Оригинал взят у в Гибрид паровой и автомобильной пожарной машины » Пожарные машины

Пожарный департамент Нью-Йорка демонстрирует паровой пожарный насос, переведенный с конной тяги на автомобильную, перекресток 12 авеню и 56 улицы

http://fire-truck.ru/encyclopedia/gibrid-parovoy-i-avtomobilnoy-pozharnoy-mashinyi.html

@темы: история транспорта, паромобили

---

Оригинал взят у в тюбик

К истории про краски.
Интересна история изобретения тюбика. Сначала художники носили краски в завязанных свиных пузырях. Их аккуратно прокалывали и выдавливали краску. В 1822 году английский художник Джеймс Хэмс стал упаковывать краски в стеклянные шприцы с поршнем (патент 1840 года). А в 1841 году был изобретен первый металлический тюбик с винтовой крышкой

@темы: письменные принадлежности, картины

---

Оригинал взят у в Куба, Матанзас, Фармацевтический музей

В городе Матанзас, что не далеко от туристического Варадеро, в июле 1882 года доктор Эрнесто Триолет (Dr. Ernesto Triolet) открыл аптеку. В 1964 году аптеку, известную как Botica La Francesa, преобразовали в музей. Теперь его комнаты являются информационным бюро, поскольку содержат оригинальные формулы, и огромную коллекцию книг о медицине, химии и ботанике, переведенных на несколько языков. В музее так же хранятся более полутора миллиона формул лекарств начиная с 19 века в 55 защищенных томах. В музее также большое разнообразие этикеток, научных приборов, а также рекламных плакатов, связанных с целебными свойствами некоторых лекарств.
Полки музея-аптеки, сделанные из ценных пород дерева, до сих пор хранят сиропы и мази, настойки и смеси, концентраты и сосуды с высушенными травами, а так же инструменты для ручного производства лекарственных средств.
Любовь Триолета к стеклу проявилась в большом количестве самых разных бутылочек и емкостей – аптечной посуды, которую он привез из США и Чехии, а любовь к Франции – в покупке французских фарфоровых ступок и посудин, расписанных вручную, и надписи «Французская аптека доктора Э. Триолета» («Botica Francesa Dr. E. Triolet») в главном торговом зале.






















Аппараты по изготовлению таблеток ))











Ингридиенты)

@темы: медицина-историческое

---

Оригинал взят у в Vintage illustrations. Винтажные иллюстрации.

«vintage» на Яндекс.Фотках

«

«

@темы: иллюстрации

---

Итак, как же жили предки в вольной природе с прекрасной экологией?



...Авторы установили, что в исследованный период до 15 лет не доживала почти половина из родившихся, а из тех, кто доживал, 20 процентов не вступали в брак, и, соответственно, не передавали свои гены следующим поколениям. Таким образом, делают вывод ученые, борьба за существование в это время продолжалось на уровне, более чем достаточном для естественного отбора полезных и отбраковывания вредных генетических особенностей.

imbg.livejournal.com/239524.html

@темы: медицина-историческое

---

Оригинал взят у в Наука и жизнь

«Итальянские войны» 16в. -удивительное время. Борьба Валуа и Габсбургов на итальянской площадке за гегемонию в Европе. Эпические мясорубки типа Новары, Равенны и т.д., в которых рождалась новая эпоха военного искусства. Но параллельно с этими большими играми в Италии еще шли куда менее заметные, менее кровавые местные разборки. И они в плане развития военной мысли бывали иногда еще занятней.
Я уже как-то писал о флорентино-пизанских войнах, о роли в них теоретиков и практиков. И стоит вспомнить, что к этим войнам приложил руку самый известный теоретик всех времен. Очень редкий случай в его карьере, когда государство всерьез взялось за реализацию его проекта (причем одного из самых амбициозных).

К 1503г. у Леонардо да Винчи за плечами была довольно пестрая биография-и удачная, и не очень.
Как художник Леонардо прославился. Он,однако, хотел большего. В своем знаменитом черновике письма к Лодовико Сфорца он характеризует себя как инженера и изобретателя. Но обещания «изобретать бесконечное количество военных машин по мере необходимости» явно не впечатлили Лодовико. Несмотря на звание «инженера», фактически Да Винчи был в Милане художником, музыкантом и устроителем праздников. Его технические проекты лежали без дела. История повторилась в Венеции, а затем у Чезаре Борджа. За несколько месяцев у Чезаре в должности «главного инженера» он выполнял только неопределенную «инспекцию укреплений», а также рисовал очередные эскизы проектов и несколько карт. Разве что есть сомнительный рассказ, как он без гвоздей собрал из бревен мост через реку. Похоже, построить в реале так ничего и не вышло.
Но нет худа без добра: служа при дворе Борджа, он познакомился с послом Флоренции, неким синьором Макиавелли. Большим интеллектуалом и сторонником прогресса. Кто, как не он, мог оценить замыслы Леонардо? И в начале 1503г. оба они оказываются во Флоренции.
С этим совпал очередной виток многолетней войны Флоренции с Пизой. Все попытки взять Пизу осадой или штурмом пока что терпели неудачу. Отличный шанс проявить талант военного инженера!
Флоренция и Пиза стоят на одной реке-Арно. Флоренция-в глубине страны, река там была несудоходна из-за стремнин. Пиза- в 12 км от устья, где Арно впадает в Лигурийское море. Поэтому попытки флорентийцев и были неудачны- у сухопутной Флоренции не получалось обеспечить блокаду Пизы с моря, откуда к ней приходила помощь из Лукки и Генуи.



Леонардо предложил решить эту проблему радикально-вырыть канал, направить реку по другому руслу и тем навечно отрезать Пизу от моря. Какой облом был бы для Пизы-в прошлом мощной морской державы, соперничавшей с Венецией и Генуей!
Первое обсуждение плана прошло 24 июля 1503г. Выглядело это фантастикой, Арно-самая крупная река в Тоскане, до нашего времени регулярно затоплявшая Флоренцию. Но замысел возник не на пустом месте. Леонардо давно вынашивал еще более масштабный проект: изменить течение Арно прямо от Флоренции до моря, чтобы убрать стремнины и сделать реку судоходной. Т.е. соединить Флоренцию с морем напрямую. Не стоит забывать, что флорентиец Америго Веспуччи всего за 2 года до этого заявил о своем открытии нового континента. Его письма о Новом Свете были в городе у всех на слуху, брат и двоюродный брат Веспуччи были сотрудниками Макиавелли. Выход к морю мог открыть для Флоренции огромные возможности.
Но найти деньги и силы на такой колоссальный проект (включавший прокладку тоннеля через горы) было нереально. Война с Пизой дала Леонардо возможность реализовать его хотя бы частично: направив Арно в море в обход Пизы.
Правда, во Флоренции Да Винчи тоже рассматривался в основном как художник, во время пребывания в городе он работал над фреской «Битва при Ангьяри» и начал «Мону Лизу». Его инженерные заслуги были сомнительны. Зато у него были другие таланты. Д.Вазари писал о его деятельности во Флоренции: "Его ум и память так сочетались с умением выражать свои мысли, и он так умел иллюстрировать их рисунками, что мог убедить самых упрямых. И он постоянно делал модели и чертежи, показывая, как можно легко передвигать горы, и как пробивать их, переходя с одного уровня на другой, и как рычагами поднимать огромные тяжести, его ум никогда не прекращал изобретать такие вещи. И среди этих вещей он показывал искушенным людям, управлявшим Флоренцией, как он хотел поднять Собор св. Иоанна и поместить ступеньки под него, не повредив здания. И он так убедительно говорил, что это казалось возможным, хотя после его ухода каждый признавал невозможность такого дела."
Леонардо умел презентовать свои идеи, умел убеждать. Если до сих пор даже ему это не очень удавалось, то потому, что слишком фантастичны были проекты. Но нужно ли говорить, что интеллектуал Макиавелли с энтузиазмом принял новую идею?
Руководить работами, конечно, должен был не Леонардо. Он выдвинул идею, нарисовал примерный эскиз, землю копать должны были другие.
Но нельзя сказать, что практическая сторона его не интересовала. Убеждая Синьорию в осуществимости своей идеи, он сделал примерный расчет обьема работ. Предстояло извлечь около 1 млн.тонн грунта. Леонардо предположил, что землекоп с лопатой в среднем за 2 дня сможет выкопать обьем грунта, равный кубу со стороной 1 canna (около 2.1 м). Землекопы на дне канавы будут загружать землю в ведра, которые затем на веревках поднимут на поверхность и оттуда землю тачками отвезут в сторону. Посчитав глубину канавы, обьем одного ведра с землей, вес земли на лопате, размер тачки и т.д., он заключил, что понадобится 54 000 человеко-дней. А кроме того, «различные машины могут быть построены», чтобы ускорить процесс (само собой, он нарисовал эскиз подобной машины).


Да Винчи, эскиз землеройной машины

В защиту Леонардо, не он один был оптимистом, подсчитывая этих «полтора землекопа». Впоследствии руководитель работ Коломбино обещал уложиться вообще в 30-40 тыс. человеко-дней. Их обоих ждало много сюрпризов.

продолжение следует.

Оригинал взят у в Наука и жизнь (окончание)

План был отвести Арно примерно на 20км. к югу, в пруд-болото Станьо около Ливорно. В 10км. от Пизы реку предполагалось перегородить водосливными запрудами (англ.weir), т.е. несколькими невысокими запрудами ниже уровня воды, позволяющими постепенно отвести воду. Вода должна была пойти в большой канал глубиной около 10м и длиной около 1.6 км., который затем разделялся на 2 более узких канала, ведущих в Станьо.


Да Винчи, план поворота Арно. На краю слева-Лигурийское море. Пруд Станьо внизу. Пиза -желтый квадрат слева. Справа (у квадратика со стрелкой) от реки отходит предполагаемый канал, идущий в Станьо.

План горячо поддержали Содерини (глава правительства, «гонфалоньер» и Макиавелли (второй канцлер Синьории и секретарь военного Совета Десяти). Но было сильное противодействие со стороны как Синьории, так и командования осаждавшей Пизу армии. Многие считали проект невыполнимым, а денег требовалась куча, так что обсуждение затянулось на целый год.
К тому времени осада зашла в тупик. Городские укрепления были слишком сильны. Содерини настаивал на штурме, но это было очень рискованно.
Да Винчи, занятый в основном фреской «Битва при Ангьяри», параллельно предлагал Синьории очень научные планы штурма Пизы, с рисунками один другого затейливее. Но командование штурмовать не решалось-пленные сообщали, что гарнизон большой, есть много иностранных наемников. В конце концов штурм был сочтен невозможным, поэтому критики Леонардо уступили и Синьория проголосовала за проект поворота реки.
Руководителем назначили maestro d'acqua (инженера-гидравлика) Коломбино. Для строительства канала сначала необходимо было  вырыть канал до Станьо (более глубокий, чем Арно) и построить временные водосливные запруды в месте соединения Арно с каналом. После отвода Арно в канал, нужно было построить постоянную запруду в ее прежнем русле, тем самым осушая отрезок от Пизы до устья.
20 августа 1504г. работы начались. Главное, надо было спешить-уже зима недалеко. Тут строителей ждал первый сюрприз- работа продвигалась значительно медленнее, чем планировалось. И неудивительно: современные расчеты показали, что Леонардо ошибался в оценке трудоемкости проекта в 5 раз, а Коломбино и того больше.
Тогда, желая ускорить работу, Коломбино немного изменил проект Да Винчи. Вместо большого канала, разделявшегося затем на два, он начал сразу же рыть 2 канала, каждый глубиной всего около 4.5м и шириной один 18м, другой-12 м. Он полагал, что река, пойдя в эти узкие каналы, увеличит скорость течения и углубит их, а также размоет перемычку между ними, т.е. выполнит работу за него.
Макиавелли, мало что понимавший в гидравлике, положился во всем на Коломбино. Но затем забеспокоился и он.
«Ваша задержка заставляет нас бояться, что каналы более мелкие, чем река: это будет иметь негативный эффект. В этом случае необходимо расширить вход в канал и углубить его» (21 сентября)
Тут начались осенние дожди. Из-за них уровень воды резко повысился, она пошла в каналы, но не полностью (каналы были еще мелкие). Часть работ при этом была разрушена. Коломбино начал сооружение дамбы, перекрывающей русло. Но дожди кончились, вода вскоре спала, и река вернулась в свое русло, когда дамба была не завершена. Однако эта дамба сделала русло значительно уже, и вода пошла по нему с большей скоростью. Это еще более углубило русло в этом месте, что только увеличило разницу в глубине с каналами.
Комиссарам Синьории проект стал казаться обреченным, но Содерини настаивал на продолжении работ. Были назначены солдаты для охраны работ от вылазок пизанцев, Да Винчи направил на площадку своего представителя для консультаций.
На месте настроение было унылое. Комиссар сообщал Совету Десяти: «..и поскольку рабочие не верят, что проект может быть выполнен, они работают спустя рукава. Коломбино, кажется, тоже начинает сомневаться, что проект осуществим.»
3 октября Макиавелли еще писал Совету Десяти, что «ситуацию поправят 7-8 дней работы.» Но тут разразилась гроза с ливнем. Затонули несколько лодок, охранявших вход в каналы, около 80 человек погибло. Стены каналов были размыты и обрушились. Работы остановились.
Это было уже слишком. Синьория настояла на проведении независимой экспертизы (интересно, что мешало сделать это раньше, пока проект обсуждался битый год?). Приглашенные ломбардские инженеры провели геодезические измерения и сказали, что дно реки в этом месте находится ниже, чем дно Станьо. Поэтому река туда в принципе пойти не могла. В виде утешения они добавили, что это «узнается только с опытом». Кто бы сомневался. 26 октября проект был оставлен. Флорентийцы покинули площадку, пизанцы начали разрушать запруды и засыпать каналы.
Вскоре Синьория вынуждена была снять осаду и распустить армию-денег больше не было.
Помощник Макиавелли Б.Буонакорси: «Инженеры вначале сказали, что необходимы материалы и 2000 рабочих, и обещали закончить работы в 30-40 000 человеко-дней. Фактически проект стоил куда больше труда и денег, и все напрасно, поскольку 80 000 человеко-дней не довели работы и до половины. Вода не шла в каналы, за исключением периода половодья, после которого она возвращалась в русло. Все это обошлось в 7 000 дукатов или больше, т.к. помимо платы рабочим необходимо было держать 1000 солдат для защиты от вылазок пизанцев.»
Содерини и Макиавелли подверглись жестокой критике. Их обвиняли в поддержке "досужего каприза", "крайне неудачной идеи, которая была горячо поддержана некоторыми, как ни странно, вопреки мнению более компетентных людей", "но река посмеялась над теми, кто пытался ей управлять."  Да Винчи как инженер был дискредитирован.
Итог можно подвести словами Ф.Гуччардини из «Истории Италии»: «...это предприятие, начатое с величайшими надеждами и продолженное с огромными расходами, оказалось бессмысленным, как часто случается в таких делах. Даже если планы кажутся основанными на очевидных доказательствах, опыт показывает, что они ошибочны. Это лучший пример дистанции между планом и его воплощением.»
P.S. Флорентийцы все же взяли Пизу, в 1509г., с пятой попытки. Добились они этого, перекрыв Арно менее экзотическим способом-береговыми батареями и вбитыми в дно кольями. Но так любой дурак сможет, а вот вы попробуйте по-научному!

@темы: история, карты

---

02.05.2012 в 13:32

Пишет  Случайный дневник:

Пишет  Полосатое:

Розовые лошади с голубыми глазами!



Ахалтекинцы редкой изабелловой масти. У них молочного цвета шерсть, розовая кожа и голубые глаза!

@темы: звери

---

Каждый кореец знает не только фамилию, но и «бон» (среднеазиатские корейцы называют его «пой»). Например, Чженчжу Лига, Кенчжу Пак-га. Дело в том, что и Ли, и Кимы и Паки, и многие другие фамилии имеют среди однофамильцев разные «боны».

Наверное это связано с тем, что у корейцев не так уж и много фамилий, поэтому очень много однофамильцев. Например, людей с фамилиями Ким, Ли, Пак среди корейцев определенно больше, чем людей, имеющих фамилии Иванов, Петров, Сидоров в России. И каждый род или семья старались как-то выделить свою родословную и особо выделяли «бон».
В корейском языке слово «бон» имеет двоякое значение. Первое его значение: «образец», «пример», «выкройка», то есть то, что служит основой, моделью, базой. Второе значение — место, местность, населенный пункт, из которого пошел род или семья людей, объединенных данным «боном». В отличие от имений русских дворян, из одной местности в Корее могли происходить представители разных фамилий. Например, легендарный город Кенчжу, является местом, откуда родом не только люди с фамилиями Ким, но и Пак, Сок.
В Корее до сих пор каждая семья хранит так называемую «чжокпо», книгу родословной, где отражено генеалогическое древо этой семьи. При этом нужно отметить, что в Корее род, «бон» передается только по мужской линии. Женщина может быть из рода Чжинчжу, но ее дети никогда не могут быть из этого же рода, т.к. у них «бон» — только от отца. Кроме того, среди корейцев строжайше запрещены браки между однофамильцами с одинаковым «боном». И это связано с тем, что у всех людей с одинаковым «боном» — один общий предок, т.е. они кровные родственники по мужской линии, а кровосмешение запрещено не только по нормам христианской религии.
Знание о своем «боне», дополненное к тому же «чжокпо», поможет разыскать и своих родственников в Корее и везде, где живут корейцы.

