"Во время 1846/1847 учебного года мы с Авиловым перестали уже занимать квартиру у Бердовского приказчика, а обзавелись квартирою очень близкою от училища, а именно во 2-й роте Измайловского полка. Авилов как-то увидел на окошке билетик об отдаче в наем комнаты от хозяйки и, осмотрев ее, показал мне. Мы оба нашли комнату очень удобною, а хозяйку Анну Ивановну Дорошкевич — очень сговорчивою и наняли эту комнату, для временного прихода по праздникам, а иногда и по будням. Квартира эта была, как выше сказано, во 2-й роте Измайловского полка, то есть почти рядом с училищем, в доме старушки Кузьминой.
..............................
"Временное помещение наше у хозяйки Анны Ивановны Дорошкевич из временного, с окончанием экзаменов, сделалось постоянным; но ввиду нашего производства и выпуска, нам казалось уже недостаточно одной комнаты, и Анна Ивановна изъявила согласие переехать на другую квартиру, еще ближе к училищу, в той же 2-й роте, в доме купца Нестерова. Новая квартира состояла кроме кухни из 5 небольших комнат, одна общая гостиная, одна для меня, одна для Авилова и одна для самой хозяйки, и одна общая столовая, чайная и проч. Но, впрочем, мы разместились так, как будто бы все жили вместе одной семьей, так что и обедали и пили чай все вместе. belkafoto.livejournal.com/1060978.html

@темы: 19 век

---

Кто не знает старика Манштейна! Вот, бывалоча, наши деды с ним бились - то они его били, то он их... Однако же генерал-фельдмаршал Фриц Эрих Георг Эдуард фон Левински, более известный нам по фамилии усыновившего его семейства фон МанштАйнов - не единственный Манштейн, оставивший заметный след в истории России. куда более безопасным, а в чем-то даже полезным, стало пребывание в России его дальнего родича (по линии приемных родителей) - Кристофа Херманна фон Манштайна (по нашей вечной привычке всё извращать под себя - Христофора Германа фон Манштейна).

Оный Манштейн служил в России с 1736 по 1744 год, дослужился до полковника и был адъютантом генерал-фельдмаршала фон Мюниха, участвовал (в основном на ролях "кушать подано", однако же "в труппе" в исторических событиях (русско-турецкая война, придворные интриги и падение Бирона, русско-шведская война), "пострадал от репрессий" после очередного дворцового переворота и бежал в Пруссию, где вступил в службу короля Фридриха II и погиб в сражении при Коллине уже в чине генерал-майора. Итогом его пребывания на родине наших предков стали "Записки о России", ставшие в итоге историческим бестселлером и много раз переиздававшиеся. Теперь же вообще - можете брать там, где нельзя называть (и ссылаться тоже нельзя).

Манштейн Х.Г. Записки о России генерала Манштейна



( Свернуть )

Ну и для самых терпеливых читателей - бонус. Про английскую и испанскую колониальные империи написаны кучи книг. Чего-то даже пишут и издают про французскую и португальскую. А вот про голландскую пишут мало - это же надо язык учить отдельный, да ну нафиг... Ну. вот, считайте, что "подвезло" - написали про "селедочников" по-английски, а потом и перевели.

Боксер Ч.Р. Голландское господство в четырех частях света XVI—XVIII века

@темы: напочитать

---

detectivemethod.ru/heroes/sherlock-holmes/

@темы: ШХ

---

До появления жестяных печек саха-якуты отапливались у себя в жилищах вот такими камельками. На самом деле - это конструкция из ивовых прутьев, обмазанных глиной.

kiowa-mike.livejournal.com/5430731.html

@темы: история зданий и мебели

---

Путешествие из Москвы в Питер (1856)

