четверг, 26 октября 2023 в 14:23

Пишет Эрл Грей:

Бессмысленно гадать, когда и где был изобретен гамбургер, поскольку, скорее всего, говяжий фарш со специями на хлебе ели везде, где впервые сошлись хлеб и мясо, еще тысячи лет назад. (Это, безусловно, произошло не в Гамбурге.) Хотя и есть некоторые свидетельства, что в США местом, где впервые ингредиенты целенаправленно соединили в бургер, было заведение Louis' Lunch в Нью-Хейвене, основанное в 1895 году и существующее до сих пор, бургер стал популярным в конце XIX века в Нью-Йорке и повсеместно. Как «символ времени» он однозначно прижился сразу после Первой мировой войны. White Castle System of Eating Houses была основана в 1921 году, и первым препятствием для нее стала необходимость убедить потребителей, что говяжий фарш безопасен. Роман «Джунгли» Эптона Синклера был опубликован в 1906 году, и расписанные в нем сцены того, как отравленных крыс затягивает в мясорубку, скажем так, вызывали беспокойство. Однако говяжий фарш вызывал подозрения еще до «Джунглей». Никто не знал, что туда на самом деле прокручивают, и люди склонны были полагать, что фарш делается из мяса, которое вот-вот протухнет. Основатель White Castle Эдгар (Билли) Ингрэм решил эту проблему, пропуская мясо через мясорубку непосредственно на глазах у клиентов. Кроме того, он отделал свои здания нержавеющей сталью и белой эмалью, поскольку белый цвет символизировал безупречность и чистоту в обществе, пораженном расизмом. Ингрэм создал стандарт архитектурного решения, меню и качества, а также стандартизованный вариант покупки «с собой» – в бумажном пакете. Эти стратегии в сочетании с ценой в 5 центов за бургер мгновенно сделали его первые рестораны успешными. Сеть White Castle насытила рынок Вичиты меньше чем за два года, и к концу десятилетия стала национальной. И прибыльной: менеджеры облетали огромные территории, принадлежавшие компании, на бипланах. Появились сотни предпринимателей-имитаторов, строивших маленькие белые здания, в которых готовились и продавались бургеры, и изобретавших похожие названия: White Tower, Red Castle и White Palace. Между тем Ингрэм продолжал внедрять инновации. Он создал прототип Бетти Крокер, наняв женщину, которой дал имя Джулия Джойс, и отправил ее рекламировать White Castle женским группам. Он также предвосхитил фильм «Двойная порция», профинансировав эксперимент, в котором студент-медик Бернард Флеши не ел ничего, кроме гамбургеров (в среднем двадцать с лишним в день), в течение тринадцати недель. Было объявлено, что по окончании эксперимента Флеши пребывал в добром здравии, но, по слухам, эта диета так ему надоела, что по доброй воле он никогда больше не ел бургеры. Он умер от проблем с сердцем в 54 года. * * * По ряду причин превращение сыра в эталонный топинг для бургера было неизбежным. Тонкая говяжья котлета могла получаться сухой, да и в любом случае никто не стал бы возражать против жирного и соленого дополнения. Даже без добавления других консервантов, кроме соли, твердый сыр хорошо хранится. (Писатель Клифтон Фадиман очаровательно охарактеризовал его как «порыв молока к бессмертию».) Некоторые натуральные сыры, например пармезан, могут храниться годами, не портясь. ... Когда в конце войны спрос на молочную продукцию упал, возник первый крупный ее излишек. Благодаря низким ценам больше людей стали потреблять больше молока, чем когда-либо, ежедневно закрывались молокоперерабатывающие заводы, и скоро в этой отрасли произошло укрупнение. Как пишет Харви Левенстайн в «Революции на столе» (Revolution on the Table), «за одну только неделю Borden's [молокоперерабатывающая компания] купила пятьдесят два концерна». Дальше настал черед изобретательного маркетинга. В Висконсине, молочной столице страны, производящей больше всех молока в мире, оно продавалось в огромных объемах. В 1919 году Национальный совет по молочному животноводству, организованный в 1915 году с целью убеждения общественности в безопасности молока после вспышки эпидемии ящура, завоевывал сегмент детского питания с помощью своей первой брошюры «Молоко: необходимая пища для развития и здоровья». Ее автором был самый известный пропагандист молока того времени Эльмер Макколлум, биохимик Сельскохозяйственной экспериментальной станции Висконсинского университета. ...Скоро детей уже «обучали» выпивать по четыре стакана молока (чуть меньше литра!) в день. Благодаря пастеризации (ставшей почти повсеместно обязательной к 1909 году), холодильникам и снижению уровня фальсификации свежее молоко стало легкодоступным по всей стране. Оно стало еще более популярным с появлением в массовой продаже шоколадного молока, рецепт которого довела до совершенства компания Nestlé, и мороженого. В 1940 году чикагские школы начали выдавать молоко учащимся, и большая часть страны последовала этому примеру, продавая молоко по цене 1 пенс за порцию. Министерство сельского хозяйства США компенсировало производителям молока разницу между этим пенсом и их затратами, включая прибыль. В 1946 году, когда начала действовать национальная программа школьных обедов, школы были обязаны включать в каждый прием пищи молоко. Это требование сохраняется, как и другие формы правительственной поддержки молочной отрасли, включая затраты на рекламу. ...Однако даже с сыром бургеры нуждались в улучшении. Познакомьтесь с Генри Хайнцем и его чудо-приправой – кетчупом. На своем пути к господству на рынке Хайнц пользовался помощью врача и химика Харви Уайли, уроженца Индианы. Этот харизматичный фанатик стал главой отдела химии Министерства сельского хозяйства США в 1883 году и возложил на себя миссию избавления американского народа от вредных химикатов и подделок. И тех и других было множество. До строительства железных дорог еда обычно поступала из местных источников, но к концу XIX века обрабатывалась, консервировалась, упаковывалась и поставлялась в невиданных масштабах. Производители, дистрибьюторы и торговцы могли перевозить и продавать еду везде без государственного регулирования, чаще всего не привлекая к себе внимания. Контрафакт был обычным и прибыльным делом, и потребители знали, что гарантий «чистоты» пищи практически нет. По официальным оценкам, недоброкачественная еда занимала около 15 % рынка. Например, молоко часто разбавляли водой, загущали крахмалом или гипсом и, наконец, защищали от порчи формальдегидом. Грибы отбеливали. Зеленый цвет горошка сохраняли с помощью медного купороса, пестицида. Муку смешивали с песком, а хлеб пекли с опилками. Все подозревали, что и говядина была поддельной или испорченной. Книга «Джунгли» вышла вскоре после «скандала из-за забальзамированной говядины», разразившегося в ходе войны Испании и Америки 1898 года: солдаты утверждали, что их кормят мясом, вызывающим эпидемию. Когда шумиха усилилась, президент Рузвельт написал Синклеру: «Со злом, на которое вы указали, если оно подтвердится и если это будет в моей власти, будет покончено». Уайли поддерживал эту мысль. Среди его поклонников была крепко спаянная группа молодых работников, прозванная «команда по отраве», девиз которой звучал так: «Только храбрец не боится угоститься». Они пробовали на себе химические вещества, такие как серная кислота, формальдегид и медный купорос, пытаясь получить данные для запрета новых пищевых добавок. Однако у Уайли был и ряд других, не столь радикальных союзников в его призыве к Теодору Рузвельту присоединиться к борьбе с химикатами. В конце концов Генри Хайнц тоже включился в эту борьбу, хотя и не по самым благородным мотивам. Хайнц был одним из, пожалуй, двух тысяч коммерческих производителей кетчупа, – надругательства над тем, что когда-то представляло собой попытку британцев повторить темный ферментированный рыбный соус азиатов. В Америке производство кетчупа стало эффективным способом использовать томаты, забракованные в процессе консервирования: слишком мелкие, переспелые, недостаточно спелые, гнилые, червивые и негодные по любым другим причинам. Часто эти отбросы собирали в емкость для помоев на полу фабрики, кипятили, выпаривали, приправляли и разливали в бутылки. Чтобы сделать кетчуп аппетитным, требовалось умение. И это умение включало использование разнообразных «пищевых красителей, в том числе кошенили, кармина, эозина, кислого фуксина и всевозможных анилиновых красителей на основе дегтя», а также консервантов, включая борную кислоту (пока Германия не запретила импорт продуктов с ее содержанием) и салициловую кислоту, безопасную только при низкой концентрации. (Сырьем для нее является ива, она является основой для аспирина, а также используется для удаления мозолей.) Почти все существующие бренды кетчупа – эта приправа уже стала вездесущей – также использовали бензоат натрия, эффективный консервант, не имеющий вкуса и (возможно) безвредный. Хайнц рассудил, что если сумеет убрать бензоат натрия из своего кетчупа, одновременно добившись запрета этого консерванта, то останется единственным легальным производителем кетчупа. Это, однако, требовало полной перестройки производственного процесса. Нужен был новый рецепт, который гарантировал бы, что кетчуп будет храниться практически вечно без химических консервантов, а также фабричное оборудование, отвечающее более строгим санитарным нормам, и более надежная сеть транспортировки. Самым важным изменением стало удвоение содержания сахара. Сахар служил естественным консервантом и делал смесь более плотной, создавая консистенцию, привычную для всех нас сегодня. В одной столовой ложке нового кетчупа содержалось столько же сахара, сколько в среднем печенье. Как ни странно, сделав кетчуп намного гуще, Хайнц не изменил дизайн бутыли с узким горлом, в результате чего люди десятилетиями стучат ладонью по ее донышку. Оставалось объявить бензоат натрия вне закона. Требования к безопасности пищевых продуктов постоянно совершенствовались конгрессом более десятилетия, обычно по указанию Уайли. Однако пищевики объединились с производителями виски и лекарств, зарабатывавшими огромные деньги на продаже «змеиного масла», чтобы держать свои фальсификаты и отравы вне юрисдикции закона. Рузвельт сделал законодательное регулирование пищевой промышленности приоритетной задачей своего второго президентского срока, и Уайли (при поддержке Хайнца, занимавшегося деталями) стал главным автором законопроекта, впоследствии принятого в качестве закона «О контроле над производством пищевых продуктов и медикаментов» 1906 года. Он попал в Белый дом сразу же после выхода в свет «Джунглей», что помогло склонить чашу весов в его пользу. Уайли и Хайнц так и не смогли добиться принятия политики своей мечты. Новый закон не запретил напрямую ни одного пищевого ингредиента, но потребовал прозрачности информации на этикетках, заставив производителей сообщать о наличии всего, что использовалось в процессе производства продукта, включая химические вещества. Это по меньшей мере было достаточно для Хайнца, хотевшего только, чтобы правительство продвигало «чистую пищу» – этот маркетинговый термин позволил ему и другим крупным производителям оклеветать и обанкротить мелких. Принятие этого закона стало победой Хайнца, осуществившего новаторскую кампанию «информирования общественности» об опасностях консервантов. «Будет ли ваша пища накачана препаратами или нет? – вопрошала одна реклама. – Бензоат натрия – это препарат из бензойной смолы. Если есть что-то хорошее в его добавлении в кетчуп, почему производитель, который его использует, не кричит о нем на этикетке громадными буквами, вместо того чтобы шептать самым мелким шрифтом, который может найти?» Кетчуп Heinz захватил рынок. Таким образом, закон, предназначавшийся для защиты общественности, привел к созданию опасного прецедента, который торжествует и по сей день. Сообщая потребителям название каждого ингредиента в переработанных продуктах питания и позволяя им самим решать, какие из этих ингредиентов хорошие, а какие нет, власти снимают с себя всякую ответственность, прикрываясь «свободой выбора». С тех пор некоторые ингредиенты были запрещены, но тысячи других были «признаны в общем безопасными» – эта категория была создана в 1958 году для обозначения одобрения Администрации по контролю за продуктами питания и лекарствами на основе заверений производителей – или просто проигнорированы регулирующими органами. Это фактически дало корпорациям возможность распространять дезинформацию и использовать вводящие в заблуждение маркетинговые уловки. Кроме того, с этого момента производители стали добавлять сахар практически во все. Сахар усиливает вкус почти любого продукта и имеет то преимущество – во всяком случае, с точки зрения производителя, – что вызывает привыкание. Из книги Марка Биттмана "Общество поглощения. Человечество в поисках еды" Автор пишет про американскую пищевую промышленность, но подозреваю, что такую книгу можно написать про любую.

