16.10.2012 в 19:10
Пишет Zinder:о вечно прекрасном
Увидев у inlove туфли и ботинки, щедро украшенные нутуральными (ну, с виду) зубами, блондинка как то вдруг вся внутренне содрогнулась и возжелала заесть сие малоаппетитное зрелище чем-нибудь прекрасным. Прекрасное попалось легко... и было окружено восхитительным флером тайны.
Эмиль Пинга (Emile Pingat, 1820-1901 гг.) - забытый кутюрье
В конце девятнадцатого века имя Эмиля Пинга гремело в модных кругах так же громко, как имя Чарльза Уорта. Дом Пинга, открывшийся в 1860 году, был вторым (но не по величине и не по значению) столпом парижской моды, и в семидесятых-девяностых годах светская хроника на все лады рассказывала о том, чем Уорт и Пинга в очередной раз поразили мир. Американцы (точнее, американки) толпами приезжали в Париж закупать платья у самых блистательных кутюрье (правда, таможенные пошлины на эти туалеты были непомерно высоки, так что в Штатах то и дело разражались скандалы, заканчивающиеся распродажей конфискованных контрабандных платьев, пальто и аксессуаров). В отличие от Уорта, специализировавшегося на платьях, главным коньком Пинга были пальто, плащи и накидки. Может быть, этим и объясняется его странный уход в полное забвение? Творения Уорта смотрят на нас с сотен портретов светских красавиц конца девятнадцатого века, а роскошные пальто и накидки Эмиля Пинга пылятся себе в американских музеях. Пинга не оставил после себя достойного наследника, его модный дом прекратил существование практически сразу же после смерти кутюрье, и сегодня в сети даже не отыскать его портрета. Но зато можно вволю любоваться роскошными нарядами, в которых когда-то гуляли по улицам Бостона, Нью-Йорка и Чикаго жены и дочери миллионеров, способные позволить себе настоящий парижский шик во всем его гламурном блеске и красе.
Пелерина на вечернее платье, 1890-е годы
Много прекрасного
URL записиУвидев у inlove туфли и ботинки, щедро украшенные нутуральными (ну, с виду) зубами, блондинка как то вдруг вся внутренне содрогнулась и возжелала заесть сие малоаппетитное зрелище чем-нибудь прекрасным. Прекрасное попалось легко... и было окружено восхитительным флером тайны.
Эмиль Пинга (Emile Pingat, 1820-1901 гг.) - забытый кутюрье
В конце девятнадцатого века имя Эмиля Пинга гремело в модных кругах так же громко, как имя Чарльза Уорта. Дом Пинга, открывшийся в 1860 году, был вторым (но не по величине и не по значению) столпом парижской моды, и в семидесятых-девяностых годах светская хроника на все лады рассказывала о том, чем Уорт и Пинга в очередной раз поразили мир. Американцы (точнее, американки) толпами приезжали в Париж закупать платья у самых блистательных кутюрье (правда, таможенные пошлины на эти туалеты были непомерно высоки, так что в Штатах то и дело разражались скандалы, заканчивающиеся распродажей конфискованных контрабандных платьев, пальто и аксессуаров). В отличие от Уорта, специализировавшегося на платьях, главным коньком Пинга были пальто, плащи и накидки. Может быть, этим и объясняется его странный уход в полное забвение? Творения Уорта смотрят на нас с сотен портретов светских красавиц конца девятнадцатого века, а роскошные пальто и накидки Эмиля Пинга пылятся себе в американских музеях. Пинга не оставил после себя достойного наследника, его модный дом прекратил существование практически сразу же после смерти кутюрье, и сегодня в сети даже не отыскать его портрета. Но зато можно вволю любоваться роскошными нарядами, в которых когда-то гуляли по улицам Бостона, Нью-Йорка и Чикаго жены и дочери миллионеров, способные позволить себе настоящий парижский шик во всем его гламурном блеске и красе.
Пелерина на вечернее платье, 1890-е годы
Много прекрасного
они получили от фигурок мавров, которые как-бы держали на своих плечах столешницы - отвага, смелость мавров воспевалась в провансальских народных песнях — "геридонах" ("воинственных"