"вагоны не отапливались, и хотя в третьем классе не бывало холодно, потому что через час, много через два, вагоны делались не только теплыми, но даже жаркими от животного тепла… Но зато в вагонах третьего класса постоянно шел дождь, несмотря на то что они были с крышами. Дождь этот происходил оттого, что теплое дыхание массы людей на холодном дощатом потолке образует бесчисленное множество капель, которые и капают обратно на людей; ощущение от этого гораздо худшее, нежели при капании действительного дождя. Такой порядок дел, то есть холодные вагоны всех классов, продолжался до 1868 года, когда в жестокую зиму 67–68 годов, в вагоне 2-го класса замерзла, как слышно было, девочка. С тех пор введено было отопление вагонов всех трех классов. В-третьих, при вагонах 3-го класса не имелось ватерклозетов, а имелись таковые только при вагонах 1-го и 2-го классов. Мне самому пришлось испытывать переходы из вагонов 3-го класса в вагон 2-го для естественной нужды, при каковых переходах мне помогал кондуктор, конечно, за особую плату. Вся же масса народа нескольких вагонов 3-го класса, не имея приспособлений при вагонах, при каждой остановке высыпала на полотно дороги, и так как устроенные на станциях ретирады, очень не объемистые, не могли вместить всех желающих, то пассажиры всех трех классов, и обоих полов, отправляли свои потребности тут же на станции. Легко себе представить неприглядную картину." belkafoto.livejournal.com/1061533.html

@темы: ж/д

---

Paolo Sala - Farringdon Street, London

@темы: картины, англомания

---

( Читать дальше... )

@темы: хи-хи

---

В этом году в зарубежной научно-популярной прессе и блогосфере наблюдался явный дефицит интересных первоапрельских заметок на тему науки и природы, но кое-какие картинки и шутейки наскрести все же удалось – собрали их здесь.

@темы: хи-хи

---

04.04.2019 в 12:27

Пишет  Эрл Грей:

Любой, кто пытается выучить новый язык, знает, что грубые слова как-то особенно западают в память, даже когда вы не можете вспомнить, как заказать кофе с булочкой в кафе. Британия эпохи Возрождения говорила по-английски, но язык с тех пор пережил достаточно неуловимых изменений, чтобы стать не очень понятным для современных людей. Если мы хотим по-настоящему понять умы тюдоровской и стюартовской эпохи, нам понадобится определенное время, чтобы «настроиться» и раскодировать множество лингвистических причуд и сдвигов. Так что давайте начнем с самого простого – грубых слов.

«Какашка у тебя в зубах»

Какой замечательный способ начать! Эту фразу выкрикивали на улицах, чтобы шокировать и вызвать отвращение. Как вы могли не отшатнуться, если бы кто-нибудь выкрикнул вам такое прямо в лицо? Причем на английском фраза еще и звучит так, что ее лучше всего произносить громко, гневно, даже брызгая слюной: «A turd in your teeth!» Это оскорбительная речь в самой сырой, приземленной, агрессивной и публичной форме. Можно, конечно, было начать с чего-нибудь намного более узнаваемого – и намного менее реального.
...Если вы не хотите все время ругаться «какашкой», можете разнообразить свой репертуар и добавить в него, например, до сих пор популярную фразу «kiss my arse». Впрочем, «поцелуй меня в жопу» требует определенной осторожности в применении, потому что оставляет пространство для остроумного ответа, например, как в следующем диалоге. Мария Гоатс и Алиса Флавелл спорили на лондонской улице, стоя у входов в свои дома, и Мария крикнула: «Поцелуй меня в жопу»; быстрая, как молния, Алиса ответила: «Ну нет, этим пусть занимается Джон Карре». Из одной этой короткой фразы можно узнать не только то, что у Марии есть тайный любовник, но и то, что он подкаблучник и извращенец, а Мария – низкопробная шлюха. Впрочем, очень немногие люди сумеют сохранить достаточно присутствия духа, чтобы мгновенно дать подобный ответ. (Кстати, стоит сразу прояснить, что эта фраза – не чета современной вежливой американской «kiss my ass», в которой речь идет о целовании ягодиц. Британское «arse», или «arsehole», – это анальное отверстие.)

