themuscovite.ru/node/66
Увеселения и костюмы времен Шекспира
1849 год, №2, кн. 2, январь
(Из сочинения Натана Драка «Shakespeare and his times».)
Шекспиру был двенадцатый год, когда летом 1575 года случилось одно происшествие, сделавшее сильное впечатление на его ум; это было посещение королевой Елизаветой великолепного графа Лейчестера в замке Кенильворт. О том, что молодой Шекспир был зрителем празднеств, данных по этому случаю, упоминается впервые епископом Перси в его «Опыте о происхождении английской сцены».
Из следующего краткого очерка можно составить себе некоторое понятие о блистательном великолепии и изысканной пышности этого царственного Кенильвортского праздника.
Граф встретил королеву в субботу, 9-го июля 1575 года, в городе Лонг-Ичингтоне, лежащем в семи милях от Кенильворта; здесь он для принятия ее величества велел выстроить столь великолепную беседку, которая «по своему изяществу», говорить Лэнгэм, «справедливо может быть сравнена с прекрасным дворцом, а по своей величине и пространству с городом или, лучше, цитаделью», и чтобы дать своим читателям более верное понятие о ее величине, прибавляет, что «до нее употреблено семь возов одних гвоздей». При вступлении королевы в замок графа перед ней явился плавучий, блестящий огнями остров, на котором сидела владычица озера с двумя нимфами; она обратилась к ее величеству со стихами, в которых рассказывалось о древности и владетелях замка; эта речь была заключена звуками рогов и других подобных музыкальных инструментов. На главном дворе для прохода королевы был построен величественный мост в двадцать футов шириной и семьдесят длиной; по обеим его сторонам стояли колонны, и на них приношения королеве от богов. Сильван предлагал ей клетку с дикими птицами, а Помона разных родов плоды, Церера — хлеб, а Бахус — вино; Нептун представлял морскую рыбу, Марс вооружение, а Феб всякие музыкальные инструменты. Во все время пребывания ее в замке, увеселения и представления сменялись ежедневно. На охоте являлся дикарь, покрытый плющом и сопровождаемый сатирами; были медвежьи травли, фейерверки, итальянские фигляры, деревенские брачные празднества, военные игры, мавританские танцы, и, чтобы не было недостатка ни в каких увеселениях, сюда прибыли ковентрийские актеры, и сыграли старинную комедию «Гокк Туэздэ, — нечто вроде турнира, в котором представлялось пантомимами, как англичане, в царствование короля Этельреда, разбили датчан. Сверх этого на пруде плавал Тритон на сирене в восемнадцать футов длиной, а Арион на дельфине. — Об издержках, употребленных на этот праздник, можно судить потому, что одного простого пива было здесь выпито триста двадцать бочонков. Одним словом, он был столь великолепен, что, по словам епископа Герта, «заслуживает быть упомянутым в летописях Англии».
читать дальше
Увеселения и костюмы времен Шекспира
1849 год, №2, кн. 2, январь
(Из сочинения Натана Драка «Shakespeare and his times».)
Шекспиру был двенадцатый год, когда летом 1575 года случилось одно происшествие, сделавшее сильное впечатление на его ум; это было посещение королевой Елизаветой великолепного графа Лейчестера в замке Кенильворт. О том, что молодой Шекспир был зрителем празднеств, данных по этому случаю, упоминается впервые епископом Перси в его «Опыте о происхождении английской сцены».
Из следующего краткого очерка можно составить себе некоторое понятие о блистательном великолепии и изысканной пышности этого царственного Кенильвортского праздника.
Граф встретил королеву в субботу, 9-го июля 1575 года, в городе Лонг-Ичингтоне, лежащем в семи милях от Кенильворта; здесь он для принятия ее величества велел выстроить столь великолепную беседку, которая «по своему изяществу», говорить Лэнгэм, «справедливо может быть сравнена с прекрасным дворцом, а по своей величине и пространству с городом или, лучше, цитаделью», и чтобы дать своим читателям более верное понятие о ее величине, прибавляет, что «до нее употреблено семь возов одних гвоздей». При вступлении королевы в замок графа перед ней явился плавучий, блестящий огнями остров, на котором сидела владычица озера с двумя нимфами; она обратилась к ее величеству со стихами, в которых рассказывалось о древности и владетелях замка; эта речь была заключена звуками рогов и других подобных музыкальных инструментов. На главном дворе для прохода королевы был построен величественный мост в двадцать футов шириной и семьдесят длиной; по обеим его сторонам стояли колонны, и на них приношения королеве от богов. Сильван предлагал ей клетку с дикими птицами, а Помона разных родов плоды, Церера — хлеб, а Бахус — вино; Нептун представлял морскую рыбу, Марс вооружение, а Феб всякие музыкальные инструменты. Во все время пребывания ее в замке, увеселения и представления сменялись ежедневно. На охоте являлся дикарь, покрытый плющом и сопровождаемый сатирами; были медвежьи травли, фейерверки, итальянские фигляры, деревенские брачные празднества, военные игры, мавританские танцы, и, чтобы не было недостатка ни в каких увеселениях, сюда прибыли ковентрийские актеры, и сыграли старинную комедию «Гокк Туэздэ, — нечто вроде турнира, в котором представлялось пантомимами, как англичане, в царствование короля Этельреда, разбили датчан. Сверх этого на пруде плавал Тритон на сирене в восемнадцать футов длиной, а Арион на дельфине. — Об издержках, употребленных на этот праздник, можно судить потому, что одного простого пива было здесь выпито триста двадцать бочонков. Одним словом, он был столь великолепен, что, по словам епископа Герта, «заслуживает быть упомянутым в летописях Англии».
читать дальше
Ну а о том, каким табаком ( в оригинале и переводах) набивал свою трубку Холмс, размышляя о загадке Собаки Баскервилей — это как-нибудь в другой, и даже не следующий раз.
