[shano]

понедельник, 25 июля 2022 в 14:50

Пишет natali70:

Этот пост из серии внезапных. Как я уже сказала, имя автора статьи из предыдущего поста кое о чем напомнило. А надо сказать, что мне, конечно, знакомы уже многие имена шерлокианцев, хотя часто бывает, что имя знакомо, а спроси меня, чем точно знаменит его владелец, я могу и не ответить. Но это не только странные, но и очень интересные люди и я уже стала изучать не только статьи о Холмсе, но и информацию о самих шерлокианцах. Стала отводить под самых-самых отдельные темы. Надеюсь, что когда скоро буду делать новую версию содержания, то скажу там о них в двух словах. Но вернемся к нашей теме) Как-то мне запомнилось, что именно с Роджером Ланселином Грином была связана какая-то очень темная (в прямом смысле этого слова) и загадочная история. О которой я вообще прочитала в другом дневнике и была тогда под впечатлением. Но это было давно, в шерлокианцах я тогда не особо разбиралась, и много чего не знала. Потому оно мне просто запомнилось, как страшная и таинственная история. Потом еще не так давно попадался на глаза маленький пост где-то на тумблере, где в двух словах говорилось о том же самом и уже была фотография этого Ланселина Грина. На фотографиях он часто попадался и я для себя его как-то отметила, как человека со странностями. Ну, чисто по внешности) Ну, и вот, и как-то вдруг подумала, что надо ж, он эту статью написал еще в 1970 году. И я - еще на работе - полезла в интернет. И поняла, что статью, на самом деле, написал именно Роджер Ланселин Грин, а тот, о ком я вспомнила, его сын Ричард. Уже интересно, потому что это целая династия шерлокианцев) Ну, и к слову сказать Роджер Ланселин Грин, автор статьи"В университете" -британский биограф и детский писатель. Он был академиком Оксфорда, входил в состав литературной дискуссионной группы Inklings вместе с К. С. Льюисом и Дж. Р. Р. Толкином. Он оказал положительное влияние на своего друга К.С. Льюиса, побудив его опубликовать "Льва, ведьму и платяной шкаф".Жил в Чешире в поместье Поултон-Холл, которым его предки владели более 900 лет; он был лордом поместий Поултон-Ланселин и Лоуэр-Бебингтон. (Не зря он там упоминал о Чешире). Полагаю, что он был и членом шерлокианских сообществ, по крайней мере, Лондонского, раз написал статью в их журнал, но сейчас точную информацию найти не могу, хотя вроде мне что-то такое попадалось. Но сейчас речь пойдет о его сыне Ричарде Ланселине Грине. И я так чувствую, что растяну это на два поста, чтоб не было слишком большой "простыни") Но пока попробую отделить зерна от плевел и для начала пусть здесь будет рассказ о самом Ричарде Ланселине Грине. Ричард родился 10 июля 1953 года. Он был младшим из троих детей Роджера Ланселина Грина, детского писателя, знаменитого своими переложениями Гомеровых мифов, а также легенд о короле Артуре. Роджер Ланселин был близким другом Клайва Льюиса и Толкина; Ричард вырос под Ливерпулем, в поместье, которое принадлежало его предкам с 1093 года. «К тому времени, как Ричард появился на свет, — рассказывал мне один из его родственников, — семейство Грин, как нередко случается в Англии, владело большим замком, но пребывало в бедности. Шторы были ветхие, ковры протерлись до дыр, сквозняки гуляли по коридорам». У Грина, вспоминали друзья, лицо было бледное, слегка одутловатое; после несчастного случая в детстве он окривел и всегда носил темные очки. Один из друзей Грина говорил мне, что он и взрослым выглядел как «юный Пан» — «пухлое лицо херувимчика и постоянная усмешка, — казалось, и сочувственная, и саркастическая одновременно. Постоянно казалось, будто он скрывает от всех какой-то маленький занятный секрет». Очень застенчивый, нелюдимый, но одаренный строгим логическим умом и цепкой памятью, юный Ричард Грин проводил часы в огромной отцовской библиотеке, разглядывая и читая старые издания детских книг. В одиннадцать лет он подпал под неотразимое обаяние Шерлока Холмса. Юный Ричард прочел подряд все рассказы, затем принялся их перечитывать. Его строгий, логический ум нашел в «дедуктивном методе» Холмса образец для подражания. Грин, следуя им, учился наблюдать и замечать, в то время как остальные смотрели, но не видели. Он заучил правила Холмса, как катехизис. С тринадцати лет Грин принялся таскать на темный чердак Поултон-холла различные вещи с местных распродаж. На чердаке было помещение, именуемое «камерой мученика», где якобы водились привидения. Готорн пишет, что там будто бы «томилась в заключении некая дама, замученная за веру». Тем не менее мальчишка бесстрашно лазил на чердак, таская туда скупленное старье, и в конце концов превратил его в своеобразный музей: там появились трубки и персидская туфля, набитая табаком, какие-то неоплаченные квитанции, приколотые к каминной доске ножом, коробочка с таблетками и надписью «Яд!», гильзы. На стенах Грин нарисовал следы от пуль. «Я боялся, стены не выдержат, если я в самом деле