Оригинал взят у в Стим-дроны

Ровно 140 лет назад, 15 апреля 1877 года, итальянский профессор Энрико Форланини провел в Милане испытания первого в мире беспилотного вертолета с механическим двигателем, способного набирать высоту и устойчиво, хотя и недолго, держаться в воздухе. Вертолет Форланини имел соосную схему и двухцилиндровую паровую машину. Еще в 1863 году аналогичную модель соосного парового геликоптера построил и испытал француз Гюстав Понтон д`Амеркур, однако, из-за большого веса и малой удельной мощности летать она не могла.

Форланини нашел паллиативное решение этой проблемы путем максимального облегчения силовой установки. Его паровая машина не имела ни топлива, ни топки, а котел представлял собой маленький и очень прочный стальной шарик с водой, выдерживающий внутреннее давление до 10 атмосфер. При его нагревании внешней горелкой вода закипала и испарялась, а открытие клапана на трубке, соединяющей котел с цилиндрами, приводило машину в действие. Благодаря такому решению аппарат Форланини при двухметровом размахе винтов весил всего 3,5 килограмма, однако, из-за быстрого падения давления пара мотор мог работать лишь считанные секунды, непрерывно теряя мощность.

В наиболее успешном полете вертолет набрал высоту 13 метров и приземлился через 20 секунд после взлета. Понимая, что практического значения такой аппарат иметь не может, а более эффективных моторов на горизонте не видно, профессор вскоре прекратил заниматься винтокрылыми машинами, застолбив за собой мировое первенство в создании успешно летавшего вертолета. В дальнейшем он прославился созданием скоростных катеров и аэроглиссеров на подводных крыльях, но это уже другая история.

На заставке - фотоснимок вертолета Форланини.

Паровой вертолет Понтон д`Амеркура. Одного взгляда на это сооружение достаточно, чтобы понять, что летать оно могло только в фантазиях своего создателя и любителей стимпанка.

Современная музейная реплика вертолета Форланини. "Шарокотел", висящий на тонкой трубке, одновременно служил грузом-балансиром, позволявшим аппарату сохранять устойчивость, правда, только в безветренную погоду.



И в качестве дополнения - еще одна летающая машина эпохи стимпанка, хотя и не с паровым, а с пневматическим двигателем. В 1878 году француз Пьер Кастель построил вертолет с восемью соосными винтами, объединенными в две группы. Его приводил в действие двухцилиндровый мотор, работавший на сжатом воздухе от наземного компрессора, с которым геликоптер соединялся длинным шлангом. Аппарат весил 22 килограмма, то есть - был гораздо тяжелее и крупнее модели Форланини.

На испытаниях вертолет оторвался от земли и поднялся на высоту порядка двух метров, но в полете его почти сразу повело в сторону. Изобретатель не успел отключить компрессор, машина врезалась в каменный забор и разрушилась. Дальнейшая судьба этого аппарата и его создателя - неизвестна.

@темы: Дэн, самолеты

---

14.04.2017 в 19:58

Пишет  Atuan:

рассвет на озере

@темы: пейзажи

---

14.04.2017 в 18:25

Пишет  amhran:

Почему ирландский язык сложно учить по песням
Вернее, почему ирландский язык вообще сложно учить.
Обычно песни здорово помогают в изучении языка. Во-первых, улучшается восприятие на слух. Во-вторых, можно открыть текст и соотносить написанное с тем, что слышишь. В-третьих, если подпевать, развивается произношение и плавность речи.

С ирландским это работает не всегда. Только подумаешь, что выучил какую-то песню и разобрался, как и что произносится, как тут же попадается другое исполнение этой песни, в котором те же слова звучат совсем иначе.

Со стандартами в ирландском вообще все сложно. Да, существует официальный вариант языка - так называемый Standard Irish. Прежде всего, это письменный стандарт. Его изучают в школе, на нем пишут современные книги и документы. При этом он не в особой чести у исконных носителей, которые называют его "неживым" и "искусственным".

"Живых" диалектов существует три: южный (манстерский), западный (коннахтский) и северный (ольстерский). На них говорят преимущественно в гэлтахтах (Gaeltacht) - небольших районах, где ирландский язык остается основным. Однако, для подавляющего большинства жителей ирландский является вторым языком - выучив его в школе, они редко (если вообще) пользуются им в дальнейшем.

В результате, произношение у ирландцев может сильно различаться в зависимости от диалекта и от степени владения языком. В свою очередь, речь настоящего носителя отличается от того, что написано в учебниках, использующих Standard Irish.

К примеру, вот так звучит слово tráthnóna ("вечер") на трех диалектах.

А вот та же песня, о которой я писала в прошлом посте, в разном исполнении:

Clannad

Altan

Anúna

Нюансов много, но навскидку:
- Имя Máire в первом случае произносится как "Мойя", во втором - "Мойра", в третьем - "Мора".
- По учебнику, bán произносится как [бон] с долгим [о]. У Clannad и Altan это что-то среднее между [бан] и [бэн].
- У солиста Ануны практически нет смягчения согласных, а "ch" он произносит как [к] (что неверно для любого диалекта - должно быть [х]).

PS: Буквально вчера создала тему на все том же форуме и спросила - у кого из исполнителей ирландского фолка хорошее произношение и на кого из них можно ориентироваться при изучении языка. Сказали, что у солистки Clannad произношение хорошее, у Altan - идеальное)

@темы: Вавилон-18, имена

---

выкройки)

Оригинал взят у в Бумажные куклы-самоделкины 16 века (для мальчиков)

На самом деле -- скетчбук английского мастера-оружейника, 1587 год.


Jacob Halder.
The Almain Armourer's Album.
Хранится в музее Виктории и Альберта.