отсюда www.arirang.ru/bons/bons.htm

@темы: фамилии, имена

---

Оригинал взят у в Этюд в юфтяных тонах, или Русская кожа Еноха Дреббера

Оговорюсь для начала: translation, о котором пойдёт речь, не совсем sad. Или даже совсем не sad. Впрочем, судите сами...

В классическом переводе конан-дойловского "Этюда в багровых тонах", который, наверняка, мы все читали, есть такой абзац:

Грегсон, выйдя в переднюю, указал на кучку предметов, разложенных на нижней ступеньке лестницы.
-- Золотые часы фирмы Баро, Лондон, №97163. Золотая цепочка, очень тяжелая и массивная. Золотое кольцо с масонской эмблемой. Золотая булавка -- голова бульдога с рубиновыми глазами. Бумажник русской кожи для визитных карточек и карточки, на них написано: Енох Дж. Дреббер, Кливленд -- это соответствует меткам на белье -- Е.Д.Д. Кошелька нет, но в карманах оказалось семь фунтов тринадцать шиллингов. Карманное издание "Декамерона" Боккаччо с надписью "Джозеф Стэнджерсон" на форзаце. Два письма -- одно адресовано Е. Дж. Дребберу, другое -- Джозефу Стэнджерсону.

При всём уважении к инспектору Тобиасу Грегсону (который по словам Холмса "самый толковый сыщик в Скотленд-Ярде"), возникает вопрос: как именно была определена национальнач принадлежность кожи и, если на то пошло, в чём она состояла?

Обратимся к оригиналу:

“We have it all here,” said Gregson, pointing to a litter of objects upon one of the bottom steps of the stairs. “A gold watch, No. 97163, by Barraud, of London. Gold Albert chain, very heavy and solid. Gold ring, with masonic device. Gold pin - bull-dog’s head, with rubies as eyes. Russian leather cardcase, with cards of Enoch J. Drebber of Cleveland, corresponding with the E. J. D. upon the linen. No purse, but loose money to the extent of seven pounds thirteen. Pocket edition of Boccaccio’s ‘Decameron,’ with name of Joseph Stangerson upon the flyleaf. Two letters - one addressed to E. J. Drebber and one to Joseph Stangerson.”

Итак, имеем буквальный перевод. Для Холмса, Ватсона, Грегсона и остальных их современников/соотечественников было остаточно очевидно, чем русская кожа отличается от нерусской, нам же придётся залезть в словарь, чтобы выяснить, что английская russian leather -- это юфть. То есть, "кожа рослого быка или коровы, выделанная по русскому способу, на чистом дегтю". Или, если угодно, "выделанная кожа комбинированного (хромсинтанного, хромтаннидного или хромсинтаннотаннидного) дубления, выработанная из шкур крупного рогатого скота, конских и свиных".

Итак, у покойного Еноха Дреббера был юфтяной... хммм... бумажник? футляр для карточек? визитница? Ну, в общем, cardcase. Почему Конан-Дойлу потребовалось уточнить, что речь идёт именно об юфти? Потому, что в описываемый период "русская кожа" -- модный и престжный бренд: десятки тысяч юфтяных кип (по пуду-полутора юфти в каждой) идут ежегодно через Архангельск в Западную Европу (прежде всего, в Вену), где из них выделываются портмоне, портсигары и прочую мелкую кожгалантерею. Соответственно, юфтяной cardcase Дреббера -- это что-то типа чехла для iPod'а из натуральной кожи. Характеристика личности.

Итак, что же было бы менее sad в данном случае -- "юфтяной" или "русской кожи"? На мой взгляд, ни то, ни другое -- оптимально было бы, не ведясь на ложный патриотизм, просто перевести russian leather как "кожаный" и перейти к более интересной задаче перевода слова cardcase 0 В конце концов, не дрогнула же у переводчика рука перевести Gold Albert chain как "золотая цепочка"...

@темы: ШХ, Вавилон-18

---

Эволюционное дерево гоминид

Данная схема была подготовлена нашим Научным редактором Станиславом Дробышевским совместно с журналом "Техника - Молодежи" (публикация в журнале в апреле 2012 г.). На портале публикуется дополненный и исправленный вариант "Эволюционного дерева", с учетом самых свежих данных. Смотреть схему нужно снизу вверх. Все пункты схемы представляют собой активные ссылки на соответствующие материалы портала.

antropogenez.ru/derevo/

@темы: история

---

Оригинал взят у в Старые фотографии Нью-Йорка

Подборка ретро-фотографий Нью-Йорка и его обитателей. Далее (10 фотографий)

@темы: старые фото

---

Оригинал взят у в Yankee Doodle — американская Марсельеза

Янки Дудль к нам верхом
Приезжал на пони
Шляпу круглую с пером
Звал он макарони
(перевод С.Маршака)

Континентальные солдаты выглядели смешно в глазах англичан.



У них не было военной выправки, их ряды были неровными, они спорили со своими офицерами. Иногда они были так неуклюжи, что заставляли нервничать английских вояк - и не без причины.В 1758 г. (во времена Войны с французами и индейцами) солдатам подразделения из Массачусетса было приказано разрядить мушкеты, сделав выстрелы в воздух. Как сообщал в письме один из них, "в последовавшей пальбе кто-то из наших людей попал в голову английского офицера и убил его". Неудивительно, что англичане часто считали, что безопаснее столкнуться с французами, чем принять помошь от своих американских друзей.

Все это легко объясняет мотивы английского армейского хирурга Ричарда Шакберга, написавшего в 1755 г. издевательские стишки "Yankee Doodle" на мотив старинной английской мелодии. Когда 19 апреля 1775 г. лорд Перси шел маршем из Бостона, чтобы выручить своих солдат, разворошивших осинное гнездо под Конкордом, его музыканты играли именно эту мелодию, насмехаясь над американскими вояками. Но назад они возврашались под другой аккомпанимент, обстреливаемые со всех сторон патриотами. И песня стала иметь иное значение, когда американцы победно входили в Бостон и когда одна британская армия сдалась под Саратогой, а другая - в Йорктауне.

Сельская деревенщина взяла верх над профессионалами и сопровождала свою победу песней, которая высмеивала их самих. "Yankee Doodle" определила манеру, с которой американские военные стали относиться к своему непрофессиональному статусу - они гордились им.

Песня, как и положено народному творению, существует во множестве вариантов. Сейчас обычно исполняется в патриотическом ключе, с мягкой иронией

Yankee Doodle went to town, A-riding on a pony, He stuck a feather in his hat And called it macaroni. CHORUS Yankee Doodle, keep it up, Yankee Doodle dandy, Mind the music and the step, And with the girls be handy. Father and I went down to camp Along with Captain Gooding And there we saw the men and boys As thick as hasty pudding. (CHORUS) And there was Gen’ral Washington, Upon a slapping stallion, A-giving orders to his men- I guess there was a million. (CHORUS) A long war then was fought and won: The British were defeated, And Yankee Doodle was the march To which their troops retreated. (CHORUS)

Янки Дудль поехал в городок Верхом на пони. Он воткнул перо в шляпу И думает, что одет (в стиле) макарони ПРИПЕВ Янки Дудль, продолжай, Янки Дудль-денди! Следи за музыкой и ногами И будь умелым (в танце) с девушками. Отец и я приехали в лагерь Вместе с капитаном Гудвином И там увидели солдат и ребят Толстых, как "быстрый пуддинг" (ПРИПЕВ) И еще был генерал Вашингтон Верхом на статном коне Отдающий приказы своему войску А было их там, показалось мне, миллион (ПРИПЕВ) И долгая война велась и была выиграна - Британцы потерпели поражение И марш Янки Дудль звучал Когда они отступали (ПРИПЕВ)

И игрался марш примерно так - на барабанах и дудках:



http://igornasa.livejournal.com/16616.html

@темы: история музыки

---

Оригинал взят у в Брайтон, местечко у океана. Часть 2. От индейцев канарси до советских евреев

Рядом с Брайтоном находится район, называющийся Coney Island (Island - остров). Название кажется неподходящим - место по всем меркам тянет только на полуостров. Но остров был, и его очертания легко просматриваются








Остров Coney Island входил в городок Gravesend.
С этого городка, основанного в 1645 году, и начинается история Бруклина - города, ставшего частью Нью-Йорка и затмившего славой все другие его районы ... Ах, да, кроме Манхэттена.

Бруклин. Индейцы → голландцы → англичане → голландцы → англичане → американцы → иммигранты

Первыми обитателями земель, на которых расположен сегодняшний Бруклин, были
индейцы племени Канарси (Canarsie).







Когда в сентябре 1609 года Генри Гудзон бросил якорь у здешних берегов, индейцы не проявили никакой враждебности, но через несколько дней они атаковали пришельцев. Первой жертвой стал некий John Coleman, чью шею пронзила индейская стрела.





Генри Гудзон




Предполагают, что Гудзон впервые высадился именно на Кони Айленд, получившем такое название из-за того, что на острове водилось много кроликов (по-голландски кролик - konji (кони)).



Следующая глава истории Бруклина началась в 1624 году. В этом году на соседнем острове Манхэттен было основано постоянное поселение европейцев - голландский Новый Амстердам. Голландцы, ногою твердой ставшие у моря, вскоре обратили внимание на земли к югу от Манхэттена и начали скупать небольшие участки земли у индейцев.



Но первым постоянным поселением на территории будущего Бруклина
было не голандское, а английское. В 1645 году голландцы дали разрешение леди Деборе Муди, английской вдове, основать поселение ее последователей - баптистов. До этого они пытались осесть в Массачусетсе, но пуританская Новая Англия оказалась слишком пуританской для них. Поселение получило название Gravesend.







Вскоре к нему добавились пять других поселений, уже голландских :


1646 - Brooklyn (Breuckelen)

1647 - Flatlands (New Amersfoort)

1652 - Flatbush (Midwout)

1657 - New Utrecht

1661 - Bushwick (Boswijck)




В 1664 г. англичане захватили голландскую колонию, а в 1683 г.
шесть городков были объеденены в графство Кингс.



В 1775 году разразилась Американская Революция. На территории графства Кингс
произошла первая крупная баталия войны за независимость - Битва за Лонг Айленд (Battle of Long Island).






В ней американцы, которыми командовал Вашингтон, потерпели поражение и только из-за необъяснимой оплошности англичан сумели избежать полного разгрома. Именно после этой битвы Вашингтон выбрал правильную стратегию - избегать крупных битв, беречь армию, и втянул англичан в долгую изматываюшую войну. Что из этого вышло, все прекрасно знают - в 1783 году Британия потеряла свою важнейшую колонию.



На протяжении всей войны Нью-Йорк был в руках британцев.
В нью-йоркском заливе Wallabout Bay и находились те самые корабли-тюрьмы, на которых погибло от 6 до 11 тысяч американцев.






После революции спокойствие вернулось в графство Кингс, городки которого сохраняли свой провинциальный статус. Но скоро все это изменилось.

Бруклин. Города и годы

Если взглянуть на карту, на которой отражена история Бруклина, то напрашивается параллель с древнекитайской Эпохой Сражающихся Царств.







Царства города рождались, сражались, объединялись. Окончательного победителя определила география - городок Бруклин находился на берегу одной из величайших естественных бухт мира, нью-йоркской, и очень быстро обогнал других по богатству и влиянию.







Весь XIX век Бруклин поочередно аннексировал присоединял к себе городки графства Кингс. В 1896 пал последний из них - Флэтлэндс, и Бруклин мог теперь заявлять "Графство Кингс - это я".



Увы, и сам Бруклин не долго был независимым. В 1898 году произошло великое объединение пяти городов (Манхэттен, Бруклин, Квинс, Бронкс и Статен Айленд) в мегаполис Нью-Йорк.





Выпуск газеты, посвященый объединению городов в Большой Нью-Йорк



Главным районом Нью-Йорка стал, конечно же, Манхэттен. Тем 49.9% бруклинцам, проголосовавшим против объединения, оставалось утешать себя фразой "Манхэттен знает, как опубликовать и продать книгу, но написана эта книга будет в Бруклине".



Названия всех городков и их районов остались на карте Бруклина.
Кони Айленд перестал быть островом в 1920-ых годах, когда был засыпан
пролив, отделяющий его от Лонг Айленда. С тех пор Кони Айлендом называется небольшой район бывшего острова.



Ныне Кони Айленд не очень известен, а когда-то его слава была поистине всемирной.

Кони Айленд. Невинность и порок

Нахального вида юнцы, с добытыми трудом тросточками под мышкой и без труда
добытыми девицами под руку, прогуливались между павильонами, пуская дым дешевых
сигар ему в лицо. Зазывалы, стоя с мегафонами в руках перед своими
умопомрачительными аттракционами, производили в его ушах шум, подобный реву
Ниагарского водопада.

(О.Генри, Квартал "Кирпичная пыль")




Бруклинские поселения развивались по обычному сценарию -



сельский уголок






городок




Winter Scene in Brooklyn, Francis Guy



город





Из-за особенностей географии южные районы Бруклина переживали еще одну стадию -
место развлечений.



Кони Айленд долго оставался изолированным местом, куда трудно было добраться.
Мост через пролив был построен только в 1829 году. Сначала буколическими местами могли наслаждаться только относительно богатые. Позже были проложены железные дороги, позволившие быстро и дешево добираться до этих мест любителям приключений, имеющим небольшие доходы.







Развлечения, которые предлагал Кони Айленд, были на любой вкус.



Скачки




Ипподром в Sheepshead Bay



пляжи




Ночное купание на Manhattan Beach



парки культуры и отдыха



Steeplechase Park, 1897-1964



отели



Отель "Элефант" (с нумерами)



Танцплощадки, салуны, казино, ночные бабочки и игроки всех мастей создали Кони Айленду славу "Содома у моря". Вершины популярности столица развлечений достигла перед Первой мировой войной, когда "деловые люди" пытались получить как можно больше из каждой горсти "золотого песка". Но времена меняются - послевоенный исход в пригороды, автомобили и телевидение исчислили судьбу Кони Айленда.



С конца шестидесятых годов Бруклин, как и весь Нью-Йорк, переживал экономический
упадок, манифестацией чего были заброшенные дома, мусор на улицах и заоблачный уровень преступности.

Нью-Йорк. Смутные Времена

Со мной бандит сыграл недавно сцену

Меня у дома догола раздев,

сказал: Молчи. Ты видишь эту стену?

Я из тебя устрою барельеф

(куплеты Бубы Касторского)




Пиковыми по количеству преступлений стали восьмидесятые годы, в которые, правда, начались те изменения, позволившие в следующие десятилетия снизить преступность в разы. Семидесятые же были просто безнадежными.



В опасную авантюру превращалась рядовая поездка на метро.









Фотографии Брюса Дэвидсона из книги "Subway".




Знаковым преступлением были убийства 1977 года, совершенные серийным киллером "Сыном Сэма" (Дэвидом Берковицем).



В этом же году город накрыла волна мародерства после блэкаута (аварии энергосистемы) - полиция была абсолютно беспомощна.



В такие годы и началась еврейская эмиграция из Советского Союза.

Отступление от темы. Еврейский блиц-криг, "террорист" Кахане и исход советских евреев

В 1967 году, когда Израиль напал на арабов, в Москве один гражданин избил двух евреев. Его доставили в отделение и спрашивают:

— За что вы их избили?

— Утром слышу по радио, что Израиль напал на арабов. Днём узнаю, что евреи дошли до Суэцкого канала. Вечером захожу в метро, а они уже здесь!

(анекдот 60-х)




Со времени своего создания Израиль переживал разное.
Зенитом его военных успехов была шестидневная война 1967 года, в которой
еврейский Давид победил арабского Голиафа. Конечно, все знали, кто поддерживал Израиль и кто стоял за спиной Египта, возглавляемого Героем Советского Союза Гамалем Абделем Насером.



Реакция советского правительства на этот ближневосточный мираж была, естественно, резко отрицательной, но на "кухонном" уровне израильтяне вызывали восхищение, что и отразилось в городском фольклоре.



Израильская победа подняла градус национального чувства советских евреев и подвигла к активным действиям одного нью-йоркского рабби.



В годы холодной войны гремела страшная "еврейская террористическая организация" Лига защиты евреев, пускавшая под откос поезда, обстреливавшая здания представительств СССР, устраивавшая шумные демонстрации у советских посольств.








Ее основателем был рабби Меир Кахане, весьма контроверсальная фигура. И в Израиле, и в США его организации были признаны террористическими, сам он попадал несколько раз в тюрьму и в конце концов был застрелен в Нью-Йорке египетским арабом.



Послужной список Лиги защиты евреев как террористической организации - одна жертва - меркнет рядом с современными ей итальянскими Красными бригадами и немецкой группой Баадер-Майнхоф. Лига защиты была головной болью для советских руководителей по другой причине - с 1970 года она стала активно поддерживать движение советских евреев за эмиграцию.



С 1975 по 1989 гг. в США выехало 142 тысячи имми­грантов из СССР.



В Нью-Йорке иммигранты, прибывшие с севера от линии Рига-Москва, селились в Квинсе, вокруг прославленной Сергеем Довлатовым стовосьмой улицы. Южане же, среди которых было много одесситов, выбрали место, напоминающее им о Черном море. Этим местом, которое станут называть Little Odessa, был Брайтон Бич.

