[shano]

Одними из самых первых поселенцев на территории будущей Пенсильвании (тогда это называлась Новая Швеция) было семейство Нильса и Маргарет Маттсон. Они прибыли на новую землю и начали хозяйство с нуля, с первого вбитого в землю кола. Социалку и пенсию им почему-то не платили, коммунальные службы газ, воду и электричество ещё не провели, да и ООН "голубые каски" для защиты от индейцев тоже не прислало, так что свои проблемы суровые шведы решали сами, ведь жаловаться было некому. Колонистов было менее шести сотен и они расселились по очень большой территории, так что особо помощи ждать было неоткуда.
Но Маттсоны не унывали, ибо они были люди закалки крепкой и очень трудолюбивы. Они вырубили вековой лес, выкорчевали пни, и распахали землю. Построили дома, амбары, и скотные дворы. Вырыли колодцы, смастерили кузню, и небольшую мельницу. Постепенно наладились хорошие отношения и с индейцами и с соседями. Появились и первые могилы, и первые младенцы, родившиеся на новой земле. Когда было холодно, голодно и трудно, поселенцы стискивали зубы и сжимали кулаки, а когда были обильные годы, они радовались. День за днём, мозоль за мозолью, урожай за урожаем, и за двадцать лет Маттсоны крепко стали на ноги. Сыновья и дочери выросли, обзавелись своими семьями, появились внуки, но клан держался вместе. К 1671-му году Маттсоны стали весьма зажиточными.
В том же году Нильс приобрёл у других поселенцев ещё несколько наделов в Эддистоуне и перевёз свою "штаб-квартиру" на новое место. Там земля была пожирней и главное там был удобнейший водопой для скота, Ридли Крик. Следующие 11 лет семейство жило спокойно. Нильс с сыновьями потихоньку приобретали фермы у менее неудачливых колонистов и к 1682-му году Маттсоны были богатейшими землевладельцами на юге Пенсильвании. Но в 1682-м году спокойной жизни пришёл конец.

Карл Второй, король Англии, в 1681-м году в качестве долговой выплаты, отдал Вильяму Пенну гигантский земельный надел в 120,000+ кв. километров в Новом Свете что сделало его самым крупным землевладельцем не королевской крови в мире (собственно оттуда и название, Пенсильвания, т.е. леса Пенна). Пенн был лидером квакеров (протестантское движение) и в 1682-м году он и его религиозные единомышленники прибыли в Новый Свет. Пенн щедро раздавал свободную землю своим соратникам и вскоре у Маттсонов появилось много новых соседей.
Старый Нильс, Маргарет и их семейство сразу пришлись не по нраву новоприбывшим англичанам. Но самое главное, на их успешную ферму многие положили завидущий глаз, ведь куда легче и приятнее отжать чужое чем тяжким трудом создавать своё. Продавать хозяйство гордые шведы категорически отказывались и тогда соседи начали досаждать Маттсонам тяжбами, дескать границы участков не так обозначены, дорога не правильно проложена, скотина забрела не туда, итд. Все эти мелочи Нильс и сыновья исправляли и тогда завистливые соседи придумали хитрейший ход, они обвинили старую Маргарет в ведьмовстве.
У Маттсонов лень была не в почёте и даже матриарх семейства, Маргарет, ухаживала за скотиной, лечила больных, собирала грибы, ягоды, и травы. Более того, она практически не говорила на английском, нужды не было, ведь изначально колония была шведской. Учитывая массовую истерию в Новом Свете этого было более чем достаточно. Соседи обвинили старушку что она навела порчу на скот и посему их коровы дают меньше молока, скотина болеет, на улице непогода, и она им является в снах и видениях. Дабы навет выглядел более правдоподобно, заодно обвинили и соседку Маттсонов, Гертруду Хендриксон, как пособницу.
Игнорировать народный гнев было нельзя и дабы дело не дошло до самосуда, старейшины назначили специальную комиссию из 21 уважаемых квакеров дабы они расследовали ситуацию и решили, следует ли Маргарет и Гертуду привлечь к суду. Конечно же шансов оправдаться у них не было и комиссия постановила "Миссис Маттсон и Миссис Хендриксон должны предстать перед судом по обвинению в ведьмовстве." В 1684-м году женщин арестовали и заключили в тюрьму, а тем временем были выбраны присяжные котороые должны были решить их судьбу. Из 12 присяжных было 11 англичан и лишь один швед, так что исход суда можно было легко предсказать.
