Обещанный краткий пересказ 8 главы из книги Ж.-М. Бино «Отдых воинов. Военно-полевые бордели во время войны в Индокитае».
читать дальше
Предыстория событий всем известна. Ну, по крайней мере, тем, кто интересуется войной в Индокитае. В конце 1953 года на реке Нам-Юм, в долине Глиняных кувшинов, был оборудован военный лагерь, через несколько месяцев там было что-то около 10 000 человек. Молодых мужчин, как можно понять. Средний возраст воевавших в Индокитае немного колебался (повышался к концу войны), но в целом составлял 24-26 лет. С одной стороны в Дьенбьенфу можно было долететь за час из Ханоя, чем и пользовались иной раз высокие армейские чины (Утром позавтракать в шикарном отеле, днем побывать в Дьенбьенфу, а вечером на приеме хвастаться, что только что был на театре военных действий, - чем не жизнь?), с другой стороны – несколько деревень рядом, конечно, было. Но ни баров, ни кафе, ни каких-то либо увеселительных заведений там не было даже в проекте. У командования начались проблемы. Здоровые, крепкие, сытые молодые парни, у которых есть деньги и свободное время и которым совершено некуда девать ни то, ни другое. Жалование контрактникам платили весьма приличное, а серьезные военные действия начались только в середине марта. После нескольких незапланированных визитов в соседние деревни (и даже дезертирств) командование всерьез задумалось. Понятно, что как раз офицерам было проще. С женским персоналом в лагере было не очень, но крестьяне довольно охотно отдавали дочерей во временные жены французам. Именно такой "брак" устроили для капитана Пьера Ганье в Дьенбьенфу. Как быть солдатам? Врач 3 тайского батальона, державшего укрепление Анна-Мария, вспоминает, что для этих солдат наняли 4 девушек из окрестностей лагеря. Проверки их офицерами второго бюро и медицинский осмотр прошел успешно, но тут лагерь атаковали войска Вьетминя и солдатам стало не до любовных утех. Поэтому открытие вьетнамского варианта дома Теллье так и не состоялось.
Кстати, нельзя сказать, что в лагере в ту пору совсем не было женщин. Кое-кто приходил из окрестных деревень. Кое-кто, например, секретарша полковника де Кастри (который на самом деле де Кастр), метко прозванная солдатами «Мисс Гонококк», жил там постоянно. Были еще дамы из местных в отряде лейтенанта Пеглиаско, принадлежавшего к спецслужбам и использовавшего женщин для шпионажа за линией фронта.
Полковник де Кастри в Дьенбьенфу. Март 1954. Д. Камю или Ж. Перо.
Но в целом женщин в Дьенбьенфу было, конечно, крайне мало. Тогда было решено перебросить в лагерь бордель 2 пехотного полка Иностранного Легиона. Надо сказать, что эти заведения были приписаны к определенным воинским подразделениям, обычно к легионерам, северо-африканцам или местным. Солдатам из других подразделений посещать чужие бордели можно было только с разрешения командования.
5 девушек-вьетнамок и хозяйка на самолете были доставлены в Дьенбьенфу 27 февраля, как вспоминает лейтенант медицинской службы Люсьен Обер, летевший вместе с ними. Им выделили было место между Юдетт и Клодин, но раскинуть там палатки, как обычно делалось, было затруднительно, так как вражеской артиллерии все же опасались. Тогда за дело взялись саперы. Вскоре укрытие было построено и девушки принялись за работу. Еще один бордель, на этот раз для марокканских и алжирских стрелков, прибыл, похоже, в начале марта. В нем работало полдюжины представительниц Магриба.
13 марта начался интенсивный обстрел лагеря вьетминьской артиллерией. Работа у проституток сразу сошла на нет, поскольку стало не до них. Вот совсем не до них. К сожалению, вывести их также не было возможности. В Дьенбьенфу не было госпиталя, только мобильные хирургические бригады. Командование рассчитывало в случае интенсивных военных действий переправлять раненых по воздуху в Ханой, благо лететь было недолго. Никто не ожидал что раненых будет СЛИШКОМ много, как и того, что вскоре воздушные пути будут перерезаны. В этой ситуации вьетнамки и северо-африканки проявили себя с самой лучшей стороны. Они стали сиделками и санитарками, сшив халаты из парашютного шелка. Вот что вспоминает военврач Вердаге, которому они помогали в Югетт. «Те раненые, кто не мог двигаться, находились в укрытиях вокруг нашего поста медицинской помощи. Они лежали на 4 откидных койках, за ними ухаживали и их кормили мои санитары, которым очень эффективно помогали юные вьетнамки из легионерского борделя. Ими восхищались не только из-за их самоотверженности, но и из-за одного их присутствия, 4 женщины среди мужчин, единственный солнечный лучик, способный разогнать их мрачные мысли».