А вот так произведения этого мастера в реальности выглядят, на фото:










Википедия пишет об этом типе красивейших доспехов:

Гринвичский Доспех (англ. Greenwich Armour) — доспехи XVI века, производившиеся в Гринвиче в Англии, завезёнными германскими оружейниками.

Гринвичские мастерские были основаны Генрихом VIII в 1525 и имели полное название англ. «The Royal „Almain“ Armouries» (буквально - «Королевские „Германские“ Арсеналы», фр. Almain —французское название Германии). Поскольку мастерские были созданы для изготовления именно "германских" доспехов, то производство возглавлялось германскими оружейниками. Первым англичанином, возглавившим производство, стал Уильям Пикеринг (William Pickering) в 1607 году.

Хотя доспехи и должны были, по мысли Генриха VIII, воспроизводить германские, они, тем не менее, несли в себе как германские, так и итальянские черты, в связи с чем Гринвичские Доспехи, хоть и изготовлялись германскими мастерами (при участии английских подмастерьев), выделяются исследователями в отдельный «английский» стиль.

Схема заимствований из различных стилей в Гринвичских Доспехах выглядит следующим образом:

Кираса (включая как форму, так и конструкцию) — в итальянском стиле.
Шлем (примерно до 1610 года) — в германском стиле с «бургундским» горже.
Набедренные щитки и набедренники — в нижнегерманском и Нюрнбергском стиле.
Защита плеч — в итальянском стиле.
Исполнение других деталей — в Аугсбургском стиле.

@темы: история оружия

---

Оригинал взят у в Готика, жизнь после смерти - 21. Аббатство Фонтхилл

Когда, шесть с гаком лет назад я затевал сериал про "посмертное существование" готики, я полагал, что рассказ о "выживании" (survival) готики будет лишь предисловием к рассказу о готическом возрождении (revival), однако большая часть записей из серии "Готика. Жизнь после смерти" посвящена пережиткам готики в архитектуре 17-18 вв.
Конечно, повествованию о Фонтхил-эбби должен бы предшествовать пост о Стоуберри-хилл, но долой перфекционизм!



Далее цитирую "Краткую историю быта и частной жизни" Брайсона


"В 1796 году (несмотря на прошедшие годы, шумиха вокруг его имени даже не думала стихать) Бекфорд совершил неожиданный поступок: он вернулся в Англию и объявил, что намерен снести Фонтхилл-Сплендерс — свой особняк в Уилтшире, построенный всего около сорока лет назад, а на его месте выстроить новый дом, да не простой, а самый большой в Англии со времен Бленэма. Довольно странная идея, ведь Бекфорду, от которого отвернулись все друзья, некого было принимать в столь огромном жилище. Архитектором для своего полубезумного проекта он выбрал Джеймса Уайетта.


Уильям Бекфорд (1760-1844)


Джеймс Уайет (1746-1813)

Уайетт — незаслуженно забытая фигура. Его единственная подробная биография, написанная Энтони Дейлом, была опубликована больше полувека назад. Возможно, он стал бы более известным, если бы сохранилось больше его зданий. Сегодня Уайетта помнят скорее за то, что он разрушил, чем за то, что он построил.

Джеймс Уайетт родился в Стаффордшире, в семье фермера. В молодости, увлекшись архитектурой, он провел шесть лет в Италии, изучая архитектуру и рисунок. В 1770 году, когда ему было всего двадцать четыре, он создал проект Пантеона — общественного сооружения с выставочным залом, взяв за образец одноименный древнеримский памятник. В течение ста шестидесяти лет Пантеон был самым заметным сооружением на лондонской Оксфорд-стрит. Гораций Уолпол назвал его «самым красивым зданием в Англии». К сожалению, владельцы компании «Маркс энд Спенсер» не разделяли его мнения и в 1931 году разрушили Пантеон, чтобы расчистить место для нового универмага.


Джеймс Уайет. Проект Аббатства Фонтхилл, 1798.
Проект свидетельствует, что изначально башня должна была быть еще выше, думаю, со шпилем ее высота составляла бы около 150 м. и она должна была стать одним из самых высоких на тот момент сооружений в мире. И уж точно Фнтхил стал бы самым высоким частным домом в мире (он и стал таковым даже с "обезглавленной башней". Кстати, эта акварель свидетельствует еще и о том, что Уайет был незаурядным художником.


Другой вариант


Уильям Тёрнер. Вид аббатства Фонтхилл с юго-запада, 1799.
Скорее всего, запечатлено не реальное здание, а проект.


Уайетт был талантливым зодчим со своей индивидуальной манерой. При Георге III оно был назначен топографом Управления общественных работ, что означало, что он является официальным государственным архитектором, однако его личные качества оставляли желать лучшего. Неорганизованный, забывчивый, беспорядочный, он сильно пил и то и дело уходил в запой. Был год, когда он пропустил подряд пятьдесят еженедельных совещаний в Управлении.

Уайетт так плохо контролировал своих подчиненных, что один из них, как выяснилось задним числом, был в отпуске целых три года. Однако, когда Уайетт бывал трезв, все его любили и ценили за добрый нрав и наметанный глаз архитектора. Его бюст, стоящий в лондонской Национальной портретной галерее, изображает свежевыбритого (весьма необычно для Уайетта) мужчину с пышной шевелюрой и скорбным выражением на лице, которое, возможно, объясняется похмельем.

Несмотря на все свои недостатки, он стал самым востребованным архитектором своего времени, однако брал больше заказов, чем мог выполнить, и, к неудовольствию своих клиентов, редко уделял им достаточно внимания. «Его ничто не волнует, кроме выпивки. Была бы только бутылка!» — раздраженно писал один из его многочисленных неудовлетворенных заказчиков.

