Ровно 100 лет назад разразилась пандемия гриппа, унесшая, по некоторым данным, 100 млн жизней. «Странная болезнь эпидемического характера появилась в ­Мадриде, – ​сообщило в мае 1918 г. агентство новостей «Фабра». – ​Эпидемия имеет неопасную форму, пока не зарегистрировано ни одного смертельного исхода». ­Вероятно, такое мнимое благополучие и стало причиной того, что органы здравоохранения не предприняли соответствующих мер, и к началу второй волны в августе того же года ни одна из стран не была готова к эпидемии.

Вторая волна началась одновременно во Франции, Сьерра-Леоне и США и по своей агрессивности вызвала шок у медицинской общественности: в считанные дни смертность в 10 раз превысила аналогичные показатели прошлого года и первой волны. К тому же, если жертвами сезонных штаммов гриппа были старики и дети, то от «испанки» в 90% случаев погибали люди от 15 до 35 лет (именно на такую возрастную группу пришлось большинство смертей от пандемического гриппа A(H1N1)pdm09 в печальный сезон ­2009-2010 гг.). Большинство смертельных исходов были вызваны пневмонией как осложнением гриппа. Однако особенностью данного штамма вируса являлось преобладающее первичное поражение легких с возникновением так называемой геморрагической пнев­монии, которая обычно заканчивалась смертью в течение 48 ч от момента появления первых клинических симптомов заболевания.

В связи с исключительной скоростью распространения и высокой летальностью были истощены многие ресурсы стран – ​от местных амбулаторий до похоронных бюро; не хватало гробов, в небольших селеньях некому было хоронить людей, и их сбрасывали в ямы или просто оставляли в домах и на улицах. В США врачи из восточных штатов предупреждали своих коллег на Тихоокеанском побережье: ­«Скорее соберите всех имеющихся столяров и плотников – ​пусть они делают гробы. Кроме того, нужно заранее организовать рытье могил силами дорожных ­рабочих. Иначе вы не будете успевать хоронить покойников». В первые месяцы погибло около 20 млн человек – ​это ­огромная цифра, особенно для того времени. health-ua.com/article/40216-k-100letiyu-ispanki...

@темы: медицина, медицина-историческое

---

Наконец-то добрался до перевода комикса "Невероятные приключения Лавлейс и Бэббиджа".

Все началось весной 2009 года в одном из лондонских пабов

Почему я не удивлен?
А вот как все эти рисунки и завитушки переводили на русский... Потрясающая работа.
Милые были приемы воспитания детей, что тут скажешь...

А тут еще и фан-фильм про Дарта Вейдера вышел!

( И он крут невероятно )

@темы: напочитать

---

Когда США были великими, то в них перли нелегальные эммигранты - через мексиканскую границу.

Вот таким вот способом: четыре человека в автомобиле и оба багажника еще и кажутся пустыми.

Интересно - в современных автомобилях так возможно или надо возвращаться к рамным тачилам с кузовами ранэбаут и рамбл-ситом?




Попмех. 5й номер 1932й год. Безумная элегантность американских полицейских - какие галифе, ну какие галифе fvl1-01.livejournal.com/89158.html

@темы: история транспорта

---

13 генваря 1703 года (2 генваря по старому стилю) по указу царя Петра Алексеевича в стольном граде Москве вышел первый номер первого российского периодического печатного издания - еженедельной газеты "Ведомости". Таким образом, сегодняшне число можно и нужно считать днем рождения отечественной журналистики.

А содержание газеты достойно того, чтобы привести его целиком:

( Читать дальше... )

@темы: блокнот

---

Юра filibuster60 дал на разучивание моряцкую песенку "Don’t forget yer old shipmate". Чисто ухом выучить - это не наш метод, мне же понимать надо. Два маримана (зовут их не Пол и Джордж, а Джо и Джек), списавшись на берег, прощаются, вспоминают сроднившую их корабельную жизнь.
Нас и жарил, и студил
Океанский климат,
Наконец, на пятый год
Мы вернулись в Плимут ...

Не забудем квартердек,
Пушечку-подружку.
Я закатывал ядро,
А ты банил пушку.

(Вернее, там наоборот: Sponger I and loader you, но сочетание "я банил" на слух звучит слишком буквально.)

Озадачил было куплет:
When the middle watch was on,
And the time went slow, boy,
Who could choose a rousing stave,
Who like Jack or Joe, boy?

Когда выпадала самая собачья ночная вахта и время еле ползло - то кто иной, как не Джо и Джек могли выбрать... что?... Что такое rousing stave?
Оказывается, в давние времена в западных церквях было принято будить тех, кто засыпал (а то и храпел) во время службы, притом служитель имел для этого специальный будильный посох - rosing staves. Поскольку рьяные будильщики исполняли свой долг, не взирая на социальный статус уснувшего, после одного крупного скандала эти посохи упразднили.
Вижу в интернете, нынешние хоровые певцы, разучивая песенку про Джо и Джека, строят предположение, что на корабле существовал специальный шест, чтобы будить очередную вахту, гроздьями спящую в гамаках. А что - время ползёт медленно, этих пока добудишься. Да ещё и палку подходящую выбрать надо - а Джо и Джек как раз мастера выбора...
Но это ошибочные домыслы. Я заглянул в книжный поиск и по контексту упоминаний выяснил, что в переносном смысле "будильным посохом" именовалась громкая песня, ритмичная кричалка, под которую ещё и можно было дружно раскачиваться.
И такие песни были не только у моряков. Например.

THE indigo planters have their poet laureate, and many a time and oft, since first I heard the rousing stave sung down in Hajeepore by one of the worthiest of genial good fellows I ever met, I have caught myself humming the chorus of the " Planter's Song." Here it is:
Sing hi, my lads, sing ho;
Drive on, my lads, hi ho —
Who wouldu't spend his days
In a planter's bungalow ?
Who, indeed! To one blessed with good health, the faculty of disregarding sun-heat, and the capacity of undergoing a fair amount of exertion, the life of an indigo planter in Tirhoot or Chumparan is very full of wholesome, manly pleasure, atid has as few troubles as a reasonable man can well expect.
(PLANTER-LIFE IN BEHAR. By A. FORCES, Special Commissioner of the Daily News.) callmycow.livejournal.com/402745.html

@темы: флот, история музыки, Вавилон-18

---

Америка тридцатых: иллюстрации к романам о Ниро Вульфе

Интересно разглядывать, какая стилистика была у книжной графики в ту эпоху. И увидеть любимых персонажей такими, какими их видел (ну примерно) писатель.


( Свернуть )

@темы: иллюстрации

---

Мы не знаем её имени. Мы знаем, что она была монахиней маленького монастыря в Германии и жила в XI или XII в., и что во рту у неё оказалось полным-полно ляпис-лазури. Которая использовалась главным образом как ценная краска для икон и книжных миниатюр и в рот могла попасть только одним способом - при облизывании кисточки.

https://www.sciencedaily.com/releases/2019/01/190109142616.htm

Я давно подозревала, что монашки должны были заниматься переписыванием книг и рисованием сами. Ведь их общение с мужчинами было жёстко ограничено (главным образом с исповедником). Не могли же они за каждой книгой бегать в мужской монастырь. Теперь у нас прямое подтверждение. К сожалению, личность художницы установить невозможно - архивов монастыря за это время не сохранилось.

steblya-kam.livejournal.com/282116.html

@темы: женский вопрос

---

12.01.2019 в 20:46

Пишет  Sindani:

12.01.2019 в 15:52

Пишет  Даумантас:

новости нашего городка)


Что характерно, с тех пор немногое в городе изменилось)))

@темы: исторические россказни

---

Оригинал взят у в post

Ко вчерашнему. Одно время я хотел написать пост по первобытным войнам, но завяз в источниках, отвлекся и в итоге не стал, но немного статистики и цитат из разных мест надрать успел, дак чтобы не пропадало. Так вот, согласно некоторым авторитетным данным, в примитивных сообществах охотников и собирателей смертность от вооруженных столкновений достигала 14%. Это можно сравнить с потерями СССР в Великой отечественной войне (население в 1939 году – 168,5 млн. чел., около 23 млн чел. – потери в ходе войны, итого 13,7%), только для наших предков такой непрекращающейся войной была обыденная жизнь. На единицу времени общее число жертв было, конечно, меньше, но исключительно за счет того, что людей на планете было немного – для отдельного индивидуума же шанс погибнуть насильственной смертью был такой же, как для нашего соотечественника в Великую Отечественную.

Лоуренс Кили в книге «Война до цивилизации» приводит более шокирующие цифры – он утверждает, что военные потери составляли до 60% в структуре смертности населения каменного века. Кили отмечает наличие и мирных первобытных обществ, но считает их исключениями – 90-95% первобытных обществ вели войны. В других исследованиях цифры бывают скромнее, но тоже впечатляют.