Брайтон Бич. "Русское" возрождение

И божья благодать сошла

На Грузию! — она цвела

С тех пор в тени своих садов,

Не опасаяся врагов

За гранью дружеских штыков.




Когда иммигрант начинает жизнь в новом мире, он должен о многом заботиться.
Проблему крышы над головой и работы он обычно решает сам, чего не скажешь о безопасности.



Нью-йоркская полиция семидесятых не справлялась со своими обязанностями, что вызвало к жизни разнообразные самодеятельные организации. Для русской иммигрантов, живших на Брайтоне, такими "дружинниками" стали "боевики" Лиги защиты евреев.



Об этой грани брайтонской истории написано мало, но старожилы любят вспоминать
о тех временах, когда демография места изменилась нетрадиционным образом,
преступность отступила и началось процветание еще недавно умирающего района.



К концу семидесятых иммигранты третьей волны русской иммиграции укоренились в США.
Поток новых иммигрантов иссяк - холодная война вошла в последний ледниковый период.



Чевертая русская иммиграция началась уже в новые времена.




Продолжение следует ...





Брайтон, местечко у океана. Часть 1. Брайтон туриста

@темы: история

---

Оригинал взят у в Последний ужин на Титанике. Эссе

В память о тех, кто готовил, подавал еду и обслуживал пассажиров на борту Титаника.

Название оригинального издания: Last Dinner on the Titanic
Выпущено Madison Press Books, Toronto, Kanada
На немецкий язык переведено: Gabriele Gockel, Petra Hrabak и Barbara Reitz, коллектив Druck-Reif, Мюнхен
Текст копирайт © The Madison Press Limited and Rick Archbold
Рецепты: Dana McCauley
Историческая консультация: Don Lynch
Оформление книги копирайт © 1997 The Madison Press Limited
Копирайт немецкого издания © 1997 Wilhelm Heyne Verlag GmbH & Co., Мюнхен
ISBN 3-453-12351-4


Посмотреть на Яндекс.Фотках

Вечером 14 апреля 1912 года лишь немногие гости ресторана «А-ля Карт» заметили, что в последние несколько часов вибрация от паровых машин усиливается. Они были слишком заняты дегустацией великолепных блюд, которые представлялись им как многоактовая пьеса. Те же гости, которые заметили изменение в движении Титаника, предположили, что это происходит из-за того, что корабль увеличивает скорость, чтобы прибыть в Нью-Йорк раньше запланированного времени – вместо утра среды возможно уже вечером во вторник. Некоторые посылали стюардов в бюро казначея, чтобы отправить телеграммы родным и знакомым, которые должны были их встречать в доках "Уайт Стар Лайн".

Большая часть пассажиров первого класса, наслаждавшихся плаванием на Титанике, состояла из богатых американцев, проведших зиму в Европе. Они принадлежали к трансатлантической прослойке «праздно живущих» - на так давно появившийся вид богатых людей, ведших приятный и беззаботный образ жизни. Летописец Титаника, Вальтер Лорд называл их космополитами, «большой круг людей из высших слоев общества», чей образ жизни «не ограничивался привязанностью к одной стране. Это были американцы, англичане и яркая смесь из других европейских стран, которые вели независимую, международную жизнь... неустанно переезжая из страны в страну, в зависимости от времени года. Они были экстравагантны, легкомысленны, зачастую безрассудны и взбалмошны, но все же истинные космополиты, каких только можно было сыскать по всей земле.»

Одного короткого взгляда на богато отделанное помещение, выполненное в стиле Людовика XVI (в конце-концов создатели лайнера собирались конкурировать в роскоши с лучшими пятизвездочными отелями) – было достаточно, чтобы представить себе насколько утонченны и качественны были эти вечерние приемы пищи. В одной из ниш зала занимали небольшой стол Вальтер Дуглас, мультимиллионер и директор «Квакер Отс» со своей супругой. За другим столом на двоих вели неспешные беседы Дж.Брюс Исмей – генеральный директор пароходных линий «Уайт Стар Лайн» и движущая сила при постройке Титаника и его брата Олимпика, и корабельный врач, доктор В.Ф.Н. О´Лоуглин, ветеран и в высшей степени любимый сотрудник на "Уайт Стар Лайн". Недалеко от них сидели сэр Космо и леди Дафф-Гордон, путешествующие инкогнито под именами мистер и миссис Морган. Леди Дафф-Гордон, сестра знаменитой Элинор Глин, являлась владелицей успешного дома модели «Мадам Люсиль» с филиалами в Лондоне, Париже и Нью-Йорке. Возможно что супруги купили билеты с фальшивыми именами, чтобы избежать фурора; другой причиной могло послужить желание спрятаться от назойливых кредиторов, осаждавших Леди Дафф-Гордон из-за финансовых трудностей ее детища – «Мадам Люсиль».

Особое оживление царило за столом супружеской пары Харрисов и и Футрель. Жак Футрель, известный и успешный автор криминальных романов был полностью увлечен беседой о театральной постановке на Бродвее с Рене Харрис, чей супруг был известнейшим театральным постановщиком в Нью-Йорке. Пока те или другие знаменитые гости изучали карту меню и потягивали аперитивы, элегантно одетые официанты – эти церемониймейстеры кулинарной инсценировки, скользили от стола к столу.

В тот вечер внимательный взгляд ресторанного менеджера Луиджи Гатти, часто останавливался на большом столе, за которым сидели мистер и миссис Виденер из Филадельфии. Виденер был директором «Трамвайной компании» – мощной фирмы, созданной его отцом и сделавшей самого Виденера богатейшим мужчиной города. Семья также владела землями и похожим на дворец домом, в котором была собрана неоценимая коллекция предметов искусства, которая сделала бы честь любому музею. Богатство Виденеров было настолько велико, что позволяло их двадцатисемилетнему сыну, сопровождавшему родителей в этом плавании – заниматься исключительно покупкой и коллекционированием редких и антикварных книг. Во время своего последнего посещения Лондона Харри приобрел редкое издание «Эссе» Фрэнсиса Бэкона выпуска 1598 года, которое всегда и везде носил с собой.


Джорж и Элеонор Виденер

Еще две известных пары из Филадельфии, приглашенных за стол Виденеров – Тайеры и Картеры. Хотя как и Джорж Виденер, Джон Б.Тайер и унаследовал большую часть своего состояния, но свою карьеру начинал как простой наемный работник и поднялся до заместителя вице-президента Пенсильванской железнодорожной компании. Состояние Вильяма Е. Картера базировалось на деловой жилке его отца, который удачно купил угольные шахты, но женитьба на Люсиль Полк, родственнице Джеймса Кнокса Полка – одиннадцатого президента Соединенных Штатов – еще более повысила его социальный статус.

Этот раунд из ведущих членов высшего общества Филадельфии дополняли два важнейших человека на Титанике: капитан Эдвард Дж.Смит и майор Арчибальд Батт, самый знаменитый холостяк на борту корабля – друг и влиятельный военный помощник президента Говарда Тафта.

Элеонор Виденер заранее составила последовательность подаваемых блюд, в чем ей помогли сеньор Гатти и скорее всего, лично ассистент шеф-повара, Пауль Може. К сожалению, можно только строить предположения, что именно ели в тот вечер Виденеры и их гости. В отличие от трех других ресторанов на Титанике, которые обслуживали сотрудники пароходной линии «Уайт Стар Лайн» и предлагали ежедневно разное, но фиксированное меню - рестораном «А-ля Карт» владел Гатти, получивший у этой компании концессию на размещение своего заведения на борту Титаника и его обслуживала отдельная кухня. Гатти, который в начале своей карьеры зарабатывал свой первый капитал в Лондонском «Ритце», а был потом переманен «Королевским рестораном Одденино» около цирка Пикадилли - привел с собой на корабль значительную часть своей большой семьи: десять его служащих были его родственниками. Как и в ресторан-отелях на земной тверди, в этом плывущем в океане ресторане предлагался большой ассортимент блюд, хотя, при составлении меню повара ориентировались на вкусовые предпочтения состоятельных гостей и огромные порции, подававшиеся в то время. Поэтому можно предположить, что Виденеры и их гости отведали многие роскошные блюда, не уступающие своим качеством лучшим блюдам ресторан-отелей. К блюдам подавались изысканные вина. С уверенностью можно сказать, что в дополнение к заказанным блюдам шеф-повар Руссо, ответственный за это специальное меню, готовил для Виндерсов и их гостей особые деликатесы, о которых потом вспоминали оставшиеся в живых участники того вечера в ресторане «А-ля Карт»: икру, лобстеров, возможно с в густом сливочном соусе и быстро обжаренные в духовке перепела, к которым предлагался вкусный бренди-соус.



Конечно, воспоминания тех, кто ел на Титанике, немного померкли со временем, но не возникает сомнений, что еда была сказочной. Многие из выживших пассажиров второго класса, для которых еда готовилась на тех же кухнях, что и для первого – утверждали, что качество блюд было таким же отменным, если не лучше самых лучших блюд, предлагаемых на других океанских пароходах. Как бы то ни было, Титаник и Олимпик были не первыми великолепными лайнерами, которые могли предложить для богатых гостей первоклассный ресторан как «А-ля Карт», не уступающий своими стандартами лучшим ресторанам при больших гостиницах. Многие пережившие эту трагедию называли этот ресторан «Ритц», напоминавший им Ритц-ресторан на борту одного из роскошных лайнеров «Линии Гамбург Америка». Эта фирма под управлением немцев в течение нескольких лет настолько улучшила качество кухни на своих кораблях, что в итоге сумела с успехом составить конкуренцию линиям «Уайт Стар Лайн».

Конечно, можно только спекулировать насчет того, вокруг каких тем вращались беседы Виденеров и их гостей в тот вечер, когда после ужина общество перешло в приемную, чтобы выпить кофе и дижестив (Дижестив можно сравнить с аперетивом, подаваемым перед едой, но дижестив обычно более крепкий. Существует негласное правило — подавать светлые напитки в качестве аперитива, а тёмные — как дижестив. Обычно это коньяк, арманьяк и другие разновидности бренди или виски, такие как граппа, кальвадос. В роли дижестива служат еще ликеры и бальзамы, а также крепленые вина с насыщенным вкусом — херес, мадера, портвейн.), но скорее всего темой обсуждения был корабль и поздравления капитану Смиту с триумфальным окончанием его звездной карьеры. Командование Титаником было его последней служебной поездкой перед выходом на пенсию.


На фотографии - кадр из фильма о Титанике, снятом в 1958 году показано, что капитан Смит сидел на почетном месте во главе стола.

В любом случае, не возникает сомнений, что тот вечер был очень приятным и каждый глоток вина, каждый кусочек фантастической еды делали плавание на Титанике еще более волшебным. Вполне возможно, что кто-то за столом обмолвился о слухах, что Титаник находится в районе скопления айсбергов, что капитан Смит не преминул подтвердить. И да, капитан вполне мог сообщить о том, что незадолго до начала ужина он получил предостережение об айсбергах и отдал распоряжение команде об обычных мерах предосторожности, но это не является причиной для снижения хода корабля. В такую чистую ночь впереди смотрящие матросы без особых проблем вовремя смогут увидеть айсберг, и времени будет достаточно, чтобы поменять курс.

Капитан задержался в приемной, чтобы выкурить сигару. Как ответственный человек, он не выпил ни капли спиртного. Незадолго до 21 часов вечера он поблагодарил своих принимающих гостей и покинул общество. Перед тем, как уйти в свою каюту он посетил дежурных офицеров на капитанском мостике. После тривиального разговора с Чарльзом Лайтоллером, своим вторым офицером, который нес вахту до 22 часов вечера, капитан попрощался с ним со следующими словами: «Если возникнет критическая ситуация, пожалуйста, проинформируйте меня об этом». Скорее всего вскоре после этого он спокойно спал в своей каюте.

К этому времени гости четы Виденеров понемногу расходились. Арчи Батт, Харри Виденер и Вильям Картер перешли в курительный салон первого класса, чтобы выкурить еще по сигарете и выпить на сон грядущий. Предполагается, что их разговоры вертелись вокруг финансовых дел, не предназначенных для посторонних ушей. У пассажиров, решившихся перед сном прогуляться по палубам перехватывало дыхание – настолько холодным был воздух. Некоторое время спустя большинство пассажиров Титаника лежали между чистыми, свежими простынями и засыпали под мягкую вибрацию огромных паровых котлов.


Курительный салон предназначался для мужчин. Меблировка напоминала атмосферу самых достойных клубов. Даже спичечные коробки были специально произведены для Титаника.

После того, как стюарды и их помощники в 23 часа наконец привели все в порядок в «А-ля Карт» и трех других ресторанах и подготовили все к завтраку следующего дня, их рабочий день закончился и они ушли в отведенные им помещения. Лихорадочная занятость на кухне спала после того, как большинство поваров ушли отсыпать свои несколько законных часов, в то время как мальчики на побегушках, чистильщики бокалов и мойщики тарелок уже заканчивали свою монотонную и изматывающую работу. Для других рабочий день уже начинался. Вальтер Бельфорд, шеф-пекарь, занимался приготовлением булочек и свежего хлеба для завтрака на следующий день. В то время, когда еще заканчивался пятый день плавания Титаника, подготовка еды и сервиса для следующего уже началась.

Более чем за восемнадцать часов, которые оказались последними для Титаника, и задолго до того, как рассвело, членам экипажа из огромного спального зала на уровне «Е» пришлось выбираться из теплых кроватей. Чуть позже на камбузе, где готовились меню для столовых пассажиров первого и второго классов началось оживление: Коки готовили завтрак, ответственные за соусы занялись приготовлением сложных соусов для вечернего приема пищи. К тому моменту, когда большая часть оставшихся 60 коков, их помощников и 36 помощников по кухне вступили на вахту - практически все пассажиры, кроме мучающихся бессонницей - еще спали глубоким сном. Когда в 6 утра стюарды приступили к работе, лишь немногие из из пассажиров уже встали с кроватей. В те времена, когда технические новшества еще не заменили работу руками, приготовление пищи для 2223 людей на борту предполагало огромное количество персонала. Члены экипажа, не занятые в навигации, посвятили себя обслуживанию и удовлетворению потребностей пассажиров первого и второго класса, которые ожидали сервиса, сравнимого с уровнем сервиса пятизвездочного отеля. Наиболее вероятно, что количество пассажиров первого и второго класса не сильно превышало количество персонала, готовившего и обслуживавшего их. К важнейшим членам экипажа, наряду с капитаном и ведущим инженером принадлежал шеф-повар, чье жалованье (с учетом чаевых) приближалась по сумме к жалованью капитана Смита.

Если учитывать, что роскошь - в частности, в отношении продуктов питания - являлась девизом Титаника, то не удивительно, что Чарльз Проктер стоял на верхушке иерархической лестницы. От него требовались не только таланты повара, но и таланты организатора.

Ежедневное планирование и подготовка тройного меню плюс разные закуски и к ним легкие блюда - предполагало точную координацию во времени, не считая проработки бесконечного количества ингредиентов. Титаник, один из первых пассажирских пароходов, где эксклюзивная кухня играла не последнюю роль, обладал внушительным количеством продовольствия. На борту располагались специальные холодильники для скоропортящихся продуктов: мяса, рыбы, фруктов, овощей, яиц, молочных продуктов, особые охлаждающие шкафы для дорогостоящих вин. Кладовые Титаника хранили в себе свежие продукты высшего качества, от таких как зерновые (10 000 фунтов), сахар (5 тонн) и до экзотических спаржи (800 связок) и устрицы (1387 литров).

В семь утра в каюты рано вставших пассажирам первого класса подали чай или кофе с фруктами и свежей выпечкой с разными сортами мармелада. Подкрепившись таким образом, пассажиры оделись и в восемь утра после специального сигнала горна подходили в приемную комнату и разбирали ежедневный бюллетень «Атлантик Дейли», специальную газету Титаника.

Понятно, что благородные персоны появлялись в залах для приема пищи не в домашних тапочках. В тот последний день к завтраку выходили уже подобающе одетыми для воскресной мессы, которая состоялась в одном из залов в 10:30 утра. Мужчины были одеты в голубые блейзеры или легкие костюмы из твида или фланели с подходящими по цвету жилетками. Дамы – в шерстяных юбках пастельных тонов, некоторые в подходящих по фасону куртках или батистовых блузах с высоким горлом. Сразу после завтрака многие дамы еще раз возвращались в свои кабины, чтобы надеть перчатки и шляпы.

Очевидно, что мода являлась темой, постоянно занимавшей высокопоставленных дам на корабле. Впоследствии леди Синтия Асквит писала в своих воспоминаниях: «По общему признанию большую часть времени мы проводили в переодеваниях. Мы постоянно меняли свои гардеробы, что приводило к тому, что нам приходилось путешествовать с огромным количеством багажа, итак: минимум с одним чемоданом-шкафом, названным «ноевым ковчегом», огромных размеров шляпной картонкой и большой дорожной сумкой.» Многие дамы первого класса брали с собой собственных горничных, а мужчины – лакеев. Один из пассажиров взял с собой на борт не только свой новый автомобиль, но и своего водителя.