...Титулы были очень важны для самоуважения людей эпохи Возрождения. Тогда вполне серьезно считалось, что те, кто родился в семьях аристократов или помещиков, «лучше», чем простолюдины. Медики даже утверждали, что у них и тела немного другие: в частности, «более изящная» пищеварительная система требует иного рациона, чем у простых людей. Ни один крестьянин не сможет насытиться нежным мясом, которое подают на стол аристократам (оно просто мгновенно сгорит в его крепком, жарком желудке), а аристократ не сможет прожить на грубом крестьянском хлебе (в менее горячем желудке хлеб так и останется лежать, холодный и жесткий). Отрицание или очернение чьего-либо титула било в самое сердце. Внутри своего общественного слоя каждый человек надеялся, что по мере того, как он превращается из ребенка во взрослого, а потом – в патриарха семьи, его будут награждать все более уважительными титулами, каждый из которых несет с собой дополнительную ответственность и улучшение общественного положения. Даже самый бедный крестьянин надеялся, что после женитьбы получит титул «goodman» («добрый человек»), а не останется известен всем только по имени. Многие взрослые мужчины считали, что достойны эпитета «мастер», потому что нанимают слуг или подмастерьев.


За свою жизнь я видела, как многие слова теряют свою прежнюю оскорбительность. Слово «tart» («шлюха», буквально «женщина с пониженной сексуальной моралью») в семидесятых звучало очень неприятно, а «fuck» вообще практически никто не говорил. Сейчас же мы живем в мире, в котором «tart» – почти хорошее слово, а «fuck» звучит везде и, если честно, вообще не шокирует. Скользкие штучки эти слова.

Слово «knave», судя по всему, наиболее оскорбительно звучало в 1590-х годах, но еще в 1620–30-х было довольно обидным и начало выходить из употребления лишь после 1650-го. «Fool» же оставалось вирулентным дольше, и даже в 1650-х после таких обзывательств вполне могла начаться серьезная драка. Мужчину это слово оскорбляло, потому что подрывало его мужественность. Женщины должны были быть глупыми, нуждаться в руководстве и сдерживающей руке отцов и мужей; мужчины же считались более спокойными, уравновешенными и намного более интеллектуальными. Мужчин назначил главными сам Господь Бог, и это естественный порядок вещей. Даже сами их тела он создал с учетом этой теории: у мужчин баланс четырех «влаг» в организме смещен к крови, в отличие от женщин, у которых доминирующей влагой является флегма. Сотворенный богом половой диморфизм даровал мужчинам стойкость ума и силу тела. Мальчику можно быть дурачком в молодости, когда он еще только познает мир – и, да, согласно медицинскому консенсусу того времени, у ребенка в теле было еще не так много крови, как у взрослого, – но в зрелом возрасте у него должны развиться мудрость и здравоумие. Назвать мужчину дураком – значит сказать, что он не настоящий мужчина; вы ставили под сомнение его способность быть главой семьи и одновременно намекали, что он женоподобен.
Профессиональных дурачков-шутов при дворе не считали полностью взрослыми мужчинами. Например, несмотря на то что шутам шили роскошные и дорогие наряды (цены можно найти в документах Королевского гардероба), цвета, форму и крой этих нарядов умышленно делали похожими на детскую одежду. Они часто носили длинные пальто, как школьники, а к плечам иногда прикреплялись шлейки, как у младенцев, которые только учились ходить. Еще шуты часто носили посохи с колокольчиками и лентами, похожие на детские игрушки. Если вы хотите сделать слово «fool» особенно оскорбительным, попробуйте особенно подчеркнуть инфантильный аспект его смысла, добавив к нему «babbling» или «prattling» («лепечущий, как младенец»).

