[shano]

среда, 10 мая 2023 в 10:17

Пишет Angerran:

среда, 10 мая 2023 в 09:50

Пишет Irina77:

Хотя завтрак в Британии обычно состоял из чая и тостов или булочек, даже он порой превращался в целую церемонию. В больших имениях, как, например, у мистера Дарси в Пемберли из романа "Гордость и предубеждение", кипятить чай на каминной решетке было немыслимо. Вместо этого для кипятка использовались богато украшенные серебряные чайники. Вода в них долго оставалась горячей благодаря раскалённому железному пруту, который нагревали над очагом в кухне, а затем вставляли в специальное отверстие в чайнике. Служанка приносила такой чайник к столу и ставила рядом с хозяйкой дома, которая заваривала чай сама в изящном фарфоровом или серебряном заварочном чайничке. Большой популярностью пользовались специальные фарфоровые сервизы для завтраков, такие, какой был у Остинов. В "Чувстве и чувствительности" Фанни Дэшвуд жалуется на то, что фарфоровый сервиз для завтрака, который увозит с собой ее свекровь при переезде, «вдвое красивее того, что остается в доме». В "Нортенгерском аббатстве" Кэтрин Морланд потрясена роскошным завтраком в аббатстве и «изысканностью сервиза для завтраков». Серебряный чайник в стиле Георга IV Мастер: Бенджамин Смит II (Бирмингем 1764 - Лондон). Из изящных фарфоровых чашек пили как традиционный чай (в доме Остинов), так и более изысканные напитки. Богатый брат Джейн Эдвард предпочитал кофе, герой "Нортенгерского аббатства" генерал Тилни - горячий шоколад. Сам завтрак был неформальным - за ним можно было разговаривать, просматривать газеты и письма. Ким Уилсон «Чай с Джейн Остин» В доме Остинов Завтрак в доме Остинов обычно подавался в девять часов, однако Джейн вставала гораздо раньше и успевала до завтрака переделать множество дел. Она играла на фортепиано или писала письма, сидя за своим маленьким деревянным бюро. Большинство своих писем Джейн писала до завтрака, о чем упоминала в них самих: «Я пишу тебе перед завтраком, а встала я между шестью и семью утра». Завтрак подавался в девять часов, как у пунктуального генерала Тилни из «Нортенгерского аббатства», или в десять, как у сэра Джона и леди Мидлтон из Бартон-парка в «Чувстве и чувствительности». В городских домах, подобных дома брата Джейн Генри и его супруги Элизы, завтрак подавался позднее, чем в деревне. Обеды и балы начинались позже, поэтому те, кто их посещал, позже ложились и вставали. В «Гордости и Предубеждении» Лидия и Гардинеры «завтракали, как обычно», перед свадьбой Лидии. Самые большие модники садились завтракать в одиннадцать и даже двенадцать часов. В некоторых домах члены семьи и гости спускались к завтраку, когда им заблагорассудится, однако в большинстве семей было принято завтракать вместе, в одно и то же время. «Пробило десять, мне пора идти завтракать»,- пишет Джейн Кассандре из дома их брата Эдварда. Иногда за полчаса до завтрака подавали предупредительный звонок - после второго звонка семья и гости собирались за столом. Даже в самых богатых семьях к завтраку обычно подавались только напитки и выпечка с маслом. Кексы, хлеб, булочки, тосты - все они упоминаются в описаниях завтраков у Джейн Остин. Тем не менее иногда завтраки бывали и более обильными. В Мэнсфилд-парке» Фанни Прайс, помахав на прощание брату и Генри Крофорду, возвращается в столовую, чтобы убрать со стола тарелки: Уильяма, со «свиными костями и горчицей», и мистера Крофорда, с «яичной скорлупой». Ким Уилсон «Чай с Джейн Остин» Рождение чайного сервиза Воцарение на английской кухне чая повлекло за собой появление нового вида посуды. Так родился чайный сервиз. Чайные листья держали в специальной баночке с плотной крышкой вроде бонбоньерки; в XVIII веке герцогиня Лодердейл складывала в такие свои запасы чая и леденцов, храня их у себя в личном кабинете Хэм-хауса. Чай тогда пили в натуральном виде, ничего в него не добавляя. Для чая нужны, во-первых, чашки. Первоначально в этом качестве использовали сосуды без ручки из тонкого китайского фарфора, которые называли просто «мисками». Их вместе с чайными листьями привозили с Востока: на чайных клиперах ящики с фарфором служили балластом. В XVII веке мало кому удавалось приобрести две одинаковые чайные «миски»; представление о чайном сервизе сформировалось только в XVIII веке, когда в Британии было налажено собственное производство керамики. Во-вторых, потребовались чайники – для кипячения небольшого количества воды и для