Как понятно из немногих сохранившихся карт меню, завтрак можно было без сомнения назвать королевской трапезой. Конечно, возникают сомнения, что ранним утром пассажиры Титаника были способны поглощать столько еды, как это делал скончавшийся в 1910 году популярный король Эдвард VII. Его легендарный аппетит стал критерием для подражания. Народный любимец ел обычно на завтрак рыбу пикшу, после нее мясо, жаренное на гриле (стейки, отбивные, колбаски или шницель), яйца-пашот и как завершающий штрих – пожаренного на вертеле цыпленка или вальдшнепа.


В эру Короля Эдварда люди путешествовали с огромным количеством багажа, как это видно на фотографии, сделанной у Олимпика, брата Титаника. Очень многие американки приобретали полный гардероб в Париже

Завтрак в залах второго класса был не менее изобильным и даже в третьем классе никто не мог пожаловаться на качество еды. При этом прошло не так много времени, когда при путешествии через океан пассажиры третьих классов должны были брать с собой на борт свой собственный провиант. Но несмотря на это новшество, пассажирам первого класса вряд ли пришлось бы по вкусу меню третьего, состоявшее, в основном из каши, копченой селедки, вареного картофеля, «рубца» и лука. На десерт подавали более-менее съедобные кексы.


Два раритета из ресторана с Титаника: обложка меню и блок заказов для официанта.

Но и для пассажиров первого класса такой комфорт был в новинку. Еще в 1842 году после своей поездки в Америку на корабле «Британия», принадлежавшем Линиям Кунард, Чарльз Диккенс выступил с претензиями к качеству еды в первом классе. Он писал, что зал для приема пищи напоминал «огромный гроб с окнами» и сухо добавлял, что кулинарные таланты коков на борту ограничивались «сильно переваренной желтоватой бараньей ногой» и «очень плохо пахнущим десертом из яблок, винограда и апельсин». Никто из пассажиров Титаника, переживших трагедию, не смог бы предъявить к бортовой кухне такие же претензии, как и Чарльз Диккенс.

Во время между окончанием мессы и сигналом горна в 13 часов, объявляющим начало обеда, стюарды убирали и снова подготавливали залы к новому приему пищи. Капитан Смит с большим удовольствием провел службу для пассажиров первого класса. Верующим второго класса пришлось довольствоваться службой Реджинальда Баркера, заместителя казначея корабля. Зал для приема пищи второго класса отличался от первого меньшими размерами и скромным оформлением, но в любом случае в нем можно было с удобством расположиться.

Термин «второй класс» на Титанике являлся синонимом твердо стоящему на земле обеими ногами «буржуазному среднему классу», которые отличаются своей преданностью богу, родине, работе и более викторианским, нежели необузданным эдвардским, отношением к своим обязанностям. Одним типичным представителем этого класса был Лоуренс Беслей, молодой учитель из Лондона, ехавший в Америку со своим братом.

К сожалению, пассажиры второго класса оставили мало воспоминаний о еде на борту Титаника. Упоминается лишь, что ее было достаточно и по качеству она была немного лучше домашней еды. Но тем нее менее одна карта меню для второго класса сохранилась настолько, что можно получить представление, что ели в свой последний обед на Титанике юный учитель естествознания Берслей, его сосед по столу, помощник казначея Баркер и другие. Теплое весеннее солнце проникало лучами сквозь иллюминаторы, мужчины смаковали густой суп, жаркое, выбор из холодных нарезок мяса, салат и на десерт свежие фрукты и сыр.


Для Лоуренса Беслей путешествие на Титанике стало большим приключением. Как можно увидеть на меню сверху, пассажиры второго класса получали полноценные блюда, к которым они привыкли дома.

Беслей был не единственным, кто находил Титаник увлекательным чудом техники. Минимум двое соседей по столу (Дуглас Норман, Инженер из Шотландии плывший в Ванкувер и Хильда Слейтер, чей брат был одним из капитанов "Уйат Стар Лайн") разделяли его интерес к этому новейшему достижению человечества.

Без сомнения разговор крутился и вокруг достигнутого в тот день рекорда скорости, данные о которой каждый день вывешивались у бюро казначея. В последние 24 часа Титаник прошел 546 миль, что являлось несомненным рекордом. К тому же необходимо добавить, что этом огромном корабле работали далеко не все паровые машины, поэтому пассажиры могли ожидать новых рекордных цифр в следующие двадцать четыре часа. Несмотря на скорость, вибрация от работы машин практически не ощущалась. В отличие от более быстрых атлантических кораблей, таких как Мавритания или Лузитания, на которых при большом темпе возникало неприятное чувство движения винтов – Титаник скользил по воде как по льду. Мисс Слейтер, уже много раз пересекшая атлантику, призналась своим собеседникам, что этот новый лайнер – самый лучший корабль среди всех, на которых она плавала.

У меня большая просьба ко всем, читающим тексты о Титанике: если вы видите ошибки, стилистические неточности и прочие ляпы, допущенные мной при переводе, пожалуйста, не стесняйтесь, говорите мне об этом. Я буду только благодарна!

Другие части здесь:
feline34.livejournal.com/392498.html
feline34.livejournal.com/393496.html
feline34.livejournal.com/394432.html

@темы: книги, история кухни, "Титаник" и др.

---

28.04.2012 в 21:30

Пишет  Moraine:

Наглядно

28.04.2012 в 21:19

Пишет  tweed tea:

Астрономические размеры

@темы: звезды

---

Оригинал взят у в "Солярис" А. Тарковского. Костюмы и декорации.

«Солярис» - был первым фильмом А. Тарковского, который я полюбила еще в детстве.
Позже я прониклась чувством и красотой его «Зеркала», «Андрея Рублева», «Иванова детства» и других картин, но для этого мне понадобилось повзрослеть и стать более восприимчивой к красоте кадра.




Все фильмы Тарковского, даже снятые в жанре фантастики - это рассказы о человеке, его душе, связи с прошлым и своей семьей. Как досадливо сказал С. Лем, по чьему одноименному произведению был снят фильм: "он снял совсем не "Солярис", а "Преступление и наказание".



актер Д. Банионис, режиссер А. Тарковский, актриса Н. Бондарчук на съемках "Соляриса"

Тарковский, как настоящий художник и поэт (а я уверена, что он, как и его отец — тоже поэт, просто поэзия его визуальна) мыслил категориями вечности и не стремился ошарашивать зрителей техническими красивостями, как это делают сегодня современные режиссеры. Неспешные кадры его фильмов заставляют нас размышлять, воспринимать  сердцем и чувством то, что мы видим. Кстати, еще при жизни режиссера упрекали в том, что его фильмы слишком длинные, чересчур вдумчивые. 

"Смотреть большую часть [современных] картин просто невозможно. На их фоне смешно даже помышлять о фильмах, стремящихся постигать суть явлений, о монтаже, выражающем художническую суть того или иного мастера, - переживал А. Тарковский, - Кажется, что все фильмы смонтированы одним монтажером с единственной целью, чтобы они легко поглощались публикой.
А в чем, собственно, моя вина? Только в том, что я хочу доказать, что кино может быть на уровне литературы? Так я в этом убежден! Поэтому вижу свою задачу в том, чтобы поддерживать уровень советского кино чуть выше мирового. Вот и всё".




А. Тарковский и оператор В. Юсов (вместе они работали еще с дипломной картины режиссера «Каток и скрипка», потом были «Иваново детство», «Солярис», «Андрей Рублёв»)

Да, его фильмы - это настоящее искусство.
Даже пейзаж в фильмах Тарковского — персонаж, а не просто способ обозначить время года или смену суток.
В "Солярисе" режиссер хотел противопоставить живую, "теплую" структуру планеты Земля нематериальному пространству космического океана Соляриса. 
Поэтому, земной пейзаж в фильме одушевлен: роняет, словно слезы, дождевые капли в забытую на веранде чашку с чаем,



выпускает клубы плотного тумана над поляной,



шевелит волосами — водорослями в пруду...



Все такое визуально тактильное: мягкое, шелковистое, влажное...

Солярис же -



химически - бесплотный.

Впрочем, и сама космическая станция - жесткая, графичная структура. Но о ней поговорим ниже.

«Солярис» - фильм не о космических пришельцах, а о человеческой совести.

"Космос — это не пространство Земли, раздвинутое до пределов космоса, а новое качество. И именно об этом мы ставим главный свой вопрос. То есть, в определенном смысле, все должно измениться: и способ оценок, и методы исследования. И потребуется гораздо более высокий нравственный уровень. Поэтому в нашем фильме проблема столкновения с неземной «цивилизацией» возникает как конфликт внутри самого человека от этого столкновения с неизвестным. Так сказать, этот удар, этот шок переносится в духовную сферу человека». Андрей Тарковский. Выступление перед зрителями в Восточном Берлине, март 1973 года.

Поэтому его визуальный ряд прост и ясен, не отвлекает от сосредоточенности на мысли и чувстве. Это распространяется и на костюмы персонажей.

 "До меня в «Солярисе» работала другая художница по костюмам. Она предложила Андрею костюмы, так называемых, перспективных моделей, например, необычные башмаки на толстой подошве с бульдожьми носами, - рассказывала в интервью известный художник по костюмам фильма  Нэлли Фомина (работавшая с Тарковским на фильмах "Зеркало" и "Сталкер"),



Нэлли Фомина



Нэлли Фомина, Андрей Тарковский с сыном Андрюшей, женой Ларисой и другие.

- Андрей отказался от работы с этой художницей, пригласил меня. Когда мы обсуждали костюмы для «Соляриса», он сразу сказал, что мы не будем делать никаких фантазийных костюмов, потому что через несколько лет над ними будут смеяться. Моё решение «космических» образов было таким: на совершенно обычные костюмы были пришиты лишь некоторые детали от реальных костюмов космонавтов. Таким образом, была подчеркнута принадлежность к космосу, но в то же время, мы избежали каких-то придумок".

 

Именно элементы костюма, а не буквальное заимствование.

Кожаная куртка героя - это очень точный предмет гардероба, ведь космонавт - это прежде всего пилот.

 

Кое-какие приметы времени (моды 70-х) в них, конечно, просматриваются: большие воротники на мужских куртках и рубашках,

 

вязаные крючком женские модели,


 

но это не раздражает, а лишь добавляет философской нотки в повествование. Ведь сегодня мода снова оглядывается на 1940-е, 1950-е, 60-е, 70-е, 80-е, словно говорит: будущее — это наше прошлое. Собственно, в фильме ясно читается эта же идея: "Люди будущего живут и стремятся к быту прошлого, к эстетике прошлого", - рассказывал о концепции фильма оператор В. Юсов (интервью см. ниже).

Вязаное крючком (как и салфетки наших бабушек) платье матери в воспоминаниях главного героя создает ощущение домашнего уюта и комфорта.

 

Этой же цели служит накидка умершей жены Криса Хари. Она "очеловечивает" персонаж, делает его живым и теплым.



Мне эта накидка напоминает крылья птицы. Собственно, Хари и есть птица, которая обречена постоянно возвращаться...

Нэлли Фомина рассказывала, что для Тарковского было важно создать характер персонажа именно через его костюм. Каждый из костюмов являлся отражением внутреннего мира героя, его эмоционально-психического состояния. Но при этом, не перетягивал на себя внимание зрителей. "Сделай так, чтобы костюм был невидим", - часто говорил режиссер художнику по костюмам.

"Андрей меня часто просил "состарить" одежду, потому что она должна была многое сказать о герое, о его состоянии, передать его образ".

 

"Мне вспоминается, сколько издевательств вытерпела моя безрукавка в "Солярисе" — тужурка отца Криса. Андрей на ней и танцевал, и в пыли волочил, и в нескольких местах пропалил сигаретой — "обживал" ее. И мой костюм для него был не менее важен, чем мой диалог", - рассказывал Николай Гринько

"С утра все актеры в гриме на съемочной площадке. Николай Гринько в роли отца Кельвина. Андрею не нравится куртка из выворотки, в которую облачен Гринько: "Что это? Как в голливудском фильме. Обрежьте, по крайней мере, плечи". Но костюмер (прим. художник по костюмам!) Нэлли Фомина выражает сомнения: "Что же вы тогда получите после картины? Ведь Лариса Павловна [жена Тарковского] хочет купить эту куртку для вас". Но Андрей непреклонен: "Мне картина важнее". (О. Суркова: Хроники Тарковского. "Солярис") Это воспоминание очевидца не должно вас удивлять: "Было время, когда Андрей четыре года после съемок фильма "Андрей Рублев" не работал, у него не было даже новой рубашки пойти на работу. Я сшила ему пестренькую ситцевую рубашку в полосочку, он в ней работал на "Солярисе", - рассказывала художник по костюмам.



Потом жилеточку я ему вязала по просьбе Ларисы (жены), потому что в павильонах холодно, сквозняки". Да, вот так жили гении в СССР...

Но вернемся к фильму. Хочу обратить ваше внимание на прекрасную цветовую гамму костюмов персонажей, тут нет ничего случайного. Столкновение теплых и холодных оттенков.



Это все - цвета земли, неба и солнца.



Костюм Хари цвета земли. Такой запомнил ее Крис. Это теплые оттенки коричневого. Мягкие, так и манящие их потрогать фактуры: замша платья (словно теплая шкурка ласкового зверька), объемная пряжа накидки... 




Платье графично по дизайну и включает в себя оттенки желтого, цвета Солнца, влияние Соляриса. Хари принадлежит и Земле (как воспоминание), и Солярису (как рожденный им фантом). Мне понравилось, как в одном интервью Н. Бондарчук сказала: «Во что одета Рея (героиня "Соляриса" Содерберга), я вообще не помню. А наше платье вы запомните навсегда".

Желтого в костюмах много, словно загадочный космический Океан бросает на персонажей яркие блики...





Эти цвета прекрасно контрастируют с ярко — голубым, цветом неба. 



И отражающим белым. Белый — это отсутствие цвета, космос, безвоздушное пространство...



И дополняет цветовую палитру вкрапления жемчужно — серого. Цвета стальной обшивки космического корабля...



Костюмы, разумеется, не существуют в фильме сами по себе, они идеально вписаны в декорации талантливейшего художника Михаила Ромадина.
 





эта декорация "комната Криса" была построена в Крыму, на берегу моря

Рассказывает исполнительница главной женской роли Наталья Бондарчук:





"Декорации к фильму были созданы прекрасным художником, другом Тарковского, Михаилом Ромадиным. Тарковский не терпел бутафории, добиваясь от каждой детали образа. Так в холодной функциональности космического бытия возникли трогательные островки духовности, живые миры людей, добровольно покинувших Землю ради вечного поиска вселенского Контакта.

В комнатах космических отшельников, ведущих эксперименты над собственной душой, должны были быть самые дорогие их сердцу предметы. Так, благодаря настойчивым требованиям Тарковского, в комнате Гибаряна появился старинный армянский ковер ручной работы.



Очагом земной жизни, жизни человеческого духа стала библиотека.


 
Парадоксальность появления в космосе старинной мебели, свечей в бронзовых подсвечниках, светящихся витражей и картины Брейгеля подчеркивала тяготение людей к земному».





Кстати, обратите внимание, что картина Брейгеля решена в тех же цветах, что и костюмы в фильме: коричневый, белый, серый, голубой и желтый. Голубой на картине другого оттенка, но это и понятно, у художника на полотне совершенно другое настроение, нежели в фильме.

Посмотрите эту сцену из фильма "Невесомость", кто бы смог сегодня снять что-то такое же утонченно - красивое?



Я вам очень рекомендую пересмотреть фильм, а лучше, фильмы Тарковского. Остановиться, прислушаться, проникнуться. Впустить в себя поэзию кадра. Это настоящее искусство, искусство которое многим доступно, главное, не спешить.

«Я уже заметил за собой такую слабость: я люблю делать длинные картины, такие картины, которые совершенно «уничтожают» зрителя физически. Мне кажется, что фильм от этого превращается из развлекательного во что-то более серьезное...  Ведь это тяжелая работа — смотреть фильм или даже смотреть на живописное полотно. И я думаю, что это достойная работа — и для авторов, и для зрителей. Потому что, допустим, хороший фильм — не хороший, нет, не хороший: серьезный фильм — смотреть так же трудно, как сделать его. Так что во многом я и не хотел бы, чтобы фильм смотрелся легче» А. Тарковский

И последнее.

К этому посту я ставлю также тэг "Флоренция", потому что Андрей Тарковский является ее почетным гражданином и жил в ней с 1983 по 1986 год на улице Сан-Никколо, 91 (Ольтрарно) (источник). Сейчас на этом доме установлена мемориальная доска.

Тарковский называл Флоренцию городом, возвращающим надежду.