«Буквально все сходятся во мнении, — замечает Энтони Дейл, — что у Уайетта было три вопиющих недостатка: полное отсутствие предпринимательской жилки, совершенное неумение эффективно применять свои знания… и крайняя непредусмотрительность». И это слова вполне сочувствующего комментатора! Если коротко, Уайетт был нерадив и труден в общении. Один его клиент, Уильям Уиндем, целых одиннадцать лет ждал окончания работы, на которую требовалось гораздо меньше времени. Уиндем устало писал непутевому архитектору: «Думаю, мое раздражение вполне оправданно. Жить в моем доме практически невозможно. Я не мог добиться от вас выполнения работы, которую легко можно сделать за пару часов». Несчастным клиентам Уайетта требовалось прямо-таки ангельское терпение.

И несмотря на все это, его карьера была успешной и очень продуктивной. За сорок лет он построил или перестроил сотню загородных домов, реконструировал или достроил пять соборов и в целом сильно поспособствовал изменению облика британской архитектуры — правда, по мнению некоторых, не всегда в лучшую сторону. Особенно лихо он расправлялся с соборами. Критика Джона Картера так пугало пристрастие Уайетта к уничтожению старинных интерьеров, что он прозвал зодчего Разрушителем и посвятил 212 колонок в Gentleman s Magazine — по сути дела, всю свою журналистскую карьеру — нападкам на Уайетта.

Уайетт собирался увенчать массивным шпилем и Даремский собор. Идея не встретила одобрения, и слава богу, тем более что башня, которую Уайетт вскоре построил в Фонтхилле, оказалась весьма опасным сооружением. Он также собирался снести древнюю Галилейскую часовню, место последнего упокоения Беды Достопочтенного[58] и одно из величайших произведений англо-норманнской архитектуры. По счастью, и этот план был отвергнут.

Бекфорд был восхищен несомненным дарованием Уайетта, но его приводили в смятение беспутство и крайняя ненадежность архитектора. Все же ему каким-то образом удалось добиться от Уайетта, чтобы тот составил проект, и работа началась.



Все в Фонтхилле было спроектировано с фантастическим размахом. Окна высотой в пятьдесят футов; лестницы, ширина которых была равна их длине; сорокафутовая парадная дверь, казавшаяся еще выше на фоне швейцаров-карликов, которые служили у Бекфорда; восьмидесятифутовые гардины свисали с четырех арок восьмиугольной центральной гостиной, которая так и называлась — Октагон и от которой в четыре стороны расходились четыре длинные галереи; главный коридор представлял собой перспективу более чем в триста футов. В столовой стоял пятидесятифутовый стол, за которым в гордом одиночестве вкушал пищу сам Бекфорд. Помещение было перекрыто кровлей с открытыми стропилами, которая терялись в далеких тенях бесчисленных балок.





Пожалуй, никогда ни до, ни после Фонтхилла не было построено такого чудовищно огромного жилого дома; причем все это — ради одного-единственного человека и к тому же изгоя общества, к которому совершенно точно ни разу не зайдут в гости соседи. Более того, чтобы сохранить свое уединение, Бекфорд обнес поместье гигантской стеной, которую назвал Барьером; двенадцати футов в высоту и двенадцати миль в длину, она была увенчана железными пиками.


План поместья Фонтхил
"So twice five miles of fertile ground
With walls and towers were girdled round..."
Не вдохновлялся ли Кольридж историей Бекфорда, когда писал "Кубла-хана"? (Чем он там еще вдохновлялся и так все знают).

В числе прочих построек поместья имелся и огромный склеп длиной в сто двадцать пять футов, в который следовало со временем поместить гроб хозяина. Гроб должен был быть воздвигнут на платформу, возвышавшуюся над полом склепа на целых двадцать пять футов; Бекфорд полагал, что так до него никогда не доберется ни один червь.

Фонтхилл был намеренно выстроен с вызывающей асимметрией (историк Саймон Терли назвал эту композицию «архитектурной анархией» и выполнен в вычурном неоготическом стиле, из-за чего походил на гибрид средневекового собора и замка Дракулы. Уайетт не был изобретателем неоготики. Эта честь принадлежит Горацию Уолполу и его дому Строберри-хилл в пригороде Лондона. Изначально словом gothick в Англии называли не архитектурный стиль, а особый жанр литературных произведений — мрачные, перегруженные деталями «готические» романы, родоначальником которых тоже стал Уолпол, написавший в 1764 году «Замок Отранто».

Впрочем, Строберри-хилл отличался сравнительной сдержанностью; это было достаточно традиционное здание с элементами готической ажурной каменной работы и прочими украшениями. Готические сооружения Уайетта были куда более тяжеловесными — с огромными башнями, романтическими шпилями и беспорядочным нагромождением асимметричных высоких кровель: создавалась иллюзия, будто дом рос и расширялся на протяжении столетий, — своего рода голливудская фантазия на тему прошлого, возникшая задолго до появления Голливуда. Чтобы выразить дух готики, Уолпол придумал термин gloomth («мрачность». Дома Уайетта прямо-таки ее источали.





Одержимый желанием как можно быстрей завершить проект, Бекфорд нещадно подгонял строителей: пятьсот человек работали круглыми сутками, но дела все время не ладились. 280-футовая башня Фонтхилла — самая высокая из всех башен, когда-либо украшавших частный дом, — стала настоящим кошмаром для строителей, Уайетт опрометчиво использовал новое вяжущее вещество — так называемый романцемент, только что изобретенный преподобным Джеймсом Паркером из Грейвзенда, еще одним из той плеяды пытливых священнослужителей, с которой мы познакомились в начале книги.



Каким ветром преподобного мистера Паркера занесло в мир строительных материалов, неизвестно, но он предложил новый способ изготавливать быстро застывающий раствор, утверждая, что это давно забытый рецепт древних римлян (отсюда и название). К сожалению, его цемент имел малую прочность и, если при смешивании не соблюдались точные пропорции, рассыпался на куски — что как раз и случилось в Фонтхилле. Башня Уайетта дважды обрушивалась в ходе строительства и даже после окончания работ угрожающе поскрипывала и потрескивала.

