вторник, 02 апреля 2024 в 10:28

Пишет Irina77:

У замужней англичанки XIX века не было и не могло быть своего дохода. Когда она жила в семье родителей, ее нужды, как и нужды ее матери, удовлетворял отец. Затем она и все ее наследство переходили в безраздельное владение мужа, который выдавал ей определенную сумму на личные расходы, это назвалось pin money – в буквальном переводе «деньги на булавки». Она была вечной содержанкой. Женщина из низших сословий имела некоторый выбор. Она могла выйти замуж за соседского сына, могла в ожидании суженого работать на ферме или уйти в город, учиться на швею, вышивальщицу, модистку или продавщицу. Это не самые легкие пути заработать на кусок хлеба, к тому же одинокая молодая женщина запросто могла стать добычей любого заинтересовавшегося ею мужчины, и все же для девушек это была заманчивая жизнь – вдалеке от родителей, в компании подруг. Собственные деньги, пусть даже самые мизерные, давали некоторую самостоятельность. И когда такая девушка в конце концов все же выходила замуж, она знала, что в случае чего сможет внести вклад в семейный бюджет, и не так уж благоговела перед супругом. Дочь священника или небогатого чиновника могла получить образование и пойти в гувернантки или учительницы. Конечно, не многим гувернанткам доставался главный приз – рука и сердце хозяина именья, чаще на их долю выпадали лишь попреки и издевательства, как со стороны хозяев и их детей, так и со стороны прислуги, видевшей в образованной гувернантке «выскочку и кривляку». Но учительница в пансионе могла позволить себе некоторую самостоятельность, и если она решалась предложить свои услуги на континенте, то могла и повидать мир. Девушке из дворянской семьи, как правило, не грозили голод и нищета, ее статус защищал ее от оскорблений и посягательств со стороны мужчин, но у нее были иные трудности. На пути к семейному счастью девушек-дворянок ожидало одно серьезное препятствие. Их было попросту больше, чем женихов. Выйти замуж могли лишь приблизительно 30 % дворянок, остальные вынуждены были жить старыми девами на иждивении своих братьев. Из книги "Гордость и предубеждения женщин Викторианской эпохи".отсюда Деньги - один из очевидных способов, с помощью которых родители могут ограничить своих детей и держать их под контролем. Это происходило с обоими полами по разным причинам во времена Джейн Остин, но это имело еще больший вес для женщины, потому что одновременно с замужеством наступали определенные финансовые ограничения. Даже если женщина происходила из богатой семьи. В то время в Англии мужья полностью контролировали финансы своих жен. Не имея достаточного личного бюджета, чтобы тратить ее по своему усмотрению, жене приходилось идти к мужу, чтобы попросить денег и купить то, что ей могло понадобиться. Без установленного пособия жены могли оказаться в очень тяжелом или несчастном положении. Это одна из многих причин, почему брачное соглашение было настолько важным, потому что это был один из способов, с помощью которого отцы могли обеспечить финансовую заботу о своих дочерях. Молодая женщина из богатой семьи, очевидно, имеет перспективу на лучшие условия брака, чем молодая женщина с очень малым достатком. Ее отец мог выделять сумму на содержание дочери, позволяя ей иметь необходимые деньги для нее и своих детей, а также пенсию вдовы в случае смерти ее мужа. Молодые женщины из семьи со скромным доходом будут иметь меньший личный бюджет или, в некоторых случаях, вообще никакого личного бюджета. В книге Дэниэла Пула «What Jane Austen Ate and What Charles Dickens Knew» он пишет: «Обычно семья невесты заставляет своих адвокатов вести переговоры с адвокатами мужа, чтобы заставить мужа согласиться предоставить ей «карманные деньги», ежегодное пособие при жизни, имущество или деньги, чтобы поддержать ее после смерти супруга, и деньги для их детей. Все это будет записано юристами в брачном соглашении до того, как кто-нибудь пойдет под венец. Тема брачных соглашений и содержания ясно прослеживается в произведениях Джейн Остин, в том числе и в знакомом всем романе «Гордость и предубеждение»: Свадебным контрактом за миссис Беннет и ее детьми было закреплено пять тысяч фунтов. Распределение денег между детьми зависело от решения родителей. Такое решение предстояло сейчас принять, по крайней мере, относительно Лидии. И у мистера Беннета не возникало колебаний по поводу условий, предложенных мистером Гардинером. Выразив самым любезным, хотя и кратким, образом свою признательность шурину за его доброту, он далее одобрил предпринятые мистером Гардинером шаги, а также подтвердил свое согласие выполнить взятые от его имени обязательства. Раньше ему не пришло бы в голову, что он может выдать дочь за Уикхема — даже, если бы сам Уикхем захотел на ней жениться — при столь незначительных затратах. Учитывая стоимость содержания Лидии, ее карманные расходы и частые денежные подарки, которые дочка получала от матери, его годовой доход уменьшался не более чем на десять фунтов. отсюда

@темы: женский вопрос, деньги, англомания

---

Долговременная память оказалась невозможной без воспаления в мозге
...выяснили, что происходит в мозге, когда создаются долговременные воспоминания. Оказалось, что этот процесс невозможен без повреждения ДНК и возникновения воспалительного процесса в гиппокампе.
...Разрывы нейронов, связанные с формированием долговременной памяти, оказались более существенными и устойчивыми по сравнению с теми, которые возникают при другой активности мозга. Восстанавливались фрагменты ДНК в необычном месте — в центросомах. Это органоиды, координирующие клеточное деление. Однако, заметили исследователи, в нейронах, которые не делятся, центросомы участвовали в восстановлении ДНК и, судя по всему, помогали образовывать узлы памяти.
https://alev-biz.livejournal.com/6113152.html

@темы: медицина

---

01. Александр Казимирович Сержпутовский с семьей абхазских негров. Кутаисская губерния, Сухумский отдел, село Адзюбжа. 1912

( дальше 

@темы: 20 век: Россия и вокруг нее

---

Если слово экология происходит от греческих οἶκος «дом» и λόγος «слово, учение», то почему она невыглядит как «ойкология»?

Действительно, дифтонг οι в греческом языке никогда не читался как [э]. Изначально звучавший как [ой] он постепенно (примерно к X веку нашей эры) стал произноситься как [и]. Именно такое произношение отражает архаичное русское слово пиит «поэт» из греческого ποιητής (буква η тоже стала произноситься как [и]). Или слово «Финикия» (из Φοινίκη).

Тем не менее, ряд слов греческого происхождения в русском языке имеет звук [э] на месте греческого οι. Это не только экология и экономика, но и, например, второе имя Аполлона — Феб (из Φοῖβος), имена Эдип (Οἰδίπους) и Эномай (Οἰνόμαος), а также наука о вине энология (из οἶνος «вино»), область Греции Беотия (Βοιωτία), пеня (из ποινή «наказание в виде штрафа, компенсация, денежная вира за убийство». Сюда относится и название гормона эстроген от οἶστρος «страстное желание, страсть, ярость, бешенство; период полового возбуждения у животных», первичное значение οἶστρος означало «слепень, овод» и поведение животных, которым досаждают укусы насекомых (см. также вопрос 16 «Строка напала».

Откуда же во всех этих словах появилось [э]? Дело в том, что они пришли не напрямую из греческого языка, а через посредство латыни, так что нам предстоит обратиться к латинской фонетической истории.

В архаической латыни имелся дифтонг oi, который в классической латыни перешел в u. Его можно встретить в ранних латинских надписях HONC OINO PLOIRVME вместо hunc unum plurimi “это один из многих” или COIRAVERE вместо curavere “заботились”.

Но в некоторых латинских словах дифтонг oi не превратился в u, хотя его произношение несколько поменялось, что отразилось и в написании — вместо oi стали писать oe. Иногда разную судьбу этого дифтонга можно проследить даже в однокоренных словах: poena “наказание”, но punire “наказывать”, Poenus “пуниец, карфагенянин”, но Punicus “пунический”, pomoerium “сакральная граница Рима” и murus “стена”. Почему переход oi > u в одних случаях состоялся, а в других нет — неясно. Предлагают либо фонетическое объяснение (oi переходит в oe, если следующий за ним согласный губной, но этого не происходит, если в следующем слоге гласный i), либо социолингвистическое (переход oi > u не случался в словах относящихся к области религии и права, а также в названиях стран и народов, так как их старались произносить на старинный манер).

