воскресенье, 08 сентября 2024 в 16:10
Пишет Эрл Грей:
Вопросы организации труда и физических затрат возникали в основном в городах, и на этой почве даже случались конфликты. Развитие городов началось в XII–XIII веках и было связано с прекращением нашествий варваров, с интенсификацией товарообмена и с освобождением крепостных. Складываются профессии, городские кварталы различаются по тому, чем занимаются жители, деятельность диверсифицируется: «Сонные деревни превращаются в оживленные рынки». читать дальшеУстанавливаются и распространяются определенные правила жизни. Поначалу нормируется длительность рабочего дня и — скрытым образом — усталость, которую вызывает работа. Главный критерий — длительность светового дня. Это зафиксировано в «Книге профессий», появившейся в 1268 году: «Вышеназванные работники должны приходить ежедневно по будням на рассвете и работать до сумерек, которые длятся до заката». Таким образом, длительность рабочего дня устанавливалась одинаковой для всех — он начинался с рассветом и длился, пока не начнет темнеть. Конечно, существовали нюансы — в некоторых профессиях рабочий день короче: например, «изготовители приводных ремней имеют право отдыхать в сумерки», так же как и «производители ремней» могут не работать по ночам, потому что «дни длинные, а работа очень тяжелая». В то же время работа в ночное время существовала в некоторых профессиях, связанных с обработкой и переработкой продукции, — например, красильщикам разрешалось «работать по ночам»; производители масла также могли «работать днем и ночью, если это казалось им правильным». Конфликты в связи с продолжительностью рабочего дня Подобная нечеткость в определении не осталась без результата. Возникает напряжение, хозяева предприятий, особенно накануне Черной смерти — эпидемии чумы 1348 года, в период избытка рабочей силы, продлевали «рабочий день». Это вызвало сопротивление, возникли конфликты по поводу продолжительности рабочего дня; усталость становится неявным алиби, пограничной точкой между тем, что можно терпеть, и тем, что терпеть нельзя. Работники парижских кожевенных предприятий в 1277 году жаловались, что «хозяева очень сильно задерживали их на работе после наступления темноты». Комиссар парижской полиции установил продолжительность рабочего дня: «Работа должна продолжаться до обедни, а во второй половине дня — до захода солнца». Похожая ситуация сложилась в 1346 году в Санлисе: двадцать восемь работников кожевенного предприятия воспротивились намерению четырех хозяев продлить рабочий день до повечерия; «Бальи постановил, что они будут работать до последнего удара колокола, собирающего на вечернюю службу, то есть до повечерия». Конечно, об усталости здесь не говорится напрямую, но мысль о ней присутствует в жалобе и реакции работников, она принимается во внимание и пусть неявно, но требует компенсации. Великая чума, пришедшая в 1348 году, вызвала новые изменения. Количество рабочих рук сократилось, и, следовательно, они стали цениться выше; требования работников возросли. Они проявляли дилетантизм и расслаблялись на работе; такое положение вещей оспаривалось хозяевами, но нравилось самим работникам. Вот что по этому поводу писал комиссар парижской полиции в 1395 году: «Как мне стало известно, представителям многих профессий, проживающим в Париже — например, ткачам, сукновалам, мостильщикам дорог, каменщикам, плотникам и прочим, — пришлось по вкусу приходить на работу и уходить с нее когда заблагорассудится, и при этом они требуют, чтобы им платили так, как если бы они работали целый день. Это предосудительно и вызывает жалобы и нарекания со стороны хозяев предприятий, потому что наносит вред не только им, но и общественному благополучию. Отныне все представители вышеназванных профессий будут работать от зари до зари и делать перерыв на обед в разумно установленное время». Начались многочисленные трудности и напряжения, в каждом месте свои, в том числе споры внутри профессий. В 1390 году в Бове ткачи стали оспаривать у шерстяников их более позднее начало рабочего дня — якобы их собственный труд был более утомителен. Проблема нарастает: из-за усталости, вызываемой конкретными профессиональными задачами и особенностями их выполнения, возникают конфликты. Парламент выступил на стороне ткачей и установил одинаковую для всех продолжительность рабочего дня. В