@темы: 20 век, история кухни, напочитать, 19 век, СшА

---

четверг, 26 октября 2023 в 01:07

Пишет EricMackay:

Абсолютно безграмотный подобранный пропагандистский антисемитский памфлет. наподобие протоколов сионских мудрецов. автор - типа автор, не владеет терминологией иудаизма... www.labirint.ru/reviews/goods/266831/ Неравнодушный человек в отзывах «Лабиринта» обличает Иосифа Флавия.

@темы: хи-хи

---

Оливье де Ла Марш. Он жил в XV веке и служил при дворе Карла Бургундского, причем прошел путь от пажа конюшни до первого гофмейстера и капитана гвардии. Он досконально изучил придворный церемониал и изложил его в ряде трактатов. Предлагаем ознакомиться с фрагментом одного из них, изданного в русском переводе.

Оливье де Ла Марш. Описание двора герцога Карла Бургундского, по прозвищу Смелый. СПб.: Евразия, 2023. Перевод с французского, статьи и примечания Е. И. Носовой, К. В. Сергейчева. Содержание

( Свернуть 

У герцога есть восемь прислужников, работающих посменно; и должен прислужник заблаговременно пойти в хлебохранилище и потребовать хлеб, ножи и салфетки; помощник выдает ему хлеб, а хранитель столового белья — ножи и три салфетки. Прислужник должен взять из них одну, обернуть ей руку, в которой он несет хлеб, снять верхнюю корку с этого хлеба и дать на пробу эконому, и равно с ситным хлебом, который он должен нарезать ломтями и на пробу для государя. И когда прислужник срезал верхнюю корку, он должен взять одну из салфеток и положить на нее хлеб, а затем взять другую свернутую салфетку и положить ее на хлеб, и обернуть хлеб салфеткой так, чтобы он был весь покрыт, и завязать ее сверху узлом.

Прислужник-оруженосец должен нарезать ломтями ситный хлеб, сложить их в восемь стопок по четыре ломтя и завязать в третью салфетку; и должен почистить ножи, которыми надо будет резать в присутствии государя. Когда хлебодар несет солонку, прислужник должен идти за экономом хлебохранилища, иметь в левой руке ножи в ножнах и в той же руке нести ломти хлеба, а правой рукой должен нести хлеб для государя. И когда хлебодар и эконом все поставили, должен прислужник положить хлеб и ломти на стол, а два больших ножа, поцеловав рукоятку, положить перед тем местом, где будет восседать государь, и следует положить их остриями к государю, покрыв оные отвернутой скатертью, а затем поместить маленький нож между двумя большими, рукояткой к государю.

Поскольку большие ножи будут взяты стольником, то и рукоятки к нему повернуты, а маленький нож повернут наоборот, чтобы государь им пользовался. Когда ножи и ломти уложены, прислужник-оруженосец должен положить хлеб на два ножа, а ломти остаются возле малой ладьи, а когда государь пришел и уселся и мясо принесено, должен прислужник развязать салфетку с оными ломтями и разложить их по порядку стопками перед ладьей, взять самый большой нож и нарезать одну из стопок для снятия пробы и дать [эти кусочки] хлебодару для снятия пробы с мяса. Он должен привязать ножны к козлам стола справа от ладьи у края скатерти; и должен прислужник взять малую ладью с рогом единорога и отнести ее эконому к буфету, а эконом должен полить чистой водой рог и [налить ее] в малую ладью, и должен прислужник-оруженосец дать пробу эконому, вылив воду из малой ладьи в чашку, и принести ее на свое место и опробовать воду перед государем, выливая воду из ладьи себе на руку.

Прислужник-оруженосец должен держаться позади стольника, через него передаются яства от государя, а он передает оные яства помощникам мастера по соусам, кои должны быть готовы их принимать; и когда стольник отдает ножи, прислужник несет их в правой руке, а ножны в левой руке, как описано выше; и на сем заканчивается его служба.

Но надо теперь поведать, почему и по какой причине прислужник-оруженосец не отчитывается о салфетках, которые он принес, и также почему относится он скорее к службе хлебодаров и отдает ножи не стольнику, а в хлебохранилище (что касаемо салфеток, они отданы в руки стольнику и учитываются оным, как было описано выше). Что же до того, что прислужнику-оруженосцу больше работы в хлебохранилище, а также касаемо ножей, то это потому, что там ему выдают хлеб и салфетки, и не посмел бы он отдать в другое место ножи, ибо у стольника нет отдельного помещения и нет у него другой обязанности, кроме нарезки хлеба; посему должен прислужник держаться с хлебодарами и в службе хлебохранилища.

Продолжая [рассказ] про оную службу, [скажу, что] у герцога есть два пристава в зале, учтенных посменно; и должен пристав, когда надо готовиться к трапезе государя, пойти в хлебохранилище и взять длинную тонкую палку в четыре фута длиной, и должен ему эконом выдать белую салфетку, которую он обертывает вокруг правой руки, а в ней держит палку. Оная салфетка нужна, так как, когда пристав идет за мясом для государя на кухню, он передает эту салфетку повару, а повар отдает ему ту, что у него была раньше, которую пристав должен носить на руке, как первую, пока не вернет ее хранителю столового белья.

Пристав должен взять в хлебохранилище шпалеру, дабы усадить государя, и подушку, на коей государю сидеть должно, и нести их под левой рукой, а палку в правой руке. Хранитель столового белья должен выдать скатерти эконому по доверию, и должен эконом идти за приставом, и должны уже быть установлены фурьерами скамья и буфет; и пристав расстилает шпалеру на скамье и кладет подушку прямо посередине, где должно сидеть государю; а после ухода государя он относит их в хлебохранилище и отчитывается.

Вот поэтому не занимаются шпалерами, то есть ковром и подушкой, хранители шпалер, хотя это их работа, и у них берутся оные ковер и подушка, и нужно их обновлять в этой службе, ибо оный ковер — это толстая шерстяная ткань, на коей раскладывают счета перед гофмейстерами. Это должны быть полосатые ткани из Гента, в которые одеваются законодатели города; и передается оная ткань приставу, когда следует ее обновить; а если нужно ее купить, должно учесть ее в канцелярии и оплатить через главу Денежной палаты; поэтому все это не имеет ничего общего с хранилищем шпалер, а относится к хлебохранилищу, чтобы быть доступнее для обслуги государя.

Пристав должен ходить по службам, чтобы ускорить обслуживание, и присутствуют [при этом] сержант от канцелярии и гофмейстеры, как было сказано выше.

Эконом должен покрыть стол двумя скатертями, и перед государем должен быть двойной слой; он предоставляет хлеб, горчицу, сыр, свежее масло и сливки как для государя, так и прочим, то есть службам.

Хранитель белья должен хранить [столовое] белье и предоставлять его для государя и для служб; раздатчик хлеба во время больших собраний должен носить скатерть, завязанную на шее и полную хлеба, и должен класть ее на столы для общего доступа, и должен получать хлеб по счету от булочника для служб; но хлеб для государя должен получаться экономом хлебохранилища, и никем другим.

Изготовитель вафель выбирает лучшие из покупных вафель и берет на кухне сахар, дрова и угли; он должен иметь серебряный футляр, чтобы туда положить вафли для государя, и каждый раз получает из рук повара по соусам серебряную посуду, чтобы прислуживать государю, в чем его ремесло и состоит; и [он] может поставить свой футляр на буфет кравчих, пока государь не будет обслужен; и должен прислуживать государю, как описано выше.

Прачка стирает и чистит [столовое] белье, и посему она причислена к хлебохранилищу.

Итак, рассказали мы о порядке и службе хлебодаров и о хлебохранилище; теперь нужно рассказать о второй службе, коей являются кравчие, являясь второй службой по старому порядку, описание которого я нашел; и это потому, что кравчий подает вино, в которое воплощается драгоценная кровь и тело Господа нашего Иисуса Христа, таким образом, то, что мы рассказали выше о хлебе, является причиной того, что службы хлеба и вина имеют привилегии перед всеми прочими. Но одна вещь меня восхищает и заставляет задаваться вопросом о кравчих и их службе — то, что они имеют особое название, которое не происходит ни от вина, ни от виноградника, как название хлебодара или стольника, один из которых получил свое название от хлеба, а другой от своей работы, коя состоит в нарезке мяса на столе.