Так или иначе в латыни появился дифтонг oe, который стал использоваться для передачи οι в заимствованиях из греческого языка. Когда римский драматург Теренций переделал комедию грека Менандра «Братья» (Ἀδελφοί), он сохранил ее греческое название, но в латыни оно писалось через oe (Adelphoe).

Предполагается, что латинское oe звучало примерно как дифтонг в немецком heute. Затем этот звук эволюционировал в огубленное [э], на что указывают случаи использования oe для передачи близкого по звучанию греческого υ: lagoena «тип сосуда с узким горлышком» из греческого λάγυνος, Moesia “область в Малой Азии” из Μυσία. Затем звук утратил огубленность и превратился просто в долгое [э]. На этот процесс указывает встретившееся в одной из надписей I века нашей эры написание PHEBVS вместо Phoebus. Считается, что монофтонгизация oe в латыни началась в сельской речи уже в конце республиканского периода, но, когда такое произношение стало общепринятым, неясно. В современной церковной латыни oe читают как e. rousseau.livejournal.com/591900.html

@темы: Вавилон-18

---

понедельник, 01 апреля 2024 в 05:18

Пишет silent-gluk:

Стало мне тут любопытно, однокоренные ли слова happy (счастливый) и happen (случаться, происходить). Выяснилось, что однокоренные: оба от глагола "hap", конец 14 века (happen изначально значило "иметь добрую/злую судьбу для чего-то"). А вот с этим глаголом интереснее: от старонорвежского happ "случай, удача", а оно от протогерманского *hap- (откуда заодно и староанглийское gehæp "удобный, подходящий"), а то - из протоиндоевропейского *kob- "подходить, годиться, преуспевать" (отсюда же санскритское Sanskrit kob "хорошее предзнаменование, поздравления, хорошие пожелания", староирландское cob "победа", норвежское heppa "счастливый, предпочтительный" и староцерковнославянское кобу "судьба, предзнаменование"). Что-то я в староцерковнославянском такого не помню... Отсюда: www.etymonline.com/word/happen , www.etymonline.com/word/happy , www.etymonline.com/word/hap

@темы: Вавилон-18

---

воскресенье, 31 марта 2024 в 13:18

Пишет Irina77:

перевод мой Понимание тонких нюансов официальных представлений и обычных приветствий времен Джейн Остин доставляет массу удовольствия и позволяет по иному взглянуть на ее романы. Остин использует нарушения этикета и манер в качестве характеристики своих персонажей. В своей книге “Эти элегантные приличия" Джейн Нардин пишет: "В романах Джейн Остин социальное поведение человека является внешним проявлением его морального облика”. Остин использует официальное представление, рукопожатия, реверансы, поклоны и даже печально известный "cut" (прим.: в переводе с английского "вырезать", в д.случае — "из круга знакомых"), чтобы развивать свои сюжеты, предоставлять ценную информацию о своих персонажах и давать тонкие намеки своим читателям. Знакомство На протяжении всех своих романов Джейн Остин умело использует правило, согласно которому два незнакомца не могут общаться в обществе, пока их должным образом не представит третья сторона или общий знакомый. Сегодня может показаться грубым общаться с кем-то в социальной среде и не представляться, но Кирстен Олсен говорит в книге “Все в стиле Остин", что "благородные люди, которых не представили, просто не разговаривали друг с другом”. Остин умеет использовать этот кодекс поведения как в пользу, так и в ущерб своим персонажам. Кэтрин Морланд остро ощущает невыгодность этого правила, когда впервые попадает в Бат: “Ей очень хотелось потанцевать, но в комнате не было ни одного знакомого”, а миссис Аллен лишь говорит время от времени:”Я бы хотела, чтобы ты могла потанцевать, моя дорогая, я бы хотела, чтобы у тебя был партнер". (Нортенгерское аббатство). Поскольку у них нет знакомых, Кэтрин не может танцевать. Когда они находят место для чаепития рядом с большой компанией людей, они проводят трапезу, “не имея возможности с кем-то поговорить, кроме друг друга”. Но если девушка не может найти партнера по танцам или друзей за чайным столом без знакомства, как может она встретить партнера по браку? К счастью, из этого правила было исключение: церемониймейстер в Нижних залах мог должным образом представить ее, именно так Кэтрин знакомится с Генри Тилни. Остин также использует это правило в качестве важной "зацепки" в начале "Гордости и предубеждения", когда миссис Беннет изводит мистера Беннета, заставляя нанести визит мистеру Бингли. Среди сельской знати, если кто-то переезжал по соседству, считалось вежливым, чтобы соседи нанесли ему визит. Очевидно, мистер Беннет должен представиться, чтобы его дочери могли познакомиться с мистером Бингли. Однако есть и другая причина настойчивости миссис Беннет: как только визит нанесен, на него нужно ответить. Как говорит Олсен, “практически все визиты требовали ответного визита, так что, начав посещать определенный дом, было трудно остановиться”. Эта деталь делает хитроумный план миссис Беннет еще более забавным, поскольку она знает, что это неизбежно приведет к знакомству ее дочерей с мистером Бингли. Позже в “ Гордости и предубеждении”, когда мистер Коллинз обращается к мистеру Дарси без официального представления, это выглядит постыдным нарушением поведения, тем более что он занимает более низкое социальное положение: "Элизабет изо всех сил пыталась удержать его от такого шага, заверяя его, что мистер Дарси расценит его обращение к нему без представления скорее дерзостью, чем уважением к его тете; и ни в малейшей степени им не обязательно представляться друг другу, а если и потребуется, то первый шаг должен сделать мистер Дарси, как вышестоящий по статусу. Так что это не просто ужасная социальная оплошность — Остин привлекает внимание к невежеству мистера Коллинза и чрезмерному самомнению по поводу его связи с леди Кэтрин де Бер. Вежливые жесты и приветствия Поклоны, реверансы, кивки и другие физические жесты; язык тела имеет большое значение в книгах Остин. Поклоны и реверансы, например, должны были выполняться элегантно. Однако глубина и продолжительность поклона зависели от обстоятельств. Например, “Короткий, отрывистый поклон, больше похожий на кивок, может указывать на неудовольствие или простое формальное признание, в то время как длинный поклон может выглядеть нелепо в одних ситуациях и придавать значение словам или уходу в других”. Мы видим пример этой тонкости, когда мистер Дарси лишь слегка кланяется и уходит после того, как мистер Коллинз выходит вперед, чтобы представиться. После чего мистер Коллинз говорит Элизабет, что знакомство прошло хорошо, но Элизабет понимает, что это не так. Джентльмены также должны были кланяться, прощаясь с дамой. Кланялись или приподнимали шляпы также в знак приветствия женщинам, лицам, занимающим более высокое положение в обществе, и знакомым, которых видели на расстоянии. Кивок также был важен. Он также был обычной вежливостью среди женщин. И, как в случае с визитом, на приветствие нужно ответить кивком, что мы видим в Нортенгерском аббатстве, когда Кэтрин ищет мистера Тилни, но также занята “ответными кивками и улыбками мисс Торп”, которые “отнимали у нее большую часть свободного времени”. Рукопожатие обычно использовалось между мужчинами одного социального класса. Однако Олсен говорит, что “женщины могут пожать руку даже мужчине, хотя в книгах по поведению указано, что это любезность, которую следует оказывать с осторожностью”. Мы видим в “Чувстве и чувствительности” , что Марианна привыкла оказывать Уиллоуби эту любезность (и ее задевает его очевидное безразличие), когда она протягивает ему руку и восклицает: "Ты не пожмешь мне руку?", во время встречи на вечеринке в Лондоне. Когда она встречает его, он просто кланяется, “не пытаясь заговорить с ней или приблизиться”. После того, как они провели так много времени вместе, он чувствует себя невероятно неловко и ведет себя так, как будто они не знают друг друга так хорошо, как на самом деле. Остин использует эту сцену, чтобы показать читателю, что чувства и намерения Уиллоуби по отношению к Марианне резко изменились. Разрыв знакомства После того, как два человека представлены друг другу, каждый из них должен отдать соответствующие приветствия, поклоны, реверансы и кивки в ответ. Когда кто-то намеренно предпочитал не следовать этим вежливым обычаям и признавать знакомство, это называлось “разрывом". Олсен объясняет, что “знакомство было делом определенной важности, поскольку, как только двое людей были представлены друг другу, они должны были "узнавать" друг друга всегда, признавая присутствие друг друга каждый раз, когда встречались, и соглашаясь на визиты туда и обратно. Единственным выходом из вечного знакомства было нечто настолько ужасное и непростительное, сделанное одним из них, что другой может "оборвать" знакомство. Например, при встрече на улице, если один мужчина видел знакомого джентльмена, он приподнимал шляпу. Другой мог кивнуть в ответ. Однако игнорировать другого человека и отказываться признавать его было “отказом от знакомства”. Слово cut - “разорвать знакомство” подчеркнуто используется в "Гордости и предубеждении", когда Дарси видит Уикхема в Меритоне: “Через несколько мгновений Уикхем коснулся своей шляпы — приветствие, на которое мистер Дарси едва соизволил ответить. Что бы это могло значить? Это было невозможно представить; это было невозможно не жаждать узнать”. Отказ от знакомства несколько раз подчеркивается в романах Остин, потому что “в ее социальном мире это был почти самый драматичный инцидент, какой только мог случиться”. Мы видим, что отказ от знакомства использовался несколько раз, чтобы показать, что отношения между двумя людьми были разорваны по той или иной причине. В "Чувстве и чувствительности" после того, как Уиллоуби разбивает сердце Марианны и она заболевает, он говорит Элинор, что "сэр Джон заговорил с ним впервые за два месяца, когда они встретились на публике". Он говорит: “То, что он повернулся ко мне спиной с тех пор, как я женился, я принял без удивления или негодования”. В зависимости от ситуации, может быть виноват тот, кому отказывают от знакомства, или тот, кто отказывается. В "Гордости и предубеждении", когда Джейн навещает мисс Бингли в Лондоне, мисс Бингли выжидает несколько недель, прежде чем ответить (хотя сделать это следует в течение дня или двух). Джейн пишет Элизабет: “Было совершенно очевидно, что визит не доставил ей удовольствия; она слегка, формально извинилась за то, что не нанесла визит раньше, ни словом не обмолвилась о желании увидеть меня снова и была во всех отношениях настолько изменившимся существом, что, когда она ушла, я твердо решила больше не продолжать наше знакомство”. Это тонкий прием, который считался крайне невежливым. В каждом из своих романов Остин использует подобные социальные жесты, чтобы дать своим читателям особое представление о ее персонажах и сюжетах. Если кто-то совершает ошибку, мы всегда должны внимательно присмотреться, чтобы выяснить, почему Остин написала это именно так. Часто, когда кодекс поведения не соблюдается, с кем-то или чем-то идет не так. Изучение этих нюансов - один из способов понять скрытый смысл книг Остин. отсюда