К крайнему неудовольствию Бекфорда, Уайетт часто отсутствовал — пьянствовал или работал над другими проектами. Как раз в тот момент, когда в Фонтхилле разражалась очередная катастрофа и пятьсот рабочих либо спасались бегством, либо бездельничали в ожидании указаний сверху, Уайетт был поглощен большим проектом: строил королю Георгу III новый дворец в Кью, на западе Лондона. Трудно сказать, почему Георгу III взбрела в голову эта идея, ведь у него уже был один отличный дворец в Кью, но так или иначе Уайетт спроектировал для короля весьма внушительное сооружение (за свой пугающий вид прозванное Бастилией) — одно из первых зданий мира, при возведении которого в качестве стройматериала использовался чугун.

Мы не знаем точно, как выглядел этот дворец — он не сохранился и не осталось ни одного рисунка с его изображением, — но, скорее всего, это было весьма впечатляющее здание, почти целиком выполненное из чугуна, за исключением дверей и половиц. Наверное, не слишком уютно жить в огромном кухонном котле. К несчастью, пока на берегу Темзы шла стройка, король начал терять зрение, а заодно и интерес к тем вещам, которые не мог разглядеть. Мало того, он никогда не испытывал особенной симпатии к Уайетту. Поэтому, когда здание было уже наполовину возведено (и поглотило более 100 000 фунтов стерлингов), работу резко прервали. Лет двадцать дом стоял недостроенным, а потом новый король Георг IV велел его снести.

Бекфорд забрасывал Уайетта возмущенными письмами. «В каком вонючем трактире, мерзкой таверне или сифилитическом борделе вы прячете свою грязную дряблую задницу?» — вопрошал он, заодно обзывая Уайетта сутенером. Каждое письмо представляло собой длинный перечень гневных и изобретательных оскорблений. Уайетт, естественно, был взбешен. Однажды он в очередной раз бросил стройку в Фонтхилле и уехал в Лондон, якобы по срочному делу, но через три мили заехал в другое поместье Бекфорда, где случайно встретился с одним из своих приятелей-выпивох. Там их неделю спустя и обнаружил взбешенный Бекфорд — напившихся до беспамятства, в окружении множества пустых бутылок.

Окончательная строительная смета Аббатства Фонтхилл неизвестна, но в 1801 году, согласно одному осведомленному источнику, Бекфорд уже потратил 242 000 фунтов стерлингов (этих денег хватило бы на постройку двух Хрустальных дворцов), а на тот момент было сделано меньше половины работы. Бекфорд переехал в еще не законченное аббатство летом 1807 года и стал жить там, несмотря на полное отсутствие удобств. «Приходилось все время жечь шестьдесят каминов — как зимой, так и летом, — чтобы дом не отсырел и не выстудился окончательно», — пишет Саймон Терли в книге «Утраченные дома Британии». Почти все спальни были аскетичными, как монашеские кельи; в тринадцати из них не хватало окон, а в спальне самого Бекфорда был единственный предмет мебели — узкая кровать.





Уайетт по-прежнему бывал на стройке лишь периодически, а Бекфорд постоянно пребывал по этому поводу в бешенстве. В начале сентября 1813 года, сразу после своего шестьдесят седьмого дня рождения, Уайетт возвращался в Лондон из Глостершира вместе с клиентом; карета перевернулась, и он сильно ударился головой. Удар оказался смертельным. Архитектор скончался почти мгновенно, оставив свою жену без единого пенни.



Как раз в это время цены на сахар упали, и Бекфорд столкнулся с неприглядной оборотной стороной капитализма. К 1823 году он так обеднел, что вынужден был продать Фонтхилл. Поместье купил за 300 000 фунтов некий чудак по имени Джон Форквар, который родился в сельской Шотландии, но молодым человеком поехал в Индию и там сколотил состояние на производстве ружейного пороха. В 1814-м Форквар вернулся в Англию и обосновался в Лондоне, в отличном доме на Портман-сквер, однако сильно запустил свое жилище — впрочем, как и себя самого: когда он гулял по соседним кварталам, его иногда останавливала полиция, принимая за подозрительного бродягу.

Форквар купил Фонтхилл, но почти не жил там. Однако самый драматичный эпизод в истории аббатства он застал.

Трагедия разразилась перед самым Рождеством 1825 года; башня издала очередной протяжный скрип и рухнула. Один из слуг, подгоняемый ударной волной от падения, пролетел целых тридцать футов по коридору, но чудесным образом не пострадал — так же, как и все остальные.





Почти треть дома оказалась похоронена под грудой обломков башни, и здание стало непригодным для жизни. Форквар отнесся к своему несчастью с философским спокойствием, заметив, что теперь его жизнь существенно упростилась, ибо отпала необходимость ухаживать за огромным жилищем. В следующем году он скончался, не оставив завещания, но никто из его родственников не захотел принимать во владение Фонтхилл. Вскоре то, что осталось от дома, снесли."


Руины аббатства Фонтхилл.
Здание было снесено в 1845 г. До наших дней дошла лишь часть северного крыла с четырехэтажной башней. Sic transit gloria mundi...






Книга "Описание аббатства Фонтхилл", 1823

@темы: история зданий и мебели, англомания

---

приворотное и отворотное зелья

Оригинал взят у в «Любовная и анти-любовная» таблетки появятся через несколько лет

Ученый-нейроэтик Андерс Сэндберг из Оксфордского университета, считает, что от появления «любовного эликсира» нас отделяет лишь несколько лет. Разработать таблетку любви — задача не такая уж сложная. Гораздо сложнее разобраться в нравственных аспектах ее применения, считает он.

