читать дальше
Нельзя сказать, что гопота появилась только при Советской власти. Вот отрывок из автобиографической книги «Кондуит и Швамбрания» Льва Кассиля, повествующий о том, как дореволюционные хулиганы довели население будущего г. Энгельс Саратовской области до озверения, после чего подверглись суду Линча.
Но и в советское время от хулиганов не было никакой жизни. Тем более, что сдуру власти сочли их классово близкими и особо не наказывали (хотя на самом деле классово близкий — это сознательный рабочий/колхозник, который честно трудится и не страдает х**нёй в свободное время).
Неважная честь,
чтоб из этаких роз
мои изваяния высились
по скверам, где харкает туберкулез,
где блядь с хулиганом да сифилис.
© В.Маяковский, «Во весь голос»
чтоб из этаких роз
мои изваяния высились
по скверам, где харкает туберкулез,
где блядь с хулиганом да сифилис.
© В.Маяковский, «Во весь голос»
Нельзя сказать, что гопота появилась только при Советской власти. Вот отрывок из автобиографической книги «Кондуит и Швамбрания» Льва Кассиля, повествующий о том, как дореволюционные хулиганы довели население будущего г. Энгельс Саратовской области до озверения, после чего подверглись суду Линча.
В слободе прежде шибко хулиганили. «Фулиганы», как называли их покровчане, были пожилыми семейными людьми... От хулиганов этих в слободе не было житья. Полиция бездействовала.
Жители решили действовать сами. Был составлен список самых матерых разбойников. По этому списку адресов толпа шла из улицы в улицу. Толпа шла и убивала...
Было это глухой ночью.
Один из главарей хулиганской банды скрылся у папы в больнице. Он действительно был серьезно болен. Он умолял спасти его. Он валялся в ногах у папы.
— Бьют вас за дело. Только ваше счастье, что вы заболели вовремя. В данную минуту вы для меня прежде всего пациент, больной. И больше я ничего знать не хочу. Вставайте с пола, ложитесь на койку.
Распаленная толпа осадила больницу. Она ярилась и гудела у закрытых ворот. Отец вышел за ограду к толпе.
— Чего надо? Не пущу, — сказал отец, — поворачивайте-ка оглобли! Вы мне еще тут заразы нанесете в родильный. Дезинфицируй потом...
— Ты, доктор, только бы Балбаша на руки выдал... Под расписку. Мы б его... вылечили...
— У больного Балбашенко, — строго и раздельно ответил папа, — высокая температура. Я не могу его выписать. И никаких разговоров! И не шумите. А то больные пугаются — это им вредно.
Толпа тихо подвинулась ближе. Но тут из нее вышел старый грузчик и сказал так:
— Доктор, ребята, правильно излагает. Им ихняя специальность не позволяет. Пошли, ребята. А только мы Балбаша и после закончим. Извиняйте за беспокойство.
Балбаша «закончили» через три месяца.
Жители решили действовать сами. Был составлен список самых матерых разбойников. По этому списку адресов толпа шла из улицы в улицу. Толпа шла и убивала...
Было это глухой ночью.
Один из главарей хулиганской банды скрылся у папы в больнице. Он действительно был серьезно болен. Он умолял спасти его. Он валялся в ногах у папы.
— Бьют вас за дело. Только ваше счастье, что вы заболели вовремя. В данную минуту вы для меня прежде всего пациент, больной. И больше я ничего знать не хочу. Вставайте с пола, ложитесь на койку.
Распаленная толпа осадила больницу. Она ярилась и гудела у закрытых ворот. Отец вышел за ограду к толпе.
— Чего надо? Не пущу, — сказал отец, — поворачивайте-ка оглобли! Вы мне еще тут заразы нанесете в родильный. Дезинфицируй потом...
— Ты, доктор, только бы Балбаша на руки выдал... Под расписку. Мы б его... вылечили...
— У больного Балбашенко, — строго и раздельно ответил папа, — высокая температура. Я не могу его выписать. И никаких разговоров! И не шумите. А то больные пугаются — это им вредно.
Толпа тихо подвинулась ближе. Но тут из нее вышел старый грузчик и сказал так:
— Доктор, ребята, правильно излагает. Им ихняя специальность не позволяет. Пошли, ребята. А только мы Балбаша и после закончим. Извиняйте за беспокойство.
Балбаша «закончили» через три месяца.
Но и в советское время от хулиганов не было никакой жизни. Тем более, что сдуру власти сочли их классово близкими и особо не наказывали (хотя на самом деле классово близкий — это сознательный рабочий/колхозник, который честно трудится и не страдает х**нёй в свободное время).