Точно неизвестно, как происходили конфликты в каменном веке, но ближайшей моделью таких конфликтов могут являться таковые в исторический период среди примитивных обществ Амазонии, Австралии, Папуа Новой Гвинеи. Итоги межплеменной вражды в таких сообществах решаются в набегах и неожиданных ударах по поселениям противника с резней сконцентрированного в них населения, а также вероломных (по современным меркам) нападений из засад. Классические же битвы "по правилам" устраиваются больше в качестве ритуала – в случае обоюдного стремления сторон к разрешению конфликта – и потери в них невелики: противники в них постоянно находятся в поле зрения друг друга, а их отношения крайне ритуализированы. Так вот B. Warner дает следующую статистику потерь в войнах между австралийцами: за определенный период времени 35 человек погибли во время больших набегов, 27 в небольших набегах, 29 в побоищах с использованием засад, 3 – в обыкновенных битвах "стенка на стенку" и 2 – во время поединков. Всего же за 20 лет наблюдений за племенем во всех видах военных конфликтов погибло около 30% первоначального населения.

У индейцев черноногих во время войн 1805 и 1858 гг. потери были 50% и 30% всех мужчин племени соответственно. У индейцев янамото в Южной Америке 15% взрослого населения погибает насильственной смертью. – 24% мужчин и 7% женщин. Шаньон, живший среди них, писал: "деревня, в которой я остановился, подвергалась нападениям почти десятка разных групп. В течение 15 месяцев, пока я проводил исследование, на нее нападали 25 раз". В новогвинейском племени дани насильственно погибают 28,5% мужчин и 2,4% женщин. В племени эуга - 34,8% мужчин. Живший среди них антрополог насчитал за 50 лет 34 войны. У индейцев ваорани в Эквадорской Амазонии около 60% взрослых умирали насильственной смертью в течение нескольких поколений – с момента начала их изучения.

Примерно то же самое было в каменном веке. В индейском могильнике Мэдисонвилль Охайо, 22% найденных черепов имели раны, а 8% были пробиты. В индейском же могильнике в Иллинойсе насильственной смертью погибли 8 % погребенных. Около 40% мужчин, женщин и детей, найденных в могильнике времен палеолита Джебель Сахаба в Египетской Нубии, умерли от ранений, часты следы от ударов наконечников копий или стрел. Из обследованных черепов ямно-полтавкинской культуры (3 тыс. до н.э.) 31% несут на себе травматические повреждения, многие из которых были смертельными. В некоторых случаях отмечается прижизненный слом носовых костей, полученный, вероятно, в рукопашном столкновении. И это всё только то, что можно зафиксировать по костным останкам – смертельные ранения мягких тканей, не оставившие следов на доставшихся археологам костях, попросту не могли быть учтены. В других местах в том же духе.

Кто там говорил, что в жестокое время живем?

запись создана: 03.07.2012 в 14:02

@темы: история, индейцы

---

Оригинал взят у в Ароматизаторы, натуральные и не очень

Я уже писал о том, большинство душистых веществ, которое мы употребляем в пищу (если конечно Вы не сыроед), пришло к нам не из природы, а синтезировано в процессе приготовления пищи. Потому что мы, люди, наверное единственный вид, который нагревает свою еду до высоких температур, и именно в процессе этого нагревания происходит целый ряд химических превращений, результатом которых является привычный нам вкус и аромат.

Но некоторые продукты растительного происхождения мы действительно едим "как есть". И в них тоже есть вкусо-ароматические вещества. Впрочем, вкусо-ароматическими они являются для нас. Для растений они несут немного другие функции.

В Популярной Механике об этом есть моя статья. В принципе, ничего особенно нового и необычного не написано, все изложенное так или иначе уже освещалось. Здесь же я решился выложить, полную, "не причесанную" версию.


Ароматы живой природы

Яблоки, бананы, апельсины, земляника, томаты. Ароматы цветов, ягод, фруктов, овощей настолько гармоничны, кажется, что природа создала все самое лучшее для нас, надо только научиться брать. Именно это мнение лежит в основе многих направлений альтернативной медицины (ароматерапии, натуропатии, аюрведы, народной медицины и пр.) и наших бытовых представлений. Между тем, это далеко не так.

Любые соединения, в том числе ответственные за запах, так называемые «душистые вещества», растение синтезирует с конкретными целями. Продукты метаболизма достаточно четко можно разделить на два типа. Первичные метаболиты (белки, жиры, углеводы, витамины) – это вещества, необходимые растению для собственной жизнедеятельности, без которых растение не сможет жить. Именно эти соединения и составляют пищевую ценность.

Вторичные метаболиты, часть которых представлена душистыми веществами, служат совсем для других целей. Традиционно считается, что растения научились синтезировать летучие вещества в результате совместной эволюции с опылителями или переносчиками семян. Это лишь одна, достаточно незначительная сторона вопроса. В состав природного аромата входят сотни летучих веществ, зачем же растению так усложнять свою биохимию? Ведь синтез каждого соединения растение вынуждено осуществлять в ущерб своему развитию, отрывая ценные ресурсы от производства важных продуктов, а для привлечения опылителя хватило бы и одной-двух разновидностей летучих молекул?

Кто к нам с мечом придет

Если первичные метаболиты растения являются тем самым, ради чего мы едим фрукты и овощи, то вторичные обычно служат  для противоположной цели – чтобы растение не съели.

Изучив состав ароматобразующих веществ любого цветка, фрукта, ягоды или овоща, мы обнаружим огромное количество соединений, обладающих антибактериальными и противогрибковыми свойствами, веществ, отпугивающих или просто убивающих насекомых – вредителей, и не только насекомых.

Состав аромата не постоянен. В ответ на внешнее воздействие растения корректируют свой метаболизм, в результате меняя состав запаха. Во многих экспериментах показано, что вслед за повреждением листа или цветка происходит перенаправление ресурсов растения в направлении синтеза вторичных метаболитов. Почему? Потому что в случае угрозы, растение переключается с роста на защиту.

Обращали ли Вы внимание, что свежескошенная лужайка пахнет совсем не так, как неповрежденная трава? Запах травы – один из примеров такой реакции. Вещества, отвечающие за этот запах, являются вторичными метаболитами растения, и предназначены для защиты от предполагаемого вредителя, покусившегося на его сочную мякоть, а также не дает проникнуть внутрь тканей вредным бактериям и грибам. Эти же самые вещества является важнейшими компонентами аромата ягод земляники или яблок.

Среди механизмов защиты бывают и более необычные. Есть много примеров того, как растения используют свои ароматы для привлечения врагов своих врагов. Часто бывает, что в качестве ответной реакции на повреждение ткани гусеницей, растения выделяют летучие вещества, привлекающие паразитических ос – естественных врагов насекомого. Это тоже в какой-то степени отработанное эволюцией взаимовыгодное сотрудничество, но более сложное, чем просто взаимодействие растение – опылитель.

Еще один способ применения душистых веществ – это общение. Кто-то наверное улыбнется, но это именно так. Растения могут разговаривать друг с другом и с другими организмами. Не так как мы, не звуками и не знаками, единственный доступный для них способ – это обмен молекулами. Летучие вещества, выделяемые при, например, заражении грибком, сигнализируют находящимся поблизости родственникам об опасности, сигнализируя о близости врага и вызывая переключение метаболизма на синтез «противогрибковых» реагентов. И даже собственный метаболизм растения регулируют с помощью летучих веществ. Гормоны растений, которыми они регулируют свою жизнедеятельность, распространяются часто именно по воздуху, а не внутри, и являются одним из важных компонентов привычного нам аромата. Жасмоновая кислота и ее производные, определяющие запах очень многих цветов, являются растительным гормонами.

Часть веществ, которые мы традиционно принимаем за аромат натуральных вкусных и полезных продуктов, вообще не присутствуют в растении. К примеру, ванилин, как химическое соединение, в стручках известной орхидеи не содержится. В плодах синтезируется так называемый «глюкованилин» – гликозид, основная функция которого состоит в защите растения от поедания вредителями. Это уже мы, люди, научились ферментировать стручки, разрушать гликозид и получать в результате химической реакции ароматное вещество. Сухой горчичный порошок, как и растение, из семян которого его получают, совсем не имеют резкого запаха столовой приправы по такой же причине – вещества, отвечающего за этот запах в растении не содержится. Аллилизотиоцианат, а именно он является орудием возмездия беззащитной в физическом плане горчицы, начинает образовываться под действием фермента мирозиназы из гликозинолата в момент повреждения тканей растения, и предназначен для нанесения максимального ущерба вредителю.

