Оригинал взят у в Взрыв "Дальстроя".

alstroy.jpg" src="upload.wikimedia.org/wikipedia/ru/5/5d/Dalstroy...">

Солнечный день 24 июля 1946 года был голубой и жаркий. Пароход "Дальстрой" стоял в порту Находка у причала мыса Астафьева. У борта судна громоздились штабеля ящиков, мешков, тюков, носились автомашины. Звон тросов о грузовые стрелы, грохот лебедок и рев моторов сливались с людским говором в сплошной гул, который всегда сопровождает погрузку судна.





Пароход недавно прибыл из Канады, где был в капитальном ремонте после подрыва на мине в Сейсинской десантной операции а прошлом году. Он отстоял несколько дней во Владивостоке, команда побывала дома, и все были в хорошем настроении.



Свободные от вахт расположились тут же, над причалом, на опушке леса, расстелив на траве скатерть-самобранку. Любовались видами на бухту и порт, причалом у мыса и любимым пароходом, на котором многие служили по десять лет.

Несколько моряков, оставшихся во Владивостоке еще дня на два, сегодня приехали утренним поездом. Приехал и Павел. Как был, в рубахе цвета хаки с орденом Красной Звезды, полученным только вчера, не переодеваясь, он окунулся с головой в беспокойные обязанности старшего помощника капитана.

Осмотр палубы удовлетворил его. Все было в порядке, и в его отсутствие все делалось как нужно. Он поговорил с боцманом Сандлером о работах и стал осматривать трюмы.

В носовые грузили взрывчатку. Первый был уже загружен, и на аммонал, погруженный насыпью, как соль, ставили ящики с разным грузом. Во второй трюм грузили тротил в резиновых мешках.

Все это вызвало у Павла чувство тревоги, хотя груз для этого судна был обычным. Пожарные шланги были протянуты по палубе, и из них непрерывно струилась вода. В случае надобности увеличить напор воды было делом нескольких секунд.

По палубе деловито ходили грузчики, матросы; сколько раз во время войны они возили и выгружали так называемый "ти-ин-ти", то есть тринитротолуол из США.

Закончив обход, Павел поднялся в каюту капитана Всеволода Мартиновича Банковича, чтобы сообщить ему о своем прибытии.

Они были старыми друзьями. Когда-то долго плавали на одном судне, и с тех пор подружились. Наедине они называли друг друга по имени.

— Всеволод! Скажи, почему аммонал погружен насыпью?

— Я протестовал, но ничего не вышло. Приказ из Магадана от самого начальства. Пойдем на берег. Там поговорим кое с кем.

Они вошли в конторку, у стола сидел военный прокурор. Всеволод стал ему горячо доказывать, что так нельзя грузить взрывчатку, что нужна специальная тара, оборудованные суда, что рано или поздно кому-то придется за это отвечать. В это время на другой стороне бухты послышались взрывы: там делали выемку. А здесь, в одном километре от взрывов, грузили на пароход тротил.



Взвинченный успокоительными речами прокурора, Всеволод окончательно вспылил и крикнул ему, уже выходя на улицу:

— Вот взлетит на воздух все тут, тогда будете знать!

И, хлопнув дверью, ушел вместе с Павлом.

Банкович собирался съездить во Владивосток, а старпома оставить на это время за себя. Они снова поднялись в капитанскую каюту. Был обеденный перерыв. На судне и в порту все стихло. Команда обедала на борту, а грузчики - на берегу.

Капитан давал Павлу наставления на время своего отъезда:

— А этих, что ходят сюда только мешать, — он имел в виду береговую администрацию и особенно Васю Дуба, так называли главного начальника местного управления "Дальстроя" Василия Кораблина, — не пускай на пароход. Если будет лезть, отбирай на трапе спички и папиросы так же, как у грузчиков.

Едва капитан закончил, как снизу послышался отчаянный крик:

— Пожар в первом трюме!



Не ожидая приказаний, старпом рванулся вниз по трапам. Уже на бегу он услышал, как капитан звонил по телефону в машину:

— Воду на палубу и открыть кингстоны, затопить носовые трюмы!

Через десять секунд Павел был у первого трюма. Трюмный матрос, сидевший там для охраны груза, пулей выскочил по трапу наверх. Прямо в середине люка из-под ящиков разного груза невинно вилась вверх тонкая струйка дыма. Все, кто подбежал к люку трюма, схватили стволы четырех шлангов и направили мощные струи в трюм; подбежали люди с огнетушителями.

Но струйка дыма, не реагируя на воду, моментально разрослась, почернела и вдруг вырвалась черным клубом. За ним поднялся столб желтого пламени выше мачт. Палуба заходила ходуном, пламени было тесно в трюме, и оно с грохотом и ревом взметнулось в самое небо. Люди со шлангами стали отступать. Боцман, доктор, матросы… Все они, обстрелянные в боях, знали: взрыв будет. Но никто не дрогнул, не побежал.

Горящий аммонал дает температуру 2000°С, и люди пятились от пламени ко второму трюму, в котором был тротил. Сорвали раструбы вентиляторов трюма и направили струи воды туда. Они думали залить тротил, но забыли, что этот, еще более опасный груз, в резиновых мешках и не подмокнет. Проклятые резиновые мешки! Если бы не они, может быть, тротил успели бы намочить.



В этот момент к трюму подошел капитан и приказал:

— Ребята! Сейчас же покинуть судно, бегом на корму, там уже опущены штормтрапы. Павел, обойди скорее все помещения, разбуди людей. Всех на берег!

Едва старпом сорвался с места, как услышал вой судового гудка. И только сейчас он заметил, что все, что есть в порту, тревожно гудит, что к бедствующему судну на всех парах несется буксир-спасатель "Адмирал Нахимов", а маленький танкер "Дальстрой", одноименный с горящим судном, спешно рубит швартовы и уходит на рейд. Недаром существует у моряков поверие, что если два судна носят одно имя, то какое-то из них погибнет.

В каютах старпом нашел только одного спящего радиста Сидорова, растолкал его. Пробегая мимо своей каюты, он надел новую фуражку, взял в карман маленького плюшевого медвежонка - подарок любимой женщины, и побежал дальше. Почему он взял именно эту вещицу, он не смог бы объяснить, ну а новую фуражку... Ведь все знают, что моряк должен погибать в новой одежде.

Когда старпом спустился в шахту машинного отделения судна, оттуда уже выбегал последний человек - механик Аркаша Байков. Они оба прибежали на корму. Там стояли только капитан и судовой врач. Доктор сказал:

— Всеволод Мартинович, разрешите, я сбегаю за своей гимнастеркой в лазарет?

Она у него была вся в орденах и медалях, а судовой лазарет был в десяти шагах. Капитан ответил:

— Хорошо, только быстрее.

Остальная команда уже сошла на берег. Почему-то каждый отходил от борта метров десять шагом, а затем вдруг срывался с места, закрывая лицо руками, и, пробежав немного, останавливался. Все были недалеко и стояли стайкой, смотрели на свой корабль. Его нос пылал. В небо взвилось пламя, яркое, как солнце; золотое, оно колыхалось, как смерч. А все остальное - верхний мостик, шлюпки, парусина, краска – тоже горело, но этот огонь казался тусклым. Тут подбежал третий штурман Наумов с мешком, в который он собрал деньги, судовой журнал и документы экипажа. С ним был четвертый штурман Румянцев, который сказал капитану:

— Все внутри объято пламенем.

Показался и третий механик Саша Киприанюк, долговязый, с нежным лицом юноша, любитель классической музыки. Все трое прямо с борта перепрыгнули на штабель мешков на причале и присоединились к остальным.

Павел и Всеволод остались на палубе одни.

— Ну что, Вова? Наверно, все!

— Да, Павел, думаю, все. Прощай!

— Прощай, Вова!

Они пожали друг другу руки.

— А теперь, Павел, не медли, слазь. У тебя ребенок, а у меня детей нет. Да мне и положено последнему…

Спускаясь по трапу, старпом преградил путь боцману Сандлеру, который собирался снова забраться на судно.

— Куда ты, сумасшедший?

— Да я хотел, Павел Павлович, взять костюм.

— Давай назад, Виктор, и побыстрее!



Они пошли от судна, но через десять шагов, на освещенном пламенем месте почувствовали, будто их головы всунули в топку и начали тлеть волосы от страшного жара. Вот почему все бежали! Но через несколько шагов жар прекратился; старпом с боцманом присоединились к остальным.

Все стали отходить от пылающего корабля. Капитан шел сзади шагах в тридцати.

Они шли медленно, оборачиваясь на свой дом, на котором провели все годы войны. А во втором трюме находилось четыреста тонн тротила. Это малая атомная бомба. С начала пожара прошло восемь минут. Вот-вот все взлетит на воздух. Кругом ревели тревожные гудки, а небо было синее-синее, и сияло солнце.

Павлу хотелось подойти к Всеволоду, но он только обернулся, махнул ему рукой и стал ждать. Вдруг почувствовал мягкий толчок в спину, будто его кто-то толкнул тюком ваты. И вот он уже летит по воздуху. Упал во что-то мягкое. Все потемнело. Он подумал, что ослеп. Потом вода покрыла Павла до пояса, и он услышал, вернее, ощутил, как что-то тяжелое упало рядом. Схватившись за него, чтобы встать, Павел начал задыхаться. Подумал: вот и конец! Хорошо бы, быстрее! Сознание начало меркнуть… Но яркий свет над головой словно вернул Павлу дыхание: черное, густое облако стало уходить в сторону. Павел вскочил на ноги. Рядам лежал мусорный рукав судна из дюймовой стали в тонну весом. Павел обернулся и стал искать глазами пароход и товарищей. Парохода он не увидел. Все также светило солнце в синем небе, все также зеленели далекие холмы и сияла тихая бухта. А здесь, на мысе Астафьева, все было голо. Ни судна, ни складов, ни зданий, ни деревьев. Только сваи торчат из воды, где был причал, да видна притонувшая корма парохода. А на ней аккуратно лежат рядом два паровых котла, выброшенных из кочегарки, два из пяти тридцатитонных цилиндра, заброшенных туда взрывом. И все это будто покрыто черным лаком – мазутом, которого на судне было 1800 тонн в бункерах. Он весь поднялся в воздух, а затем покрыл место катастрофы.

И вот на этом черном фоне начинают подниматься фигуры. Все черные. Это люди. Никто ничего не слышит. Они открывают рты, но звуков нет. Мертвая тишина.

Павел обернулся к скале, где были ворота порта. Увидел какие-то кучи. Покрытые мазутом, они шевелились. И на этом черном лаке Павел увидел алые пятна, потом алые ручьи. Они сливались в один ручей, который тек в рытвины, где образовались алые озерки. Никогда Павел не думал, что в человеке столько крови. А кучи - это грузчики. Их много. Очень много. Взрыв застал всех у проходной и сбил в страшную кучу. Изорванные тела. У одного доска в боку, у другого палка в черепе. Одни еще шевелятся. Другие уже затихли. А алые струи все текут и текут. Павел смотрел как завороженный, не в силах оторваться от ужасного зрелища, и только голос буфетчицы (он наконец начал слышать) вывел его из транса:

— Павел Павлович что делать дальше?

Когда год тому назад судно подорвалось на мине, Ольга Панферова, находясь у кормового орудия, по телефону на мостик задала ему такой же вопрос. Тогда он ей ответил: "Оставаться на местах и быть готовыми к бою". Сейчас он спросил:

— Где капитан?

— Его не видно, узнали еще не всех, но его узнали бы по росту.

— Давайте искать.

И вот б?льшая часть экипажа, оставшаяся в живых только потому, что их капитан вовремя отдал команду "Оставить судно!", в мертвой зоне взрыва начала искать Всеволода Мартиновича. Нашли фуражку старпома, нашли капитанскую фуражку, но самого капитана нигде не было. Не было ни Саши Каприанюка, ни доктора, ни Сидорова. Двое были ранены, и один из них с переломом ноги. Остальные сорок два человека были контужены и оглушены, получили ссадины и ушибы, но были живы и стояли на ногах. А с Ольги Панферовой взрывной волной сорвало легкое платье, и она была в бюстгальтере и коротких штанишках, вся залитая мазутом.



Грузчики, которых погубила излишняя поспешность, потому что они сбились в кучу у единственной двери проходной, еще шевелились, когда начали подходить машины с санитарами и спасателями. Кто-то крикнул:

— Сейчас взорвутся склады мин!

Но ему возразил старпом:

— Брось, сейчас уже ничто не взорвется.

Корма судна была окружена пламенем. Это горел плавающий на воде мазут.

Людей посадили в грузовик и повезли в новый порт. По дороге более чем за километр валялись разбросанные взрывом покоробленные от жара части судна, а якорь весом в пять тонн был заброшен метров на пятьсот. В поселке у мыса Астафьева со всех домов были сорваны крыши и выбиты стекла окон. Людей привезли на пароход "Измаил". Капитан Москаев приказал дать всем спирту, чтобы отмыться от мазута и отстирать одежду.

Вскоре привезли и жену капитана Банковича Ольгу Митрофановну. От нее узнали, что б?льшая часть людей, которых капитан отправил на берег еще в начале катастрофы, убита осколками, а остальные ранены. Погибли пятнадцатилетний юнга Сева Караянов - сын капитана Петра Караянова, старик-пекарь Рыскин, подшкипер Сырбо; тяжело ранены жена четвертого помощника капитана Румянцева и матрос Лелюк, легкое ранение получила жена капитана. Это казалось невероятным. Ведь они успели уйти за километр от места катастрофы. А те, кто был совсем рядом, уцелели.

Через несколько дней, когда началось расследование, следователь Шадринцев узнал, что в одном из дальних поселков находится кто-то из экипажа судна. Они со старпомом приехали туда. Это был радист Сидоров. А против его фамилии в списке был уже поставлен крестик.



Оказалось, что Сидоров, разбуженный старпомом, выскочил на палубу не сразу, а захватил с собой чемоданчик с вещами. Когда он прибежал на корму, то там уже никого не было. Жар загнал его за кормовую надстройку. Там его и застал взрыв. Корма судна раскололась надвое, и Сидоров упал в кормовой отсек. Когда выкарабкался наверх, увидел, что мимо кормы проносится катер, на котором рубка вместе со старшиной сметена взрывом, а штурвал руля на месте. Моторист выглянул из люка и крикнул ему:

— Чего ждешь? Давай прыгай сюда!

Сидоров прыгнул на катер и взял штурвал, моторист завел мотор; в это время начал гореть мазут на воде вокруг кормы судна. Сидоров впервые в жизни повел катер. Они пошли в бухту Пятачок. Там, дома у моториста, он и отлеживался с легкой раной на голове.

Тело капитана Банковича нашли на другой день утром под кучей свай. Его затылок был пробит осколком. Сашу Киприанюка и доктора не нашли. Мать Саши, депутат Владивостокского горсовета, страшно убивалась по нему. Жена же вскоре вышла замуж. А Ольга Митрофановна, жена капитана Банковича, так и живет одна с тех пор.

Во время следствия загорелся аммонал на барже, его выгрузили с парохода "Орел" по требованию капитана Бабиевского, благодаря чему "Орел" был спасен. Через сутки сгорел аммонал, находившийся в вагоне.

После этих случаев следствие пошло по другому руслу, а команду отпустили, признав всех невиновными.

Так все они и живут вторую жизнь, благодаря своему капитану.

(с) П. П. Куянцев. Я бы снова выбрал море…

PS.



Пароход «Дальстрой» (ранее «Генрих Ягода» в 1930-х—1940-х годах совершал рейсы из Находки в Магадан, доставляя грузы и заключённых на Колыму. 24 июля1946 года во время погрузки аммонала в Находке из-за грубых нарушений техники безопасности произошёл взрыв, повлёкший гибель 105 человек, значительный материальный ущерб и загрязнение окружающей среды.

В результате пожара и взрыва в бухте Находка уничтожен пароход «Дальстрой» и все находившиеся на нём грузы в количестве: взрывчатки — 917 тонн, сахара — 113 тонн, разных промтоваров — 125 тонн, зерна — 600 тонн, металла — 392 тонн, а всего на сумму 9 млн рублей; на сгоревших складах Дальстроя уничтожено различных промышленных и продовольственных грузов на сумму 15 млн руб. и взрывчатки на сумму 25 млн руб. Во время взрыва парохода «Дальстрой» убито и умерло от ран 105 человек, в том числе: военнослужащих — 22, гражданского населения — 34, заключённых — 49; ранено и находится в лечебных заведениях 196 человек, в том числе: военнослужащих — 55, гражданского населения — 78 и заключённых — 63.

Погруженные с грубейшими нарушениями правил безопасности внавал в трюм 7 тыс. тонн аммонала загорелись ещё во время загрузки парохода. Находившиеся в другом трюме 400 тонн тротила под воздействием высокой температуры взорвались, полностью разрушив портовые сооружения на мысе Астафьева и вызвав значительные человеческие жертвы. Часть команды парохода, покинувшая его незадолго до взрыва, оказалась в «мёртвой зоне» и пострадала незначительно.

@темы: "Титаник" и др.

---

Оригинал взят у в Гук и хронометр.

Морской хронометр 8МХ, выпущенный на МЧЗ им. Кирова

Хронометр. История создания.

В 17-18 веке с вычислением географической широты моряки справлялись довольно просто, однако определение долготы сопряжено с большими трудностями. неверное вычисление координат может привести к опасным последствиям, особенно вблизи прибрежных рифов. Зная точное "домашнее время", можно сравнить его с местным и вычислить долготу с достаточной точностью.





В 18 веке ошибки навигации были смертельно опасны. Адмирал сэр Клодсли Шовел(1650-1707) и 1400 его матросов погибли, когда их корабли были выброшены на мель у островов Силли. Причиной тому были ошибки навигации, а так же то, что точное местоположение островов Силли не было нанесено на карту. Стала очевидной необходимость в усовершенствовании навигационных инструментов. Изданный британским парламентом "Акт о долготе" 1714 года обещал награду в 10 000 фунтов тому, кто предложит точный способ вычисления этой координаты, что было неотделимо от как можно более точного определения времени.
.