«Все наши эмоции строятся на фундаменте нейробиологии», — говорит Сэндберг, будь то страх, злость или любовь. Недавно ученые начали изучать то, что происходит в мозгу человека, когда он влюблен, чтобы лучше понять и воспроизвести нейрохимические процессы. «Хотя такой препарат все еще нельзя купить в супермаркете или аптеке, мы приближаемся ко времени, когда так и будет», — говорит он.

Изучения снимков мозга показали, что любовь — крайне сложный процесс, который задействует различные подсистемы мозга в первоначальном плотском притяжении, преданности и привязанности долговременных отношений. Как раз на эту последнюю фазу и будет, скорее всего, воздействовать «любовная таблетка», помогая обновить чувства пар, которые уже давно вместе.

«Это сильно отличается от любовного зелья из сказок, когда ты пьешь его и влюбляешься в первого встречного, — говорит Сэндберг. — Я бы сказал, что лекарство для любви в будущем надо будет принимать вдвоем с партнером, и оно будет действовать долго и медленно».

Ученые смогли лучше понять, что происходит в мозгу во время долгосрочных романтических отношений, в частности, благодаря изучению мышей-полевок. Есть два вида мышей-полевок — один моногамный, другой — нет. Они различаются уровнем гормона окситоцина, что указывает на то, что эти гормоны играют важнейшую роль в способности оставаться вместе.

Существует несколько препаратов (легальных и запрещенных), вызывающих выделение окситоцина, в том числе такие мощные, как МДМА (экстази) или амазонская галлюциногенная лиана аяхуаска. Но у них слишком кратковременный эффект. По мнению Сэндберга, число фармакологических средств, воздействующих на уровень окситоцина, будет расти, и не только из-за его «любовных» свойств, а потому, что это одно из средств лечения аутизма.

Нельзя также забывать, что любовь — не всегда позитивное переживание. И «анти-любовная таблетка» также наверняка будет пользоваться спросом. Она должна будет помочь людям отказаться от тягостных отношений или пережить разрыв, пишет Quartz.

Вряд ли любовной таблеткой можно будет исправить несчастливый брак, но укрепить отношения — вполне возможно, считает нейроэтик.

Ученые-нейробиологи Университета Пенсильвании исследовали участки мозга, отвечающие за лайки и репосты, и открыли механизм, благодаря которому можно предсказать, как мозг отбирает те новости и комментарии, которые стоит прочитать и показать друзьям в социальных сетях. Оказалось, что наиболее популярным оказывается текст, благодаря которому читатель сможет выглядеть лучше в глазах других или который поможет ему выстроить отношения с другими людьми.

@темы: медицина

---

Оригинал взят у в "Ледовый трамвай" в Санкт-Петербурге

Ледовый трамвай, курсирующий по зимней Неве.
Каких-то 100 лет назад зимы в России были настолько суровыми, что петербуржцы катались на трамвае по льду. Рельсы укладывали прямо на ставшую воду, и по ним на трамвае можно было пересечь Неву. Эти исторические фотографии позволяют представить как это было.

Так выглядели традиционные питерские конки.

В то время, когда в конце 19-го века трамваи бегали по улицам Москвы, Нижнего Новгорода, Курска, Орла, Казани и Севастополя, городские власти Петербурга отказываться от конок не собирались. В северной столице два лошади тянули по рельсам металлический вагон, а управлял ими со специальной площадки вожатый. Проезд стоил 5 копеек, на крыше - 3 копейки, и конка приносила солидные доходы Акционерному обществу конных железных дорог.

Необычный трамвай в Петербурге.

Зимой 1894 года на льду Невы появились первые пассажирские вагоны. Они ходили по четырём маршрутам. Сначала это было своеобразным аттракционом: вагоны под действием силы тяжести двигались по наклонно уложенным рельсам с Васильевского острова на Сенатскую площадь и обратно. Но уже через год на смену миниатюрным открытым вагонам пришёл настоящий трамвай на электрической тяге, который горожане сразу назвали «ледовый трамвай».

Ледовый трамвай: с Васильевского острова на Сенатскую площадь и обратно.

Новый вид транспорта приобрёл огромную популярность. Проезд стоил всего 3 копейки, да и к тому же в сравнении с санями, на которых петербуржцы традиционно пересекали Неву, на трамвае сделать это было и проще, и быстрее. «Ледовый трамвай» развивал скорость до 20 км\ч, и одновременно в него помещались 20 человек.

Ледовый трамвай - самый популярный питерский транспорт конца 19-го века.

Курсировал «ледовый трамвай» до зимы 1911 года, хотя к тому времени в городе уже появился его «сухопутный» собрат. До наших дней дошли только исторические чертежи, увидеть которые сегодня можно только в Музее городского электротранспорта.

Проезд на ледовом трамвае 3 коп.

(С.)

@темы: история транспорта

---

13.04.2017 в 20:53

Пишет  Sindani:

13.04.2017 в 16:29

Пишет  Akiva-san:

Самые популярные имена 2016 года в Германии
www.antenne.de/experten-tipps/familie-und-kinde...
1 место для девочек - Мария, Мари.
1 место в мужском топе - Элиас

@темы: имена

---

Оригинал взят у в Темнокожие блондины - загадка, над которой бьются генетики

Путешественник, приехавший в Меланезию, может быть по-настоящему шокирован: только здесь можно встретить большое количество темнокожих людей с белокурыми шевелюрами. Ученые долго пытались выяснить причину такой нетипичной внешности. Исследователи XIX века говорили о том, что волосы островитян покрашены коралловой известью. Другие предполагали, что волосы быстро выцветают от тропического солнца и морской солёной воды, в которой плещутся местные жители. Более хитроумные предположили, что посветление обусловлено диетой, богатой рыбой.

