Попросила цыганку погадать. Та посмотрела на мою ладонь и молча вернула деньги. // — Кто это воет на болотах, Бэрримор? — Кто угодно, сэр. У всех есть повод повыть на болотах.
у некоторых она явно имела долгую и насыщенную историю Ну так... Двадцать девятый год всё-таки. Не в карденах народ ходил. Слава Богу, что уже не голодные-истощённые тела — даже напротив, все крепкие, спортивные, хорошо сложенные.
Попросила цыганку погадать. Та посмотрела на мою ладонь и молча вернула деньги. // — Кто это воет на болотах, Бэрримор? — Кто угодно, сэр. У всех есть повод повыть на болотах.
Москва,1929... не голодное место и время... Ну да, период голода и повальной безработицы уже прошёл, но не так уж давно, насколько знаю по рассказам дедушки и бабушки. Они говорили, что ещё несколько лет после Гражданской жилось очень тяжело.
Да, но за три-четыре года уже можно отъесться и окрепнуть. Хотя одежда, конечно, о зажиточности не свидетельствует. Или о культурной традиции уделять ей внимание....
Да, но за три-четыре года уже можно отъесться и окрепнуть. Хотя одежда, конечно, о зажиточности не свидетельствует. Или о культурной традиции уделять ей внимание....
Ну так... Двадцать девятый год всё-таки. Не в карденах народ ходил.
Москва,1929... не голодное место и время...
Ну да, период голода и повальной безработицы уже прошёл, но не так уж давно, насколько знаю по рассказам дедушки и бабушки. Они говорили, что ещё несколько лет после Гражданской жилось очень тяжело.