@темы: книги, этикет и титулы, англомания

---

dok-zlo.livejournal.com/5638860.html

@темы: фото

---

воскресенье, 31 марта 2024 в 07:11

Пишет Irina77:

Миниатюра из «Книги о короле Модусе и королеве Ратио» Анри де Ферьере, 1430 г. Bruxelles, Bibliothèque royale de Belgique, mss. 10218-19 – Брюссель, Королевская библиотека Бельгии Рукав робы охотника украшен вышивкой в виде огнив, что говорит о его принадлежности к охотничьей службе герцога Бургундского. Как была устроена охотничья служба при бургундском дворе? Служба охоты (venerie) относилась к комнате герцога и считалась элитарным учреждением. Ею руководил мэтр охоты герцога (maitre de venerie du duc), который отвечал за псовую охоту (la chasse avec des chiens ). В подчинении у мэтра охоты состояли охотники (veneurs), охотничьи слуги (valets de veneurs), охотничьи пажи (pages de veneurs) и клерк охоты (clerc de la venerie). Охотничьи слуги отвечали за порученных им собак и подразделялись на слуг собак (valets de chiens); слуг ищеек (valets de limiers); слуг борзых (valets de levriers); слуг гончих (valets de courants). На эти же четыре категории подразделялись и охотничьи пажи. Согласно ордонансу о службе охоты за 1427 г., мессир и рыцарь Жан де Фуасси, мэтр охоты, получал жалование в размере 140 франков в месяц, а также охотничью робу за 10 франков и лошадь стоимостью 30 франков. Также мэтр охоты получал из казны 1517 франков в год на приобретение необходимой одежды, оружия и охотничьего снаряжения для своей службы и 2000 франков в год на кормежку и содержание собак – 50 гончих, 5 ищеек и 30 борзых. Заместителем мэтра охоты был назначен один из охотников, а именно Югонен де Жиссей (жалование 100 франков в месяц, роба за 8 франков и лошадь за 20 франков). В подчинении у Жиссея состояли трое прочих охотников, Гийо де Сент-Анто, Жан де Ла Кай (Перепелятник) и Жан де Мутон, которые получали по 55 франков в месяц и имели такие же робы и таких же лошадей, как их начальник. Гийо Бенуа, клерк, имел аналогичное жалование и снаряжение. Таким образом, ординарные охотники набирались из представителей бургундского дворянства и получали вполне пристойную зарплату. Псовая охота базировалась в Бургундии и была одним из любимейших развлечений бургундских герцогов. В 1389 г. известный гасконский вельможа Гастон де Феб, граф де Фуа, прославленный эксперт в организации охотничьей службы, специально для Филиппа Храброго написал богато иллюстрированный трактат «Книга об охоте» (наиболее известным экземпляром обладает Национальная библиотека Франции – Paris, Bibliothèque nationale de France, Ms. fr. 616, еще одна копия XIV в. хранится в Отделении рисунка Государственного Эрмитажа в Санкт-Петербурге). Соколиная охота герцога (fauconnerie du duc) базировалась в Нидерландах. Главным сокольничьим (Mattre fauconnier) Филиппа Доброго был мессир Жак де Виллер. Ему помогали 24 сокольничьих (fauconniers), 12 их помощников (aides de fauconniers), 24 слуги-валета сокольничих (valets de fauconniers), 12 соколиных валетов, 6 стригалей и 12 речных валетов (valets de rivière). Судя по всему, Филипп Добрый, азартный охотник, предпочитал соколиную охоту псовой охоте. На многих миниатюрах, изображающих бургундского герцога и его окружение, мы можем увидеть придворных, которые по моде того времени, дефилировали по покоям монсеньора с охотничьими птицами в руках. отсюда

@темы: история игр и игрушек

---

суббота, 30 марта 2024 в 19:39

Пишет Irina77:

Элизабет Беннет и мистер Дарси жили в разных английских графствах. Поэтому, когда дело дошло до свадьбы, мать девушки начала советовать: нужно непременно получить особую лицензию на свадьбу. Это было так дорого, что немногие в Англии шли на подобный шаг. Но зато подчеркивало статус молодожёнов: они, дескать, могут себе это позволить. Изначально её придумали, чтобы можно было спокойно обвенчать людей, по каким-то причинам не желающим, чтобы об их союзе узнали. В этом случае, жених обращался в церковь за лицензией – разрешением – вступить в брак. Он шел к пастору, по месту жительства его будущей жены, объяснял, что является совершеннолетним, и за несколько фунтов покупал лицензию. С этим документом, спустя пятнадцать дней, молодой человек мог явиться к венцу вместе со своей избранницей и заключить союз. Церемонию проводили по утрам. Правда, священник, хорошо знавший свою паству, не позволил бы выдать бумагу для брака с той, кому меньше двадцати одного года. Так что этот способ подходил не всем. Часто не стремились к огласке состоятельные знатные люди, вступающие в брак во второй раз. Например, баронет сэр Генри Глайд. Его супруга пятнадцать лет находилась в доме для потерявших рассудок. За это время сэр Генри встретил женщину, которую искренне полюбил. Но жениться, по понятным причинам, не мог. И едва ему стало известно, что леди Аделаида отправилась к праотцам, сэр Генри получил лицензию. Он не стал выжидать положенного годичного срока вдовства, и обвенчался со своей избранницей практически сразу. А вот объявил о своём союзе позже. Если бы не существовало такой уловки, как лицензия, старший сын сэра Генри оказался бы незаконнорождённым. По свадебной лицензии женился и поэт Роберт Браунинг. Отец его невесты категорически не хотел отпускать дочь в свободное плавание. Особая лицензия (на которую намекала миссис Беннет) выдавалась архиепископом Кентерберийским. За тридцать гиней – гигантская сумма для англичан в середине XIX столетия – жених и невеста получали право жениться в любом приходе и в любое время. Это было особенно актуально для тех, кто жил в разных частях Англии. Традиционно свадьбу проводили «по месту жительства» невесты, а с лицензией можно было широко отпраздновать где угодно. В лицензии нуждались и те, кто собирался вступать в брак не по англиканскому обряду. Например, католики. Им следовало обратиться в окружную регистрационную контору, и там провести церемонию. Обычно она была куда скромнее. Вспомним роман Томаса Гарди: «В зале собралось несколько человек… шло бракосочетание солдата с молодой женщиной… В скором времени, ей… предстояло стать матерью… Церемония закончилась, и пара покинула помещение в сопровождении засуетившихся друзей». Леди Роуз, персонаж «Аббатства Даунтон», тоже выходила замуж в зале регистраций – ее супруг не исповедовал англиканскую веру. И хотя все происходило по взаимному согласию, и жених с невестой были самыми достойными людьми, леди Роуз признается, что ей немного неловко. Дочь маркиза Флинтшера должна была идти к алтарю, соблюдая старинные традиции. Впрочем, небольшой «нюанс» этого бракосочетания не помешал леди Роуз обрести счастье с сыном лорда Синдерби. В современной Великобритании регистрацию вместо торжественной церемонии венчания выбирают все чаще. Две трети всех свадеб в Англии и в Уэльсе проводятся не под сводами старинных соборов, а в упрощенном порядке. отсюда Британские свадебные традиции Великобритания в некотором роде является колыбелью европейских свадебных традиций. Здесь начали отмечать День святого Валентина, появились первые брачные агентства, а также процветала практика продажи жен (причем иногда это было совместно принятым решением супругов). Свахи составляли списки претендентов, потенциальных женихов и невест еще с младых лет, а великосветский бал дебютанток — не что иное, как ярмарка спроса и предложений среди равных. Изначально в Англии, как и в других странах, обручали даже младенцев, но позже такую практику признали незаконной и разрешили заключать предварительные союзы, только когда одному из претендентов уже исполнилось семь лет. В 1753 году был принят акт лорда Хардвика, который считается поворотным не только в английском, но и в европейском семейном праве. До середины XVIII столетия брачная церемония в Англии проходила просто и незатейливо. Не требовалось ни разрешения родителей, ни особых денег и не было никаких сроков ожидания. Всего за семь шиллингов венчали любых желающих, причем неограниченное количество раз. Прошедшим процедуру выдавали или полноценный сертификат, или тот же самый документ, заполненный наполовину, — он стоил еще дешевле, но позволял парам чувствовать себя вполне женатыми. Кроме того, с точки зрения церкви заключение брака считалось нерасторжимым, если мужчина при свидетелях давал обещание в настоящем времени: «Беру тебя в жены». А обещание жениться, скрепленное интимными отношениями, и вовсе считалось уже совершенным союзом. Такие незатейливые церемонии вели к множеству поспешных браков — непонятно, то ли по любви, то ли в состоянии алкогольного опьянения. Многие новобрачные потом просто рвали свидетельства и заявляли, что ничего такого не припоминают. В общем, сказать, кто был точно женатым или замужним, а кто только считал себя таковым, было довольно сложно. Тем не менее, при всей этой путанице, получить развод было сложно, долго и дорого, а кроме того, отношение к нему в обществе было крайне отрицательным. Вина за развод всегда ложилась на женщину, что сильно портило ее репутацию. Впрочем, и мужчин статус разведенного тоже не украшал. Акт лорда Хардвика не изменил процедуру развода, но внес важные уточнения в сам процесс бракосочетания. Отныне церемония могла проходить только в церкви, причем в некоторых округах требовалось, чтобы жених или невеста были прихожанами именно этой духовной обители. Объявить о планируемой церемонии требовалось заранее. Был установлен минимальный возраст для вступления в брак без согласия родителей — 21 год. Стало невозможным венчаться под вымышленными именами и что-либо менять в выданном свидетельстве, а само свидетельство должно было быть заполнено по определенным правилам. Запись о бракосочетании дублировалась в приходских книгах. Лицо, согласившееся провести сомнительную церемонию, могли отправить в колонию или даже казнить. У закона была и оборотная сторона: теперь половина жителей Англии попадала в категорию незаконнорожденных, но это уже другая история. отсюда

@темы: женский вопрос, англомания

---

воскресенье, 31 марта 2024 в 00:29

Пишет EricMackay:

Фотографии Москвы 1856 года Сделаны Джеймсом Маком, членом британской делегации прибывшей на коронацию Александра II в августе (сентябре по новому стилю) 1856 года. В ноябре 1856-го фотографии были поднесены королеве Виктории и хранятся в королевских архивах. Одни из самых ранних снимков первопрестольной. Вид на Кремль из Замоскворечья. Снималось видимо с колокольни Кадашевской церкви или церкви св. Николая в Толмачах. Надстройки на кремлевских башнях и Иване Великом - для коронационной иллюминации. Еще один вид на Кремль из-за Москвы-реки. Слева достраивающийся храм Христа Спасителя в лесах. Вид на Хамовники, с церковью Николая Чудотворца. Покровский собор. Тоже подготовлен к проведению иллюминации. Памятник Минину и Пожарскому на его законном месте. Сзади старое здание Верхних торговых рядов, тоже с иллюминацией. Церковь Успения Пресвятой Богородицы на Покровке Новодевичий монастырь Усадьба Баташевых на Яузской улице. Здесь жил герцог Девонширский, глава британской делегации на предыдущей коронации - Николая I. Резиденция Джорджа Левесон-Гоуэра, графа Гренвилля - главы британской делегации. Все фото отсюда - www.rct.uk

@темы: фото, урбопейзажи

---

пятница, 29 марта 2024 в 20:34

Пишет Irina77:

Викторианские газеты – кто их читал и где. Есть много общего между викторианскими газетами и сегодняшними. Пролистав современную газету, вы увидите национальные новости, международные новости, страницы писем, репортажи, рецепты, рецензии на книги, косметические товары, комментарии о моде, статьи о путешествиях, кроссворды — список можно продолжать! Викторианская газета мало чем отличалась от современной. В 1846 году, когда Чарльз Диккенс стал редактором «Дейли Ньюс» в Англии выходило в общей сложности 355 газет. К моменту смерти Чарльза Диккенса в 1870 году существовало около 1000 газет. Столь резкий рост числа газет произошел благодаря отмене гербового сбора — налога, который все газеты платили правительству. Все викторианские газеты были известны как местные газеты. Они охватывали только определенную территорию или определенный район города. Таким образом, в Лондоне было множество отдельных местных газет, каждая из которых освещала определенную часть Лондона, а не весь Лондон. Такие газеты пользовались спросом , потому что большинство людей, особенно рабочий класс, не уезжал далеко от дома, и поэтому новости о других городах не имели для них никакого значения. Помимо местных новостей, в том числе о преступлениях и убийствах, газеты освещали деятельность правительства в Палате общин, исторические статьи, письма известных людей, поэзию и художественную литературу. Фактически, газеты были отправной точкой для многих викторианских авторов, включая Бронте, Уилки Коллинза, Элизабет Гаскилл, Джорджа Эллиота и, конечно же, Чарльза Диккенса. Кто читал газеты?. В Викторианскую эпоху для грамотных людей было обычной практикой читать вслух статьи и новости группе заинтересованных слушателей, которые не умели так хорошо читать. Чтение новостей вслух происходило дома, в кофейнях, пивных и на улицах. Муж обычно читал новости вслух жене, пока она заканчивала работу по дому или шила. Мужчины также часто заходили в пабы по дороге домой, чтобы выпить пинту пива и бесплатно почитать газеты. Пабы и кофейни рассматривали газеты как инвестицию. Они привлекали клиентов, которые могли посидеть в тепле и свете со своими друзьями и поговорить о том, что происходит в мире. Более состоятельные мужчины читали газеты в местном Джентльменском клубе, в тишине и покое, с хорошей трубкой и глотком виски. Чтение на улице было обычным общественным занятием: группы людей собирались под фонарями, чтобы узнать последние новости. После того как викторианскую газету прочитали, ее выбрасывали. Поскольку газеты печатались каждый день, вчерашние новости были уже вчерашними новостями. отсюда Холмс и пресса Как известно, Холмс не стремился к тому, чтобы о нем писали в газетах. Однако самими газетами он очень интересовался. В те времена печатные издания были единственными СМИ, именно они распространяли информацию и формировали общественное мнение. Газеты читали все, от крестьян до королей. Но Холмс не только читал прессу, он еще использовал ее в расследованиях. Например, в «Собаке Баскервилей» он демонстрирует, что различить шрифты разных газет для него так же легко, как сто сорок сортов табака. «Знание шрифтов – одно из самых элементарных требовании к сыщику», – объясняет он доктору Мортимеру. А в рассказе «Знатный холостяк» Холмс поручает Ватсону просмотреть газеты и подобрать в хронологическом порядке заметки, рассказывающие о нужном ему деле. В «Этюде в багровых тонах», «Собаке Баскервилей», «Черном Питере», «Голубом карбункуле» и «Чертежах Брюса-Партингтона» он ловит преступников на объявления, которые дает в газетах. Причем в последнем из этих рассказов показано, что этим методом пользуется не только он. Как и методом дезинформации при помощи прессы – в «Шести Наполеонах» Холмс через газеты сообщает преступнику ложные сведения, а в «В Сиреневой Сторожке» это же делает инспектор Бэйнс, причем на его обман попадается и сам Холмс, чему нисколько не обижается, а наоборот говорит Бэйнсу: «Вы далеко пойдете в своей профессии». Все версии, которые я составил на основании газетных сообщений, оказались ошибочными. А ведь можно было даже исходя из них нащупать вехи, если бы не ворох подробностей, которые газеты спешили обрушить на головы читателей. отсюда Просто так )) В фильме Ватсон читает газету "Таймс" 1914 года – А нет ли чего любопытного, среди объявлений? – спрашивает Холмс своего контуженного соседа. Любопытное действительно есть, и это совсем не объявление о найденном золотом кольце. На последней полосе бросается в глаза заголовок: "A TON OF COAL FOR 2s. 6d." («Тонна угля за 2 шиллинга 6 пенсов». Это 10-я полоса газеты «Таймс» от 9 января 1914 года. Если предположить, что действие происходит вскоре после знакомства сыщика и его будущего биографа, то есть в 1881 году, то доктор читает прессу на 33 года раньше её официальной публикации. Если что, первая полоса газеты также соответствует номеру «Таймс» от 9 января 1914 года.

