"Странники, кто вы? Откуда пришли водяною дорогой?
Дело ль какое у вас? Иль без дела скитаетесь всюду
Взад и вперед по морям, как добычники вольные, мчася,
Жизнью играя своей и беды приключая народам?"
Он их, конечно, первый раз видит и вообще сукин сын, но ведь он совершенно прав: именно этим они и занимаются. Непосредственно перед этим они разграбили город каких-то киконов, попавшийся по дороге.
Кстати, забавно, что основная претензия героев к Полифему - не собственно людоедство, а нарушение законов гостеприимства. Если бы он отлавливал и ел их, скажем, в лесу - был бы, вероятно, в своем праве.
Вообще этикет гостеприимства у Гомера интересно устроен. Одиссей приходит к царю Алкиною. Тот его с почетом принимает, устраивает в его честь пиры и спортивные состязания, наделяет богатыми дарами, приказывает своим подданным отвезти его на родину, где бы она не находилась - и только через несколько дней, после многословных извинений и церемоний, находит возможным спросить гостя, кто он, собственно, такой и как его зовут. Видимо, это считалось невежливым. Даже некультурный Полифем спрашивает у Одиссея имя только на второй день.
Дело ль какое у вас? Иль без дела скитаетесь всюду
Взад и вперед по морям, как добычники вольные, мчася,
Жизнью играя своей и беды приключая народам?"
Он их, конечно, первый раз видит и вообще сукин сын, но ведь он совершенно прав: именно этим они и занимаются. Непосредственно перед этим они разграбили город каких-то киконов, попавшийся по дороге.
Кстати, забавно, что основная претензия героев к Полифему - не собственно людоедство, а нарушение законов гостеприимства. Если бы он отлавливал и ел их, скажем, в лесу - был бы, вероятно, в своем праве.
Вообще этикет гостеприимства у Гомера интересно устроен. Одиссей приходит к царю Алкиною. Тот его с почетом принимает, устраивает в его честь пиры и спортивные состязания, наделяет богатыми дарами, приказывает своим подданным отвезти его на родину, где бы она не находилась - и только через несколько дней, после многословных извинений и церемоний, находит возможным спросить гостя, кто он, собственно, такой и как его зовут. Видимо, это считалось невежливым. Даже некультурный Полифем спрашивает у Одиссея имя только на второй день.