Английский часовщик Джон Харрисон(1863-1776) создал очень точный хронометр, но потратил намного больше усилий на то, чтобы вытребовать награду у правительственного комитета, чем на своё изобретение.Это общеизвестные факты имеющиеся во всех энциклопедиях, но Хронометр был уже изобретен ранее. Робертом Гуком...






Ро́берт Гук (англ. Robert Hooke; Роберт Хук, 18 июля 1635, остров Уайт — 3 марта 1703, Лондон) — английский естествоиспытатель, учёный-энциклопедист. Гука можно смело назвать одним из отцов физики, в особенности экспериментальной, но и во многих других науках ему принадлежат зачастую одни из первых основополагающих работ. И много открытий…

Отец Гука, пастор, готовил его первоначально к духовной деятельности, но ввиду слабого здоровья мальчика и проявляемой им способности к занятию механикой предназначил его к изучению часового мастерства. Впоследствии, однако, молодой Гук получил интерес к научным занятиям и вследствие этого был отправлен в Вестминстерскую школу, где успешно изучал языки латинский, древнегреческий, еврейский, но в особенности интересовался математикой и выказал большую способность к изобретениям по физике и механике. Способность его к занятиям физикой и химией была признана и оценена учёными Оксфордского университета, в котором он стал заниматься с 1653 года; он сначала стал помощником химика Виллиса, а потом известного Бойля.   К числу открытий Гука принадлежат:







Первое изображение живой клетки.        Луна и Плеяды

Наиболее известно, особенно инженерам, - открытие пропорциональности между упругими растяжениями, сжатиями и изгибами, и производящими их напряжениями (закон Гука),



Помимо этого Гуку принадлежит:

• правильная формулировка закона всемирного тяготения (приоритет Гука оспаривался Ньютоном, но, по-видимому, не в части формулировки; кроме того, Ньютон утверждал о независимом и более раннем открытии этой формулы, которую, однако, до открытия Гуком никому не сообщал),


• открытие цветов тонких пластинок (то есть, в конечном итоге, явления интерференции света),


• идея о волнообразном распространении света (более или менее одновременно с Гюйгенсом), экспериментальное обоснование её открытой Гуком интерференцией света, волновая теория света,


• гипотеза о поперечном характере световых волн,


• открытия в акустике, например, демонстрация того, что высота звука определяется частотой колебаний,


• теоретическое положение о сущности теплоты как движения частиц тела,


• открытие постоянства температуры таяния льда и кипения воды,


• закон Бойля (каков здесь вклад Гука, Бойля и его ученика Ричарда Таунли (Richard Townley) — не до конца ясно),


• 


• живая клетка (с помощью усовершенствованного им микроскопа; Гуку же принадлежит сам термин «клетка» — англ. cell),


• непосредственное доказательство вращения Земли вокруг Солнца изменением параллакса звезды γ Дракона (см.Боголюбов) (во второй половине 1669 г.)

Помимо этого Гуку принадлежит множество изобретений технического плана.



Технический гений Гука.

Одной из его главных идей, которую он также начал разрабатывать уже в начале своей творческой деятельности, было создание хронометра, столь необходимого для Англии, стремившейся стать морской державой. Как известно, в то время ее единственным серьезным соперником в колониальной политике была Голландия. Именно-против нее был направлен Навигационный акт, принятый в 1651 г. … парламентом и пытающийся сохранить право морской торговли за английскими торговыми кораблями. Политика Реставрации в этом отношении не внесла ничего нового: двор и парламент были единодушны в отношении навигационных законов, враждебных торговым соперникам Англии. В связи с такой политикой, диктуемой торговыми компаниями, начинает расти и английский военный флот, призванный охранять морские торговые пути британцев. Заметим, что и их торговый флот Уже тогда представлял собой в военном отношении значительную силу.


'Морские часы' ле Руа, 1766 г.,

В середине 50-х годов Гук, по его словам, познакомился с астрономией и решил усовершенствовать маятник. В 1656—1657 гг. он провел ряд экспериментов над маятником, а затем Гук решил использовать его для определения долготы места. Последнее и привело Гука к изобретению часовой пружины, заменяющей гирю в приводе часового механизма. Вначале он построил большие модели, на которых испытал свое изобретение, и лишь после этого перешел к созданию малых. После этого он ознакомил с изобретением своих друзей, и в частности Бойля, который в свою очередь рассказал о нем лорду Броункеру и сэру Роберту Морею. Последние посоветовали Гуку запатентовать изобретение и предложили организовать сообщество по его эксплуатации. Чтобы еще сильнее убедить их в целесообразности использования в часах пружины, Гук показал им карманные часы, в которых пружина была прикреплена к валику баланса для управления движением. Способ определения долготы, предложенный им, был таким удобным, что Роберт Морей сразу же составил заявление о патенте с описанием часов. Но дальше дело с патентом не пошло гладко, по крайней мере для Гука. Его биограф Уоллер пишет: “Я нашел черновик соглашения между лордом Броупкером, Бойлем ж сэром Робертом Мореем с магистром искусств Робертом Гуком, о том, что Роберт Гук полностью сообщает им свое изобретение относительно измерения времени на море так же точно и так же верно, как это делается на суше с помощью маятниковых изобретений г-ном Гюйгенсом. Из прибыли, которая может быть получена при этом, причем если она не будет превышать 6000 фунтов, Роберт Гук получит 3/4; если прибыль будет больше, то от суммы сверх первой, но не превышающей 4000 фунтов. Роберт Гук будет иметь 2/з, из суммы, полученной сверх этого, если таковая будет, он получит … - Роберт Гук будет при этом признан автором и изобретателем. Это — один из черновых проектов договора, были и другие; они отличаются друг от друга лишь разделением прибылей. приводить которые здесь было бы скучно для читателя. Был также черновик парламентского акта, обязывающий всех судовладельцев оплачивать с тонны перевозимого груза за использование этого изобретения, а также утвержденное королем правомочие Роберту Гуку, магистру искусств и т. д., на пользование патентом на настоящее изобретение сроком на четырнадцать лет, подписанное по распоряжению Его величества Уильямом Моррисом. Есть и другие документы, приводить которые здесь не имеет смысла” .

Так протекало тогда это дело; чем оно окончилось, можно с полным правом удивляться; но для того чтобы полностью удовлетворить читателя, я перепишу здесь параграф из завершения написанного Гуком “Трактата о гелиоскопах”, напечатанного в 1676 г.

“Этот договор со мною,— так писал Гук,— был бы окончательно заключен на несколько тысяч фунтов, если бы не включение в него одной клаузулы не прекратило его действия. Эта клаузула гласила: Если после того как я открыл мое изобретение относительно определения долготы при помощи часов (что является само по себе достаточным), он или любое иное лицо найдут способ усовершенствовать мои принципы, он или они могли бы получать пользу от этого в течение действия моего патента; в этом случае я не получаю ничего. С этой клаузулой я ни в коей мере не мог согласиться, так как знал, как легко можно было бы найти сотню вариантов моих принципов, что не было бы невероятным ... Не видя причины, почему я был бы лишен доходов от моего изобретения, которое само по себе было достаточным, из-за того только, что кто-то захотел бы видоизменить его или как-либо усовершенствовать, что им и в голову не пришло бы, не будь им известно мое изобретение”.



Таким образом, Гук не решился полностью открыть свое изобретение. Оно осталось неизвестным, а теоретические изыскания автора в этом направлении не опробованными на практике. Многие потом усомнились, действительно ли Гук обладал этим изобретением. Однако он за несколько недель до своей смерти утверждал, что знает точный и безотказный метод определения местоположения корабля в море относительно его расстояния на восток и запад от того порта, из которого вышел.

Но дело с часовой пружиной не ограничилось спором относительно патентных условий и разрывом соглашения; оно получило свое продолжение уже в бытность Гука куратором экспериментов Королевского общества. Дело в том, что изобретение Гука включало не только метод определения положения корабля в море с помощью часов, но и конструкцию самих часов, которая также осталась незапатентованной. Кстати, Гук является создателем анкерного хода, хотя это изобретение и оспаривал часовщик Вильям Клемент.

В 1675 г. Гюйгенс опубликовал в “Журнале ученых” Парижской академии наук, а затем в “Философских сообщениях” за 25 марта того же года свое изобретение применения пружины для привода часов. Это изобретение чрезвычайно походило на изобретение Гука, сделанное 15 лет назад. Более того, 30 сентября 1665 г. Роберт Морей направил секретарю Королевского общества Ольденбургу письмо с просьбой связаться с Гюйгенсом и узнать, когда будут готовы часы последнего, и сообщить ему (Морею) об этом. В письме он также интересовался, не собирается ли Гюйгенс подсоединить пружину для привода валика с балансом, и просил Ольденбурга рассказать Гюйгенсу о достижении Гука и о том, “что Гук предполагает сделать еще в том же направлении для совершенствования своих часов”.

Позже Ольденбург писал: “Известно, что тот, кто описал гелиоскоп (т. е. Гук), несколько лет тому назад, кажется, действительно построил нечто вроде подобных часов, которые (несмотря на то что он утверждает) оказались безуспешными. Было ли это так или нет, я не могу утверждать, поскольку прошло уже столько лет, хотя я и склонен думать, что... изобретение и принцип Гука и Гюйгенса те же самые, что и применяемые в настоящее время”.

Первый морской хронометр Гаррисона H₁ 1735 г.

Гук ответил Ольденбургу, отстаивая свой приоритет в этом изобретении и ссылаясь на свой доклад. Однако последний, как оказалось, не был внесен в протоколы Общества, и Гуку пришлось принести Ольденбургу свои извинения, которые были опубликованы в “Philosophical Transactions”.

Однако, как выяснилось позже, Ольденбург утаил истину. В 1668 г. члены Флорентийской академии наук Малфатти и Фалкониери посетили Англию и по приглашению Ольденбурга присутствовали на заседании Королевского общества 20 февраля. В своем рассказе о демонстрациях, показанных Гуком на заседании, Малфатти говорит: “Мы видели также карманные часы с новым маятниковым изобретением, что можно было бы назвать уздечкой, ибо время регулировалось маленькой пружиной из закаленной стали, которая с одной стороны крепилась к колесу баланса, а с другой стороны — к корпусу часов. Работает это таким образом, что если движения колеса баланса неравномерны и если некоторая нерегулярность зубчатого движения будет стремиться увеличить нерегулярность, то пружина сдерживает это, заставляя всегда проходить один и тот же путь...”. Ничего подобного в протоколах зарегистрировано не было. Профессор Е. Андраде, ссылаясь на спор между Гюйгенсом и Гуком, говорит: “Если вспомнить, что Ольденбург имел денежный интерес в часах Гюйгенса, так как Гюйгенс предоставил ему патентные права и так как его просьба о патенте зарегистрирована в записи, то, очевидно, можно поверить, что он не был полиостью беспристрастным”


Хронометр Кендалла К₁, который хранится в Национальном морском музее в Гринвиче

В 1660 г. Бойль опубликовал свой трактат “Новые физико-механические эксперименты, относящиеся к упругости воздуха и его эффектов. Произведены по большей у части на новой пневматической машине”. В этом труде соотношение между давлением и объемом воздуха еще не было выяснено в количественном отношении. Труд Бойля вскоре после его выхода из печати подвергся резкой критике. Бойль ответил в 1662 г. своим оппонентам в Прибавлении к работе 1660 г., озаглавленном “Защита доктрины, относящейся к упругости и весу воздуха”, изложив точно этот закон. Однако Бойль не претендовал на его авторство. Наоборот, он подчеркивал, что его ассистент Гук уже в 1660 г., а возможно и ранее, знал это соотношение. Чтобы полностью быть справедливым, Бойль сообщал о Ричарде Тоунли, работавшем, по его словам, над проблемой соотношения между давлением воздуха и его объемом. Но, насколько это было известно, Тоунли не нашел закона PV = с. По словам Бойля, Гук, услышав от него о гипотезе Тоунли, признался, что уже год назад произвел эксперименты в этом направлении и пришел к положительным результатам. Бойль указывал также, что в этом направлении также работал лорд Броункер, но не получил никаких результатов.
Почему же все-таки закон получил имя Бойля, а не Гука, хотя сам Бойль признал авторство последнего? Как видно, потому, что опубликован он был в книге, на которой стояло имя Бойля. Бойль в этой книге ссылается на Гука как на автора закона, отнюдь не претендуя даже на соавторство. Закон Бойля—Мариотта в сущности является законом Гука, тем более что он лежит в основе всех дальнейших работ последнего в этой области.

…в конце 1663 г. Гук изобретает прибор для определения глубины моря (эхолот) и для забора морской воды с любой глубины. В январе следующего года он предъявляет Обществу воздушное ружье, пуля из которого пробивает дверь на расстоянии 20 ярдов. Тогда же он занимается усовершенствованием барометра, предложенного Реном, строит секундомер, предлагает модель фермы для подвески длинных телескопов. В 1665 г. Гук изобретает прибор для шлифовки оптических стекол. Примерно к тому же времени относится изобретение прибора для точного деления зубчатых колес, изготавливаемых часовщиками,— прообраз делительной головки. В июне 1665 г. он представляет Обществу изобретенный им секстант, объясняет его устройство и способ пользования.



Одним из важных направлений изобретательского гения Гука явилось создание им приборов для метеорологических наблюдений. В сущности ему принадлежат все важнейшие приборы для наблюдения погоды. Некоторые из них до настоящего времени сохраняют принцип, положенный Гуком в основу их конструкции. Так, барометр, описанный в “Микрографии”, основан на том же принципе, что и современные барометры. Последним его изобретением оказался морской барометр. В “Микрографии” изложены принципы калибровки термометров: Гук предложил принимать за нуль точку замерзания дистиллированной воды. Гук сконструировал прибор для измерения силы ветра; последняя определялась отклонением пластины прибора от вертикального положения.

Гук построил прибор для измерения влажности воздуха и дождемер. Использовав идею Рена, он создал “часы погоды” — над ними он работал в течение многих лет, постоянно их совершенствуя, Эти часы каждые четверть часа записывали на бумажной ленте показания барометра, термометра, гигрометра, дождемера и ветромера. Бумажная лента прибора приводилась в движение при помощи маятниковых часов. “Часы погоды” были предъявлены Гуком Королевскому обществу на заседании 29 мая 1679 г. Есть сведения о том, что эти часы работали длительное время, хотя и с перерывами: так, 2 апреля 1684 г. Гук со своими ассистентами ремонтировал их.

Гук весьма близко подошел к изобретению стетоскопа. Он считал, что есть возможность обнаружить внутренние движения и действия животных, растений или миниралов по тем звукам, которые они производят. Можно было бы, думал он, прослушивать различные части человеческого тела и таким путем устанавливать, какая часть “машины” не в порядке. В частности, он прослушивал пульс сердца.

К маю 1664 г. относится изобретение оптического телеграфа. Гук не только разработал систему оптической передачи сигналов, но и продумал ее до мельчайших подробностей, изобрел систему знаков. По его системе можно было передавать сигналы на расстояние до 30 или 40 миль (приблизительно 45—70 км). Мачты, на которых устанавливались сигналы, он снабдил телескопами, позволяющими рассмотреть сигналы, передаваемые противоположной стороной.

В 1667 г. Гук строит машину для производства кирпичей, работает над механизмами, включающими универсальный шарнир, изобретает микрометр и редуктор. В 1668 г. он предлагает новую модель барометра, метод шлифовки эллиптических колес, новый тип маятниковых часов, приспособленных для астрономических наблюдений.

К середине 70-х годов относится изобретение гелиоскопа и бароскопа. Интересно, что с этого времени Гук начинает обращать особенное внимание на конструирование приборов для воспроизведения различных математических кривых, машин и приборов для вычисления. Около 1670 г. он изобрел машину для умножения и деления, описанную С. Морлендом в 1672 г. Гук продолжал работать над ее усовершенствованием и далее. Как указывает Уоллер, в 1674 г. Гук предъявил Королевскому обществу свою машину, предназначенную для выполнения всех арифметических операций. Однако Уоллер не приводит в своей книге “подробное описание этой машины и других приборов”, сохраняя “их до другого удобного случая” . К сожалению, такого случая не наступило и многие бумаги Гука остались неопубликованными.



Короче, недаром Гука называют английским Леонардо...

Источники:



1.(с) Боголюбов А. Н. Роберт Гук (1635—1703).—М.:Наука,1984.
2.(с) Википедия
3. (с) Филонович С., «Роберт Гук», Квант, 1985, № 7.

@темы: история бытовой техники

---

Оригинал взят у в И чайник у вас электрический, и сами вы неискренние...

Сведения о том, когда появился первый электрический чайник, разнятся.Одни источники датируют это событие 1891-м, другие — 1894-м, третьи — 1900-м годом.Достоверно известно, что немецкая фирма „AEG“ в середине 90-х годов XIX века уже выпускала 80 различных электрических бытовых и кухонных приборов для домашнего использования: чайники, утюги, фены, щипцы для завивки волос, электроплиты, кофеварки, зажигалки для сигар и многое другое.



При этом идея самокипящего чайника, но не самовара уже была реализована ранее:



Инженеры того времени сильно не заморачивались и просто заменили керосиновую плитку на электрическую.



Первоначально электрический нагревательный элемент чайника располагался в нижней части корпуса, под дном.

Большой, тяжёлый традиционный сосуд с длинным изогнутым носиком и дугообразной ручкой был как бы дополнен электроплиткой.

Один из первых электрических чайников немецкой фирмы „AEG“ начало прошлого века.

Вода не вступала в контакт с нагревателем и закипала очень долго.

В 1923 г. Артур Лардж сделал подлинное открытие: он поместил нагреватель в особую медную трубку и вставил ее внутрь чайника.

Вода стала закипать значительно быстрее, тогда же была разработана защитная автоматика, предотвращающая нагрев при отсутствии воды в чайнике.

В конце прошлого века вновь вернулись к идее электроплитки: на смену спиральному нагревательному элементу, вмонтированному внутри корпуса

чайника, вблизи дна, пришёл нагревательный элемент из нержавеющей стали, помещённый в дно чайника. В таком приборе лучше всего сохраняется

естественный вкус воды и накипи образуется намного меньше, к тому же им безопаснее пользоваться благодаря отсутствию контакта нагревательного элемента с водой.

