(Картинка на другой век, ну и чёрт с ним.)
Избранные заметки по исследованию военных мемуаров Ренессанса (Harari, Yuval N. Renaissance military memoirs: war, history, and identity, 1450-1600 (2004)).
Брантом рассказывает, что во время осады Пиццигеттоне испанский снайпер из гарнизона был готов поразить вражеского командира, маркиза де Пескара. Когда он уже готов был выстрелить, его капитан выхватил зажжённый фитиль со словами: «Не дай бог, чтобы через нашу жестокость погиб самый отважный из ныне живущих капитанов, отец солдат, который содержит нас [тоже], хотя мы враги. Намного лучше будет, если мы сохраним его жизнь, поскольку те из нас, кто будет жив, получат жалованье и не умрут от голода во время беспечного и ленивого мира».
Брантом замечает, что, по его мнению, капитан сказал хорошо, так как маркиз был врагом мира и другом войны и честолюбия и всегда давал своим врагам дело, которым они могли заработать на хлеб. Маркиз так не любил мир, что однажды, когда некие монахи приветствовали его словами «Да пошлёт Господь вам мир», он отвечал «Да лишит вас Господь Чистилища», подразумевая, что они благословили его на потерю его источника существования, а он пожелал им того же*.
читать дальше*Интересно, что маркиз у Брантома почти дословно повторяет случай с Хоквудом из новеллы Саккетти, которую я недавно выкладывал.
Когда герцог де Гиз был убит при осаде Орлеана, солдаты с обеих сторон оплакивали его как своего отца, ибо «честно говоря, солдата не тревожит, какой ветер войны дует, праведный или нет, но [важно только] где есть [что-то] на поживу. И кто даёт ему возможность получить хлеб, тот ему и отец».
Мемуаристы того времени не писали о войне как о феномене. Их интересовали конкретные события, а не осмысление сущности организованного насилия. Их конфликты с вышестоящими командирами были личными, а не символом сопротивления бездушной военной машине. Война в их представлении была естественным явлением и даже положительным, и её не стоило прекращать. Она давала дворянам и солдатам-простолюдинам способ заработать хлеб, престиж, статус и даже смысл жизни. Тогдашняя испанская песенка говорила:
Война мне родина,
И латы мне как дом,
И круглый год
Вся жизнь моя — лишь бой.
Практически никто из мемуаристов не пишет и о том, как реальность войны растоптала иллюзии, порождённые рыцарскими романами и рассказами ветеранов, хотя некоторые упоминают о том, что в юности отправились на поиски приключений. Разве что Гаскойн говорит, что война его разочаровала. Он ждал от войны денег и славы, а получил лишь кровь, грязь и муки. При этом все лишения и страдания он считал нормальным делом — его расстроило лишь то, что судьба лично его обделила деньгами и славой, в то время как другие их получили.