Теперь ссылки и дополнительные материалы: 

Актриса Наталья Бондарчук рассказывает о режиссере и о съемках "Соляриса"



Оператор Вадим Юсов о съемках "Соляриса"



альтернативные и не вошедшие в окончательную версию фрагменты фильма «Солярис» (в том числе известная "зеркальная комната")



Скачать фильм "Солярис" http://rutracker.org/forum/viewtopic.php?t=3607110

интервью с художником по костюмам

http://ria.ru/culture/20110405/361164445.html
http://classic.ivcons.ru/Articles.html?id=6

Сейчас в галерее на Солянке проходит выставка ТАРКОВСКИЙ. SPACE  (12 апреля - 20 мая) http://bellezza-storia.livejournal.com/109844.html

О. Суркова: Хроники Тарковского. «Солярис» http://kinoart.ru/2002/n4-article16.html#9
http://www.filmz.ru/pub/2/25361_1.htm
http://seance.ru/blog/tarkovskij-solaris/
сайт, посвященный творчеству А. Тарковского (раздел "Солярис") http://tarkovskiy.su/rubrikator/solaris.html

@темы: фильмы, история одежды

---

p-i-f.livejournal.com/3188539.html - очень красивый ролик о том, как движутся планеты вслед за солнцем вокруг центра галактики, но титры лучше не читать, полная хрень. автор явно прогулял несколько уроков физики в 6 классе (или когда там начинают в школе физику изучать)

@темы: звезды, иллюзии

---

"Мишшн импоссыбл", или "Миссион импоссибле"

Большой практической и теоретической проблемой является более или менее корректная запись корейских слов (в особенности имен собственных) при помощи букв других алфавитов, в частности, латиницей и кириллицей.

В связи с этим нужно понять несколько важных вещей.

Во-первых, корректная передача корейских букв или звуков при помощи латиницы или кириллицы невыполнима в принципе.

Почему?

Эта проблема является частным случаем более общих проблем, связанных с передачей звуков любой речи на письме. Возьмем к примеру русский язык.

Глубоко заблуждается тот, кто думает, что кириллица способна корректно передать звуки русской речи. Ничего подобного! Она передает лишь часть из них. Для многих, наверное, будет открытием, если мы скажем, что в стандартном русском языке 14 гласных звуков (упрощенно говоря, 3 вида «и» или «ы», 3 вида «э», 3 вида «а», 3 вида «у» и 2 вида «о»), причем «е», «ё», «ю», «я» сюда не относятся, ибо это не отдельные звуки, а фактически - слоги из двух звуков.

Русские согласные звуки тоже передаются буквами кириллицы весьма вольно. Начнем с того, что «твердые» и «мягкие» согласные – это, вообще говоря, разные звуки, но данный факт напрямую кириллицей не отражается; некоторые звуки не имеют своих букв – например, «j», который входит в состав упомянутых ранее «е», «ю», «я»; глухие звуки часто изображают звонкими буквами, как звук «т» в словах типа «лодка»; обратная ситуация – передаем глухими согласными звонкие звуки, как, например, звук «з» в слове «сделать», и так далее и тому подобное.

Попытка более или менее адекватной фонетической транскрипции русской речи неизбежно приведет к необходимости добавления к кириллице разнообразных «черточек», «птичек» и «точечек» (наподобие того, что мы видим в чешском письме или во французском, только в гораздо большем количестве), а также - новых букв. Придется убрать и некоторые ненужные буквы вроде «е», «ё», «я», «ю» или, например «щ», которая есть не что иное, как «долгое мягкое «ш»», и, скажем, в транскрипции Д.Н.Ушакова записывается как «ш» с двумя разными черточками – одна для изображения «мягкости», другая – для обозначения «долготы».

К чему все эти подробности? А вот к чему: если уж мы не можем передать адекватно звуки русской речи с помощью кириллицы, то как вы нам прикажете передавать с помощью той же кириллицы «неродную» ей корейскую речь, практически ни один из звуков которой не соответствует русским звукам? Да никак. Это невыполнимая задача. «Правильной» транскрипции корейской речи кириллицей, вообще говоря, нет и быть не может. Поэтому любая существующая транскрипция – это компромисс, причем компромисс заведомо гнусный.

Выход из этой ситуации такой: искусственно выбрать один из гнусных компромиссных вариантов и – вот тут мы подходим к самому главному! – везде и всегда использовать только его, прощая ему его недостатки. Пусть будет плохо, но зато, хотя бы везде одинаково, чтобы люди не ломали себе голову над загадками типа: Геонгью и Кёнчжу – это разные города или один город по-разному записанный? Йеоуидо и Ёыйдо – это два разных острова или один и тот же? Бусан или Пусан? Как правильно?

Вторая важная вещь, которую надо помнить, связана с тем, зачем вообще нам бывает нужно передавать корейские слова на письме русскими буквами. Существует две важные практические ситуации, в которых люди исходят из совершенно разных своих нужд.

Грубо говоря, есть «туристы». Они приезжают в Корею и хотят сказать водителю такси, куда они собираются ехать. При этом они не знают корейского языка, не знают корейского алфавита, и всё, что у них есть – это название места, записанное на бумажке кириллицей. Скажем, это будет написанное неким чудаком слово «Йеоуидо» (от английского Yeouido). В таком случае наши «туристы» далеко не уедут. Сколько не кричи водителю в ухо «Йе-о-у-и-до!», хоть тысячу раз, вероятность 99%, что он откажется вас понимать. Зато если вы скажете «Ё-ый-до», возможность того, что вас поймут, вырастет значительно. Вот где важна транскрипция, то есть система сравнительно похожей записи звуков корейского языка русскими буквами (хотя мы помним, что система эта всё равно, как ни крутись, будет гнусной, и в большинстве случаев корейский таксист не поймет вас на слух ни за что, даже если вы вооружены самой «хорошей» системой транскрипции, пока вы не выучите корейский язык, не научитесь говорить по-корейски с минимальным акцентом и не станете читать само корейское письмо вместо всех этих дурацких транскрипций).

Итак, с «туристами» мы решили. Им нужна более или менее удовлетворительная транскрипция. Но есть еще одна, довольно большая и жутко серьезная группа людей, жизнь и работа которых связана с Кореей. Часто они хорошо знают корейский язык. И «туристическая» транскрипция им вовсе не нужна. Они прекрасно объяснятся с таксистом просто потому, что им хорошо известно, как звучит название нужного им места на чистом корейском языке. В общении с корейцами в помощи кириллицы они не нуждаются. Среди таких людей есть, например, переводчики или корееведы.

Порой эти люди читают написанные друг другом тексты на русском языке. И если в текстах мелькают корейские слова, записанные русскими буквами, нашим специалистам важно быть уверенными, о ком или о чем идет речь, когда они видят в тексте то или иное имя. В данном случае произношение такого русифицированного корейского слова не столь важно. Важно, чтобы, видя русское написание, человек мог догадаться об исходном корейском написании. Ему нужна система записи корейских букв (не звуков, а именно букв) русскими буквами. Такая система называется «транслитерацией». Взаимопревращением букв.

Новую замечательную систему транслитерации недавно придумали сами корейцы (до этого у них были другие системы - столь же замечательные). Она, как и ее предшественницы, называется системой «романизации», то есть превращения корейских букв в «романские», латинские. Любой человек, знающий эту систему и, кроме того (что немаловажно!), знающий корейский язык, увидев в английском тексте слово Gyeongju, сразу же восстановит в уме его корейское написание и поймет, что речь идет о городе, который на русских картах называется Кёнджу. А если он увидит слово Busan, то он с помощью той же мыслительной двухходовки догадается, что речь идет о корейском городе, который по-русски записывается как Пусан.

Новая система романизации великолепна! Она позволяет с почти математической точностью восстанавливать корейское написание из латинского. Проблема только в том, что... ни на что больше она не годна. И вот люди, которые не знают корейского языка, не знают, каким образом в системе романизации буквы двух языков соответствуют друг другу, - эти люди пытаются делать то, что делать ни в коем случае нельзя - читать словечки типа Gyeongju вслух на основе своих индивидуальных представлений о том, как надо читать латинские буквы. Эти люди не понимают, что система романизации является не транскрипцией (передачей звуков с помощью букв), а именно транслитерацией, то есть изображением закорючек одного алфавита закорючками другого. Поэтому слово Gyeongju в принципе не предназначено для чтения вслух! Оно нужно для того, чтобы по нему восстановить написание корейского слова, и читать уже его, корейское слово, по правилам корейского языка.

К людям, которые всего этого не понимают или делают вид, что не понимают, относятся и корейские чиновники, которые бросились внедрять новую систему транслитерации на всех географических картах Кореи и в прочих материалах, предназначенных для иностранцев вообще и туристов в частности. Вспомним однако наших «туристов», о которых речь шла выше. Всякий пребывающий в своем уме турист, даже если он не силен в лингвистике, где-то на уровне здравого смысла ожидает, что ему на картах предъявят именно транскрипцию. То есть предложат ему такое английское или русское написание корейских слов, чтобы он мог их прочитать вслух – тому же таксисту. В Корее таких наивных людей ждет крутой облом. Бедный турист не знает, что корейские правительственные мудрецы вместо транскрипции подсунули ему транслитерацию, он и не подозревает, что то, что ему подсунули, в принципе не предназначено для чтения вслух. И вот, не зная этого, он – сама невинность! – пытается ковыряться в романизационной абракадабре (такой ясной и понятной для специалиста, но не для туриста), пытается в меру сил что-то там прочесть.

Есть много способов, какими туристы из разных стран могут «прочесть», например, слово Gyeongju. Навскидку: Геонгью, Джеонджу, Жеонжу, Жеонгчжу и т.д. и т.п. Не очень похоже на Кёнджу, которое мы видим на русских картах, не правда ли? А между тем из перечисленных вариантов «Кёнджу» лучше всего передает то, как название столицы древнего государства Силла звучит по-корейски. Вот только «вывести» из Gyeongju слово «Кёнджу» при нулевом знании корейского и Кореи практически невозможно. В этом главная проблема транслитерации. Она не предназначена для несведущих. Однако в Корее ее этим бедным несведущим на каждом шагу пытаются «впарить». С гнусными результатами типа Геонгью.

Итак, имеем две гнусные схемы (они обе такие с точки зрения человека, не знающего корейского языка) – транскрипцию и транслитерацию. Что может быть хуже? А разве что-то может быть хуже, если верить написанному выше? Может. Даже и не сомневайтесь. Потому что можно еще попытаться пойти на компромисс и создать гибрид из транскрипции и транслитерации. Такой гибрид создан в российском корееведении. Это замечательная, великолепная система Холодовича. Коротко говоря (мы уже, наверное, утомили вас, уважаемый читатель, поэтому, коротко говоря) эта система не устраивает никого. Ни туристу от нее не легче (из-за элементов транслитерации, в которые он не «врубается» по определению), ни кореевед с ней работать толком не может (из-за того, что транслитерация во многих местах принесена в жертву транскрипции).

Для примера возьмём какое-нибудь географическое название, записанное по российской системе. Пусть это будет Чхунчхон. Туристу в Корее с этим словечком лучше вообще ни к кому не соваться. Только напугаете собеседника. Он, скорее всего, подумает, что у вас предсмертные хрипы или, в лучшем случае, решит, что в России так чихают. Покажет вам дорогу до ближайшей аптеки. Корееведу тоже не легче. Если нет контекста, совершенно непонятно, о каком именно Чхунчхоне идет речь. Может, о столице провинции Канвондо (Chuncheon в английской транслитерации)? Или, может, об одной из двух провинций Чхунчхон (Chungcheong)? Российская система не делает различий между «n» и «ng». Это очень здорово в плане транскрипции, хорошо для произнесения вслух, но это создает путаницу с точки зрения корееведов, нуждающихся в двух разных способах обозначения «n» и «ng» по-русски, то есть в последовательной и полной системе транслитерации.

Недостатки существующей российской гибридной системы транскрипции-транслитерации можно обсасывать сколько угодно. Почему же мы назвали ее замечательной и великолепной? В припадке сарказма? Нет, нет и нет. Совершенно искренне. Эта система чудесна.

Тем, что она существует.

Одна гнусная система лучше трех разных, не менее гнусных, применяемых одновременно! Поверьте. Это то же самое, как если на вас нападет одна бешеная собака или три сразу. Полная аналогия. В первом случае у вас еще есть шанс спастись. Во втором - вас загрызут.

Вообразите себе трех бультерьеров. Как они с трех сторон кидаются на вас. Хорошо вообразите!

Теперь, надеюсь, вы достаточно напуганы для того, чтобы всем сердцем принять одну, верную в своей единственности систему транскрипции-транслитерации Холодовича? Вы прониклись?

Вот то-то же!

Принять и приручить.

Вообще-то «Сеульский вестник» достаточно «творчески» подходит к этой системе. Местами, в непринципиальных моментах, мы что-то где-то записываем чуточку иначе. Но основной костяк остается.

Следующая важная вещь.

Мы уже выяснили, что в англо-американской литературе и в прессе в последнее время для передачи корейских слов используется новая официальная система транслитерации. Как мы говорили, это фактически означает, что вы не сможете узнать, как на самом деле звучит промелькнувшее в статье название какого-то, к примеру, города, если вы не знаете корейского языка и правил транслитерации. В большинстве своем ваши попытки из английского написания догадаться, как надо записать тот или иной корейский город по-русски будут в такой ситуации обречены на позорный провал. Из этого интересного положения есть только два реальных выхода – спросить у знающего человека (хорошего корееведа) или… заглянуть в наш словарик. Третий выход – выучить корейский язык хотя бы на уровне азбуки и принципов письма. Вам оно надо? Если надо – учите. Родина вас не забудет. А если не надо, лучше спросить у специалиста, чем потом принародно позориться (это мы говорим в первую очередь работникам российских СМИ).

Теперь вернемся к нашим бультерьерам.

Было бы здорово, если бы в англо-американских текстах использовалась одна единственная система – вышеупомянутая новая система романизации. Тогда ей, теоретически, можно было бы обучить хотя бы людей, специализирующихся на новостях из Кореи. И тогда была бы надежда, что по крайней мере самые квалифицированные и дотошные российские журналисты начали бы записывать корейские слова сравнительно правильно. Бультерьер романизации – животное опасное и вредное, но он только один. Значит, всё не так плохо? Есть надежда его побороть?

Хе-хе. Хи-хи.

Оставьте надежду. Всё плохо. Отвратительно. Хуже некуда. Ибо затратив титанические усилия на изучение новой официальной корейской системы романизации и справившись со зверюгой, вы скоро обнаружите, что на вас из-за угла кидаются новые монстры. И целая свора при том. О чем идет речь?

О том, что новая система в Корее плохо соблюдается, часто используются другие, прежние, системы, а в случае с именами людей системы и вовсе нет никакой. В результате, даже зная все на свете системы, вы никогда в жизни не догадаетесь как звучит на русский манер имя, скажем такого в меру известного корейского теннисиста, как Lee Hyung Taik. Просто потому что оно написано безо всякой системы, а как кому-то (или самому Ли или журналистам) захотелось.

Lee Hyung Taik.

Что это? Ли Хюнг Тэк? Ли Хён Тайк? Еще варианты? Вариантов много. В результате то, как этого господина зовут на самом деле, можно узнать только найдя и прочитав о нем новость на корейском языке. Поскольку мы такие новости читали, то мы по секрету скажем вам, что имя этого теннисиста следует транслитерировать как Lee Hyeong Taek. А в системе Холодовича его имя надо писать как Ли Хён Тхэк. Согласитесь, «простому человеку» последнее не очевидно из обоих английских вариантов? Вот и нам так кажется. Но второй вариант (Lee Hyeong Taek) был бы хорош по крайней мере для корееведов. По нему они могли бы вам сразу сказать, как по-корейски и по-русски надо звать этого теннисиста. Однако второй вариант не используется. Первый же вариант (Lee Hyung Taik) – это преступление против человечности. Он хорош только как вещественное доказательство на судебном процессе по делу о покусанных бультерьерами.

Вы окончательно запутались?

Вот и хорошо. Потому что это как раз то состояние, в котором будет пребывать всякий, разбирающийся в вопросе. Раз запутались и не знаете, что делать, значит вы в курсе.

Расслабьтесь. Даже если вас съел людоед, у вас есть два выхода.

Так что либо учите корейский язык, либо смотрите наш справочник. А также пишите письма (например, на форум). Задавайте вопросы. Выступайте с замечаниями и предложениями.

@темы: Вавилон-18

---

Оригинал взят у в и как вас теперь называть?

Сидючи в ожидании важного звонка, от которого зависит расписание на первую половину дня, надумал выложить свой старый текст по проблемам русской транскрипции корейских имён собственных - с некоторыми изменениями. Простенький рассказ об одной (ИМХО, неразрешимой) и досадной проблеме. Итак

Ким Ын-Сэн или Ким Унг-Саинг? Кое-что русской транскрипции корейских слов

В последние  два десятилетия "корейское присутствие" в России стало ощущаться всерьёз, и корейские товары стали всё чаще появляться в русских магазинах, а корейские имена -- на страницах русских газет. Однако, как заметил, наверное, любой внимательный читатель, сплошь и рядом имя одного и того же человека (или название одной и той же компании) записывается по­русски самыми разными способами. Желающим я могу посоветовать, например, провести маленький эксперимент и попытаться найти в серьезных русских справочниках такую, казалось бы, всем хорошо известную компанию как "Самсунг". Заверяю: ни в одной серьёзной книге, написанной профессиональным корееведом-экономистом, Вы такой компании не найдёте. На страницах таких книг, правда, не раз будет упомянута другая компания -- "Самсон", но далеко не все поймут что это -- та же самая фирма "Самсунг", только в другой (кстати, более правильной) транскрипции. Впрочем, это ещё не самый сложный случай. Догадаться о том, что "Дайву" и "Тэу" -- это одна и та же фирма, будет, наверное, потруднее.