результате проблем, меняющихся в зависимости от конкретной экономической или демографической ситуации, в середине XII века во многих европейских городах возникло такое явление, как колокол, подающий сигнал к началу работы: campana laboris на севере Италии, cloque des métiers в Дуэ, weverscloke в Брюгге, campana pro operarii в Виндзоре. Мало-помалу рабочее время перестает зависеть от прежних «природных» факторов или звона церковных колоколов. У него появляется своя специфика. Это несколько снижает напряжение, хотя и не удаляет его полностью, как показывают события в Провене, имевшие место в 1282 году. Рабочие-текстильщики восстали против решения мэра бить в колокол в знак окончания рабочего дня: «Мэр был убит, колокол разбили». Для восстановления спокойствия в этом районе потребовалась амнистия, объявленная Эдуардом I, королем Англии и графом Шампани, а в Теруане городскому начальству пришлось в 1367 году пообещать «сукновалам и прочим людям, работающим на станках» «навсегда отказаться от ударов в колокол, означающих конец рабочего дня, дабы колокольный звон не вызывал в городе и церкви суматохи и распри». Время и усталость каким-то образом связаны между собой, но об этом пока не говорится открыто. Надо сказать и о том, что по мере того, как складывались профессии, для урегулирования перерывов и пауз в работе в течение дня существовали свои приемы, которые призваны были ограничить возможные конфликты. Первоначально, согласно королевскому распоряжению от 1369 года и просьбам буржуазии из Труа, игнорировались требования компаньонов-ткачей о трех перерывах — на завтрак, обед и полдник. В тексте документа утверждалось, что следует «работать весь день не переставая, как это делают каменщики, плотники, кровельщики, виноградари и другие рабочие, в каком бы состоянии они ни находились». Ясность в этом вопросе стала появляться в начале XIV века. Городские чиновники Турне в 1302 году постановили звонить в колокол, «один сигнал давался для перерыва на обед, другой — для возобновления работы»; магистрат Амьена в 1335 году счел ненадежным существующий порядок и добился от короля разрешения звонить в колокол «четыре раза в день — утром, вечером, перед перерывом на обед и после него». Таким образом, рабочее время дробилось, работа чередовалась с отдыхом, устанавливалась предельная длительность рабочего дня. Нарушение порядка влекло за собой последствия — за опоздания рабочих наказывали: например, в итальянском городе Пистоя в 1356 году чернорабочий Капеччо был оштрафован на два су, потому что stette troppo a tornare da merende («слишком поздно вернулся с обеда». Рабочее время постепенно отмеряется. Паузы понемногу становятся нормой, как и жесткое наблюдение за рабочими. Часы на городских башнях С изобретением в XV веке механических часов рабочее время начинает отмеряться все более точно. Раньше оно варьировалось в зависимости от времени года, а теперь стало неизменным. Теперь ориентируются не по природным явлениям, а по часам, рабочее время фиксируется. Возникает общий для всех критерий длительности рабочего дня, что хотя бы частично устраняет разногласия, как это было в Бурже в 1443 году: «В зимнее время нанятые ткачи и сукновалы должны приходить на работу на рассвете, а летом — между четырьмя и пятью часами утра; у них будет только три часа, когда они смогут завтракать, обедать, полдничать, пить и спать; им нельзя будет куда-либо отлучаться. Они будут получать сколько заработают, и те, кого вечером недосчитаются за столом, потеряют свой дневной заработок». Таким образом, в средневековом мире ограничивается продолжительность рабочего дня, в течение времени вносится определенный ритм, выделяются часы на труд и на отдых. Усталость рабочего человека, судя по описаниям, не имеет ничего общего с изнеможением воина, утомлением измученного путника, она никого особенно не волнует. Оценить ее можно с функциональной точки зрения, интуитивно, как само собой разумеющееся. Тем не менее усталость рабочего человека регламентируется и кодифицируется, из-за нее возникают конфликты. Тяготы труда «мобилизуют» работников, пусть иногда неявным образом. О ней пока не говорят вслух, но те, кто ее испытывает, стремятся ее ограничить. Источнег знаний Из книги Жоржа Вигарелло «История усталости» Читешь как будто не про 13-14 века, а про сегодняшнее время. )
URL записи
@темы: средние века