Наконец, как обычно в таких случаях, не обошлось без рассуждений о примеси европейской крови.




Меланезия - островная группа в Тихом океане, в состав которой входят Новая Гвинея, Фиджи, Вануату и другие государства. Среди жителей островов каждый десятый - блондин. С учетом того, что население меланезийцев - порядка полумиллиона, явление можно назвать типичным и распространенным. Интересно, что вместе со светлыми волосами меланезийцы унаследовали от своих предков темную, как смоль, кожу.




Основной версией, которую на протяжении нескольких лет выдвигали ученые-генетики, была наследственность. Вспоминали, что на островах в ХІХ-ХХ веках проживали британцы и немцы, выращивали здесь кокосовые плантации.

Вообще-то, ещё в середине XX века серьёзные антропологи писали о том, что светлый цвет волос неоднократно возникал независимо в изолированных популяциях чуть ли не по всему миру. Известны белокурые австралийские аборигены, индейцы, эвенки, горцы Кавказа, Атласа и Гиндукуша. Влияние европейской примеси обоснованно отвергалось во всех этих случаях, а появление относительно светловолосых популяций связывалось с эффектами основателя и бутылочного горлышка (см. про них на нашем портале). Европейская светловолосость уникальна лишь своим огромным ареалом и высокой частотой встречаемости.


Однако, одно дело – рассуждать о генетико-автоматических процессах, а другое – обнаружить конкретный ген, ответственный за посветление волос. Этим и занялась международная группа генетиков. Случай меланезийцев замечателен тем, что у них встречаются лишь два варианта цвета волос: чёрный и белый. Поэтому исследователи сразу предположили наличие лишь одной простой мутации в одном гене. Осталось "всего навсего" найти её и подтвердить догадку. Для этого пришлось собрать образцы слюны и волос у 1209 островитян. Из этого богатства в дело, правда, в дело пошли лишь 43 "блондина" и 42 "брюнета" – гранты-то тоже не резиновые. Обоснование для статьи, конечно, нашлось более солидное: дескать, раз всех фенотипов буквально раз-два и обчёлся, то стоит ли тратить лишние силы?

Среди островитян 10% блондинов, но 26% имеют рецессивную мутацию гена синтеза белка, определяющего пигментацию волос. Результат был проверен уже на 918 меланезийцах Соломоновых островов и 941 жителе других частей планеты. "Соломонова" мутация оказалась простой, но не встречается более нигде в мире. Пресловутые вездесущие викинги Тура Хейердала, видимо, проплыли мимо Меланезии (торопились на остров Пасхи или в Южную Америку?); с другой стороны, меланезийцы тоже не особенно разбредались со своего тропического рая.

В Европе светлый цвет волос обычно определяется целой комбинацией генов, но на Соломоновых островах блондины отличаются одним единственным геном TYRP1, расположенным на девятой хромосоме.

Такой генной мутации в Европе не встречается, это самобытная особенность населения Меланезии. Вообще структура человеческого генома, оказывается, сильно различается у разных популяций — одни и те же свойства могут кодироваться разными генами.

Что ж, предположения, высказанные более полувека назад, блестяще подтвердились. Светлые волосы светлым волосам рознь! Изоляция и полиморфизм творят чудеса. Осталось генетикам проанализировать гены кабилов, манданов, аранда, эвенков и ханза...





Интересно, что большое количество блондинов ученые объясняют тем, что для мужчин белокурые женщины являются более привлекательными, и чаще всего браки заключаются именно с ними.





В отличие от светлой окраски волос, голубой цвет глаз у всех людей объясняется одной-единственной генной мутацией, которая произошла в какой-то момент между 8 и 4 тысячелетиями до нашей эры. Все голубоглазые люди на планете имеют общего предка, жившего в те времена. Прежде голубоглазых людей просто не существовало.

Вот тут подробнее про голубоглазых



















источники
antropogenez.ru/single-news/article/197/
www.kulturologia.ru/blogs/120417/34153/
www.mirkrasiv.ru/travel-news/solomonovy-ostrova...

А вот мы как то разоблачали существует ли феномен хунза? А вот тут Туземцы убивают всех, кто к ним приплывает и знаменитая история про Истуканов острова Пасхи и последний пальмовый побег

@темы: генетика и генеалогия

---

У меня есть знакомый мексиканец, работающий в Университете штата Кинтана-Роо, которого родители при рождении назвали Юрий Хулькин. Юрий в честь Гагарина, а Хулькин (Hulk'in) в переводе с майя - "Луч солнца", так как Гагарин первым увидел Солнце в космосе. И был он Юрий Хулькин Балам Рамос. Конечно его все звали Хулькин Балам )) А сестру его звали Валентина Терешкова, соответственно по фамилии Балам Рамос. maoist.livejournal.com/178944.html

@темы: имена

---

@темы: картины

---

Оригинал взят у в Майкл Фарадей изобрел резиновый баллон

Английский ученый Майкл Фарадей (1791-1867) известен своими работами по электричеству.

Например, он открыл закон электромагнитной индукции, построил наглядное устройство преобразования механической энергии в электрическую — диск Фарадея, и является одним из основателей электрохимии. Еще клетку Фарадея — устройство для экранирования аппаратуры от внешних электромагнитных полей.

Но в 1824 году Майкл Фарадей изобрел надувной резиновый шарик.

Он его сделал из двух листов каучука, ребра которого были прижаты друг к другу. Ученый изучил эластические свойства каучука – и соорудил из этого материала две «лепешки». Для того, чтобы «лепешки» не слипались, Фарадей обработал их внутренние стороны мукой. И после этого пальцами склеил их необработанные, оставшиеся липкими края. В итоге получилось нечто вроде мешочка – который можно было использовать для опытов с водородом.


