Поль Деларош - Казнь Джейн Грей - 1833 (фрагмент)


Поль Деларош (Paul Delaroche), настоящее имя Ипполит (Hippolyte), (1797, Париж - 1856, Париж), - французский исторический живописец, представитель академизма.

( Читать дальше... )

@темы: картины, англомания

---

зубр

@темы: звери

---

Оригинал взят у в Эксперимент "Филадельфия"

Эксперимент "Филадельфия"

Согласно легендам, в 1943 году в Филадельфии военное ведомство США, якобы, попыталось создать корабль, невидимый для радаров противника. Используя расчеты, сделанные Альбертом Эйнштейном, на эсминец "Элдридж" установили специальные генераторы. Но во время испытания произошло непредвиденное - корабль, окруженный коконом мощного электромагнитного поля, исчез не только с экранов радиолокаторов, но буквально испарился в самом прямом смысле этого слова. Через некоторое время "Элдридж" материализовался вновь, но совсем в другом месте и с обезумевшим экипажем на борту. Насколько достоверна эта история?



Впервые о Филадельфийском эксперименте стало широко известно благодаря астрофизику Морису Джессупу, ученому и писателю из Айовы. В 1956 году в качестве отклика на одну из своих книг, где затрагивалась проблема необычных свойств Пространства и Времени, он получил письмо от некого К.Альенде, сообщавшего, что военные уже научились практически перемещать объекты "вне привычного Пространства и Времени". Автор письма служил в 1943 году на корабле "Эндрю Фьюресет". С борта этого судна, входившего в группу контроля Филадельфийского эксперимента, Альенде (как он сам утверждает) прекрасно видел, как растаял в зеленоватом сиянии "Элдридж", слышал гудение окружающего эсминец силового поля...



Самое интересное в рассказе Альенде - описание последствий эксперимента. С вернувшимися "из ниоткуда" людьми стали происходить невероятные вещи: они как бы выпадали из реального хода времени (использовался термин "замерзали". Были случаи самовозгорания (термин "воспламенялись". Однажды двое "замерзших" неожиданно"воспламенились" и горели на протяжении восемнадцати дней (?!), и спасателям никакими усилиями не удавалось остановить горение тел. Происходили и другие странности. Один из матросов "Элдриджа", к примеру, исчез навсегда, пройдя сквозь стену собственной квартиры на глазах у жены и ребенка.

Джессуп занялся расследованием: рылся в архивах, беседовал с военными и нашел немало подтверждений, давших ему возможность выразить свое мнение по поводу реальности этих событий следующим образом: "Эксперимент очень интересный, но страшно опасный. Он слишком сильно влияет на участвующих в нем людей. В опыте использовались магнитные генераторы, так называемые "размагничиватели", которые работали на резонансных частотах и создавали чудовищное поле вокруг корабля. Практически это давало временное изъятие из нашего измерения и могло бы означать пространственный прорыв, если бы только было возможным удержать процесс под контролем!" Возможно, Джессуп узнал слишком много, по крайней мере в 1959 году он погиб при весьма загадочных обстоятельствах - его нашли в собственной машине, задохнувшимся от выхлопных газов.



Руководство ВМФ США открестилось от Филадельфийского эксперимента, заявив, что ничего подобного в 1943 году не происходило. Но многие исследователи не поверили правительству. Они продолжили поиски Джессупа и получили некоторые результаты. Так, например, нашлись документы, подтверждающие, что с 1943 по 1944 год Эйнштейн состоял на службе в морском министерстве в Вашингтоне. Объявились свидетели, одни из которых лично видели, как исчезал "Элдридж", другие держали в руках листки с расчетами, выполненными рукой Эйнштейна, обладавшего весьма характерным почерком. Выискалась даже газетная вырезка тех времен повествующая о матросах, сошедших с корабля и растаявших на глазах очевидцев.

Попытки узнать правду о Филадельфийском эксперименте не прекращаются до сих пор. И, время от времени, появляются новые любопытные факты. Вот выдержки из рассказа американского инженера-электронщика Эдома Скиллинга (записанного на пленку): "В 1990 году моя знакомая Маргарет Сэндис, которая живет в Палм Бич штат Флорида, пригласила меня и моих друзей в гости к доктору Карлу Лайслеру, ее соседу, чтобы обсудить некоторые детали эксперимента "Филадельфия". Карл Лайслер, физик, один из ученых, работавших в 1943 году над эти проектом. Они хотели сделать невидимым для радаров военный корабль. На его борту был установлен мощный электронный прибор типа огромного магнетрона (магнетрон - генератор сверхкоротких волн, засекреченный во время второй мировой войны). Этот прибор получал энергию от электрических машин, установленных на корабле, мощности которых было достаточно, чтобы снабдить электроэнергией небольшой город. Идея эксперимента состояла в том, что очень сильное электромагнитное поле вокруг корабля будет служить экраном для лучей радара. Карл Лайслер находился на берегу, чтобы наблюдать и контролировать проведение эксперимента. Когда магнетрон заработал, корабль исчез. Через некоторое время он вновь появился, но все моряки на борту были мертвы. Причем часть их трупов превратилась в сталь - материал из которого был сделан корабль.



Во время нашего разговора Карл Лайслер был очень расстроен, было видно, что этот старый больной человек до сих пор чувствует угрызения совести и свою вину за смерть моряков, находившихся на борту "Элдриджа". Лайслер и его коллеги по эксперименту полагают, будто они послали корабль в другое время, при этом судно распалось на молекулы, а когда произошел обратный процесс, то и случилась частичная замена органических молекул человечески тел на атомы металла."

А вот еще один любопытный факт, на который натолкнулся российский исследователь В.Адаменко: В книге Моура и Берлица, занимавшихся расследованием филадельфийских событий, говорится, что долгие годы после происшествия эсминец "Элдридж" находился в резерве флота США, а потом кораблю присвоили имя "Лев" и продали в Грецию. Между тем Адаменко побывал в 1993 году в одной греческой семье, где познакомился с греческим адмиралом в отставке. Выяснилось, что он прекрасно осведомлен о Филадельфийском эксперименте и судьбе "Элдриджа", подтвердив, что эсминец является одним из кораблей ВМФ Греции, но называется не "Лев", как пишут Моур и Берлиц, а "Тигр".



Однозначная истина о Филадельфиском эксперименте так и не установлена. Исследователи этой загадочной истории не нашли главного - документов. Многое могли бы разъяснить судовые журналы "Элдриджа", но они странным образом исчезли. По крайней мере, на все запросы в правительство и военное ведомство США приходил официальный ответ: "...Найти, а следовательно предоставить в ваше распоряжение, не представляется возможным". А вахтенные журналы корабля сопровождения "Фьюресет" и вовсе были уничтожены по указанию свыше, хотя это и противоречит всем имеющимся правилам.

Утащено отсюда, спасибо belorys kh

запись создана: 01.08.2012 в 22:18

@темы: кладовка мифов

---

Оригинал взят у в О бедности, лени и людоедах от классического либерализма

Нынешние адепты теории о том, что тот, кто беден, обязательно ленив и порочен, всё же фильтруют базар. Но было время, когда они не стеснялись ни в выражениях, ни в мерах по утверждению своих взглядов в качестве нормы жизни.

«Утоплюсь, но в работный дом не пойду!» — так заявила Джеку Лондону 50-летняя жительница лондонских трущоб, когда он собирал материал для своего эссе «Люди бездны». К сожалению, обещание свое она сдержала, как и многие люди, которые предпочли самоубийство такой общественной помощи.

Почему же люди так боялись этих заведений, построенных специально для нужд обездоленных? И почему было принято решение об учреждении работных домов?

Еще во времена королевы Елизаветы начались попытки упорядочить оказание помощи неимущим людям. Именно в это время были заложены основы «Елизаветинского закона о бедных», впоследствии принятого в XVIII веке. Он призван был обеспечить помощью немощных и работой тех, кто мог и хотел работать. А также наказать бродяг и нищих, которые существовали за счет попрошайничества.

Ответственность за поддержку неимущих накладывалась на церковные приходы, которые на то время были самой маленькой административно-территориальной единицей. Каждый приход нес ответственность за своих нищих, и на эти нужды с землевладельцев взимался налог. Те же, кто, говоря современным языком, отказывался «становиться на учет» для получения установленной помощи, подвергались физическим наказаниям. А кроме того, их могли поместить в исправительный дом, отправить на принудительные работы.

С XVII века «официальные» бедняки должны были носить на одежде маркировку с буквой «P» (англ. pauper — «нищий», что, безусловно, унижало и без того не слишком уважаемого человека, ставя его как бы за рамки социума.

Новые времена заставили правительство задуматься о более решительных мерах. С 1825 года начался промышленный кризис, который вызвал безработицу. Внедрялись новые технологии, которые оставляли без средств к существованию тысячи рабочих, это выливалось в массовые беспорядки. Правительство посчитало, что выплата дотаций такому количеству обездоленных людей серьезно ударит по бюджету. И господа из Парламента, которые никогда не держали в руках ничего тяжелее письменных принадлежностей, решили, что довольно «бездельничать» тем, кто всю жизнь промышлял тяжелым трудом. И в 1834 году был принят нашумевший «Закон о бедных», который сократил затраты по этой статье почти в два раза.

