Итак, лондонский период жизни Конан Дойля оказался весьма непродолжительным. Раз уж он решил распрощаться с врачебной карьерой и полностью перейти на стезю литературную, не было смысла снимать кабинет, и уж тем более не было смысла жить в Лондоне, с его смогом и вечной грязью.
Летом 1991 года писатель переселился в южный пригород Лондона, Норвуд, где уже мог позволить себе дом в шестнадцать комнат, с балконом и большим садом. Впечатления о новом месте жительства Дойль выразил в небольшой повести «За городом»: «Когда ветер дул с севера, то вдали был слышен глухой шум большого города, – шум прилива жизни, как на горизонте можно было видеть темную полосу дыма – ту пену черного цвета, которая поднималась кверху при этом приливе». А в Норвуде было тихо, мирно и никакого дыма.
Тут бы и сесть за работу, тем более, что планы у Дойля были грандиозные: он работал над романом «Изгнанники» (о французских гугенотах времен Короля-Солнце), для чего читал много мемуаров того времени, на очереди был другой исторический роман «Тень великого человека» (об эпохе Наполеона), да и другой работы, что сейчас назвали бы «по мелочи», хватало: этот период и в самом деле стал самым плодотворным периодом в жизни писателя. За 1991 год он написал 210 тысяч слов и заработал своим пером полторы тысячи фунтов. Было только одно «но», которое начало тяготить его: Шерлок Холмс.
больше на дзене
За этот сказочный достаток
Отца сослали за Можай.
А ты, его сынок-надежа,
Проклятье шлешь отцу вдогон,
Родную сбрасываешь кожу,
За новью пыжишься бегом.
Был Бревешков, а стал Красновым,
Был Прохором, теперь ты — Ким.
И спряталась твоя основа
За оформлением таким, —
Чтоб мы и думать не посмели,
Что ты — новейший мироед,
Когда увидим в личном деле
Краснова глянцевый портрет.
Белые одежды baylanto.livejournal.com/317252.html?thread=124...
В очереди он был бы уже вторым, если не считать дамы, которая в настоящий момент стояла перед барьером и пыталась спорить с человекоподобной машиной-чиновником из-за количества своего багажа.
― Сударыня, ― холодно, с высоты своего положения толковал чиновник. ― Дамы могут иметь с собой два чемодана, господа ― один.
― Но это сумочка! ― который раз возражала дама. ― Дамские сумочки проносить с собой дозволено! Я знаю уложение!
― Сударыня, ― ровно повторял чиновник. ― В вашу сумочку иной чемодан влезет.
― Это ― сумочка! ― убеждала повышая голос дама.
Кастер опустил глаза, чтобы оценить предмет спора.
Рядом с конторкой стояли два чемодана ― этакие тумбообразные изделия, каждое из которых тащили сюда никак не меньше двух дюжих слуг. Но к чемоданам-то чиновник претензий как раз и не имел. Собственно сумочкой дамой именовался саквояж чуть меньшего размера, установленный на одном из чемоданов. Так что чиновник, конечно, хоть несколько и преувеличивал, однако же на так уж намного ― при желании, в так называемой сумочке мог уместиться и годовалый ребенок. Спорить далее чиновник не пожелал, а протянул даме ее собственное приглашение обратной стороной вверх, где были отпечатаны правила пребывания гостей в замке Арафа, вежливо попросил вслух прочесть отмеченный абзац, в коем размеры дамских сумочек определялись как «не более чем шесть дюймов в высоту, двенадцать дюймов в длину при толщине в три дюйма», а сам полез под барьер и вытащил оттуда здоровенную железную линейку.
Дамы в очереди тут же заволновались, и принялись ужимать свои сумочки до предписанных габаритов; хотя, как правило, чиновник не замечал одного-двух лишних дюймов, но из-за дамы-спорщицы он мог и изменить своему правилу.