До тех пор воздушные шары не раздувались; они уже служили в качестве развлечения, но были сделаны с шлангами или мочевым пузырем животных:

1320

Джозеф Райт из Дерби (1734-1797)

Уильям Тейт (1747 - 1806) «Дети со свиным пузырём»

Мальчишки с картины Гойи. Они надувают бычий пузырь

Шар создавался для опытов с водородом, но Фарадей был разочарован тем, что водород быстро убегал из-за пористости резины.

Фарадей)

В следующем году английский изобретатель Томас Хенкок продавал комплекты для изготовления его шаров дома и в 1847 году более сильные и эластичные версии вулканизированного каучука стали массово производиться в Англии.

Так научный мешочек для водорода превратился в популярную забаву: каучуковые шары широко использовалась в Европе во время городских праздников. За счет наполнявшего их газа они могли подниматься вверх – и это очень нравилось публике, еще не избалованной ни воздушными полетами, ни другими чудесами техники.

К водороду все привыкли – благо, что особых бед от шариков с этим газом не было вплоть до 1922 года. Тогда в США на одном из городских праздников некий шутник ради забавы взорвал художественное оформление праздника – то есть воздушные шарики.
В результате этого взрыва пострадал чиновник. Забаву, оказавшуюся достаточно опасной, наконец-то прекратили, запретив наполнять воздушные шарики водородом. От этого решения никто не пострадал – место водорода в шариках моментально занял гораздо более безопасный гелий.

В 1931 году Нейлом Тайлотсоном был выпущен первый современный, латексный воздушный шарик. И с тех пор воздушные шарики наконец-то смогли измениться! До этого они могли быть только круглыми – а с приходом латекса впервые появилась возможность создавать разные по длине и объему.

@темы: Дэн, история вещей

---

Оригинал взят у в Communism - connecting people

Советская производственная фотография. Ничего необычного.


Индеец-чероки Джо Баргер обучает советскую комсомолку работе на американском станке. Сталинградский тракторный завод, 1931 год.

Американских инженеров для запуска завода советская сторона нанимала по индивидуальным контрактам, а квалифицированные рабочие приехали по линии Межрабпома. Илья Шейнман в книжке "Что я видел в Америке, что я сделал в СССР" говорит, что Джо был штамповщиком и имел привычку жевать смесь нюхательного табака с махоркой. Наши отличали Джо за спокойный, уравновешенный характер и добросовестное отношение к делу.
Кроме него Шейнман вспоминает кузнецов Гартмана и Люка, инструментальщика Блейклока, наладчиков печей Болла и Бургойна. А всего от Межрабпома приехало 17 рабочих.

Фотография из книжки "Дело трудящихся всего мира", М., 1957.

@темы: 20 век: Россия и вокруг нее, индейцы

---

Чукчи относились ко всем своим соседям крайне высокомерно и ни один народ в их фольклоре, за исключением русских и их самих, не назван собственно людьми. В чукотском мифе о творении мира предназначением русских считается производство чая, табака, сахара, соли и железа, и торговля всем этим с чукчами.

@темы: блокнот

---

Оригинал взят у в Бизнесменами не становятся, бизнесменами рождаются

Во время голода в Агре 1837-138 годов отличились местные индийские купцы солью. В разгар голода они начали скупать за бесценок, а то и вовсе менять на пригоршню зерна, трупы крупного рогатого скота, засаливать их (дабы бизнес продолжался) и поставлять соленую мертвечину со скидкой в 40% как в магазины, так и войскам сипаев. При этом, избежать ответственности помог обычный подкуп клерков Компании, которые за небольшую мзду ставили клейма качества на бочки с солониной. Массовые отравления птомаинами вызвали эпидемию дизентерии и кишечных инфекций.

@темы: 19 век, медицина-историческое

---

Оригинал взят у в Китобои и корсеты

Бюски, жёсткие планки, которые вставляли в корсет, чтобы он держал форму, обычно никто не видит - ведь они упрятаны внутрь. Ну разве что те, кто допущен к телу. И, тем не менее, они бывали очень красивыми - к счастью, людей редко останавливает соображение "никто не увидит".

И вот чудесный набор экспонатов из музея Колби-колледжа, из китового уса, середины 1840-х. "Scrimshaw", резьба по кости, возникла как досуг китобоев. Ушёл в море, долго не видишь берега, сидишь и выцарапываешь рисунок ножом или парусной иглой... А потом жена обрадуется подарку.

@темы: история одежды

---

Лет сорок назад в одном из дворов нашего города бегал пацанчик с кличкой "Четвертый". Он ОЧЕНЬ сильно обижался на эту кличку. И вроде не "Шестой", или еще какой, а обижался. Оказалось, его мама работала в магазине "Три поросенка".
www.diary.ru/~Mirniy-atom/p212501235.htm?oam#mo...

@темы: имена

---

Первая часть романа выложена здесь writercenter.ru/library/priklyucheniya/roman/uy...

Что это такое?
Роман об истории и географии. Действие происходит сначала в Мемфисе, штат Теннесси, а потом смещается в сторону Арканзаса и будущей Оклахомы (плюс немного окрестностей).
1865 год, да.
Война закончилась, и ее уже не переиграешь, всучив правительству Конфедерации контейнер с пулеметами. И главному герою нет уже нужды пробиваться к президенту и предупреждать, что готовится покушение: Линкольн уже убит.
Если честно признаться, то в этом романе прием с попаданцем - это просто литературный прием, который позволяет посмотреть на время и место глазами нашего современника. На самом деле главный герой - это Автор, который творит что на душу придется, не сильно-то оглядываясь на законы жанра.
Какой жанр?
Непонятно. Чисто формально - вестерн. Но так и хочется прицепить к роману ярлык "клиопанк". Хотя, конечно, тут можно и поспорить.
Ну и конечно, немного приключений с поиском сокровищ - просто так, чтобы было.
Сочиняя роман, Автор держал где-то на грани сознания "Меж двух времен" Джека Финнея, что отразилось на количестве карт и картинок. За текстом есть приложение, которое содержит в том числе и ссылки, где можно посмотреть на вставленные в текст карты в лучшем масштабе.
И в завершение: Автор сознает свое несовершенство и почти полное незнание предмета, о котором самонадеянно взялся писать. Поэтому критическими отзывами о неверно забитых в текст заклепках вы его нежную душу не смутите. Напротив, ткнув Автора носом в ошибки, вы способствуете творческому процессу.
И если из души вырвется возглас: "Эта чё ваще?" - не стесняйтесь, Автор поймет. У него самого зреет ощущение, что он наворотил тут что-то.
Не, ну похвалить, конечно, тоже можно, если захочется.