Часто можно услышать возражение: если бы было все так, то яблоки не ели бы червячки, а огурцы были бы ядовиты для человека. Не все так просто. Механизмы защиты не идеальны, в любой химической обороне эволюция находит уязвимое место. Червяки едят яблоко не благодаря, а вопреки наличию в нем ядовитых для них веществ, в ходе эволюции их метаболизм научился бороться с защитой яблони. Против же подавляющего большинства других желающих полакомиться сладким фруктом эта защита остается эффективной. Мы едим яблоки, потому что в них есть сахар и витамины, а не потому что в них есть душистые вещества. Составляющие аромата доставляют нашему организму скорее проблемы, ведь от них надо как-то избавляться. Так же, как организм яблони тратит ценные ресурсы на синтез веществ, предназначенных для того, что ее не съели, наш организм тратит свои ресурсы на нейтрализацию этой защиты.

Обоняние

Наше обоняние – чувство скорее культурное, чем врожденное. Новорожденный ребенок не делает различия между плохими или хорошими запахами, для него все запахи – никакие. Лишь позже, обучаясь сам и под действием окружения, он начинает понимать разницу. Запах, к примеру, апельсина, становится приятным, потому что апельсин сладкий и вкусный. А запах, тухлой рыбы становится неприятным, потому что ей можно отравиться.

Вещества, отвечающие за аромат апельсина, вырабатываемые в апельсиновой корке, не имеют никакого отношения к витаминам, сахарами и прочим составляющим фрукта. Единственная их цель – воспрепятствовать микро- и макро-вредителям добраться до сочной мякоти. Это не запах апельсина позволяет нам сделать вывод о том, что он вкусный и полезный. Наоборот, впервые распробовав апельсин и убедившись в его вкусе и безопасности, наш мозг выстроил прочную ассоциацию между внешними, ничего не значащими с точки зрения биологической ценности признаками (запахом), и пользой.

Обучение обоняния – процесс очень гибкий и быстрый. Многие традиционные блюда одной культуры, да и просто неожиданные сочетания вкусов, воспринимаются как странные и порой неприятные, но достаточно мимолетного знакомства, как странность эта уходит, и уже через некоторое время продукт воспринимается как нормальный. Наш мозг очень быстро выстраивает и разрушает ассоциации между ароматом и продуктом. Хотя никакой взаимосвязи между запахом продукта и его пищевой ценностью не существует. Одни и те же душистые вещества могут содержаться в разных продуктах, а один и тот же продукт может очень сильно отличаться по качественному и количественному составу ароматобразующих соединений.

Отрицать биологическую активность веществ, содержащихся в ароматах, конечно же, нельзя. Но нельзя и искать ее там, где ее нет. Как правило, соединения, обуславливающие запах продукта, учитывая незначительное их потребление, не несут вообще никакой ценности для организма. Единственное, на что они способны – раздражать обонятельные рецепторы, после чего утилизироваться выделительной системой. Это всего лишь сигнал, один из способов ориентироваться в окружающем мире. Даже если какое-то вещество и содержится в количестве, достаточном влияния на нашу физиологию, то мы не можем предсказать характер этого влияния. Содержание такого соединения крайне непостоянно, и совсем не обязательно оно будет нести пользу. В этом, кстати, состоит одна из основных проблем ароматерапии, подразумевающей некое положительное действие от вдыхания или втирания в кожу неизвестного количества эфирного масла, неизвестного состава.

Немного истории

Ароматизатор – это продукт, не предназначенный для непосредственного употребления в пищу, не несущей биологической ценности, служащий для придания вкуса или аромата, порой нехарактерного, продукту питания.

Применять ароматизаторы человечество научилось давно. По некоторым данным, пряности активно использовались, и даже культивировались уже 5000 лет до новой эры. Душистые травы и специи в этом смысле – самые типичные ароматизаторы, они удовлетворяют всем требованиям приведенного выше определения. Первоначальное их использование, впрочем, было связано больше с отсутствием холодильников и  антибактериальными свойствами, чем со вкусом.

Как уже было отмечено, большинство душистых веществ производятся растением не для того, чтобы мы его съели, а для того, чтобы мы его не ели. Особенно много таких соединений растения часто закладывают в самые важные, самые драгоценные органы: почки, семена, цветы, плоды. Именно эти органы мы начали употреблять с пищей.

Когда человек впервые засыпал мясо красным перцем, или горчицей, или гвоздикой, у него и мысли не было о придании нового вкуса. Было решение проблемы: либо мясо у протухнет через два дня, либо вкус будет испорчен пряностью, но в результате будет обеспечена сохранность. Первое применение ароматизаторов было связано не с улучшением вкуса, а с ухудшением, с пожертвованием натурального вкуса в угоду срокам хранения. Уже позже, когда использование пряностей вошло в культуру потребления, нам начал касаться приятным вкус, который не самом деле таковым не является. Не верите? Попробуйте дать собаке кусок перченого мяса или добавьте ей в корм для вкуса горчицы. Впрочем, научить есть ароматизированную пищу можно и собаку.

С появлением кулинарии мы начали целенаправленно менять вкус и аромат нашей пищи на новый, порой противоположный натуральному и часто непредсказуемый. Пряности и, вместе с ними вообще все, что пахнет, мы стали использовать в качестве ароматизаторов. Могущество целых империй стояло на торговле натуральными ароматизаторами черного перца, гвоздики и корицы. Не в поисках новых земель, а за ароматизаторами отправлялись в свои морские походы Васко Де Гама, Колумб и Магеллан. Каждое новое открытое растение с необычным ароматом мы добавляли в свою еду, не обращая внимания на химический состав.

Научная революция принесла понимание того, что запах – это не какая-то волшебная субстанция, это конкретные химические вещества. И этот запах не обязательно выращивать на плантациях Индии или Нового Света. Если вещество научилось синтезировать растение, то кто мешает синтезировать его человеку? Если в запахе яблока содержится смесь душистых веществ, то кто мешает смешать их искусственно, и получить тот же самый результат? Зачем плавать за моря, эксплуатировать местные племена, подвергаться нападениям пиратов и конкурентов, если любой вкус можно сделать буквально в пробирке?

Синтетические ароматизаторы

Можно было бы долго расписывать успехи химии и биотехнологии, которые привели к существующим методам получения душистых веществ, входящих в состав современных ароматизаторов. Можно перечислять Нобелевские премии за работы в области химического синтеза и физиологии, которые привели тому, что мы сейчас наблюдаем в продуктовом магазине. Каким бы вредным и непонятным не представлялся бы для обывателя процесс создания и производства ароматизаторов, в основе его лежит серьезная наука. Намного более сложная, чем думают многочисленные телеэксперты. Гораздо более серьезная, чем выращивание и сбор черного перца или яблок.

Любой аромат, природный или синтетический – это смесь душистых веществ. Это одни и те же вещества. Разница в том, что, если растения синтезирует эти вещества для взаимодействия с другими организмами, то мы – для добавления в пищу. С той же целью, с которой добавляем в суп лавровый лист, а в бородинский хлеб – семена кориандра. И если в натуральном растении мы имеем непредсказуемый состав этой смеси, то в случае искусственно подготовленной смеси мы точно знаем, сколько и каких компонентов положили, во что они превратятся в процессе хранения, как они будут влиять на организм и можем гарантировать их безопасность.

Это правда. Качественный и количественный состав ароматизатора отличается от состава натурального продукта. При создании яблочного ароматизаторы не используются все те сотни веществ, обнаруженных в яблоке, и часто используются вещества, которых в исходном фрукте вообще не было. Но это ничего не меняет.

Запах, который мы ощущаем, поедая яблоко, является сложной смесью соединений, которые растение использует для общения, борьба с болезнями, для отпугивания вредителей. Состав аромата не постоянен, он динамично меняется в зависимости от степени зрелости яблока, состояния окружения, наличия или отсутствия вредителей на растении или поблизости и т.д. Пропорции летучих веществ сильно различаются по мере продвижения от кожицы яблока к ее середине, и даже на одной яблоне Вы не найдете двух идентичных по запаху яблок, не говоря уже о разных сортах.

Состав аромата яблока отличается от состава аромата малины и огурца. Состав аромата банана сегодня, отличается от его состава завтра, а состав дольки чеснока, разрезанной ножом, меняется неузнаваемо в течение получаса. Если бы соотношение душистых веществ действительно было так важно для нашего здоровья, как утверждают сторонники строго натурального подхода, то в какой точке пространства и времени яблоко обладает идеальной, столь ценной для организма пропорцией?

Душистые вещества, в составе ли фрукта, или ароматизатора, способны лишь раздразнить рецепторы в носу, и на этом их действие заканчивается. Различные же биологически активные вещества, такие как туйон, или кумарин, или сафрол (которые очень распространены в "натуральных" продуктах), вообще запрещены и не используются при производстве ароматизаторов. По причине их потенциального вреда.