В соответствии с этим законом, приходы должны были учреждать союзы для бедных — работные дома. Оказание любой помощи нищим вне этих учреждений запрещалось. А чтобы ограничить поток желающих пожить и поработать за еду, было решено создать в работных домах непривлекательные условия содержания, включающие в себя систему наказаний, строгие правила, скудную диету и т.д. То есть любой страждущий теперь мог рассчитывать только на питание и крышу над головой в обмен за часы изнурительного труда в закрытом учреждении и перспективу быть разделенным со своей семьей. Либо умирать на улице от голода.

Принятие такого закона вызвало волну возмущения. Причем возмущались не только бедняки. Члены партии чартистов заявляли, что этот закон носит нехристианский характер и окажет гибельное влияние на тех, кого он касается. А Бенджамин Дизраэли охарактеризовал такой подход словом brutalitarianism (от англ. brutality – «жестокость».

Современный человек поразится, почему же люди были так суровы к самым незащищенным и обездоленным? Но следует понимать, что в те времена царила совсем другая мораль. Пожалуй, только с появлением бихевиоризма многие образованные люди стали задумываться о том, что человека формирует среда, в которой он растет. До этого же предвзятое отношение к неблагополучным членам общества, помноженное на протестантскую мораль того времени с ее девизом «Мой труд — моя молитва», приводило к тому, что бедных воспринимали как человеческий шлак.

Было принято думать, что каждый нищий, вне зависимости от жизненных и экономических обстоятельств, лично виноват в своей обездоленности. Что он бедняк оттого, что является ленивым и порочным человеком. Сытый голодного не поймет. И потому немногим законодателям приходило в голову, что исключительно нищета толкала воришку на кражу, а девушку на занятие проституцией (а вовсе не распутность, как тогда думали).

Безусловно, таких злобных, ленивых и вредных паразитов, какими были нищие в глазах общественности, надлежало изолировать, перевоспитать со всей строгостью, заставить работать на благо общества.

Несмотря на все вышесказанное, было большое количество людей, понимавших несправедливость такого отношения к беднякам. Среди них были писатели и общественные деятели. Но, увы, мало кто их слушал. И все, что они могли делать, это обращать внимание общественности на случаи крайних злоупотреблений и жестокости в работных домах.

Известно, что люди до последнего терпели лишения на улице, лишь бы не оказаться за высокими стенами этих учреждений, снискавших себе зловещую славу. Показательно, что проход, через который попадали в союз для бедных Бирмингема, называли «Аркой слёз».

И тем не менее, нищета загоняла людей в работные дома. Если бедняк попадал туда, то вместе с ним обязана была отправиться вся семья. Здесь их разделяли — мужчины, женщины, девочки и мальчики жили в отдельных частях дома. Если же во время случайной встречи (что могло произойти крайне редко, так как обитатели разных классов работного дома выходили в разное время) они пытались хотя бы заговорить друг с другом, их ждало наказание.

Когда за новым обитателем захлопывалась дверь, оказывалось, что покинуть это благотворительное учреждение не так просто. Даже для кратковременных отлучек необходимы были очень веские основания. Любая попытка к бегству строго каралась.

Новоприбывшим выдавали специальную униформу из грубой ткани и отправляли в душ. А в случае, если человек пытался сбежать (или отлучался без разрешения), то ему инкриминировалась кража формы.

Шилась такая одежда по определенному фасону (одно время она была полосатой, как у арестантов), что делало носившего ее человека легко узнаваемым на улице. В некоторых домах проститутки носили желтую униформу, а незамужние беременные — красную. В чем общество видело пользу от такого дополнительного унижения?

Джереми Бэнтам, экономист и родоначальник утилитаризма, полагал, что нужно «сделать помощь бедным болезненной». Именно это, по его мнению, должно простимулировать их «исправиться» и, как ни парадоксально звучит, привести к тому, что «бедные перестанут быть паразитами, им вернут их достоинство». На деле же все было направлено на то, чтобы этого достоинства лишить.

Пожалуй, Бэнтам лукавил, выдавая существование таких заведений за благо для неимущих. Ну как можно предположить, что человек может изменить свою жизнь, не имея возможности заработать достаточно денег для ее улучшения? Какой серьезный сдвиг мог произойти в судьбе бедняка, который за свой ежедневный труд получал только тарелку жидкого супа?

Вероятнее, что власть имущими руководило желание просто изолировать многочисленных нищих и минимизировать расходы на их содержание. Легендарный Скрудж из «Рождественской повести» уповал на работные дома и тюрьмы, потому что они избавят его от необходимости жертвовать на благотворительность.

Условия содержания добровольных «узников» очень мало волновали добропорядочных буржуа и представителей власти. Эти условия были зачастую такими, что путешественник и журналист Генри Мортон Стенли, бывший воспитанник работного дома, называл его «Домом пыток»…

запись создана: 01.08.2012 в 07:11

@темы: 19 век

---

Жандармы Европы

Если бы жандармам ордонансных рот Kарла VII сказали, какое значение это слово приобретет в будущем, они, вероятно, в куски порубали бы сказавшего. Что общего у рыцаря и полицая?
Жандармы были не просто регулярной тяжелой кавалерией. Это была особая культура. Дворяне начали служить не своим местным лордам, а непосредственно государству. Но при этом долгое время сохраняли привычные рыцарские традиции и предрассудки.
Тут, конечно, были свои минусы - "родимые пятна феодализма". Турниры и дуэли с жандармами противника вовсю случались и в 16 в. Массовые "вызовы в Барлетте" 1502 и 1503 г. (французы против испанцев и итальянцев) ничем не отличались от "Битвы тридцати" Столетки.
Бывали проблемы и серьезнее. В 1509, когда французы и имперцы бодались с Венецией, им много крови стоила осада Падуи. Пробитые в стенах бреши не помогали. Падуанцы, соорудив за стенами "ретирату" (земляной вал), отбивали все атаки союзников с большими потерями.
В такой ситуации командование предложило жандармам присоединиться к пехоте и в пешем строю штурмовать брешь - их доспехи тут бы очень помогли. Французы охотно согласились ("нам надоело жить в поле, ибо ночи становятся холоднее и кончается хорошее вино"). Когда же об этом обьявили немцам, "поднялся страшный шум, длившийся полчаса". Наконец они заявили, что "спешиваться - ниже их достоинства, поскольку они должны воевать как дворяне, только верхом". Осаду пришлось снять.
Тем не менее жандармы были элитой армии. Не только потому, что они и при огнестреле оставались серьезной силой на поле боя, и стояли куда выше пехоты на социальной лестнице. Но также и потому, что дворянские подразделения, сохранявшие традиции рыцарской верности (и более обеспеченные материально), были лояльнее короне и менее склонны к криминалу.
Де Монлюк описывает показательный эпизод в битве при Черезоле, 1544 г. Когда испанским солдатам стало ясно, что битва проиграна, они бросились к французским жандармам (которых они немало постреляли в ходе боя). "И каждому жандарму сдавалось в плен по 15-20 человек, чтобы не попасть в руки нашей пехоты, желавшей перерезать им горло". Речь тут не только об апелляции к дворянской чести. Сравнительно богатые жандармы скорее пощадят нищего солдата (что с него взять), чем такие же нищие гасконцы, которые за копейку зарежут.
Т.е. жандармы выполняли не только военную роль, но и задавали образец поведения, способствуя соблюдению правил войны и ограничивая неизбежный криминал. Такой рудимент рыцарских времен в практичных и жестоких войнах Нового Времени.
Очень ярко это проявилось в 1580 г. при Алькантара - решающем сражении в завоевании Португалии, последней битве герцога Альбы.
"Завоевание" - не совсем точный термин. Филипп II был (или считал себя) законным наследником португальского престола. Во всяком случае, имел больше прав, чем дон Антонио, незаконный внук Маноэля I. Многие португальские дворяне думали так же, играли роль и выгоды присоединения к Испании, в т.ч. доступ к освоению Нового Света. Поэтому сопротивление часто было символическим, хотя и не всегда.
Однако Антонио, играя на патриотизме населения, стал хозяином в Лиссабоне и укрепился там. Альбa, подавив очаги сопротивления на юге, высадился недалеко от Лиссабона, в Кашкайше.
Дальнейшие действия противников диктовались не только военными, но и политическими соображениями.
Для Антонио было бы безопасней засесть в городе - его второпях набранные войска были куда слабее армии Альбы. Но с его сомнительными претензиями на корону он не мог быть уверен, что лиссабонцы согласятся ради него терпеть осаду - т.е. голод, артобстрел и очень вероятные грабеж и резню в случае штурма.
Филипп II, в свою очередь, рассматривал Португалию как братскую католическую иберийскую страну, лояльность которой была необходима. Чтобы добиться этого, следовало любой ценой избежать лишних гражданских жертв и разграбления Лиссабона. Поэтому осада была и для Альбы не лучшим вариантом.
Ситуация подталкивала противников к генеральному сражению. Оно произошло 25 авг.1580г. у реки Алькантара, в 3 км. от города. Кавалерией испанцев командовал Фернандо де Толедо, незаконный сын Альбы. Под его началом было около 1500 чел.: жандармы, кирасиры (herreruelos) и конные аркебузиры. Португальцы ожесточенно сопротивлялись. Однако атака ветеранских терций Альбы заставила их оставить позиции и начать отход, не прекращая сопротивления. Конница Фернандо тем временем совершила обходной маневр и вышла в тыл португальцам. Удар кавалерии с тыла превратил организованный отход в беспорядочное бегство. Испанцы бросились вперед, рубя бегущих.
Обычно в преследовании отступающих кавалерия играла главную роль. Но на этот раз Фернандо приказал своим людям прекратить преследование и выйти из боя - у него была задача поважнее. Убедившись, что победа обеспечена, он направился к Лиссабону. Альба прекрасно понимал, что будет с городом, если его солдаты, разгоряченные боем и резней, ворвутся туда на плечах противника. Поэтому, пока пехота была занята добиванием и грабежом отступающих, кавалерия помчалась к городу.
В Лиссабоне, где жители наблюдали за битвой со стен, началась паника. Там тоже ясно представляли себе свое ближайшее будущее. Солдаты гарнизона изо всех сил пытались закрыть городские ворота, но не могли: толпа бегущих в город солдат и крестьян создала в воротах страшную давку, в которой погибли многие. Пытаясь очистить проем ворот, гарнизон в отчаянии открыл огонь по толпе, а затем обрушил на них верхнюю часть стен.
Тут показались всадники Фернандо. Торопясь опередить пехоту, они скакали во весь опор. В этот момент часть португальцев очень некстати решила изобразить героев. Отряд из 100 всадников и до 1000 пехотинцев попытался остановить испанцев. Те с ходу разметали противника, португальцы побежали. Фернандо их не преследовал - некогда. Жандармы домчались до городских ворот и блокировали вход, кирасиры и конные аркебузиры заняли оборону по периметру стен. Подошедших вскоре испанских пехотинцев ждало горькое разочарование - кавалеристы не подпускали их ни к воротам, ни к стенам.
Лиссабон был спасен от грабежа и резни. Видя такой расклад, городские власти немедленно согласились капитулировать. При этом Альба продолжал охранять город от своих солдат.
Пехоте пришлось ограничиться разграблением окрестностей. Эта веселуха продолжалась 3 дня, в течение которых кавалерия оставалась в боевой готовности на случай нападения португальцев. Дон Антонио с уцелевшими частями был рядом с городом и мог атаковать в любой момент, а пехоте явно было не до войны.
Т.е. жандармы выступили как "жандармы", выполняя полицейские функции. Не так уж и велика была пропасть между ними.
jaerraeth.livejournal.com/378694.html