превью 221b

@темы: ШХ

---

четверг, 28 марта 2024 в 14:44

Пишет Irina77:

Многие героини эпохи Регентства ездили в Лондон на «сезон» в надежде найти мужа. Но в какое время проходил этот «сезон»? Лондонский сезон совпадал с заседанием парламента. В те месяцы, когда заседал парламент, члены обеих палат должны были присутствовать в Лондоне и приезжать в столицу, взяв с собой свои семьи. Лондонский сезон стал ответом на этот приток людей из высшего сословия, которым нужно было развлекаться. В своей биографии Джорджианы, герцогини Девонширской, Аманда Форман писала: "Аристократический «сезон» возник не только для развития брачного рынка, но и для развлечения представителей высших классов, пока они выполняли свои политические обязанности. Сезон соответствовал ритму парламента: он начинался в конце октября с открытия новой сессии и завершился в июне летними каникулами." В статье из журнала «Пенни» (1837 г.) указывается аналогичное время: "Лондонский «сезон», или зима, в прошлом столетии [XVIII веке] длился примерно с ноября по май. Он регламентировался, как и сейчас, обычной продолжительностью сессии парламента. У богатых людей, которые делили свое время между Лондоном и провинцией, в то время было меньше стимулов отсутствовать в большом городе после наступления зимы, чем сейчас; а состояние дорог и средств связи позволяло законодательному собранию собираться до того, как путешествие стало если не опасным, то, по крайней мере, очень хлопотным и раздражающим." Но речь здесь идет о сезонах конца XVIII века, задолго до начала Регентства, так проходили ли сезоны в одно и то же время на протяжении всего георгианского периода? Статья в журнале The Penny Magazine проливает некоторый свет на этот вопрос: "В нынешнем столетии [19 веке] начало лондонского «сезона» постепенно откладывалось. С 1806 года открытие сессии парламента переносилось с ноября на январь; с 1822 года, если, конечно, не случалось что-нибудь экстраординарное, парламент начинал свою работу примерно до начала февраля, а его заседания длились до июля или начала августа. Таким образом, лондонский «сезон» сдвигался на весенние и летние месяцы." Подводя итог, можно сказать, что парламент традиционно заседал с конца октября или ноября по май или июнь. Поскольку путешествовать было трудно, у них не было особого стимула покидать столицу после наступления зимних холодов, и поэтому высшим классам было удобно оставаться в Лондоне в течение всего зимнего периода, и лондонский сезон был установлен соответствующим образом. Однако по мере того, как условия путешествий улучшились благодаря распространению магистралей и увеличению инвестиций в дорожную инфраструктуру, большая часть людей могла с комфортом путешествовать в Лондон и обратно в зимние месяцы. Больше не было необходимости обосноваться в Лондоне до наступления зимней погоды, и поэтому открытие парламента, а следовательно, и сезон, перенесли на январь или февраль. Самой активной частью сезона был период между Пасхой и летом, в июле или августе, когда парламент закрывался. После закрытия парламентской сессии, в июне-августе, высшее сословие покидало город и возвращалось в свои загородные поместья. В этот период аристократия предпочитала посещать курорты, такие, например, как Челтнем, Бат, Брайтон или Уэймут, или отправиться в путешествие за границу. Возникает вопрос, проходил ли на самом деле «малый сезон» в период Регентства в осенние месяцы с сентября по ноябрь? Хотя эта концепция используется во многих романах эпохи Регентства, мне не удалось найти никаких современных доказательств того, чтобы что-то подобное существовало в этот период. Без сомнения, были семьи, которые приезжали в город заранее, в сентябре или октябре, некоторые из них не являлись владельцами загородных поместий, они развлекали друг друга в эти месяцы, но существование официального «малого сезона» сомнительно. отсюда

@темы: англомания

---

четверг, 28 марта 2024 в 12:37

Пишет Эрл Грей:

Опечатки – происки нечистой силы, и у демона, который разбрасывает их по страницам, даже есть имя: Титивиллус. Первые сведения о нем появились еще в Средние века, но только в конце XIX века во Франции за ним окончательно закрепилась слава существа, искажающего слова тех, кто создает рукописи: его называли démon des copistes et des moines étourdis, то есть «демон переписчиков и утомленных монахов». Он складывает в мешок слоги, которые молящиеся забыли произнести во время пения псалмов, а переписчик не перенес на бумагу. Вот что пишет об этом Анатоль Франс: «Думаю, если допустить, что этот хитроумный демон пережил возникновение печатного станка, то в наши дни он выполняет неблагодарную задачу: обнаруживает опечатки, разбросанные по книгам, которые только притворяются, будто в них нет ошибок». Из книги Гвидо Витиелло "Читатель на кушетке. Мании, причуды и слабости любителей читать книги"

@темы: кладовка мифов, рай библиомана

---

пятница, 29 марта 2024 в 08:32

Пишет Irina77:

Псоглавые торговцы пряностями. Иллюстрация из рукописи «Livre des merveilles de Marco Polo» (Книга чудес Марко Поло), 1410 г. Аристократы средневековой Европы уделяли особое внимание специям. Примечательно, что их добавляли не только в пищу, вино или пиво, но и в мыло. Популярностью пользовалось мыло с отдушкой из гвоздики, от чего цех мыловаров частично засекретил его рецепт. Фактически, пряности представляли собой высокостатусный продукт, из-за своей высокой цены доступный лишь немногим и поэтому связанный в сознании людей с высоким происхождением и богатством. В конце концов, они придавали блюду остроту, наиболее ценимую в те времена и ассоциируемую со стихией огня – наиболее высокой и благородной из четырёх тихий. Она включала в себя звёздное небо, солнце и даже подножие Господнего престола. В Книге Исход Господь поучает Моисея, как готовить масло для «священного помазания», в состав коего входят корица и кассия (об определении этих специй в источниках - ниже). Их сверхъестественность подогревало и то, что никакими ухищрениями большинство этих продуктов невозможно было заставить расти и плодоносить в Европе. В кулинарной книге «повара трёх королей» Гильома Тиреля словом espices – специи – обозначаются не только редкие заморские приправы, но и более обыденные французам лук, чеснок, лавр и сильно пахнущие травы. Другие авторы дополняют этот список ещё и мёдом. Выстраивается целая иерархия разнообразных пряностей, где наиболее доступным считался перец горошком. Выше него, расположившись аккурат по середине, были шафран, имбирь, корица и гвоздика. Наиболее же элитарными считались так называемые «малые пряности» (menues épices), их привозили в Европу в крошечных количествах из далёких земель. Это были мускатный орех, мускатный цвет, малагета, галангал, длинный перец и индийский нард. Перец горошком. Дорогой, но не такой уж редкий продукт При желании, к большому празднику щепотку этого перца мог позволить себе зажиточный купец или горожанин, от чего особенно чванливые вельможи велели своим поварам вовсе исключить из господского меню столь распространённую приправу. Перец – плод ползучей лианы – возили из «перчёной земли», как называли Южную Индию. Он растёт на лиане гроздьями, несколько напоминая привычные нам ольховые серёжки. Круглый перец попадал в Европу во всех трёх видах: зелёным (недозрелым), чёрным и белым. Чёрный перец – это вторая, после зелёного, стадия созревания плода, в котором он является наиболее едким и жгучим. Окончательно вызрев, зёрна белеют т легко вышелушиваются из околоплодников. Чёрный перец полагался к рыбным блюдам, но был известен и чёрный перечный соус, подававшийся к мясу или птице. Имбирь. Исторически этот продукт происходит из Китая и представляет собой невысокое травянистое растение с толстым корнем, который и употребляется в пищу. Средневековые авторы считали: именно азиатский имбирь обладает наивысшим качеством, по сравнению с африканским. Автор «парижского домостроя» пишет, что «мекканский» имбирь отличается коричневым цветом кожицы и легко режется, а «коломбин» твёрже и с более тёмной сердцевиной. В качестве пряности его измельчают до состояния плотного мучнистого порошка. Имбирем приправляли блюда из мяса, птицы и овощей, его добавляли в выпечку, варенье, вино, пиво и другие напитки. Большим деликатесом в те времена считался имбирный хлеб. Корица. Эта специя представляет собой кору дерева, произрастающего в Индии и на острове Цейлон. Есть и китайская разновидность – кассия. Однако от корицы она существенно отличается как запахом, так и вкусом. При анализе источников зачастую сложно понять о какой именно приправе идёт речь – о кассии или о корице. Для простоты я буду использовать именно слово «корица». Её, как ни странно, добавляли в огромное число блюд и напитков на столе средневекового аристократа. Она была обязательным ингредиентом гипокраса – горячего и сладкого вина с пряностями. Её добавляли в различные десерты – компоты из фруктов, печенье и пироги. Гвоздика родом с островов Тернате и Тидоре – Молуккский архипелаг в восточной Индонезии. В средневековой Европе со времён крестовых походов засахаренная гвоздика получает большую популярность среди аристократов. Её подавали на пирах в последнюю очередь исключительно для высокопоставленных гостей. К примеру, Елизавета Баварская «баловала себя» закуской из гвоздики с сахаром и мёдом. Как я упомянул выше, гвоздику добавляли не только в еду, она использовалась в изготовлении духов и мыла. Разумеется, такую парфюмерию позволяли себе немногие, но высокая цена не умаляла спрос на подобные продукты на протяжении нескольких веков. Мускатный орех, что примечательно, родом с того же Молуккского архипелага, что и гвоздика. Мускатный орех ни что иное, как плод мускатного дерева. Помимо, собственно, ореха, пользовался спросом так называемый мускатный цвет. Так принято называть внешнюю оболочку ореха. Мускатный урожай собирают в начале осени, а уже потом с осторожностью отделяют от ореха его внешнюю оболочку для высушивания на солнце. Так она приобретает ярко-жёлтый или ярко-алый цвет. Примечательно, что перед продажей тогдашние торговцы вымачивали мускатный орех в известковой воде, чтобы лишить конкурентов возможности выращивать столь драгоценный продукт самостоятельно. Во французских текстах упоминание ореха и его цвета появляется в XIII в. Их добавляли в вино и пиво, но что до еды, то эти специи добавляли только в наиболее изысканные блюда. Более того, в «парижском домострое» описывается как следует выбирать наилучший мускатный орех. Таковые «более всего сопротивляются ножу». К тому же, мускатный орех обладал галлюциногенным воздействием, о чём средневековые авторы медицинских трактатов, к счастью, знали: «Один орех помогает, два вредят, три - убивают». Длинный перец происходит из северо-восточной Индии, встречается в Непале, но это, скорее, его дикая разновидность. В древние времена он был акклиматизирован на юге Индии, где и существует поныне. По виду он напоминает мягкие и тонкие шишки, из которых при нажатии легко вычленяются зёрна, чем-то напоминающие маковые. На вкус он более жгучий и острый, по сравнению с привычным нам перцем. В средние века длинный перец был доступен только высшей аристократии, он продавался буквально на вес золота и на пиру доставался исключительно королям, принцам крови, герцогам и иногда иностранным послам. Малагетта или райское зерно, фактически, ещё один перец, пришло из Африки. Западный берег современных Либерии и Сьера-Лионе именовался в прежние времена Перечным берегом. Это растение отличается ярко-зелёной или ярко-алой окраской, что, возможно, подвигло назвать его «райским зерном», происходившим не то из самого Эдема, не то из близких к нему мест. На самом же деле всё более прозаично. В Европу этот перец доставляли на верблюдах через Сахару, а затем на кораблях через Средиземное Море. По своей себестоимости малагетта сильно уступала и индийскому перцу, и яванскому. Не малую роль здесь сыграло название. Во Франции спрос, а за ним и цены на эту «райскую» специю поднялись до небес. Малагетта едва не потеснила имбирь, которого было несколько больше. Но даже когда идея о райском происхождении перца ушла на второй план, он ещё долго сохранял свою высокую стоимость. Уже в период колонизации Африки португальцы и англичане искали на западном берегу чёрного континента именно малагетту, пока спрос на неё окончательно не похоронили новые пряности из Америки. Индийский нард – это растение, родственное привычной валериане. Это приземистое растение с толстым стеблем и корнем встречается только в Гималаях на высоте от пяти километров, что обуславливало его высокую цену. Корни и нижнюю часть стебля мелко нарубали, вымачивали в воде, а затем выпаривали полученную жидкость с отводом пара в холодный сосуд с узким горлышком. Таким образом на стенках концентрировалось искомое нардовое масло. С высокогорных долин урожай нарда доставляли в Калькутту и Дакку, надолго ставших центрами торговли этой пряностью. Стоит ли говорить, что итоговая цена была не просто высокой, а заоблочной. Это вынуждало европейцев искать ему замену. Так, в Западной Европе спросом пользовались «сирийский», «альпийский» и «кельтский» нарды, тем не менее, ни по качеству, ни по цене не сопоставимые с настоящим индийским нардом. В итоге эта специя выделялась даже на фоне других «малых пряностей», что делало его ещё престижнее. Как ни странно, именно это сыграло с нардом злую шутку – как ряд прочих «аристократических» специй со временем он стал не по карману разоряющейся знати и канул в небытие. Галанга или гарингал – растение с острова Ява, издревле выращиваемое в Китае. Это растение родственно имбирю и представляет собой толстый мясистый корень с сильным запахом. В средние века гарингал был дорогостоящей пряностью, доставляемую в Европу через «несколько рук», что и обуславливало высокую стоимость. Посему он был по карману лишь высшей аристократии. До нас дошли советы, как правильно выбирать корень галанги, не позволив генуэзским и венецианским торговцам себя обмануть. Следовало искать крепкий, слабо поддающийся ножу корень красновато-пурпурного цвета. «Сходная по цвету своему с гниющим деревом» и ломкая галанга считалась испорченной и должна была продаваться по сниженной цене. Подобно другим пряностям, использовали её редко, в дорогих блюдах для дорогих гостей. Интереснее то, что галанге приписывали свойство «вызывать любовь» и включали в состав «любовных зелий». А вот Хильдеганда Бингенская (автор трудов по естествознанию и медицине) считала её действенным средством против глухоты. Шафран. Едва ли не единственная пряность, которую удалось акклиматизировать в Европе. Сам ярко-фиолетовый цветок родом из Персии или Малой Азии. Собственно пряностью служит только рыльце – верхняя часть пестика. Таким образом, сбор и отделение пряной части производится вручную до сих пор. Сейчас для получения одного грамма искомой пряности, приходится перерабатывать не менее 150 цветов. Во Франции шафран стали выращивать в XIV веке. Его добавляли в дорогие вина, а также его использовали в качестве драгоценной приправы, придававшей блюду аристократический золотистый оттенок. Источник: «От погреба до кухни: что подавали на стол в Средневековой Франции» // З. Лионидас (с. 86-99) отсюда