Перед Пенном стал извечный тяжёлый вопрос "Что делать?" Он был мирный человек, сам в своё время сидел в тюрьме, и помнил что совсем недавно в Англии его единоверцев, квакеров, самих обвиняли в колдовстве. И вот его собратья превращаются из гонимых в гонителей. С одной стороны он понимал что суд должен быть, ведь глас народа это глас Божий. С другой стороны он видел, ещё немного и эпидемия захватит Пенсильванию. На площадях загорятся костры, мигом появятся виселицы, и тогда их мирная колония превратится из ожидаемого рая в кромешный ад.
Вильям Пенн принял решение и назначил судьёй... себя. Естественно, ему, самому влиятельному из лидеров квакеров и самому богатому человеку в Пенсильвании, никто и не подумал возражать. Более того, он заявил "в этом суде не будет обвинителя и адвоката, я сам буду задавать вопросы". И снова никто не посмел возразить. Старушкам назначили переводчика и судилище началось.
Свидетелей нашлось множество. Например, некий Генри Драйстрит утверждал, что двадцать лет назад Маргарет заколдовала его коров. Правда, на вопрос судьи, почему же он не подал в суд тогда, свидетель смутился и пробормотал нечто невразумительное. Пенн приказал присяжным игнорировать показания этого свидетеля как недостоверные. Следующим выступил Чарльз Ашком, он утверждал, что много лет назад невестка Маргарет говорила, что видела, как свекровь светилась загадочным огнём. На это Вильям Пенн спросил "а почему сама невестка не выступает как свидетель?" Оказалось, что невестка давно умерла, и судья приказал игнорировать и эти показания как слухи. Далее выступали другие соседи, которые, например, заявляли, что они якобы видели, что Маргарет и Гертруда гуляют при полной луне ночью в лесу, но как только Пенн начал их спрашивать "что же они сами делали в лесу в ночное время?", свидетели тут же меняли показания.
Обвинение рассыпалось на глазах, к полному удовлетворению судьи. Наконец, в заключение Пенн спросил "Согласны ли вы, что у вас репутация ведьм? А вообще, вы летали на метле?" И тут произошло невероятное и необъяснимое. Или переводчик не так перевёл вопросы, или Маргарет захотела пошутить (хотя какие тут шутки), или просто у старой женщины сдали нервы, но она ответила "Да". Это прозвучало как гром среди ясного неба. Признание без применения пыток. Признание в зале суда. Под присягой. Ведьма созналась.
В зале суда стало тихо. Вильям Пенн понял, что он попал в собственную ловушку. Он так старался развалить весь процесс, дабы спасти колонию от безумства и крови, и тут прямое признание. Ещё чуть-чуть - и зал взорвётся криками и потребует казни, и тогда остановить толпу будет практически невозможно. У него было лишь несколько секунд взять ситуацию под контроль, и он не растерялся.
- Ну что же, - усмехнулся Вильям Пенн. - Я знаток законов - и не знаю ни одного, который бы гласил что запрещено летать на метле. Каждый житель колонии может ездить на чём угодно, и запретить это никто не может. Так что все обвинения в колдовстве с подсудимых я снимаю. Но подсудимая призналась в том, что репутация у неё и в самом деле ведьмовская, и это игнорировать я не могу. Итак, присяжные, вам следует решить, соотвествуют ли подсудимые своему признанию в колдовской репутации, и только.
И присяжные вынесли уникальнейший в истории вердикт: "Подсудимые виновны в своей репутации, но не виновны в том, что составляет суть этой репутации".
Услышав решение, Пенн назначил наказание "Подсудимые обязаны вести себя скромно и достойно в течении 6 месяцев. Как обеспечение они должны внести по 50 фунтов стерлингов возвратного залога". Залог был тут же внесён Нильсом Маттсоном за обеих женщин и они были освобождены в зале суда.
Вильям Пенн был очень доволен и говорил "Лучшего я даже не мог и ожидать. Наивные люди получили подтверждение своих суеверий, а разумные получили честный суд".
А главное, хотя в соседних колониях "охота" набирала обороты, в Пенсильвании более никогда не было ни одного судилища над "ведьмами". Ведь тяжело найти ведьму, особенно когда её нет.
А может, правы были предки, когда говорили "Пожар легче погасить в зародыше. Стакан воды - и нет беды".

===

Дело о пограничной ноге

Жил да был один мужик по имени Терри Коллинз. На работу он ходил, на английском говорил, в общем, вел мирное и малопримечательное существование. А вот работал он не абы где и не абы кем. Был он парк-рейнджером на острове Эллис. Несмотря на звучную должность, особых звёзд Терри с неба не хватал, даже пожалуй напротив, функционал у него был весьма прост, уборщик-мусорщик.