И поскольку не нашел я этого в описаниях, не могу ни понять, ни знать, а только догадываться; и нахожу тому не более двух причин. Во-первых, во Франции и других крупных сеньориях есть наследственные чашники, кои известны под этим названием; и хотя название чашника связано с вином, не нахожу я вовсе, что он имеет какие-либо права или превосходство над кравчими и их службой, а имеет он их только над погребами, куда помещаются вина двора государя, но не провизия; и по оной причине найдено было другое слово, чтобы отличать того, кто отвечает за обслугу дома, от того, кто прислуживает государю; и это то, что я могу понять касаемо изменения названия. И во-вторых, поскольку государь трапезничает публично, и все его лицезрят, и должен он быть отражением всех добродетелей и честности, и, поскольку вино несет в самом своем имени гораздо больше чревоугодия, нежели какое-либо мясо, было бы не очень прилично часто требовать вина для государя; и было назначено древними мудрецами другое название для оной службы. И могу назвать только эти две причины.

И здесь надлежит нам еще понять, почему и по какой причине было дано этой службе имя кравчих, а не иное. Я полагаю, что это веселое название «échanson», происходящее от глагола «chanter», было дано по общему согласию, поскольку старинные сотрапезники при обильной трапезе и большом веселье оживлялись и радовались с помощью вина, а первая и главная радость проявляется в пении; посему название «échanson» происходит от «chanter». Другого сказать не могу; и, если кто-нибудь знает иную причину, пусть сообщит мне, к моему великому удовольствию.

У герцога есть первый кравчий, и у того в подчинении пятьдесят кравчих всегда в наличии, кои организованы в роты, управляемые командирами, и кои выезжают эскадроном под знаменем [специально назначенного] кравчего; и первый кравчий имеет власть над ними, подобную той, которая была описана для первого хлебодара. Первый кравчий ведет счет вину, которое подается в резиденции государя, и гипокрас учитывается службой кравчих. Таким образом учитывается в канцелярии расход в присутствии первого кравчего; он присматривает за делами винного погреба и службы кравчих, и за слугами, работающими там; он присматривает за погребом и за поставками. На эту службу тратится много в резиденции герцога, ибо года не проходит, чтобы герцог Бургундский не израсходовал в своем дворце более тысячи бочек вина, а иной год и еще тысячу, в зависимости от собраний и празднеств.

Первый кравчий служит лично на четырех главных праздниках; и, когда гофмейстер составляет отчет после обеда государя, он должен сидеть между кравчим и хлебодаром; и сидеть должен кравчий ниже гофмейстера, по той причине, что на больших праздниках и в знаменательные дни после обеда государь требует вина и пряности, и должно кравчему подниматься; и поэтому сидит он ниже, чтобы сразу быть готовым.

Опишу эту церемонию: стольник должен сидеть перед поваром, прислуживающим государю, с салфеткой, с которой он прислуживал, на шее; и за этот стол никто другой не должен садиться. И я спрошу, почему там сидит повар, а не кухмистер, хотя тот главный на кухне. На то я отвечу, что есть две тому причины. Первая [заключается в том], что по королевскому уставу жалобы адресуют повару, а не кухмейстеру; и есть в крупных сеньориях наследные главные повара, что является службой большой важности. Другая причина [состоит] в том, что кухмистер, который отвечает за обслуживание, должен прислуживать первому гофмейстеру за оным столом. Я вынужден буду нарушить порядок служб, рассказывая о правах каждого из них; поговорим теперь о том, как кравчие выполняют свои дневные обязанности.

Когда стол накрыт и пришел хлебодар, и его ноша на столе, пристав идет за кравчим, прислуживающим в этот день, и ведет его в службу кравчих. Хранитель посуды подает [ему] покрытый кубок и кравчий берет его за ножку правой рукой, а левой держит чашу, набор для омовения для государя из тазиков, кувшинов, сосудов, при помощи эконома, который их моет и чистит, а затем передает этот комплект в руки эконома. Эконом передает кубок кравчему, и [тот] встает за приставом, несущим таз для омовения в левой руке. За кравчим следует эконом службы кравчих, что держит в правой руке два серебряных кувшина: в одном из них вино государя, а в другом — вода; и можно распознать государев кувшин по рогу единорога, висящему на цепочке на оном кувшине. Эконом должен нести в левой руке чашу и ничего более, а внутри оной должен лежать сосуд для воды. Чаша, кою несет эконом, служит для снятия пробы, и кравчий затем отдает ее ему. После чего эконом идет к помощнику, который должен нести кувшины и чаши для буфета государя.

Вот что касается обыденных дел, когда государь обедает или ужинает; и это называется обслуживать государя простым манером. Таким образом кравчий выходит в залу и ставит свой кубок на верхнем краю стола рядом с тарелкой государя, а чашу, которую принес, с другого края от яства и от кубка; и должен стоять, не удаляясь, дабы охранять то, что принес. Пристав идет к буфету и ставит на него тазики, а эконом ставит [туда] посуду и должен охранять буфет с одного края, а помощник — с другого. Ответственный за бочки должен впоследствии сходить за другим вином, если нужда возникнет; но, если речь идет о вине для государя, никому не следует за ним ходить и прикасаться к нему, кроме эконома и его помощника.

@темы: этикет и титулы

---

вторник, 24 октября 2023 в 22:41

Пишет natali70:

Очень медленно и тяжело идет, наверное, я выдохлась. По ходу дела, все же мне кажется, что автор язык знает можно сказать только для пользы дела и мне кажется, что местами тут английские слова идут по весьма русским речевым конструкциям. Иногда это облегчает дело, иногда - наоборот. И буржуи в таком случае - большие энтузиасты, ибо это не просто огромная статья, но она с ней кажется, еще выступала с докладом. Были неясные места, хотя я по возможности пыталась разобраться. Когда мама работала корректором, это называлось "снимать с автором вопросы". Вот и я так сейчас, что-то прояснила , что-то нет. Плюс коварные буржуи периодически забывали переходить на кирилицу, а ты думай, что значит эта абракадабра. Не сразу въехала, что XRK на трости доктора Мортимера - это наше ЧКЛ (Черинг-Кросская лечебница) Ну, собственно вот. Но это еще далеко не конец. Просто если выдать все это одним куском, то всего этого слишком много. *** В русской грамматике не принято сокращенное написание календарного года (последние две цифры после апострофа). Следовательно, повсюду, хотя ни у кого нет сомнений, в каком веке происходят данные события, даты печатаются полностью. Например, «summer’89» - «лето 1889 года» или « between the years’82 and ‘90» - «между 1882 и 1890 годами». «In this memorable year’95» - «В этом памятном 1895-м»(Черный Питер). Иногда даты были написаны даже цифрами и словами, например, в «Рейгетских сквайрах», «Постоянном пациенте». Но различия в написании не так ужасны, как расхождение в датах. Изменение дат происходит так часто, что я могу сделать вывод о том, что переводчики использовали различные английские и американские издания, которые, возможно, также отличались от версии «Стрэнда»; в «Этюде» ключевая дата 4 марта превратилась в 14-е. Однако, случалось также, что переводчики проявляли произвол в отношении дат по собственному почину, хотя эти изменения часто оказывались безуспешными. Переводчик «Приключений клерка», без зазрения совести, поменял название месяца (июнь) на упоминание времени года (лето). Подобным же образом можно объяснить изменения фамилий героев. Но возможны и другие причины. Например, созвучие или совпадение с фамилиями из других произведений. Например, Прескотт и Пресбери. Но в отношении «Трех Гарридебов, потому что там было несколько изменений дат и цифр (к примеру, в возрасте персонажа), я склонна предположить, что , возможно, это был результат того, что пользовались различными источниками для перевода. Однако, эта теория не отвечает на вопрос, почему женщина средних лет стала пожилой женщиной «Подрядчик из Норвуда»(хотя по справедливости должна сказать, что многие наши словари переводят «middle-aged» как «пожилой».) Или почему, например, имя и фамилия мистера Абеля Уайта, объединившись, превратились в мистера Эблуайта? Возможно, использование различных изданий – это причина разногласий переводчиков и редакторов в отношении того, какое точно животное семейства кошачьих держал у себя доктор Ройлотт. Или, возможно, причина умалчивается: то, что переводчики и редакторы не сильны в зоологии. В различных изданиях вы найдете это животное, названное, как в оригинале, гепардом (cheetah), или леопардом, пантерой, или даже гиеной, как в российском сериале. Все переводчики, даже самые искусные, не говоря уже о наличии существующих стереотипов, являются индивидуумами, собственные субъективные представления и восприятие которых оказывают влияние на конечный результат. В «Загадке Торского моста» Уотсон говорит о Холмсе, как о человеке, которого он уважает более всех других. Однако, переводчик, желая усилить значение этой фразы, исправляет ее на «уважаю больше самого себя», вероятно, полагая, что это выражение будет действеннее, нежели «более всех других». И фразе придается какой-то другой оттенок. В том же рассказе, переводя выражение «towered above Holmes», переводчик решил сделать его более точным, указав на какую башню походил посетитель Холмса. Его поза навела переводчика на мысль о том, что это никакая не английская, а всемирно известная Пизанская башня!(Я такое не нашла) В «Человеке с рассеченной губой» «Sherlock Holmes sprang out of his chair as if he had been galvanized». Я позволю себе предположить, что, связав процесс гальванизации с изготовлением гальванических батарей, переводчик представил себе, что кресло Холмса мгновенно превратилось в такую батарею. И каков был ход его мыслей, когда он писал: «Шерлок Холмс вскочил с кресла, словно его ударило электрическим током»? (Я думаю, что вообще-то вот этот ток больше всего сюда подходит, по крайней мере, на русском. Ну, грубо говоря, как будто в него влилась какая-то энергия.) Описывая действия Холмса, переводчик решает детализировать их при помощи более точных дополнительных определений. Холмс «вытащил из кармана брюк(что, вероятно, чрезвычайно важно) свою любимую лупу» (намек на то, что была еще такая, которую он не любил?) Дабы воплотить более эмоциональные впечатления Уотсона, переводчик добавляет: «Не успел еще мой револьвер скрыться в пучине вод, как…» Ну, можно сказать, что есть о чем сожалеть, ибо «он был сделан на совесть»( «solid bit of work» в оригинале) В «Сиреневой сторожке» была добавлена следующая фраза «Времени в обрез», когда Холмс бросился к Бэйнсу. Это дополнительное предложение придает ситуации больше динамики. В «Камне Мазарини» появилось восклицание преступников в отношении Холмса «Чтоб ему было не ладно!». Или, например, «It can’t hurt now»(Теперь это никому не навредит) - говорит Холмс в «Знатном клиенте»; в переводе он продолжает свою мысль: Ну, что ж, Уотсон, за давностью лет давайте попробуем…» (Не нашла такой перевод) Но ни один из этих примеров не требует от переводчика сверхчеловеческих усилий. Однако, есть территории, на которых требуется изрядная степень креативности. Следующие примеры могут быть просто совпадениями, но я так не думаю. Помните, как воспоминания Уотсона о его школьных годах помогло разрешить дело «Москательщика на покое» «Он совпал с моим старым школьным номером, тридцать один, поэтому и застрял в памяти», - говорит Уотсон Холмсу. Теперь любой русский читатель Канона знает, что 31 – это фактически номер в школьной раздевалке. Не зная английской школьной системы, переводчик просто не знал, к чему прикрепить этот номер.(В школах-интернатах каждый ученик получал личный номер, сохранявшийся за ним до самого выпуска.) Один переводчик действовал более творчески в отношении женщины, упомянутой в «Желтом лице». Когда клиент говорит о переменах, произошедших с его женой, он произносит фразу: «словно бы она была женщиной, прошедшей мимо меня на улице»(as if she were a woman who brushes by me in street) В переводе она превратилась в женщину, подметающую двор. Если это вызовет у вас улыбку, вспомните, что русский читатель воспринял это на полном серьезе. Когда у переводчиков нет достаточной информации, они прибегают к своему воображению. Доктор Уотсон сидит в ожидании Холмса, который отправился следить за «старухой» (Этюд в багровых тонах) «Пробило десять часов». В оригинале нет слова «пробило». Переводчик поместил доктора в столовую. Вероятно, он имел в виду гостиную. Но в оригинале место действия не указано. Следует здесь заметить, что у разных переводчиков имеются разные идеи относительно планировки квартиры на Бейкер-стрит, особенно, имевшихся там комнат, и поэтому, похоже, каждый переводчик использовал собственные идеи в отношении комнат, где происходило действие рассказов.(Еще труднее для них прийти к соглашению о расположении в комнатах мебели.) И даже сегодня пресловутые «эркеры» (bow windows) Бейкер-стрит могут вызвать яростные дебаты, хотя вы могли бы подумать, что у переводчиков и кроме этого есть, чем заняться. И опять таки у разных переводчиков разные представления, и я не думаю, что им часто случается изучать работы своих предшественников. Я надеюсь, что в будущем это сделают те, кто будут писать (или если хотите, переписывать) новую главу русскоязычной Шерлокианы. Позвольте мне перефразировать те слова, что сказал Холмс в адрес своего друга в российском сериале (в серии «Собака Баскервилей», с которыми мы можем согласиться: переводчики (конечно же, в разной мере)выказали «упорство, наблюдательность и недюжинный литературный талант». Интересно заметить, как переводчик решает проблему перевода рекламного объявления в «Трех Гарридебах». Если вы помните, слово «plows»(плуги) было написано на американском английском, которое передано так же, как произносится, но все же неверно для британского читателя. В русском языке даже безграмотный человек напишет множественное число этого слова правильно, потому что оно пишется так же, как произносится. В единственном числе, когда последний звук произносится неверно, то можно сделать ошибку (и вместо «г» написать «плуг»?) Вот тут все смутно. Однако, переводчик решает оставить множественное число и делает ошибку в слове «артезианский». Эта ошибка все еще делается в нескольких переводах. Однако, справившись с ошибкой в рекламном объявлении, переводчик затем допустил собственную ошибку, и это кажется почти непостижимым. Газета в руках Джона Гарридеба, словно по волшебству, превращается в просто вырезки из этой газеты. Когда американец вручал ее Натану Гарридебу, она все еще была газетой, а мгновенье спустя американец объясняет: «Я наводил справки в Бирмингеме и мой тамошний агент прислал это объявление – вырезал его из этой газеты». Но, увы, железная логика не является, похоже, неотъемлемой чертой переводчиков, даже если речь идет о переводе произведений детективного жанра. И, возможно, иногда они бывают не наблюдательны, этим я могу объяснить, что в переводе «Человека с белым лицом», учитывая события того вечера, когда Джеймс Додд говорит: «вчера вечером»(last night), хотя это определенно не могло быть вечером вчерашнего дня, потому что, будучи занятый «Делом Школы Аббатства», Холмс не мог пойти с Доддом к Эмсворту на следующий день после знакомства с этим делом. Эту ошибку было трудно обнаружить, даже в отсутствие текста оригинала, где вместо «вчера» (yesterday) было «that». Переводчики предпочитали по возможности все упрощать, боясь, что какие-то выражения будут непонятны русским читателям. Например, вместо «toast» (тостов) Холмс ел различные «закуски» (snacks или hors d’oevres). Английская пивная (pub или public house ) вначале переводилась, как «кабачок», но сейчас мы используем английское слово «бар». Выражение «head Llama» было переведено, как «Далай Лама». Но некоторые исследователи полагают, что это различные понятия. Потом есть ошибки, для которых просто невозможно дать какое-то логическое объяснение, такие, как изменение породы у пса Рукастла. Мастиф стал датским догом (кстати, мы в России называем эту породу просто «догом». Хорошо, что кличка осталась той же. Другой пес, Рой, (Человек на четвереньках) непонятным образом трансформировался из волкодава в овчарку. Может, он последовал примеру своего хозяина и тоже злоупотреблял какими-то снадобьями? Но метаморфозы происходили не только с животными. Капитан из «Долины страха» стал инспектором.(Возможно, имитируя английских коллег – блюстителей закона). А сам Холмс, по словам доктора Уотсона, уже не «автомат – вычислительная машина», а «арифмометр». По моему, это звучит гораздо оскорбительнее. Две газеты в «Голубом карбункуле» превратились в одну «Ивнинг Ньюз Стэндэрд» вместо «Ивнинг Ньюз» и «Стэндэрд» (В «Библиотеке приключений» такого нет). И журнал-еженедельник «Family Herald» (Семейный вестник) стал «Семейным чтением». «A perfect jungle of possibilities» (Настоящие джунгли всяких возможностей) превратились в «дебри всяческих возможностей», хотя в «Чертежах Брюса-Парингтона» «the jungle» остались джунглями…(Мне кажется, что дебри тут как раз лучше джунглей, даже если это и не совсем верно.) Изменились некоторые цвета, главным образом, оттенки красного. Некоторые детали туалета Мэри Морстен стали скорее розовыми, чем красными (согласна – розовое, в любом случае выглядит лучше)…. Но знаменитое «Красное кольцо» (Red Circle) стало алым… … Иногда изменения искажали время и пространство. Расстояние в несколько ярдов стало возможно измерить шагами. Несколько недель сократились до двух; несколько минут стали двумя минутами. Но затем пять минут могли стать получасом (Приключения клерка). Все это довольно странно. Иногда героические усилия переводчика украсить текст метафорами приводило к забавным результатам. В «Чертежах Брюса- Партингтона» попавший в ловушку полковник Валентайн ведет себя очень странно. Цитирую перевод: «Пойманный испуганно обвел глазами комнату, пошатнулся и упал замертво». Эта смерть , однако, не помешала ему вскоре прийти в себя и даже отвечать на вопросы. Очевидно, он упал лишь «без чувств». Временами переводчики пытаются исправить ошибки самого Артура Конан Дойля. Например, в «Пестрой ленте» Холмс обратился к клиентке, используя фамилию ее отчима. В переводе Холмс не совершает такой оговорки и называет ее правильно : «мисс Стонер». Возможно, это было сделано не переводчиком, а редактором. Теперь трудно сказать, кому конкретно мы этим обязаны. (Я в оригинале такой оговорки не нашла, но, может, плохо искала, но прямо стало интересно Другая широко известная ошибка – когда в «Человеке с рассеченной губой» жена доктора Уотсона называет его «Джеймс» - долго оставалась неисправленной. И только в последние несколько лет редакторы проявили такую смелость, что вернули ему имя «Джон» (Не поняла - это сарказм? Какие тут исправления? Это же знаменитый "Джеймс") Приятно заметить, что работа над переводом «Шерлока Холмса» сделала многих переводчиков более наблюдательными. Я процитирую небольшой эпизод из «Собаки Баскервилей»: вот этот момент :«- Тсс! – крикнул Холмс и я услышал громкий щелчок курка…» превратился в «- Тсс! – прошептал Холмс…» Переводчик логично рассудил, что если Холмс призывает окружающих к молчанию, то сам должен. по меньшей мере, перейти на шепот… Полагаю, особого внимания достойна расшифровка «пляшущих человечков». В более ранних изданиях переводов можно встретить не только разные «танцы», но и несколько иных «танцоров». Фактически, в ранних изданиях человечки «пляшут» на английском! Очевидно, русские переводчики должны были изобрести каких-то своих собственных «пляшущих человечков». Это было трудно: Холмсу надо было сделать столько же умозаключений и подметить столько же вещей, и содержание его «заметок» должно было совпасть с оригиналом, ибо эти заметки должны включать в себя аналогичную информацию. Так как в русском алфавите больше букв, чем в английском, «русский» Холмс должен расшифровать большее количество «пляшущих человечков», а именно 23 вместо 19(18). Кроме того, русским переводчикам нужно было решить еще одну задачку, но «русский» Холмс действовал так же, как его английский двойник и просто не обращал на это внимание. В чем же состояла сущность этой проблемы? Для идентификации английской буквы «R» в оригинале использовались два различных «пляшущих человечка». (Вот это я не поняла) И крошечным везеньем для переводчиков был точный выбор слов для расшифровки записки Порлока в «Долине страха». В русском языке слово «column» переводится, как «колонка» или «столбец», но переводчик мог выбрать синоним «глава» (chapter) , который начинался с той же буквы. Поэтому в оригинале С2 – «колонка»(по первой ошибочной гипотезе доктора – «глава», а в переводе Г2 – «графа»(в первоначальной версии – «глава». В «Собаке Баскервилей» переводчик также предпочел перевести надпись на трости доктора Мортимера: буквы «ССН» - «ЧКЛ». И в оригинале, когда доктор Уотсон полагает, что пара букв означает «охотничий клуб», доктор в переводе более смел в своих выводах, вы видите пару букв «КЛ», это первые две буквы из слова «клуб», а «профиль» клуба – чистое предположение. Шерлок Холмс, как известно, две первые буквы расшифровал , как «Черинг-Кросская». А английское слово «hospital» , начинающееся с буквы «h» было переведено русским словом «лечебница», начинавшимся с буквы «Л». Создатели российского телесериала оставили надпись без перевода, и это позволило им в объяснениях использовать вместо слова «лечебница» другое русское слово, которое ближе к английскому варианту – «госпиталь». В переводе «Подрядчика из Норвуда»Холмс оказался более плодотворным, чем в оригинале. Он ответил Лестрейду, что может придумать «сколько угодно версий», когда в оригинале он говорит только о шести.