Но ещё совершеннее — дисковый нагреватель. Это уже не „приклеенная“ под дном спираль, а плоский металлический диск, к которому подведены электрические контакты.

Дисковый нагреватель имеет более высокий коэффициент полезного действия и быстрее кипятит воду.

От «лебедя» к «кувшину»

Электрический чайник 1908 года (Германия).

Традиционная „лебединая“ форма корпуса чайника оставалась неизменной ещё несколько десятков лет.



Материалом для него чаще всего служила медь, позже хромированная сталь, ещё позже алюминий.



И только в середине 50-х годов появились модели электрических чайников новой формы: полусферические и приземистые цилиндрические, с широким коротким носиком. К этому времени уже были изобретены автоматические электрические модели, отключающиеся при кипении благодаря скрытой от глаз изгибающейся биметаллической пластине.


Дизайн -же чайника в форме кувшина, широко распространённый сегодня,
сформировался лишь к концу 70-х годов.

@темы: история бытовой техники

---

Оригинал взят у в Газировка.

Вот к будке с газированной водой, всех автоматов баловень надменный, таинственный ребенок современный подходит, как к игрушке заводной. Б. Ахмадулина

Не так давно писал я про свои воспоминания о ушедшей советской эпохе ,
ну и помянул автоматы с газировкой. А занете , оказывается история газировки
насчитывает не одно тысячелетие. Это природной.
А делать искусственную  газировку научились сравнительно недавно, в 18 веке...

Газиро́ванная вода́ (устар. «шипучие воды», просторечное — «газировка» — прохладительный
напиток из минеральной или обычной ароматизированной воды, насыщенной углекислым газом.



О целебных свойствах минеральных вод с газом знали уже четыре тысячи лет назад в Древней Греции .
Великий ученый Гиппократ в своем трактате “О воздухах, водах и местностях” пишет о том,
что больных лечили в купелях  при храмах. Греческие жрецы строго охраняли свои тайны,
в том числе тайну целебной силы минеральной воды.
К середине 18 века, эта тайна перестала существовать и поездка "на воды"
превратилась в достаточно распространенный вид оздоровительного "туризма"...
А минеральную воду из источников начали разливать в бутылки и развозить по миру.
Однако она стоила весьма дорого и к тому же быстро выдыхалась.

Как известно спрос рождает предложение...



Английский ученый Джозеф Пристли (1733-1804 гг.) живя по соседству с пивоварней и
наблюдая за ее работой, заинтересовался, какого рода пузырьки выделяет пиво при брожении.
Тогда он водрузил два контейнера с водой над варящимся пивом.
Через некоторое время вода зарядилась пивным углекислым газом.
Попробовав получившуюся жидкость, ученый был поражен ее неожиданно приятным резким вкусом
и в 1767 г. он сам изготовил первую бутылку газированной воды.

Пристли довольно многое сделал в Физике, в частности в изучении электричества.
А в химии именно Пристли впервые получил хлористый водород, аммиак, фтористый кремний, сернистый газ…
Но именнно за открытие газировки Пристли был принят во французскую Академию Наук (1772),
а в 1773г. — получил медаль Лондонского  Королевского Общества.
Помимо того Пристли был известным философом -деистом, проповедником -диссентером, преподавал.
В конце жизни(1794) иммигрировал в США. В Пенсильвании имеется его мемориальный музей.



Ему принадлежит и еще одно эпохальное изобретение. Пристли случайно обнаружил, что сырой
натуральный каучук способен стирать следы графита (карандаша) лучше, чем частицы хлеба,
которые использовались в то время с этой же целью. Это преимущество каучука связано с тем,
что его трение по бумаге производит электростатическое напряжение, которое позволяет
частицам каучука притягивать частицы графита. Так и появился на свет всем хорошо знакомый ластик.



А в 1770 г. шведский химик Торберн Улаф Бергман (1735— 1784 гг.) изобрел прибор, с помощью которого
можно было производить газировку в достаточно больших количествах. Этот прибор получил название сатуратор.
И хотя изображения сатуратора Бергмана - не сохранилось - вполне можно представить его более современный аналог ...



Впрочем по большому счету и автоматы с газировкой это тоже сатураторы.
А рабочий их обслуживающий - сатураторщик...



Дальнейшие разработки в этой области произвел Иоганн Якоб Швепп, немец по происхождению,
державший ювелирную лавку в Женеве. Он с юности мечтал создать безалкогольное шампанское
— с пузырьками, но без спирта. 20 лет экспериментов увенчались успехом и в 1783 г. он изобрел
промышленную установку для производства газированной воды.



Швепп сначала продавал свой напиток в Швейцарии, но вскоре понял, что в Англии спрос на него
будет выше, и в 1790 г. переехал туда. Англичане славились своим пристрастием к бренди, и
Швепп рассчитывал заполнить своей продукцией нишу разбавителей бренди.

Иоганн Якоб Швепп основал компанию «J. Schweppes & Со», которая очень быстро набрала
обороты, а ее напиток завоевал такую популярность, что выпускать «газировку» кинулись все кому не лень.
Однако превзойти продукцию компании по качеству никто не мог.
В 1831 году Schweppes стала поставщиком содовой для королевского двора.

В 1834 году J. Schweppes & Со была приобретена Джоном Кемп-Уэлчем и Уильямом Эвиллом,
которые пополнили ассортимент компании ароматизированными газированными напитками.

В 1870-х годах начался выпуск брэндов Tonic Water и Ginger Ale. Популярности первого немало
поспособствовала геополитическая ситуация. Великобритания владела множеством колоний
в самых разных частях света, и расквартированные там военные нередко страдали от малярии.
Хорошим профилактическим средством считался хинин, но употреблять его в чистом виде было
неприятно из-за горького вкуса. В Schweppes придумали смешать хинин, апельсины и сахар
в одном напитке. Тоник понравился военным, особенно в Индии, поскольку прекрасно утолял
жажду и одновременно защищал от малярии.

В 1886 году Schweppes была преобразована в компанию с ограниченной ответственностью,
а в 1897-м впервые выпустила свои акции в открытую продажу.

В XX веке рост компании продолжился. К началу второй мировой войны Schweppes стала
безоговорочным лидером среди британских производителей прохладительных напитков.
Война, естественно, затормозила развитие компании, но уже в 1948 году объем продаж
Schweppes превысил довоенные показатели.



В дальнейшем процесс изобретения новых вкусов и напитков приобрел лавинообразный характер,
причем законодателями моды чаще всего становились аптекари и фармацевты.
В 1875 году американский фармацевт Чарльз ХайрсCharles Hires познакомился с напитком,
изготовлявшимся кустарным образом из корней некоторых растений — десятью годами позже
Хайрс начал продавать бутилированное безалкогольное “корневое пиво”root beer
(по вкусу напоминает настойку алтейного корня).



В 1886 году впервые были выпущены в продажу и ныне существующие — Coca-Cola и Dr. Pepper.
Изначально Coca-Cola производилась из настойки листьев коки и орехов кола, аптекарь
Джон ПембертонJohn Pemberton придумал рецепт сиропа, предназначенного для лечения головной боли
и простуд и догадался разбавить его газированной водой.
Авторы многочисленных книг, посвященных истории самой популярной газировки тысячелетия,
постоянно приводят забавный факт: в первый год, за счет продажи “коки”, удалось выручить $25,
в то время, как на рекламу нового напитка было потрачено $75.



Dr. Pepper также был плодом фантазии фармацевта (его звали Вэйд МоррисонWade Morrison)
и химика (Роберт ЛэзенбиRobert Lazenby). Dr. Pepper, созданный на основе вишневого сиропа,
сперва производили в аптеке (в городе Вако, штат Техас), продавая его под слоганом
“Король Напитков Без Кофеина”King of Beverages, Free from Caffeine” (кофеин был добавлен позднее).
По легенде, название Dr. Pepper — “Доктор Пеппер” произошло от имени военного врача,
который некогда запретил предприимчивому Моррисону жениться на своей дочери.



В 1898 году появилась Pepsi-Cola (по некоторым версиям, изначально — лекарство от расстройств кишечника),
которая была придумана аптекарем Калебом БрэдхемомCaleb Bradham, смешавшим экстракт из орехов кола,
ванилин и ароматические масла.

В начале 20-го века появились и иные напитки, которые до сих пор стоят на полках американских магазинов,
в частности — Royal-Crown Cola и Canada Dry Ginger Ale. В 1906 году прошла первая общеамериканская
рекламная кампания лимонада — Clicquot Club Ginger Ale, получившего название в честь
прославленной марки шампанского “Вдова Клико”.



И все же ароматизированная газировка, по всей вероятности, была придумана на западном берегу Атлантики.
В 1807 году ее ввел в употребление филадельфийский врач Филип Синг Физик. Он прописывал пациентам
облагороженную сиропом газированную воду, которую изготовлял по его рецепту аптекарь Таусенд Спикман.
Вскоре в американских городах появились и первые киоски содовой воды, но широкого распространения она не получила. Доступная американцам технология ее изготовления была примитивной, а аппарат Швеппа оставался секретом.

Успех газировки оказался весьма зависим от политических факторов. После начала Первой Мировой войны
индустрия оказалась парализованной — причиной стал дефицит сахара.
Производители оказались в тяжелом состоянии, потому что правительство США признало их товар не важным
для обеспечения здорового питания американцев. Любопытно, что аналогичное решение власти США приняли
и во время Второй Мировой войны, однако к этому времени американцы пристрастились к такого рода питью,
поэтому в рацион американских солдат входили газированные напитки.
Марк ПендерграстMark Pendergrast, автор книги “За Бога, Страну и “Кока-Колу” замечает,
что у американских солдат на фронте могли быть проблемы с патронами и бинтами,
однако им всегда вовремя доставляли положенные бутылочки с “кокой”.

Ну а что было дальше - можно посмотреть на полках магазинов...

По материалам.


1. Википедия.
2. Спайнет
3. Ну, эта....

@темы: пьем и будем пить

---

Оригинал взят у в Про ложь, правду и «не всю правду». Часть II.

Продолжение. Первая часть - здесь.

В таком состоянии в 01:23:04 был включен осциллограф для снятия характеристик выбегающей турбины и испытания, по сути, начались. Никаких аварийных сигналов не регистрируется.

В 01:23:10 была нажата кнопка «Максимальная проектная авария» (МПА). Собственно с этого момента циркуляционные насосы работают на «выбеге» турбины. В соответствии с программой испытаний и заложенным проектным режимом, насосы должны проработать 30 секунд. После этого включаются дизель-генераторы. Разумеется, в соответствии программой испытаний дизель-генераторы при испытании не включались. Проверялась возможность работы в течение 30 секунд на «выбегающей» турбине. После этого эксперимент заканчивался. Никаких аварийных сигналов не регистрируется.

В 01:23:40 нажата кнопка самоуничтожения АЗ-5 (сброс аварийной защиты). Никаких иных аварийных сигналов не регистрируется.

Впоследствии, обвинение всеми правдами и неправдами пыталось из оперативного персонала вытянуть признание — как они, не имея никаких оснований (все зарегистрированные показатели на момент нажатия кнопки АЗ-5 в норме... не в норме только ОЗР, но об этом никто не знает, в том числе и ЭВМ, которая этот показатель медленно и со скрипом рассчитывает в данный момент), поняли, что имеет место аварийная ситуация и сбросили аварийную защиту?

Г. Медведев на этот счет даже пофантазировал: «Старший инженер управления реактором Топтунов Леонид первым забил тревогу. «Надо бросать аварийную защиту, Александр Федорович, разгоняемся», - сказал он Акимову. Акимов быстро посмотрел на распечатку вычислительной машины. Процесс развивался медленно, да, медленно... Акимов колебался».

Александр Акимов

При этом и Топтунов и Акимов в объяснительных записках написали, что причиной нажатия кнопки АЗ-5 стало окончание эксперимента по выбегу турбины. Дятлов — единственный из троих, доживший до суда, хотя и получивший смертельную дозу и перенесший острую лучевую болезнь, повторил это в суде и в своей книге. Т.е. по окончании эксперимента, когда все необходимые параметры были зафиксированы, реактор тупо глушили, чтобы долго не заморачиваться с его выводом, благо энергоблок был не в сети.

В соответствии с материалами уголовного дела, команду Акимова Топтунову «глуши реактор!» слышали присутствовавшие на щите управления люди перед первым взрывом и после реплики Топтунова о росте мощности реактора. Они же подтверждают, что Акимов что-то сказал Топтунову за несколько секунд до этого. Сказал тихим и спокойным голосом, поэтому никто на это внимания не обратил и что именно сказал Акимов — никто не слышал. Дятлов настаивает на том, что он отдал команду сброса АЗ, выполнение которой зафиксировала система ДРЕГ в 1:23:40.

Я напомню, что в соответствии с проектом, насосы должны были проработать на «выбегающей» турбине 30 секунд. Кнопка МПА была нажата в 1:23:10. Кнопка АЗ-5 - в 1:23:40.

Доклады Комиссии Госпроматомнадзора и INSAG-7 никак не комментируют причину нажатия кнопки АЗ-5.
Смотрите сами, какая версия нажатия кнопки АЗ-5 — Медведева или Дятлова (а также многих других)  вам больше по душе.

Наконец, в 1:23:43, через 3 секунды после нажатия кнопки АЗ-5, система ДРЕГ фиксирует аварийные сигналы защит по периоду разгона и превышению мощности. Начинается неконтролируемый разгон реактора. В 1:23:47, через 7 секунд после нажатия кнопки АЗ-5 и через 5 секунд после зафиксированного разгона реактора, ДРЕГ фиксирует сигнал «неисправность измерительной части» обоих регуляторов основного диапазона мощности. Сие, предположительно означает, что мощность реактора достигла значений, контроль которых не предусмотрен. В 1:23:49, ДРЕГ фиксирует последние аварийные сигналы - «повышение давления в реакторном пространстве (разрыв канала)» - по сути — фиксация разрушения реактора, «неисправность исполнительной части» - фиксация того, что управлять больше нечем.

Третий сигнал, зафиксированный в то же время - «нет напряжения = 48 в» (снято питание с приводов стержней), вкупе с записью в оперативном журнале «выведен ключ питания муфт», означает, что Топтунов пытается выполнить вторую команду Акимова глушить реактор. Ту самую, которую все слышали.

Стержни вводятся в активную зону при помощи сервоприводов. Это происходит относительно медленно. При отключении питания приводов, вкупе с нажатой кнопкой АЗ-5, защита именно падает. Со скоростью свободного падения. Отключив питание привода, Топтунов надеялся, что стержни рухнут в активную зону и остановят-таки реакцию. Только к этому моменту падать стержням уже было некуда.

Это как раз тот случай, когда пушистый зверёк подкрался незаметно.

Леонид Топтунов

И получается очень уж интересно. Операторы АЭС, что молодой, каким был Топтунов (25 лет), что опытный, как Дятлов (55 лет), четко знали действовавшие в тот момент «Правила ядерной безопасности атомных реакторов» (ПБЯ-04-74). В частности статьи 3.3.5 и 3.3.21. Я не буду их цитировать. Обе они процитированы в INSAG-7. Они написаны достаточно сложным для понимания неспециалистом языком. Поэтому я передам их смысл своими словами.

«При проектировании атомного реактора должна быть разработана система аварийной защиты. Аварийная защита должна быть спроектирована таким образом, чтобы обеспечивать надежное и быстрое прекращение цепной реакции при любых регламентных и аварийных состояниях атомного реактора».

На деле же оказалось нечто обратное…

В журнале «Огонек» № 35 за 1990 год было напечатано интервью академика Анатолия Петровича Александрова. Напомню, что он руководил Институтом Атомной Энергетики. И в соответствии с докладом Комиссии Госпроматомнадзора (п. 1-3.8, я цитировал его ранее), институт этот знал о наличии «концевого эффекта», но «технические меры […] реализованы не были». Опять же напомню (см. ранее), что в адрес академика Александрова, В.П. Волков и В.Л. Иванов направляли предложения по минимизации парового эффекта реактивности, которые не были реализованы. Так вот. Академик Александров в интервью журналу «Огонек» говорит:

«Поймите, недостатки у реактора есть. Он создавался академиком Доллежалем давно, с учетом знаний того времени. Сейчас недостатки эти уменьшены, компенсированы. Дело не в конструкции. Ведете вы машину, поворачиваете руль не в ту сторону — авария! Мотор виноват? Или конструктор машины? Каждый ответит: «Виноват неквалифицированный водитель»

На самом деле, очень хорошее сравнение с автомобилем. Автомобиль в наше время понятен всем. Я попытаюсь сейчас пояснить, как авария (в соответствии с докладом Комиссии Госпроматомнадзора и INSAG-7) выглядит на примере автомобиля. Я надеюсь, что я не напрасно написал весь ранее изложенные текст и вам понятна последовательность действий операторов и, приблизительно – процессы, происходившие в реакторе на момент нажатия кнопки АЗ-5. Для сравнения с автомобилем, допустим даже, что «нарушения», которые я разобрал выше, все-таки были нарушениями (а не допускались действующим регламентом, как это было на самом деле).

Итак…

Водитель садится в машину, чтобы испытать, способна ли она проехать километр по инерции… На нейтралке. Конструкцией машины не предусмотрен тахометр (у меня, например на ВАЗ-21053 тахометра не было), и при этом машина обладает очень высокой степенью звукоизоляции.

Он не включает габаритные огни - нарушение п. 19.5 ПДД (ну, пусть, в случае с аварией на ЧАЭС это будут отключенные защиты турбины и барабан-сепараторов, отключение которых по выводам Комиссий никак не могло привести к аварии), не пристегивается - нарушение п.п. 2.1.2 и 5.1 ПДД (отключает СОАР).
Водитель разгоняется до нужной скорости, переходит на нейтралку… Проезжает этот километр по инерции и нажимает на педаль тормоза…..