начну по ним палить», — рассказывал он впоследствии. Кроме того, там было чучело змеи, старый медный микроскоп и многое другое. На дверях Грин повесил табличку: «Бейкер-стрит». Слева изображен чердак и сам Ланселин Грин. Его отец, писатель Роджер Ланселин Грин, позирует справа Основываясь на новеллах Конан Дойля, Грин воссоздал квартиру Холмса и Ватсона с такой точностью, что в его домашний музей наведывались фанаты Шерлока Холмса с других концов Англии. Местный репортер описал в заметке то необычное чувство, которое охватило его, когда он поднялся на семнадцать ступеней — ровно столько было в доме Шерлока Холмса на Бейкер-стрит — и услышал магнитофонную запись, воспроизводящую звуки Лондона Викторианской эпохи — скрип колес кэбов, цоканье лошадиных копыт по камням мостовой и так далее. Грин сделался самым юным за всю историю этой организации членом «Лондонского общества Шерлока Холмса». Участники общества порой наряжались в костюмы «своей» эпохи — брюки с завышенной талией, цилиндры. Закончив в 1975 году Оксфорд, Грин решил заняться составлением библиографии. Он охотился за каждым текстом, когда-либо написанным Конан Дойлем, его интересовало все: памфлеты, пьесы, стихи, некрологи, песни, неопубликованные рукописи, письма издателям. Он всюду ходил с пластиковым пакетом вместо кейса и упорно отыскивал интересующие его документы. В разгар этой охоты Грин узнал, что подобным делом увлечен и Джон Гибсон. Они встретились и договорились о сотрудничестве. В результате в 1983 году издательством Оксфордского университета был опубликован том с предисловием Грэма Грина. Объем этого издания составлял более семисот страниц, и в нем были перечислены и прокомментированы чуть ли не все тексты, написанные рукой Конан Дойля, причем указывался даже сорт бумаги и тип переплета. Завершив работу над библиографией, Гибсон продолжал, как и прежде, служить в государственном департаменте недвижимости, а Грин к тому времени получил свою долю наследства (семья все же рассталась с большей частью принадлежавших ей земель) и решил, отталкиваясь от уже сделанного, приступить к созданию биографии Конан Дойля. Создание биографии весьма похоже на работу детектива: Грин старался воссоздать каждое событие в жизни Конан Дойля, как будто воссоздавал картину преступления. В 1980-е годы Грин отправился по следам Конан Дойля, начиная с бедного района Эдинбурга, где тот родился 22 мая 1859 года. Он посетил места, где Конан Дойль рос, воспитываемый набожной матерью и несколько мечтательным отцом. Отец Конан Дойля, кстати, создал одно из первых изображений Шерлока Холмса — в момент, когда детектив обнаруживает труп. Этот рисунок появился на обложке бумажного издания «Этюда в багровых тонах». Грин также собирал сведения, характеризующие интеллектуальное развитие своего «объекта». Он выяснил, в частности, что, занимаясь медициной в Эдинбургском университете, Конан Дойль подпал под влияние рационалистов, в первую очередь Оливера Уэнделла Холмса (чья фамилия досталась бессмертному сыщику). Тогда-то будущий писатель порвал с католицизмом, решительно заявив: «Я никогда ничего не приму на веру без доказательств». В начале 1980-х Грин опубликовал предисловие к полному собранию сочинений Конан Дойля, выпущенному издательством «Пингвин». Впоследствии он сам помог собрать свои, опубликованные в разных изданиях тексты. Написанные в академическом стиле, они снискали Грину популярность за пределами шерлокианской субкультуры. Одно из эссе, объемом более ста страниц, представляло собой краткую биографию Конан Дойля; в другом Грин подробнее останавливается на рассказе «История разыскиваемого человека». Этот рассказ был найден в сундуке через десять с лишним лет после смерти автора. Вдова и сыновья Конан Дойля продавали его как последнюю неопубликованную новеллу о Шерлоке Холмсе, однако некоторые критики усомнились, что рассказ — подлинник, и даже обвинили в мошенничестве двух сыновей Конан Дойля, которым, мол, понадобились деньги на их чересчур роскошную жизнь. Грин, однако, убедительно доказал, что, хотя рассказ не принадлежал перу Конан Дойля, не была эта публикация и злонамеренным мошенничеством: рассказ написал архитектор Артур Уитакер и послал его писателю в надежде на сотрудничество. Ученые восхищались работами Грина, находя их «ошеломляющими», «несравненными» и даже «достойными самого Холмса». Однако сам Грин этим не удовлетворялся и хотел рыть глубже, чтобы завершить долгожданную биографию. Грин хотел создать биографический шедевр, историю жизни, в которой каждый последующий факт однозначно вытекал бы из предыдущего. Он хотел стать и Ватсоном, и Холмсом для Конан Дойля, стать не только жизнеописателем, но и расследователем его жизни. Слова Шерлока Холмса — «Факты! Факты! Факты! Я не могу лепить кирпичи без глины!» — постоянно звучали в его ушах, и Грин понял: чтобы осуществить задуманное, придется отыскать утраченный архив Дойля. Продолжение следует