суббота, 01 сентября 2018
Весной 1890 года Артур Конан Дойль взял отпуск и на все лето уехал в Девоншир, оставив дома жену, ребенка, пациентов, знакомых, общественные обязанности, спортивные и политические общества – в общем, все то, что могло отвлекать его от работы над «Белым отрядом». Этот роман был его любимым детищем: там он снова увлекся созданием ярких образов, расцвечивая суховатые исторические хроники живыми человеческими характерами. Роман действительно читается с интересом, но, раздумывая о нем после прочтения, неожиданно приходишь к выводу, что книга относится к тому типу детских книжек, где герой странствует по какому-нибудь выбранному периоду и изучает историю, весьма умеренно приключаясь по дороге. Конфликта между персонажами в «Белом отряде» нет, любовная линия намечена лишь пунктиром, и весь запал автора уходит только на хорошо описанное средневековье. И характеры, яркие характеры – героев не спутаешь, но вот что делают они, перемещаясь из пункта А в пункт Б? Чаще всего пересказывают друг другу рассказы Фруассара и других хронистов. За живыми героями как-то забывается о цели их путешествия, а идут они, между прочим, не на грандиозную битву Добра со Злом (с какой бы стороны это Добро и Зло не стояло), а всего лишь наемничать в чужой стране – ну и прибарахлиться при этом.
больше на дзене
Если хотите посмотреть иллюстрации к "Белому отряду" работы Уайета в издании 1922 года - вам сюда
С февраля 1921 года началось массовое возвращение врангелевских солдат и офицеров на родину. Первыми прибыли 22 февраля на турецком судне "Решид-паша" в Новороссийск 3.642 солдат и офицеров (81 (в доке цифра 3.500, но "Известия Одесского губревкома и губкома КПБ(у)" от 14.04.1921 уточняют ее).
Бегство на родину носило как "официальный" характер (открыто прибывали в советские порты и заявляли о себе), так и "нелегальный" характер (скрытые переходы границы, выдача себя за гражданских и т.п.). Все это вызывало дикий головняк и у Врангеля (тает армия), и у Совпра (кадров для приемки нет, жратвы нет, пропускная способность ж/д плачевная).
Отдельный геморр был с "нелегалами". Для Совпра они по определению шпионы или, как минимум, нарушители границы - их надо прессовать, допрашивать, сажать, выдворять или ставить к стенке. А кадров, опять же, мало. А с марта пошел наплыв нелегалов: Врангель завалил зарубежную прессу и правительства "свидетельствами" о зверствах большевиков над возвращенцами (см. например 91, но их там море). Но народу жрать нечего, для большинства в армии Петр Николаич есть авантюрист, кидала и проходимец (постановления казачьих кругов на Лемносе, в Галлиполи и т.д.) - люди пробираются через границу и шифруются среди пассажиров с целью раствориться на родине.
Совпра приходится разворачивать целую кампанию по разоблачению прямой лжи Врангеля и разъяснять порядок приемки возвращенцев. Французское правительство встает целиком на сторону большевиков, дает втык Врангелю (письмо Верховного комиссара Франции в Константинополе М. Пеллё генералу П.Н. Врангелю с требованием прекратить херню - 88) и пропускает в прессу "Обращение Советского правительства к руководителям Советов, правительствам зарубежных стран, редакциям газет в связи с возвращением на Родину репатриантов из Константинополя" от 5 апреля 1921 года (95). Эти меры дают эффект и с конца апреля поток "нелегалов" снижается. Зато увеличивает сам поток возвращенцев. Врангель и различные боевые и шпионские эмигрантские организации, естественным образом, решили использовать этот поток для заброски в "Совдепию" своих агентов.
Как и на основании каких документов советские власти на местах принимали врангелевцев, как фильтровали, кого сажали, куда отправляли и кому делали атата.
Читать дальше...
Бегство на родину носило как "официальный" характер (открыто прибывали в советские порты и заявляли о себе), так и "нелегальный" характер (скрытые переходы границы, выдача себя за гражданских и т.п.). Все это вызывало дикий головняк и у Врангеля (тает армия), и у Совпра (кадров для приемки нет, жратвы нет, пропускная способность ж/д плачевная).