@темы: история кухни

---

четверг, 28 марта 2024 в 03:13

Пишет EricMackay:

Энтомолог Николай Борисович Никитский, который составил огромный, тысячестраничный атлас жуков Москвы и Московской области, смог назвать мне лишь один вид, который встретился только в Москве. Это вид жуков Sacodes martae из семейства Scirtidae, открытый совсем недавно. Его поймали на коре тополей на Большой Марьинской улице, в районе станции метро «Алексеевская». Но этот вид относится к роду, который характерен, скорее, для Азии и Сибири. То есть, вероятнее всего, он прибыл в Москву из тех краев, просто нашли его впервые здесь, а не на родине. И неудивительно, ведь этот жучок очень маленький, всего 4 мм в длину, а в Москве концентрация энтомологов на квадратный километр выше, чем где-либо еще в России. www.mn.ru/long/moskva-glazami-entomologa

@темы: блокнот

---

среда, 27 марта 2024 в 20:47

Пишет Irina77:

Что такое утренний визит? Утренние визиты представляли собой короткие церемониальные визиты к знакомым. Для таких визитов существовали определенные правила этикета, предписывающие, когда и как часто их следует совершать, как долго они длятся, а также правилами определялись подходящие темы для разговоров. Когда было принято наносить утренние визиты? Вопреки тому, что вы могли бы подумать судя по названию, утренние визиты обычно совершались во второй половине дня. Это несколько сбивает с толку, однако во времена Регентства утро относилось ко всему периоду времени перед ужином. В «Карманном справочнике этикета» (1837 г.) было написано: "Самое подходящее время для утреннего визита — между часом и четырьмя часами пополудни". Джейн Остин писала в письме своей сестре Кассандре в июне 1808 года об утренних визитах после полудня следующее: "Хотя было всего лишь 12 часов, едва мы успели снять шляпки, как пришла компания — леди Нэтчбулл и ее мать; а за ними следовали миссис Уайт, миссис Хьюз и двое ее детей, мистер Мур, Харриот, Луиза и Джон Бриджес, с такими короткими перерывами между ними, что для меня стало вопросом, могли бы мы с миссис Найт когда-либо провести хотя бы десять минут в одиночестве или найти свободное время для уютной беседы." Но не всегда было удобно и желательно принимать посетителей. В книге «Система этикета » (1804 г.) было написано: "Сейчас среди высшего общества стало модным иногда не быть дома для утреннего гостя; ни для какого посетителя, с которым у нас нет близких отношений; поэтому отказать в приеме посетителю, которого вы не расположены принять, не будет считаться грубостью. В такие моменты следует попросить вашего слугу сказать, что вас нет дома. На самом деле это не ложь, ибо выражение «нет дома» просто подразумевает, что вы не расположены к общению, и понимается именно в этом смысле. Конечно, если вы встретите такой же ответ, когда пойдете в гости, вы не должны обижаться; если только вас специально не пригласили и вы идете в назначенное время." В «Нортенгерском аббатстве» Джейн Остин Кэтрин Морланд пропускает утренний визит Тилни, которые договорились с ней заранее о совместной утренней прогулке, из-за козней двуличного мистера Торпа. И она наносит ответный визит мисс Тилни, чтобы извиниться. В «Эмме» Джейн Остин Эмма Вудхаус навещает мисс Бейтс. Предыдущий ее визит выдался неловким, и поэтому она дает дамам возможность побыть «не дома» для нее как для посетителя. Сколько времени должен длиться утренний визит? Книги по этикету того времени предполагают, что «правильная» продолжительность утреннего визита составляет от 15 до 20 минут. Совет Фрилинга джентльменам в «Карманном справочнике по этикету» (1837 г.) заключался в следующем: "При нанесении визита не оставляйте шляпу в прихожей, берите ее с собой в комнату; и, за исключением особых обстоятельств, не оставайтесь более четверти часа или двадцати минут." В «Доводах рассудка» Энн Эллиот хотела избежать встречи со своим кузеном мистером Эллиотом. Она была рада, что пообещала навестить свою подругу миссис Смит, что, скорее всего, позволит ей пропустить его утренний визит. Вернувшись домой, она обнаружила, что, как и намеревалась, избежала встречи с мистером Эллиотом, когда он нанес им долгий утренний визит. Продолжительность утреннего визита мистера Эллиота указывает на уровень близости, который он имел с семьей сэра Уолтера, что позволило ему превысить рекомендуемый 20-минутный лимит. Где следует принимать посетителей, приходящих с утренними визитами? По словам миссис Паркс, автора книги «Домашние обязанности или инструкции молодым замужним дамам по ведению домашнего хозяйства» (1825 г.), утренних посетителей обычно принимают в гостиной. Она также советовала: "При устройстве гостиной для приема утренних посетителей стулья должны быть расставлены так, чтобы облегчить общение незнакомцев без необходимости призывать в комнату слугу для перестановок; и это расположение, хотя оно и лишено формальностей, должно быть выполнено с некоторым вниманием к порядку. При этом должна преобладать легкость, а не небрежность." О чем говорили во время утреннего визита? В книге «Домашние обязанности или инструкции молодым замужним дамам по ведению домашнего хозяйства» (1825 г.), советы миссис Паркс были представлены как разговоры между молодой замужней женщиной и пожилой женщиной. Молодая замужняя женщина в своих разговорах высказывает то, что, должно быть общепринятым мнением об утренних визитах: "Я часто думаю, что утренние визиты очень раздражают, как хозяев, так и гостей. Они отнимают так много времени, не принося никакой адекватной пользы; разве что, действительно, что-нибудь можно получить, выслушав подробное описание повседневных мелочей и, возможно, овладев искусством обсуждать их так, как если бы они были вопросами глубокой важности." "Утренние визиты не должны быть длительными. В этом виде общения манеры должны быть легкими и веселыми, а темы разговоров должны быть такими, чтобы их можно было легко прекратить. Время, необходимое для таких визитов, слишком короткое, чтобы проводить серьезные дискуссии и споры." Что могла делать дама во время утреннего визита? Миссис Паркс в вышеупомянутой книге писала, что легкое рукоделие во время утреннего визита вполне приемлемо: "Почти нет необходимости добавлять, что занятия рисованием, музыкой и чтением должны быть приостановлены при появлении утренних посетителей. Но если дама занимается легким рукоделием, и в гостиной не уместно ничего другого, то это способствует непринужденности и не противоречит хорошим манерам, особенно если визит будет продолжительным или посетители будут джентльменами." Стоит ли провожать утренних гостей? Миссис Паркс придерживалась мнения, что провожать гостей не обязательно: "Раньше был обычай провожать прощающихся посетителей до двери; но сейчас это не практикуется. Хозяйка дома просто встает со своего места, пожимает руки или оказывает другие знаки внимания в зависимости от того, насколько она близка с гостями, а затем звонит в колокольчик, чтобы позвать слугу, который сопровождает их до выхода из дома." Возвращение визитов Этикет требовал, чтобы утренние визиты были возвращены. Было вежливо нанести ответный визит как можно скорее. В «Гордости и предубеждении» Джейн Беннет навещает Кэролайн Бингли в Лондоне. Мисс Бингли же пренебрегает Джейн, выдержав две недели, прежде чем нанести ответный визит. Посещение новых соседей в сельской местности Когда кто-то приобретал дом в сельской местности, соседи из представителей местного высшего общества имели обычай посещать нового хозяина. Со стороны джентльмена было вежливо нанести ответный визит как можно скорее, если он желал продолжить знакомство. Если он не желал знакомства, ему все равно следовало отправить свою визитную карточку в ответ на визит. Например, в «Гордости и предубеждении» миссис Беннет убеждает мужа навестить мистера Бингли, когда он впервые появляется в Незерфилде. Однако мистер Беннет дразнит свою жену, говоря, что не собирается делать этого. При отъезде было принято навещать друзей или отправлять им визитную карточку, чтобы попрощаться с ними, прежде чем покинуть какое-либо место. Когда в «Эмме» Джейн Остин Фрэнка Черчилля срочно вызывают из Хайбери, он может позволить себе только короткий визит в Хайбери после завтрака, чтобы попрощаться с немногими друзьями, которые, как он мог предположить, испытывали к нему хоть какой-то интерес. отсюда

@темы: этикет и титулы, англомания

---

Музей Шерлока Холмса

Был открыт 27 марта 1990 года в Лондоне на Бейкер-стрит.