Подземный госпиталь. Дьенбьенфу, март 1954. Д. Камю или Ж. Перо.
Легионер Вольфганг Бергер был ранен в январе, вторично – 31 марта. Осколок оказался рядом с позвоночником и на какое-то время его парализовало. И тут он с удивлением увидел хорошо знакомые лица жриц любви. «Это были молоденькие девушки. Одна из них хромала и мы прозвали ее «Klumpfuss», Хромоножка. Она была очень маленькая, примерно полтора метра ростом. Девушки помогали раненым мочиться. Это были девушки из Индокитая, не тайки. Мои товарищи остались в живых только благодаря им. Женщина, которая говорит с вами, которая вам помогает, это куда лучше, чем санитар…»
Парашютисты тащат своего товарища в госпиталь. Дьенбьенфу, март 1954. Д. Камю или Ж. Перо.
Когда 7 мая Дьенбьенфу пала, вьетнамки дорого заплатили за свою доброту. Солдат Луи Лежен утверждает, что видел, как их расстреляли на взлетной полосе в этот же день. «Их заставили выйти из колонны <пленных>, поставили на колени и расстреляли, всех шестерых». Фам Тханг Там, воевавший в рядах армии Вьетминя, в своем блокноте записал в тот же день, что солдатам приказали забрать «проституток с накрашенными лицами и завитыми волосами» и велеть им убраться как можно скорее. Вольфганг Бергер вспоминает, что примерно через неделю уже на пути в лагерь для военнопленных встретил хозяйку борделя. Она варила рис для солдат Вьетминя и тайком принесла немного еды Вольфгангу. В начала июня солдаты видели двух женщин из борделя в колодках, они едва могли шевелиться и их узнали с трудом. В конце того же месяца пленные, относившие рис своим товарищам, обнаружили в одном гроте трех женщин в ужасающих условиях. В общем, тут воспоминания разнятся. Но вспомним, что борделя было два.
Французское командование не сделало НИЧЕГО чтобы освободить этих женщин. Они не фигурировали в списке военнопленных. 20 лет ни в прессе, ни в книгах воспоминаний не произносилось ни слова о том, что в Дьенбьенфу была еще хоть одна женщина кроме Женевьевы де Галар. Молчание было прервано Бернардом Фоллом. За проституток вступился американец: «Многие французские солдаты, которые были тогда ранены, вспоминают нежность смуглых ручек и гортанный французский язык этих улед-наиль, ходивших между носилками в том аду, в который превратился подземный пост медицинской помощи». Фолл утверждал, что 4 женщины было убито во время бомбардировки лагеря. Но несколько выжило и одна из них вышла замуж за алжирца, и после освобождения родила ребенка в Ханое. (Как я понимаю, тут речь идет о втором борделе, для северо-африканцев. -К-К)
Подземный госпиталь. Дьенбьенфу, март 1954.
Во Франции о женщинах из ВПБ вспомнили только в 90-х. 12 марта 1992 в газете «Презан» Ален Сандерс процитировал слова Гровена, военврача: Эти девушки были солдатами. Настоящими солдатами. Они вели себя безупречно. Все мои раненые, те, кому были ампутированы конечности, раненые в живот, находились в подземном убежище. Надо было, чтобы они мочились, отправляли свои естественные надобности, надо было их обмывать. И тогда эти женщины, эти проститутки превратились в «ангелов милосердия», которые помогали мне с ранеными, что позволило им вынести все трудности. Они их кормили, поили и обнадеживали даже тогда, когда надежды не было.»
Гровен оперирует. Дьенбьенфу, март 1954. Д. Камю или Ж. перо.
Вот тогда плотина молчания была прорвана. В октябре 1997 генерал медицинской службы Ж-М. Мадлен на конференции, посвященной вопросам медслужбы в Индокитае, также вспомнил о пансионерках военных борделей: «Нежные, терпеливые, улыбающиеся, внимательные, никогда не отказывающиеся от самой грязной и тяжелой работы, они знали и то, как держаться с умирающими в их последние минуты».