Один раз в 1992-м году получил он простое задание, избавиться от очередной кучи мусора (с острова отходы не вывозились, их зарывали в отведённом могильнике). Вот уж совсем непонятно как, но факт штука упрямая, в рабочем рвении наш герой умудрился оттяпать себе ногу. Казалось бы - тьфу нога, тоже мне, диво. Парков национальных в США много, а рейнджеров в них тьма-тьмущая. А конечностей у рейнджеров вообще без счёту. Но это нога оказалось очень и очень непростой, даже роковой в некотором смысле.
Бравый парень Терри рассудил просто: ногу мне отрезала машина, значит, она и виновата. Но машина вещь железная и бессловесная, её к ответу привлечь очень даже тяжело, а вот компания, что её производит, как раз ответственность может нести и посему денежку должна выплатить немалую. И, недолго думая, подал в суд на компанию Promark Products, ту самую фирму, что машину предоставила.
А вот компания рассуждала совсем по-иному, и тоже по-своему здраво. "Мы денежки не печатаем. Ежели мы этому бойцу мусорного фронта компенсацию выплатим, то оболтусы со всех сторон начнут ноги себе резать. Эдак никаких средств не напасёшься. А коли ещё и до рук дело дойдёт, то вообще кранты. Тогда легче компанию просто закрыть, на всех денег не хватит. Тут глубже смотреть надо. Вины тут нашей никакой нет, просто дают работать на технике разным долбоёжикам. Не обучают их, а нам отдувайся. Фигушки вам деньги просто так платить, баба Яга против." И Promark Products тоже поступила логично, подала в суд на федеральное правительство, что управляет парком, мол, не обучили своего сотрудника как следует.
Вот тут-то загвоздка и произошла. Оказывается, законы от штата к штату разнятся, и очень сильно. Например Нью-Джерси подобные иски не разрешает (т.е. иски, которые как бы перекладывают ответственность), а штат Нью-Йорк говорит "пожалуйста". И федеральные чиновники со своей колокольни также рассудили здраво, и сказали: "Только нам ещё одного иска для полного счастья не хватало. Вы уж извините-подвиньтесь, но судилка у вас не выросла. Ногу мистер Коллинз потерял в НД, так что решайте вопрос как-нибудь без нас."
Засим оставим несчастного Терри и его ногу и окунёмся в историю.

С начала XVII века территория около реки Гудзон принадлежала Нидерландам (колония так и называлась, Новые Нидерланды), но в 1664-м году Англия благополучно эту территорию отобрала. Потом на пару лет голландцы смогли её вернуть, но удержать её от алчных англичан было невозможно. В 1674-м Англия захватила эти земли окончательно, а король, Карл Второй, подарил их своему брату (будущему королю Якову Второму). Яков же раздал земли своим фаворитам которые и основали колонии Нью-Йорк и Нью-Джерси. Казалось бы - всё как всегда, весьма даже традиционно, в духе XVII века.
Печаль в том, что границы между колониями определили весьма условно и неоднозначно. Стараясь привлечь колонистов, знатные вельможи из далёкой Англии раздавали наделы один за другим, даже толком не вникая в тонкости, какую землю и кому они выдают. Очень часто на один и тот же участок могли выписать бумаги управленцы обоих колоний. Это привело к неразберихе и массе судебных исков. Но суд был далеко, в Старом Свете, так что от аргументов в правовом поле поселенцы вскоре перешли к практическим действиям и разгорелась самая настоящая война, т.н. Ньюджерсийская Пограничная Война (NJ Border War).
Мало того что граница на суше была спорной, не менее спорной она была и по реке Гудзону. Какой то мудрец в далёком 1664-м году (когда впервые отобрали территорию у Нидерландов) заявил - "границу проложим по берегу реки со стороны Нью-Джерси", а не посередине, как это было обычно принято. Причина проста - вельможа, который получил колонию НЙ, имел больший вес при дворе, и таким образом приобрел контроль над основной водной артерией и над устричными отмелями на речных островах. Так остров Эллис (и другие) благополучно оказались у НЙ, хотя по расстоянию они куда ближе к НД.
С усердием, заслуживающим лучшего применения, колонисты уничтожали друг друга более шестидесяти лет, почти вплоть до Войны за Независимость. Потом они взяли передышку ибо было ещё с кем повоевать. Когда колонии наконец обрели независимость, надо было отдышаться, уж слишком много стало погибших. Затихший было конфликт в 1801-м оживил один из отцов-основателей США, сам Александр Гамильтон, построив пирс на Ньюджерсийском берегу реки Гудзон.
