В постсоветское время этот устойчивый стереотип оказался под угрозой, потому что по целому ряду параметров стало складываться ощущение, что читать стали намного меньше, литература перестала играть ту роль, которую она играла, скажем, в годы перестройки, когда дефицитные книги представляли огромную ценность и сформировалась устойчивая практика коллекционирования книг даже в семьях, которые, скажем так, далеки от интеллигенции. Есть такой термин — «моральные паники», обозначающий устойчивые стереотипы в обществе, которые являются поводом для какого-то общественного беспокойства, и представление о том, что в России все перестали читать и что чтение перестало играть важную роль в жизни людей, — это типичная моральная паника, которая транслировалась и через средства массовой информации, и в речах многих политических деятелей и так далее.
Тем не менее серьезных исследований, пытающихся понять, в чем, собственно, проблема, что именно происходит с чтением, было не так уж и много. Основные источники представлений о том, больше или меньше читает нынешний россиянин, — это, как правило, социологические опросы, данные которых на самом деле, если посмотреть статистику за несколько лет, довольно сильно противоречивы. И у разных социологических служб представление о том, насколько все плохо или хорошо, довольно здорово различалось. При этом, как кажется, социологические опросы — недостаточный инструмент для того, чтобы разобраться в том, что же все-таки происходит с чтением в современном обществе, поскольку это что-то вроде средней температуры по больнице. Понятно, что это цифры, которыми легко оперировать, на несколько процентов меньше и так далее. Тем не менее то, что стоит за этими цифрами, зачастую непонятно.
читать дальше