[Шано]

Татарин по-сербски означает во-первых и в-главных представителя татарского народа. Но, так как самыми лучшими наездниками мира считались именно татары, этноним как своего рода почётное звание присвоили государственной курьерской службе. Татарин перевозил деньги и драгоценности, документы, а главное, тайную дипломатическую почту. Первое наименование почтового отделения Сербии в 1835 году, когда оно было основано, было «Татарская служба». При этом национальность работников службы значения не имела. В большинстве своём они были сербы.

В татары отбирали не в последнюю очередь по росту и телосложению, как и жокеев. Подбирали мужчин маленького роста, но жилистых и крепких физически. Выносливость была на первом месте. Если обычный человек ехал из Царьграда в Белград две недели, ну десять дней минимум, то татарин доезжал за неделю. Иногда даже за четыре дня. Нельзя было нигде останавливаться, а то диппочту сопрут или прочитают шпионы. Нельзя было есть, а то еда вызывает сонливость. Разве что небольшую лепёшечку и чай без сахара, не спешиваясь. Чтобы не уснуть на ходу, татарин пил татар-кафу: адскую смесь молотого кофе, сахарной пудры и холодной воды. А лучше льда, чтобы слепить комок, который тает на языке и постепенно, но неуклонно бодрит.



Татарин и суруджия. Художник Карл Гебель.

За смену лошадей отвечали содержатели мензуланы или мензулханы (это что-то вроде русского яма). А сопровождал татарина особый подручный под названием суруджия.



А это личный татарин князя Милоша Обреновича, Риста [Христофор] Прендич. По-нынешнему профессиональный дипломатический курьер. Он был один из богатейших людей своего родного Алексинца, построил там красивый дом, и в этом доме вырастил с супругой Магдаленой семерых детей: Косту, Любомира, Йована, Николу, Михаила, Анку и Савку. Прендич был ровесник века девятнадцатого, железного. На шестьдесят восьмом году жизни он удостоился чести привезти из Стамбула высочайшее позволение османским войскам покинуть пределы Сербии. В марте. По весеннему мокрому снегу. Девятьсот километров с лишним. Прибыл героический гонец в таком состоянии, что краше в гроб кладут. Домоправитель Милошева сына, князя Михаила, Анастас Йованович только и смог спросить:
— Что ты привёз, Риста?
— Князю в собственные руки, — еле выговорил Прендич.
Анастас предложил, что сам передаст письмо, но старый татарин был непреклонен:
— Князю в собственные руки!
Тут уже прибегает и сам князь. Риста вручает ему прямо в руки письмо и падает в обморок. Решили, что он умирает, стали лечить исконным сербским способом: насыпали в корыто кукурузную муку и полностью его в эту муку закопали, как пляжника в песочек. Риста уснул моментально. Каждые три-четыре часа старика будили, кормили сырыми яйцамии поили французским коньяком, после чего страдалец естественным образом вырубался. Так он провёл тридцать часов, после чего встал здоровёшенек, будто ничего и не случилось, и вместе с князем и Анастасом Йовановичем любовался османскими войсками, покидающими многострадальную сербскую землю.

Прожил же Риста Прендич девяносто два года. Воспоминаний, к сожалению, не оставил.  maiorova.livejournal.com/741728.html

@темы: связь