В 2000-х свидетельства очевидцев и статьи, посвященные военно-полевым борделям в Дьенбьенфу, регулярно появляются в прессе и в книгах, Бино их приводит в количестве, я же опущу.
В 2003 году вышла книга Женевьевы де Галар, что опять вызвало полемику вокруг мифа о «Единственной женщине в лагере». В «Ле Монд» Лоран Грейлсаме написал: «Легенда преувеличивает: она забыла о 2 десятках проституток, вьетнамок, естественно, которые также как она были в осажденном лагере в Дьенбьенфу. Солдатские девки, предназначенные для легионеров и туземных батальонов, стали в эти дни волей случая замечательными помощницами-санитарками, а некоторые – и солдатами. Но Женевьева де Галар должна остаться в Истории единственной женщиной, пережившей падение этой крепости. Ничто не должно заставить поблекнуть этот образ». Тереза де Лианкур, которая также, как и Галар, была бортпроводницей на санитарных самолетах, попыталась оправдать коллегу «Ей сказали: «Понимаете, буржуа в Париже… Да они понятия не имеют что такое ВПБ… Не надо слишком много об этом говорить...» Но это очень некрасиво, потому что ее-то освободили, а что стало с другими четырьмя женщинами не известно до сих пор. Возможно, они продолжали исполнять эту работу, но уже у вьетнамцев.»
Надо отметить, что многие солдаты и офицеры никогда не видели в Дьенбьенфу женщин. Бино объясняет это тем, что люди передвигались по лагерю крайне мало. Обычно знали лишь свой окоп, в лучшем случае - соседний. (Я от себя добавлю, что 10 000 солдат и 12 женщин – соотношение ну очень неравное. Явно лишь малая часть мужчин могла встретить дам из ВПБ.- К-К)
Фотографии в основном с сайта www.ecpad.fr/.
Снимков девушек из ВПБ в Дьенбьенфу не существует.
Еще один мой пост на ту же тему, но написанный раньше:
catherine-catty.livejournal.com/339533.html
© 2007-2016 catherine-catty
Использование любых текстовых материалов данного блога допускается при условии обязательного размещения гиперссылки catherine-catty.livejournal.com
читать дальше
Предыстория событий всем известна. Ну, по крайней мере, тем, кто интересуется войной в Индокитае. В конце 1953 года на реке Нам-Юм, в долине Глиняных кувшинов, был оборудован военный лагерь, через несколько месяцев там было что-то около 10 000 человек. Молодых мужчин, как можно понять. Средний возраст воевавших в Индокитае немного колебался (повышался к концу войны), но в целом составлял 24-26 лет. С одной стороны в Дьенбьенфу можно было долететь за час из Ханоя, чем и пользовались иной раз высокие армейские чины (Утром позавтракать в шикарном отеле, днем побывать в Дьенбьенфу, а вечером на приеме хвастаться, что только что был на театре военных действий, - чем не жизнь?), с другой стороны – несколько деревень рядом, конечно, было. Но ни баров, ни кафе, ни каких-то либо увеселительных заведений там не было даже в проекте. У командования начались проблемы. Здоровые, крепкие, сытые молодые парни, у которых есть деньги и свободное время и которым совершено некуда девать ни то, ни другое. Жалование контрактникам платили весьма приличное, а серьезные военные действия начались только в середине марта. После нескольких незапланированных визитов в соседние деревни (и даже дезертирств) командование всерьез задумалось. Понятно, что как раз офицерам было проще. С женским персоналом в лагере было не очень, но крестьяне довольно охотно отдавали дочерей во временные жены французам. Именно такой "брак" устроили для капитана Пьера Ганье в Дьенбьенфу. Как быть солдатам? Врач 3 тайского батальона, державшего укрепление Анна-Мария, вспоминает, что для этих солдат наняли 4 девушек из окрестностей лагеря. Проверки их офицерами второго бюро и медицинский осмотр прошел успешно, но тут лагерь атаковали войска Вьетминя и солдатам стало не до любовных утех. Поэтому открытие вьетнамского варианта дома Теллье так и не состоялось.