Считается, что продукт, сделанный с использованием синтетического ароматизатора, не несет никакой пользы. В этом размышлении есть  серьезная логическая ошибка. Ароматизатор - это не еда, он служит для придания аромата, но не пищевой ценности. Карамель, сделанная на натуральных красителях и ароматизаторах, для организма несет не больше пользы, чем сделанная на синтетических. Компот, сваренный из натуральных яблок и сахара с точки зрения витаминов (уничтоженных при варке), не полезнее сладкой газировки с ароматизатором. Вопрос здорового питания не связан с употреблением синтетических ароматов, ожирение и сердечно-сосудистые заболевания вызываются не душистыми веществами.

О составе

Есть мнение, что синтетические ароматизаторы могут быть вредны, так как могут содержать примеси, потому что сверхчистых веществ – процесс очень дорогой. Это полностью неверная постановка проблемы. Дело не в том, есть ли примеси, конечно они есть. Важно определить, могут или не могут они навредить здоровью человека. Об этом задумываются, конечно же, не только противники пищевой химии, стремящиеся донести страшную правду до общественности.

Пара примеров.

Изоамил ацетат, получаемый этерификацией изоамилового спирта и уксусной кислоты, может содержать небольшие примеси обоих реагентов, каждый из которых точно сами по себе присутствует во фруктах, в которых есть изоамил ацетат. Синтетический ванилин, производимый из гваякола, будет содержать микроскопическую его, гваякола, примесь. Но этот же компонент присутствует и в составе натурального экстракта ванили, многих ягод, и является основным компонентом натурального копчения.

Примесей в любом натуральном продукте гораздо больше, чем в синтетическом. Можно считать, что ферментативная реакция, проходящая в живой клетке, селективно приводит к синтезу чистого вещества. Почему же тогда в аромате ананаса обнаружено более 950 соединений? Может быть потому, что в клетке одновременно проходит больше, чем одна реакция? Говорить о селективности синтеза, происходящем в живом существе я бы вообще поостерегся, не случайно у каждого винодела из одного и того же винограда и дрожжей получается разное вино.

Современные методы синтеза, позволяют не только селективно и с большими выходами получать душистые вещества (как правило, это несложные молекулы), но и контролировать состав примесей. Этими примесями очень тяжело нанести вред, и это проверено. Сложные молекулы, синтез которых затруднен, сегодня все чаще направленно производятся биотехнологическими методами.

Проблема примесей в том, что никакой проблемы не существует. Она давно решена, требования к качеству сырья закреплены достаточно жестко.

(уж больно мне эта картинка нравится (c) )

В работе по разработке пищевых ароматизаторов нет ничего нового – она по сути своей ничем не отличается от работы кулинара, нарезающего яблоко в рыбный салат. В конечном счете каждый вкус и аромат обусловлен конкретными химическими веществами, и для нашего организма не имеет значения, взялись ли они из выращенного на ветке фрукта или из колбы в лаборатории.

PS. Поскольку статья писалась для научно-популярного журнала, то ссылки на реферируемые источники не расставлены. Это вовсе не означает, что я все придумал сам. Если действительно интересна тема, могу поделиться литературой (на английском). Например есть такая книга. Обращайтесь.

PPS В целях экономии собственного времени, потенциальных писателей комментариев, содержащих не конструктивную критику, типа "не убедил", "да он просто продажный", "да он просто ничего не знает", "он просто врет" "многобукв читать лень но не согласен", "сами жрите свою химию", "вот своих детей этим и корми", "а вот раньше люди по 100 лет жили" за ответом направляю по ссылке в верхнем посту моего журнала. 

запись создана: 02.07.2012 в 19:41

@темы: история кухни

---

Оригинал взят у в Большой взрыв в большом карьере

15 июня мне довелось побывать на массовом взрыве в карьере Стойленского ГОКа. Для того, чтобы туда попасть, пришлось выполнить кучу разных формальностей: получить специальное разрешение от руководства, прослушать краткий курс техники безопасности, получить каску и очки, познакомиться с сопровождающим, в пропуск которого ответственный руководитель взрыва вписал наши фамилии и, наконец, преодолеть несколько блок-постов, где нашу машину тормозили для проверки документов...





1. Всего было согласовано две съемки — вечерне-ночная съемка карьера и сам взрыв.
Мы приехали за день до взрыва. Стояла прекрасная жаркая и душная погода. Все представление началось вечером — вместо красивого заката на небе появилось это...





2. Смотровая площадка карьера. Ни о каком красивом закате я уже не мечтал.





3. Позади нас в небе постоянно громыхало, и карьер то и дело освещало гигантским софтбоксом.





4. Поднялся сильный ветер.





5. Потом пошел дождь, и стало совсем холодно. От каждой молний подозрительно звенели провода...





6.





7. Сборник из нескольких кадров.



Увеличить изображение



8. Для ощущения глубины и масштаба — по высоте в этом карьере свободно поместится весть комплекс Москва-Сити. И на каждый серпантин можно уложить шестиполосную автомобильную дорогу.



Увеличить изображение



9. Финальный аккорд был прекрасен! Снято в один кадр.

1024x768 | 1280x800 | 1280x1024 | 1366x768 | 1440x900 | 1600x1200 | 1680x1050 | 1920x1080 | 1920x1200 | 2048x1152 | 2560x1440 | 2560x1600

10.





11. Первый раз видел луну и молнии одновременно.





12. Лужи.





13. Дальше мы отправились к старому другу KU-800.





14. 10-кубовый экскаватор в ожидании подхода «вертушки» — промышленного электровоза с составом из 11 думпкаров — вагонов-самосвалов грузоподъемностью 105 тонн.





15. Измазавшись в глине, я добрался до края уступа. Съезжать вниз к KU-800 мы не стали, так как без сапогов делать там было нечего.





16. Тогда мы отправились на пункт перегрузки руды из Белазов в вагоны и покатались в кабине 12-кубового экскаватора.





17. Под утро мы отправились спать, чтобы к 12 часам вернуться на взрыв.





18. Взрыв производили сразу на нескольких уступах. На фотографии первый участок отработал, на втором (чуть выше в кадре) идет подрыв скважин.





19. Вид поближе. Для каждого взрывного участка бурятся десятки скважин, глубиной 17 метров каждая. Взрываются они не одновременно, а с небольшой задержкой в доли секунды, чтобы не было землетресения.





20. На этот раз, со слов местного народа, «взрыв был средненький» — всего 700 тонн ЭВВ (эмульсионное взрывчатое вещество).





21. В переводе на общепонятный язык — «всего 12 вагонов взрывчатки».





22. Эмульсионное взрывчатое вещество — это специальное промышленное ВВ, которое по своему действию не уступает боевому тротилу, но является более безопасным со всех сторон, в том числе и в экологическом плане. Этот многокомпонентный состав становится взрывчаткой уже в скважине, примерно через час, после помещения туда при помощи специальной смесительно-зарядной машины.





23. Панорама взрыва.



Увеличить изображение



24.





25.





26.





27. Маленькое землятресение закончилось.





28. Видео.



Большое спасибо пресс-службе Стойленского ГОКа за приглашение и организацию съемки. Отдельное спасибо Николаю Засолоцкому за теплый прием!


Репортажи на тему металлургии:
Горно-вскрышной комплекс KU-800
Как добывают известняк
Рассвет на карьере Михайловского ГОКа
Лебединский горно-обогатительный комбинат. Часть 1
Лебединский горно-обогатительный комбинат. Часть 2



Каталог всех моих записей в блоге

Все фотографии, представленные в этом репортаже, принадлежат фотоагентству «28-300», по вопросам использования снимков, а также проведения фотосессий пишите на электронную почту [email protected]

запись создана: 02.07.2012 в 18:02

@темы: урбопейзажи

---

Оригинал взят у в О греческих гладиаторах

Попалась любопытная статья - Mann C. Gladiators in the Greek East: A Case Study in Romanization // The International Journal of the History of Sport. 2009. Vol. 2. No. 2. P. 272-297.

Суть:



1) Римляне не навязывали грекам эту традицию. Это была инициатива "на местах", т.к. сама идея грекам в общем понравилась. Вместе с тем игры были организованы по римскому образцу, почти вся сопутствующая терминология ("ретиарий", "провокатор", "лудус" и пр.) перешла в греческий язык без изменений. Одно из исключений - само слово "гладиатор", которое у греков превратилось в "мономаха".

2) Статус греческих гладиаторов (т.е. участников игр, которые устраивали сами греки) по сравнению с римскими был достаточно высок, т.к. их (и в первую очередь они сами себя) сравнивали:

а) с прочими атлетами (борцами, кулачными бойцами и т.п.) - была даже некая шутливая конкуренция: дескать, вы-то вполсилы дерётесь, а мы насмерть;
б) с гомеровскими героями-поединщиками.

