В поисках японских источников для курсовой, наткнулась на интересную колонку в одном из журналов Shueisha, крупного японского издательства, специализирующегося на книгах и играх. Вела эту колонку писатель и сценарист Миура Сион (одна из самых известных работ - 船を編む Fune wo amu Мы свяжем лодку - роман о группе людей, работающих над грандиозным словарём. Книга получила хорошие отзывы и аж две экранизации, фильм и анимэ). Эта колонка - советы юным авторам.
Там разбираются на понятном, доступном языке все аспекты текста, от стиля до создания яркой кульминации, и хотя многие принципы совпадают с привычными советами европейских авторов (не перегружайте текст деталями, а сюжет - ненужными эпизодами, и тд), есть и ряд довольно необычных для западной аудитории вещей.
К примеру, подход к речевой характеристике персонажей.
Надо сказать, что у японцев есть довольно много способов описать человека через используемые им слова. К примеру, у них много вариаций местоимения «я», кроме стандартного ватаси существуют и широко используются орэ для мужчин, боку для мальчиков и стеснительных юношей, атаси для трепетных девушек, ойра для неотесанной деревенщины и много других. Чуть поменьше, но тоже немало - вариации обращений ты/вы. Нехилый набор эмоциональных частиц, ахов, вздохов и прочих междометий, также имеющих привязку к гендеру или социальной группе. Но вот что о речевой характеристике говорит Миура:
Не так уж много отличий в том, как говорят женщины и мужчины, молодые и пожилые люди: если они живут в одной среде, их стиль речи очень похож. Однако такие способы обозначения отношений между персонажами, как разные уровни вежливости и гонорифики (вежливые суффиксы), на самом деле красноречивее, чем вы думаете.
Она также придерживается позиции, что диалог в литературном тексте должен быть более организован и вестись по существу, в отличие от разговоров между реальными людьми. И неодобрительно высказывается на тему тех самых частиц, подобных わ ва, よ йо, ぜ зэ (все это эмоциональные частицы, ставящиеся в конец фразы или предложения, как правило, играющие гендерно-атрибутивную функцию), поскольку слишком частое их использование наскучивает читателю, приводит к раздражающей гипертрофированности характера. Вместо этого она предлагает делать упор на темпоритм высказываний – многословность и немногословность, а также иную вербальную и невербальную индикацию отношений между людьми.
Мне показалось это очень интересным: если ее подход разделяют другие японские авторы, то, выходит, их речевая характеристика больше нацелена на демонстрацию отношения к собеседнику, чем на демонстрацию качеств говорящего.
И, на самом деле, даже небольшое исследование все той же Персоны 4 и похожей на неё игры, The World Ends with You, показало, что этого подхода придерживается явно не одна Миура. И не одни «настоящие писатели», но и сценаристы игр. Грамматически речь персонажей в основном типировалась по уровням вежливости (простые формы - разговорный стиль, нейтрально-вежливый стиль и кэйго - особо вежливый стиль), менявшимся в зависимости от собеседника и ситуации. Не нашлось ни одного персонажа, даже среди самых непосредственных и наглых, которые бы говорили со всеми на разговорных формах, и наоборот, поставленные в стрессовую ситуацию сдержанные персонажи срывались на разговорные речи со своего обычного кэйго.
Серьезно, сколько мне встречалось европейских «10 советов для писателей» - нигде не было ни звука о том, что усердная речевая характеристика может утомлять читателя (а ведь это правда так, если она топорна и навязчива), или о том, что стоит озаботиться тем, чтобы в речи читалось отношение к собеседнику. Теперь мне даже интересно перевести все эти колонки, чтобы посмотреть, чему ещё учат японских МТА. author.today/post/15806
Там разбираются на понятном, доступном языке все аспекты текста, от стиля до создания яркой кульминации, и хотя многие принципы совпадают с привычными советами европейских авторов (не перегружайте текст деталями, а сюжет - ненужными эпизодами, и тд), есть и ряд довольно необычных для западной аудитории вещей.
К примеру, подход к речевой характеристике персонажей.
Надо сказать, что у японцев есть довольно много способов описать человека через используемые им слова. К примеру, у них много вариаций местоимения «я», кроме стандартного ватаси существуют и широко используются орэ для мужчин, боку для мальчиков и стеснительных юношей, атаси для трепетных девушек, ойра для неотесанной деревенщины и много других. Чуть поменьше, но тоже немало - вариации обращений ты/вы. Нехилый набор эмоциональных частиц, ахов, вздохов и прочих междометий, также имеющих привязку к гендеру или социальной группе. Но вот что о речевой характеристике говорит Миура:
Не так уж много отличий в том, как говорят женщины и мужчины, молодые и пожилые люди: если они живут в одной среде, их стиль речи очень похож. Однако такие способы обозначения отношений между персонажами, как разные уровни вежливости и гонорифики (вежливые суффиксы), на самом деле красноречивее, чем вы думаете.
Она также придерживается позиции, что диалог в литературном тексте должен быть более организован и вестись по существу, в отличие от разговоров между реальными людьми. И неодобрительно высказывается на тему тех самых частиц, подобных わ ва, よ йо, ぜ зэ (все это эмоциональные частицы, ставящиеся в конец фразы или предложения, как правило, играющие гендерно-атрибутивную функцию), поскольку слишком частое их использование наскучивает читателю, приводит к раздражающей гипертрофированности характера. Вместо этого она предлагает делать упор на темпоритм высказываний – многословность и немногословность, а также иную вербальную и невербальную индикацию отношений между людьми.
Мне показалось это очень интересным: если ее подход разделяют другие японские авторы, то, выходит, их речевая характеристика больше нацелена на демонстрацию отношения к собеседнику, чем на демонстрацию качеств говорящего.
И, на самом деле, даже небольшое исследование все той же Персоны 4 и похожей на неё игры, The World Ends with You, показало, что этого подхода придерживается явно не одна Миура. И не одни «настоящие писатели», но и сценаристы игр. Грамматически речь персонажей в основном типировалась по уровням вежливости (простые формы - разговорный стиль, нейтрально-вежливый стиль и кэйго - особо вежливый стиль), менявшимся в зависимости от собеседника и ситуации. Не нашлось ни одного персонажа, даже среди самых непосредственных и наглых, которые бы говорили со всеми на разговорных формах, и наоборот, поставленные в стрессовую ситуацию сдержанные персонажи срывались на разговорные речи со своего обычного кэйго.
Серьезно, сколько мне встречалось европейских «10 советов для писателей» - нигде не было ни звука о том, что усердная речевая характеристика может утомлять читателя (а ведь это правда так, если она топорна и навязчива), или о том, что стоит озаботиться тем, чтобы в речи читалось отношение к собеседнику. Теперь мне даже интересно перевести все эти колонки, чтобы посмотреть, чему ещё учат японских МТА. author.today/post/15806