запись создана: 31.07.2012 в 18:54

@темы: средние века

---

Оригинал взят у в post

И о божественном.   Цитата.
"Самым известным из всех кабаков Четвертого округа был танцевальный дом, который содержал Джон Аллен. Аллен принадлежал к благочестивой семье из высшего круга Нью-Йорка. Он был послан на учебу своими родителями, чтобы пойти в дальнейшем по стопам своих братьев, которые стали священниками.  Но Аллен разочаровался в перспективе пастырской карьеры и, бросив учебу в семинарии, и открыл с женой танцевальный зал и публичный дом. Там работали  12 девушек, одетые в открытые сатиновые корсажи, алые юбки и красноносые ботинки с колокольчиками, привязанными к лодыжкам.

Аллен решительно оставил службу Богу, когда погрузился в деловую карьеру Четвертого округа, но никогда не забывал окончательно своих ранних привычек. Три раза в неделю он собирал своих проституток, барменов и музыкантов в баре в полдень и там читал и толковал отрывки из Библии. В каждой спальне, куда женщины приходили со своими клиентами, была религиозная литература, а на больших вечеринках Новый Завет раздавался в качестве сувенира. Аллен подписывался почти на все религиозные издания, которые издавались в Соединенных Штатах. Он раскладывал их по танцевальному залу и бару, и на каждом столе и скамье лежал маленький сборник гимнов, названный «Друг маленького странника», известная в те времена книга. Аллен был всегда готов организовать со своими проститутками и клиентами религиозное песнопение, и из дома часто раздавались звуки гимнов. Проститутки предпочитали «Есть покой для изможденного».

запись создана: 30.07.2012 в 21:38

@темы: шлюхи, 19 век, СшА

---

Оригинал взят у в Два древнерусских языка

Набрел на любопытную лекцию знаменитого лингвиста А.А. Зализняка. Среди прочего он утверждает, что в XI-XIII веках в русском языке существовало два очень сильно различающихся диалекта, фактически два разных русских языка: северо-западный (новгородско-псковский) и восточный ("остальной русский"). В XIV-XV веках эти языки слились в единый русский язык, при этом грамматические нормы двух древнерусских языков весьма причудливо переплелись.

Вот, например, как звучали в прошлом разные слова и короткие фразы на двух древнерусских языках. В каждой строчке одно и то же записано вначале на современном русском, затем на северо-западном древнерусском, затем на восточном древнерусском:
- город - городе - город;
- целый - келый - целый;
- на руке - на руке - на руце;
- у сестры - у сестре - у сестры;
- в земле - в земле - в земли;
- на коне - на коне - на кони;
- мои коровы - мое корове - мои коровы;
- два села - два села - две селе;
- помоги - помоги - помози.

Зализняк утверждает, что в формировании белорусского и украинского языков северо-западный диалект не участвовал, этим в некоторой степени объясняется быстрое отделение этих языков от русского в XIV-XV веках. В русском языке в это время активно шел горизонтальный перенос мемов из новгородского диалекта, а белорусский и украинский языки этого переноса избежали. Так что они в чем-то ближе восточному древнерусскому языку, чем современный русский.

запись создана: 29.07.2012 в 13:42

@темы: Вавилон-18 по-русски

---

сюжет, описанный в книге В.Аркадьева и Т.Любецкой «Диалог о поединке».
Случай, наверное, довольно известный, но показательный. Повествует В. Аркадьев:

Лишь один преподаватель вызывал у нас симпатию - Петр Антонович Заковорот, из рядовых царской армии - один из сильнейших дореволюционных фехтовальщиков. Ему, как и нам, претила однообразная муштра, и, заметив нашу усталость и отсутствие начальственного надзора, он усаживал нас на гимнастические скамейки и рассказывал всякие истории из своей дореволюционной фехтовальной практики.
Помню, однажды он рассказал о дуэли, состоявшейся между слушателями школы за несколько лет до революции. По его мнению, то была последняя в России дуэль.

Это было году, кажется, в 1910-м. Ротмистр и поручик - оба слушатели школы - ухаживали за одной девушкой. Она была в меру недурна и не в меру кокетлива. Такова тривиальная причина ссоры, которая привела в конце концов к тому, что поручик заявил ротмистру нечто вроде того, что «двоим нам тесно на одной земле». Ротмистр спокойно ответил: «Что вы, господин поручик, вот вы стоите рядом со мной, а я ничего, кроме пустоты, не ощущаю».
- «Что? - закричал поручик. - Оскорблять?! Я требую-сатисфакции!».
Конечно, последняя дуэль не могла звучать менее торжественно, все правила были соблюдены - вызов принят, но... Но, приняв вызов, ротмистр поспешил к инструктору по фехтованию, коим был наш Петр Антонович Заковорот. «Выручайте,- взволнованно проговорил ротмистр, - мне завтра драться на дуэли!» - «На чем?» - «На дуэли». - «Да ведь вы никогда не держали оружия!» - «В том-то и дело. А поручик, вы знаете, хороший фехтовальщик. Мне бы надо как-нибудь быстро поучиться».
Петр Антонович покачал головой и решительно произнес: «За один день? Не может быть и речи! Отказывайтесь, вас от этого не убудет».-«Да что вы! Будь они прокляты, традиции и честь мундира! Я понимаю, глупо быть проколотым надутым дураком, но я должен драться!»-«Так вы говорите - драться уже завтра?»
...Через несколько минут Петр Антонович, этот блестящий мастер фехтования, стоял в такой боевой стойке, за которую выгнал бы из зала любого своего ученика, и говорил: «Вот так, согнитесь в три погибели, как горбун с тяжелой ношей, саблю выставьте вперед, к самому лицу противника, бешено ею вертите и наступайте! Непрерывно наступайте, шагая и прыгая самым обычным способом... Я хочу сказать: никакой фехтовальной стойки!»
Ротмистр стал имитировать учителя, а тот, надев фехтовальную маску и изображая собой поручика, отступал в классической боевой позиции.
...В глухом уголке пригородного парка на следующий день произошла дуэль. Укрытые в кустах стояли две кареты. Арбитр, врач и секунданты в цилиндрах были мрачны, предчувствуя вместо поединка убийство, так как фехтовальная виртуозность поручика была общеизвестна.
Затем арбитр напомнил правила дуэли и скомандовал: «Prenez vos places sil vous plait» . И затем как отсек: «Allez!» Приняв позицию горбуна, ротмистр немедленно ринулся в наступление. Поручик, увидя нечто невообразимое и непонятное с точки зрения фехтовального искусства, опешил и начал пятиться. А еще через мгновение, швырнув саблю на землю, обеими руками ухватился за нижнюю часть лица, откуда обильной струей текла кровь. Подбежал врач. «Господа, рана серьезна! Рассечен подбородок до кости!»
Вот так окончилась последняя в России дуэль.
fantlab.ru/forum/forum1page1/topic7825page42

запись создана: 29.07.2012 в 11:49

@темы: история оружия, 20 век: Россия и вокруг нее

---

Западноевропейская парфюмерия в 13-м веке.