При этом гладиаторские бои не были приравнены к традиционным греческим единоборствам и, разумеется, не стали олимпийской дисциплиной.

запись создана: 02.07.2012 в 16:16

@темы: античность

---

Оригинал взят у в Эволюция причин смерти за последние сто лет

Medportal.Ru, 27 июня 2012

Характер заболеваний и их распространенность значительно изменились за последние сто лет. Одни болезни появились недавно, другие исчезли или перешли в разряд излечимых. Чтобы понять структуру этих изменений, историки медицины Дэвид Джонс (David Jones), Скотт Подольски (Scott Podolsky) и Джереми Грин (Jeremy Greene) провели исследование и выяснили, от каких болезней умирали в 1900 и в 2010 году. Результаты их работы опубликованы в The New England Journal of Medicine, информация о диаграмме доступна в сообществе "Мнения о здравоохранении" социальной сети Facebook.


Пояснение:
В городе с населением 100.000 человек в 1900 году от пневмонии и гриппа за год умирало 202,2 человека.
В 2010 году от пневмонии и гриппа умирало 16,2 человека на 100.000 населения за год.

запись создана: 02.07.2012 в 09:45

@темы: медицина, медицина-историческое

---

Оригинал взят у в Аппетит-залог здоровья

"Если бы ваши крестьяне ( не говоря о королях и рыцарях) могли путешествовать так, как это делают короли Тартарии, и довольствоваться такой же едой, они завоевали бы весь мир."
               Гильом из Рубрука-Людовику Святому, 1254г.

 "Я вам не какой-нибудь хвастливый испанец. Я гасконец, а мы самые честные и правдивые люди на свете!"
                       Блез де Монлюк, "Комментарии", 1592г.

Вторая цитата не имеет никакого отношения к теме поста, но очень мне нравится. Вообще же на примере Монлюка хорошо видны проблемы организации питания в осажденном городе. В 1554-1555г. он командовал обороной Сиены от испано-флорентийских войск. К началу осады уже имел большой опыт, поэтому смог избежать ошибок многих командиров.

Главная задача-растянуть запасы еды подольше, чтобы дождаться помощи. Очевидный путь реквизиции и нормирования продуктов был очевиден далеко не всегда. Брантом вспоминал, что «раньше был глупый обычай, что начало артподготовки противника было сигналом для осажденных делать что вздумается, грабить и хватать провизию, где увидят. Запасы продовольствия сьедались мгновенно, и города сдавались очень быстро.» 

Во-вторых, желательно было иметь поменьше ртов (но не в ущерб обороне). Когда прижмет, осажденные часто выгоняли из города «бесполезные рты»-стариков, женщин, детей. Последствия порой были ужасны, как в Столетке во время осад Кале и Руана. В обоих случая англичане отказались пропустить выгнанных через свои позиции, а французы- впустить обратно. И сотни людей многие дни лежали в крепостном рву, медленно умирая от голода. К сожалению, в Сиене произошло то же самое. Такие меры побуждали осажденных держать других иждивенцев в городе и продолжать их кормить.
Нападавшие могли разыграть эту карту и иначе. Александр Фарнезе перед осадой голландских городов имел привычку устраивать кавалерийские рейды по всей округе без разбора. Крестьяне, не зная, что будет следующей мишенью, в панике бежали в город, увеличивая число едоков в последующей осаде.

В-третьих, едоки тоже бывают разные. В гарнизоне Сиены было около 1500 ландскнехтов, а ландскнехт и голод-понятия трудно совместимые. Тот же Брантом считал, что «неудачная идея-запирать ландскнехтов в крепости. У них плохая дисциплина, и они думают только о своем брюхе.» Обидное мнение, но основания так думать были-неумеренность немцев часто приводила к печальным последствиям.
В 1513г. немецкие наемники так быстро умяли все запасы еды в осажденном Теруане, что пришлось уже через неделю с небольшим организовывать помощь. Подошедшие французы попытались прорвать английскую блокаду силами легкой кавалерии (албанцев-страдиотов), с привязанными к седлам кусками свинины. Несогласованность действий привела к полному конфузу («Битва шпор», и город через несколько дней капитулировал.

Монлюк, конечно, все это знал и иллюзий не испытывал. Когда в августе 1554г. полевая армия Пьетро Строцци была разбита при Марчано, осажденной Сиене оставалось только надеяться на помощь Франции и ждать. Первое, что сделал Монлюк-приказал всем, имеющим зерно и крупу, сдать их в срок до следующего вечера, под угрозой суровых наказаний. Вскоре блокада была замкнута, и Монлюк обьявил своим франко-итало-немецким командирам, что солдатский хлебный паек уменьшается с 24 до 20 унций в день. Обьявляя это, «я особенно боялся за немцев, поскольку они больше любят поесть, чем мы.» Но немецкий полковник Райнрок ответил, что «он и его люди будут так же терпеливы, как мы; и хотя про немцев говорят, что они не могут выдержать, если нет еды и питья вволю, они теперь докажут обратное.» Репутация немцев явно не была секретом для них самих.

Затем Монлюк собрал городской Совет и предложил назначить комиссаров, сделать инвентаризацию зерна, подсчитать число едоков и выдавать хлеб по норме 15 унций на человека.
К Рождеству нормы уменьшились до 18 унций на солдата и 14 на горожанина. Вскоре Монлюк с тревогой заметил, что «немцы сильно страдают от отсутствия мяса и вина, а норма хлеба для них мала.» Он произнес пламенную гасконскую речь, призывая их к доблести. Немцы вроде бы воодушевились, и продолжали отражать атаки и терпеть канонаду.
Но уже к концу января «мы заметили, что немцы теряют терпение из-за малой нормы хлеба и, самое невыносимое, отсутствия вина. Сам Райнрок не мог этого переносить, поскольку не было больше мяса, кроме иногда лошадиного или ослиного. Тогда мы стали думать, как нам убрать немцев из города, потому что без них мы сможем продержаться еще 2 месяца, а с ними придется сдаться.» Польза для обороны от храбрости ландскнехтов не компенсировала вреда от их желудочной слабости.

Монлюк написал письмо к Строцци, обьяснив ситуацию и прося его под благовидным предлогом приказать немцам покинуть город. Теперь надо было доставить это письмо. С большими трудностями 2 роты с боем пробились через блокаду, а затем так же вернулись обратно с ответом от Строцци.

В своем письме Строцци приказывал Райнроку немедленно к нему присоединиться, т.к. он создает ударную группировку для спасения города, а без «этих немецких мускулов» ему ни за что не справиться. Другие письма, с похвалами и благодарностями, он адресовал самому Райнроку. 
Тот был польщен, но пришел в отчаяние. Пытаться провести полторы тысячи человек через позиции противника-верная гибель! Но Монлюк пылал энтузиазмом, как никогда, и готов был выполнить приказ Строцци любой ценой.
Чтобы вывести ландскнехтов из города, пришлось организовать рискованную ночную вылазку силами 3 рот, отвлекавших противника. Жестокий бой длился около часа. Потери в ротах составили 40 человек, все 3 капитана были ранены, и лишь чудом им удалось вернуться в город, опустив решетку ворот прямо перед носом преследователей.

Но дело того стоило- немецкие проглоты из города ушли, и Сиена продержалась еще больше 2 месяцев. Умение махать саблей-не главное в солдате!

запись создана: 01.07.2012 в 21:21

@темы: исторические россказни

---

К.А. Левинсон

Палач в средневековом германском городе:
Чиновник. Ремесленник. Знахарь

Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 3. Человек внутри городских стен. Формы общественных связей. - М.: Наука, 1999, с. 223-231.


Фигура городского палача, знакомая многим по описаниям в художественной литературе, становилась предметом внимания историков гораздо реже, чем, скажем, многие из тех, кому пришлось на себе испытать искусность мастеров дыбы и эшафота.

Ниже предпринимается попытка, во-первых, дать некоторую общую информацию о палачах в городах Центральной Европы - об истории возникновения и бытования этой профессии, о функциях палачей и об их положении в городском сообществе; во-вторых, выяснить, как и в связи с чем сложилось и видоизменялось то неоднозначное и пронизанное разновременными веяниями отношение к фигуре палача, отголоском которого является сохранившееся по сей день брезгливо-пугливое отвращение.