Ну, вы поняли, да? В первые три секунды после нажатия на тормоз, машина ВНЕЗАПНО набирает обороты, разгоняется до 200 км/ч и на этой скорости влетает в дерево. Потом выясняется, что у машины была хитрая конструкция педали тормоза – при пониженных оборотах (а тахометра нет, ага), при нажатии на педаль тормоза сначала, в первые несколько секунд, в двигатель в огромном количестве впрыскивается топливо, и только потом машина начнет тормозить. Забавная такая конструкция, о которой водителю рассказать забыли. И даже забыли объяснить, что ему надо внимательнее следить за оборотами двигателя.

Собственно, вот что произошло 26 апреля на Чернобыльской АЭС. Персонал станции действительно совершил ряд ошибок. Допустил падение мощности реактора до минимально контролируемого уровня. После этого, принял решение поднять мощность до уровня, достаточного для проведения эксперимента. Не увидел падения ОЗР ниже регламентного уровня (не имея при этом адекватных средств контроля этого показателя). Отключил ряд защит (что, впрочем, ровным счетом никак не повлияло ни на развитие, ни на последствия аварии).

Но ключевой момент заключается в том, что, во-первых, ни одно из этих действий не было запрещено (а некоторые даже предписывались, как, например, отключение защиты по останову турбин при работе на низкой мощности), а во-вторых – на момент окончания испытаний абсолютно все регистрируемые (не расчетные, типа ОЗР, а именно регистрируемые, т.е. те, о которых персонал знал) параметры были в норме.

А дальше водитель нажал на тормоз….

Собственно, вот такая история. Существует куча версий аварии на АЭС. Я слышал и про землетрясение, и про влетевшую в реактор шаровую молнию, и про диверсию, и даже про испытание американцами каких-то неведомых орудий космического базирования (Помните кино со Стивеном Сигалом «В осаде – 2»? про спутник, захваченный террористами на поезде? По слухам, сценарий этого фильма и вырос из одной из этой альтернативной версии аварии на ЧАЭС). И кучу еще всего. Изложенная мной версия лично мне кажется наиболее правдоподобной. Хотя бы потому, что она изложена в официальных документах Госпроматомнадзора и МАГАТЭ. И, хотя, вывод, который делается в этих документах все тот же – «виноват персонал», как говорится, «имеющий уши да услышит». Выводы этих документов, на мой сугубо личный взгляд, противоречат тому, что в них изложено. Я настоятельно рекомендую почитать их самостоятельно, чтобы не верить мне на слово.

Как бы то ни было, официальной версией и по сей день остается та, которую признал советский суд. Самый гуманный суд в мире. Который признал Анатолия Степановича Дятлова виновным и приговорил к 10 годам колонии общего режима по ст. 220 ч. 2 УК СССР. Несмотря на то, что у Дятлова в этот момент была не до конца излеченная лучевая болезнь (доза, полученная им при аварии, составила 550 бэр… считается, что при дозе 300-500 бэр, смерть наступает в течение 30-60 суток из-за повреждения костного мозга), что в соответствии с УПК СССР освобождало заключенного от отбывания наказания, он был этапирован из зала суда в Лукьяновскую тюрьму Киева и далее в посёлок Крюково Полтавской области. Привет Магнитскому.

Спустя 4 года, после многочисленных просьб и обращений различных людей, в том числе академика Сахарова, Дятлов был досрочно освобожден в связи с заболеванием. Остаток жизни он провел в попытках обелить имена тех, кто в ту ночь управлял 4-м энергоблоком ЧАЭС, поскольку кроме него в живых на тот момент не осталось никого.

Валерий Перевозченко

Непосредственно во время взрыва погиб оператор ГЦН Валерий Ходемчук. Его тело так и не нашли. Я позволю себе процитировать статью Бориса Ивановича Огородникова, проведшего почти все лето 1986-года над развалом реактора, отбирая пробы поднимавшихся в атмосферу аэрозолей, написанную в 2001-м году:

«В III блоке ЧАЭС на отметке +12 м, где некогда через блок В был проход к главным циркуляционным насосам IV блока, а ныне - разделительная бетонная стена, находится мемориальный комплекс В. Ходемчука. […]
На розово-коричневом мраморе мемориальной доски, укрепленной на стене, - барельеф и стихи:

Не залишили пости,
Мужньо стояли у герц
Памятник им вознести
Треба у кажному серци.

Ниже выбито:

Ходемчук Валерий Ильич
24.03.1951 г. - 26.04.1986 г.
Ст. оператор Чернобыльской АЭС

На двух мраморных ступенях комплекса - красная лента и цветы.
Место для мемориала было выбрано удачно не только потому, что за бетонной стеной действительно расположен склеп 35-летнего оператора ЧАЭС и мимо этого места часто проходят люди, но и потому, что от работающих ГЦНов III блока сюда доносился их легкий монотонный шум».

К утру от полученных во время аварии ожогов умер инженер-наладчик Владимир Шашенок.

Разрушенный 4-й энергоблок

Все восторгаются подвигом пожарных. Во всех источниках написано, что именно они приняли на себя первый удар аварии. Подвиг пожарных я оспаривать не собираюсь. Но оперативный персонал станции, те самые, которым на многочисленных интернет-форумах на основе официальной версии аварии желают «гореть в аду» и тому подобное, подвиг совершили не меньший.

В ночь с 25 на 26 апреля 1986 в разрушенный реакторный зал 4-го энергоблока с разными задачами входили все, кто находился в ту ночь на энергоблоке. Входили, работали, выполняли стоявшие перед ними задачи, выходили, возвращались. В общем, все делали свою работу. Я не буду перечислять всех тех действий (как правильных, так и ошибочных – никто в тот момент не представлял причин случившегося, поэтому не все действия были необходимыми).

В принципе в свободном доступе есть много воспоминаний тех, кто остался жив после той ночи, а не только художественные изыски других, на которые опирается общественное мнение (это я про Г. Медведева и его «Чернобыльскую тетрадь». Мнения о правильности действий персонала в первые часы после аварии в них разные. Иногда - прямо противоположные. Но факт в том, что практически весь персонал энергоблока выполнял свои обязанности. Многие, даже после того, как на их место пришли другие. Несмотря на тошноту, слабость и другие симптомы острой лучевой болезни. Не только пожарные.

Возможно, если Александр Акимов и Леонид Топтунов, те два человека, которые имели наибольшее представление о том, что происходило с реактором в последние минуты и секунды его работы, не остались бы на станции после окончания своей смены и в результате остались бы в живых, то и официальная версия причин аварии была бы иной…

Начальник «аварийной» смены Александр Акимов умер от острой лучевой болезни 11 мая 1986 года. Акимов, кстати, по воспоминаниям людей общавшихся с ним в эти 18 дней, считал виноватым в случившемся себя. В том числе и на этом его мнении, которое он высказывал также и работникам следствия, базировалась официальная версия. То, что он не мог объяснить, что же конкретно он сделал неправильно, списали на его состояние вследствие острой лучевой болезни.

Старший инженер управления реактором, непосредственно управлявшим реактором в момент аварии, Леонид Топтунов умер от острой лучевой болезни в 6-й Московской клинической больнице 14 мая 1986 года.

Их семьям пришло уведомление из прокуратуры СССР: «Уголовное преследование прекращено на основании статьи 6 п. 8 Уголовно-процессуального кодекса УССР 28 ноября 1986 г.» (т.е. в связи со смертью).

Анатолий Дятлов, заместитель главного инженера станции по эксплуатации и считавшийся одним из ведущих инженеров-ядерщиков СССР на момент аварии, человек руководивший испытаниями по выбегу турбин, был выписан из 6-й Московской клинической больницы 4 ноября 1986 года на амбулаторное лечение. Напомню, что Дятлов получил дозу, превышающую дозу, считающуюся смертельной. 4 декабря 1986 года арестован и помещен в следственный изолятор. В июле 1987-го, признан виновным в нарушении правил эксплуатации реактора (про «нарушения» - см. выше, см. INSAG-7, см. Доклад Комиссии Госпроматомнадзора) и приговорен к 10 годам лишения свободы.

Освобожден досрочно 27 сентября 1990 года в связи с заболеванием, после обращения академика Сахарова в адрес Михаила Горбачёва. Наверное, ему повезло, что его успели освободить еще во время существования СССР. У меня есть определенные сомнения, что он получил бы свободу после получения Украиной независимости (учитывая, как впоследствии эксплуатировалась, да и эксплуатируется по сей день, авария на ЧАЭС в политической жизни Украины).
К этому моменту, уже восемь месяцев работала комиссия Госпроматомнадзора СССР. Ее доклад, опубликованный в начале 1991 года, на который я неоднократно ссылался по ходу этого текста, стал первым официальным документом, поставившим под сомнение официальную версию о безоговорочной вине операционного персонала.

Спустя два года вышел INSAG-7, основанный на указанном докладе, а также на докладе рабочей группы экспертов под председательством академика Велихова (в этом докладе речь в основном идет о физике происходивших в реакторе процессов, мерах по недопущению подобных процессов в дальнейшем, а вопрос о виновности тех или иных лице даже не поднимается).

Я вновь рекомендую почитать эти доклады самостоятельно. Все три доклада в одном файле (на русском языке), любой желающий может скачать с сайта МАГАТЭ по этой ссылке.

Общий вывод этих докладов: персонал не совершал нарушений (советский суд, напомню, признал вину в нарушении правил эксплуатации), не был осведомлен о «конструктивных особенностях» реактора, однако виноват все равно персонал, обладавший «низкой культурой безопасности».

Ну, в общем-то, без комментариев. Я не так давно писал пост, неожиданно получивший широкий фидбэк – как раз про низкую культуру безопасности. Там достаточно подробно я излагаю, что мне представляется низкой культурой безопасности, таки да. Тоже почитайте и сравните с тем, что написано в докладах. Персонал не совершил ни одного нарушения действовавших в тот момент нормативно-регламентирующих документов.

Впоследствии внесли изменения, сделав многие из тех ошибочных действий прямыми запретами. Действия эти действительно были ошибочными, называть их правильными, имея сейчас представление о механизмах и процессах, приведших к аварии - глупо. Но говорить, что персонал нарушил правила, которых на тот момент не существовало. Ну, наверное, все-таки неправильно.

Вот если взять, допустим, также часто упоминавшуюся мной книгу Г. Медведева «Чернобыльская тетрадь». Там написано, что минимально допустимый ОЗР составлял 30 стержней. И тогда получалось, что персонал знал о нарушении регламента (последнее известное персоналу значение ОЗР – 26 стержней) и продолжал нарушать сознательно. Это требование было внесено в регламент эксплуатации РБМК после аварии, по сути – по ее результатам. Но кто ж, из тех, кто читал книгу Медведева, об этом знал и задумывался?

Помимо Дятлова были признаны виновными и приговорены к 10 годам главный инженер станции Николай Фомин и директор Виктор Брюханов. По сути, суд назначил «главных виновников». Помимо Дятлова, Фомина и Брюханова в качестве обвиняемых проходили начальник смены Борис Рогожкин, начальник реакторного цеха Александр Коваленко, инспектор Госатомэнергонадзора СССР Юрий Лаушкин. Разумеется, виновными были признаны все. Но максимальный срок получили трое.

С Дятловым все более или менее понятно.

Бориса Рогожкина судили за то, что ему «посчастливилось» в ту ночь быть начальником смены всей станции, хотя никакого отношения ни к испытаниям по выбегу турбины, ни к отключениям защитных систем (даже если считать это нарушением) на 4-м энергоблоке, он не имел (собственно, в соответсвии с обвинительной частью приговора, за это его и судили, цитирую: «Начальник смены станции ( НСС ) Рогожкин контроля за проведением испытаний не осуществлял»). Приговор — 5 лет.

Александра Коваленко – за то, что он был на станции «главным по реакторам», а взорвался реактор (официально — за то, что он подписал программу испытаний). 3 года.

Юрия Лаушкина – за то, что, цитирую: «не осуществлял должный контроль за выполнением установленных норм и правил безопасной эксплуатации потенциально взрывоопасных ядерных энергетических установок. Проверки проводил поверхностно, на рабочих местах бывал редко, многие допускаемые персоналом нарушения не вскрывал; терпимо относился к низкой технологической дисциплине, пренебрежительному отношению со стороны персонала и руководства станции к соблюдению норм и правил ядерной безопасности» (переводя на русский язык: « коль уж мы сажаем персонал станции за нарушения, то паровозом надо прицепить и человека, который должен был эти нарушения вылавливать и за них наказывать». 2 года.

Исходя из того, что я прочитал (в том числе, воспоминания Дятлова, см. главу «После взрыва», пожалуй, только Фомина можно в чем-то обвинить.

Он проигнорировал доклад Дятлова о том, что реактор полностью разрушен. Непосредственно после аварии Дятлов дал указание подавать в реактор воду, но поняв, что реактор разрушен, это указание отменил. По причине бесполезности и опасности. В реактор вода все равно не попадала, но при этом растекалась по территории станции, разнося с собой грязь (радиоактивную). Фомин, после того, как Дятлова увезли на скорой, распорядился возобновить подачу воды.

Фомин же, направил человека осмотреть блок, в том числе и залезть на крышу. Эта операция стоила жизни Анатолию Ситникову. И, несмотря на это, Фомин вроде как передал в Москву, что реактор цел. Если это так, то его действия действительно вызывают вопросы.

Собственно, информации о том, что Фомин докладывал о разрушении реактора нигде нет. Все источники в один голос говорят, что доклады были о том, что реактор цел. Но как-то это больно подозрительно выглядит. Руководителю, как минимум, два человека сообщают, что реактор разрушен (предположительно, о том же сообщил Фомину и Александр Акимов), но он все равно сообщает наверх, что реактор цел? Не знаю. Как-то слишком неправдоподобно. Хотя, повторюсь, никаких подтверждений того, что Фомин доложил о разрушении реактора нет.

Наконец Брюханову в вину вменялось (ну, помимо того, что все эти «нарушения» персоналом требований произошли под его чутким руководством), что именно он воспрепятствовал вступлению в силу плана гражданской обороны и эвакуации населения, скрыв информацию о реальной дозиметрической обстановке.

Сам Брюханов в своих немногочисленных интервью после выхода на свободу рассказывал, что запрет на эвакуацию населения поступил из Москвы. Точнее не запрет, а указание: «Создана правительственная комиссия. До ее прибытия на место никаких мер не предпринимать». Я не знаю, кому верить. Могло быть так, могло быть так. Но, учитывая отечественную страсть к назначению козлов отпущения и, главное - обвинение в адрес властей о несвоевременном начале эвакуации, я скорее склонюсь к версии Брюханова, чем к версии обвинения. Кстати, в этом году незадолго до годовщины аварии в Московском Каннибальце (я привык так называть Московский Комсомолец с середины 90-х, когда они с упоением печатели репортажи о расчлененках и прочих кошерных вещах в рубрике "срочно в номер", появилась интересная статья о судьбе Брюханова. Тоже рекомендую почитать, кому интересно.

Брюханова освободили досрочно через год после Дятлова — в сентябре 1991. Когда уже был опубликован доклад Комиссии Госпроматомнадзора, в котором, хотя вина с персонала не была снята, было чётко указано, что нарушений, за которые суд признал их виновными, не было. Фомин был освобожден еще раньше — в 1988. В связи с потерей рассудка.
Я не знаю, у кого как. Но мне официальная версия представляется классическим назначением козлов отпущения и не более того. А вам, если вы прочитали все это до конца, как кажется?

И да, приговор был окончательным, обжалованию не подлежал. Вынесла его коллегия Верховного суда СССР. Страны, которая больше не существует. В связи с этим, несмотря ни на что, решение суда остается окончательным, утвердившим официальную версию о вине персонала. И несмотря на все эти доклады и отчеты, на которые я ссылался, вопрос о реабилитации признанных виновными людей, насколько мне известно, даже не поднимался. Ни в России, ни в Украине.

И еще о суде. Точнее не о суде, а о том, что, якобы специалисты, работавшие на атомных электростанциях знали все эти «особенности» (на чем, в частности, настаивает Г. Медведев). Вот цитата из обвинительного заключения:
«Так, свидетели Крят и Карпан показали, что за время их работы на реакторах РБМК-1000 Чернобыльской АЭС они, как специалисты по ядерной безопасности, ни разу не наблюдали каких-либо отклонений в работе реакторов и защиты АЗ-5.»

А вот, что пишет Николай Карпан (в момент аварии - заместитель главного инженера по ядерной безопасности), чьи показания на суде в 1987 г. были признаны опровергающими мнение Дятлова об ошибках в проекте реактора.ж Пишет в 2001-м году (не подумайте что я, приводя эти цитаты, пытаюсь обвинить Николая Карпана в непоследовательности — как раз наоборот — на момент суда он был уверен в безопасности РБМК, как и персонал, управлявший реактором в ночь на 26 апреля):

«26.04.86 г. персоналом блока № 4 ЧАЭС было допущено кратковременное нерегламентное снижение всего лишь одного параметра – оперативного запаса реактивности (ОЗР). Причем до аварии Институт ядерной энергии не считал этот параметр ядерноопасным, поэтому Главный конструктор не предусмотрел для него в проекте реактора непрерывного штатного контроля, как того требовали Правила ядерной безопасности. Но при нажатии персоналом кнопки аварийной защиты АЗ-5, с целью тривиального останова реактора в состоянии с малым ОЗР, вдруг случилась глобальная авария. [...] Поэтому создателей реактора, с учетом морального ущерба их репутации, не осудили, а наградили. Наградили за участие в ликвидации последствий ими же запроектированной аварии, которая обязательно должна была случиться.

Другое дело – судьба персонала АЭС. После чего прогремел взрыв? - После нажатия кнопки АЗ-5.

Кто ее нажал? - Эксплуатационный персонал, по собственной воле.

Так суд и постановил»
(Источник обеих цитат см. в самом конце, хотя опять-же рекомендую почитать книгу Карпана "Месть мирного атома" полностью).

Собственно, наверное, на этом я закончу первую часть повествования. Добавить к истории о виновности персонала к словам Карпана мне нечего. Появится ли вторая и третья части (про радиоактивное загрязнение территорий и т.д.) зависит от фидбэка на этот материал.