Исторические детали

Использование трав и цветов для ароматизации воздуха было известно с древних времен. Обычно люди приносили гирлянды цветов и вешали ароматные растения в закрытом помещении. Приятный запах ассоциировался с хорошим здоровьем.

Для создания ароматных составов обычно использовались высушенные или размоченные и вываренные в воде, масле или жире( позже алкоголе) цветы, листья и корни.

Уже с 9-ого века, была налажена торговля между Византией и Венецией, открывшая духи для Европы. Торговцы из Аравии поставляли духи от Багдада до мусульманской Испании. Аравийское искусство изготовления духов было развито очень высоко: перенявшие многое от персов, аравийцы также использовали компоненты из Китая, Индии и Африки, производя духи в больших количествах. Они стали использовать дистилляцию раньше 9-ого века! Однако, это не значит, что дестилляция спирта не использовалась более нигде: вариант с дистиляцией алкоголя был более применяемым во Франции в 13-ом веке, чем вариант, в котором алкоголь смешивался с водой.
Книга Rhazes Аl-Hawi, жившего в конце 9-ого/ в начале 10-ого столетия, содержала главу по косметике. В конце 12-го века она была переведена на латынь во Франции.
Мускус и цветочные духи были завезены в северо-западную Европу в 11-ых и 12-ых веках из Аравии.
Настои на спирте и парфюмерия использовались в северо-западной Европе и в 12-ом столетии, но не были сильно распространены.
В Англию духи на спиртовой основе пришли лишь в 14-ом столетии.

Растения, доступные для сбора или культивации

Ароматный репейник (Scented Agrimony)- использовались высушенные цветы и листья;
Береза – масло, добываемое из почек;
Боярышник - цветы;
Гравилат (Geum) - высушенные листья;
Донник (Melilotus) - высушенные цветы и листья;
Дубовый мох (лишайник) - использовался как фиксатор;
Дудник/дягель (Angelica) - предположительно, применялся от плохого настроения и инфекционных воспаллений; ароматное масло, извлеченное из семян использовалось в парфюмерии;
Иссоп (Hyssopus) - масло или высушенные листья;
Клевер - высушенные цветы;
Лаванда - высушенные цветы и листья;
Лилия - цветы;
Лимонная мята (Melissa officinalis) - масло из листьев или высушенные листья;
Мята – использовалась в медицинской (снотворное), кулинарной и парфюмерной целях;
Папоротник (обычный) - масло использовалось в медицине и парфюмерии;
Пижма (Tanacetum) - снотворное; высушенные листья;
Пиретрум (Chrysanthemum parthenium) - экстракт из цветов и листьев; использовался в медицине и, менее часто, в парфюмерии
Ракитник (Cytisus) - цветы;
Розмарин – снотворное; высушенные листья;
Ромашка - применялась как лекарство для восстановления сна; высушенные цветы или масло из цветов;
Рута (Ruta) – масло из листьев; медицинские и парфюмерные цели, предположительно, средство против ведьм;
Сладкий укроп - масло из семян; также использовался в кулинарии и медицине, предположительно, чтобы отразить сглаз и исправить дурное настроение;
Тысячелистник (Achillea millefolium)- высушенные цветы;
Фиалка (Viola) – масло из цветов;
Черная смородина – масло из бутонов;
Шалфей (Salvia) - высушенные листья;
Яблоко.

Импортировавшиеся компоненты

Абрикосовые косточки - масло из них часто используется в ранних Аравийских духах;
Алоэ – привезено в Европу арабами в 8-ом веке;
Альпийская роза – масло из корней;
Амбра;
Анис - медицинские и кулинарные цели; высушенные семена и масло;
Базилик (Ocimum) – кулинарные и парфюмерные цели; масло и высушенные листья;
Валериана - масло и корни; медицинское, кулинарные и парфюмерные цели;
Жасмин - листья, цветы и масло; обычно использовался в ранних Аравийских духах;
Камедь - смола; успокоительное;
Камфора - кристаллы, формировавшиеся из древесного масла; очень часто использовалась в ранних Аравийских духах;
Кассия (Cassia)( Коричное дерево) - высушенная кора;
Кедровая древесина - высушенные пруты и корни; масло использовыалось для духов;
Любисток лекарственный (Levisticum officinale) - высушенные листья и корни;
Майоран – масло из семян и листьев, высушенные листья; медицинские, кулинарные и парфюмерные цели;
Mирра - смола;
Мирт - масло или высушенные цветы и листья, ягоды;
Мускус;
Резеда – масло из цветов;
Розовая вода;
Сандаловое дерево - масло из сердцевинной древесины;
Сладкий апельсин – масло из корки;
Стиракс (Styrax) - смола;
Твердый миндаль – масло из плода;
Тимьян - масло из листьев; листья;
Тмин - масло, извлеченное из плода и листьев; кулинарные и парфюмерные цели;
Укроп – масло, извлеченное из растения; кулинарные, медицинские и парфюмерные цели; предположительно, использовался против колдовства;
Фисташка туполистная (Pistacia mutica);
Чабёр (Satureja) - высушенные листья и цветы; кулинария и парфюмерия;
Шафран.;

medieval.ucoz.net/publ/zapadnoevropejskaja_parf...

запись создана: 29.07.2012 в 08:42

@темы: история вещей

---

Оригинал взят у в Специфика смертной казни в Англии XVIII в. Часть I. Сравнительный гуманизм.

Для Англии конца 17-18 вв, а чуть позже и Великобритании, свойственен малопонятный для тех времен гуманизм уголовно-исполнительной системы. Нет, вешали там более чем добросовестно, преступное понаехало, стремящееся за лучшей долей в города, быстро отправлялось на виселицы - до 1000-1500 человек в год. Это много, хотя совершенно не тянет на рекорд - не путать с 19 веком, когда на фоне многих стран континента, ограничивших применение смертной казни, Соединенное Королевство казалось просто полигоном для повешений. Вот только в 18 веке виселица не считалась таким уж страшным наказанием – скорее исключение из мира живых для общественного блага.

До середины, а местами и до конца 18 века на площадях континентальной Европы еще вовсю хрустели кости под ломами палачей, мерзко орали сжигаемые заживо. Понятно, что накал был не тот, что в 16 веке и явные дикости постепенно отступали. Тем не менее, колесование сохранялось во Франции как минимум до 1785 года, хотя на «федеральном» уровне уже не поощрялось, и даже где-то король запрещал пытки. А ничего не поделаешь – Ordonnance criminelle dite de 1670 никто не отменял, хотя даже при царствовании короля-солнца местные парламенты старались не следовать дословно совсем уж кровожадному акту.

На острове же к 18 веку квалифицированная казнь практически исчезла. Если в Брюсселе серийного убийцу ждали увлекательнейшие физические упражнения на глазах у публики, то в Англии его бы повесили, как и обычного вора. В самом страшном случае добавили бы такие детали как казнь вблизи места преступления и посмертное повешение в цепях у большой дороги. Суд не столько карал мудака, сколько спасал выживших от рецидивов. Для Европы, с византийских времен, помешанной на боли как альфе и омеге следствия, суда и наказания – это было практически откровение.

Сказать, что все англичане пускали слезы умиления при осознании своей человечности вряд ли можно. Многие юристы с завистью посматривали на континент, где преступника именно наказывали. Споры о необходимости мучительной казни для виновных в особо тяжких были сродни современным спорам о необходимости смертной казни как таковой. Интересующихся отсылаю к довольно любопытной книжке 1701 г. Hanging not punishment enough for Murderers, Highway-man and Horse-breakers – это развернутая петиция к обеим палатам Парламента ввести наконец-то достойное наказание, а не это ваше повешение. Дескать, в Соседнем королевстве разбойников казнят без намека на пощаду и там можно трясти кошельком посреди ночи, а у нас на дорогах адъ и пиздец ужас и погибель. Мы-то знаем, что это было чистое вранье, но кто из пэров решился бы на турне по ночным дорогам Нормандии?

Как бы то ни было, чрезмерное страдание во имя закона постепенно покидало страну. Кстати, тот же автор возмущался, что в отличие от нормальных стран, на острове не клеймят лица ссылаемым на Барбадос, сохраняя им возможность вернуться к обычной жизни.