Палач не упоминается в средневековых источниках вплоть до XIII в. Профессиональной должности палача тогда еще не существовало. В эпоху раннего и высокого средневековья суд, как правило, устанавливал условия примирения между потерпевшими и обидчиками (точнее, теми, кого признавали в качестве таковых): жертва преступления или ее родственники получали компенсацию ("вергельд"), соответствовавшую ее социальному положению и характеру правонарушения. Смертная казнь и многие другие телесные наказания, таким образом, заменялись уплатой определенной суммы денег. Но даже если суд приговаривал обвиняемого к смерти, приговор приводил в исполнение не палач. В старом германском праве смертную казнь изначально вершили сообща все те, кто судил преступника, либо исполнение приговора поручалось самому молодому заседателю, либо истцу, либо сообщнику осужденного. Часто осужденный препоручался судебному приставу, в обязанности которого, согласно "Саксонскому зерцалу", входило поддержание порядка во время судебных заседаний: вызов участников процесса и свидетелей в суд, доставка сообщений, конфискация имущества по приговору и - исполнение наказаний, хотя из текста источника и не ясно, должен ли он был делать это сам или только следить за исполнением.

В позднее средневековье власти стали активнее включаться в уголовное судопроизводство. Имперское законодательство, устанавливавшее всеобщий мир, не могло бы обеспечить прекращения кровной мести, междоусобиц и прочих насильственных действий, если бы публичная власть не представила альтернативы частной расправе в виде телесных уголовных наказаний. Теперь преступления расследовались не только по искам потерпевших, но и по собственной инициативе того, кому принадлежала юрисдикция в данной местности: на смену аккузационному процессу пришел инквизиторский, т.е. такой, при котором правоохранительные органы брали на себя возбуждение уголовного дела, ведение расследования, арест подозреваемых. Не полагаясь более на традиционные в раннее средневековье формалистические
223

доказательства, такие как очистительная клятва или ордалии ("божий суд"), судебные власти начали расследовать обстоятельства преступлений и допрашивать обвиняемых с целью получения признания. В связи с этим интегральной частью системы уголовного судопроизводства стала пытка. В XIII веке, т.е. задолго до того, как стало сказываться влияние рецепции римского права (конец XV в.), в Германии наблюдается распространение помимо новых юридических процедур также и более сложных телесных наказаний, которые стали типичными для уголовного процесса на протяжении всего раннего нового времени, вытеснив вергельд как форму воздаяния за преступление. Хотя наиболее частыми видами казни остались повешение и отрубание головы, широкое применение стали находить колесование, сожжение на костре, погребение заживо, утопление. Эти казни могли быть ужесточены дополнительными пытками, которым осужденные подвергались на лобном месте или по пути к нему: бичеванием, клеймением, отсечением конечностей, протыканием раскаленными прутьями и т.д. Эти новые процессуальные нормы были результатом стремления публичной власти умиротворить общество, сосредоточив монополию на легитимное использование насилия в своих руках. Таким образом в XIII в., в связи с новой регламентацией телесных наказаний и смертной казни по закону о мире в стране (Landfriedengesetz), появилась постоянная необходимость осуществлять все больше различных пыток и казней, требовавших уже известной квалификации, - и тогда появились профессиональные палачи на государственной службе. Но монопольное право на исполнение смертных приговоров закрепилось за ними только к концу XVIв.

Новый тип уголовного судопроизводства утвердился раньше всего в городах, С одной стороны, поддержание мира и порядка в городской среде было весьма насущной задачей, с другой - городские власти с их разветвленной бюрократией и отработанными рутинными управленческими техниками легче могли освоить новые судебные процедуры, нежели территориальные государства Империи, отстававшие от них в процессе формирования административной машины. Впервые в немецких источниках мы встречаем упоминание о профессиональном палаче именно в своде городского права ("Stadtbuch" вольного имперского города Аугсбурга 1276 г.). Здесь он предстает перед нами как муниципальный служащий с четко определенными правами и обязанностями.

Прежде всего законами города устанавливается монопольное право палача на исполнение смертных приговоров и "всех телесных наказаний".

При вступлении в должность палач заключал такой же контракт и приносил такую же присягу, как остальные чиновники, подчинявшиеся городским властям - в зависимости от статуса города либо его совету, либо сеньору; от них он получал жалованье, квартиру и прочее довольствие наравне со всеми другими городскими служащими. Его работа оплачивалась по таксе, установленной властями: за каждую казнь на виселице или на плахе он должен был получать по пять шиллингов (это данные из агусбургских законов, но такса в разных городах и в разное время бывала разная). Кроме того, палачу доставалось все, что было наде-
224

то на осужденном ниже пояса - эта традиция сохранялась и на протяжении последующих столетий. Когда с возрастом или после болезни палач становился слишком слаб, чтобы исполнять свое дело, он мог уйти в отставку и получать пожизненную пенсию. При этом первое время он должен был помогать тому мастеру, который приходил на его место, "добрым советом и верным наставлением", как это было принято и на всех других постах в коммунальной администрации. Во многих городах, где существовала униформа для муниципальных служащих, она полагалась и палачу. Но о масках или колпаках с прорезями для глаз, которые часто можно видеть в исторических романах и фильмах, в позднесредневековых источниках нигде не упоминается.

Итак, палач был профессионалом казни и пытки. Но поскольку, если не считать экстраординарных случаев массовых репрессий, работа эта не занимала все его время, а также не приносила дохода, на который можно было бы существовать, палач, кроме своего основного занятия, осуществлял в городском хозяйстве еще и другие функции.

Во-первых, надзор за городскими проститутками. Палач был фактически содержателем публичного дома, следил за тем, чтобы женщины вели себя соответственно правилам, установленным для них властями, разбирал конфликты, которые возникали между ними и гражданами. Проститутки обязаны были каждую субботу платить ему по два пфеннига, и палач не должен был "требовать большего". Проституток, не имевших разрешения жить в городе или высланных за нарушения правил, он обязан был выдворять из города, как, кстати, и прокаженных, - за это ему платили по пять шиллингов каждый раз, когда собирались городские налоги.

Функцию содержателя борделя палач, похоже, сохранял за собой на протяжении всего XIV, а во многих городах и XV в. Так, в баварском городе Ландсберге эта практика сохранялась до 1404 г., пока палача не уволили за то, что он участвовал вместе со своими подопечными в избиении конкурентки, не имевшей разрешения на занятие своим ремеслом в этом городе. В Регенсбурге публичный дом, которым заправлял палач, располагался в непосредственном соседстве с его жилищем, а в некоторых других городах проститутки жили и прямо в доме палача, как например в Мюнхене, пока герцог Баварский не повелел в 1433 г. устроить для них муниципальный бордель, в который они и переселились в 1436 г. В Страсбурге палач надзирал не только за промыслом "жриц любви", но и за игорным домом, имея с этого тоже некоторый доход. В 1500 г. он был отстранен от этой обязанности, но в качестве компенсации ему было положено получать еженедельную доплату из городской казны. В г. Мемминген власти еще в начале XV в. наняли специального человека на должность содержателя борделя, но и он регулярно платил палачу определенную сумму. В Аугсбурге палач уже в XIV в. был не единственным, кто контролировал проституцию: в источниках упоминается бандерша по имени Рудольфина; к концу XV в. функция содержателя муниципального борделя окончательно перешла там к специальному чиновнику. Так же и в других городах постепенно, начиная с середины XV в. и особенно после Реформации, когда по религиозно-этическим мотивам бордели в протестантских регионах закрывали, палачи лишились этой должности, а вместе с нею и источника дохода, который был заменен прибавкой к жалованью.
225

Второй общераспространенной функцией палача в городах была чистка общественных уборных: она сохранялась за ним вплоть до конца XVIII в.

Кроме того, палачи были живодерами, ловили бродячих собак, удаляли из города падаль и т.д., если в муниципальном аппарате не было специального служащего, который специально занимался бы этим. Живодеры, в свою очередь, зачастую были помощниками палачей в их работе на лобном месте (при исполнении приговоров и последующей очистке места казни), и им за это тоже полагалась определенная плата. Нередко представители этих двух профессий - а также могильщики - были связаны между собой отношениями свойства, ибо найти жениха или невесту среди "честных" людей они, как правило, не могли. Так возникали целые династии палачей, служивших в одном или соседних городах.

Встречаются упоминания и о довольно неожиданных - после всего перечисленного - функциях: так, в Аугсбурге, согласно вышеупомянутому своду обычного права 1276 г., им поручалась охрана зерна, сложенного на рынке. В раннее новое время, после сооружения в городе хлебной биржи, мешки с зерном стали хранить в ней и стерегли их специальные служители.

О некоторых других промыслах палачей пойдет речь несколько ниже, сейчас же подчеркнем, что при всем разнообразии их труда и источников дохода они прежде всего являлись чиновниками на службе у местных властей, государственными (муниципальными) служащими. Надо иметь в виду, что эти слова не означали "бюрократа-управленца", а лишь указывали на то, что человек работал по договору с государством, обслуживая казенные надобности . При этом специальность могла быть самой разной - от юриста или писаря до золотых или, как в нашем случае, "заплечных" дел мастера. Тот факт, что работа его заключалась в пытках и умерщвлении людей, ничего не менял в этом его статусе: осознавая себя слугой государства и орудием в руках закона, палач, по собственной формулировке одного представителя этой профессии, "казнил смертью некоторых несчастных за их злодеяние и преступление, по достохвальному императорскому праву".