@темы: ШХ, Вавилон-18

---

Про фамилии
Зашла как-то речь у нас с коллегой про забавные и интересные фамилии. Она поделилась со мной случаем из жизни своего друга по фамилии Блин.
Однажды его отправили на какую-то конференцию, по работе, ну и после официальной части все, кто друг друга не знал, стремились познакомиться.
И вот, подойдя к очередной фигуре, А. Блин (сокращу до инициалов) протягивает руку, чтобы представиться. Далее диалог:
- А. Блин, приятно познакомиться.
- Господи! - откликается коллега. - Всю жизнь тебя искал! И. Сковородка, очень приятно.

@темы: фамилии

---

вторник, 24 октября 2023 в 18:54

Пишет Эрл Грей:

Чтобы убедиться в изменчивости молодежного сленга, откроем «Словарь русского школьного жаргона XIX века» Ольги Александровны Анищенко, составленный на материале эпистолярной, мемуарной и художественной литературы. Вот каким был сленг школьников в XIX веке: Примерные, способные ученики – башка, бонсюжешка (от фр. bon sujet – «хороший пример», медальон (гимназист, окончивший школу с золотой медалью), первак, сцит/сциенс (от лат. sciens – «знающий», шиферница (ученица, удостоенная особого знака отличия – шифра). Отстающие ученики – бородач (второгодник), безобедник (оставшийся без обеда из-за того, что в наказание был оставлен после уроков в классе), камчатник (тот, кто сидит за последней партой), мовешка (от фр. mauvas sujet – «плохой пример», несцит, проскриптор (от лат. proscriptio – «список осужденных на смерть или ссылку», чужестранка (воспитанница, оставленная на второй год). Гимназист – говядина, грач (видимо, это шутливые расшифровки литеры «Г» на пряжке гимназических ремней), красильщик (из-за красного канта на картузе – головном уборе с козырьком), лягушка в кармане, сизяк (из-за сизой шинели), синий пуп (из-за синего канта на картузе), штукатур (из-за белого канта на картузе). Воспитанница института благородных девиц – машерочка (от фр. ma chère – «моя дорогая»: институтки часто так обращались друг к другу), медамочка (от фр. mesdames – «дамы», монастырка (институт был учрежден при Смольном монастыре), сувалка (воспитанница, которая старается всегда ответить первой). Педагоги и воспитатели – зверь, локомотив (директор), тараканиус, амфибия, лукавый царедворец, классуха. Прогуливать – казенничать, лытать, огуряться, проказачивать, ходить на ваган. Шпаргалка – антидраль, антиплешь, говорящие программы, разведение клопов. Как видим, молодежный жаргон за 200 лет существенно изменился, хотя образовывался по тем же моделям (в нем много метафор, например). И точно так же, как и сейчас, в нем было много заимствований – только не из английского, а в основном из французского и латыни. ... Многие привыкли считать сленг чем-то вроде языкового мусора, от которого лучше поскорее избавиться. Но на самом деле сленг – и не только подростковый, но и сленг в более широком смысле (как набор слов замкнутой группы людей и как экспрессивные элементы речи, не совпадающие с литературной нормой) – очень полезная штука! Он придает речи эмоциональность, которая в некоторых ситуациях бывает просто необходима. Более того, сленг может проникнуть в литературный язык и… обогатить его. Да-да: многие слова, без которых русский язык теперь сложно представить, когда-то были самыми что ни на есть жаргонными и подчас весьма грубыми. Например, до XVI–XVII веков жаргонизмом было привычное нам слово «глаз». Раньше в этом значении употреблялось только «око», а значение слова «глаз» в древних текстах – «блестящий шарик» (по одной из версий, оно родственно немецкому Glas и английскому glass – «стекло». В Ипатьевской летописи даже есть рассказ о том, как дети находят среди речной гальки «глазки стеклянные» – и, конечно, это именно шарики, а не следы деятельности древнерусского маньяка. Глаза стали называть шариками из-за сходства, и это явно было очень экспрессивное жаргонное слово. До сих пор иногда можно услышать похожее выражение «шары выкатить» – примерно так же грубо когда-то звучало и слово «глаз». Но постепенно оно потеряло свою сниженную стилистическую окраску и стало употребляться как абсолютно нейтральное. Похожая история и у некоторых других названий частей тела. Например, «лоб», по одной из версий, считается родственным словам «луб» («кора дерева», вспомните «избушку лубяную» из сказки) и «лупить» (в значении «сдирать, шелушить» с его производными «вылупиться», «облупиться», «скорлупа»[79]. Поэтому исходное значение слова «лоб» – «твердая оболочка, скорлупа». Затем так стали называть череп, черепную коробку, и в древнерусских и старославянских памятниках письменности «лоб» представлен именно в этом значении[80]. А потом слово было перенесено на верхнюю часть лица, вытеснив первоначальное «чело». Зато на память о «челе» осталось современное слово «челка»[81]. Итак, «лбом» долгое время называли всю черепную коробку. Но когда «лоб» переместился на верхнюю часть лица, на вакантное место пришел «череп». И сходство слов «череп» и «черепок» совсем не случайно: исходно «череп» – это и есть «черепок», глиняный осколок. И да, «черепаха» того же корня. Схожая история у немецкого и французского обозначения головы. Немецкое Kopf первоначально значило «чаша, сосуд для питья» и, возможно, родственно латинскому cuppa («чашка». А французское tête произошло от латинского testa – «глиняный сосуд, черепок». Народы и языки разные – а логика похожая. По такому же принципу голова или лоб по-русски могли бы назваться «котелком»: говорим же мы «котелок не варит»? Но язык предпочел «котелку» «черепок», а почему – неизвестно. Губы когда-то называли «устами». Но потом прижилось новое название, и тоже относительно поздно: в древнерусских и старославянских памятниках письменности слово «губы» в таком значении еще не фиксировалось. Зато оно использовалось в значении «губка» (морское животное и спонж, сделанный из него) или «гриб» (последнее еще можно встретить в диалектах). Губами называли и особые грибы в виде наростов на деревьях. Видимо, из-за сходства с ними и была названа часть лица. Остроумно, не так ли? И когда-то, наверное, обидно. А «рот» родственен словам «рыть», «рыло». «Рот» исходно и буквально – «то, чем животные или птицы, разрывая, выкапывают пищу». Представляете, насколько экспрессивным было это слово сначала? А теперь мы пользуемся им свободно. В «Словаре Академии Российской» (1789–1794 гг.) вы найдете пометы «просторечие» и «простонародное» рядом со словами «былой», «быт», «бросить (дело)», «бедняга», «горожанин», «жадный», «задушевный», «затея», «знать» (знатные люди), «крыша», «класть», «молодежь», «назло», «назойливый», «намекать», «негодяй», «огласка», «отвага», «пачкать», «поддаваться», «поодаль», «радушный», «судить», «удаль», «удача», «этот»… Но сейчас эти слова тоже нейтральны, а некоторые даже воспринимаются как возвышенные. Даже такие устаревшие и, казалось бы, торжественные обращения «сударь» и «сударыня» помечены как просторечные, и неудивительно, ведь они – всего лишь сокращения от «государь» и «государыня». Из жаргона нищих пришло слово «двурушный». Сейчас мы так можем сказать о двуличном человеке, а раньше «двурушными» называли попрошаек, которые, спрятавшись в толпе за другими нищими, просовывали между ними сразу две руки и получали подаяние в двойном размере. А слово «животрепещущий», ставшее нейтральным или даже возвышенным, сначала появилось в жаргоне рыботорговцев, которые продавали еще живую и оттого трепещущую рыбу. Из книги Светланы Гурьяновой "В начале было кофе. Лингвомифы, речевые «ошибки» и другие поводы поломать копья в спорах о русском языке"

@темы: Вавилон-18 по-русски

---

На краю знаменитой пустыни Сахары есть затерянный город, который больше тысячи лет скрывали пески. Первый, кто наткнулся на этот город-призрак, был один шотландский исследователь ещё в 18 веке. Никто ему не поверил, когда он рассказал об этом. Полностью Тимгад был раскопан в 1950 годы.

Что открыл археологам самый впечатляющий город из останков великой Римской империи?

( Читать запись полностью » 

@темы: античность

---

Зимним утром 17 февраля 1886 года в уездном городке Белый Смоленской губернии разгулялся бешеный волк, который уже успел побывать в двух окрестных имениях. Зверь пробрался в торговые ряды и для начала напал на сторожиху Тихомирову. Ей на помощь прибежало несколько мужиков, в том числе двое дежурных с пожарной каланчи с баграми. Волка это не остановило — он покусал всех и набросился на местного священника. Вскоре зверя удалось зарубить топором. В тот день от зубов хищника пострадало 19 человек, которых отправили в местную больницу. Им промыли раны и прижгли места укусов, а дальше оставалось надеяться только на чудо.

И чудо случилось: об опытах Луи Пастера с бешеными собаками знал член земской управы Петр Грабленов. Он предложил отправить пострадавших (рис. 3) во Францию. Пастеру телеграфировали и он ответил: «Присылайте немедленно» [1]. В дорогу крестьян собирали чуть ли не всей страной: император Александр III пожаловал 700 рублей, а Смоленский губернатор Кавелин договорился с железной дорогой о бесплатном проезде.

Крестьяне прибыли в Париж 1 марта. Их встретил российский посол барон Моренгейм и повез к Пастеру. Вакцинацией занималась целая бригада французских врачей, в которую включили никому тогда еще не известного русского доктора Николая Гамалею.

Рисунок 3. Смоленские крестьяне в Париже: здесь видно всех выживших за исключением священника отца Василия, которому зверь изуродовал лицо (возможно, в это время он находился на операции или уже вернулся в Россию, так как приехал на вакцинацию к Пастеру на несколько дней раньше остальных).