Отдельный геморр был с "нелегалами". Для Совпра они по определению шпионы или, как минимум, нарушители границы - их надо прессовать, допрашивать, сажать, выдворять или ставить к стенке. А кадров, опять же, мало. А с марта пошел наплыв нелегалов: Врангель завалил зарубежную прессу и правительства "свидетельствами" о зверствах большевиков над возвращенцами (см. например 91, но их там море). Но народу жрать нечего, для большинства в армии Петр Николаич есть авантюрист, кидала и проходимец (постановления казачьих кругов на Лемносе, в Галлиполи и т.д.) - люди пробираются через границу и шифруются среди пассажиров с целью раствориться на родине.
Совпра приходится разворачивать целую кампанию по разоблачению прямой лжи Врангеля и разъяснять порядок приемки возвращенцев. Французское правительство встает целиком на сторону большевиков, дает втык Врангелю (письмо Верховного комиссара Франции в Константинополе М. Пеллё генералу П.Н. Врангелю с требованием прекратить херню - 88) и пропускает в прессу "Обращение Советского правительства к руководителям Советов, правительствам зарубежных стран, редакциям газет в связи с возвращением на Родину репатриантов из Константинополя" от 5 апреля 1921 года (95). Эти меры дают эффект и с конца апреля поток "нелегалов" снижается. Зато увеличивает сам поток возвращенцев. Врангель и различные боевые и шпионские эмигрантские организации, естественным образом, решили использовать этот поток для заброски в "Совдепию" своих агентов.
Как и на основании каких документов советские власти на местах принимали врангелевцев, как фильтровали, кого сажали, куда отправляли и кому делали атата.
Читать дальше...
В моем журнале есть пост о несчастном художнике Уолтере Сикерте. Его темная и мрачная фигура не дает покоя исследователям самого загадочного преступника – Джека Потрошителя. И периодически появляются новые попытки представить художника исчадием Ада. Вот и сейчас: издана новая книга, в которой говорится, что викторианский художник был Потрошителем, причем автор разбирает картину Сикерта и доказывает, что тот написал преступление.
( Читать дальше... )
( Читать дальше... )
пятница, 31 августа 2018
Игорь и Григорий родились 29 августа 1949 года во французском городе Сен-Лари (департамент Жер) в семье Юрия Михайловича Остасенко-Богданова (1928—2012)[8], русского художника татарского происхождения, называвшего себя иногда «князем Богдановым»[9], и Марии (Майи) Долорес Францишки Коловрат-Краковской (1928—1982)[10]. Игорь старше Григория на 45 минут[11].
Юрий Михайлович Остасенко-Богданов родился 28 января 1928 года в Ленинграде в семье Михаила Борисовича Богданова и Анны фон дер Остен-Сакен (Остасенко). Отец Михаила Борисовича, Борис Александрович Богданов, служил в кавалерии и погиб в 1917 году во время революционных событий[12]. Михаил Борисович Богданов был репрессирован, а 12-летний Юрий после начала блокады Ленинграда эвакуирован в Слуцк. Во время войны Слуцк был занят немцами и разграблен, а Юрий был угнан на принудительные работы в Германию. Ему удалось выбраться в нейтральную Испанию, где ему оказал помощь князь Ираклий Багратион-Мухранский (1909—1977). Там же Юрий познакомился со своей будущей супругой Майей Коловрат-Краковской[9]. По документам Юрий добился права называть себя князем Богдановым, вследствие чего его сыновья Игорь и Гришка имеют право называть себя князьями Богдановыми. Юрий скончался 4 августа 2012 года в Сен-Лари[13].
