[shano]

5 июля 1788 года был принят первый в мире закон о защите человека от канцерогенов на рабочем месте. Британский парламент запретил трубочистам использовать труд мальчиков младше 8 лет, потому что из-за постоянного контакта с сажей в раннем детстве у трубочистов спустя 15-20 лет развивалась особая карцинома. Борьба с этой болезнью продолжалась два столетия, пока мир не усвоил некоторые правила обращения с канцерогенными веществами.

Открыл само явление канцерогенности знаменитый хирург Персиваль Потт, работавший в лондонской больнице Святого Варфоломея. В 1775 году он описал злокачественную опухоль, которую назвал «рак трубочиста». У самих трубочистов она называлась «сажевая бородавка». Вначале на коже мошонки возникает болезненная язва. Затем она прорастает в яичко, которое разбухает и твердеет. Опухоль быстро даёт метастазы в пах и брюшную полость, что приводит к мучительной смерти.

Конечно, «сажевую бородавку» врачи знали и прежде. Но поскольку она поражает юношей, болезнь считали венерической, и лечили ртутью, теряя бесценное время. Потт указал, что единственное верное средство – это гемикастрация. Если вовремя удалить поражённое яичко на ранней стадии заболевания, пациент наверняка будет спасён. Бывало, что через несколько лет или месяцев трубочист опять поступал в больницу с опухолью на другом яичке.


Разбираясь, что же с этой профессией не так, Потт стал изучать быт и биографию своих пациентов. Не все больные чистили трубы, но каждый из них занимался этим лет с 5-6 и до того возраста, когда мальчик раздаётся в плечах и перестаёт пролезать в дымоход шириной в один кирпич. Малыши числились учениками трубочиста, хотя выполняли за него всю работу. С раннего утра улицы оглашались воплями детей, предлагавших почистить дымоход от сажи. Ещё до завтрака мальчик мог пройти 20-30 труб, затем сдавал своему патрону выручку и сажу – на продажу красильщикам.

Ходили эти дети босиком, чтобы подошвы стали нечувствительны к жару: часто приходилось лезть в горячую трубу, и даже тушить там горящую сажу или креозот. Работая щёткой внутри дымохода, мальчик упирался в стенки локтями и коленями. Поэтому, едва он поступал в ученики, хозяин мочил ему коленки и локти рассолом, чтобы кожа загрубела. Пока она ещё была нежной, дети выбирались из труб исцарапанными и окровавленными. Поначалу они вообще не хотели залезать в дымоход, и тогда трубочист колол им ноги гвоздями либо жёг углем.

Недаром их судьбой пугали более благополучных детей: «не будешь слушаться няню – отдам тебя трубочисту, станешь вот так же по трубам ползать». Лорд Фредерик Гамильтон в своих мемуарах рассказал, как однажды в детстве набрался храбрости и спросил мальчишку-трубочиста, неужели тот попал в профессию потому, что не слушался няню. Черномазый сначала не понял, о чём речь, а потом широко улыбнулся и ответил, что ему нравится чистить трубы.


Превратности жизни мальчиков-трубочистов

вдова продаёт сына в ученики трубочисту. В разных местах Англии цена мальчика колебалась от 7 шиллингов до 4 гиней, т.е. до 4 золотых. . Гравюра из сборника «The Chimney-sweeper’s friend, and Climbing-boy’s album», 1824 год.


1) Рутинная техника: мальчик ползёт вверх по трубе, упираясь спиной и коленями, и щёткой счищает нагар над головой. Сажа при этом сыплется в очаг, застеленный мешковиной. Шапка у мальчика натянута до подбородка, чтобы защитить от сажи глаза, нос и рот.

2) Быстрый спуск: прижав колени к груди, мальчик скользит вниз по трубе, подтормаживая локтем. Такой манёвр опасен, если дымоход сужается книзу – мальчика может заклинить в трубе, и тогда ему не разогнуться. Сотни детей погибли при таком спуске, и каждый трубочист мог припомнить в своей биографии подобный случай. Помогал только страховочный трос, за который тянули сверху, либо сильный толчок снизу.

3) Прохождение угла. Такой угол – обычное явление в больших домах со множеством каминов. В Букингемском дворце есть дымоход с 15 углами. Настоящие ловушки для мальчиков. Над углами скапливалось большое количество сажи, иногда образующей сплошную пробку. Эта масса могла обрушиться, зажать трубочиста и задушить его.

4) Прохождение прямого угла. Прямые углы забиваются первыми, чистить их приходится лёжа в саже, и при огибании угла легко застрять.


В его жизни действительно были свои плюсы. Рабочий день кончался в три часа, на зависть ученикам горшечника и плотника. Можно целый день околачиваться на улице, в школу ходить не надо – трубочисты не заботились об образовании своих учеников. Правда, после 16 лет надо менять профессию, а ты ничего не умеешь, кроме как ползать по трубам. На несколько сотен мастеров по всему Лондону приходилось около 4000 учеников. Те, в ком не было жилки эксплуататора, не становились мастерами-трубочистами, а пополняли ряды флота или опускались на уголовное дно. Либо погибали от «сажевой бородавки», которая казалась проклятием их профессии.

Никто не шёл в это ремесло добровольно. Трубочисты покупали детей у малообеспеченных, вдов и женщин лёгкого поведения. Бродячие трубочисты – а таких была половина – крали детей. Существовала подпольная сеть торговли, переправлявшая похищенных маленьких англичан во Францию, а мальчиков из итальянских и немецких деревень – в Англию.