- Отличненько, - потёрли потные ладошки Никербокеры (прозвище ньюйоркцев), - нашей землицы прибыло. Раз он выступает с берега на территорию реки, значит, он принадлежит нашему штату. А посему вся коммерческая деятельность с него будет облагаться нашими налогами. Спасибо, дорогой Шурик.
- Грабють, без ножа режуть. Ратуйте, люди добрые, - заорали ньюджерсийцы. - Давно не воевали? Так мы вам устроим сладкую жизнь.
Но для начала они подали в суд дабы, пересмотреть границу по реке, тем более что коммерческих судов на реке стало больше и ситуация, где весь доход шёл в НЙ, была явно несправедливой. Да и торговля устрицами была бы неплохим финансовым подспорьем для небогатого штата. Почти треть столетия штаты судились друг с другом, но в конце концов ситуация всем приелась и в 1834-м году был заключён компромисный договор.
- Так уж и быть, уговорили, - сказал НЙ. - Мы согласны на границу посередине реки.
- Ладно, - подвинулся и НД. - Пускай остров Эллис и ещё несколько остануться за вами.
- Отлично. Так и запишем, вся территория островов (то бишь суша) будет у НЙ, а всё, что под водой, у штата НД. А чтобы совсем никому не было обидно, на островах мы построим форты и будут они под нашим управлением и надзором, - сказало федеральное правительство.
На том все порешили и успокоились.
Прошло почти шестьдесят лет, и на острове Эллис был устроен пункт приёма иммигрантов. Так как остров был маленький (примерно 1.3 гектара), то завезли землю и насыпали ещё примерно двенадцать гектаров, тем самым значительно его увеличив. Построили бараки, приёмный пункт, пирс, кухню, небольшую электростанцию, госпиталь, даже несколько домов для сотрудников. И всё было тихо-мирно почти сто лет, пока хрупкое равновесие не было опрокинуто отрезанной ногой Терри Коллинза.

Правительство заявило: "Ногу отрезало не на острове что был изначально, а на насыпной территории. А так насыпи не было во времена договора 1834-го года, значит, она принадлежит Нью-Джерси".
Но Федеральный Суд, чьё отделение находится в Манхеттене (т.е. в Нью Йорке), не согласился и заявил: "договор ясен как день, читайте на английском по белому вся суша - НЙ, вся подводная часть - НД. А сколько было гектаров в давние времена, это дело десятое и забытое".
Думаете, НД съело эту пилюлю молча? Да как бы не так.
- Жулики, - завопило НД. - Так и знали. Стоило всего на сто шестьдесят лет отвернуться и здрасьте, я ваша тётя. Беспардонно отжали недвижку.
- Мошенники, - взвыл обиженный НЙ. - Нет, вы видели эти босяков без шнурков. Договор для них уже не договор.
- Грабители с большой дороги. Мало того, что у них территории в разы больше, так они ещё и последний грош у сиротки отбирают, - плакало НД.
- Прохиндеи и бессовестные хапуги, - взбесился НЙ. - Земля была, есть и будет наша. Ясно сказано, ваша территория под водой, вот там и живите. Самое, кстати, для вас место.
- Ах так, да мы на вас в суд подадим, - пригрозило Нью-Джерси.
- Ой, нам уже таки страшно. Испугали ежа голой задницей. Да у нас в штате юристов и адвокатов десятки тысяч, а у вас лишь одни свалки токсичных отходов, - усмехнулся НЙ.
- Это лишь потому что когда каждый штат получал свою порцию дерьма, мы выбирали свою раньше вас. Будет больно, пеняйте на себя.
И подали в суд.
Инстанция за инстанцией иск быстро добрался до Верховного Суда.
- Уважаемые Судьи, - вкрадчиво начал НЙ. - Вы посмотрите на этих бесстыжих поцев. Они притворяются Кларой Целкин, но вы-то знаете за мокрое и за сухое. Суша, она и в Африке суша, а вода, она и в Китае вода. В договоре всё ясно, суша наша. А на водное пространство мы и не претендуем.
- Тьфу в ваши бесстыжие глаза. Нам таки стыдно ходить с этим НЙ по одному США. Вы же разумные люди. А что, если эти шлемазлы захотят и осушат всю реку? Это что, получится им тепло и мягко, а нам снова кушать кугл? Мы за это не согласны, - аргументировало НД.