Оскорбления, нацеленные на женщин, почти всегда были связаны с сексом. Обвинять женщину в том, что она ничего не стоит, было бессмысленно – женщины и изначально особенно много не стоили. Да, можно было обозвать женщину «beggarly» («нищенкой») или «tinkerly» (живущей как бродячий лудильщик, у которого нет ни крыши над головой, ни особых денег), но сами по себе обвинения в недостойности ранили женщин не так сильно, как мужчин. Женщины и без того практически всю жизнь находились в подчиненном мужчинам положении. Хорошей женщиной считалась та, которая полностью усвоила это мировоззрение, которая воплощала собою смирение и послушание. Даже имея власть над детьми и слугами, она все равно должна была помнить, что подчиняется более высокой власти. «Мужчину нужно считать непосредственным представителем Бога в доме и королем семьи; женщина же должна исполнять роль его заместительницы, не равной, но подчиненной ему» («Куст невесты», Вильям Вейтли, 1619). Женщина должна была выносить разговоры о своем низком положении с терпением, смирением и снисходительностью. Гордыня была грехом, который особенно презирался именно у женщин. Добиться чего-то обвинениями в глупости тоже было трудно: глупость, согласно взглядам эпохи Возрождения, была одним из главных определяющих качеств женщины. В общем, любая женщина обрадовалась бы, если бы ее назвали мудрой и трезвомыслящей женой, но куда привычнее ей было слышать в свой адрес «слабая» и «глупая».

Если вы действительно хотели задеть чувства женщины, то нужно было возвести поклеп на ее половую жизнь. В частности, ее можно обвинить в проституции: количество распространенных слов, обозначающих «коммерческую сексуальную работницу», просто потрясает. Самое популярное из них – простое «whore» («шлюха»), которое и до сих пор часто выкрикивают на улице возле ночных клубов; даже в городском шуме оно вполне разборчиво. Вы, может быть, и не расслышите остальную часть гневной фразы, но вот слово «whore» можно разобрать на довольно большом расстоянии. Это очень мерзкое слово, которое могло нести самые ужасные последствия для жертвы. Произнести его легко, опровергнуть – очень тяжело, а удар оно наносит в самое уязвимое место самоуважения и общественного положения женщины.

Целомудрие было главнейшим источником общественного и личного положения женщин. Честь, конечно, важна и для мужчин, и для женщин, но вот способы ее подорвать кардинально различались. Честь женщины была неразрывно связана с сексом. Женщину могли осудить за воровство, но все равно называть «честной женщиной», если у нее не было любовников вне брака. Эта идея снова и снова вбивалась женщинам в голову – через книги о поведении, проповеди, популярные баллады. Мужчинам тоже постоянно напоминали о том, насколько важно женское целомудрие. Нецеломудренные родственницы бросали на мужчину очень неприятную тень – его честь стояла на кону едва ли не в такой же степени, как и самой женщины. Ни один недостаток женщины не считался таким же ужасным, как неразборчивость в связях; ничто другое не вызывало такого же отвращения.

Кроме того, половая распущенность считалась своеобразными воротами в мир порока. Когда женщина совершала какой-то иной грех, обычно считалось, что всему виной незаконный секс. Убейте мужа или детей, и все сразу начнут искать у вас любовника. Назвать женщину шлюхой – значит бросить тень на всю ее жизнь. Никто не уважал шлюх: друзья и соседи начинали избегать компании такой женщины, мужья и отцы имели полное право прогнать нецеломудренную женщину из дома. Но, с другой стороны, сила этого обвинения заставляла применять его с большой осторожностью. Открыто обвиняя женщину в проституции, вы рисковали получить судебный иск за диффамацию, а также вызвать гнев окружающих. Церковные суды были буквально завалены такими исками: женщины и их мужья тратили немалые средства, чтобы публично, в судебном порядке опровергнуть обвинения и потребовать публичного покаяния и извинений от тех, кто произнес это слово.

Тем не менее в горячке спора это был замечательный способ ранить врага; очень немногие могли от такого просто отмахнуться или проигнорировать. Кроме того, было немало альтернативных терминов и вариаций на тему. «Harlot» и «quean» были популярными вариантами «шлюхи» и означали практически одно и то же, и выбор между этими тремя словами обусловливался скорее местным диалектом, чем какими-либо другими соображениями. Все эти слова обозначали непристойное сексуальное поведение в целом, не ограничиваясь только платными секс-услугами. Этими терминами обычно описывали адюльтер. Самым «плебейским» словом из трех, судя по всему, было «quean», потому что оно практически не встречается вне контекста передаваемой речи. Когда проповедники или судьи писали на эту тему, они обычно использовали «harlot» или (реже) «whore». Но вот в докладах о том, что кричали люди на улицах, очень часто встречается именно «quean».