Мария Долорес Франциска Коловрат-Краковская (Майя Коловрат-Краковская) родилась 28 февраля 1926 года[10]. Является внебрачной дочерью австрийской графини с чешскими корнями Берты Генриетты Катерины Надин Коловрат-Краковской (21 июня 1890 — 29 января 1982)[14], сестры кинематографиста Александра Коловрата-Краковского (29 января 1886 — 5 декабря 1987). Считается, что настоящим отцом Майи был американский чернокожий оперный певец Роланд Хэйес (англ.)русск., имевший корни индейцев чероки и выходцев с территории современного Кот-д'Ивуара[9][15], но он никогда не признавал детей от Берты[12][16][17]. По паспорту отцом Майи был граф Иероним фон Коллоредо-Мансфельд, с которым Берта состояла официально в браке[18]. Игорь и Гришка с самого детства изучали свою родословную и воспитывались у бабушки Берты в замке Шённбрунн в Сен-Лари[10], где была богатая библиотека с различными книгами на научную тематику. Майя Коловрат-Краковская скончалась 12 мая 1982 года от рака: всего же у неё родились шестеро детей (Игорь, Григорий, Франсуа, Лоранс, Жеральдин и Вероника)[10][12].
Юрий Михайлович Остасенко-Богданов родился 28 января 1928 года в Ленинграде в семье Михаила Борисовича Богданова и Анны фон дер Остен-Сакен (Остасенко). Отец Михаила Борисовича, Борис Александрович Богданов, служил в кавалерии и погиб в 1917 году во время революционных событий[12]. Михаил Борисович Богданов был репрессирован, а 12-летний Юрий после начала блокады Ленинграда эвакуирован в Слуцк. Во время войны Слуцк был занят немцами и разграблен, а Юрий был угнан на принудительные работы в Германию. Ему удалось выбраться в нейтральную Испанию, где ему оказал помощь князь Ираклий Багратион-Мухранский (1909—1977). Там же Юрий познакомился со своей будущей супругой Майей Коловрат-Краковской[9]. По документам Юрий добился права называть себя князем Богдановым, вследствие чего его сыновья Игорь и Гришка имеют право называть себя князьями Богдановыми. Юрий скончался 4 августа 2012 года в Сен-Лари[13].
Мария Долорес Франциска Коловрат-Краковская (Майя Коловрат-Краковская) родилась 28 февраля 1926 года[10]. Является внебрачной дочерью австрийской графини с чешскими корнями Берты Генриетты Катерины Надин Коловрат-Краковской (21 июня 1890 — 29 января 1982)[14], сестры кинематографиста Александра Коловрата-Краковского (29 января 1886 — 5 декабря 1987). Считается, что настоящим отцом Майи был американский чернокожий оперный певец Роланд Хэйес (англ.)русск., имевший корни индейцев чероки и выходцев с территории современного Кот-д'Ивуара[9][15], но он никогда не признавал детей от Берты[12][16][17]. По паспорту отцом Майи был граф Иероним фон Коллоредо-Мансфельд, с которым Берта состояла официально в браке[18]. Игорь и Гришка с самого детства изучали свою родословную и воспитывались у бабушки Берты в замке Шённбрунн в Сен-Лари[10], где была богатая библиотека с различными книгами на научную тематику. Майя Коловрат-Краковская скончалась 12 мая 1982 года от рака: всего же у неё родились шестеро детей (Игорь, Григорий, Франсуа, Лоранс, Жеральдин и Вероника)[10][12].
Роберт Барр, А.К. Дойль и Роберт МакКлюр. Дамы - сестра и жена А.К. ДойляНа самом деле журнал был затеей приехавшего из Америки журналиста Роберта Барра. Барр родился в Шотландии, был увезен родителями в Канаду, получил педагогическое образование и какое-то время работал учителем в Торонто, потом решил заняться журналистикой в газете «Детройт фри пресс». Собственно, он и в Лондон прибыл представителем «Детройт фри пресс», для того, чтобы наладить лондонский еженедельный выпуск этой газеты. Здесь он довольно быстро стал литератором, известным в основном написанием модных тогда криминальных романов. Нам Барр интересен в основном по тому, что именно он написал самую первую пародию на Шерлока Холмса, "The Adventures of Sherlaw Kombs" (1892), которая в русском переводе называется «Великая тайна Пеграма». Пародия не испортила отношений Дойля с Барром: в своих «Воспоминаниях и путешествиях» Дойль характеризует Барра как страстного, несдержанного, но в то же время добряка.