В Галантном веке это выглядело так - обратите внимание на элегантного палача

Сегодня принято чуть ли не детей пугать казнью через hanging drawning and quartering (описывать все это лень, кто не знает – гуглить – расписано очень хорошо), но и это экстраординарное наказание для государственных преступников к концу 17 века сохранялось в символической форме. Вынимание внутренностей и четвертование в ряде случаев применялось, но проводилось уже с мертвым телом. Другое дело, что внешне это смотрелось скверно – процедура потрошения сохранялась и в конце века. Скажем, казнь Дэвида Тэйри в Портсмуте в 1782 г. – за шпионаж в пользу Франции проводилась со всеми деталями. По свидетельствам очевидцев – зрелище было омерзительным, хоть и совершалось над трупом.  

.

Hanging, Drawning and Quartering - стадия разделки, 90-е годы 17 в.

А перегибы на местах - вы спросите?? Были! Скажем, при подавлении последнего якобитского мятежа в 1745 г. – к HDQ был приговорен 91 человек, в ряде случаев казнь проводилась пусть и не по букве закона, но в довольно жестокой форме. Как в случае с полковником Фрэнсисом Таунли - кишки живым ему не выпускали, но после 6 минут повешения дубасили палкой по груди и перерезали горло вместо обезглавливания. Возможно, особую неприязнь Таунли заслужил тем, что был, в отличие от горных бунтарей, предателем без всяких оговорок – командовал Английским Манчестерским Якобитским полком. В целом, герцог Кумберленд получил прозвище мясника вполне заслуженно, хотя, с другой стороны, приговоры выносила вполне себе легитимная Специальная Комиссия. Все же оговоримся, что такие вещи происходили по итогам контртеррористической операции, и не укладываются в контекст повседневной правоприменительной практики. Некоторой аналогией является практика повешений в СССР – этот вид казни применялся по отношению к нацистским приспешникам за преступления особого рода перед советскими гражданами – и никогда не применялся в иных случаях, даже за самые тяжкие уголовные преступления.

Как бы то ни было, в 18-й век Англия вступила без криков и стонов, казнимых на площадях. К середине века сообщения о казни Дамьена жители Лондона могли читать с теми же чувствами, что и мы о бесчинствах красных кхмеров за тысячи километров от нас – и пропустить после этого по кружке эля за доброго (тут даже без иронии) короля Георга II.


Оригинал взят у в Специфика смертной казни в Англии XVIII в. Часть II. Прогресс и странности

Англия не была бы Англией, если бы среди всего этого благолепия не нашлось место абсурду, и оно таки нашлось. По целому ряду обвинений, которые при самом страшном раскладе мужику грозили петлей, женщин полагалось сжигать. К подобному перечню относилось: 1) фальшивомонетчество и производство оснастки для оного, 2) убийство мужа, 3) некоторая иная особо тяжкая «мокруха». Что интересно, сожжение женщины не было какой-то особой английской традицией с сакральной подоплекой. Даже в редких процессах по ведовству обвиняемой грозило простое повешение. Законы королевства считали ведовство обычным felony, а вовсе не преступлением особого рода – скорее колдуньи воспринимались как злостные нарушительницы общественного порядка. В Шотландии, правда, ведьм редко, но сжигали – ну а что вы хотели от диких горцев, особенно вдали от промышленных центров?

Наверное, выявить причины странного анахронизма в небольшой заметке сложно, но предположу, что дело в эволюции системы наказаний. Жесточайшие и разнообразные казни применяемые к мужчинам в 15-16 вв - колесование, четвертование и редчайшее, но нежно любимое обличителями островитян кипячение – в случае женщин заменялось сожжением. Последнее позволяло сохранить видимость благопристойности - раздевать и увечить голое женское тело даже в те суровые времена считалось совсем уж некрасивым делом. Для мужчин гуманизация законодательства, а точнее практики его применения обернулось либо заменой мучительных смертей не повешение – в случае с кипячением, либо переводом мучительной и увечащей составляющей казней в символическую или посмертную форму – как это и было с HDQ. Если говорить о колесовании, которое во Франции и многих областях Империи являлось вполне ординарной казнью - им карались тяжкие преступления вроде вооруженного грабежа, то в Англии этим практически не увлекались. Скорее, это было модное и краткое веяние извне – как и для России петровского времени. Уже в 17 веке сообщения об этой казни в Англии практически не встречаются, в Шотландии вроде изредка случалось. К концу 18 века англичане даже не представляли толком, как производится колесование и бульварная литература представляла совсем уж абсурдные картинки с диковинным аттракционом…




Жана Каласа готовят в космонавты, Вольтер негодуе.

Естественно, никакого массового общественного движения с транспарантами и кампанией в прессе за отмену жестоких наказаний в 17 веке не было – в лучшем случае, это было в умах отдельных членов парламента и придворной элиты. Вместе с тем, тренд наметился и был сформулирован в статье Билля о Правах, как бы запрещающем жестокие и необычные наказания - раздел Excessive Bail - That excessive Baile ought not to be required nor excessive Fines imposed nor cruell and unusuall Punishments inflicted (Bill of Rights (1688) 1688 CHAPTER 2 1 Will and Mar Sess 2). Пожалуй, это первое в новой истории законодательное ограничение права государства карать преступника. Понятно, что ограничение во многом декларативное и даже ситуативное – ведь билль взялся не из воздуха, а как реакция, в том числе на чрезвычайные суды Якова II. То же HDQ сохранилась как чрезвычайная казнь, хотя формально unusuall ее было не назвать – традиция с 13 века как-никак.

В случае женщин особой гуманизации уже давно не требовалось – к 17 веку практически все сожжения прекрасного пола проводились после предварительного удушения или повешения – само же сожжение оставалось лишь красивым ритуалом торжества закона. Собственно, никто и не жаловался, кроме зевак охочих для экшена – обычно они охали и ахали при посещении таких мероприятий в Империи или Франции, где все было тру. Сомнительная эстетическая сторона дела еще не изнеженных людей 17 века задевала мало…Хотя если подумать – лондонцы таких fire-show не переносили на дух – после сожжения тел генерал-майора Харрисона и прочих цареубийц в 1660 г. муниципалы жаловались на отвратнейшую вонь и просили заканчивать с такими делами. Конечно, это не похоже на правду - мы же знаем от историков 19-20 вв, что люди Средних веков и раннего Нового времени любили грязь и вонищу. Впрочем, к санитарным аспектам сожжений мы еще вернемся в третьей части.

При общем обилии смертных приговоров, к концу 17 века даже таких символических сожжений женщин было сравнительно мало. Очень уж немногие женщины занимались контрафактной монетой, а многих виновных в бытовых убийствах благоверных попросту вешали или отправляли на периферию нарождающейся колониальной империи. За весь 18-й век в Англии было сожжено около 50-60 женщин, из них 32 с 1735 по 1789. Скорее всего, были еще случаи в Шотландии, но в первую половину века это еще достаточно обособленная страна, часто бунтующая и вряд ли полностью прозрачная для министерств и ведомств Лондона с их архивами и статистикой.

Почти всегда сожжение было лишь символическим актом над уже мертвым телом. Приговоренная либо сжигалась после повешения, либо душилась непосредственно привязанной к столбу. В Лондоне такие действа проводились в Нью-Гейте или в районе микрорайоне Тайберн у одноименной тюрьмы, и привлекали огромные массы народа – до 20-25 тыс. человек - обычное повешение воспринималось как будничное мероприятие.

Тот самый единственный случай запомнился зрителям надолго. 9 мая 1726 г. Кэтрин Хэйс, приговоренная к сожжению за убийство мужа с расчленением тела и скрытием останков (это сегодня – норма жизни, а тогда это был едва ли не прецедент в криминалистике!) была доставлена в Тайберн. Подготовка к сожжению была проведена тщательно, столб уже был обложен горючими материалами, жертва зафиксирована – еще пара минут и палач затянет петлю на ее шее, а пламя исполнит формальную часть приговора. На это раз компромисса между формальностью и милосердием не произошло. Ассистент палача решил заблаговременно зажечь пиломатериалы и хворост, но сухие просмоленные дрова занялись слишком быстро – в течение нескольких секунд Кэтрин оказалась в круге огня. Палач не смог подступиться к жертве для ее удушения и пытаясь облегчить участь казнимой, запустил ей полено в голову с такой силой, что пробил череп (неужели было не догадаться попросить у кого-нибудь из офицеров конвоя пистолет, чтоб облагородить действо и не кидаться поленьями?).
Этот день оказался довольно дурацким, одним из самых невезучих в истории английских казней. Перед сожжением Кэтрин на ее глазах повесили сына-соучастника, дополнительные страдания казнимой никого не радовали, в это время из повозки бежали 2 грабителя-рецидивиста, ждущие своей очереди. В завершении спектакля рухнули трибуны со зрителями, погубив двух и ранив еще нескольких человек.