Коллизии, возникавшие в связи с палачами, могли быть совершенно однотипны тем, которые случались по поводу, например, таможен или других институтов со спорным подчинением. Так, скажем, после того как бамбергский палач Ганс Бек попросил у Совета отставку и получил ее, новый палач Ганс Шпенглер, прибывший из другого города, принес присягу не городскому Совету, а князю-епископу (точнее, его министру). После этого он получил от Бека ключи к дому, "где всегда жили палачи" и вселился в него без ведома Совета. Когда бургомистры спросили его, будет ли он присягать им (тем более, что раньше он уже служил этому городу), он ответил, что не будет. На этом основании они отказались выплачивать ему жалованье из городской казны и 226

выдать ему униформу, как другим служащим, занятым в области юстиции и охраны порядка. Князь-епископ Бамберга вызвал бургомистров к себе для объяснений, и они аргументировали свое решение так: "прежние князья-епископы не препятствовали тому, чтобы Совет города Бамберга при необходимости нанимал палача, который был обязан (т.е. присягал) только ему и никому более, поэтому ему платили жалованье из городской казны. По новому закону об уголовном судопроизводстве князь-епископ отобрал это право у города и оставил его исключительно за собой. Это вызывает большое недовольство и пересуды среди граждан: поговаривают, что забыто, как при принесении присяги князю он дал обещание сохранить за бамбержцами их исконные права. Если же палач теперь никак не будет связан с Советом, а тот будет тем не менее платить ему жалованье, тем более, что и оба лобных места, для казни мечом и для повешения (с позволения сказать при Их Княжеской Милости), возведены и содержатся из коммунальных средств, то за такое Совет перед гражданами отвечать не может".

Выполнение таких работ, как пытка и казнь, требовало не только соответствующего оборудования и большой физической силы, но также изрядных познаний в анатомии и практического навыка. Ведь в одном случае необходимо было причинить допрашиваемому более или менее тяжкие страдания, но при этом не убить его и не лишить способности мыслить и говорить; в другом же - если судом не было определено никакое отягощение казни — палач должен был максимально быстро и без лишних мучений умертвить осужденного. Поскольку казни были массовым действом, приходилось считаться и с реакцией народа: за неудачный удар палач мог быть растерзан толпой, поэтому согласно, например, бамбергскому законодательству, перед каждой казнью судья провозглашал, что никто, под страхом наказания, телесного и имущественного, не должен палачу чинить никакого препятствия, и если удар у него не получится, то никто не смеет поднимать на него руку.

Приобрести такие способности можно было только в ходе специального обучения: человек, решивший стать палачом (потому ли, что отец его занимался этим делом, или для того, чтобы избегнуть уголовного наказания), сначала перенимал у старшего мастера его науку, работая при нем помощником, а чтобы самому стать мастером, он должен был исполнить "шедевр" - хорошо обезглавить осужденного. Обычаи, как видим, те же, что и в других ремеслах. В литературе встречаются сведения о цехоподобных корпорациях, в которые объединялись палачи, хотя мне информация о таковых не попадалась: возможно, именно они осуществляли надзор за качеством работы новичков.

Многие категории государственных служащих помимо исполнения приказов начальства оказывали на вполне легитимной основе услуги частным лицам и корпорациям, получая за это некоторую установленную плату. Применительно к палачам этот принцип реализовывался несколько иначе: ввиду монополии публичной власти на судопроизводство и исполнение наказаний только она могла поручить мастеру совершить пытку или казнь. Поэтому "заказчиками" выступали не частные лица или корпорации, а органы
227

юстиции - местные суды различных инстанций, - хотя оплату услуг палача производили частично казна, а частично — обвиняющая сторона в процессе (если в качестве таковой не выступала сама местная власть). По заказам же от населения палачи осуществляли ряд других промыслов, которыми они занимались как частные лица и с которыми государство не имело и не хотело иметь ничего общего, а порой даже стремилось их пресечь.

Так, палачи торговали частями трупов и разными снадобьями, приготовленными из таковых: им приписывались разнообразные целебные свойства, они использовались в качестве амулетов. Более того, сплошь и рядом палачи практиковали как лекари: они могли диагностировать и лечить внутренние болезни и травмы не хуже, а зачастую лучше других специалистов в этой области - банщиков, цирюльников, даже ученых медиков.

Поскольку палач много имел дел с человеческим телом в самых разных его состояниях, он в результате длительных наблюдений мог приобрести значительный опыт в способах анализа состояния его органов. Разумеется, эти знания приобретались не во время пыток и казней, они требовали отдельного специального изучения человеческого организма: положение палачей имело то преимущество, что у них был неограниченный легальный доступ к трупам, которые они могли препарировать в познавательных целях, в то время как врачи долгое время были лишены такого права - для анатомических штудий они тайно покупали трупы у тех же палачей. Борясь с серьезной конкуренцией, медики регулярно требовали от властей запретить палачам врачебную практику. Эти усилия, однако, как правило, не увенчивались долговременным успехом: репутация "заплечных дел мастеров" как хороших лекарей была высока, и среди их клиентов были в том числе представители знати, которые сами же саботировали запреты, издаваемые теми органами власти, в которых они заседали.

Помимо соматической медицины, которой промышляли палачи, они же бывали экзорцистами. С этой функцией связана и сама идея пытки или казни в средневековье: с помощью воздействия на тело изгнать злого духа, побудившего человека на преступление. Искусство причинения страданий телу, которые не убивали бы человека, но позволили бы его душе освободиться от власти демона, имело свое применение и вне уголовного процесса, в медицинской практике.

Это последнее положение подводит нас к вопросу о положении палача в городском обществе, об отношении к нему тех, кто сосущество-вал с ним в узком пространстве города и потенциально был кандидатом в его пациенты или жертвы.

Несмотря на то, что палач был официальным лицом, его персона не пользовалась достаточным иммунитетом, и ему полагалась охрана, когда он ходил по городу или за его пределы. Об "опасности для жизни", которой они подвергаются, мы постоянно читаем в прошениях от палачей и профосов. Очевидно, посягательства на личность или на жизнь палача были нередки. В Бамберге тот, кто вызывал палача (если его услуги требовались на территории епископства, но вне города Бамберга), вносил определенную сумму в залог того, что тот вернется целым и не-
228

вредимым. В Аугсбурге особенно опасным для себя палачи почему-то считали время, когда там проходили рейхстаги. Возможно, дело было в том, что приезжало много чужих людей (в частности, вооруженных солдат) и ситуация в городе становилась несколько анемичной. Среди наиболее вероятных мишеней в случае взрывов насилия были, видимо, представители социальных низов, маргиналы, и в первую очередь те, кто вызывал страх и ненависть.

Вопрос о принадлежности палачей к категории "бесчестных" является довольно сложным и дискуссионным. Положение было в этом смысле несколько двойственным. С одной стороны, различные функции палача были связаны с грязными, унизительными и "бесчестными" (unehrlich) занятиями, что однозначно указывает на его низкий статус. И в общественном мнении во многих регионах Европы палач ставился на одну доску с другими презираемыми и преследуемыми социальными группами: евреями, фиглярами, бродягами, проститутками (последние назывались "varnde freulin", дословно - "бродячие девки") - и таким образом, хотя и жили постоянно на одном месте, приравнивались по статусу к бродягам. Иметь дело с ними было неприемлемо для "честных" людей, поэтому надзор и был возложен на палача как фигуру, статусно близкую к ним.

Но в средневековых нормативных текстах, как это ни покажется странно, палач нигде не причислялся эксплицитно к "бесчестным" людям и нигде мы не находим указаний на ограничения его правоспособности или иную дискриминацию, которые наблюдаются в отношении "бесправных людей" (rechtlose lewte) в таких кодексах как Саксонское и Швабское "Зерцала". В списке аугсбургского городского права 1373 г. палач назван "шлюхиным сыном" (der Hurensun der Henker), но и здесь мы не видим никаких юридических последствий, вытекающих из этого низкого статуса.