Meisterdrucke

Приезжие русские стали главной парижской сенсацией: о них писали газеты, к ним приходили соотечественники и любопытные французы. Крестьяне были поражены приемом, который им оказали: они жили в хорошем отеле, где периодически меняли белье; с ними обращались, как с богатыми и уважаемыми людьми. Однако, несмотря на усилия команды Луи Пастера, троих (самых тяжело раненных) спасти не удалось. И все же эффективность вакцинации была очень высокой: 16 человек остались живы (рис. 3). Невиданный по тем временам результат! 

больше о бешенстве biomolecula.ru/articles/kakaia-dich-pochemu-liu...

@темы: медицина, медицина-историческое

---

В XVI столетии во французском языке появилось выражение “aller en Bavière”, которое в буквальном переводе на русский язык означает «поехать в Баварию», хотя ни к этой исторической области Германии, ни к путешествиям как таковым оно не имело никакого отношения. Потому что эвфемизм. И в переводе на нормальный человеческий язык, без всех этих ваших политесов и ёрзаний на паркете, означает «лечиться от сифилиса».

Происхождение этого выражения столь же замечательно, сколь и неочевидно.

С момента появления в Европе напасти под названием сифилис лечили её снадобьями, в основе которых была ртуть. Металл этот, как известно, крайне токсичен даже в малых дозах, а тогда его использовали, не скупясь: ртутной мазью натирали всё тело страдальца, за исключением области сердца, подмышечных впадин и головы; в таком виде пациент обретался в течение трёх-четырёх часов, после чего снадобье смывали, а процедура повторялась сызнова на следующий день.



Лечение больных сифилисом. Гравюра 1497 или 1498 года.

При таком подходе к лечению болезни лучшее, что ждало клиента людей в белых халатах, были различного рода интоксикации и, в частности, ртутный стоматит – изъязвление слизистой оболочки полости рта. Он, этот самый стоматит, сопровождался обильным слюноотделением. Так вот, именно от слюны (фр. bave) и появилось то самое эвфемистическое выражение – поехать в Баварию. grid-ua.livejournal.com/274747.html

@темы: Вавилон-18, медицина-историческое

---

воскресенье, 22 октября 2023 в 18:36

Пишет Эрл Грей:

Возьмем, к примеру, «Опыт словаря неправильностей в русской разговорной речи» В. Долопчева (1909 г.) – и обнаружим, что еще сто лет назад ошибочными считались такие привычные нам слова, как «блузка» (следовало говорить «кофточка», «диспут» (вместо него нужно употреблять «спор», «каллиграфия» (нужно говорить «чистописание», «кулинарный» (лучше использовать «поварской», «моментально» (следует заменить на «тотчас», «вмиг», «постелить» (лучше говорить «постлать», «профессия» (только «занятие» или «ремесло» и многие, многие другие. Но теперь мы пользуемся этими словами совершенно спокойно. Еще больше удивительных норм можно обнаружить в словаре «постарше» – «Справочное место русского слова» А. Н. Греча, изданном в 1843 году. Если бы автор попал на машине времени в 2023 год, он бы, скорее всего, решил, что русский язык мы с вами безнадежно испортили и что современные нормы (те самые, которые сейчас отстаивают пуристы) – на самом деле ужасные ошибки. В 1843 году было правильно говорить и писать: – «азардный», а не «азартный»; – «азиятский», а не «азиатский»; – «волкан», а не «вулкан»: «вулкан» – это имя мифологического персонажа, а вулкан-гору нужно было писать через «о»; – «гас», а не «газ»: «газом» можно было назвать только прозрачную ткань, а воздухообразное вещество – это только «гас», поэтому и освещение могло быть лишь «гасовым»; – «дира», а не «дыра», ведь слово родственно глаголам «отдирать», «задирать»; – «корридор», а не «коридор», ведь в иностранных языках оно пишется с двумя «р»; – «мятель», а не «метель»; – «надобно», а не «надо»: «надо» может быть использовано только как вариация предлога «над» в контекстах вроде «надо мною», а говорить «надо учиться» – неграмотно, следует использовать только конструкцию «надобно учиться»; – «наизуст», а не «наизусть», ведь наречие образовано от слова «уста»; – «нумер», а не «номер»: с буквой «о», по мнению Греча, слово стало писаться из-за знака № – но это всего лишь сокращение от латинского numero, поэтому и в «нумере» буква «у» должна сохраняться; – «оплетать» (еду), а не «уплетать»: «уплетать» могло значить только «уходить», «удаляться»; – «отверзтие», а не «отверстие», ведь слово родственно глаголам «отверзать», «разверзаться»; – «пастет», а не «паштет»: видимо, Греч рекомендует такое написание потому, что слово происходит от немецкого Pastete; – «почтилион», а не «почталион» (варианта «почтальон» Греч даже не приводит): скорее всего, такое написание обусловлено немецким Postilion; – «ряхнуться», а не «рехнуться»; – «стекляный», а не «стеклянный» (Какое еще исключение? Зачем фиксировать безграмотность? [это сарказм, если что]); – «стора», а не «штора», потому что это заимствование из французского store; – «ухищряться», а не «ухитряться»; – «юпка», а не «юбка», ведь слово заимствовано из польского, где была jupka – производное от jupa («женская кофта, куртка». У этого слова вообще очень интересная история: оно восходит через посредство европейских языков к арабскому «джубба» (разновидность традиционной одежды). От него же произошли «жупан», «зипун» и «шуба». В 1843 году нельзя было говорить «она хорошо выглядит» – только «она хороша собою». «Выглядеть» в норме значило только «разглядеть», а выражение «она хорошо выглядит» воспринималось как неуместная калька с немецкого. Нельзя было сказать: «Я вас так люблю!» Слово «так» обязательно требовало пояснения: «Я вас так люблю, как еще не любил никого». Сейчас многих раздражает слово «обезбаливать» вместо нормативного «обезболивать» – а в 1843 году людей, оказывается, раздражало «обрабатывать» вместо «обработывать», и тем не менее оно давно стало нормой. Пара глаголов «обрабатывать»/«обработать» – точно такая же, как и «изготавливать»/«изготовить» и «забрасывать»/«забросить», которые сейчас тоже, кажется, ни у кого не вызывают протеста. А еще существует ряд глаголов, где чередование о/а в корне не подчеркнуто ударением, но, по сути, той же природы: «опаздывать»/«опоздать», «заглатывать»/«заглотить», «обматывать»/«обмотать», «осматривать»/«осмотреть» и так далее. Сейчас то же чередование появляется и в паре «обезболивать/обезболить», и у людей, которые употребляют форму с «а», вообще-то хорошо развито языковое чутье, ведь они интуитивно применяют к слову то правило, которое уже работает в похожих глаголах. Похоже, скоро нормой станет именно «обезбаливать», а «обезболивать», подобно «обработывать», будет считаться странным анахронизмом. Еще одна динамичная и неустойчивая область – орфоэпия (попросту говоря, нормы произношения и ударения). Например, в старых фильмах, вышедших примерно до 60-х годов прошлого века, еще можно услышать произношение «дожжи» (вместо «дожди», «церьковь», «я боюс», но сейчас так почти никто уже не говорит. Многие примеры из словаря Греча, приведенные выше, тоже связаны с изменением орфоэпических норм («пастет», «наизуст», «волкан» и др.). И, конечно, ударения во многих русских словах подвижны, и даже самые грамотные носители языка часто в них сомневаются и говорят то так, то эдак – но на коммуникацию это почти не влияет. Можно говорить то «обле́гчить», то «облегчи́ть» – и все всё поймут. При этом вряд ли кто-то скажет «книга́» или «те́лефон» – а если и скажет, это будет однозначно расценено как ошибка, которую никакими изменениями языка оправдать не получится. Следом по шкале языковой устойчивости идут некоторые аспекты грамматики. Хотя в целом грамматика меняется медленно, существуют некоторые ее области, которые трансформируются быстрее других. Например, род некоторых существительных. «Кроссовок» или «кроссовка»? «Туфель» или «туфля»? «Красивый тюль» или «красивая тюль»? «Шампунь» – он или она? А «мозоль»? И, конечно, тут не обойтись без многострадального «кофе». На всякий случай: сейчас считаются правильными «кроссовка», «ту́фля», «красивый тюль». «Шампунь» – он, а «мозоль» – она. Из книги Светланы Гурьяновой "В начале было кофе. Лингвомифы, речевые «ошибки» и другие поводы поломать копья в спорах о русском языке"

@темы: напочитать, Вавилон-18 по-русски

---

Пачули

Автор Мария Пироговская

Индийский пачули (Pogostemon cablin). Ботанический рисунок. Англия, 1849 годHooker's Journal of Botany and Kew Garden Miscellany / Biodiversity Heritage Library

2 / 2

Жан Огюст Доминик Энгр. Портрет мадам Ривьер. 1806 год

Шаль на портрете характерна для моды эпохи ампир

Musée du Louvre / Wikimedia Commons

 

Реплику Гаева из «Вишневого сада» «А здесь пачулями пахнет» интерпрети­руют на разный манер, но часто игнорируют бытовой контекст, в котором аромат пачули существовал в конце XIX века.

На момент действия Гаеву 51 год, а это значит, что он родился в 1850-х годах. К этому времени, например, отно­сится цикл очерков Михаила Загоскина «Москва и москвичи», в которых автор несколько раз упоминает запах пачули в не самых комплиментарных контек­стах:

«Она очень добрая женщина, но так раздушена этим гнусным пачули, что от нее пахнет за версту аптекой!.. И как могла быть мода на эти отвратитель­ные духи?.. Какой-то запах камфоры, проникнутый муску­сом… Фуй, мерзость какая! <…> Человек, раздушенный этой гадостью, походит на чуму; он заражает все своим прикосновением; ему стоит только пожать вашу руку, и вы на целый день получите запах египет­ской мумии». 