Как бы то ни было, Кэтрин Хэйс оказалась последней женщиной в Англии сожженной живьем, пусть и по технической ошибке. На жителей Лондона, отвыкших от откровенно жестоких казней, эпизод произвел довольно тяжелое впечатление. К отмене процедуры сожжений это не привело – до конца столетия женщин продолжали сжигать, но это были мертвые женщины - технику безопасности на местах подтянули. А вот прекратили их жечь вовсе не из-за победы идей просвещения или каких-то иных сантиментов – хотя воя в прессе было и впрямь много. Об этом – в следующей части!


Оригинал взят у в Специфика смертной казни в Англии XVIII в. Заключение

Так и продолжался 18 век в Англии, все чаще загоралось пламя в топках первых паровых машин, все реже костры горели в ТайбернеОригинал взят у в Специфика смертной казни в Англии XVIII в. Часть II. Прогресс и странности

Англия не была бы Англией, если бы среди всего этого благолепия не нашлось место абсурду, и оно таки нашлось. По целому ряду обвинений, которые при самом страшном раскладе мужику грозили петлей, женщин полагалось сжигать. К подобному перечню относилось: 1) фальшивомонетчество и производство оснастки для оного, 2) убийство мужа, 3) некоторая иная особо тяжкая «мокруха». Что интересно, сожжение женщины не было какой-то особой английской традицией с сакральной подоплекой. Даже в редких процессах по ведовству обвиняемой грозило простое повешение. Законы королевства считали ведовство обычным felony, а вовсе не преступлением особого рода – скорее колдуньи воспринимались как злостные нарушительницы общественного порядка. В Шотландии, правда, ведьм редко, но сжигали – ну а что вы хотели от диких горцев, особенно вдали от промышленных центров?

Наверное, выявить причины странного анахронизма в небольшой заметке сложно, но предположу, что дело в эволюции системы наказаний. Жесточайшие и разнообразные казни применяемые к мужчинам в 15-16 вв - колесование, четвертование и редчайшее, но нежно любимое обличителями островитян кипячение – в случае женщин заменялось сожжением. Последнее позволяло сохранить видимость благопристойности - раздевать и увечить голое женское тело даже в те суровые времена считалось совсем уж некрасивым делом. Для мужчин гуманизация законодательства, а точнее практики его применения обернулось либо заменой мучительных смертей не повешение – в случае с кипячением, либо переводом мучительной и увечащей составляющей казней в символическую или посмертную форму – как это и было с HDQ. Если говорить о колесовании, которое во Франции и многих областях Империи являлось вполне ординарной казнью - им карались тяжкие преступления вроде вооруженного грабежа, то в Англии этим практически не увлекались. Скорее, это было модное и краткое веяние извне – как и для России петровского времени. Уже в 17 веке сообщения об этой казни в Англии практически не встречаются, в Шотландии вроде изредка случалось. К концу 18 века англичане даже не представляли толком, как производится колесование и бульварная литература представляла совсем уж абсурдные картинки с диковинным аттракционом…




Жана Каласа готовят в космонавты, Вольтер негодуе.

Естественно, никакого массового общественного движения с транспарантами и кампанией в прессе за отмену жестоких наказаний в 17 веке не было – в лучшем случае, это было в умах отдельных членов парламента и придворной элиты. Вместе с тем, тренд наметился и был сформулирован в статье Билля о Правах, как бы запрещающем жестокие и необычные наказания - раздел Excessive Bail - That excessive Baile ought not to be required nor excessive Fines imposed nor cruell and unusuall Punishments inflicted (Bill of Rights (1688) 1688 CHAPTER 2 1 Will and Mar Sess 2). Пожалуй, это первое в новой истории законодательное ограничение права государства карать преступника. Понятно, что ограничение во многом декларативное и даже ситуативное – ведь билль взялся не из воздуха, а как реакция, в том числе на чрезвычайные суды Якова II. То же HDQ сохранилась как чрезвычайная казнь, хотя формально unusuall ее было не назвать – традиция с 13 века как-никак.

В случае женщин особой гуманизации уже давно не требовалось – к 17 веку практически все сожжения прекрасного пола проводились после предварительного удушения или повешения – само же сожжение оставалось лишь красивым ритуалом торжества закона. Собственно, никто и не жаловался, кроме зевак охочих для экшена – обычно они охали и ахали при посещении таких мероприятий в Империи или Франции, где все было тру. Сомнительная эстетическая сторона дела еще не изнеженных людей 17 века задевала мало…Хотя если подумать – лондонцы таких fire-show не переносили на дух – после сожжения тел генерал-майора Харрисона и прочих цареубийц в 1660 г. муниципалы жаловались на отвратнейшую вонь и просили заканчивать с такими делами. Конечно, это не похоже на правду - мы же знаем от историков 19-20 вв, что люди Средних веков и раннего Нового времени любили грязь и вонищу. Впрочем, к санитарным аспектам сожжений мы еще вернемся в третьей части.

При общем обилии смертных приговоров, к концу 17 века даже таких символических сожжений женщин было сравнительно мало. Очень уж немногие женщины занимались контрафактной монетой, а многих виновных в бытовых убийствах благоверных попросту вешали или отправляли на периферию нарождающейся колониальной империи. За весь 18-й век в Англии было сожжено около 50-60 женщин, из них 32 с 1735 по 1789. Скорее всего, были еще случаи в Шотландии, но в первую половину века это еще достаточно обособленная страна, часто бунтующая и вряд ли полностью прозрачная для министерств и ведомств Лондона с их архивами и статистикой.

Почти всегда сожжение было лишь символическим актом над уже мертвым телом. Приговоренная либо сжигалась после повешения, либо душилась непосредственно привязанной к столбу. В Лондоне такие действа проводились в Нью-Гейте или в районе микрорайоне Тайберн у одноименной тюрьмы, и привлекали огромные массы народа – до 20-25 тыс. человек - обычное повешение воспринималось как будничное мероприятие.

Тот самый единственный случай запомнился зрителям надолго. 9 мая 1726 г. Кэтрин Хэйс, приговоренная к сожжению за убийство мужа с расчленением тела и скрытием останков (это сегодня – норма жизни, а тогда это был едва ли не прецедент в криминалистике!) была доставлена в Тайберн. Подготовка к сожжению была проведена тщательно, столб уже был обложен горючими материалами, жертва зафиксирована – еще пара минут и палач затянет петлю на ее шее, а пламя исполнит формальную часть приговора. На это раз компромисса между формальностью и милосердием не произошло. Ассистент палача решил заблаговременно зажечь пиломатериалы и хворост, но сухие просмоленные дрова занялись слишком быстро – в течение нескольких секунд Кэтрин оказалась в круге огня. Палач не смог подступиться к жертве для ее удушения и пытаясь облегчить участь казнимой, запустил ей полено в голову с такой силой, что пробил череп (неужели было не догадаться попросить у кого-нибудь из офицеров конвоя пистолет, чтоб облагородить действо и не кидаться поленьями?).
Этот день оказался довольно дурацким, одним из самых невезучих в истории английских казней. Перед сожжением Кэтрин на ее глазах повесили сына-соучастника, дополнительные страдания казнимой никого не радовали, в это время из повозки бежали 2 грабителя-рецидивиста, ждущие своей очереди. В завершении спектакля рухнули трибуны со зрителями, погубив двух и ранив еще нескольких человек.

Как бы то ни было, Кэтрин Хэйс оказалась последней женщиной в Англии сожженной живьем, пусть и по технической ошибке. На жителей Лондона, отвыкших от откровенно жестоких казней, эпизод произвел довольно тяжелое впечатление. К отмене процедуры сожжений это не привело – до конца столетия женщин продолжали сжигать, но это были мертвые женщины - технику безопасности на местах подтянули. А вот прекратили их жечь вовсе не из-за победы идей просвещения или каких-то иных сантиментов – хотя воя в прессе было и впрямь много. Об этом – в следующей части!

и Нью-Гейте. Мне хотелось избежать слезливых фраз о победе духа человечности и правах человека, но игнорировать подобные факторы не получается. Если в 17 в. вопросы гуманизма были уделом эстетствующей элиты, то теперь они становились популярными. Это не удивительно в стремительно индустриализирующейся стране, с какими-никакими общественными институтами и парламентаризмом, с десятками ежедневных и еженедельных газет.