Итак, с передачей корейских имен и названий по-русски далеко не всё в порядке. Я бы, пожалуй, даже сказал, что история передачи корейских имен, корейских географических названий, и, особенно, названий корейских компаний в русской печати -- это история ошибок и недоразумений. Когда я вижу в газете или в популярном журнале правильно написанное корейское имя, я просто удивляюсь этому. Впрочем, удивляться мне приходится редко: подавляющее большинство корейских имён передано в русских текстах с ошибками.

В чем же причины такой ситуации? Причин этих много. Начну с того, что фонетические системы русского и корейского языков очень отличаются друг от друга. В корейском в изобилии встречаются звуки, которым в русском просто нет аналогов. Например, в корейском языке есть два звука "о", два звука "н", два звука "ё", часто встречается специфический звук, который обычно передается как "ч", но в действительности от него весьма отличается (на русский слух он звучит то ли как "ть", то ли как "чь", то ли как "дьж". Человек, который сам не владеет корейским, едва ли сумеет на слух отличить "огубленное О" от "неогубленного О" или "заднеязычное Н" от "переднеязычного Н".

Поскольку до начала шестидесятых годов даже среди работавших в Корее журналистов и дипломатов корейский знали очень немногие, то и записывались корейские имена по принципу "как слышится", то есть -- весьма неточно. Соттветственно, в таком искаженном виде появлялись они и в наших газетах и книгах.

Вдобавок, на протяжении почти столетия -- 1870-х и до 1960- х гг. -- профессиональных корееведов в России было очень мало, а переводчиками и посредниками при всех контактах с Кореей неизменно служили многочисленные советские/российские корейцы. Они внесли немалый вклад в развитие советско-корейских связей. Большое им за это спасибо, однако надо помнить, что советские корейцы говорят на особом диалекте. Иногда они сами думают, что это, дескать, "испорченный" от долгого проживания за рубежом корейский, однако это не так. В корейском языке существует множество диалектов, которые очень непохожи друг на друга. В последние десятилетия "правильным" корейским объявлен диалект столицы -- Сеула, а советские корейцы просто говорят на другом диалекте, который был распространен в тех местах, откуда в Россию когда-то отправились их предки, то есть на диалекте северо-восточной провинции Хамгён, пограничной с Россией (это не относится к корейцам Сахалина -- недавним выходцам из южных провинций Кореи). Считать этот говор "испорченным" нельзя, наоборот, он даже сохранил некоторые древние особенности, утраченные в сеульском диалекте. Однако этот диалект отличается от сеульского корейского примерно так же, как русский от украинского (если даже не больше).

Понятно, что русские, а потом -- и советские чиновники и дипломаты обычно записывали имена и названия так, как их произносили работавшие с ними переводчики из числа советских/росийских корейцев. Один из многих примеров -- история очень распространенной корейской фамилии "Цой" (최/崔. В сеульском диалекте она произносится как "Чхве", в то время как в провинции Хамгён сохранилось более старое произношение, которое русскими буквами можно примерно передать как "Цхой". Под влиянием "советско-корейского" произношения всех обладателей этой фамилии у нас и окрестили "Цоями".

Эти две особенности -- отсутствие подготовленных корееведов и влияние северо-восточного диалекта, на котором говорило большинство наличных переводчиков -- и привели к тому, что вплоть до начала шестидесятых годов имена корейцев появлялись на страницах советской печати в малопонятном виде, так что сами корейцы (особенно в Сеуле) зачастую, прочтя записанное по-русски корейское имя или слово, просто не могли понять, о ком или о чём идет, собственно, речь. Достаточно напомнить в этой связи имена некоторых северокорейских политиков, которых тогда часто упоминали в нашей печати и которые, наверное, до сих пор памятны некоторым нашим читателям старшего поколения: Цой Ен Ген (최용건 правильно -- Чхве Ён-гон), Ким Ир Сен (김일성 правильно -- Ким Иль-сон), Пак Ден Ай (박정애 правильно -- Пак Чжон-э).

Вскоре после войны в СССР была разработана система научной транскрипции корейских слов. Автором ее был ленинградский лингвист А.А.Холодович (несколько позднее она была модернизирована москвичами Л.Р.Концевичем и Ю.Н.Мазуром, хотя эти модернизации за пределами МКАД признаются далеко не всеми). Системой Холодовича пользуется подавляющее большинство российских корееведов, включая им автора этих строк.

Назвать эту систему идеальной нельзя, однако она предлагала более или менее стандартную схему транскрипции, при которой одно и тоже корейское имя или название всегда записывалось одинаково. Это, собственно, в первую очередь и требуется от транскрипции. Вопреки распространённому мнению, в задачу транскрипции не входит "точная" передача звучания иностранного имени. В силу различий в фонетике разных языков такая передача  в принципе невозможна (если, конечно, не пользоваться специальными системами фонетической записи, слишком сложными для рядового пользователя). Главная задача транскрипции - обеспечить однозначность и предсказуемость в передаче слов, хотя близость к оригинальному произношению при этом тоже, конечно, желательна.

В шестидесятые годы, после того, как стало активно работать первое поколение корееведов, со студенческой скамьи привыкшее к системе Холодовича, ситуация с транскрипцией корейских имен нормализовалась, но, как оказалось, ненадолго. Ситуацию изменило появление на российском горизонте Южной Кореи. С конца восьмидесятых годов к нам хлынули южнокорейские изделия с надписями на английском, и корейцы, с визитками -- тоже на английском. И тут опять началась великая путаница. Понятно, что когда какому-то российскому журналисту (или бизнесмену) дают визитку, на одной стороне которой стоят какие-то странные непонятные закорючки, а то и просто иероглифы, а на другой -- всё написано по-английски, то этот журналист обычно не отправляется на поиски ближайшего доцента кафедры корейской филологии, а просто переписывает русскими буквами то, что написано по-английски, и в дальнейшем именует своего корейского собеседника так, как было написано на "английской стороне" его визитки.

Однако вот тут незадачливого журналиста и подстерегает ловушка. Дело в том, что базовые принципы английской и русской транскрипции -- очень разные. Система Холодовича -- это транскрипция, ее основная задача -- передать ПРОИЗНОШЕНИЕ корейского слова. Английские же системы транскрипции (их несколько), которыми пользуются корейцы основаны на принципе транслитерации. Их основная задача -- дать возможность легко восстановить правильное корейское НАПИСАНИЕ слова. Поэтому многие корейские буквы передаются в английской "транскрипции" парами английских букв. Например, звук, который очень похож на русское "Э", записывается в корейском письме сочетанием двух букв ㅐ: одна означает "А" ㅏ, а другая -- "И" ㅣ (когда-то, много веков назад, "предок" нынешнего звука "Э" действительно представлял из себя дифтонг, то есть сочетание этих двух гласных звуков). Поэтому и в английской системе "Э" вполне логично записывается как "AI". Звук, который по-корейcки передаётся буквой  ㅔ, и который в русском транскрибуруется (крайне неточно) как Е, записывается по-корейски как сочетание знаков для гласных "О" ㅓ и "E" ㅣ (ㅓ + ㅣ = ㅔ, так что и в английской транскрипции он передается как "OE". Есть и другие особенности, которые ведут к недоразумениям. Например, "заднеязычный Н" есть не только в корейском, но и в английском, так что понятно, что в английской транскрипции этот звук передается так же, как его пишут в английском -- сочетанием NG. Впрочем, особенностям английской транскрипции и ее отличиям от русской системы можно посвятить не одну страницу -- так этих отличий много.

К чему это приводит на практике? Если коротко, то к путанице. Например, есть в Корее огромная фирма, которая называется "Хёндэ" (현대 / 現代 название её заимствовано из китайского и означает "современность". Корейцы действительно произносят её название примерно как "хёндэ", и именно так её полагается именовать в соответствии с требованиями системы Холодовича. Однако по-английски название фирмы транскрибируют как "Hyundai". Разумеется, 99% русских, впервые увидев это название, переписывают его русскими буквами как "Хьюндай". Корейцы же, конечно, обычно этого самого "хьюндай" просто не понимают, да и в большинстве русских справочников (их пишут, конечно же, специалисты-корееведы) никакой фирмы "Хьюндай" нет и в помине. Или другой пример. В английском языке, как известно, нет звука "Ы", поэтому корейский звук "Ы" передается как "U" со скобочкой сверху - Ŭ. При перетранскрипции на русский эту "непонятную" скобочку, конечно же, убирают, и в результате кореец Ким Ын-сэн становится Ким Ун Саинг'ом (не слишком-то похоже на оригинальное произношение!)

Итак, путаницы с транскрипцией немало. Боюсь, однако, что проблема эта неразрешима -- по крайней мере, в ближайшем будущем. С одной стороны, не переходить же нам на английскую транскрипцию и не начинать же писать корейские слова латинскими буквами! С другой стороны, людей, которые знакомятся с корейскими именами и названиями через английские тексты, неизмеримо больше, чем тех, кто читает по-корейски. Так что похоже, что все эти "Самсунги" и "Хьюндаи" будут долго сосуществовать с "Самсон" и "Хёндэ", создавая немало проблем и недоразумений.


Кому интересно - могут посмотреть статью Евгения Штефана на ту же тему.

@темы: фамилии, Вавилон-18, имена

---

БЛАГОВЕЩЕНСКАЯ "УТОПИЯ":
ИЗ ИСТОРИИ МАТЕРИАЛИЗАЦИИ ФОБИЙ*


Виктор Дятлов


"Благовещенской "Утопией"" назвал анонимный публицист "Вестника Европы"1 трагические события лета 1900 года в Благовещенске. Тогда здесь в течение нескольких дней было убито, в основном утоплено в Амуре, около пяти тысяч китайцев. Событие это не просто страшное, трагическое. Во многом оно явилось знаковым, чрезвычайно важным для понимания механизмов воздействия синдрома "желтой опасности" на российское население дальневосточной окраины империи. Оно дает также большую пищу для размышлений о феномене погрома: его причинах, формах, участниках, последствиях.
Однако событие это не стало предметом рефлексии для российского общества тогда и почти полностью забыто сейчас. Нельзя сказать, что это результат государственной цензуры - хотя в определенной степени (до 1905 года) и этот фактор действовал. Тотальная цензура на этот счет существовала при советской власти, но дореволюционные публикации из библиотек не изымались и были в общем-то доступны. Скорее всего, события были вытеснены на периферию общественного сознания по каким-то иным, более сложным причинам, о которых и хотелось бы поразмышлять в статье.

Паника

Фактическая канва происшедшего достаточно известна, она неоднократно излагалась в специальной литературе, правда в качестве эпизода, периферийного момента для других изучаемых авторами объектов2. В 1898 году в Китае началось восстание под руководством тайного общества "Ихэтуань" ("Отряды справедливости и мира"). "Ихэтуани исповедовали ксенофобию, отвергая все пришедшее в Китай с Запада. Их идеалом было возвращение к устоям традиционной китайской жизни, а важнейшим лозунгом, особенно на начальном этапе восстания, - призыв к уничтожению и изгнанию иностранцев из Китая"3. Восемь держав, в том числе и Россия, организовали военную экспедицию против восставших и поддержавших их правительственных войск. "По масштабам вовлеченности иностранных войск "интервенция восьми держав" была беспрецедентным военным столкновением между китайской империей и западным миром"4. Военные действия шли и в Маньчжурии, подкатившись, таким образом, непосредственно к российской границе.
Наиболее тревожная обстановка сложилась в Благовещенске: враждебные войска находились на другом берегу Амура, гарнизон был отправлен для боевых действий в район Харбина, коммуникации фактически прерваны из-за мелководья на реке Шилке. У населения и властей города и округи это вызывало естественную напряженность, но представление о реальной угрозе какое-то время отсутствовало. Благовещенский журналист писал по свежим следам, что о событиях в Китае, в том числе и о расправах с европейцами, все, конечно, знали, но с собственной жизнью как-то не соотносили. "На Китай и китайцев все привыкли смотреть настолько презрительно, их трусость была так знакома всем пограничным жителям, что серьезной войны с Китаем мало кто ожидал"5.
И вдруг - обстрелы и попытка захвата нескольких российских речных судов на Амуре, а со 2 июля обстрел самого Благовещенска. Он длился тринадцать дней, велся восемью орудиями и значительного ущерба не нанес. Не было разрушено ни одного дома, погибло 5 человек и 15 ранено6. Довольно быстро выяснилось, что этим и незначительными разведочными экспедициями активность китайских войск и ограничилась. Но не на шутку встревоженные российские власти предпринимают ряд срочных мер: был возвращен благовещенский гарнизон, подтянуты значительные военные контингенты из Забайкалья и Хабаровска. К концу месяца российские войска, очистив собственный берег Амура, переправились на китайский и, быстро разгромив китайские формирования, захватили провинциальный центр Айгунь. Практически весь китайский берег Амура перешел под контроль российских войск, всякая опасность для Благовещенска миновала.
Что же происходило в городе в первые две недели, когда ситуация казалась - и была - опасной и неопределенной? По единодушным оценкам всех наблюдателей и участников событий, с первым же выстрелом началась страшная паника. Толпы людей бесцельно метались по улицам. Многие выехали из города. Были разграблены оружейные магазины и склады. Предпринимались судорожные и потому неэффективные попытки формировать ополчение. По улицам бродили толпы озлобленных и подвыпивших призывников, оторванных от хозяйств во время летней страды, не получивших оружия, не организованных и никому, на деле, не нужных. "Не было ничего легче, чем взять город в этот момент даже небольшой части маньчжур", - констатировал участник событий7. Дополнительным фактором паники было присутствие в городе китайцев.

"Пятая колонна"?

Благовещенск был основан в 1859 году. Выгодное положение на слиянии двух важных транспортных артерий, Амура и Зеи, в золотоносном крае, роль административного центра Амурской области позволили ему вырасти "с американской быстротой"8. К 1900 году его постоянное население достигло 50 тыс. человек, да еще нескольких десятков тысяч сезонных рабочих отправлялись из него на золотые прииски и обслуживали навигацию по Амуру.
Бoльшую их часть составляли китайцы. Кроме того, практически каждая зажиточная семья города имела китайскую прислугу, китайцы контролировали мелкую, среднюю и часть крупной торговли, содержали многочисленные рестораны, кабаки и развлекательные учреждения, снабжали город овощами, строили, обеспечивали нормальное функционирование коммунального хозяйства. Короче говоря, повседневная жизнь и экономическая деятельность всего населения этого зажиточного, процветающего, культурного, по местным понятиям, города были немыслимы без китайцев. Их присутствие было постоянным, всепроникающим и жизненно необходимым. С другой стороны, они не воспринимались русским населением как часть городского сообщества, пусть даже неравноправная.
Трудно удержаться от пространного цитирования по этому поводу из воспоминаний очевидца рассматриваемых событий: "Десятки лет многие из китайцев и маньчжур мирно жили в нашей среде, принося огромную пользу населению своим трудом, что признавалось решительно всеми беспристрастными людьми. Трудолюбивые, до невероятности ограниченные в своих потребностях, китайские подданные решительно никогда не бывали замечены не только в крупных преступлениях, но даже в мелких предосудительных проступках. Честность и добросовестность были общепризнанными их чертами, поэтому во многих крупных учреждениях, разных промышленных фирмах и компаниях, как и в частных домах, на китайцев, как на служащих или прислугу, все безусловно полагались и вполне им доверяли. Во многих русских семействах, имевших в качестве мужской прислуги молодых китайцев, к ним привязывались как к родным. Нередко их обучали русскому языку, и этому занятию они придавались с замечательным прилежанием: за русской книжкой или письмом они посиживали далеко за полночь и благодаря такому усердию делали быстрые успехи. Но в среде мало-культурных слоев нашего населения китайцы никогда не пользовались особенной симпатией. Простолюдины видели в них, во-первых, представителей чуждой национальности, упорно избегающей слиться с русской, так как известно, китайцы, за крайне редкими исключениями, никогда не расстаются ни со своими обычаями, ни с внешним своим видом. Во-вторых, в них русские рабочие всегда видели опасных для себя конкурентов"9.
Когда начался обстрел, на них посмотрели другими глазами. Заметили, как их много, как велика зависимость от них. А самое главное, реально ощутили, как далека Россия и как близок и огромен Китай, ставший вдруг враждебным, способным без малейшего труда поглотить и растворить в себе весь их маленький и оказавшийся совершенно беззащитным островок империи. Так синдром "желтой опасности", волновавший прежде публицистов, аналитиков, государственных служащих, то, о чем рядовой обыватель, если и задумывался, то как о чем-то внешнем для себя, вдруг обрел для него реальное и страшное воплощение.
Весь этот ужас и начал персонифицироваться в тех, кого еще вчера снисходительно, добродушно-презрительно называли "ходями", "китаезами", "узкоглазыми". Обыватели с подозрением и тревогой всматривались в лица своих слуг, которые еще несколько дней назад были для них если не членами семей, то неотъемлемой и почти не замечаемой частью домашней обстановки. В китайцах на улице начинали видеть, говоря современным языком, "пятую колонну". Город заполонили слухи о тайных военных приготовлениях местных китайцев, их вызывающем поведении, о том, что они готовят резню. Передавали, что кто-то видел у них оружие. При обысках находили только ножи. Но находили и "афиши" (листовки) "ихэтуаней", что подливало масла в огонь10.
Немедленно начались инциденты. Часто их инициаторами были собранные в городе призывники, оторванные от дома и терпящие большие убытки. "Увесистые кулаки запасных чинов, не упускавших случая выпить с горя, частенько прогуливались по спинам молчаливых и злобно посматривающих "ванек", то есть китайцев"11. Били, приговаривая: "из-за вас, тварей, нас отрывают от работы и от семьи и гонят на смуту"12. Уже тогда в местных газетах писали о ряде таких случаев. К вечеру первого дня бомбардировки произошли первые убийства. "По словам компетентных людей, сами полицейские советовали убивать китайцев, так боялись, что те могут ночью поджечь город"13.