заваривания чая. Чаинки из чашки вылавливали дырявой ложкой с дырочками (так называемой ложкой для соринок). Со временем ее сменило чайное ситечко. Для чаепития дамы ставили у себя в гостиной особый столик. С появлением чая общество нашло себе новое развлечение. Чаепитие служило удобным поводом пригласить знакомых в гостиную и щегольнуть своей состоятельностью (продемонстрировав чайный сервиз) и хорошими манерами (показав свое знакомство с тонкостями чайной церемонии). Слуги лишь накрывали стол для чаепития, а по чашкам чай разливала хозяйка дома. George Dunlop Leslie Узор "Willow", используемый на керамической посуде, стал популярным в конце 18 века в Англии, когда в своей исходной форме он был популяризирован английскими художниками-керамистами, сочетая и адаптируя мотивы, вдохновленные модными расписанными вручную сине-белыми изделиями, импортируемыми из Китая Люси Уорсли «Английский дом. Интимная история» Кухня Джейн Остин Современники Джейн Остин основательно подходили к вопросам, связанным с принятием пищи. Это касается даже скромных обедов в кругу семьи — что уж говорить о парадных приёмах! Миссис Беннет в «Гордости и предубеждении» не зря гордится, что её «приглашают обедать в двадцать четыре дома». Ведь это означает, что и она способна принять гостей на своей территории соответствующее количество раз. А это нетривиальная задача даже в доме простого деревенского сквайра, к которому требования заведомо не столь высоки, как к представителям знати. Даже скромная трапеза эпохи Регентства выглядит маленьким пиром в наших глазах. Главное, что создаёт этот эффект, — это принцип подачи блюд. Мода на подачу à la russe (то есть привычный нам вариант сервировки, когда блюда появляются на столе в логичном порядке, сменяя друг друга) придёт в Англию позже. Во времена Джейн Остин стол сервировали à la française, то есть на французский манер. Это значит, что блюда появлялись на столе сразу большими группами. Такая группа называлась переменой, и в рамках званого обеда их обыкновенно бывало две или три. Каждая перемена включала в себя от пяти до двадцати пяти блюд самых разных типов: на стол одновременно подавались супы, мясо, рыба и птица, дичь, овощи, соусы и соленья, всевозможные пудинги — сладкие и несладкие, пироги — тоже как закусочные, так и десертные, и собственно десерты. То есть едоки не разграничивали по времени первое-второе-третье, а ели всё вперемешку. Разумеется, необязательно было пробовать всё: богатый ассортимент предлагался для того, чтобы у гостей была возможности выбора и каждый получил что-нибудь по своему вкусу. После знакомства с блюдами первой перемены приходила пора с ними проститься. Гостям предлагался промежуточный десерт. Затем стол сервировали блюдами второй перемены, то есть подавали новый набор угощений самого разного рода. Когда гости насыщались и ими, сервировали стол под сладкое: фрукты, орехи, пирожные и мороженое. В «Эмме» главная героиня и Фрэнк Черчилл вынуждены прервать свой оживлённый диалог, чтобы соблюсти этикет застолья: «Затянувшаяся пауза между двумя переменами блюд призвала их разделить со всеми томительные минуты ожидания, сидя с таким же, как у других, сдержанным и чинным видом; но вот стол опять благополучно заставился кушаньями, каждый судок и соусник водворился точно на положенное ему место, и, когда к обществу, занятому едою, опять воротилась непринужденность...» Блюда в рамках одной перемены расставлялись на столе с соблюдением максимальной симметрии: в центре — что-нибудь наиболее внушительное, вокруг него всё остальное. При этом мясо, птица и т. п. обыкновенно подавались целиком, без порционной нарезки. Хозяин дома собственноручно разрезал основное мясное блюдо, а также следил за тем, чтобы всем гостям разлили суп. Остальные блюда можно было накладывать себе самостоятельно, если они стояли рядом, а за блюдами с другого конца стола — послать слугу. Элементы застольного этикета отчётливо вырисовываются перед нами, например, в «Мэнсфилд-парке». Мэри Крофорд беспокоится, что смена хозяина будет болезненно ощутима за столом: «Она не сомневалась, что обед пройдет прескучно. Не в пример брату, Эдмунд не найдет тем для беседы. Супом станут обносить при унылом молчании, вино пить без всяких улыбок и милого вздора, дичь резать без сопровождения хотя бы одного-единственного рассказа о том, как вкусна была оленья нога в прошлый раз, или занимательной истории «об одном моем друге».» отсюда