PS. Про фидбэк я серьезно. Написание этого поста в двух частях заняло у меня две недели. Если начинать писать про загрязнение территорий, ликвидацию и т.д., мне надо понимать, что это будет интересно кому-то более пяти человек... У меня работа, семья... На написание серьезных вдумчивых и больших по объему постов - не так много времени... Поэтому, чтобы решить - надо оно мне иле нет - приниматься за написание таких постов, мне хотелось бы более-менее четко понимать, надо ли это кому-нибудь, кроме меня. Поэтому я и прошу фидбэка... Коммента "прочитал", в принципе, будет достаточно...

@темы: 20 век: Россия и вокруг нее

---

Оригинал взят у в Про ложь, правду и «не всю правду». Часть I.

Обвиняемые в аварии на ЧАЭС во время суда

Есть знаменитая фраза кого-то из древних «Есть правда, есть ложь, есть наглая ложь… И есть статистика». В том смысле, что статистикой, повернутой под нужным углом можно обосновать практически любую ложь. Но ложь, неправда, она на то и ложь и неправда, что теоретически, всегда можно найти ей опровержение. Доказать, что это ложь. Возможно даже, что что-то не требует официального признания в качестве лжи. Достаточно понимания людей, что это неправда.

Характерный пример – думские выборы 4 декабря сего года. Все и всё понимают.

Гораздо сложнее дело обстоит в случае «не всей правды». Когда чего-то недоговаривают. Т.е. когда говорят правду, только правду и ничего кроме правды, но говорят только выборочные факты. И картина может получиться такой, какой её хочется увидеть. И все поверят, поскольку все сказанное – правда. Но не вся… Это не по Геббельсу, но это так.

Одним из характерных примеров такой вот «полуправды» или «недоправды» является официальная версия аварии на Чернобыльской АЭС. Которую в том или ином виде озвучивают практически всегда, когда возникает разговор об этой аварии, цитирую (доклад Правительственной комиссии перед экспертами МАГАТЭ, лёгший в основу первого отчёта последних под названием INSAG-1): «первопричиной аварии явилось крайне маловероятное сочетание нарушений порядка и режима эксплуатации, допущенных персоналом энергоблока».

Желающему оспорить данную версию, приходится пускаться в сложные объяснения принципа работы реактора, ядерной физики и прочие высокие материи. Это сложно. Далеко не все будут это слушать (вот, кстати, заодно и проверим этот тезис – большая просьба к тем, кто не дочитает этот огромный текст до конца, написать в комментариях «многобукофф», «ниасилил» и т.п.). И, главное, у официальной версии есть всегда в качестве «козырного туза» такая вот правда - перечислить факты, не вдаваясь в глубокие объяснения, и задать вопрос «Вы же не будете это оспаривать?».

Обычно приводится приблизительно следующая хронология аварии (по данным Доклада Комиссии государственного комитета СССР по надзору за безопасным ведением работ в промышленности и атомной энергетике):

25 апреля 1986 г. 14:00. Для проведения испытаний режима выбега с нагрузкой собственных нужд турбогенератора отключена система аварийного охлаждения реактора (СОАР).

25 апреля 1986 г. 14:00. По требованию диспетчера Киевэнерго проведение испытаний отложено. Персонал энергоблока, несмотря на отсрочку испытаний, не включил СОАР.

26 апреля 1986 г. 00:05. Тепловая мощность реактора снижена персоналом до 25% от номинала.

26 апреля 1986 г. 00:28. При тепловой мощности реактора ниже 25% от номинала, осуществлён переход с системы локального автоматического регулирования мощности на автоматическое регулирование мощности основного диапазона [говоря простым языком, осуществлён переход на «ручное управление» - до этого момента автоматика контролировала реактор в локальных зонах, после этого автоматика контролировала только общую мощность реактора]. При этом происходит «провал» мощности реактора до 30 МВт, персонал принимает решение об эксплуатации реактора на минимально контролируемом уровне мощности и его подъёме до уровня, необходимого для проведения эксперимента.

26 апреля 1986 г. 00:36:24. Персоналом блокирована аварийная защита реактора по уровню воды и давлению в барабанах-сепараторах.

26 апреля 1986 г. 00:43:35. Персоналом блокирована аварийная защита по останову турбогенераторов.

26 апреля 1986 г. 01:03. Мощность реактора стабилизирована на 200 МВт (20% от номинала)

26 апреля 1986 г. 01:23:10. Нажата кнопка МПА (максимальная проектная авария).

26 апреля 1986 г. 01:23:40. Нажата кнопка АЗ-5 (аварийная защита). В активную зону вводятся все регулирующие стержни. [Обратите внимание на временной промежуток между этим событием и предыдущим. На самом деле, это крайне важно.]

26 апреля 1986 г. 01:23:43. Появляются аварийные сигналы по разгону реактора и резкому росту мощности.

26 апреля 1986 г. 01:23:44-47. Один за другим появляются аварийные сигналы различных систем.

26 апреля 1986 г. 01:23:49. Аварийный сигнал «разрыв канала». [по сути это и есть фиксация момента взрыва реактора].

26 апреля 1986 г. 01:24 (запись в журнале старшего инженера управления реактора): «Сильные удары, стержни СУЗ остановились не дойдя до нижних концевиков. Выведен ключ питания муфт».

Если резюмировать, то из этой краткой хронологии становится «ясно», что операторы реактора отключили три системы защиты реактора, работали на низкой мощности при минимальном уровне контроля реактора, причем отключили автоматику локального контроля, оставив только «общий» контроль. В общем, кто у нас виноват, все понятно.

С целью донесения официальной версии до масс даже художественно-публицистическую книжку выпустили. «Чернобыльская тетрадь» называется. Г. Медведев автор. Может быть читали.

Но не все так очевидно, если начать со всем этим разбираться. Собственно, спустя несколько лет (в 1993-м году), МАГАТЭ выпустил «Дополнение к INSAG-1», который озаглавил INSAG-7 и в котором попытался с одной стороны, что называется «сохранить лицо и честь мундира», а с другой дать более объективную картину произошедшего. Получилось, честно говоря, не очень успешно, но более-менее понятно.

Обложка доклада INSAG-7

«Новый» вывод – персонал не допускал нарушений, но при этом был низкой квалификации и не обладал должной «культурой безопасности» в целом, а посему, все равно виноват.

Собственно, такие пироги. Я попробую перечислить те факты, которые не были озвучены в официальной версии, однако, тем не менее, являются официально документированными, известными и общедоступными, и со знанием которых, картина аварии представляется в несколько ином свете.

По сути, ничего нового, что нельзя было бы найти в открытых источниках по всему Интернету, я не расскажу. Никаких альтернативных версий про инопланетян, ЦРУ и тому подобное. Я попытаюсь продемонстрировать, как «не вся правда» может существенно изменить картину произошедшего.

Для начала, чтобы дальнейшая информация была более или менее понятна, я попытаюсь на бытовом уровне объяснить принцип работы атомного реактора вообще и РБМК в частности, а также физический смысл некоторых, крайне важных (с точки зрения аварии на ЧАЭС) параметров.

Итак, сам принцип работы сферической атомной энергоустановки в вакууме заключается в том, что при делении ядер топлива выделяется энергия и нейтроны. Нейтрон попадает в другое ядро топлива и вызывает его деление с выделением энергии и нейтронов. Все это безобразие протекает, как несложно догадаться, в атомном реакторе. Выделяющаяся энергия (в виде тепла) передается теплоносителю, который, в свою очередь, передает энергию турбине, трансформирующей ее в электроэнергию. В целом, все просто.

Наиболее значимым параметром работы ядрёного реактора является коэффициент размножения нейтронов или, связанной с этим коэффициентом реактивностью реактора (р=(k-1)/k, где р – реактивность, а k – к-т размножения нейтронов). Реактор может пребывать в трех состояниях в зависимости от этого коэффициента.

Подкритичное состояние. К-т размножения нейтронов меньше единицы. В подкритичном состоянии цепная реакция деления затухает. Т.е. все меньше высвободившихся при делении нейтронов вступает в реакцию и количество делений в реакторе сокращается. Реактивность при этом отрицательная.

Критичное состояние. К-т размножения нейтронов равен единице. Число делений ядер в реакторе постоянно. Реактивность равна нулю.

Надкритичное состояние. К-т размножения нейтронов больше единицы. Реакция нарастает - все больше нейтронов, высвободившихся при делении одного ядра, приводит к делению новых. Реактивность, как несложно догадаться, положительная.

Для того чтобы контролировать реакцию в реакторе существует система регулирования цепной реакции. Суть данной системы в том, что за счет определенных манипуляций в реактор вносится положительная, либо отрицательная реактивность, соответственно, меняется к-т размножения нейтронов и, соответственно, меняется состояние реактора.
Если проводить аналогии с автомобилем, то это система из двух педалей – газа и тормоза. Нажимаем на «газ» - в систему вводится положительная реактивность, реакция нарастает. Нажимаем на «тормоз» - вводится отрицательная реактивность, реакция затухает.

В РБМК (реактор большой мощности канальный), такая система реализована при помощи управляющих стержней (на самом деле, практически во всех реакторах система регулирования реализована в таком виде, различаются конструктивные решения). Стержни выполнены из карбида бора и их назначение – улавливать нейтроны и не давать вступить в реакцию с ядрами топлива. Соответственно, ввод стержней в реактор = введение отрицательной реактивности. Выведение стержней из активной зоны = введение положительной реактивности.

Помимо управляющих стержней реактивность (как положительная, так и отрицательная) может вноситься в реактор, собственно, самой системой. Более подробно я на этом остановлюсь позже, когда речь пойдет о самой аварии.
Соответственно, оператор реактора, вводя и выводя в активную зону стержни, управляет состоянием реактора, стараясь поддерживать его в критичном (т.е. стабильном, пусть вас не пугает слово «критичное» состоянии. И тут возникает наиболее важный (как потом показало расследование) параметр состояния реактора – ОЗР (оперативный запас реактивности).

Тут придется погрузиться в глубокие дебри, чтобы пояснить, что же такое ОЗР и почему он так важен.

Начнем с того, что ОЗР сама по себе величина безразмерная, которая показывает, по сути, величину положительной реактивности самой системы, без регулирующих стержней. Т.е. ОЗР показывает ту положительную реактивность (см. выше), которую имела бы система, если бы все стержни были выведены из реактора до концевиков.
На РБМК этот показатель принято измерять в «эффективных стержнях». Т.е. условно говоря, сколько стержней необходимо вывести (не ввести!), чтобы увеличить мощность реактора. Если вы читали книгу Г. Медведева «Чернобыльская тетрадь», то можете еще раз перечитать тот фрагмент, где речь идет о стержнях. Там объясняется, мягко говоря, по-другому.

Сразу оговорюсь, что кол-во «эффективных» стержней – это не фактически погруженные в активную зону стержни. Там очень все сложно считается, поскольку реально ОЗР зависит от глубины погружения каждого стержня (не все же стержни погружаются до концевиков), от профиля нейтронного поля, от профиля «конфигурации» погружения. В общем, и это ключевой момент - это показатель сугубо расчетный и в 1986-м году он рассчитывался на ЭВМ в течение нескольких минут.

С точки зрения безопасности реактора, в теории получается, что чем меньше ОЗР, тем выше его безопасность (а также экономические показатели, но в данном случае, это непринципиально). Чем меньше ОЗР, тем меньше стержней надо вывести для повышения мощности и, соответственно, тем большую отрицательную реактивность вносит введение стержней. Т.е. чем меньше ОЗР, тем эффективнее мы можем остановить реакцию при введении стержней. Но это в теории.
На практике все оказалось гораздо сложнее…

Наверное, теперь с теорией можно закончить и перейти непосредственно к аварии на Чернобыльской АЭС, которая началась…. Нет, не 25 апреля 1986 года, а 11 годами раньше и не в Чернобыле.

30 ноября 1975 года произошла авария с разрывом канала на первом энергоблоке Ленинградской АЭС. По результатам расследования этого инцидента, было установлено, что при работе на малой мощности и при большой степени выгорания топлива, реактор РБМК-1000 имел положительные паровой коэффициент реактивности и быстрый мощностной коэффициент реактивности.

Академик Александров научный руководитель темы РБМК

Если без мудреных слов «на пальцах» (с учетом написанного выше про реактивность вообще), это значило, что парообразование в реакторе, привносило в систему положительную реактивность. При этом возникала положительная обратная связь между парообразованием и мощностью – чем больше пара образовывалось, тем быстрее шла реакция деления, тем выше была температура активной зоны (и, соответственно, мощность реактора), тем больше пара образовывалось.

В.П. Волков и В.Л. Иванов по результатам расследования подготовили предложения по уменьшению парового эффекта реактивности в РБМК и направили их в Институт атомной энергии (ИЭА), который «вёл» тему РБМК. Однако ставший за 5 дней до аварии президентом АН СССР руководитель ИЭА академик А.П. Александров, данные предложения не принял.

Единственное изменение, которое было внесено в регламент эксплуатации РБМК по результатам расследования – установили минимальное значение ОЗР, равное 15 эффективным стержням, посчитав, что такой ОЗР (или, соответственно, больший) сможет компенсировать возможность негативных последствий из-за парового коэффициента реактивности.

При этом никаких изменений в систему контроля данного параметра внесено не было. Он рассчитывался на ЭВМ два раза в час (либо по запросу оператора), выдавался на распечатке, и на его расчёт по-прежнему требовалось несколько минут. Т.е., при прочих равных, оператор принимал решения, основываясь на данных несколькоминутной давности…

18 ноября 1983 года и ?? декабря 1983 года. В эти два дня не случилось никаких аварий, к счастью. 18 ноября был осуществлен физический пуск 4-го энергоблока ЧАЭС (того самого, на котором произошла авария), а в декабре (точную дату я не нашел) – физический пуск 1-го энергоблока Игналинской АЭС.

Позвольте процитировать Доклад Госпроматомнадзора 1991 года (п. 1-3.8):

«Вследствие того, что поглощающая способность графитового вытеснителя, соединенного со стержнем соединительным телескопом, меньше поглощающей способности вытесняемой из нижней части канала воды, при движении стержня СУЗ […] происходил локальный ввод положительной реактивности в нижнюю часть активной зоны.[…]

Главному конструктору и Научному этот эффект был известен до аварии. Экспериментально он был обнаружен во время физических пусков 1 блока Игналинской АЭС и 4 блока Чернобыльской АЭС […]

На чрезвычайную опасность выявленного эффекта обратила внимание организация Научного руководителя. […]
НИКИЭТ признал наличие положительного выбега реактивности и предложил ряд мер […] Однако технические меры самим же Главным конструктором реализованы не были».

Конец цитаты.

Схематичное изображение стержней СУЗ (кликабельно)

Таким образом, тот самый «концевой эффект», который стал спусковым крючком аварии (я забегаю вперед), был известен за 3 года до аварии. Были предложены меры по его минимизации. Но они реализованы не были. Кроме разработчиков реактора об этом эффекте никто особо не знал.

В чем заключался «концевой эффект» и чем он был опасен? Я процитирую технический отчет по исследованию выявленного эффекта (который, в свою очередь процитирован в указанном выше Докладе Госпроматомнадзора):

«При снижении мощности реактора до 50% (например, при отключении одной турбины) запас реактивности уменьшается за счет отравления […]. Срабатывание АЗ в этом случае может привести к выделению положительной реактивности».

На картинке справа - схематичное изображение тех самых стержней. Картинка кликабельна. Если посмотреть на нее в большем размере, то видно, что справа в выносах указаны знаки "+" и "-". Собсвтенно это положительная и отрицательная реактивность, которая вносится в реактор, по мере движения стержней.

Это было написано за 2,5 года до аварии… Вывод о несоответствии проекта РБМК-1000 требованиям «Правил ядерной безопасности атомных электростанций» был сделан Госпроматомнадзором в 1991 году….

В «официальной» хронологии аварии этих двух пунктов нет. Никаких указаний на выявленные эффекты в регламенте эксплуатации реактора не появилось. Появилось лишь ограничение по минимальному ОЗР в 15 эффективных стержней по первому эффекту и ограничение в 150 (из 211), стержней, которые могут быть выведены из активной зоны до концевиков по второму эффекту. Никаких объяснений данным ограничениям не давалось.

Собственно, перейдем теперь к самой аварии.

Авария произошла при проведении испытаний проектного режима выбега генератора. В чем был смысл? В результате максимальной проектной аварии (МПР) предполагалось, что станция останавливается и не генерирует энергию. Для обеспечения станции необходимой энергией (энергия остановленной станции все равно нужна) были запроектированы дизельные генераторы, которые должны были включиться при аварии. Проблему представляло то, что на их пуск требовалось 30 секунд, которые станция, как выходило, находилась без какого-либо энергоснабжения. Это было очень много.

Поэтому было предложено решение эти 30 секунд питать станцию от энергии «выбегающей» (т.е. вращающейся по инерции, без поступления теплоносителя) турбины. В теории и по расчетам, «выбегающая» турбина позволяла поддерживать энергоснабжение своего энергоблока до включения дизелей. Но требовалось проверить это экспериментально.

Отключать работающий реактор ради этого никто бы не стал, поэтому испытание режима было принято провести перед выводом какого-нибудь из блоков на планово-предупредительный ремонт. Три предыдущих попытки испытать этот режим по различным причинам заканчивались неудачно. Четвертый энергоблок станции планировалось выводить на ППР 25 апреля 1986 г. На тот же день было предусмотрено проведение испытаний.

Собственно, все пошло не так уже с самого начала. Испытания планировалось проводить на мощности 700 МВт (тепловых), что составляет порядка 25% от номинальной мощности. К выводу реактор начали готовить в ночь с 24-го на 25-е, постепенно снижая мощность. К моменту запланированного начала испытаний мощность была снижена до 50% (1600 МВт). Была отключена СОАР (система аварийного охлаждения).

Тут, внезапно, в отчете МАГАТЭ 1993 г. (INSAG-7) выяснилось, что никакого нарушения в этом отключении не было. В соответствии с действовавшим регламентом эксплуатации, отключение СОАР позволялось при согласовании с главным инженером станции. Оно было получено. СОАР была отключена. Более того, INSAG-7 делает вывод, что отключение СОАР никак не повлияло ни на развитие аварийной ситуации, ни на ее последствия, поскольку время подачи охлаждающей воды в реактор составляло 10 секунд. А время, прошедшее с момента срабатывания аварийного сигнала о нарастании мощности до момента разрушении реактора составило 6 секунд. Будь система активна, она никак не смогла бы повлиять на развитие аварии (а учитывая "опыт" попытки охладить реактор после аварии, приведший к распространению с водой радиоактивного загрязнения по территории станции и переоблучению персонала, так и вовсе сработала бы скорее во вред).