больше на дзене
Модные журналы начала девятнадцатого века предлагали дамам платья якобы в античном стиле: нечто такое, похожее на ночнушку, и из тех же легких тканей. Особо продвинутые особы даже смачивали ткань водой, чтобы все интересующиеся могли в подробностях рассмотреть грудь. Более скромные, наоборот, прикрывались шалями. Теоретически такие платья предполагали отсутствие нижнего белья, чтобы все окружающие могли любоваться прекрасной фигурой дамы. Практически же далеко не у всех дам была настолько безупречная фигура, чтобы ее хотелось прилюдно демонстрировать, и тут начинались всякие портновские ухищрения, которые мало-помалу загубили всю идею прозрачного античного платьица на корню. Да и погоды во Франции и Англии стояли в общем-то не древнегреческие, и когда несколько прелестниц, попорхав в тончайшем муслине в зимний сезон, в быстром времени отдали богу душу, скончавшись от воспаления легких, дамское сообщество снова обратилось к более теплым и тяжелым тканям, которые потребовали других фасонов.
Теперь в моду вошли широкие юбки, подметающие пол, и слои накрахмаленных нижних юбок, для большего объема проложенное подкладками из соломы или конского волоса. Широкие юбки требуют подчеркнуто тонкой талии, и на следующие сто лет воцарился корсет. Едва только его начали носить, начали протестовать доктора: внутренние органы пережимались, смещались, и здоровья дамам это не прибавляло.
В 1849 году американский популярный медицинский журнал Water-Cure Journal призвал своих читательниц придумать стиль одежды, который был бы не так вреден для здоровья. Читательницы прислали много эскизов одежды, в основном вдохновляясь модными в то время турецкими мотивами. В следующем же году на курортах страны появились модницы, которые щеголяли в коротких, по колено, юбках с надетыми под них широченными шальварами (по-русски широкие штаны, носимые в южной Азии, обычно называются шароварами). Модницы сперва носили такие наряды во время лечебных процедур в чисто женских компаниях, а потом начали появляться и в людных местах.
дальше на дзене
Кали, вернувшийся от Лейме, сунул в руки Ноллу свой сюртук.
– Где Монтейн? – спросил он. – С чего это он тренировку пропускает? Скучно без него, старина. Привык я к этому ребенку.
– Полчаса назад вернулся, – просветил Нолл хозяина. – Злой. У себя.
– Злой? С чего бы? – Кали вприпрыжку понесся вверх по лесенке на антресоли, где Монтейн занял одну из комнатушек, полагающихся отсутствующим у Кали лакеям.
Монтейн валялся на кровати и в руках у него, против обыкновения, не было никаких математических книжек. Он просто пялился в потолок.
– Что такой унылый? Эй! – Кали без церемоний сдвинул Монтейна и приподнял ему голову.
– Пусти, шею сломаешь, – Монтейн вяло высвободился, перевалился на спину и уставился в бесстыжие ореховые глаза графа. – Ты знаешь, где я был?
– Понятия не имею, – сказал Кали и предположил: – У Вулкана? Проигрался вдребезги и продул мою стипендию на тысячу лет вперед?
Монтейн хмыкнул.
– Ну значит у девочек.
– Я был в гостях у твоего начальника, понял?
– У какого начальника? У… у эрст-резидента Арлана?
– Он не соизволил представиться.
– Поясни.
– Чего тут пояснять? Ты в ОТК служишь?
– Собачки в сиркусе служат, я – наследник герцога!
– Какого тогда ахи мне рекомендацию написал?
– Рекомендацию. Ага.
Монтейн с силой пнул его ногой, сталкивая с кровати. Кали свалился на пол, потянув за собой постель, Монтейн упал на него сверху, почти всерьез собираясь его придушить.
– Такую рекомендацию! – заорал он. – Кто тут у нас к Арафской дуэли готовится – я, что ли? Я это, по вашему, должен преемника себе выбрать для ОТК? Ты какого ахи меня выбрал? Мне что, без тебя заняться нечем?...