Индийский пачули (Pogostemon cablin), травянистый кустарник из семейства яснотковых, не всегда пользовался сомнительной репутацией. В Европе смо­листый и плотный запах сухой травы был остромодным в эпоху ампира, когда «нагая мода» — полупрозрачные платья в античном вкусе — дополнялась каше­мировыми палантинами из Персии и Кашмира. В Индии и на Ближнем Востоке листья пачули использовали как парфюмерное и лекарственное сырье, а также как мощный инсектицид, отпугивающий даже термитов. Так листья пачули попали в сундуки с кашемиром, импортировавшиеся в Европу, где восточный аромат наполнил светские салоны и гостиные. Однако за несколько десятиле­тий пачули постепенно утратил престиж: эфирное масло, духи и порошок из листьев стали активно ввозиться в Европу, аромат становился все более распространенным и все меньше мог играть роль престижного аксессуара. Парфюмерное руководство 1867 года по составлению «косметиков» в домаш­них условиях, рассчитанное на аудиторию среднего достатка, называет пачули ароматом «ныне столь распространенным». Помимо старомодных ассоциаций, в пачули стали видеть знак навязчивого телесного присутствия: парфюмерная мода второй половины XIX века склонялась к легким цветочным водам. Слиш­ком сильный аромат пачули выдавал «старую сантиментальную кокетку с пре­тензиями, которая боится света и желает уверить в изысканности своих вкусов, ставящих ее выше остальных смертных»  . Составить собственное впечатление о пачули можно в современных магазинах экокосметики: через сто лет «запах египетской мумии» вернулся в западный обиход благодаря хиппи и нью-эйджу, которые искали истину и спасение от бездушного капитализма в восточ­ной философии и культуре. arzamas.academy/micro/aroma/6

@темы: история одежды

---

суббота, 21 октября 2023 в 09:57

Пишет Эрл Грей:

В Японии всё делают немного странно, не так, как во всём остальном мире. Даже точат ножи. Один популярный блогер поделился секретом, как многие японцы затачивают лезвия без помощи специального камня или высокотехнологических гаджетов. И пользуются этим трюком уже не первое десятилетие. Оказывается, вернуть кухонному ножу приличное состояние может обыкновенная газета. Как объясняют эту хитрость сами японцы, все дело в типографских чернилах. Точнее, в графите, который входит в их состав. Он оказывает на металл действие, сопоставимое с хорошей профессиональной смазкой. Плотная бумага также играет не последнюю роль. Не знаем, как сильно отличаются наши газеты от японских, но вот, как опробовать этот лайфхак в действии. Просто разверните газету на столе, нож положите плашмя, как на предыдущих фото. Сохраняя нож в таком положении, проведите несколько раз по газетному листу в одном направлении. Повторите ещё пару раз. Переверните лезвие другой стороной и повторите всё сначала. После хорошо промойте водой и средством для мытья посуды. Если только не хотите узнать, каковы последние новости на вкус. Снова острый, как бритва. Источнег знаний Попробуем? Так-то я о чашку точу. )

@темы: посуда и кухонная утварь

---

Офигенно. Какой-то ученый внимательно взглянул на знаменитую религиозную картину 15 века — "Мeленский диптих" Жана Фуке. И внезапно осознал, что большой камень, который держит святой Стефан, судя по всему — доисторическое "рубило", кремниевое орудие пещерного человека, какими они пользовались полмиллиона лет назад.


( Читать дальше... 

 

@темы: картины

---

пятница, 20 октября 2023 в 16:40

Пишет natali70:

Здесь я уже кое-что еще добавляла от себя и постараюсь выделить это курсивом. Русские переводчики в своей работе призвали на помощь всю свою изобретательность . Поэтому «Young Mis’s boarding school» and «young ladies from boarding schools» были переведены , как «институт»(institute), «пансион» (pension) для благородных девиц («Медные буки». Так назывались подобные организации в России. Ласковые (но, увы, уже старомодные) слова «матушка» и «батюшка» появились в «Установлении личности» и в «Собаке Баскервилей»; Холмс использовал это выражение, спрашивая клиентку о ее матери, а доктор Уотсон – говоря с миссис Лайонс - о ее отце. Фраза «a professional brother» становится одним словом «коллега» (colleague). Говоря о докторе Мортимере и обращаясь к доктору Уотсону , Шерлок Холмс говорит «Вы с ним коллеги» (You with him are the colleagues). Вот здесь с хобби я не совсем поняла и не очень согласна. "Конёк" - один из вариантов перевода "hobby". И если у Майкрофта дедукция - это, может, и хобби, но едва ли это можно сказать о его брате. Заметьте, как переводится слово «hobby», причем не всегда верно. Это слово «хобби» появляется в трех разных русскоязычных рассказах как «конёк» (small horse). В «Знаке четырех»: «Но я вижу, что злоупотребляю вашим терпением, оседлав любимого конька» (But I see, I abuse your patience, having saddled my favourite small horse). В «Чертежах Брюса-Партингтона» это просто «конёк»(small horse) , и в «Случае с переводчиком», где Шерлок описывает Майкрофта Холмса, «любимый конёк дилетанта»(favourite small horse of dilettante). Очевидно, переводчики увидели только одно значение в слове «hobby», значение, которого нет ни в одном из шерлокианских рассказов, - значение "конек" или "лошадка-хобби"? Только в одном рассказе – «Пенсне в золотой оправе» фактически появляется действующее лицо из России ( если, конечно, не считать рассказы, где упомянуты расследования Великого Детектива, связанные с Россией или Российской империей, такие, как приключение с одной русской старухой или убийство генерала Трепоффа). В этом рассказе переводчик не мог не перевести имена русских героев более точно, нежели их латинские и греческие эквиваленты, в соответствии с современной языковой нормой. Не Sergius, но Сергей, не Alexis, но Алексей. Когда в мой музей было доставлено факсимильное издание, я попыталась понять, насколько факты соответствуют моим представлениям, которые сформировались на основе переводов Канона. Для меня это было очень важно, потому что я делала модель квартиры на Бейкер-стрит. В результате сравнительного анализа оригинальных текстов и переводов я узнала, что переводчики довольно часто прибегают к упрощениям, потому что иногда английским описаниям нет хоть какого-то соответствия в русском языке. Вот пример относительно комнаты не на Бейкер-стрит, а в доме клиентки Холмса мисс Стонер. Вилтоновский ковер в ее комнате стал просто «квадратным ковриком». Просто «Wilton carpet» не дал бы русскому читателю представления о том, как такой ковер может выглядеть. Еще один пример из того же рассказа: автор сообщает, что марка револьвера Уотсона «Eley’s №2»; переводчик просто пишет «револьвер». Следующий пример также связан с различиями наших культур. Вспомните, Уотсон ложкой указывает на статью «Книга жизни». В оригинале это ложечка для яйца, в переводе чайная ложка, так как в российских семьях яйца обычно едят чайными ложками. Еще один пример из кулинарной сферы. Убийца Эванс из «Трех Гарридебов» претендует на «медаль размером с суповую тарелку». Однако, переводчик не мог описать размеров суповой тарелки, поэтому результат был совсем иной… И в переводе «Знака четырех» Холмс, безжалостный критик своего друга и биографа, Уотсона, приуменьшил его «романтизм» до уровня «сантиментов». Констебль Рэнс, рассказывая Холмсу о том, как встретил пьяницу, сообщил название песни, которую тот пел - «Columbine’s New-Fangled Banner». Так как это название ничего не значит для тех, кто не был знаком с этой песней, переводчик просто написал «пел какую-то песню». Едва ли какие-то русские читатели знакомы с описанием герцогини Девонширской, поэтому переводчик попытался описать необходимые детали: «С большим мохнатым красным пером на кокетливо сдвинутой широкополой шляпе» (Установление личности) (Здесь поясню: в оригинале говорится, что Мэри Сазерлэнд сдвинула шляпу набок на кокетливый манер герцогини Девонширской). Сомневаюсь также, что российские читатели имеют представление об устройстве залов судебных заседаний в Великобритании. И термин «witness-box» (свидетельская трибуна), произнесенный в браваде Смитом («Шерлок Холмс при смерти», на мой взгляд, был вполне справедливо заменен переводчиком. В переводе Смит говорит : «Я не увижу вас среди свидетелей». Увы, Смит не удержался от каламбура. «Quite another shaped box, my good Holmes, I assure you - в оригинале Смит обещает Холмсу ящик иной формы (намек на гроб). В переводе мы читаем язвительное: «Вы будете в другом месте, мой дорогой Холмс» (в принципе намек на то же самое). В моей пьесе по этому рассказу я попыталась сделать диалог Смита немного ближе к оригиналу: Смит: Я не увижу вас на месте для свидетельских показаний. Так называемая «свидетельская коробка» вам не светит. А вот коробку совсем другой формы , я бы даже сказал «ящик», мой добрый Холмс, я вам гарантирую…» Мое снисходительное отношение к неуклюжим попыткам перевода может показаться странным, если взглянуть на него с точки зрения обычного читателя. Но как любому человеку, для которого Шерлокиана не только самые любимые книги, но также объект исследования, мне нужны детали! Это и есть цель данной статьи - предоставить детали, которые обычно опускают русские переводчики и которые могли бы заинтересовать шерлокианского исследователя. Например, мне нужно знать какой мюзик-холл посещал клерк в рассказе «Приключения клерка». Но в переводе, увы, вместо Day’s Music Hall у нас просто «мюзик-холл. И это всего лишь один пример!... К сожалению, в переводе фраза из «Квартирантки под вуалью» «He was sent later to Allahabad»(«Впоследствии его послали в Аллахабад» претерпела некоторые изменения. Эдмундс отправился не в Аллахабад, а в Индию. Хотя, конечно, Аллахабад находится в Индии. И, кроме того, в переводе ничего не говорится о том, что его туда послали. ( Посмотрела сейчас - в переводе В.Ильина все именно так и обстоит) Информация о батальоне в «Горбуне»(Ройал Мэллоуз,117-й) была удалена. И из «Постоянного пациента» были удалены небольшие фрагменты, включая тот, где говорилось, что это был «конец того первого года, в течение которого мы с Холмсом проживали вместе в комнатах на Бейкер-стрит»(это удаление, кстати, не лучшим образом влияет на наше понимание хронологии). В «Шести Наполеонах» были изменены слова торговца. Остается лишь часть их, об анархистах, «нигилисты» и «красные республиканцы» были выброшены из текста. Детали известной сцены из истории бывшего пинкертоновского агента(он же мистер Дуглас)были опущены. «Все застыли, как восковые фигуры», и ни слова о стаканах, которые не успели поднести к губам (это , видимо, зависит от перевода, у моего любимого Биргера этот кусок отсутствует в принципе, у Москвиной есть «поднятые стаканы в руках». И в «Скандале в Богемии» на письме Ирен Адлер, урожденной Нортон, отсутствует добавление «отдать ему, когда он придет»(или просто «до востребования», но на английском оно звучит благороднее, буквально «оставить, пока не спросит»). В переводе надпись ограничивалась словами: «Мистеру Шелоку Холмсу, эсквайру». В «Чертежах Брюса Партингтона» известная фраза «А вот будь я Бруксом, или Вудхаусом, или кем-то еще из полусотни людей, имеющих все основания желать моей смерти, как долго удавалось бы мне спасаться от самого себя?» - в переводе так упрощена, что из нее исчезли оба имени и количество преступников (нет, «полусотня» все же осталась). Ну, что тут можно сказать? После этого впору бы воскликнуть вместе с Холмсом: «Факты! Факты! Факты!»(Date! Date! Date!) (в данном случае вполне подойдет такой перевод слова «date», как «данные» ). Но даже эта фраза была изменена в переводе «Медных буков», переводчик решил немного утихомирить Холмса и перевел все это как «Ничего не знаю, ничего!» В язвительной фразе Лестрейда : «По зубам ли вам такой орешек, Мастер Холмс?» при переводе слово «Master» было изменено на «мистер». Трудно сказать, было ли это сделано намеренно или нет. Однако, Лестрейд и Холмс были квиты, ибо фраза Холмса «Если исходить из этой остроумной теории, тело каждого человека должно быть найдено рядом с его платяным шкафом» - тоже претерпела изменения. В переводе нет и намека на «шкаф». Выражение «рядом с его платяным шкафом» было упрощено до «рядом с его одеждой»(Замечу, что в издании «Библиотеки приключений» стоит именно «платяной шкаф») Насчет Лестрейда очень интересный штрих, возможно, в глубине души Холмс для него тогда был именно "барчук", отсюда и это "Мастер Холмс". Рассмотрим только одну вещь, которую Холмс говорит о полковнике Моране «The old shikari's nerves have not lost their steadiness, nor his eyes their keenness» («Нервы у старого охотника все так же крепки, а глаз так же верен». К сожалению, колорит слова «shikari» был утрачен при переводе, так как оно было заменено на слово, близкое к английскому слову «hunter» («охотник». Конечно, переводчик мог бы оставить тут «shikari» без перевода, но это слово было бы непонятно русскому читателю. Подобная ситуация возникла с выражением «Jew’s harp»(варган, еврейская арфа). Этот термин ничего не говорит русскому читателю, поэтому в переводе «Пустого дома» Паркер – «искусный игрок на расческе»(В издании «Библиотеки приключений» «прекрасный органист») В большинстве случаев переводчики были склонны скорее приукрашивать рассказы, нежели упрощать их. Это объясняет трансформации некоторых фраз. Например , фраза «He’s a leary cove that wants watching»(Буквально что-то вроде «хитрый малый, за которым нужен глаз да глаз»В переводе эта фраза зазвучала: «С этой хитрой лисой надо держать ухо востро». Или «Граф был так ошеломлен, что злоба и страх отступили в эту минуту на второй план» вместо оригинальной «The Count’s bewilderment overmastered his rage and fear»(«Замешательство графа возобладало над яростью и страхом». Как явствует из приведенного примера, переводчик не только расширил рамки предложения, но и использовал устойчивое выражение «на второй план». Еще один пример: после внимательного изучения фразы Холмса «My mind was filled with racing thoughts» (что –то вроде «В голове проносились мысли»у переводчика появилось ее собственное видение. В переводе оно звучит «В голове моей вихрем проносились мысли». Смысл сказанного не теряется, но на него накладываются другие образы. И иногда переводчики выстраивали собственную структуру фраз, чтоб более драматично выразить мысль. Например, фраза «Your own feelings overcame you and you…»(Вы не выдержали…если дословно то ваши чувства взяли над вами верх)(«Горбун» превратилась в страстную фразу «Целая буря чувств вскипела в вашем сердце, вы не выдержали…» Конечно, в отношении переводов можно и спорить и сомневаться. Все это субъективно. Поэтому пока мы отложим этот вопрос. По мере привлечения большего числа переводчиков будет происходить больше изменений, и истории можно будет переводить более объективно, а не по обычной прихоти, которая преобразует « a trout in the milk»(форель в молоке) в «муху в молоке» «a fly in milk». Ибо как раз перед этим «форель» в рассказе Торо была переведена, как «муха». Аналогичным образом изменения в переводах в середине рассказа может изменить характер речи так, как в этом фрагменте из «Человека на четвереньках» Сначала здесь покажу оригинал, потом более-менее точный перевод, а потом наш старый советский. Меня когда-то поразило, сколько тайн скрыто в одном предложении. Оригинал «Have you the effrontery necessary to put it through?" "We can but try." "Excellent, Watson! Compound of the Busy Bee and Excelsior. We can but try –– the motto of the firm.» ------------ Относительно точный перевод «- Хватит ли у вас нахальства, чтобы сделать это? - Мы можем только попытаться(Во всяком случае мы можем попробовать). - Отлично, Уотсон! Смесь «Трудолюбивой пчелки» с «Эксельсиором». Девиз фирмы – «Мы можем только попытаться.» --------------- Советский перевод «- Хватит ли только у вас духу на такое нахальство? – Риск – благородное дело. – Браво, Уотсон! Не то стишок для самых маленьких, не то поэма Лонгфелло. Девиз фирмы: "Риск – благородное дело". Многие переводчики, похоже, переняли страсть Холмса к химическим экспериментам. И в результате до сих пор неизвестных химических реакций, в некоторых рассказах бренди, очевидно, совсем не знакомый российским потребителям спиртных напитков, превратился в хорошо знакомую водку (хотя в «Голубом карбункуле» для этого потребовалось несколько строк). Иногда он трансформировался в менее знакомый коньяк («Пестрая лента», «Собака Баскервилей», «Палец инженера», «Случай в интернате», «Сиреневая сторожка», «Пустой дом», «Второе пятно» и иностранное виски («Львиная грива». Как ни странно, но в «Трех студентах», «Случае с переводчиком», «Рейгетских сквайрах» и «Глории Скотт» с бренди ничего не случилось. А в «Пяти зернышках апельсина» переводчик вообще не сказал, что пил Элиас Опеншо.