Губернатор

Было очевидно, что город находится на грани большого погрома. Будет ли перейдена эта грань, зависело теперь от позиции официальных властей, прежде всего, от военного губернатора генерал-лейтенанта К.Н. Грибского. Анализ его действий говорит об отсутствии в них продуманности, какой-то логики, вообще, о низком уровне компетентности.
Уже в самом начале событий, 3 июля, он получает послание от военного министра А.Н. Куропаткина, выдержанное в самом жестком тоне: "Надеюсь, что по сборе необходимых сил и средств вы проявите со всеми вверенными вам чинами огромную энергию к полному поражению китайцев. Этим вы изгладите тяжелое и невыгодное для вас впечатление, результат незнакомства вашего с тем, что происходит на другом берегу Амура, против Благовещенска"14.
Некомпетентность Грибского проявилась и в его действиях по отношению к китайцам Благовещенска. Еще в июне, когда обстановка стала уже достаточно тревожной, военный губернатор встретился с представителями городской Думы. Среди других проблем возможной обороны города была затронута и эта. Губернатор заявил, что не считает необходимыми и уместными какие-то особые меры в этом вопросе, так как официально война между Россией и Китаем не объявлена. Он сообщил также, что к нему являлись представители от местных китайцев с вопросом, не лучше ли им будет заблаговременно удалиться с русской территории. По словам Грибского, он велел передать, что они могут спокойно оставаться, так как "правительство великой Российской империи никому не позволит обижать мирных граждан". Вскоре он издал прокламацию, где угрожал строгими наказаниями за оскорбление мирных китайских подданных15.
Поверив губернатору, несколько тысяч китайцев Благовещенска остались в городе. Однако вскоре им пришлось раскаяться в этом. Когда начались массовые избиения и убийства, власти абсолютно ничего не предприняли для их защиты. Не последовало ни официальных заявлений, ни каких-либо неофициальных действий. Более того, представители властей низового уровня, особенно чины полиции, прямо подстрекали к насилиям.
3 июля, то есть после нескольких дней фактического бездействия в самый критический момент, по инициативе благовещенского полицмейстера военный губернатор издает распоряжение о выдворении всех китайцев города и области за Амур. Силами полиции и добровольцев из числа горожан и казаков устраиваются облавы, в ходе которых несколько тысяч человек было интернировано. Облавы сопровождались массовыми грабежами, избиениями и убийствами. Никаких попыток оказать сопротивление не было.
Правда, были случаи, когда благовещенцы пытались укрывать знакомых китайцев, особенно своих слуг, но на них доносили соседи. Укрывавших обвиняли в предательстве, угрожали расправой, поэтому спасти удалось очень немногих. Несколько богатых торговцев сами спасли себе жизнь, откупившись у полицейских. Однако даже огромный выкуп не избавил их от двух недель избиений и издевательств в полицейских участках.

Бойня

Дальнейшие события наиболее полно реконструирует анонимный автор статьи в "Вестнике Европы", ссылаясь на материалы судебных архивов. Эту картину дополняют воспоминания Сонина, очевидца происходившего 16. Существенных расхождений в их версиях не содержится. Поэтому на них можно опереться при изложении случившегося.
Утром 4 июля первая партия собранных накануне китайцев общей численностью до 3,5 - 4 тыс. человек (есть оценки и в 5 - 6 тыс.) под конвоем из 80 новобранцев, вооруженных за неимением ружей топорами, была отправлена в небольшой поселок Верхне-Благовещенский (в 10 километрах вверх по Амуру). Колонну вели быстро, дорога была плохая, день жаркий, и многие, особенно старики, стали отставать. Командовавший операцией пристав отдал приказ всех отставших "зарубить топорами". Приказ выполнялся, во время пути было убито несколько десятков человек. Следствие, произведенное несколькими месяцами позднее, выяснило, что все это сопровождалось мародерством - грабили и мертвых, и живых.
И при облавах, и во время этого скорбного пути не было ни одной попытки оказать сопротивление. Более того, никто не пытался бежать, хотя при чисто символическом конвое сделать это было не так уж сложно.
В поселке к конвою присоединились вооруженные жители-казаки во главе со своим атаманом. Они выбрали место для переправы. Ширина Амура составляла здесь более 200 метров, глубина - более четырех, при мощном течении. Подогнали китайцев к урезу воды и приказали им плыть. Когда первые вошедшие в воду почти сразу утонули, остальные идти отказались. Тогда их стали гнать - сначала нагайками, потом стрельбой в упор. Стреляли все у кого были ружья: казаки, крестьяне, старики и дети. После получаса стрельбы, когда на берегу создался большой вал из трупов, начальник отряда приказал перейти на холодное оружие. Казаки рубили шашками, новобранцы топорами. Спасаясь от них, китайцы бросались в Амур, но преодолеть его быстрое течение не смог почти никто. Переплыло на другой берег не более ста человек.
Сонин, скорее всего со слов непосредственных участников, приводит много страшных деталей происходившего. Он пишет, в частности, о молодой китаянке с грудным младенцем, которая металась по берегу, то оставляя здесь ребенка, то пытаясь плыть с ним. В конце концов утонули оба.
Никто из участников расправы не протестовал. Нескольким новобранцам, у которых не хватало решимости рубить людей топорами, казаки пригрозили "снести головы, как изменникам". Один новобранец спас раненого мальчика, мать которого была убита, но то был единственный случай человеколюбия, зафиксированный следствием.
В последующие дни, вплоть до 8 июля, такая же участь постигла еще три партии китайцев общей численностью в несколько сотен человек. Непосредственные руководители "переправ" немедленно, как положено, составляли рапорты для начальства, так что все происходившее не было для него тайной.

Нажива

Не могло это остаться тайной и для всего населения - и не только потому, что в таком маленьком и замкнутом мирке тайн просто не бывает. Много дней по Амуру мимо Благовещенска плыли трупы. Путешествовавший через три недели после этих событий по Амуру на пароходе офицер А.В. Верещагин пишет, что и тогда трупы сотнями плыли по реке и скапливались на отмелях17.
В те же дни резня происходила и во многих станицах области. Когда станичные начальники сомневались, истреблять китайцев или нет, они запрашивали по начальству. Типичный ответ содержался в телеграммах председателя амурского войскового правления полковника Волковинского: "Китайцев уничтожить…нужно быть сумасшедшим, чтобы спрашивать каждый раз распоряжения", "нужно быть сумасшедшим и неразумным, чтобы спрашивать, что делать с китайцами; когда сказано уничтожать их, то и следует уничтожить всех без рассуждений… Все мои приказы исполнять без всяких уклонений и не самовольничать, глупостями меня не беспокоить".
Резюмируя результаты позднейшего служебного расследования, авторы официальной записки констатировали: "вся совокупность показаний очевидцев переправы приводит к убеждению, что это была... не переправа, а уничтожение и потопление китайцев".
И только 7 июля, когда все было кончено, Грибский накладывает на телеграмме из станицы следующую резолюцию: "Прошу разъяснить станичным властям, что мы ведем борьбу с вооруженными китайцами, которые проявляют к нам вредные действия. Мирных, безвредных китайцев, а тем паче безоружных, никоим образом не обижать. Для спасения их жизни отправлять их на свою сторону в лодках, или на паромах".
То же самое указание был доведено губернатором до сведения общественности в специальном постановлении от 9 июля, которое было отпечатано в виде листовки и распространено в городе18. "До сведения моего дошло, что некоторые жители гор. Благовещенска, а также лица из крестьянского и казачьего населения вверенной мне области допускают различного рода насильственные действия против живущих на нашей территории мирных маньчжуров и китайцев. Нападение на безоружного и беззащитного врага не в характере русского человека". "Прискорбные случаи насилия" вызваны "вспыхнувшей озлобленностью против возмутительного вероломства китайцев, начавших против нас враждебные действия, без всякого с нашей стороны повода". Для устранения "дальнейших каких-либо посягательств на личность и имущество проживающих у нас мирных китайцев" губернатор приказал замеченных в таких посягательствах карать по всей строгости военного времени. А "в видах предупреждения заразных болезней от разлагающихся на берегу Амура трупов убитых китайцев, плывущих в значительном количестве по реке", все эти трупы собрать и захоронить.
Погром сопровождался повсеместными и массовыми грабежами. Кто-то обыскивал тела убитых, кто-то вывозил под шумок имущество китайских складов и магазинов. Часто грабили имущество полицейские, приставленные его охранять. Многие на этом разбогатели. Еще больше жителей города получили возможность не отдавать долги китайским заимодавцам. Сонин констатирует: "Значительную роль в жестокой расправе над китайцами и в ее оправдании сыграло у многих корыстолюбие, жажда наживы, возможность неуплаты долгов". Далее он описывает известные всему городу наиболее вопиющие случаи грабежей, активными участниками которых были полицейские и чиновники, и заключает: "Для всех жителей Благовещенска было ясно, что губернатор прямо потакал расхищению китайского имущества. Многие в городе объясняли такое поведение тем, что и ему немалая толика перепала"19. Да и ставший вскоре генерал-губернатором генерал Д.И. Суботич, собрав соответствующие документы, констатировал: "Главным мотивом, двигавшим местным населением при избиении мирных китайцев, была корысть: избавление от кредиторов-китайцев и ограбление убитых"20.

Позиция властей

Позиция благовещенских властей была проста и понятна. Генерал К.Н. Грибский, с согласия (а, может быть, и по инициативе) которого произошел погром, "умыл руки", издав постановление 9 июля. Убийства были представлены в нем делом рук неких злоумышленников, криминальных элементов, совершавших их самочинно. Однако замять факт массовых убийств, даже ссылаясь на условия военного времени, он не мог. Было назначено служебное расследование, но непосредственному начальству, приамурскому генерал-губернатору Н.И. Гродекову, Грибский предпочел о нем не доносить.
Однако дело приобрело огласку. Расследование было переведено на уровень Хабаровска и Петербурга, начато и судебное следствие. Насколько можно судить по документам, отношение вышестоящего начальства к событиям было двойственным. Грибского, как правило, не одобряли или прямо осуждали - и с человеческой, и с профессиональной точки зрения. Военный министр А.Н. Куропаткин и раньше был невысокого мнения о компетентности амурского военного губернатора. Теперь же реакция министра была суровой: "Во время вашего губернаторства, благодаря, быть может, несвоевременно принятым мерам, вследствие ли общей тогда растерянности, а, следовательно, и нераспорядительности, много невинных душ погибло без причины"21.
Об отношении непосредственного начальства ярко свидетельствует характерный пассаж из уже цитировавшихся дневников "генерала Х": "За столом у генерала Гродекова, где заседает весь его штаб, очевидно, принято не говорить про Амурскую область, как о предмете неприличном, но иногда прорывается слово, другое, из которых видно, что в Хабаровске все известно и не одобряется… К Г. относятся точно к покойнику, о котором не следует дурно говорить; как только разговор случайно приблизится к этой теме - все сейчас опускают сконфуженно глаза в свои тарелки, и воцаряется молчание"22.
Несмотря на общую напряженность и опасность ситуации по всему приграничью, более нигде погромов на российской территории не было. Можно предположить, что предпогромная ситуация не переросла в погромы благодаря позиции и мерам местных властей, что оттеняло и усугубляло вину Грибского. Тем не менее осуждение или неодобрение не вылилось в какие-либо действия. Необходимо было спасать честь мундира, и дело замяли. Н.И. Дубинина так характеризует официальную позицию Гродекова: "Глубоко переживавший этот трагический случай Н.И. Гродеков стал на защиту военного губернатора К.Н. Грибского. По словам военного министра Куропаткина, генерал Гродеков стоял за Грибского горой"23.
Начатое предварительное судебное следствие было свернуто. "По соглашению трех министров - егермейстера Сипягина, статс-секретаря Муравьева и генерал-адъютанта Куропаткина - в феврале 1902 года было испрошено разрешение на окончание дела без предания суду виновных". По результатам же административного расследования Грибский был отстранен от должности, однако "во внимание к прежней отличной его службе и боевым заслугам во время военных действий на Дальнем Востоке в 1900-м году" был оставлен на службе. Ему были официально предъявлены претензии в нераспорядительности - не отдал письменного приказа о депортации, ограничившись устным распоряжением, не проконтролировал техническую возможность переправы, не донес вовремя о случившемся по инстанции и т.д.24 Через некоторое время он бы назначен губернатором одной из западных областей империи25.
Чуть больше "пострадали" трое непосредственных исполнителей. Полицмейстер "за бездействие власти и нераспорядительность" был отстранен от должности. Помощник пристава, признанный виновным в том, что "при переправе китайцев через Амур вплавь, он не только не удерживал конвойных и частных лиц от насилий над китайцами, но и сам призывал стрелять по ним и рубить их топорами", был "уволен от службы без прошения и подвергнут аресту на гауптвахте в течение двух месяцев". Полковник Волковинский, оставивший, в отличие от Грибского, много письменных распоряжений об убийствах, был также "уволен от службы без прошения, с воспрещением вновь поступать на службу и с арестованием на гауптвахте в течение трех месяцев". Все остальные были полностью освобождены от всякой ответственности - не только судебной, но и административной 26.
Логика действий властей не требует комментариев: "некрасивое дело" необходимо замять, чтобы сохранить честь мундира, чтобы не пострадала репутация державы, чтобы вывести из-под удара хотя и проштрафившихся, но "своих", членов корпорации.
По этим же соображениям вводились ограничения, в том числе цензурные, на распространение информации о событиях. Об этом прямо пишет Сонин в публикации, которая вышла после октябрьского манифеста 1905 года, то есть после снятия или радикального смягчения цензурных ограничений27. Другое дело, что, по сравнению с советскими временами, цензура не была такой тотальной и всеобъемлющей. Уже в январском номере "Вестника Европы" за 1902 год, например, были опубликованы упоминавшиеся выше путевые заметки командированного на войну офицера Верещагина. В них он довольно подробно пишет и о благовещенских событиях, описывает, как он наблюдал забитый трупами китайцев Амур28. Очень сдержанно, без особых комментариев, но довольно откровенно освещала события благовещенская газета "Амурский край"29.