Перепост приветствуется.

@темы: Дикий Запад, Дэн, карты, 19 век, мое и наше, 19 век, СшА, индейцы

---

Кусочек романа Федора Пудалова "Лоцман Кембрийского моря". Это вроде как производственный роман, но читать можно как фэнтези. Одна из тех книг, которая повлияла на меня как на писателя. Сегодня выложили на либрусек. Рекомендую и советую.


Лидию усадили за один стол с певцами, как особо редкую и почетную гостью.
Ей интересно было пробовать изобретения якутской кухни, бесконечную череду блюд, то мясных по вкусу, то рыбных, то фруктовых, десертных, но приготовленных все из одного и того же топленого и сквашенного молока и одинаково называемых «сорат».
На первое это была изжелта-белая кисловатая гуща, прохладная — из погреба.
Но во второй смене это уже был рыбный студень. Лидия поискала рыбу в чашке и не нашла: рыба вся с косточками растворилась в молочной кислоте выдержанного сората.
Хозяйка принесла отдельно для Лидии красивый «белый сорат», очень белый и пушистый, сбитый со сливками.
Потом для всех был «красный сорат-тар», красный от брусники. Гости громко обрадовались, а хозяин, скромничая, посожалел почтенным гостям, что не может до осени угостить их осенним соратом, совершенно некислым. Он тут же обшутил свою любезность и напомнил поговорку, что «осенний сорат, жалко, не дается» — его любят хозяева, дескать, сами съесть.
После кислых блюд пошли жирные. Пожилой певец показал Лидии, как надо брать — тремя пальцами — жирное, жарено-желтое, сыплющееся как халва и класть в рот.
— Это пища мощных духов и богатых родильниц, — сказал он, — божественный саламат.
Божественный саламат запивали густой белой эмульсией, полной углекислого газа. Лидия догадалась, что это сливочная пахта вместе с маслом, которое не выбили из пахты, а с ней вместе сбили.
— Как это вкусно! — сказала Лидия. — Как вы это называете?
— Хаяк, — сказал пожилой певец. — Это очень хорошо.
— Хаяк? Масло?
— Нет, — сказал певец, — масло по-якутски «ары».
До слуха хозяйки долетело слово «ары» из разговора Лидии с певцами. Хозяйка сейчас же поставила перед почетными гостями чашки с прозрачным маслом, подобным свежему меду, — самое дорогое угощение.
Старый певец продолжал рассказывать, попивая топленое масло.
Хлеба вообще не было на столе. Молодой певец пил бледно-золотое масло, как пьют чай в сильную жару. Он заметил изумление русской и стал рассказывать ей о знаменитых удальцах, которые умели выпивать сразу полпуда масла.
От одних отведываний Лидия была уже так сыта, что не могла и пробовать больше.
— Я расскажу вам историю якутов, — сказал старый певец. — Наши предки имели много лошадей и пили много кумыса, ели мясо. Земля под ними была чистая. Они были очень умные, быстрые, горячие были, обиды не запасали.
— Отомщали немедленно, — пояснил хозяин. — Обидчиков убивали до девятого колена.
— Потом пришлось скрести кору с деревьев и варить коренья, лошадей потеряли. Сами стали кушать, как лошади, — лошадиную пищу. Теперь русские научили нас сеять и кушать хлеб. Сначала у всех болела голова от хлеба… а потом немножко опять поумнели… — закончил он, исправляя легенду с очевидной любезностью не в сторону якутов, а по отношению к хлебу, введенному русскими.
Слушатели рассмеялись. Хозяин сказал:
— Кто кушает хлеб, тот рассудительный человек, спокойный. В драку не полезет, пока ему не очень надо.
После жирного подали сладкое, из которого Лидия предпочла взбитые и замороженные сливки с ягодами, пломбир по-якутски. Но после мороженого был чай…
К чаю принесли в глубоком блюде желтоватые кусочки в виде колотого сахара, это оказались жирные сладкие льдинки из сливочной пенки.
Под конец вечера хозяйка с особой торжественностью разлила по чашкам бело-розовую густую жидкость. Тонкий и нежный букет лесных весенних цветов и самых душистых таежных ягод — земляники и княженики — поднимался из чашки. Лидия улыбнулась хозяйке. Темнолицая женщина просияла и порывисто подошла:
— Пейте, еще налью.
Питье показалось Лидии вкуснее шоколада, вкуснее всего, что она знала. Позднее, перед сном, она спросила у хозяйки рецепт: земляника и княженика были вскипячены со сливками и усердно разбиты мутовкой в эмульсию.

@темы: книги, история кухни

---

11.04.2017 в 12:06

Пишет  Sindani:

11.04.2017 в 14:07

Пишет  трепанация:

Ссылка
Ссылка на весьма любопытный сервис, где можно поэкспериментировать с планетой и астероидом на нее падающим. Сайт на английском. Но, думаю, что разобраться можно как со словарем, так и без него. Просто вбиваете параметры падающего астероида и смотрите на разрушительную статистику его падения.

@темы: звезды