@темы: ШХ, Вавилон-18

---

найденные в Сети

( Читать дальше... 

@темы: картины

---

---

Техника римского распятия

Во-первых, оно не римское. Римляне были народом впечатлительным и восприимчивым. Они охотно впитывали и усваивали от других как всякие нужные вещи, так и всякие пакости. У этрусков они позаимствовали не только театр, арку и свод, но и обширные гадательные практики и гладиаторские бои, правда, творчески их переосмыслив и сделав из погребальных человеческих жертвоприношений увлекательные спортивные состязания и шоу-бизнес.

Распятие римляне переняли у финикийцев-карфагенян. Те вообще были затейники насчет казнить и помучать, куда там китайцам. Например, Регула они казнили отрезанием век. А в некоторых случаях римские авторы сообщают, что пунийцы казнили такого-то персонажа такой казнью, которую нормальный человек даже описывать не будет.

Кстати, с этой непостижимой для римлян жестокостью связана и их ненависть к карфагенянам. Вторая Пуническая война, нашествие Ганнибала, воспринималась римлянами именно как экзистенциальное противостояние цивилизации и человечности против какой-то запредельной хтони (хотя технически Карфаген был не только не менее, но и более развит и продвинут). И не только римлянами. Ганнибал рассчитывал, что страдающие под римским игом италийские племена, как только он перевалит через Альпы, начнут массово переходить на его сторону. Но этого не произошло. Римские союзники остались в массе своей верны Риму, несмотря на то, что в какой-то момент было очень похоже, что Рим - всё.

Распятие в Риме было не просто казнью - оно было позорной казнью, предназначенной для всякого отребья - преступников из числа рабов, разбойников и т.п. Свободного римского гражданина подвергнуть распятию было в принципе нельзя ни за какое преступление. Вспомним дело Верреса. Поэтому, кстати, такое недоумение вызывали у римлян первые христиане - своими собственными устами утверждать, что их бог был... распят?.. Ну, если у них такой бог, чего же от них самих ожидать? И кстати, расхожее "евреи Христа распяли" - это чушь. У них вообще такой казни предусмотрено не было. Как кто-то сказал, на самом деле если сейчас и искать, кто Христа распял, так это русские. Ну, то есть тогда-то его распяли римляне, но Москва, как известно, Третий Рим и наследница.

Во-вторых, всеобщие представления о том, как собственно выглядело распятие, ошибочны. Оно выглядело не так. Начнем с креста.

( Читать дальше... 

@темы: античность

---

Спрашивают, что я думаю о выставке Рериха в Третьяковской галерее. Но лучше скажу, что вообще думаю о нем, как художнике, и скопом — о всех его грядущих, в связи с юбилеем, выставках.

Рерих встретил Октябрьскую революцию зрелым человеком, успешным художником и чиновником. То, что случилось дальше, полностью перевернуло его жизнь. Но с художественной точки зрения изменило его не особо: как писал он картины, каждая из которых нормально бы поработала задником в театре, так и продолжил их катать.

Галерея его картин — это бесконечная однообразная панорама театральных декораций, ценная только роскошной колористикой. После того, как он отходит от былинных тем и вводит индоевропейские сюжетцы, все с точки художественной ценности (и вкуса) становится хуже и хуже. (Поэтому так сложно делать его нормальные выставки).

В итоге, с точки зрения культуры и истории Рерих теперь — это, в первую очередь, лидер субкультурного кружка эпохи нью-эйдж. А не художник. Один из тех людей, описаний которых так много в рассказах о патере Брауне. Я бы так хотела прочитать рассказ Честертона на тему: "Отец Браун на одном торжественном ужине в Лондоне с Рерихом". Тот просто молчит, просто смотрит на него ясными глазами. А читатель (умный) все понимает.

Но такой книги нет.
Если же вы хотите почитать рассекреченные документы об отношениях Рериха с американскими миллионерами (в т.ч. президентом) и советской разведкой, рекомендую книгу: Олег Шишкин. "Рерих. Подлинная история русского Индианы Джонса". – М.: АСТ, 2022. Очень многое проясняет по мотивациям и датировкам. Удивительные бездны вскрываются. shakko.ru/1935285.html

@темы: напочитать, картины

---

найденные в Сети

( Читать дальше... 

@темы: картины

---

отсюда dok-zlo.livejournal.com/5287675.html

@темы: картины