– Да что такого? – Кали попробовал перехватить руки Монтейна, но не преуспел. – Офицер ОТК побольше профессора математики получает, а тебе до профессора еще… Ну при этом, правда, иной раз побегать приходится…
больше на дзене

Многим хотелось иметь оригинальную, запоминающуюся фамилию — вот и появлялись «иностранцы», присвоившие себе звучную фамилию из какой-нибудь книжки. Другие хотели получить фамилию с приметами нового времени: Пятилеткин, Коммунаров, Электринцев или Авроров… Отмечу, что не всегда новые фамилии совпадали с нормами русского языка. От Авроры (здесь, вероятно, имелся в виду знаменитый крейсер) должна была получиться фамилия Аврорин, а вот с Электринцевым другая проблема: какое слово в основе — «электринец»? Но ведь такого слова в русском языке нет. Правда, фамилия Электричествов была бы формально правильнее, но куда неудобнее в произношении.
Новые, чисто советские фамилии очень часто получали детдомовцы и бывшие беспризорники. Старорежимные «бродяжьи» и «подкидышевские» фамилии — Бесфамильный, Безродный, Беспрозван-ный, Безымянский — воспринимались теперь как унизительные. Зато в ход пошли Ленинский, Буденовский, Фрунзенский… Макаренко в своей книге «Педагогическая поэма» пишет о том, как воспитанник колонии им. М. Горького изменил свою «поповскую» фамилию Богоявленский на Горьковский. Могли дать фамилию по названию детского дома или городу, где нашли ребенка (Москва, Москвич, Ленинградский).
больше на дзене


У меня давно в закладках стоит, но думаю многим может пригодиться. Это сайт, на котором, благодаря шведскому ученому Rodney Edvinsson,
Помните я вам рассказывал про проекты Москва не воплощенная, давайте теперь в продолжении этой темы почитаем еще.
В начале 1930-х московские власти составили план обводнения столицы. Все 37 городских рек должны были быть выпущены наружу, Москву прорезали бы десятки новых каналов и проточных прудов. Подмосковные города тоже были быть связаны новыми каналами.
Эти планы обводнения содержались в проекте Большой Москвы. Как выглядела бы такая новая Москва, описывалось в книге «Беломорско-балтийский канал имени Сталина», изданной в 1934 году. В 1937 году весь тираж этой книги был изъят из обращения и уничтожен после расстрела комиссара НКВД Г. Ягоды, одного из главных «героев» книги. Уцелели считанные экземпляры. С тех пор книга «Беломорско-балтийский канал» не издавалась.
16 нюня 1931 года пленум ЦК вынес решение «Разрешить задачу обводнения Москва-реки путём соединения с верховьями реки Волги».
URL записи15.09.2018 в 15:24Пишет Die uitroeier van kettery:
А Манерный гей ещё тот шалун былURL записи

Открытие железной дороги Ливерпуль – Манчестер. Литография А.Б. Клейтона. 1830 год
Итак, в 1830-ом году в северо-западной Англии была открыта железная дорога, соединившая два крупных индустриальных центра Британии того времени – Ливерпуль и Манчестер. Она получила название “Liverpool andManchester Railway”. Несмотря на то, что эта магистраль не являлась первой в мире железной дорогой, использовавшей паровую тягу, – таковой стала открывшаяся за пять лет до этого “Stockton and Darlington Railway” – она всё же крайне важна для истории, т.к. многое на этой дороге имело место впервые. Это была первая в свете дорога, которая использовала исключительно паровую тягу. Здесь поезда ходили строго по расписанию. Она стала первой дорогой с двухпутным сообщением на всём своём протяжении. Пути “Liverpool and Manchester Railway” были оборудованы системой сигнализации. Эта магистраль первой стала использоваться для перевозки почты. Ну и ещё один маленькое историческое «преимущество» перед конкурентами: в день открытия железной дороги член Парламента некто Уильям Хаскиссон попал под поезд и, спустя несколько часов, скончался от ран, став таким образом первым в истории человеком, задавленным железнодорожным составом. grid-ua.livejournal.com/106483.html
Поэтому, иллюстрируя этот сюжет, живописцы отдавали дань двум своим кумирам -- патриотическому и профессиональному.

( Читать дальше... )