Вот, что написано по этому поводу в INSAG-7 (и международная организация МАГАТЭ):

«Отключение СОАР на Чернобыльской АЭС, в принципе не было запрещено регламентом нормальной эксплуатации. ИНСАГ понимает, что это было требованием графика испытаний, и в соответствии с правилами от Главного инженера было получено специальное разрешение на такое отключение».

А вот, что говорит Сергей Янковский, в 1986-м году работавший следователем Киевской областной прокуратуры.

«Дятлов настоял на том, чтобы вручную вывести из строя систему аварийного охлаждения реактора. Это категорически запрещено было делать, категорически. Это деяние – уже преступление».

Кому верить – решайте сами. Я лично верю МАГАТЭ. Вообще, почитайте интервью Янковского по ссылке выше. И сравните с тем, что написано в том же INSAG-7 (и других докладах, опубликованных после 1990 года).

Продолжаем. СОАР отключена и, в принципе, практически все готово к испытаниям. И тут поступило требование диспетчера Киевэнерго прекратить снижение мощности. Испытания было решено отложить до снятия запрета. Мощность при этом поднимать не стали. Собственно, это стало первым звеном в цепи событий.

При длительной работе реактора на низких мощностях происходит «ксеноновое отравление» реактора. Оно же «йодная яма». В реакторе накапливается короткоживущий изотоп ксенон (ага, тот самый, что в фарах, только радиоактивный), что является внесением значительной отрицательной реактивности. В результате поднять мощность очень затруднительно и для этого надо, таки да, выводить стержни из активной зоны.

Запрет на снижение мощности был снят в 23:10 и снижение мощности продолжилось. К 0:05 мощность была снижена до 25%.

Анатолий Дятлов

В 0:28 при осуществлении перехода на «ручное управление» произошел косяк. Мощность реактора «провалилась» до 30 МВт – минимального контролируемого уровня. Причины косяка так до сих пор и не установлены. Наибольшая вероятность причины – действительно ошибка СИУР (старшего инженера управления реактором) Леонида Топтунова. Хотя Анатолий Дятлов, руководивший испытаниями и, впоследствии, сделанный главным виновником аварии (почитайте книгу Медведева, посмотрите, каким антигероем там выведен Дятлов), говорит, что это произошло по вине автоматики – системы контроля «протупили» при переходе с одной на другую.

В сложившейся ситуации варианта было, собственно, два – либо поднимать мощность, в условиях значительно усилившегося ксенонового отравления, либо отменять испытания, останавливать реактор и выводить его на ППР, а испытания отложить на вывод в ремонт следующего энергоблока с РБМК. Дятлов принял решение поднимать мощность.

По сути, это решение оказалось неверным и, наверное даже, фатально неверным. Но. Согласно с первоначальной версией Правительственной комиссии и повторившим эту версию МАГАТЭ в своем отчете INSAG-1, это решение о поднятии мощности было нарушением регламента и правил безопасности. В последствие, МАГАТЭ пришлось терять лицо и в INSAG-7 писать, цитирую:

«Заявлялось, что длительная эксплуатация реактора на уровнях мощности ниже 700 МВт (тепл.) запрещена. Это заявление основывалось на неверной информации. Такое запрещение должно было существовать, но его не было».

Как говориться, «слив засчитан». В дальнейшем по ходу INSAG-7 МАГАТЭ пришлось подобным образом сливаться еще несколько раз. В частности, упомянутое выше отключение СОАР, признанное в INSAG-1 нарушением регламента, в INSAG-7 было «реабилитировано», правда с оговоркой, что хотя регламент этого и не запрещал, непосредственно отключение СОАР никак не повлияло на ход аварии, сам факт отключения является «свидетельством низкого уровня культуры безопасности». Дескать, да, запрещено не было, повлиять не повлияло, но все равно виноваты.

Поднимать мощность в условиях ксенонового отравления можно одним только способом — выведением из активной зоны стержней. Что, собственно, и делалось. И мы плавно подошли к фатальной роли ОЗР в аварии.

Как я уже писал, адекватной системы контроля ОЗР на реакторе не было, поэтому, большую часть времени СИУР должен был ориентироваться по собственным ощущениям, а также опираясь на другие нормативные требования. А эти нормативные требования, содержали ловушку.

Если вы помните, после обнаружения положительной обратной связи парового коэффициента реактивности и мощностного коэффициента в регламент были внесены требования о минимальном ОЗР, равном 15 эффективным стержням. А после обнаружения «концевого эффекта» - требование о том, что из активной зоны можно полностью извлекать только 150 стержней. При этом оставшиеся в активной зоне стержни должны быть погружены не менее чем на полметра.

В этом и заключалась ловушка. При буквальном соблюдении этого требования (150 стержней вытащены полностью, а остальные 61 — погружены на полметра), ОЗР составлял порядка 3-5 эффективных стержней. В 3-5 раз ниже минимально допустимого ОЗР, не имевшего адекватной системы контроля. Это все указано в Докладе Госпроматомнадзора 1991 года.

Согласно все того же доклада Госпроматомнадзора, последнее рассчитанное значение ОЗР о котором знал Топтунов (и, соответственно, весь находившийся на щите управления персонал) было 26 эффективных стержней. В материалах суда фигурирует 19. Все равно больше разрешённого действовавшим регламентом.

Как впоследствии написал в своей книге «Чернобыль. Как это было» Дятлов: «А снижения запаса реактивности, мы 26 апреля не видели, поэтому тоже никто не мучился, ни Акимов, ни Топтунов, ни Дятлов. Я его просто не ожидал до 1 ч 30 мин». Т.е. распечатку с «текущим» значением ОЗР ждали в час тридцать. Через семь минут после аварии. Исходя из того, что я прочитал про аварию, я склонен этому заявлению верить.

Возвращаемся к хронологии событий. В 0:36:24 персоналом был изменен уровень срабатывания аварийной защиты по давлению в барабанах-сепараторах. С 55 кг/с на 50 кг/с. По первой официальной версии — опять же в нарушение регламента. Впоследствии, и Комиссия Госпроматомнадзора и МАГТЭ в своих докладах сошлись во мнении, что указанное изменение, во-первых, опять же было допустимо, но главное, это был второй уровень защиты. Первый уровень защиты барабанов-сепараторов остался действовать и, если бы, параметры были нарушены, то защита сработала бы. Но этого не случилось.

В 0:43:35 была отключена защита по останову турбогенераторов. Разумеется, по первоначальной версии — в нарушение Регламента. По версии INSAG-7, ВНЕЗАПНО выяснилось, что отключение данной защиты не только допускалось, но и «... в действительности требовалась регламентами по нормальной эксплуатации на низких уровнях мощности...». Еще один слив и потеря лица МАГАТЭ засчитаны. Отключив эту защиту, персонал выполнил предписание регламента.

Наконец, в 0:41 к испытаниям начали готовить гидравлическое оборудование. Главной целью всех испытаний, как я уже писал, было испытание проектного режима «выбега турбины». Чтобы вращающаяся по инерции турбина обеспечивала питанием в течение 30 секунд (до включения дизельных генераторов) основное оборудование. В первую очередь, конечно, главные циркуляционные насосы (ГНЦ) и питательные насосы (ПН), которые качают теплоноситель.

Одним из обвинений персонала в нарушении Регламента стала работа сразу восьми циркуляционных насосов на полной мощности. Якобы такой режим мог привести к кавитации и срыву насосов (что, кстати, изначально и называлось «спусковым крючком» аварии). Стоит ли говорить, что в начале 90-х, как обычно ВНЕЗАПНО (мы уже имели возможность убедиться, как это происходило на примере отключенных защит) выяснилось, что «...одновременная эксплуатация всех восьми насосов никаким документом, включая рабочую программу испытаний, не запрещались...»

Стоит сказать, что работа восьми циркуляционных насосов и недогрев теплоносителя на входе в активную зону в реальности оказал значительное влияние на развитие аварии, поскольку это привело к повышенному парообразованию, а как мы помним, РБМК имел положительный паровой эффект реактивности.

Последний из насосов был включен в работу в 01:07 и, собственно, все необходимые условия для аварии действительно были созданы, как правильно написал в «Чернобыльской тетради» Г. Медведев. С той лишь разницей, что персонал не совершил ни единого фактического нарушения действовавших в тот момент нормативных документов. INSAG-7 (1993 г.) и Доклад Комиссии Госпроматомнадзора (1991 г.) по сути, опровергают все обвинения, которые были предъявлены персоналу (и по которым они были осуждены, но об этом позже).

Точнее нарушение Регламента таки было, но персонал об этом не знал. ОЗР упал ниже минимально допустимого. Согласно записи программы ДРЕГ (это типа «чёрного ящика», автоматический расчёт ОЗР начался в 1:22:30. При этом все параметры были записаны на магнитную ленту. ЭВМ на ЧАЭС значение ОЗР так и не досчитала. А при расчете ОЗР по сохранённым параметрам на Смоленской АЭС, было установлено, что за минуту до аварии ОЗР составлял 8 эффективных стержней. Только никто об этом не знал.
Продолжение.

@темы: 20 век: Россия и вокруг нее

---

Оригинал взят у в О выбросах радиоактивных веществ при аварии на ЧАЭС

Ну, что-ж. Говорят, что обещанного три года ждут. Я постараюсь сократить время с момента обещания до момента выполнения обещания. Это я про свое обещание написать продолжение о последствиях аварии на Чернобыльской АЭС.

Я не буду терять время на длительный вступительный монолог, а практически сразу перейду к делу. Благо написать я планирую много, а потому нет особого смысла вещать о чем-то во вступительном слове — лучше посвятить пространство, собственно основному тексту.  Сразу предупрежу, что хотя я и старался писать наиболее простым языком, все-таки все это получилось достаточно сложным. Тем не менее, перекрестясь, приступим. О самой аварии я писал здесь и здесь.

Хотя обычно список литературы принято давать в конце работы, я изменю этому обыкновению и сразу сошлюсь на основные материалы, которые я буду использовать в подготовке этого текста.

Использовать я планирую преимущественно книги, имеющиеся у меня в «бумажном» виде, и я не уверен, что их можно найти в свободном доступе в сети. В основном, по причине их специфичности. Книга первая — И.И. Крышев, Е.П. Рязанцев «Экологическая безопасность ядерно-энергетическ
ого комплекса России» ISBN 5-86656-097-6. Книга вторая — монография большого количества авторов под общей редакцией Л.А. Ильина и В.А. Губанова «Радиационные аварии» ISBN 5-86656-113-1. Наконец книга третья — монография Б.И. Огородникова, под чьим руководством я начинал свою трудовую деятельность - « Радиоактивные аэрозоли объекта «Укрытие» 1986-2006 гг.».

Разумеется, это не вся литература, которой я буду пользоваться. Но основная — именно эти три книги. Для той информации, которая получена не из этих книг, я буду стараться (если не буду забывать) давать ссылку на первоисточник.

Теперь перейдем непосредственно к тому моменту, когда в результате нажатия кнопки сброса аварийной защиты АЗ-5, которая в соответствии с действовавшими на тот момент Правилами ядерной безопасности, была обязана остановить реактор в любом регламентном и нерегламентном состоянии, произошел разгон реактора и взрыв.

В результате взрыва и разрушения как реактора, так и здания энергоблока, начался процесс поступления радиоактивных веществ в окружающую среду. Процесс этот был растянут во времени и принято делить его на четыре этапа, в течение которых в окружающую среду поступило по различным оценкам до 15 эксабеккерелей активности (беккерель, как и кюри — единицы измерения активности, я не буду останавливаться на физическом смысле обоих единиц измерения — желающие могут прочитать о них в Википедии).

При этом, около половины активности покинуло развал реактора в виде благородных газов (в частности, того самого ксенона, «отравление» реактора которым при длительной работе на низкой мощности, стало одной из отправных точек аварии).  Обычно они не учитываются при анализе последствий аварии — поскольку в силу своего агрегатного состояния, почти нулевой реакционной (с химической точки зрения) способности и относительно короткого периода полураспада (период полураспада различных изотопов ксенона — от 2,2 до 5,3 суток) они оказали минимальное воздействие на долгосрочное загрязнение земель.

Тем не менее первые ликвидаторы — оперативный персонал станции и пожарные — получили по полной программе в независимости от физико-химических свойств радиоактивных веществ.

Итак, по стадиям (графически они представлены на рисунке слева). Первая стадия — это, собственно 1:24:43 ночи 26 апреля — момент, когда произошел взрыв. В его результате произошел механический выброс диспергированного топлива из разрушенного реактора. Общий выброс активности в первом этапе выброса радионуклидов оценивается в 740-890 петабеккерелей.

Подчеркну, что эти цифры (указанные выше и следующие ниже — по следующим стадиям) являются оценочными. Причем погрешность этой оценки — очень велика. Но, ничего другого нет. И вряд ли будет,  если только никто не придумает машину времени и не отправится в прошлое исключительно с целью контроля выноса радионуклидов из развала. Непосредственно в первые дни такие наблюдения никто не вел. Всем хватало и других забот. Поэтому информация о выносе активности вычислялась исходя из полученных впоследствии данных об изотопном составе выбросов и данных дозиметрического контроля. Чуть позже я постараюсь остановиться на методах, которыми ученые пытались выяснить изотопный состоав выбросов.

Второй этап — период с 27 апреля по 1 мая. В этот период вынос активности из реактора постепенно снижался, пусть и не слишком существенно — если 27 апреля из реактора в окружающу среду поступило около 150 петабеккерелей, то 1 мая — меньше 100 петабеккерелей.

Принимаются меры по прекращению горения графита. В реактор начинают сбрасывать материалы — песок и глину, свинец, доломит, соединения бора. Цель этой «бомбардировки» — локализовать горение графита, способствовать снижению нейтронного потока (надежно «погасить» цепную реакцию и исключить предпосылки для ее возникновения вновь), создать подобие насыпного фильтра для уменьшения выброса аэрозолей.

Кстати да, почему именно аэрозоли (в бытовом смысле мы под аэрозолями понимаем баллончики с дезодорантами и прочими подобными предметами бытовой химии). Аэрозоль — это дисперсная система из мелких твердых (или жидких) частиц, взвешенных в газе (воздухе). Т.е. пыление или дым — это все как раз таки аэрозоли.

Да, так вот. Засыпка развала 4-го энергоблока производилась в том числе и для целей уменьшения выброса радиоактивных аэрозолей. Хотя при этом, так получилось, что  сбросы с вертолетов этих материалов, начавшиеся с середины дня 27 апреля, являлись… Источником поступления в атмосферный воздух радиоактивных аэрозолей.

Груз переносили на внешней подвеске и отцепляли на высоте около 200 метров. Ниже летать было нельзя из-за вентиляционной трубы, срез которой находился на высоте около 150 метров и больших мощностей экспозиционных доз. Каждое приземление груза сопровождалось возникновением облака пыли. Т.е. аэрозоли.

Сначала контейнеры с материалами сбрасывали в момент зависания вертолета над развалом разрушенного блока. Однако, несмотря на достаточно большую высоту, экипажи вертолетов подвергались сильному облучению, что потребовало перейти к тактике сброса контейнеров при максимальной скорости полета. Это привело к интенсивности сбрасывания, но уменьшению точности попадания. В соответствии с монографией «Ретроспективная дозиметрия участников ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС» (Ильичев С.В, и другие), результатом такой тактики стало дополнительное разрушение плит перекрытий и загрязнение помещений. Так, например, в центральном зале 3-го блока (помещение 914/2) в результате разрушения крыши при сбросе материалов значение мощности экспозиционной дозы возросло более чем в сто раз.

В конечном итоге сброс материалов был прекращен в связи с опасениями (забегая вперед, в следующую стадию, отметим, что подтвердившимися) ухудшения теплосъема, а также окончательного обрушения несущих конструкций энергоблока.

Начиная с 2 мая начинается третья стадия — «период разогрева». В результате остаточного тепловыделения и того, что развал реактора оказался накрыт «шубой» из доломита, глины, свинца и прочих материалов (то самое ухудшение теплосъема, из-за которого был приостановлен сброс материалов), начался резкий рост температуры в реакторе, что привело к увеличению поступления радионуклидов в атмосферу. Температура в реакторе по разным оценкам достигала в эти дни 1700 — 2300^о С. 2 мая было выброшено ориентировочно 150 петабеккерелей, а уже 5 мая — почти 300.

Наконец, 6 мая, произошло резкое падение выброса — началась четвертая стадия. Выброс сократился до 5 петабеккерелей. Причиной такого сокращения помимо принятия мер по ликвидации, стало образование тугоплавких соединений продуктов деления в результате их физического и химического взаимодействия с поступившими в развал материалами, и, как следствие стабилизация и последующее снижение температуры топлива.

Четвертая стадия по сути продлилась до ввода в эксплуатацию объекта «Укрытие» (в простонародии — саркофаг), хотя вынос активности снижался с каждым днем. Строго говоря, со второй половины мая, когда началось возведение объекта «Укрытие», основными источниками поступления радиоактивных аэрозолей в атмосферу были все еще горячие остатки активной зоны, которые генерировали аэрозоли по принципу печного эффекта, а также пыление при производстве работ и расчистке завалов.

Полноценный радиационный контроль, включая отбор проб аэрозолей, был начат в окрестностях ЧАЭС спустя сутки после аварии. Первый полет самолета-лаборатории Ан-24рр (на фото ниже — именно тот самый самолет радиационной разведки) над станцией был осуществлен в ночь с 27 на 28 апреля. После этого такие полеты стали регулярными, вертолеты, сбрасывающие материалы в развал также снабжали пробоотборным оборудованием.