больше на дзене
на самом деле, конечно, A Chat with Conan Doyle - интерью, взятое Барром в 1894 году для журнала Айдлер. Интересно, на русский язык кто-нибудь его переводил?
Oh, yes, I do, if it is made interesting. I think the age of fiction is coming-the age when religious and social and political changes will all be effected by means of a novelist. Look within recent years how much has been done by such books as 'Looking Backward,' or 'Robert Elsmere.' Everybody is educated now, but comparatively few are very educated. To get an idea to penetrate to the masses of the people you must put fiction round it, like sugar round a pill. No statesman and no ecclesiastic will have more influence on public opinion than the novelist of the future will have. If he has strong convictions he will have wonderful facilities for impressing them on others. Still, his first business will always be to interest. If he can't get his sugar right people will refuse his pill.
Oh, yes, I do, if it is made interesting. I think the age of fiction is coming-the age when religious and social and political changes will all be effected by means of a novelist. Look within recent years how much has been done by such books as 'Looking Backward,' or 'Robert Elsmere.' Everybody is educated now, but comparatively few are very educated. To get an idea to penetrate to the masses of the people you must put fiction round it, like sugar round a pill. No statesman and no ecclesiastic will have more influence on public opinion than the novelist of the future will have. If he has strong convictions he will have wonderful facilities for impressing them on others. Still, his first business will always be to interest. If he can't get his sugar right people will refuse his pill.
10.08.2018 в 14:09
Пишет Тьерри Асфари:URL записи10.08.2018 в 12:51Пишет daily_kitten:
Жанр японской живописи котиё-эURL записи
Yutaka Murakami
На самом деле это, вероятно, суми-э - рисунки тушью, изображающие пейзажи и животных, но я не спец. Наверняка найдется спец, чтобы разъяснить, ждем.
+9
(из романа Инны Кублицкой "Когда закончится война" )
Тогда он был студентом, совсем юным, еще безусым… страшно даже подумать, как давно это было… И жил тогда в сколариуме Политеха, современным языком – в общежитии. Начальство пыталось завести в сколариуме монастырские порядки, но сразу честно признаемся, не очень-то усердно пыталось. Поэтому благочестия и чинности в сколариуме было очень мало, а вот шума и бестолковщины всякой было много. С другой стороны, кому ж еще веселиться, как не студентам, вдали от родительского надзора? А Лигон… хотя его тогда звали Ортис Лагар… и тогда был не без странностей. Иначе как объяснить, почему он сидел в библиотеке, когда в сколариуме товьярское землячество вовсю праздновало канун дня Дайны? Устал от пьянок, наверное. Месяц, помнится, на них выдался довольно урожайный. В конце концов, от работы ума можно тоже изрядно захмелеть. И отрываться от работы не хотелось, даже когда библиотекарь встал рядом с его столом как безмолвный укор и потянул у него из-под носу книги.
- Э?
- Полночь уже, - устало сказал библиотекарь, и Ортис с удивлением понял, что укор библиотекаря был вовсе не безмолвным, просто заработавшийся студент все слова о том, что полночь и библиотека закрывается, пропустил мимо ушей.
Ортис безропотно отдал все книги кроме одной. С этой расставаться не хотелось, он только-только проникся логикой автора и отрываться от его мыслей было трудно.
- Ладно, - смягчился библиотекарь. – Дам ее тебе на дом. Только… - он поморщил нос, - … стоит ли тебе ею голову дурить? На экзаменах по этой теме спрашивать не будут.
Ясное дело, не будут. Если бы по этой книге предстояло отвечать на экзамене, она, небось, была бы прекрасным снотворным средством. А так она будоражила и спать не давала. И Ортис, направившись было в сколариум, остановился на полпути, ибо там до сих пор тихо не было. К голосам студентов добавились и женские голоса (а значит, отмечание дня Дайны пойдет вполне традиционным путем).
больше на дзене
(из романа "У нас в Арагарте" )
Когда тебе нет еще двадцати, как-то не очень веришь в то, что смерть близка.