А вот слова «gill», «drab» или «trull» обозначали уже откровенную проститутку. «Jade» формально означало дешевую лошадь для найма, но легко понять, как и это слово превратилось в оскорбление, учитывая, что на этих «дешевках» катались. «Punk» тоже было термином для проститутки, но тут дополнительно подразумевалось, что эта недостойная женщина еще и ворует кошельки клиентов. Более того, это слово постепенно изменило пол: в 1660-х годах «панками» начали называть мужчин-проституток. Да, слово «панк» за века оказалось весьма неразборчивым в своих значениях! Чуть менее язвительные термины для обозначения проститутки – «slut», «strumpet», «flap», «draggletail», «waggletail» («вертихвостка»), «flirt» или «bitch» («сука»). Они обычно означали «непостоянную» проститутку, которая лишь изредка продавала секс за деньги или услуги.

В это время высшие классы фыркали: «Ремесленник, или извозчик, или иной низкорожденный, будь он даже рожден и воспитан в лучшем городе этой страны… портит хорошую речь странным акцентом или плохо сформированными звуками и неверной орфографией», – писал Джордж Паттенхем в 1570 году. Низший класс выставляли людьми, которые не умели ни нормально говорить, ни нормально писать: они записывали слова фонетически, не обращая внимания на общепринятые в высших классах буквосочетания. Но, поскольку формальных правил орфографии еще не существовало (даже Шекспир записывал свое имя по крайней мере пятью разными способами!), высший класс на самом деле тоже писал слова фонетически – но на основе фонетического произношения, принятого в аристократических кругах, а также словоформ, известных из печатных изданий. Не такая уж и большая разница, несмотря на риторику.

Если вы хотели привести какого-нибудь аристократа в ужас, то в вашем распоряжении была еще парочка словесных бестактностей, связанная скорее даже не с акцентом, а с так называемой гигиеной речи. Заикание и бормотание весьма не приветствовались. Сэр Хью Роудс в предисловии к своей книге манер, предназначенном для родителей, потребовал от них, чтобы за заикание детей строго ругали. Другие писатели были чуть более снисходительны: они советовали страдающим от заикания больше молчать и говорить лишь в случае крайней необходимости, если с проблемой не удается справиться. Но вот бормотанию прощения нет ни в одной книге. Эразм первым сформулировал правило, согласно которому мальчик знатного происхождения должен, «заговорив, не торопить свои речи, не заикаться, не бормотать сквозь зубы, но приучить себя произносить каждое слово разборчиво, четко и от начала до конца».

Вы наверняка заметили, что в составе одного из многочисленных куртуазных жестов той эпохи упоминается целование руки. И итальянцы, и англичане считали, что вдохновителями здесь выступили испанцы, хотя изначально это скорее общекатолическая штука. Англичане освоили этот жест в первой половине XVI века через испанских придворных, сопровождавших Екатерину Арагонскую, а затем и мужа ее дочери, испанского короля Филиппа II. В Елизаветинскую эпоху поцелуй независимо пришел в страну еще раз через третьи руки – от французских учителей танца, на которых повлияли итальянские манеры. Итальянская практика, в свою очередь, подверглась большому влиянию испанских обычаев через двор Неаполитанского королевства, которым в тот период правила Испания.
По словам Джеймса Бульвера (священника, который с помощью книги «Хирология» хотел помочь проповедникам эффективнее доносить до паствы свои проповеди посредством жестов), к 1644 году целование своей руки стало жестом «самым популярным в формальностях цивильного общения» и приняло несколько разных форм. Поцелуй тыльной стороны чужой руки был знаком верности, уважения и покорности; в частности, этот жест использовали простолюдины, обращаясь к высокопоставленным личностям. Чтобы поцеловать кому-то руку, вы снимаете шляпу, делаете шаг вперед, элегантно кланяясь, берете руку, наклоняетесь над ней и касаетесь губами центра тыльной стороны ладони. Если это была личность поистине выдающаяся (или женщина), то лучше было даже не касаться руки губами, а просто поднести их к руке и потом убрать – это подразумевало, что вы чувствуете себя недостойными даже целовать ей (или ему) руку. При этом, что интересно, сам жест подачи руки для поцелуя к 1640-м годам считался в Англии довольно высокомерным, символизируя самонадеянность и гордыню.
...Другой похожий жест: высокопоставленная персона вообще не предлагала руки для поцелуя (хоть в перчатке, хоть без). Вместо этого собеседник более низкого положения целовал тыльную сторону своей руки, а затем протягивал эту руку объекту поклонения. Такая форма целования руки была в Англии самой распространенной.
...Поцелуи руки не были ограничены только королевским двором или даже элитными домами: их можно было увидеть в стране повсюду – на улицах, в рамках ритуала ухаживания или среди близких друзей самого разного общественного положения. «Поднести руку ко рту и поцеловать ее, а затем протянуть другому – так вы показываете, что готовы даровать свою службу, любовь и уважение любому, кто далеко от вас. Этот жест я часто видел на публичных действах: многие обращаются так к своим друзьям, когда располагаются далеко друг от друга», – пишет Джеймс Бульвер о более «общем» применении поцелуя руки.