Хотя если подумать…Лондонскому Сити с офисами банков, торговых домов и предприятий посчастливилось находиться в относительной близости от Нью-Гейта. Порой при сожжении ветер доносил непотребные запахи до благородных носов истеблишмента. Последним это не нравилось, а на фоне общего благолепия делового центра Лондона – казалось откровенной дикостью. Началась компания в прессе…

Сожжение на костре женщин за фальшивую монету и убийство мужа продолжалось - дань традиции, которую никак не отменяли. Парламент оставался в стороне - клубу лоббистов хватало занятий, а теток сжигали, в конце концов, мертвыми. Так, в апреле 1786 за фальшивую монету сожгли Фиби Харрис, а всех ее подельников мужского пола повесили. Фиби сгорела после повешения, но оказалась в особенно ущербном положении. Дело в том, что со второй половины века в Англии старались минимизировать страдания повешенных. После казни лорда Ферреса в 1760 все шире применяли модернизированную виселицу, обеспечивающую длительное падение осужденного перед затягиванием петли и, соответственно, смерть из-за перелома шейных позвонков. Все четверо сообщников Фиби умерли без особых страданий на современной виселице, Фиби же повесили на столбе у костра. Долгая агония женщины произвела на зрителей тяжелое впечатление.
Все больше народа стало возмущаться существующими порядками, включилась и прогрессивная печать. О проблеме начала писать «Таймс». Колумнисты задавались вопросом о необходимости применения столь жестокого и явно архаичного законодательства, всплыла тема гендерной избирательности наказания. Почему мужиков – организаторов производства фальшивой монеты ждала петля как простого воришку, а их приспешниц полагалось сжигать.

А тут подоспела Революция на том берегу Канала и упразднила пыточное, костедробильное законодательство Старого Порядка. На этом фоне сравнительная мягкость островной уголовно-исполнительной системы перестала быть убедительной. Гласным судом и отсутствием пыток французов теперь тоже было не удивить. С дурацкой пиротехнической формальностью пришлось заканчивать.

По инерции, в 1788 за фальшивую монету на костер отправили Элизабет Салливан, в 1790 – Кэтрин Мэрфи - последнюю женщину, сожженную на территории королевства, заслуженный объект фапа англофобов. В том же году на острове запустили в эксплуатацию первый в мире паровой прокатный стан.

По должности последним сожжением руководил шериф Лондона Бенджамин Хаммет, испытывавший к подобным вещам отвращение и считавший их совершенно бессмысленными. В следующем году он избрался в Палату Общин и решил окончательно покончить с тяготившей его прежней обязанностью. 10 мая 1790 года он внес билль об отмене сожжений за контрафактную монету. В речи перед палатой он указал на тот факт, что шериф, сжигая женщину мертвой, сам формально попадает под обвинение в неисполнении закона. Хвала небесам, что за последние 100 лет ни один человек в стране не решился сжечь женщину живьем (технические накладки депутат не рассматривал), но пора менять что-то в консерватории.

Еще раз сложно не восхититься правовой культурой островитян. Вся столица возмущается, негодует пресса, а архаичный, но действующий закон продолжает исполняться – пусть и в предельно смягченной форме. Когда, наконец, закон отменяют, то руководствуются не столько прогрессивными идеями, сколько необходимостью устранить коллизию между положениями закона и существующей практикой его исполнения.

The Treason Act был принят - отныне в вопросах фальшивомонетничества и убийств благоверных женщины уравнивались в правах с мужчинами – их просто вешали.

Последней особой, кого по-хорошему то полагалось сжечь, была София Гиртон - приговор она получила свой вполне законно еще до принятия акта. Исполнение отложили до чтений в Парламенте,а по итогам последних девушка вместо костра получила бесплатную путевку в Австралию, на ПМЖ.

запись создана: 28.07.2012 в 23:24

@темы: история, женский вопрос

---

Сейчас задумался над одним любопытным аспектом, на который на моей памяти никто как-то внимания не обращал, а напрасно. Понятно, почему Роулинг снабдила своего героя очками. Ребенок в очках - +20 к интеллекту, беспомощности и уязвимости, в нашем поколении он еще и в числе первых кандидатов на жертву школьной травли ("очкарик - в жопе шарик!") Это сейчас очкариков стало заметно больше, и травить их как-то уже не принято. Короче говоря, очки так гармонично вписываются в образ затюканного сироты-изгоя, что никому и в голову не приходит ставить их под сомнение.

А ведь на самом деле все не так просто. Очки не прыщ, на носу сами собой не вырастут. Очки означают, что кто-то обратил внимание, что у ребенка проблемы, и счел нужным совершить ряд не самых простых телодвижений по этому поводу. Детская близорукость, если кто не знает, далеко не очевидна. Это не сопли, которые текут, и не животик, который болит. Со стороны ничего особо не заметно, а сам ребенок вообще не понимает, что с ним что-то не так. Ну да, ему плохо видно. Но это же относительно: вам ведь тоже не видно надпись на том конце улице? А если подойти поближе, то все видно. Если дома за ребенком не следят в оба, обычно ее выявляют в начальной школе. Причем далеко не сразу. Если учитель не очень опытен или не особо внимателен, он может довольно долго думать, что ребенок просто тупой и туго соображает. Тем более если родители подтверждают: да, он у нас тупой. Все уже прочли и пишут, а этот все на доску пялится. В условиях токсичной семьи это будет еще и дополнительный повод для чмырения: вот почему это Дадлик все видит, а ты нет? Ты просто ленишься, ты не стараешься, и так далее. Серьезно: у меня близорукость выявили еще лет в шесть, тем не менее мне все детство совершенно всерьез предъявляли претензии: ну как это ты не видишь? Все видят, а ты нет. Ты посмотри повнимательнее! Т.е. "ты просто не стараешься, потому и не видишь", ну логично же, да? Однако же нет: черствые Дурсли, очевидно, сводили ребенка к окулисту (возможно, не сами, а по совету учителя, но сводили же), на очки потратились (кстати, очки еще и менять надо регулярно, ребенок-то растет, между прочим - а у Роулинг, помнится, Гарри чуть ли не в шестом классе ходит все в тех же очках, в которых приехал в Хогвартс). Заброшенный и никому не нужный ребенок в очках ходить не будет. Он может ходить в очках, если он лишился семьи лет в шесть-восемь, когда было уже известно, что ему нужны очки. Но это не наш случай. kot-kam.livejournal.com/2417490.html

@темы: книги, медицина, детский вопрос

---

Анализ, проведенный учеными из Королевских ботанических садов Кью, показал, что 60 % растений из рода кофе (Coffea) могут исчезнуть из-за сокращений пригодных для обитания территорий.

Сейчас в роде кофе насчитывается 124 вида. Они распространены в горных тропических лесах Азии и Африки. Обычно это невысокие деревья или крупные кустарники.

Мировое производство кофе обеспечивают два окультуренных вида: кофе конголезский, или робуста (Coffea canephora), и кофе аравийский, или арабика (Coffea arabica). Третье место по распространенности занимает либерийский кофе (Coffea liberica). Также в небольших количествах выращиваются кофе бенгальский (Coffea benghalensis) и кофе камерунский (Coffea charrieriana).

Неокультуренным растениям угрожают изменение климата и утрата естественной среды обитания, а также распространение болезней и вредителей. Примечательно, что среди видов, которым грозит опасность, есть и дикий аравийский кофе, предок культурной арабики. В Эфиопии количество мест, где он произрастает, может сократиться на 85% к 2080 году. Глава группы исследования кофе в Ботанических садах Кью Аарон Дэвис (Aaron Davis) говорит: «Среди видов кофе, которым грозит исчезновение, есть те, что могут быть использованы для разведения и развития кофе будущего, в том числе устойчивые к болезни и способны противостоять ухудшению климатических условий. Использование и развитие ресурсов дикого кофе может стать ключом к долгосрочной устойчивости кофейного сектора. В тропических странах, особенно в Африке, срочно требуются целенаправленные действия для защиты будущего кофе».

Предлагаемые меры включают предотвращение обезлесения и стимулирование работ по восстановлению лесов, улучшение существующих и создание новых охраняемых природных территорий, а также исследование сортов и разновидностей кофе, их болезней и вредителей. По словам Дэвиса, в Эфиопии уже создается сеть охраняемых территорий для защиты дикой арабики. polit.ru/news/2019/01/17/ps_coffee/

@темы: пьем и будем пить

---

Зорин А.В. Индейская война в русской Америке: Русско-тлинкитское противоборство (1741-1821). - М.: Квадрига, 2017.
Купите, пока ещё осталась. Даже если вам на фиг неинтересна тема Аляски и индейцев, книга весьма поучительна для тех, кто занимается источниковедением. Я имею в виду пресловутую "народную память", "устные легенды" и всё такое.
Итак, в 1802 г. индейцы-тлинкиты перерезали жителей русской крепости, которые их перед тем сильно достали (легенда гласит, что харрассментом в отношении женщин, но причины на данный момент нам неважны). Предания самих индейцев об этих событиях впервые начинают записывать в 1933 г. Первое сообщение принадлежит 86-летнему "внуку очевидца событий", и аффтар книги удивлённо констатирует, что в документальных источниках того времени ничего подобного нет (с. 97).
Дальнейшие предания были записаны ещё позже - во второй половине XX в. То есть 130, 150 и даже больше лет спустя. Несколько независимых рассказчиков сходятся в том, что индейцы убили "русского короля" или "князя". Ясное дело, никакого члена семьи Романовых в форте на Аляске быть не могло, поэтому автору книги приходится прибегать к объяснению, что так индейцы называли начальника форта.
Окей, начальник форта. Но как его зовут? Согласно одной из версий, его зовут "Шавниста". Хм... В другой версии имя более вменяемое - "Станислас". Значит, Станислав? Определённо, индейцы не могут самостоятельно сочинить правдоподобное славянское имя, хоть оно и выглядит не вполне русским - ну мало ли, поляк на службе... И если бы дело было в медиевистике и у нас были только эти материалы - несколько версий легенды по разным летописям, - то медиевисты бы заплясали от восторга: достоверные данные! народная память сохранила!
Проблема в том, что это 1802 г., кое-какие документы у нас имеются, и мы точно знаем, что человека по имени Станислав в крепости не было вообще. Начальствовал там Медведников Василий Григорьевич. Как Василий превратился в Станислава - никакая лингвистика объяснить не в состоянии.
Далее, один из информантов сообщает, что у вождя, умершего в 1903 г., был портрет "Станисласа". Портрет, впрочем, не сохранился - его потом украли. Зорину остаётся лишь недоумевать:

Если то был действительно портрет из русской крепости, то, вероятно, он изображал не её начальника, а кого-либо из русских царей. Возможно, имеется в виду портрет цесаревича Павла Петровича, оставленный в Якутате ещё экспедицией Бочарова и Измайлова. - с. 324.