Даже когда буря выкидывает корабль на берег острова Садаго, откуда еще никто из людей не возвращался.
Даже когда тащат тебя, обвязанного веревками, не разбирая дороги, через густой лес.
Даже когда привязывают к столбу посреди деревни, а столб, как толстым слоем краски, покрыт старой засохшей кровью.
И даже когда видишь, что все хижины в деревне украшены человеческими черепами, а земля вокруг столба усыпана человеческими костями, - все равно не веришь.
Разве можно поверить в то, что скоро тебя не станет?
Для заставок использованы рисунки KateMaxpaint
30.08.2018 в 22:11
Пишет Ingris:РКМП. Жизнь рабочих в 19-м веке (а "рабочий" - с 10 лет)URL записи
Пишет Аглая:Книжный столикURL записи
"Были горы Высокой". Воспоминания рабочих тагильских заводов.
"В 1805 году были пригнаты мои предки из Черниговской губернии. Молодыми. Только их поженил помещик и продал. Стали работать горняками - также крепостными."
"В солдаты отдавали в год одинова. Подбирали заранее, и люди не знали, когда кого заберут. Это делали тайно. Кто где был, на работе ли, грязной или какой - заберут и домой не отпустят."
"Сколько перебило людей шпурами! Каждый забойщик палил сам. Буры приносит с собой, взрывной материал, а обращаться спервоначалу новичок не умеет. Или сам зажжет, или кого попросит. Ждет-ждет - не выходит взрыв. А пойдет в забой посмотреть - и мозги разлетятся по камням... Семьям ничего не платили Дети должны были по миру идти."
"Я поступил на работу в 1878 году, одиннадцати лет, а в шахту спустился семнадцати лет на 91-ю сажень. Всего сто саженей было. Рабочая смена - 12 часов с перерывом на один час."
читать дальше
Оригинал взят у 
virginian в Старое и новое современное искусство в МОМА - Часть 3
Ссылка на первую часть.
Ссылка на вторую часть.
Продолжаем наш тур. Для тех кто подустал от современного искусства в конце поста будет небольшой бонус, выставка работ бразильской художницы Тарсилы ду Амарал, а пока, оказываемся в зале где видим картину нашего старого знакомого, Роя Лихтенштейна Роя Лихтенштейна
Стиль у Роя очень своебразный, он выбирал понравившуюся ему картинку из комикса или мультфильма, вручную увеличивал её, перерисовывая растр, и выполнял в большом формате, используя трафаретную печать и шёлкографию.
Interior with mobile, 1992
( Читать дальше... )
virginian в Старое и новое современное искусство в МОМА - Часть 3 Ссылка на первую часть.
Ссылка на вторую часть.
Продолжаем наш тур. Для тех кто подустал от современного искусства в конце поста будет небольшой бонус, выставка работ бразильской художницы Тарсилы ду Амарал, а пока, оказываемся в зале где видим картину нашего старого знакомого, Роя Лихтенштейна Роя Лихтенштейна
Стиль у Роя очень своебразный, он выбирал понравившуюся ему картинку из комикса или мультфильма, вручную увеличивал её, перерисовывая растр, и выполнял в большом формате, используя трафаретную печать и шёлкографию.
Interior with mobile, 1992
( Читать дальше... )
четверг, 30 августа 2018
Там, где - нельзя называть, и куда нельзя ссылаться, очередной "порыв историоканала". На поверхность вынесло цельную кучу интересных книгенций. Все, к слову, из одной и той же вельми симпатичной серии. Правда, всё покамест в формате дежавю. Но истинных любителей это не должно останавливать, ящетаю...
Тарасова А.В. Неведомое море, дьявольский коршун и небесные острия. Природа глазами ученого монаха Северной Франции X в.
Каким себе видел неизвестный ему "Клуб путешественников" ученый человек Х века...
( Читать дальше... )
Тарасова А.В. Неведомое море, дьявольский коршун и небесные острия. Природа глазами ученого монаха Северной Франции X в.
Каким себе видел неизвестный ему "Клуб путешественников" ученый человек Х века...
( Читать дальше... )