Впрочем, целовать можно не только руки. Эразм не писал об этом в своей книге о хороших манерах, ограничивая себя лишь официальным публичным поведением, но в письме другу, датированном еще 1499 годом, он с энтузиазмом отзывается об английской практике:

…у них есть мода, достойная всяческих похвал. Куда ты ни приходишь, все присутствующие приветствуют тебя поцелуями, а когда уходишь, с тобой прощаются поцелуями. Если вернешься, тебя снова приветствуют. Первейшим выражением гостеприимства является поцелуй, а когда гости уходят, он же является и последним; при каждой встрече все целуются в изобилии; собственно, куда ни повернись, всюду увидишь поцелуи.
...Люди отчаянно метались в поисках уважительных форм обращения, которые казались традиционными и английскими, достаточно почетными и при этом не запятнанными иностранной неискренностью.

Одной из таких форм стал поцелуй в губы. Как мы уже видели в рассказе Самуэля Кихеля, поцелуй, несомненно, был традиционным жестом приветствия равного себе в неформальной или полуформальной ситуации. Кроме того, он нес в себе воспоминания о старом религиозном «поцелуе мира», жесте, который использовался в официальных ритуалах примирения, проводимых церковью. В отличие от многих других старинных религиозных жестов, например крестного знамения, поцелуй мира сумел без особых проблем перебраться из католической религиозной практики в протестантскую. Отличная иллюстрация к этому жесту – великолепная картина на стене в Найтслендской усадьбе близ Саут-Миммса в Хартфордшире, на которой изображается возвращение блудного сына; написана картина около 1600 года. Это обычное протестантское изображение, описывающее примирение отца и сына; они обнимаются и целуются в губы. Таким образом, приветственные объятия и поцелуй в губы казались многим современникам искренней и прочувствованной формой проявления уважения, не испорченной формальностями и напыщенностью.
Для истовых пуритан это приветствие оказалось особенно привлекательным: оно подчеркивало братскую любовь и общие усилия под именем Бога.

Из книги Рут Гудман "Искусство провокации. Как толкали на преступления, пьянствовали и оправдывали разврат в Британии эпохи Возрождения"

@темы: женский вопрос, шлюхи, Вавилон-18, англомания

---

Жанна д’Арк была казнена 30 мая 1431 года. Однако в реестрах, содержащих счета Орлеанской крепости за 1436 год, то есть пятью годами позже, можно прочитать, что 9 августа выдано два золотых реала Флер де Лису (или Кер де Лису), военному гонцу, за доставку в город писем от Жанны-Девственницы…

21 августа брат Жанны д’Арк, приезжавший, чтобы увидеться с королем и возвращавшийся к сестре, получил прогонные. 25 августа вестник, которого Жанна посылала в Блуа с письмами, также получил какие-то деньги, и в конце июля Флер де Лис ездил на средства города к Жанне в город Арлон, в Люксембург. Он получил от нее письма и, не останавливаясь в Орлеане, доехал до Лоша, где передал пакеты королю, и вернулся в Орлеан 11 сентября. Он получил на чай, ибо, по его словам, умирал от жажды.