Только в конце средневековья и в самом начале раннего нового времени в правовых нормах других городов и территорий Империи мы находим примеры ограничений правоспособности палачей, связанных с их бесчестием. Один из наиболее ранних примеров этого - регламент, изданный в Страсбурге в 1500 г.: здесь палачу предписывается вести себя скромно, на улице уступать дорогу честным людям, не прикасаться на рынке ни к каким продуктам кроме тех, которые он собирается купить, в церкви стоять на специально отведенном месте, в тавернах не подходить к гражданам города и другим честным людям, не пить и не есть рядом с ними. В Бамберге по новому закону (начало XVI в.) палач не должен был пить ни в каком доме, кроме своего обиталища, и не должен был нигде и ни с кем играть, не должен был держать никакой "бедной дочери" (то есть, служанки, работающей за харчи), кроме своих, не должен был быть сварливым, но быть "с людьми и повсюду" мирным. В церкви палачу предписывалось стоять сзади у двери, при раздаче причастия он подходил к священнику последним. Отлучен он, как правило, не был (хотя в некоторых регионах практиковалось и такое), но помещался на самом краю общины - в прямом и переносном смысле.
229

Эта регламентация поведения, перемещения и местопребывания палача, по всей вероятности, не была абсолютным новшеством: она скорее всего отражала представления о должном, существовавшие и раньше. С известной осторожностью мы можем предположить, что в значительной мере она действовала как неписаный закон и в XV в., а может быть, даже и раньше, но документальных свидетельств об этом в нашем распоряжении на данный момент нет, поэтому самое большее, что можно утверждать - это что в конце средневековья, видимо, усилились настроения, отграничивавшие палача от остального общества и сближавшие его с другими представителями маргинализованных ремесел, что нашло свое отражение в изменении законодательства.

Интересен характер той регламентации, которой подвергалось поведение палача в этот период. Она, как можно заметить, была весьма подробной (что, впрочем, вообще характерно для эпохи "ордонансов" и "регламентов"), причем нацелена она была не просто на укрепление дисциплины, но, на мой взгляд, также - или в первую очередь — на предупреждение потенциально опасных контактов палача с "честными" людьми. Мы видим, что многие нормы призваны исключить саму возможность конфликта с его участием. Дело тут было, с одной стороны, в том, что, как уже говорилось выше, палач очень легко мог стать жертвой аффективных действий, с другой - в том, что и другим людям приходилось его опасаться. Своими знахарскими искусствами (от которых один шаг до колдовства) он мог сильно навредить обидчику; более того, уже одно только прикосновение "бесчестного" было само по себе бесчестящим. Тот, кто побывал под пыткой или на эшафоте, даже если он был потом оправдан или помилован, почти никогда не мог восстановить свое доброе время, потому что побывал в руках палача. Даже случайное прикосновение, тем более удар или проклятие, полученные от палача на улице или в трактире, были бы фатальны для чести - а значит, для всей судьбы человека.

Ситуация эта, впрочем, не устраивала власти, которые вскоре начали активно "возвращать" в лоно честного общества маргинализованные группы: выпускались законы, отменявшие правовые ограничения для представителей ремесел, считавшихся дотоле бесчестными, равно как и для евреев и других изгоев общества. Имеется свидетельство, что в начале раннего нового времени палач - по крайней мере в Аугсбурге — уже мог иметь права гражданства: два прошения, написанные нотариусом, подписаны "бюргер". Более того, в них говорится, что Совет города заверял палача Файта Штольца "во всякой милости и благорасположении". На одно из прошений ответ палачу передавал лично бургомистр.

Мы видим, таким образом, что палачи одновременно существовали в сфере отношений, с веберианской точки зрения, рациональных (служба) и иррациональных: они были орудием правосудия и занимались полуколдовской практикой, являлись постоянной мишенью аффективных действий и были вообще в сильной степени мифологизированной фигурой, хотя сами часто подчеркивали сугубо естественный, ремесленный характер своей деятельности, будь то работа на эшафоте или медицина.
230

Набор терминов, обозначающих палача, например, в немецком языке позднего средневековья и раннего нового времени, является прекрасной иллюстрацией того, какие коннотации были связаны с этой фигурой в представлениях современников: Scharfrichter, Nachrichter, Henker, Freimann, Ziichtiger, Angstmann, Meister Hans, Meister Hammerling, - эти разные названия отражают разные стороны его социальноправового и культурного статуса. Он - орудие правосудия (одного корня со словами "суд", "судья"), он - тот, кому дано право "свободно" убивать, тот, кто "наказывает", тот, кого "боятся", и "мастер", т.е. ремесленник. Именование "мастер Хеммерлинг", кстати, встречается также в фольклоре рудокопов, где оно относится к таинственному существу, обитающему под землей. В астрологии палачи имели тот же знак Зодиака, что и кузнецы - и те, и другие были людьми, через работу с огнем и железом связанными с хтоническими силами.

На границе же двух этих областей имела место своего рода "диффузия", то есть иррациональные массовые представления о месте палача в сообществе и о поведении, подобающем ему и по отношению к нему, перенимались частично в нормативную, более рационализованную сферу, после чего следовала реакция, и рационализирующая сила государственной власти пыталась "расколдовать" и реабилитировать фигуру палача, что ей, впрочем, не удалось до конца, так что настроения, против которых были направлены законы XVI в., сохранились и по сей день.

ec-dejavu.ru/e/Executioner-2.html

запись создана: 01.07.2012 в 17:56

@темы: история

---

анекдотик

- Как вас зовут?
- Ира.
- А полное имя?
- Ирландская Республиканская Армия.

@темы: имена

---

как работает штурвал на парусном корабле

george-rooke.livejournal.com/868105.html

@темы: флот

---

Многие, в том числе и некоторые словари, ошибочно считают, что жаргонное выражение "на хазу" ("пошли на хазу", "сидим на хазе" и т.п.) пришло в наш язык из уголовного мира.
Ничего подобного - оно пришло с Восточного фронта Первой мировой войны. Уже с 1915 года оно прочно прижилось в русских окопах. Выражение прекрасно переводится с венгерского: "медем хаза!" - кричали гонведы нашим солдатам при братаниях, "пошли домой!". Запомнить легко, и когда в дальнейшем наши просили венгров не стрелять, то кричали: "Сервус, мадьяр, медем хаза!" - "Привет, мадьяр, пошли домой!".
Ну а так как свалить домой мечтало абсолютное большинство солдат той войны, то выражение "потопать на хазу" сначала означало "дезертировать", а потом и просто: бростить фронт, да пойти домой. В 1917-м "на хазу" топали уже миллионы солдат - привет, выражение вошло в русский язык.

Один из первых случаев братания, кстати, зафиксирован венгерскими источниками в ночь с 3 на 4 апреля 1915 года. Русские солдаты повели себя очень неожиданно и венгерские офицеры не знали как реагировать (православного календаря в австро-венгерской армии не было и предположить, что русские накидались по случаю пасхи, венгры так сразу не могли). Случилось это в Польше, где на линии Марьяновка-Константинов держал фронт 82-й Секейский пехотный полк 33-й бригады 16-й дивизии. В ЖБД полка это описано так:
"Несколько безоружных русских солдат приблизились к нашим позициям и громко закричали, чтобы наши солдаты не стреляли, потому что сами они не будут больше стрелять ни днем ни ночью. Их просьба была исполнена, но солдатам было запрещено покидать окопы. Визит русских повторился днем".
А спустя всего две недели, в том же районе, бухие русские (уже не знаю по случаю чего, но что бухие - никаких сомнений) навестили расположение 4-го гонведского гусарского полка. Как записал 15 апреля в своем дневнике гусар Имре Банхедьеши: "русские пришли с разными подарками, повеселились у нас и ушли. Наши тоже ходили в гости к русским, и те их с радостью принимали у себя".

Оба случая приведены со ссылками на архив Военно-исторического института ВНА в предисловии Енё Дьёркеи к сборнику документов "Венгерские интернационалисты в Великой Октябрьской социалистической революции", М., 1959.

@темы: 20 век: Россия и вокруг нее, Вавилон-18 по-русски

---

Голуби с приснопамятных времен служили человеку. Благодаря феноменальной способности ориентироваться на местности, эти крылатые особи использовались как правило для передачи сообщений. Причем голубиные службы просуществовали очень долго, даже во время Второй мировой войны услуги этих служб были востребованы, причем всеми сторонами конфликта.

Читать дальше...

@темы: птички

---

Кит с Кларой Яковлевной приказали в школу таскать. В классах шкуры постелили и людей так уложили.

Которые уже умерли, тех в сруб складывали. Дом в Гарманде новый начали строить, вот сруб и выложили. В этом срубе до самого верха мертвых набросали, прямо, как оленьи туши на складе. В нашем поселке тогда сто сорок восемь человек умерло. А еще многие умерли в Наяхане, Камешках. В Гижиге многие умерли.

Которые оленей пасли, тоже очень многие умерли. Олени без присмотра пасутся, а пастухи мертвые в ярангах лежат или прямо в тайге горностаями обгрызенные. В стойбище собаки горностаев гоняли, а в тайге, кто гонять будет?

больше здесь odynokiy.livejournal.com/3545414.html

@темы: медицина-историческое, 20 век: Россия и вокруг нее