- Граждане судьи. Ну посмотрите сами. Неужто вы думаете что хоть кто-либо, кто ехал через остров Эллис, пёрся в эту ньюджерсийскую дыру. Чтобы да, так нет. Когда подплывали корабли, все видели перед собой Нью-Йорк. И плыли они именно к нам, - убеждал НЙ.
- Ха, а вы их спрашивали? У нас от возмущения стынут волосы. Вы же видите, они просто заговаривают вам зубы, - возмутилось НД.
Суд пошёл совещаться.
- Может пошлём их всех в жопу? - предложил один либеральный судья.
- Да нет, это место уже занято. Мы же уже обещали туда послать защитников прав лиц нетрадиционной ориентации, - напомнил консервативный судья.
- Блин, как хочется всё решить, ничего не решая, - возмечтал третий судья.
- О, а это идея, - подхватил Глава Верховного Суда. - Зовите сюда этих балбесов.
- Вы делаете нам нервы. Предлагаем ша, - сказал Верховный Суд. - Купите себе кота.
- Зачем кота? - удивились штаты.
- Затем, что ему вы будете крутить бейцы, а нам не надо. Слушать вас одно удовольствие, а не слушать - совсем другое. Итак, мы назначаем вам арбитра, умный мальчик из хорошей семьи, его зовут Пол Веркиль. Пускай он предлагает решение. А теперь все вон отсюда.
- Снова нас разведут как кроликов. Мы слышали за этого Пола. Кто не знает этого унглика из Нью-Йорка. Ну что умного он может сказать? - опечалилось НД.
- Павлуша, наш парень. С ним будет всё чётко, - радовался НЙ.
Пол Веркиль действительно старался. Он всех выслушал и предложил так:
- По понятиям, конечно, землю надо отдать НД. Но тогда 1.3 гектара, которые принадлежат НЙ, будут окружены землёй другого штата, а это некомильфо. Посему предлагаю честный пацанский пополам. Из новых 12 гектар, 10 идут НД, а 2 НЙ, дабы у него был выход к воде. Ну как?
Возмущению обоих штатов не было предела. Впервые они объединились в неприятии предложения.
- И это называется решение? И это говорит он, наш Павлик, которого мы вскормили и вспоили. Да за такое решение его нужно на той же свалке закопать. И двух гектаров нам для этого не понадобится, уж будьте уверены. Вся земля наша и точка, - взъярился Нью Йорк.
- Ну что мы говорили, правды искать у профессионального балабола. Да любой шнорер из Камдена предложил бы что-то получше. Может, этого шлемазла просто утопить? Или хотя бы ногу отрезать? Вся новая земля наша, до последнего дюйма, - возмущался НД.
Резонанс получился большой, в итоге оба штата отвергли решение арбитра и развернулась газетная шумиха.
- Может вообще, передать остров какому-нибудь другому штату, ну например, Коннектикуту, - поступило предложение в Нью-Йорк Таймс.
- Ха, а с этого момента два раза и медленно. Мы, кстати, совсем не против, - обрадовался Коннектикут.
- Пшёл вон, пока цел. Эта наша корова и доить её мы будем сами, - опять проявили единство штаты. И снова подали иск в Верховный Суд.
Опять прозвучали те же аргументы, что и ранее. Каждый штат тянул несчастный остров на себя и обвинял другого во всех смертных грехах. Наконец Верховный Суд проголосовал и со счётом 6:3, судьи решили отдать всю землю, что была добавлена к острову после 1834 года, Нью-Джерси. А 1.3 гектара ньюйоркской земли оказались окружены со всех сторон. Теперь у НЙ осталось лишь несколько зданий, а границу между штатами пролегла прямо через иммиграционный центр.
У Нью-Джерси был праздник. Наконец, после почти 330 лет, земля вернулась в родной штат. Правительство тут же выделило своему новому приобретению почтовый индекс, налоговый номер, указало на картах, и под музыку при большом скоплении народа в День Независимости подняло свой флаг на острове. А губернатор напоказ несколько дней щеголяла в новой футболке где жирными буквами было написано: "Остров Эллис, Нью Джерси".
А что же реально получило Нью Джерси как компенсацию за миллионы долларов, потраченных на юристов? Ведь земля как и была, так и осталась в федеральном владении. Если исключить несколько тысяч долларов налоговых сборов с продажи сувениров из музейного магазина, то по сути ничего. Кроме, конечно, чувства глубокого морального удовлетворения, что долларами не измерить. Ведь говорили в старину умные люди - "понты дороже денег"...
jaerraeth.livejournal.com/630069.html