Этот документ, в достоверности которого нет сомнений, очевидно, должен вызывать большое удивление. Второй пассаж из тех же конторских книг еще необыкновеннее.

28 июля 1439 года, то есть еще через три года и спустя восемь лет после официальной смерти Жанны, она появилась в Орлеане собственной персоной. Ее принимали как Жанну д’Арк, с большими почестями, с 28 июля по 1 августа. Однако она носила имя Жанны дез Армуаз.

( Читать запись полностью » )

@темы: история

---

@темы: пейзажи

---

@темы: блокнот

---

"можно с уверенностью сказать, что когда тридцать тысяч человек сражаются против войска, равного им по численности, то тысяч двадцать с каждой стороны заражены сифилисом"

Вольтер, "Кандид, или оптимизм"



Не думаю, что прославленный француз владел первичной статистикой тех времен, когда первичная статистика не велась вообще; тем не менее, пандемия сифилиса в Европе началась (в XV веке) в войсках французского короля Карла VIII, осаждавшего Неаполь (соответственно, французская, или неаполитанская, болезнь). В 1496 году его принесли в Германию, в 1499 - в Россию, а к 1512 довезли и до Китая.

Коварство сифилиса заключается в том, что большую часть времени он не причиняет больному заметных неудобств.

Первичная язва, конечно, неприятна; но в течение нескольких недель она сама "проходит" без всякого лечения. Вторичный сифилис - вообще почти безболезненен. Третичный сифилис - это слабоумие и эйфория, больной опять же не жалуется.

При этом, в первичном и вторичном периодах сифилиса, больной заразен. Это знали весьма давно, и в судовых правилах датского короля Христиана II в общие отхожие места больные французской болезнью не допускались.

В конце XIX века еще не был даже вполне доказан факт различия сифилиса и гонореи; исследования, как минимум, одного известного врача доказывали, что сифилис и гонорея - это разные проявления одной болезни. Впрочем, открытие гонококка и бледной спирохеты (даты!) этот вопрос разрешило вполне.

Приблизительно до середины XIX века смертность от ран и болезней была настолько велика, что сифилис, на их фоне, не особо блистал. Больных изолировали, лечили ртутной мазью и отпускали.

По-настоящему остро вопрос встал в эпоху миллионных армий - в Первую Мировую. Призыв в США внезапно обнаружил, что около 1.5 процентов молодых мужчин больны сифилисом. По отдельным штатам, заболеваемость достигала 20%. Да, да, это те самые штаты, в которых девственница - это девушка, бегающая быстрее своего брата.

больше здесь tarkhil.livejournal.com/938779.html

@темы: медицина-историческое

---

Деревья из рода Juglans, в который входят грецкий и маньчжурский орех, по-китайски называются 胡桃 (hú táo) - что-то типа "персик северных варваров" (термин hú традиционно обозначал пять кочевых народов к северу от Китая: хунну, цзе, сяньби, ди и кяны). Грецкий орех в узком смысле (Juglans regia) называется 普通胡桃 "персик северных варваров обыкновенный". rousseau.livejournal.com/521035.html

@темы: Вавилон-18

---

William Stanley Haseltine (1835-1900) Burges

@темы: картины

---

дамы, элементарный тест на преэклампсию, который (кабы знать!), наверное, можно было делать уже век назад. Капля мочи женщины смешивается с каплей раствора конго красного и наносится на фильтровальную бумагу. Всё. Красное пятно маленькое - все хорошо, красное пятно расплывается - ходи опасно. А дело в том, что белки в моче, те самые, которые при этом состоянии повышенные, из-за мисфолдинга связываются с красителем. www.facebook.com/elena.kleschenko.5/posts/28381...