Вот к чему приводит желание высосать из легенды "достоверные" исторические сведения. Хотя очевидно, что никакого отношения к реальным историческим лицам "Станислас" не имеет, что легенда строится по сказочной модели и "Станислас" - просто вариант "Идолища Поганого" в индейском исполнении, царя злодеев. И будто никто не видел псевдореликвий типа "того самого Круглого стола короля Артура"? Полагаю, что имя "Станислас" прилепилось задним числом десятилетия спустя, что других подходящих имён индейцы просто не знали. Откуда оно взялось - бог его знает (возможно, искажённые сведения об ордене святого Станислава).
Ах да, и ещё там замечательные сведения о том, что русские заставляли индейцев есть человеческое мясо (в чём Зорин всё-таки счёл возможным усомниться, хотя неясно, по научным соображениям или по патриотическим).
Обратим внимание: вся эта прелесть в полной мере отвечает стандартам "достоверности", принятым у историков раннего Средневековья. Рассказы записаны в среднем 150 лет спустя, одни и те же данные совпадают независимо в разных версиях легенды. Красота же! А представим себе, что не было бы в 1802 г. письменности и не задокументировали бы реальную историю. Писали бы в учебниках будущего, что в 1802 г. на Аляске правил русский князь Станислав...
А грустные это выводы или весёлые - каждый пусть решает для себя. steblya-kam.livejournal.com/282778.html

немного уточнений автора книги:

1. В 1802 г. тлинкиты перерезали русских на Ситке. Именно там и начальствовал В.Г. Медведников. Истории про «Шавнисту»/»Станисласа» относятся к событиям в Якутате, случившимся в 1805 г. Так что можно не напрягать лингвистику по поводу превращения Василия в Станислава. Станислас самозародился самостоятельно. В преданиях о событиях на Ситке русские безымянны, по имени называется один лишь А.А. Баранов (между прочим, Wanáanák по-тлинкитски. Особенности произношения могут делать чудеса с иностранными именами – это к вопросу о «Станисласе»). Кстати, и якутатского вождя Шаду русские именовали Фёдором – удивляться ли этому? Если «Шавниста» является тлинкитским именем русского (или тлинкитским вариантом произношения), то «Станислас» является, скорее всего, попыткой передать то же самое уже на английском (тлинкитоязычной версии предания нет, в отличии от Ситки).
2. Исходя из пассажей про «удивлённого аффтара», можно заключить, что вся книга и построена исключительно на подобных байках, в то время, как они лишь привлекаются к изложению событий, как единственная имеющаяся в наличии версия одной из сторон конфликта.
3. Предания преданиям рознь и, прочитав чуть дальше с.97 это, думаю, нетрудно заметить. Тлинкитские и русские версии событий на Ситке 1802 и 1804 гг. различаются лишь оценкой событий и отдельными деталями (как чисто фольклорного свойства, так и реальными, причём из фольклора тут лишь невнятная история про «человечье» мясо и раскраску физиономии). Родовые предания у тлинкитов являлись «частной собственностью» конкретных кланов и не предназначались для рассказа чужакам. Чужакам при необходимости излагались откровенно сказочные сюжеты, о чём тут тоже говорится (ср. фантастическую историю о войне с русскими, поведанную Боасу с подлинным преданием, опубликованным Дауэнхаерами). Эти предания являлись составной частью родовой генеалогии, к которой тут относились предельно серьёзно. Отсюда и довольно бережное отношение к деталям. А чужакам можно было рассказывать сказки (в т.ч. и чужакам-индейцам, имеется не менее жуткая версия о войне с русскими, записанная со слов хайда, узнавших её от тлинкитов).
4. Возвращаясь к истории с Якутатом: если убрать неведомо как появившееся в записи имя «русского короля» (к титулу цепляться бессмысленно, в своё время и европейцы про «ирокезских королей» писали), то в целом в истории нет ничего фантастического и невероятного. Истребление жителей крепости изложено совершенно обыденно, без всяких эпических преувеличений. Пришли и зарезали. И в наличии чьего-то портрета (как и табакерки, шпаги-трости и пр.) нет ничего фантастического.
5. Прелесть аляскинской ситуации заключается именно в имеющейся возможности сравнить устные предания с документальными свидетельствами. И в целом это сравнение даёт возможность говорить о высокой степени достоверности этих преданий. Это далеко не былины, никаких Идолищ Поганых в них не просматривается, хотя постепенная фольклоризация, разумеется, идёт. Но она, как ни странно, усилилась именно в ХХ в., когда за дело взялись грамотные аборигенные «историки». Вот они на основе родовых преданий действительно принялись сооружать альтернативную версию, полную чудес и украшательств. Очень характерным является случай с конфликтом между американцами и тлинкитами во Врангеле в 1869 г. Аборигенную версию рассказывал человек, которому в момент событий было лет пять. В его изложении пьянка в доме сержанта превращается в бал в доме коменданта форта, гибель пьяного индейца при попытке ареста становится схваткой во время ссоры на пиру, долгая история переговоров и перестрелок сменяется рассказом о самопожертвовании героя, пошедшего на смерть ради своего племени. Но даже в этом, почти эпическом, варианте, видны всё те же основные составляющие реальной истории.

запись создана: 20.01.2019 в 11:34

@темы: 19 век, СшА, индейцы

---

Остров Уайт, расположенный в проливе Ла-Манш к югу от Великобритании, всегда полностью зависел от моря. Из законных промыслов оно позволяло заниматься рыбной ловлей и использовать водные пути для перевозки грузов. Однако процветало на острове и пиратство, причём задолго до того, как английские морские разбойники стали грозой Карибского бассейна. Попробуем приоткрыть малоизвестные страницы в истории английского морского разбоя.

Продолжение: https://warspot.ru/13768-piraty-ostrova-uayt?locale=ru

@темы: англомания

---

Николай Тарапанов «Затонувшая тайна»

Арктическая экспедиция попадает в беду, двое погибают, третьего всеми силами пытается спасти едва не вся Германия, используя самую современную технику. Техника поблескивает и грохочет, спасатели спасают, любящие сердца соединяются. Буран, аврал и общий бал.

Как явление литературы «Затонувшая тайна» ничтожна. Унылое говно. Или, учитывая специфику, говно с фанфарами. Но в этом случае литература — дело десятое, бэкграунд повести может перебить и литературные огрехи. Потому что автор — советский инженер, сотрудничавший с оккупантами, повесть вышла в 1942-м, действие происходит в 1952-м. Крупными мазками дано близкое будущее: великая Германия победила большевистскую Россию, осваивает богатства Урала и Сибири и вон уже в Арктике по-хозяйски обживается. То есть не только обыкновенные арктические приключения, но и фашистская утопия, и фантастика ближнего прицела, только прицел не советский, а немецкий. А ещё чуть-чуть — и могло бы к этому добавиться нечто вроде кэмпбеловского «Кто ты?», когда в одном из эпизодов умерший и уже похороненный моторист вдруг вылез из ледяной могилы, забрался в вездеход, завёл его... Но это оказался всего лишь сон. Как жаль! napanya.livejournal.com/330923.html

@темы: книги, 20 век: Россия и вокруг нее

---

www.oldbookillustrations.com/illustrations/cona...

@темы: ШХ

---

Спецификация Брэмли и Паркера. Английский патент. № 6027. 4 ноября 1830

www.oldbookillustrations.com/illustrations/bram...

@темы: история транспорта

---

когда не было поясного времени. разница в минутах между городами европы

www.oldbookillustrations.com/illustrations/time...

@темы: звезды

---

Карусель, типо?

Sturdy & Young of Providence, RI Velocipede. № 89,700. Запатентовано 4 мая 1869 года.

www.oldbookillustrations.com/illustrations/stur...

@темы: история транспорта

---

F. H. C. Mey of Buffalo. Velocipede. N° 109,644. Patented November 29, 1870.

www.oldbookillustrations.com/illustrations/mey-...

@темы: история транспорта, 19 век, СшА