Тем не менее, первая проба радиоактивных аэрозолей по «счастливому» стечению обстоятельств была отобрана 26 апреля, когда масштабы катастрофы были непонятны. Самолет-лаборатория Ан-30рр Госкомгидромета СССР совершал рутинный полет над западной частью Европейской территории СССР (к сожалению, точный маршрут полета этого самолета так и остался для меня тайной за семью печатями — западная часть территории Европейской территории — географически достаточно обширный участок). Самолет был оборудован в том числе гондолой с фильтрующими материалами, предназначенными для улавливания аэрозолей.

После посадки было обнаружено, что мощность экспозиционной дозы фильтрующих материалов достигала нескольких рентген в час. Проба была срочно отправлена в Киев и подвергнута исследованиям на гамма-спетрометре. Результат измерений стал первой информацией о радионуклидном составе поступающей в окружающую среду активности.

На самом деле, определенная доля везения (если конечно можно говорить о везении в контексте аварии) в этом все-таки есть. То, что это самолет совершал свой полет именно над «западной частью», то что у него стояла гондола с фильтрующими материалами… Хотя, с другой стороны, в первые дни аварии информация об изотопном составе была не столь необходимой — достаточно было того, что по результатам дозиметрического контроля, ситуация была крайне тяжелой. А какой конкретно изотоп дает наибольший вклад в активность — дело, по сути не ключевое. В первые дни. Впоследствии — да. Это была крайне важная информация. В том числе, позволяющая сделать выводы о процессах, происходящих в развале.

Ладно, я забегаю вперед. Пока будем считать, что с тем, как происходил вынос радиоактивных веществ из развала реактора мы более-менее разобрались. Перейдем теперь к следующему вопросу. Дальнейшее распределение этих веществ и их воздействие на окружающую среду и людей.

Первичный выброс радиоактивных аэрозолей (сразу после взрыва) распространялся преимущественно в западном и северо-западном направлении. Через Белорусскую СССР, Польшу, Балтийское море в Скандинавию и далее через север Атлантики в Канаду.

До сих пор ведутся споры о высоте подъема радиоактивных веществ. Результаты пробоотбора, выполненные нашими братьями поляками в первые пару дней после аварии, показывают, что какая-то часть радиоактивных веществ добралась до стратосферы (статья «Vertical distribution of ¹³¹I and radiocesium in the atmosphere over Poland after Chernobyl accident», авторы Kownacka L. и Jaworowski Z.). В общем-то, этот факт показали очень многие исследования (да и, впрочем, об этом и без исследований можно было говорить почти наверняка), но пальма первенства в данном случае принадлежит полякам. Соответственно, можно считать, что эта часть полетела во все стороны от Чернобыля.

В общем-то, об этом свидетельствуют и замеры, проведенные на борту экспедиционного судна «Академик Крылов», проведенные 4-5 мая (спустя порядка 10 дней после аварии). В пробах было обнаружена приличная кучка радиоактивных изотопов, концентрация которых превышала естественную. Примечательно здесь то, что судно «Академик Крылов» в момент пробоотбора находилось более чем в 4 тысячах километров от Чернобыля – следовало из северо-восточной части Атлантического моря в Ленинград.

В исследованиях «Академика Крылова» гораздо более важным стало другое. Именно этому кораблю советской гидрометеорологической флотилии принадлежит первенство в получении данных не просто о изотопном составе выбросов, а о их дисперсном составе.

Было установлено, что 73-90% уловленного йода-131 находилось в газообразной форме. А остальная активность находилась в аэрозольной форме в виде частиц с размером 0,1-0,2 мкм. Конечно, это вовсе не означает, что именно в такой форме йод покидал развал реактора, поскольку та часть изотопа, которая сконденировалась на более крупных аэрозольных частицах попросту не могла улететь так далеко, выпав на землю вблизи станции. Тем не менее, вывод о том, что продукты аварии в конечном итоге разлетятся по всему миру сделать уже было можно.

Соответственно, к работе по наблюдению за содержанием радионуклидов в атмосфере подключились и наши заокеанские друзья. В воздухе родины хоккея концентрации радиоактивных веществ, превышающие пределы чувствительности пробоотборной и измерительной аппаратуры (надеюсь, никто не подумал, что в Канаде были зафиксированы жесточайшие превышения радиационных норм? Те концентрации о которых идет речь на таком удалении от Чернобыля с трудом превышали пороги чувствительности аппаратуры и не представляли угрозы ровным счетом никак), фиксировались со второй половины мая и до третьей декады июня.

Также следовые количества радиоактивных изотопов (преимущественно радиойода и радиоцезия) были зафиксированы метеорологическими и/или медицинскими службами США и Японии. Повторюсь, что  речь идет о концентрациях на уровне порогов чувствительности измерительной аппаратуры, которые в тысячи раз ниже хоть сколь-нибудь опасных для окружающей среды и человека. Поэтому рассказы о том, что в результате Чернобыля были смертельно переоблучены американцы, канадцы, японцы и прочие австралийцы, мягко говоря далеки от действительности. Лично я никогда не видел серьезных научных документов, свидетельствующих о том, что хотя бы одна станция наблюдения за атмосферным воздухом в Австралии зафиксировала превышение концентрации радиоактивных изотопов весной и летом 1986-го, а вот историями про умиравших в муках австралийцах, павших жертвами аварии на ЧАЭС эти ваши энторнеты полны под завязку.

В общем, если резюмировать, радиоактивные изотопы, попавшие в окружающую среду после аварии, распределились над всем земным шариком (и над Австралией, наверное, тоже, но в количествах – ниже порогов обнаружения измерительной аппаратуры). Но, разумеется, реальную угрозу населению представляли отнюдь не те радиоактивные аэрозоли и газообразные возгоны, которые поднялись в стратосферу, а те, которые не улетели далеко, а выпали в большом количестве непосредственно недалеко от аварийной станции.

Небольшой оффтоп, касающийся исследований радиоизотопоного состава чернобыльской аварии. К вопросу о том, какими тернистыми путями приходится идти ученым в поисках истины.

Для понимания, в каком состоянии находился реактор на момент взрыва, было крайне важно понимать, каково было содержание в нем изотопов ксенона (читаем про «ксеноновое отравление» и «йодные ямы», например мои предыдущие посты на тему). Проблема заключалась в том, что ксенон – газ, к тому же с коротким периодом полураспада (от 2,3 до 5,3 суток)  и в момент аварии он практически весь ушел в верхние слои атмосферы. Вопрос: как спустя несколько месяцев после аварии узнать количество выброшенного при взрыве ксенона?

Казалось бы – невозможно. Но советские ученые – не британские ученые. Для них нет ничего невозможного. В 1991 году появилась статья группы авторов (Пахомов С.А., Кривохатский А.С., Соколов И.А.) под названием «Оценка величины мгновенного энерговыделения при аварии реактора на ЧАЭС, основанная на определении отношения активностей ксенона-133 и ксенона 133м в воздухе».

Как указанные авторы решили проблему? Когда знаешь ответ, кажется что, в принципе, элементарно. На крупных металлургических комбинатах имеются цеха по производству газовоздушных смесей. Для целей металлургической промышленности, да. В том числе – криптонксеноновой смеси. В том числе такой цех есть на Череповецком Металлургическом Комбинате. А город Череповец, как известно знатокам географии, находится в северо-западной части территории России – на пути распространения основной части радиоактивного выброса аварии.

Были взяты баллоны с товарной криптонксеноновой смесью, произведенные на ЧерМК в период с 22 апреля по 6 мая 1986 г. и подвергнуты анализу. И пусть к моменту исследований прошло уже несколько периодов полураспада (если не несколько десятков), выявить различия в концентрации радиоактивных изотопов ксенона до аварии и после нее все же удалось. И на основании этих данных была построена и обсчитана математическая модель (учитывающая много параметров), которая в конечном итоге позволила оценить величину мгновенного энерговыделения в момент аварии.

Такие дела, да…

Ладно, вернемся к нашим баранам. От высоких материй, к радиоактивным веществам, которые представляли реальную угрозу жизни и здоровью людей.

Я не медик, поэтому всех особенностей воздействия радиации на человеческий организм не знаю, но тем не менее, попробую кратенько изложить суть. Следует разделять последствия кратковременного но интенсивного облучения (дозы более 1 Грэй единоразово — острая лучевая болезнь),  длительного но малоинтенсивного облучения (0,1-0,5 Гр/сутки при суммарной дозе более 1 Грэй – хроническая лучевая болезнь) и облучение как канцерогенный фактор.

С последним сталкивается любой человек, живущий на планете Земля. Радиоактивное излучение это, как известно, поток частиц. Проходя через клетки человеческого организма, которые тоже, как известно, состоят из частиц, эти частицы могут куда-то попасть и «выбив» из клетки частицу запустить процесс ее (клетки) перерождения/мутации. В том числе – злокачественное. Ну, как-то так примерно. Радиоактивное излучение, как известно, есть везде (фон). Но мощность фонового излучения такова, что вероятность указанного выше события крайне мала. Соответственно санитарные нормы облучения для населения устанавливаются таким образом, чтобы вероятность такого события держалась в минимально возможных пределах.

Санитарные нормативы для лиц работающих с радиоактивными веществами (я в свое время работал, да), выше. Т.е. вероятность такого события выше, чем у «простых смертных», но при этом… Тоже чрезвычайно мала.

А вот при превышении доз выше определенного уровня, риск развития нежелательных процессов увеличивается. И, соответственно, при получении дозы примерно в 1 грэй в течение относительно короткого периода начинает развиваться уже лучевая болезнь (при единовразовом получении такой дозы – острая, при растянутом в относительно короткий промежуток времени, например, недели – хроническая).

В общем, тут вас больше медицинские работники просветят, поскольку более подробно влияние ионизирующего излучения на человеческий организм, я рассказать не могу.

Люди, оказавшиеся на промплощадке ЧАЭС ночью 26 апреля получили огромные дозы (от 2 до 20 Грэй, при том, что доза в 10 Грэй считается абсолютно смертельной – т.е. при дозах меньше 10 Грэй выжить еще можно, а 10 и больше — нет). Для них не было ровным счетом никакой разницы какие радиоактивные изотопы выделяются из развала реактора, как приговоренному к смертной казни через повешенье, нет дела до цвета веревки и запаха мыла. А вот для жителей Припяти, Чернобыля и других населенных пунктов, попавших в зону осаждения основной части выброшенной из реактора активности (за пределами промплощадки) это уже имело значение.

Самым опасным в первый период аварии был радиоактивный йод-131. Как известно, такой орган человеческого организма, как щитовидная железа производит йодсодержащие гормоны. Для того, чтобы их синтезировать, щитовдная железа накапливает поступающий из окружающей среды йод. Химический элемент. Ей без особой разницы какой это изотоп йода — радиоактивный или нет.

Соответственно, при большой концентрации радиойода в окружающей среде щитовидная железа начинает его поглощать и человек получает источник ионизирующего излучения в районе собственной гортани. Со всеми вытекающими последствиями. Поэтому, кстати, одна из основных профилактических мер — принятие йодсодержащих препаратов, целью которого является насыщение щитовидной железы йодом нерадиоактивным, чтобы она не поглощала из окружающей среды радиойод.

По современным оценкам в окружающую среду поступило 50-60% накопленного в реактора на момент аварии радиойода. Эта цифра опять же носит исключительно оценочный характер, поскольку период полураспада йода-13 составляет 8 суток. Поэтому, к тому моменту, когда руки дошли до оценки количества выброшенных изотопов, радиойода уже почти не осталось. Непосредственно после аварии выброс йода оценивался в 20% от накопленного количества.

Вообще вопрос в отношении поступления в окружающую среду относительно короткоживущих изотопов открыт до сих пор. Взять и измерить уже не получится. Что говорить, если сейчас, уже подходит к концу период половинного распада основного дозообразующего радиунуклида аварии — цезия-137. С момента аварии прошло 26 лет. А период полураспада цезия — 30 с небольшим лет. Т.е. по состоянию на сегодняшний день, чуть меньше половины выброшенного в результате аварии цезия превратилось в барий.

Тут надо опять немного физики «на пальцах». Температура кипения йода — 185 °C (цезия – 650 °C). Температура в реакторе на момент взрыва и в течение следующих дней «острой фазы» – несколько тысяч градусов. Понятно, что весь йод и цезий в это время покидали реактор преимущественно в газообразной форме. Часть йода и цезия вступила в химические реакции с другими элементами образовав газообразные соединения. Другая часть, столкнувшись с холодным атмосферным воздухом (градусов 20, наверное, я точно даже не знаю), конденсировалась на твердых частицах, находящихся в атмосфере (аэрозолях, да).

Как отмечалось ранее, радиойод и радиоцезий были «отловлены» в Канаде, США и Японии в газообразной форме и на субмикронных аэрозольных частицах. Это все поднялось в высокие слои атмосферы (о чем первыми просигнализировали Поляки) и разлетелось по всему миру. И, что самое важное особой опасности не представляло.

Та часть, которая сконденсировалась на совсем уж крупных частицах – начиная от обломков конструкций (в результате взрыва) и заканчивая, например, цементной пылью (во время сброса материалов в развал), выпала на промплощадке и на прилагающих к ней ближайших территориях (особую известность в качестве «символа» Чернобыльской катастрофы приобрел «рыжий» или «ржавый» лес), поскольку на какие-то дальние расстояния частицы-носители улететь не могли.

Соответственно, наибольшую опасность представляли частицы среднего размера, которые не выпали сразу на землю, но и не поднялись с раскаленным воздухом в высокие слои атмосферы, на которых конденсировался радиойод (в первую очередь) и остальные радиоизотопы.

Какое количество радиойода оказалось именно в такой форме доподлинно так и неизвестно. Опять же, напомню, что вынос радиоизотопов из разрушенного реактора происходил в течение длительного времени в различные стадии. Так, например, при пробоотборах над реактором 8 мая (окончание «периода разогрева» — см. ранее) радиойод был преимущественно в виде паров (возгонов) молекулярного йода, а уже 15-19 мая (начало «четвертой стадии» выноса) было установлено, что из развала поднимались газообразные трудносорбируемые органические соединения, содержащие радиойод.

Для предотвращения выноса радиоактивных веществ из развала реактора, ЦК КПСС и Совет Министров СССР постановлением № 634-188 от 29 мая 1986 г. была определена необходимость строительства инженерного сооружения, укрывающего разрушенный энергоблок. Собственно, ясность в необходимости такого сооружения была ясна уже в первые дни после аварии, а фактическое проектирование началось ВНИПИЭТ (г. Ленинград) в начале мая 1986 г. 20 мая 1986 Минсредмаш СССР организовал Управление строительства № 605. А еще раньше на специальной комиссии, которую возглавлял главный специалист по аэрозолям в СССР — академик Петрянов было предложено 18 эскизных проработок этого инженерного сооружения.

С точки зрения радиоактивного загрязнения территорий решение о строительстве объекта «Укрытие», а точнее техническое задание на строительство данного объекта имеет интересное историческое значение. По сути, техническое задание на проект захоронения 4-го энергоблока ЧАЭС (разработано 24 мая, т.е. месяц спустя после аварии), стало первым официальным документом, где было зафиксировано существовавшее на тот момент представление о масштабах выброса радиоактивных веществ из энергоблока.

По современным оценкам за пределы энергоблока было выброшено от 5 до 30% находившегося в реакторе топлива (и продуктов его деления). Первичные оценки были более пессимистичными. В техническом задании на проектирование объекта «Укрытие» указано следующее распределение топлива: 10-30% в шахте реактора, 10-40% в машзале, 5% — в завале у САОР, и около 50% за пределами энергоблока (в том числе около 25% на промплощадке и близлежащих территориях).

Более того, академик Александров (да, тот самый) к техническому заданию сделал примечание: «Состояние топлива принимать в виде порошка, мелочи кусков». Реально же топливо, оставшееся внутри энергоблока в основном находится в форме лавообразных масс. Даже термин введен был – ТСМ «топливосодержащие массы».

ТСМ принято различать три вида — стекловидные ТСМ, подобные застывшим каплям (например, наиболее известное скопление таких масс – в помещении 217/2, за свою форму, получившее название «Слоновая нога»; пемзообразные ТСМ, обнаруженные в бассейне-барботере и шлакообразные ТСМ, которые находятся в парораспределительном коридоре и бассейне-барботере — они имеют красно-коричневую окраску (помещение 210/7) и иссиня-черную (помещение 210/6).

Во всех исследованных образцах топливо находится в виде мелкодисперсных частиц, вкрапленных в силикатную матрицу. Количество топлива в различных образцах ТСМ неодинаково. В ряде образцов оно достигает 60% массы, при среднем содержании около 10%. Лавообразные массы имеют необычный минеральный состав. В природе ничего подобного нет. Одна из разновидностей нового минерала получила название «чернобылит».

Почему я так подробно останавливаюсь на этом вопросе? Дело в том, что этот самый «чернобылит» оказался чрезвычайно крепким материалом. Вскоре после обнаружения упомянутой «Слоновой ноги» пытались отколоть от неё для исследований хотя бы чешуйку. Для этого приглашали даже снайпера, чтобы он всадил пули в одну и ту же точку и отколол несколько крупинок. Не вышло. Масса оказалась слишком крепкой.

Таким образом, первоначальный прогноз Александрова о состоянии топлива (в первую очередь виде порошка, который, соответственно, может быть унесен в атмосферу восходящими воздушными потоками) оказался пессимистичным.

На этой оптимистичной ноте я, пожалуй, закончу первую часть повествования и буду наблюдать за реакцией на нее, после чего принимать решение о том, стоит ли писать дальше или нет. 

@темы: 20 век: Россия и вокруг нее

---

Не знаю, откуда он это взял

Оригинал взят у в птицы

Интересно соответствие средневековой табели о рангах с птицами

Король: Кречет
Принц: Сапсан
Герцог: Сокол
Граф: Ястреб
Рыцарь: Балобан
Оруженосец: Средиземноморский сокол
Знатная дама: Дербник
Йомен: Тетеревятник
Священник: Перепелятник
Слуги, пажи, дети: Пустельга

@темы: этикет и титулы, птички

---

В английском городке Хай-Вайкомб каждый избранный мэр подвергается процедуре взвешивания на городской площади. Эта традиция берёт своё начало в 1678 году, когда жители решили покончить с поведением мэров, воровавших деньги из казны, после чего толстевших от сытной жизни. После года службы мэра взвешивают снова, и глашатай кричит «Прибавилось!» или «Не прибавилось!». В старые времена горожане, услышав о наборе веса, могли освистать мэра и закидать тухлыми яйцами, сейчас эта часть традиции отменена.
muzey-factov.livejournal.com/470296.html

@темы: история

---

Хорошая мысля, как известно, приходит апосля.
Чё ж мне с самого начала не пришло в голову, что надо будет как-то различать женские имена и мужские? Хотя бы чтобы учет им вести. Щас придется к каждому посту привинчивать метки Мэ и Жо. Оспади, зачем я их уже столько наваяла...