@темы: медицина

---

Вы слышали наверняка выражение "салонная живопись" и знаете, что это словосочетание пренебрежительное, относящееся зачастую к пошловатой декоративной живописи французской 19 века, нередко с едва прикрытыми сладенькими нимфами. Этот прилагательное -- "салонный", имейте в виду, произошло не от того, что эти картины предназначались для богато украшенных буржуазных салонов-гостиных. А по той причине, что эти картины выставлялись в великом и ужасном парижском Салоне, одном единственном, том самом.

Робер Делоне. Улицы Парижа. 1912

( Читать дальше... )

@темы: картины

---

02.04.2019 в 21:55

Пишет  Zinder:

"что в имени тебе моем..."
Емельян, Тимофей, Прохор, Федот - что общего между этими именами? Вариантов много, но правильный

один

один - это названия табуреток. Пардон, конечно же, табуретов - суровых деревянных мужиков.

@темы: имена

---

«Дурачку Билли», как его называли соседи, было около 60 лет, когда весной 1846 года хорошо одетый мужчина из Бостона верхом на лошади въехал в деревню штата Массачусетс и начал измерять и изучать его всевозможными способами. Первым делом он измерил его голову странным инструментом, наподобие штангенциркуля, оценил размеры конечностей и грудной клетки рулеткой и задал много вопросов, касающихся странного поведения Билли. По тем временам, Билли был «идиотом». Этот термин только потом получил негативную окраску, тогда же врачи и педагоги использовали его не со злым умыслом, а для обозначения отклонений или особенностей умственного развития. Билли был один из сотни «идиотов», которые были посещены в этом году. Несколькими месяцами ранее законодательно выделили группу специалистов в составе трех человек для проведения переписи душевнобольных и «идиотов». Однако в случае с Билли врач, который его осматривал, вскоре понял, что ни одно из общепринятых определений психического расстройства к нему не подходит. Хотя Билли явно не был «нормальным», и его семья и соседи считали его недееспособным, в некотором смысле он демонстрировал твердое, если не превосходное, познание мира. Его способность говорить была сильно ограничена, но он обладал прекрасным музыкальным слухом и знал более 200 мелодий, которые мог воспроизводить, не обучаясь музыке. Билли был не единственным человеком, чье заболевание озадачило экзаменаторов. Как признал руководитель комиссии, в ходе опроса было замечено «очень много случаев», по которым «трудно сказать, следует ли ... называть человека идиотом».

Если бы Билли был жив сегодня, то его симптомы, описанные Самуэлом Гридли Хауи (Samuel Gridley Howe, 1801- 1876), видным американским врачом и тифлопедагогом 19-го века, вероятно, можно было расценить как аутизм. Правда, само слово «аутизм» в то время не существовало, поэтому не существовало и диагноза. (*) Все это происходило задолго до того момента, как Лео Каннер (Leo Kanner; 1894-1981) в 1943 г. описал 11 детей с нехваткой навыков человеческого взаимодействия. Тем не менее, даже он, детский психиатр из Балтимора, которому обычно приписывают первенство в описании аутизма, сомневался, что глубокое нарушение социального взаимодействия было чем-то новым в истории человечества. Почти параллельно венский педиатр по имени Ганс Аспергер (Johann «Hans» Friedrich Karl Asperger; 1906 — 1980) описал подобный набор симптомов. Их вклад, как они сами признавали, заключался не только в выявлении разнородных поведенческих черт, которые составляют паттерн аутизма, а в том, что традиционные на то время диагнозы, которые использовались для объяснения такого поведения (безумие или слабоумие, глухота) часто ошибались. «Я никогда не открывал аутизм», - настаивал Каннер в конце своей жизни. «Эта болезнь была до меня».



Ханс Аспергер, 1938г. (Фотография из архива доктора Марии Аспергер Фельдер).
( +++ )

@темы: медицина

---

анекдотик

Приходит девочка домой накуренная, садится на стул и начинает щелкать пальцами. Десять минут щелкает, пятнадцать, полчаса она сидит неподвижно и щелкает. Мать заходит и спрашивает:
— Наташа, с тобой все в порядке?
Девочка, щелкнув в последний раз пальцами:
— Точно! Наташа!

@темы: имена