Хирургу Персивалю Потту было известно, что в Шотландии и Германии «раком трубочиста» не болеют. Отчего? Там не было детей-трубочистов. Шотландцы и немцы чистили свои трубы щётками или намотанными на палку тряпками. Однако в Англии времён промышленной революции это уже было невозможно. В многоэтажном доме дымоходы представляют собой узкие кирпичные коридоры громадной длины, со многими поворотами и углами. Прочистить их могли только дети.

Были среди мастеров-трубочистов порядочные люди, которые одевали своих учеников как следует. Кормили за одним столом с собственными детьми, читали им книги, водили в церковь. И регулярно мыли. У таких счастливых учеников впоследствии рака не наблюдалось. «Сажевая бородавка» поражала тех, кто в детстве спал в неотапливаемом помещении, забившись в свой мешок из-под сажи или накрывшись им как одеялом. Трубочисты называли это «спать по-чёрному». Потт заметил, что в таких случаях сажа въедается в складки кожи мошонки так, что её не отмоешь. Особенно если мыться раз в неделю в речке, а зимой – никогда.

Блестящее исследование Потта заметили не только в кругу врачей. Была в Лондоне больница для найдёнышей, над которой шефствовал на общественных началах коммерсант Джонас Хенвей. Когда он жил на Востоке, его поражало, что к беднякам, которые убивают своих детей, у общества нет претензий. По возвращении домой Хенвей охотно возглавил лондонский беби-бокс и страшно им гордился. Но справившись о дальнейшей судьбе своих найдёнышей, он узнал, что из 1666 его воспитанников 963 стали учениками трубочиста. А значит, десятки из них погибнут от несчастных случаев на работе, и ещё десятки – от рака.

Хенвей верил в мощь пропаганды и не раз использовал её. Так, он первым в Англии стал ходить в дождь под зонтом – прежде это никому не приходило в голову. Сначала над ним смеялись, потом кебмены почувствовали угрозу своему бизнесу и стегали Хенвея на улице кнутами. Но тот упорно ходил с зонтиком, и на его глазах этот аксессуар из экзотики превратился едва не в один из символов Британии. С трубочистами Хенвей избрал другую тактику: выпустил сентиментальную книгу биографий, над которой проливали слёзы дети из хороших семей. Там были собраны душераздирающие истории, достойные маркиза де Сада, причём совершенно подлинные. Недостатка в материале не было.

Личным другом Хенвея был «хороший» мастер-трубочист по имени Дэвид Портер. Когда пропагандист добра в 1786 году умер, Портер составил в память о нём общественную петицию в парламент с призывом защитить детей от жестоких и жадных хозяев. И 5 июля 1788 года был принят закон об учениках трубочистов, согласно которому нельзя было посылать в трубу ребёнка младше 8 лет. Кроме того, каждый мальчик должен был носить на шапке медную бляху с именем своего хозяина, чтобы окружающие знали, на кого им жаловаться.

Портер назвал акт «настолько искромсанным, что работать он не будет». И действительно, закон не работал. Чем ребёнок меньше, тем больше выбор узких дымоходов, которые он может прочистить. До 5 лет дети слишком слабы, но позже, когда они хорошо обучаемы и так легко пролезают в трубы, как отказаться от их труда? Проще платить штраф. И жалоб на трубочистов не поступало: большинство клиентов не волновала судьба чумазых мальчиков, которые работали за гроши.

Ещё Хенвей сказал, что по-настоящему избавит детей от рака тот, кто изобретёт машину для чистки труб. Таким изобретателем оказался плотник Джордж Смарт. Он запатентовал мачту из полых цилиндров, стянутых вместе тросом: подобным образом устроена конструкция Останкинской башни. Теперь можно было не покупать дорогой корабельный лес, а ставить мачту из наборных частей любой длины. На флоте это изобретение не пошло, зато в трубах оно работало прекрасно. Можно было насадить щётку на длинную ручку, переламывающуюся в суставах и изгибающуюся по форме любого дымохода.

Против машины восстали страховые компании. Они утверждали, что мальчики чистят трубы лучше, чем машина, и показывали статистику, как столько-то людей сгорело или угорело из-за некачественной очистки труб механической щёткой. Да, говорили они, трубочисты задыхаются в дымоходах, а позже гибнут от рака, но без них мы потеряем ещё больше. Приходится выбирать.


Парламент принимал один за другим акты о трубочистах, повышая возраст учеников. Лобби делало эти законы беззубыми, вменяя за нарушение лишь лёгкий штраф. Однако враги детского труда, журналисты, продолжали твердить, что жизнь мальчика-трубочиста – рабство похуже негритянского рабства в Америке, и наконец вбили эту мысль в голову избирателю. Последовательный противник использования мальчиков-трубочистов лорд Шефтсбери в 1875 году дождался вопиющего случая, когда при очистке труб кембриджской больницы 11-летнего мальчика по имени Джордж Брюстер завалило сажей. Доктор удалил сажу из дыхательных путей ребёнка, положил его в тёплую ванну, но спасти не сумел.

Лорд Шефтсбери тут же внёс проект закона, по которому деятельность трубочистов лицензировалась, надзор возлагался на полицию, а ученикам разрешалось только пользоваться машиной и гирей на тросе. И больше в Англии ни один мальчик не погиб от несчастного случая в дымоходе.

Врачебные споры о канцерогенности сажи закончились в 1922 году, когда «рак трубочиста» вызвали у мышей инъекциями экстракта сажи. В этом повинны ароматические углеводороды. История с трубочистами показала, насколько важно работникам вредных производств регулярно мыться сразу после смены. Но даже в развитых странах довести эту мысль до сознания работодателей удалось только к 1975 году, когда наконец заболеваемость «раком трубочиста» стала сокращаться. Публикации Персиваля Потта исполнилось тогда ровно 200 лет.

vitaliiskoray03.livejournal.com/509025.html