@темы: опрос (рабочее)

---

01.09.2012 в 09:32

Пишет [J]vitoria1813[/J]:

Венецианский флот XIII-XV вв.
Основу венецианского флота составляли галеры. В 1268 г. в Венеции уже существовали галеры грузоподъемностью до 190 т, к середине XV в. – до 240.
Средняя грузоподъемность галеры в XIV в. составляла 150 т.
До конца XIII – начала XIV в. венецианские галеры были биремами (на каждой банке размещалось 2 гребца), с начала XIV в. они превращаются в триремы (25 или 30 скамьями вдоль каждого борта по 3 гребца на каждой). Галеры делились на легкие (sottili), предназначавшиеся большей частью для военных целей, и тяжелые, или большие (grosse), осуществлявшие основные грузоперевозки.
Длина галер составляла 34-48 м, отношение длины к ширине у легких галер было 8:1, у тяжелых – 6:1.
Что касается экипажа галеры, то, согласно commissio (предписаний) капитану галер Романии, во второй половине XIV в. «каждая торговая галея должна иметь, кроме нобиля-патрона, одного комита, одного присяжного патрона, двух писцов, одного советника, одного плотника и одного конопатчика, восемь навклеров, пятнадцать баллистариев [арбалетчиков], в число которых входит один брадобрей, сто семьдесят одного гребца, одного кока, одного стольника и одного слугу патрона». Впоследствии число баллистариев на галере возросло до двадцати пяти.

Значение галер для венецианского купечества было очень велико, на них перевозились наиболее ценные товары (пряности, дорогие ткани и т. д.), но ими не исчерпывалось торговое мореплавание Венеции. Более того, «круглые» суда: нефы, кокки, буссы – постепенно вытесняли галеру не только из торговой, но и из военной сфер. В XIV-XV вв. крупные вооруженные корабли – кокки и нефы – использовались для охоты на пиратов так же часто, как и галеры, потому что морские разбойники сами часто располагали судами больших тоннажей. Между 1384 и 1421 гг. французский исследователь Ж.-К. Окке насчитывает 93 венецианских кокки, предназначенных для вояжей в Тану, Бейрут, Александрию, или вооруженных на каперство. В 1417 г. для борьбы против пиратов были выбраны одна кокка и неф Джакомо Пампано. В 1422 г. Сенат приказал патронам Арсенала специально для борьбы против пиратов построить два больших нефа, с двумя палубами каждый. В 1469 г. без больших нефов республика не смогла ничего поделать с пиратом Коломбо.
Отличие «круглые» суда – «длинные» корабли» было фундаментальным, но существовало и еще одно противопоставление: «вооруженные суда – невооруженные суда». Правда, есть мнение, что в XIV в., т. е. «в столетие, когда большинство кораблей имело какое-либо оружие на борту для целей защиты, с трудом можно было отличить невооруженное судно от вооруженного». В данном случае, однако, речь идет не столько о венецианских, сколько о средиземноморских судах вообще. Что касается республики св. Марка, то, согласно итальянскому историку А. Тененти, «в венецианском флоте этого периода, в отличие от других христианских держав, отличие между торговым и военным судном было уже ясно и строго, по крайней мере, в отношении использования». Ж.-К. Окке также говорит о том, что венецианцы предпочитали противопоставлять корабли вооруженные и невооруженные, а, допустим, не малые и большие тоннажи, хотя суда малых тоннажей, которые ходили только под парусами, a priori считались невооруженными, потому что они были лишены башен и поэтому с трудом могли бы дать сражение. Критерием отличия вооруженного судна от невооруженного было не столько наличие или отсутствие оружия на борту, сколько укомплектованность экипажа. Так, галера, экипаж которой не превышал 60 человек, считалась невооруженным кораблем, численность экипажа вооруженной галеры составляла 140-180 человек. Команда «круглого» судна, предназначенного для торговых рейсов, составляла 100 моряков, тогда как вооруженное судно могло принять на борт несколько сотен человек.
Экипаж венецианских государственных галер включал в свой состав баллистариев (арбалетчиков). Их количество имело тенденцию к возрастанию, от 12 в 1350 г. до 32 в 1437 г. Кроме того, в экстренных случаях (война или рост пиратских нападений) число баллистариев могло временно увеличиваться специальными постановлениями Сената. Молодые венецианские нобили очень часто начинали свою морскую карьеру баллистариями на галерах.
Капитаны частных средиземноморских судов могли сами позаботиться о его вооружении. Описание одного такого корабля – кокки – оставил флорентиец Лионардо ди Никколо Фрескобальди, в 1384-1385 гг. совершивший паломничество по святым местам. «Мы же во имя Бога всемогущего подняли паруса, - пишет он, - и, поскольку на кокке не было еще окончена ни палуба, ни надстройки, было на ней много мастеров, которые тем временем работали; и нанял хозяин кроме корабельной прислуги еще пятнадцать стрелков, добропорядочных молодых людей. Так что из купцов, и паломников, и наемных стрелков, и прислуги корабельной составилась на вид почтенная дружина».
Что касается численности венецианского флота, то на протяжении XIV-XV вв. она неуклонно возрастала. По подсчетам Ж. Ле Гоффа, в двадцатых годах XIV в. общее число венецианских галер равнялось 25. В 1328 г. в Романию совершали рейсы лишь десять галер. Число не слишком большое. Правда, количество мелких торговых судов остается неизвестным.
Но, согласно «Завещанию» дожа Томмазо Мочениго от 1423 г., общее количество венецианских кораблей уже равнялось 3345, общая численность моряков – 36000 человек. В это число входило 45 галер с экипажем в 11000 человек.

@темы: история оружия, флот

---

Габриэла, Габриэлла - женская форма имени Габриэль

Ngram Viewer

Габриэллу (с двумя Л) в отдельный пункт выводить не буду, имена очень редкие.

Вопрос: Какое это имя?

1. очень красивое		5	(20.83%)
2. красивое		9	(37.5%)
3. нейтральное		7	(29.17%)
4. некрасивое		3	(12.5%)
5. очень некрасивое		0	(0%)
Всего:		24

@темы: опрос, Ж

---

Габриэль - западноевропейская форма имени Гавриил. Может быть женским именем, но в латинском написании видно разницу (Gabriel и Gabrielle, например, во французском)

Ngram Viewer

Вопрос: Какое это имя?

1. очень красивое		6	(26.09%)
2. красивое		10	(43.48%)
3. нейтральное		5	(21.74%)
4. некрасивое		2	(8.7%)
5. очень некрасивое		0	(0%)
Всего:		23

@темы: М, опрос

---

Гаврил - вариант имени Гавриил В 2011 году применено в Воронеже один раз

Ngram Viewer

Вопрос: Какое это имя?

1. очень красивое		0	(0%)
2. красивое		2	(11.11%)
3. нейтральное		0	(0%)
4. некрасивое		13	(72.22%)
5. очень некрасивое		3	(16.67%)
Всего:		18

@темы: М, опрос

---

Гавриил (народное Гаврила) — русскоязычная версия библейского имени ивр. גבריאל‎ — Гавриэль, в буквальном переводе גבר — мужчина, אל — Бог. В данном контексте означает «помощник Бога», «поддерживающий Бога». Во многих европейских языках это имя воспроизводится именно как «Габриэль». В исламской традиции имя Гавриил воспроизводится как Джибрил (Джабраил), в грузинской традиции - Джаба. (Из Вики)

На сайте kurufin.ru/html/Translate/gabriel.html

От древнееврейского имени גַּבְרִיאֵל (Габриэль) - "сильный человек Бога, Божий воин" . В христианстве архангел Гавриил - вестник Бога, в частности, принесший Деве Марии благую весть о том, что она станет матерью сына Божьего. В исламе Гавриил (جبريل, Джибриль - также Джебрил, Джибраил) - один из высших ангелов, открывший Мухаммеду Коран.

В католической традиции архангел Гавриил считается покровителем почтовых служб, дипломатов, работников прессы, радио и телевидения, рассыльных, курьеров, военных трубачей и филателистов. Также архангел Гавриил - небесный покровитель Португалии.

Vulgata: м. Gabriel (Nova Vulgata, Clementina), Gabrihel (Stuttgart)

Септуагинта, Новый Завет (Westcott/Hort): м. Γαβριηλ (Габриэл, Гавриил)

Православный календарь ( РПЦ ): м. Гавриил (именины)

Католический календарь (лат., VMR ): м. Gabriel (именины)

Народные формы в русском языке: м. Гаврила, Гаврило, Гаврил

Уменьшительные формы в русском языке ( П. ): Гаврилка, Гавря, Гаврик, Гаврюня, Гаврюся, Гаврюха, Гаврюша, Ганя, Ганюся, Ганюха, Ганюша, Гаганя, Гавша, Гаша

Английский (English)

м. Gabriel (Гэбриэл), уменьшительные - Gabe (Гэйб), Gabby (Гэбби)

ж. Gabriella (Гэбриэлла), Gabrielle (Гэбриэл), уменьшительные - Gaby, Gabi (Гэйби), Gabby (Гэбби)

Немецкий (Deutsch)

м. Gabriel (Габриэль)

ж. Gabriele (Габриэле), Gabriela (Габриэла), уменьшительные - Gabi, Gaby (Габи), Jelle (Йелле), Bele (Беле)

На сайте www.behindthename.com/name/gabriel
From the Hebrew name גַבְרִיאֵל (Gavri'el) meaning "strong man of God". Gabriel was one of the seven archangels in Hebrew tradition. He appears in both the Old Testament and the New Testament, where he serves as the announcer of the births of John to Zechariah and Jesus to Mary. According to Islamic tradition he was the angel who dictated the Qur'an to Muhammad.
This name has been used occasionally in England since the 12th century. It was not common in the English-speaking world until the end of the 20th century.

VARIANTS: Kaapo, Kaapro (Finnish), Gavril (Romanian)
DIMINUTIVES: Gabby, Gabe (English), Gabi (Romanian)
FEMININE FORMS: Gabrielle (French), Gabriela, Gabriele (German), Gabriela (Spanish), Gabriela (Portuguese), Gabriella, Gabrielle (English), Gabriela (Romanian), Gabriela (Polish), Gabriela (Czech), Gabriela (Slovak)
OTHER LANGUAGES: Jabril, Jibril (Arabic), Gavri'el (Biblical Hebrew), Gavrail, Gavril (Bulgarian), Gabrijel (Croatian), Gabriël (Dutch), Gavriil (Greek), Gavriel (Hebrew), Gábor, Gábriel, Gabi (Hungarian), Gabriele (Italian), Gabriels (Latvian), Gabrielius (Lithuanian), Gavril (Macedonian), Gavriil (Russian), Havryil (Ukrainian), Gavrel (Yiddish)

Ngram Viewer

Вопрос: Какое это имя?

1. очень красивое		2	(9.52%)
2. красивое		7	(33.33%)
3. нейтральное		6	(28.57%)
4. некрасивое		6	(28.57%)
5. очень некрасивое		0	(0%)
Всего:		21

@темы: М, опрос

---

Влас — (от др.-греч. Βλάσιος - «вялый, неповоротливый») — мужское имя греческого происхождения. Французский аналог имени — Блез. (ИзВики)

На сайте kurufin.ru/html/Translate/vlas.html
От латинского имени Blasius, происходящего от blaesus - "шепелявый".

)В христианстве особо почитается святой Власий, епископ Севастийский (II-III вв.). В православной традиции он считается покровителем домашнего скота, а в католической - покровителем суконщиков и чесальщиков шерсти, а также патроном Далмации и Дубровника.

Православный календарь (РПЦ): м. Власий (именины)

Народные формы в русском языке: м. Влас

Уменьшительные формы в русском языке (П.): Влася

Католический календарь (лат., VMR ): м. Blasius (именины)

На сайте www.behindthename.com/name/blaise
From the Roman name Blasius which meant "lisping" from Latin blaesus. A famous bearer was Blaise Pascal, a mathematician and philosopher from France.

OTHER LANGUAGES: Blasius (Ancient Roman), Blazhe (Bulgarian), Blaž, Vlaho (Croatian), Blažej (Czech), Blaze (English), Brais (Galician), Vlasis, Vlassis (Greek), Balázs (Hungarian), Biagio, Biaggio, Biagino (Italian), Blazhe (Macedonian), Błażej (Polish), Bras (Portuguese), Vlasi (Russian), Blaž (Slovene), Blas (Spanish

Ngram Viewer

Вопрос: Какое это имя?

1. очень красивое		0	(0%)
2. красивое		2	(10.53%)
3. нейтральное		2	(10.53%)
4. некрасивое		8	(42.11%)
5. очень некрасивое		7	(36.84%)
Всего:		19

@темы: М, опрос

---

Владлена - женская форма имени Владлен

Вопрос: Какое это имя?

1. очень красивое		1	(5%)
2. красивое		5	(25%)
3. нейтральное		7	(35%)
4. некрасивое		7	(35%)
5. очень некрасивое		0	(0%)
Всего:		20

@темы: опрос, Ж

---

Владле́н — мужское имя, распространённое в СССР. Женская форма: Владлена. Владлен — аббревиатура, раскрывается как Владимир Ленин.
Разновидность имени: Владилен — Владимир Ленин или Владимир Ильич Ленин. (Из Вики)

Ngram Viewer

Вопрос: Какое это имя?

1. очень красивое		2	(9.09%)
2. красивое		6	(27.27%)
3. нейтральное		6	(27.27%)
4. некрасивое		8	(36.36%)
5. очень некрасивое		0	(0%)
Всего:		22

@темы: М, опрос

---

Оригинал взят у в "Худшие из всех призраков — это призраки наших былых привязанностей" (с) St Mark's Church

"Кучер едва успел остановить лошадей, как Ирэн выпорхнула из дверей виллы и вскочила в ландо. Я видел ее лишь одно мгновение, но а этого было довольно: очень миловидная женщина с таким лицом, в которое мужчины влюбляются до смерти. "Церковь святой Моники, Джон! — крикнула она. — Полгинеи, если доедете за двадцать минут!"
Я уже начал раздумывать, что лучше: бежать за ней вслед или прицепиться к задку ландо, как вдруг на улице показался кэб. Кучер дважды посмотрел на такого неказистого седока, но я вскочил прежде, чем он успел что-либо возразить. «Церковь святой Моники, — сказал я, — и полгинеи, если вы доедете за двадцать минут!» Было без двадцати пяти минут двенадцать, и, конечно, нетрудно было догадаться, в чем дело.
Мой кэб мчался стрелой. Не думаю, чтобы когда-нибудь я ехал быстрее, но экипаж и ландо со взмыленными лошадьми уже стояли у входа в церковь. Я рассчитался с кучером и взбежал по ступеням. В церкви не было ни души, кроме тех, за кем я следовал, да священника, который, по-видимому, обращался к ним с какими-то упреками. Все трое стояли перед алтарем. Я стал бродить по боковому приделу, как праздношатающийся, случайно зашедший в церковь. Внезапно, к моему изумлению, те трое обернулись ко мне, и Годфри Нортон со всех ног бросился в мою сторону.
"Слава богу! — закричал он. — Вас-то нам и нужно. Идемте! Идемте!"
"В чем дело?" — спросил я.
"Идите, идите, добрый человек, всего три минуты!"
Меня чуть не силой потащили к алтарю, и, еще не успев опомниться, я бормотал ответы, которые мне шептали в ухо, клялся в том, чего совершенно не знал, и вообще помогал бракосочетанию Ирэн Адлер, девицы, с Годфри Нортоном, холостяком.
Все это совершилось в одну минуту, и вот джентльмен благодарит меня с одной стороны, леди — с другой, а священник так и сияет улыбкой. Это было самое нелепое положение, в каком я когда-либо находился; воспоминание о нем и заставило меня сейчас хохотать. По-видимому, у них не были выполнены какие-то формальности, и священник наотрез отказался совершить обряд бракосочетания, если не будет свидетеля. Мое удачное появление в церкви избавило жениха от необходимости бежать на улицу в поисках первого встречного. Невеста дала мне гинею, и я собираюсь носить эту монету на часовой цепочке как память о своем приключении."
Артур Конан Дойл."Скандал в Богемии"
Церковь Святой Моники - это церковь Св. Марка, на углу Old Marylebone Road и Edgware Road. Сама Ирэн Адлер жила в St. John's Wood. Не слишком респектабельное место для леди, дорожащей своей репутацией, но об этом в другой раз.

@темы: ШХ

---

Оригинал взят у в Frame containing snuff boxes

The St George and dragon motif is taken from William IV's Baton as Admiral of the Fleet. The frame was made to contain nine snuff boxes belonging to the King, together with a pieces of stone taken from William III's landing place at Torbay. The boxes include one of oak, part of a beam of a store house in the Plymouth Dock, dating from 1694; a Freedom box from the Borough of Dartmouth, 1828; an oak box taken from the Golden Horse, a ship which sunk at Chatham Docks; an oak box made from the Betsy Kanes, the ship which brought William III to England, 1826; a gold Freedom box from the Borough of Doncaster, 1806; an oak and silver-gilt box from Liverpool, 1799; a gold Freedom box from the Goldsmiths' Company, 1827; and two further silver-gilt snuff boxes.

Description: 

An oval silver-gilt and glazed frame, containing nine snuff boxes, and a piece of stone, from the collection of William IV. The frame is surmounted by a St George and dragon finial, flanked by sprays of oak and laurel leaves; the border is cast with the national emblems; supported on a rectangular foot mounted with the Royal coat of arms and supporters.



Royal Collection © Her Majesty Queen Elizabeth II

@темы: история вещей