Кстати, нельзя сказать, что в лагере в ту пору совсем не было женщин. Кое-кто приходил из окрестных деревень. Кое-кто, например, секретарша полковника де Кастри (который на самом деле де Кастр), метко прозванная солдатами «Мисс Гонококк», жил там постоянно. Были еще дамы из местных в отряде лейтенанта Пеглиаско, принадлежавшего к спецслужбам и использовавшего женщин для шпионажа за линией фронта.
Полковник де Кастри в Дьенбьенфу. Март 1954. Д. Камю или Ж. Перо.
Но в целом женщин в Дьенбьенфу было, конечно, крайне мало. Тогда было решено перебросить в лагерь бордель 2 пехотного полка Иностранного Легиона. Надо сказать, что эти заведения были приписаны к определенным воинским подразделениям, обычно к легионерам, северо-африканцам или местным. Солдатам из других подразделений посещать чужие бордели можно было только с разрешения командования.
5 девушек-вьетнамок и хозяйка на самолете были доставлены в Дьенбьенфу 27 февраля, как вспоминает лейтенант медицинской службы Люсьен Обер, летевший вместе с ними. Им выделили было место между Юдетт и Клодин, но раскинуть там палатки, как обычно делалось, было затруднительно, так как вражеской артиллерии все же опасались. Тогда за дело взялись саперы. Вскоре укрытие было построено и девушки принялись за работу. Еще один бордель, на этот раз для марокканских и алжирских стрелков, прибыл, похоже, в начале марта. В нем работало полдюжины представительниц Магриба.
13 марта начался интенсивный обстрел лагеря вьетминьской артиллерией. Работа у проституток сразу сошла на нет, поскольку стало не до них. Вот совсем не до них. К сожалению, вывести их также не было возможности. В Дьенбьенфу не было госпиталя, только мобильные хирургические бригады. Командование рассчитывало в случае интенсивных военных действий переправлять раненых по воздуху в Ханой, благо лететь было недолго. Никто не ожидал что раненых будет СЛИШКОМ много, как и того, что вскоре воздушные пути будут перерезаны. В этой ситуации вьетнамки и северо-африканки проявили себя с самой лучшей стороны. Они стали сиделками и санитарками, сшив халаты из парашютного шелка. Вот что вспоминает военврач Вердаге, которому они помогали в Югетт. «Те раненые, кто не мог двигаться, находились в укрытиях вокруг нашего поста медицинской помощи. Они лежали на 4 откидных койках, за ними ухаживали и их кормили мои санитары, которым очень эффективно помогали юные вьетнамки из легионерского борделя. Ими восхищались не только из-за их самоотверженности, но и из-за одного их присутствия, 4 женщины среди мужчин, единственный солнечный лучик, способный разогнать их мрачные мысли».
Подземный госпиталь. Дьенбьенфу, март 1954. Д. Камю или Ж. Перо.
Легионер Вольфганг Бергер был ранен в январе, вторично – 31 марта. Осколок оказался рядом с позвоночником и на какое-то время его парализовало. И тут он с удивлением увидел хорошо знакомые лица жриц любви. «Это были молоденькие девушки. Одна из них хромала и мы прозвали ее «Klumpfuss», Хромоножка. Она была очень маленькая, примерно полтора метра ростом. Девушки помогали раненым мочиться. Это были девушки из Индокитая, не тайки. Мои товарищи остались в живых только благодаря им. Женщина, которая говорит с вами, которая вам помогает, это куда лучше, чем санитар…»
Парашютисты тащат своего товарища в госпиталь. Дьенбьенфу, март 1954. Д. Камю или Ж. Перо.
Когда 7 мая Дьенбьенфу пала, вьетнамки дорого заплатили за свою доброту. Солдат Луи Лежен утверждает, что видел, как их расстреляли на взлетной полосе в этот же день. «Их заставили выйти из колонны <пленных>, поставили на колени и расстреляли, всех шестерых». Фам Тханг Там, воевавший в рядах армии Вьетминя, в своем блокноте записал в тот же день, что солдатам приказали забрать «проституток с накрашенными лицами и завитыми волосами» и велеть им убраться как можно скорее. Вольфганг Бергер вспоминает, что примерно через неделю уже на пути в лагерь для военнопленных встретил хозяйку борделя. Она варила рис для солдат Вьетминя и тайком принесла немного еды Вольфгангу. В начала июня солдаты видели двух женщин из борделя в колодках, они едва могли шевелиться и их узнали с трудом. В конце того же месяца пленные, относившие рис своим товарищам, обнаружили в одном гроте трех женщин в ужасающих условиях. В общем, тут воспоминания разнятся. Но вспомним, что борделя было два.