Реакция общества

Фактическая сторона событий российскому обществу была известна с самого начала. По крайней мере, информация о них была доступна. А после 1905 года были открыты и подробные материалы служебного расследования. Благовещенцы же знали обо всем сразу и в деталях. Проблема, таким образом, состояла не в знании или незнании, да и не в выяснении деталей. Перед обществом стал вопрос об отношении к случившемуся.
Отношение это не было, да и не могло быть единым. Но если все-таки попытаться выделить нечто общее, то таковым приходится признать отсутствие широкого резонанса, фактическое игнорирование события. Это кажется странным, учитывая тогдашнее состояние умов, острейшие дискуссии по национальному вопросу, поляризацию общества и ожесточенную идеологическую и политическую борьбу по поводу еврейских погромов, "дела Дрейфуса", "дела Бейлиса" и т.д. А здесь - зверски убиты несколько тысяч китайцев, убиты только за то, что они китайцы, - и полное отсутствие общественной реакции.
В данном случае возможны два объяснения: или общественное мнение действительно не расценило событие как важное, значимое; или же расценило, но не смогло или не захотело его обсуждать. Хотелось бы оговориться, что автору понятна при этом вся условность и операциональная неопределенность таких категорий, как "общество", "общественное мнение", особенно для России. В любом случае, речь идет о попытке реконструировать логику отношения образованной части населения, оставившей нам тексты для подобной попытки. Отношение к китайцам, к их массовым убийствам низов - простых крестьян, казаков, золотоискателей - это предмет особого разговора.
Лучше всего сохранились следы реакции жителей Благовещенска. По свидетельству А.В. Верещагина, даже через несколько недель после случившегося оно было основной темой всех разговоров и обсуждений горожан. Мнения звучали самые разные. Весьма распространенный тип отношения отражен в одном из эпизодов очерков этого по-туристически любознательного офицера. В вечерней мгле пароход, на котором он плывет по Амуру, приближается к чернеющим на воде предметам. "Китаец, - говорит мне вполголоса старик-лоцман, таким невозмутимым тоном, точно речь шла о какой-либо коряге или колдобине… На морщинистом лице старика, с редкой коричневой бородкой, появляется презрительная улыбка. Она как бы говорила: "стоит ли обращать внимание на такие пустяки!"". Характерна и реакция пассажиров, "когда во всю ширь Амура поплыли утопленники": они "повылезли из кают - смотреть на такое невиданное зрелище". Достаточно насмотревшись, все идут обедать.
Верещагин пересказывает свой разговор с пожилым благовещенским служащим, на глазах которого полиция выгоняла нагайками из собственного дома его соседа - китайца, "толстого старика, очень богатого миллионщика", торговавшего в городе лет тридцать. Собеседнику жалко сгинувшего китайца, с которым они многие годы по-соседски дружили и который, по его словам, был очень добрым и прощал много долгов своим русским клиентам. "Конечно, безобразие великое, - погубить мирное население в несколько тысяч человек… Опять-таки, надо войти и в положение наших. Половину населения города составляли китайцы. И вдруг с противоположного берега начинают стрелять. И кто же стреляет? Их же собраты, единоверцы. Поднимается против них понятное озлобление. Весь город уверен, что между теми и другими китайцами стачка, уговор перерезать русских. Войск же между тем никаких не было… Оружия тоже нет. И вот, когда началась стрельба, то все русские, понятно, бросились к начальству за оружием и в то же время начали умолять выселить китайцев на тот берег. А когда их согнали к берегу и перевозочных средств не оказалось, то очень естественно, что произошла именно та катастрофа, которая и должна была произойти"30.
Позицию либеральной части общественности города отражала газета "Амурский край". Еще 23 июня в редакционной статье ставился вопрос: "Действительно ли грозит Европе опасность со стороны "желтолицых варваров"? Подготовляет ли она сама нашествие жестокого и неумолимого врага, который погубит всю ее цивилизацию?". Давался и ответ: "Такие опасения, по меньшей мере, странны. Китайцы столь же мало похожи на варваров, как непохожи современные европейцы на своих средневековых предков. По единодушному и общему отзыву всех знающих жителей Срединной империи, последние являются чрезвычайно мирными, трудолюбивыми и в высшей степени терпимыми людьми, у которых лишь одно желание, чтобы их оставили в покое и дали бы им возможность как-нибудь существовать. Наконец, социальные условия нашей эпохи до того вообще резко изменились, что теперь странно даже говорить серьезно о каком бы то ни было нашествии иноплеменников и о гибели цивилизации".
Последовавшие вскоре события газета расценила как расправу над безоружными людьми, вся вина которых состояла в том, что "они не ушли вовремя, доверившись нам" (из редакционной статьи от 14 июля). Чуть раньше (в номере от 12 июля) была сделана попытка объяснить причины происшедшего. "Как с китайской, так и с нашей стороны настоящее столкновение приняло характер народной войны, войны тем более ожесточенной, что между воюющими сторонами лежит целая пропасть, созданная расовыми, историческими и экономическими антагонизмами. Военные страсти вдруг вспыхнули со страшным, не виданным до сих пор ожесточением. В каждом представителе желтой расы не только простой народ, но даже более развитые люди видели врага, которого опасно оставлять на свободе. Возбуждаемая паническим страхом перед нашествием манчжур, ненависть к этим в обычное время трудолюбивым и мирным нашим соседям повлекла за собою сожжение целого ряда манчжурских селений, истребление накопленного годами имущества, уничтожение множества человеческих жизней". От всех китайцев, продолжает автор, ожидали опасности - и на всех обрушился удар. И даже интеллигентная часть общества не смогла стать выше этого, "не поднялась над дикой, вредной для нашего народа и государства вражды к желтой расе вообще"31.
Однако, спустя некоторое время, тон оценок заметно меняется. В сводке материалов и документов о событиях 1900 года и комментарии к ним, составленным хозяином газеты А.В. Кирхнером, красной мыслью проходит идея: да, было совершено много страшного и дикого, в том числе массовые убийства и грабежи. Но все это был результат военного времени и военных обстоятельств, смертельной опасности, угрожавшей городу и его жителям. И "на китайцев, оставшихся в городе, рискованно смотреть как только на мирных жителей" - если бы они были действительно мирные, они вступили бы в ряды защитников города, но, заранее зная о будущих обстрелах, они не предупредили, они вели себя вызывающе, они готовили массовую резню и грабежи в случае захвата города и т.д. "Мы, мирные граждане, сами должны были защищать себя от нападения "мирных" китайцев". И вообще, "эта неожиданная война, начавшаяся и закончившаяся так странно, заставляет серьезно задуматься над тем, что таится в глубине души нашего желтолицего соседа и какого серьезного врага он может представить, если его выдрессировать и вооружить по-европейски и дать хороших начальников и полководцев". А "на мирные чувства и уверения мирного китайца слишком полагаться нельзя и следует быть поосторожнее"32.
В аналогичной сводке, составленной в следующем году, события были охарактеризованы кратко и сухо: "тут имел место факт переправы китайцев через Амур прямо вплавь"33. Остается только гадать о причинах такой радикальной эволюции...
"Амурская газета" не является здесь исключением. Благовещенская тема практически исчезает из большой и многообразной литературы того времени, посвященной китайским мигрантам34. Пишут обо всем, но только не об этом. В крайнем случае - редкие глухие упоминания, намеки, ссылки на известные всем обстоятельства35.
Попытками прорвать эту атмосферу молчания стали сначала статья Сонина, опубликованная, судя по содержанию, в 1906 году, а затем анонимная статья в "Вестнике Европы" за 1910 год. Эти публикации, разные по жанру и по тону (эмоциональный рассказ очевидца и суховатый анализ служебного расследования), преодолели цензурные ограничения, но широкого общественного резонанса также не вызвали.

Причины молчания

Почему же все-таки так случилось? О причинах можно строить самые разные гипотезы и предположения. Возможно, что события эти действительно не заинтересовали российскую общественность, в том числе и ту ее часть, которая обычно остро реагировала на проявления национальной и социальной несправедливости и насилия. Все произошло на далекой окраине империи, во время войны, а на войне случается разное и оценивается оно по другой шкале. "Эксцесс военного времени" мог рассматриваться, совсем по другому, чем, скажем, еврейский погром в условиях мира.
Для кого-то оказался принципиально важен объект насилия. Взгляд на китайцев как на "инопланетян", по широко распространенной метафоре - "муравьев"36, представителей далекой и чуждой культуры, выводил насилия над ними из сферы межчеловеческих взаимоотношений. Немалую роль могли сыграть и представления о "желтой угрозе", грозящей самим основам европейской цивилизации. В их ракурсе благовещенская "утопия" представала как страшная, но необходимая, вполне обоснованная мера самообороны.
Возможна и простая случайность - например, события не "попали на перо" талантливому и влиятельному публицисту, не были, как сейчас говорят, "раскручены". Так не раз бывало и в дальнейшем. Скажем, насильственная депортация 60 тыс. "азиатов" из Уганды в 1972 году вызвала общемировой резонанс, а куда более масштабная и жестокая высылка миллиона ганцев из Нигерии осталась почти незамеченной37.
Не исключено, однако, что причиной молчания стал ужас от случившегося. Две мировые войны, армянский геноцид в Османской империи, Холокост были еще впереди. Господствовали представления о том, что технический и экономический прогресс радикально изменил к лучшему человеческую природу носителей этого прогресса. И вдруг, говоря словами Сонина, "на пороге 20 столетия буржуазная Европа оказалась не менее варварской, чем полчища Тамерлана и Чингисхана"38. Примириться с этим оказалось настолько трудно, что, возможно, произошло вытеснение события из общественной памяти. Общество постаралось забыть - и забыло.
Эти гипотезы не исключают друг друга, могли действовать все перечисленные причины. Сейчас вряд ли возможно вообще сказать, какая из них вернее. А вот для анализа причин и механизмов случившего в Благовещенске погрома, для того, чтобы понять логику поведения его участников и свидетелей, информация в источниках имеется, хотя и крайне скудная и обрывочная.

Механизмы погрома

Несомненно, что население города внезапно оказалось в состоянии фрустрации, утраты неких основополагающих жизненных устоев. Буквально все свидетели говорят об охватившей город страшной панике. Могучая империя, защищенной частицей которой ощущали себя жители Благовещенска, оказалась где-то невероятно далеко. Страх увеличивался еще и тем, что враг был (или казалось, что был) не только "снаружи" (Китай на другом берегу Амура), но внутри сообщества, враг вездесущий, всепроникающий. К страху добавлялось огромное чувство унижения: китайцы, которых привыкли использовать, не замечать или снисходительно презирать, показались вдруг страшной силой. Возможно, выплеснулись подспудные страхи, формировавшиеся ранее.
Чувства страха и унижения сняли многие тормоза и социальные запреты. В том числе и на то отношение к китайцам, о котором писал Сонин, да и не только он: "в глазах нашего простолюдина китаец не человек, а "тварь", "животное""39. И раньше многие наблюдатели отмечали широкое распространение немотивированного насилия над китайцами, повседневного их унижения, причем все это даже не воспринималось как эксцесс.
Талантливый наблюдатель писал: ""Ходя", ""китаюза", ""купеза" - такое, как и везде, обращение к ним, обращение насмешливо-снисходительное, большого с малым, взрослого с подростком. Щелкнуть "ходю" в лоб, дернуть его за косу, дать ему "подножку", хорошего "тумака" - все это было допустимо, сходило совершенно безнаказанно и делалось просто так, любя, шутки ради…Обобрать, ограбить "ходю" среди бела дня, "укокошить" его считалось делом пустяковым, совсем безгрешным, все равно, что зарезать барашка, и всякий ответ за него казался сущей бессмыслицей. И если "добрые люди" находили где-нибудь на дороге труп китаюзы, то просто за ноги оттаскивали его в сторонку и спускали его в шурф; тем все и кончалось. Ни разборами, ни протоколами, ни всякими там следствиями никто себя не беспокоил. Есть из-за кого…"40.
Страх, униженность, привычка смотреть на китайца, как на "тварь", вылились в безопасную и даже одобряемую возможность измываться над слабыми и беззащитными, дали простор самым темным и страшным инстинктам. Погром приняла - одобрила или не осудила - и образованная часть благовещенского общества, считавшая себя форпостом европейской цивилизации на границе с азиатским варварством.
Не стоит забывать и о вещах сугубо материальных, практических. Повсеместный и тотальный грабеж китайцев позволил кому-то с приятностью провести пару вечеров в кабаке, а кого-то всерьез обогатил. На складах и в магазинах китайских торговцев скопились товары на огромные суммы - и все они были разграблены. Некому стало отдавать долги, а это тоже были немалые деньги. Китайцы были конкурентами русских рабочих на Амуре и золотых приисках. Их изгнание создавало огромный дефицит рабочих рук с вполне понятными для низов города последствиями.
Кстати, под шумок военных событий была решена проблема "зазейских маньчжур", долго бывшая головной болью для властей. Это были жители Зазейского района, отошедшего к России, но, согласно Айгуньскому договору, оставшиеся под юрисдикцией китайских властей. По переписи 1897 года их насчитывалось 7 608 человек. Их экстерриториальность и бесконтрольность невероятно раздражали местную администрацию, а освоенные ими земли привлекали небескорыстное внимание русского населения. В июле 1900 года район был ликвидирован, силами крестьянского ополчения китайские деревни сожжены, их население частично вырезано, частично бежало41.
Благовещенские события можно назвать модельной погромной ситуацией. С одной стороны - разъяренная, движимая самыми темными инстинктами толпа, с другой - подстрекательство властей. Опыт других городов региона показал, что без гласного или негласного согласия властей даже самая напряженная предпогромная ситуация в погром не переходит. Собственно, и в Благовещенске стоило военному губернатору решительно и открыто выступить против массовых убийств, как они прекратились.
И последнее: жизнь Благовещенска после войны. Без китайцев оказалось очень трудно поддерживать нормальное функционирование коммунальных служб, резко выросли цены на продовольствие, экономика края переживала тяжелый кризис. Не удивительно, что китайцы вернулись. Уже к 1907 году их число в городе достигло довоенного уровня, они вернули прежние экономические позиции. По словам корреспондента газеты "Сибирь", скрывшегося под псевдонимом "Хмурый оптимист", "по мере забвения прошлого, гонимые голодом и безработицей, китайцы с новой энергией хлынули на Амур и заняли твердое положение… Да и что может остановить голодных людей, ищущих заработка. К тому же на Амуре дела на всех хватит"42.

Об авторе
Виктор Иннокентьевич Дятлов, профессор кафедры мировой экономики и международных отношений Иркутского государственного университета, Иркутск.
_________________________________

* Статья подготовлена при финансовой поддержке, предоставленной в рамках конкурса индивидуальных исследовательских проектов по глобальной безопасности и устойчивому развитию Фондом Джона Д. и Кэтрин Т. Макартуров. (вернуться в текст)

ПРИМЕЧАНИЯ

1 В. Благовещенская "Утопия" // Вестник Европы, 1910. № 7. С. 231-241.
2 См. например: Дацышен В.Г. Русско-Китайская война. Маньчжурия 1900 г. Часть 1. Боевые действия на сухопутном фронте. СПб., 1996. С. 85-96; он же. История русско-китайских отношений в конце ХIХ - начале ХХ вв. Красноярск, 2000. С.295-298.
3 История Китая: Учебник. Под ред. А.В.Меликсетова. М., Изд-во МГУ, 1998. С. 354.
4 Там же. С. 356.
5 На память о событиях на Амуре в 1900 году. Осада Благовещенска. Взятие Айгуна. Составил А.В. Кирхнер. Благовещенск, Типография "Амурской газеты" А.В. Кирхнера, 1900. С.5.
6 Дацышен В.Г. Русско-Китайская война… С. 88.
7 На память о событиях… С. 24.
8 Дальний Восток. Справочник на 1910 г. Б.м., б.г. С. 295.
9 Сонин. Бомбардировка Благовещенска китайцами (рассказ очевидца) / Оттиск из № 4 "Зари". Б.м., б.г. С. 6.
10 Военные события прошлого года на Амуре. Составил Н.З. Голубцов. Благовещенск, Типография "Амурской газеты" А.В.Кирхнера, 1901. С. 15.
11 На память о событиях…С.5.
12 Сонин. Указ. соч. С.7.
13 Там же. С.8.
14 Цит. по: Дацышен В.Г. Русско-Китайская война… С.88.
15 Сонин. Указ. соч. С. 4. Скорее всего, именно этот эпизод описывается в дневнике "генерал-майора Х", выдержки из которого приведены в "Вестнике Европы": "За несколько дней до бомбардировки, купцы, богатые китайцы Юлхозан и другие пришли к директору китайского банка за советом - как им быть: уезжать из Благовещенска, или остаться. Директор послал их спросить об этом губернатора, т.е. генерала Грибского, который обласкал их и уверил, что они находятся под покровительством русских законов и не должны ничего опасаться, а тем более покидать город" ( В. Благовещенская "Утопия"... С.237).
16 В. Благовещенская "Утопия"… С. 231-241; Сонин. Указ. соч. С. 9-20.
17 Верещагин А.В. По Манчжурии. 1900 - 1901 гг. Воспоминания и рассказы // Вестник Европы, 1902. № 1. С. 116 - 118.
18 Цит. по: Дубинина Н.И. Приамурский генерал-губернатор Н.И.Гродеков: Историко-биографический очерк. Хабаровск, Издательский дом "Приамурские ведомости", 2001. С.239.
19 Сонин. Указ. соч. С. 13 - 14.
20 Цит. по: Дубинина Н.И. Указ. соч. С. 238.
21 Цит. по: Там же.
22 Цит. по: В. Благовещенская "Утопия"… С. 241.
23 Дубинина Н.И. Указ. соч. С. 238.
24 В. Указ. соч. С. 240.
25 Дубинина Н.И. Указ. соч. С. 341
26 В. Указ. соч. С. 240-241.
27 Сонин. Указ. соч. С. 17.
28 Верещагин А.В. Указ. соч. С. 112-118.
29 На память о событиях…; Военные события…; Сборник газеты "Амурский край". Статьи о военных событиях на Амуре, помещенные в газете с 1 июля по 1 августа 1900 года. Благовещенск, 1900.
30 Верещагин А.В. Указ. соч. С. 112-118.
31 Сборник газеты "Амурский край"… С. 54-63.
32 На память о событиях… С.IV, 8, 29, 35, 52, 124-126.
33 Военные события… С. 16.
34 Подробнее см.: Дятлов В. Миграция китайцев и дискуссия о "желтой опасности" в дореволюционной России // Вестник Евразии, 2000. № 1. С. 63-89.
35 См., например: Граве В.В. Китайцы, корейцы и японцы в Приамурье / Труды командированной по ВЫСОЧАЙШЕМУ повелению Амурской экспедиции. Вып. ХI. СПб., 1912. С. 44; Духовецкий Ф. Желтый вопрос // Русский вестник, 1900. № 12. С. 743; Слюнин Н.В. Современное положение нашего Дальнего Востока. СПб., 1908. С. 149; Тимофеев П. Порто-франко на Дальнем Востоке и русский космополитизм. М., 1908. С. 36; Л. К. Очерки истории сибирской жизни // Сибирские вопросы, СПб., 1911. № 1. С. 40.
36 См., например, талантливую зарисовку того времени: Вережников А. Китайская толпа // Современник, 1911. № 4. С. 124-134.
37 Дятлов В.И. Предпринимательские меньшинства: торгаши, чужаки или посланные Богом? Симбиоз, конфликт, интеграция в странах Арабского Востока и Тропической Африки. М., 1996. С. 178.
38 Сонин. Бомбардировка Благовещенска китайцами... С. 20.
39 Сонин. Указ. соч. С. 7.
40 Матвеев Н. Китайцы на Карийских промыслах // Русское богатство, 1911. № 12. С.30.
41 Подробнее см.: Дацышен В. Формирование китайской общины в Российской империи (вторая половина ХIХ века) // Диаспоры, 2001. № 2-3. С. 37-38.
42 Сибирь, 1907, 10 января.

отсюда www.eavest.ru/archive/2002/dyatlov.html

@темы: 19 век, 20 век: Россия и вокруг нее