Французское командование не сделало НИЧЕГО чтобы освободить этих женщин. Они не фигурировали в списке военнопленных. 20 лет ни в прессе, ни в книгах воспоминаний не произносилось ни слова о том, что в Дьенбьенфу была еще хоть одна женщина кроме Женевьевы де Галар. Молчание было прервано Бернардом Фоллом. За проституток вступился американец: «Многие французские солдаты, которые были тогда ранены, вспоминают нежность смуглых ручек и гортанный французский язык этих улед-наиль, ходивших между носилками в том аду, в который превратился подземный пост медицинской помощи». Фолл утверждал, что 4 женщины было убито во время бомбардировки лагеря. Но несколько выжило и одна из них вышла замуж за алжирца, и после освобождения родила ребенка в Ханое. (Как я понимаю, тут речь идет о втором борделе, для северо-африканцев. -К-К)
Подземный госпиталь. Дьенбьенфу, март 1954.
Во Франции о женщинах из ВПБ вспомнили только в 90-х. 12 марта 1992 в газете «Презан» Ален Сандерс процитировал слова Гровена, военврача: Эти девушки были солдатами. Настоящими солдатами. Они вели себя безупречно. Все мои раненые, те, кому были ампутированы конечности, раненые в живот, находились в подземном убежище. Надо было, чтобы они мочились, отправляли свои естественные надобности, надо было их обмывать. И тогда эти женщины, эти проститутки превратились в «ангелов милосердия», которые помогали мне с ранеными, что позволило им вынести все трудности. Они их кормили, поили и обнадеживали даже тогда, когда надежды не было.»
Гровен оперирует. Дьенбьенфу, март 1954. Д. Камю или Ж. перо.
Вот тогда плотина молчания была прорвана. В октябре 1997 генерал медицинской службы Ж-М. Мадлен на конференции, посвященной вопросам медслужбы в Индокитае, также вспомнил о пансионерках военных борделей: «Нежные, терпеливые, улыбающиеся, внимательные, никогда не отказывающиеся от самой грязной и тяжелой работы, они знали и то, как держаться с умирающими в их последние минуты».
В 2000-х свидетельства очевидцев и статьи, посвященные военно-полевым борделям в Дьенбьенфу, регулярно появляются в прессе и в книгах, Бино их приводит в количестве, я же опущу.
В 2003 году вышла книга Женевьевы де Галар, что опять вызвало полемику вокруг мифа о «Единственной женщине в лагере». В «Ле Монд» Лоран Грейлсаме написал: «Легенда преувеличивает: она забыла о 2 десятках проституток, вьетнамок, естественно, которые также как она были в осажденном лагере в Дьенбьенфу. Солдатские девки, предназначенные для легионеров и туземных батальонов, стали в эти дни волей случая замечательными помощницами-санитарками, а некоторые – и солдатами. Но Женевьева де Галар должна остаться в Истории единственной женщиной, пережившей падение этой крепости. Ничто не должно заставить поблекнуть этот образ». Тереза де Лианкур, которая также, как и Галар, была бортпроводницей на санитарных самолетах, попыталась оправдать коллегу «Ей сказали: «Понимаете, буржуа в Париже… Да они понятия не имеют что такое ВПБ… Не надо слишком много об этом говорить...» Но это очень некрасиво, потому что ее-то освободили, а что стало с другими четырьмя женщинами не известно до сих пор. Возможно, они продолжали исполнять эту работу, но уже у вьетнамцев.»
Надо отметить, что многие солдаты и офицеры никогда не видели в Дьенбьенфу женщин. Бино объясняет это тем, что люди передвигались по лагерю крайне мало. Обычно знали лишь свой окоп, в лучшем случае - соседний. (Я от себя добавлю, что 10 000 солдат и 12 женщин – соотношение ну очень неравное. Явно лишь малая часть мужчин могла встретить дам из ВПБ.- К-К)
Фотографии в основном с сайта www.ecpad.fr/.
Снимков девушек из ВПБ в Дьенбьенфу не существует.
Еще один мой пост на ту же тему, но написанный раньше:
catherine-catty.livejournal.com/339533.html
© 2007-2016 catherine-catty
Использование любых текстовых материалов данного блога допускается при условии обязательного размещения гиперссылки catherine-catty.livejournal.com