Согласно произведениям Артура Конан-Дойля, Шерлок Холмс и его друг доктор Ватсон жили в квартире по адресу Бейкер-стрит, 221b в период с 1881 по 1904 год.

Во время написания этих произведений такого адреса в Лондоне не существовало. Впоследствии, при продлении Бейкер-стрит на север, этот номер оказался в числе номеров с 215 по 229, присвоенных зданию строительного общества Abbey National. По этой причине в течение многих лет Abbey National было вынуждено ввести должность специального секретаря для обработки вороха писем и прочей корреспонденции, постоянно приходящей по адресу Baker street, 221b на имя Шерлока Холмса.

При создании музея специально была зарегистрирована фирма "221b Baker Street", дабы иметь возможность на законных основаниях повесить на "доме Шерлока Холмса", реальный номер которого 239, соответствующую табличку. Впоследствии, однако, дом всё же получил официальный почтовый адрес 221b, Baker Street, London, NW1 6XE, и корреспонденция начала поступать непосредственно в музей.

Музей находится на Бейкер-стрит, неподалёку от одноимённой станции Лондонского метро, примерно на полпути от пересечения Бейкер-стрит с Мэрилебон-роуд к Риджентс-парку.

Располагается музей в четырёхэтажном доме в викторианском стиле. Дом построен в 1815 году и внесён в список зданий Её Величества, представляющих архитектурную и историческую ценность 2-го класса.

Помимо вывески музея, снаружи на доме установлена типовая лондонская мемориальная табличка, устанавливаемая на домах, в которых проживали какие-либо исторические личности. На табличке указано, что в этом доме с 1881 по 1904 год жил сыщик-консультант Шерлок Холмс.

У входа в музей посетителей встречает полицейский, он перепоручает их девушкам в строгих платьях времен королевы Виктории. Девушки продают билеты. Также гостей приглашают посетить крошечный ресторан "Миссис Хадсон", специализирующийся на блюдах викторианской эпохи.

Открытие музея могло произойти и значительно раньше... Возможно, для кого-то это станет открытием, но для многих читателей в разных странах мира Шерлок Холмс – вполне реальный человек. Холмс и его друг доктор Ватсон занимали дом, в котором открылся музей, в 1881-1904 годах. Это здание имеет номер 221, а довесок "бис" относится к меблированным комнатам, располагавшимся на втором и третьем этажах.

Первый этаж музея занимают сувенирный магазин и маленькая передняя. На втором этаже находятся гостиная и смежная с ней комната Холмса, на третьем – комнаты Ватсона и миссис Хадсон. На четвёртом этаже, изначально использовавшемся для хозяйственных целей, размещены восковые фигуры героев различных произведений о Шерлоке Холмсе, а также туалет и чулан.

Интерьер дома в точности соответствует описаниям, присутствующим в произведениях Артура Конан-Дойля о Шерлоке Холмсе, и отличается доскональностью проработки.

В доме-музее можно увидеть "вживую" многие предметы, знакомые читателям по рассказам о Шерлоке Холмсе – скрипку Холмса, его шляпу, охотничий хлыст, турецкую туфлю с табаком, письма, приколотые перочинным ножом к каминной полке, армейский револьвер Ватсона и тому подобное. На стене гостиной под стеклом красуется монограмма королевы Виктории "VR", которую Холмс "выстрелял" в рассказе "Обряд дома Месгрейвов".

В квартире есть и уголок химии, и сосновый стол, изъеденный реактивами. На полках стоят пухлые альбомы с вырезками и справочники, а на стенах развешаны малопонятные диаграммы.

Здание музея было зарегистрировано в качестве дома с меблированными комнатами в период с 1860 по 1934 год и, таким образом, является не только домом-музеем Шерлока Холмса, но и классическим примером лондонского доходного дома конца XIX века. vk.com/wall673188874_40269

@темы: ШХ

---

Котики любуются цветущей вишней

( Читать дальше... 

@темы: цветики-листочки, звери

---

Люблю все-таки слова необычные, редкие и полузабытые. Особенно когда они пригождаются к месту (а не к месту не люблю, не на своем месте любое слово текст не красит, а яркие и необычные - особенно). Вот, например, perfidy - "вероломство" (ну, это в словаре первым значением стоит). Или she diminished... diminished... как же это сказать-то? "Умалилась", во! А то еще прекрасное слово, никогда не встречал: humblebrag. "Прибедняться" и т.п. Но внутренняя форма-то какая: "смиреннохвастаться"!

И все это на одной странице! kot-kam.livejournal.com/3818524.html

@темы: Вавилон-18

---

понедельник, 25 марта 2024 в 22:41

Пишет natali70:

Как-то так получается, что я все время как бы оправдываюсь) То за огрехи в переводе, то за не слишком интересный текст. Здесь, наверное, есть и то и другое, но несмотря на это статья все же информативная. Но при этом является доказательством того, что есть непереводимые вещи. Совершенно. Поэтому я тут пару раз просто приведу английский вариант. Если честно, увидев название, я подумала, что будет какой-то более широкий анализ этой темы на основании всего Канона, а тут только один рассказ. И все же это еще одна интересная подробность. И еще насчет "непереводимого фольклора" здесь очень часто звучит выражение "by courtesy". Оно непосредственно переводится "с любезного разрешения", а титул by courtesy - это титул, носимый по обычаю и не дающий права на членство в палате лордов. Короче, когда в тексте пойдет речь о разрешении и соизволении, то имеется в виду как раз этот случай. Но вообще я думаю, что все это из той же оперы, что старшую дочь в английской (знатной) семье называют мисс Бенетт, а ее сестер уже мисс Мэри Бенетт, мисс Элизабет Бенетт и т.д. Вот и Холмса не зря же часто мистер Шерлок Холмс называют, хотя, конечно, не каждый обязан знать, что он младший брат. Но это просто соображения по ходу дела. И с лордами и их титулами, наверное, все серьезнее. Доктор Уотсон и пэры Англии Уильям Брэд Уайт Статья из 5-го выпуска Baker Street Journal (Январь 1947 г.) ДОКТОР Уотсон рассказывает нам, что однажды осенью 1888 года, Шерлок Холмс, возвратившись на Бейкер-стрит после прогулки по Пикадилли и Риджент-стрит, взял со своего стола письмо, только что доставленное почтальоном. Оно было написано на гербовой бумаге и подписано “Сент-Саймон”. Автор письма, которого, как оказалось, направил к великому сыщику знаменитый государственный деятель лорд Бэкуотер, просил о срочной встрече и консультации по вопросу, имеющему для него величайшую важность. До появления клиента у Холмса было время просмотреть газеты того дня,которые были полны рассказами об исчезновении американскойледи, которая только что вышла замуж за знатного холостяка. Кроме того, Холмс предусмотрительно просмотрел информацию о нем в одном из своих справочников,предположительно в «Книге пэров»Дебретта, и из нее узнал, что встречи с ним добивался второй сын герцога Балморала, лорд Роберт Уолсингем Де Вер Сент-Саймон. Пока все хорошо. Мы все знаем, как была решена матримониальная проблема знатного холостяка, не совсем к его удовлетворению, но, тем не менее, бесповоротно. Но вот что известно далеко не всем, так это то,что в этом эпизоде повествования добрый доктор Уотсон совершил еще один, и даже для него необычайно нелепый, набор фактических ошибок. Факты просты. Письмо с просьбой о встрече было подписано “Сент-Саймон”. С этого самого места, в начале повествования, мы, фактически, сталкиваемся с этим сложным, старинным и очень британским институтом: пэрами. Ибо, когда пэр подписывает свое имя, он делает это, написав просто название титула, посредством которого он заседает в Палате лордов, как барон, виконт, граф, маркиз или герцог. Таким образом, подпись, скажем, виконта Темплвуда - это просто имя “Темплвуд”, без инициала или добавления чего-то еще. Поэтому, когда доктор Уотсон пишет, что Холмс получил письмо, подписанное “Сент-Саймон” он сообщает нам, что к нему обращается лорд Сент-Саймон, человек, который ,на самом деле, является членом Палаты лордов, в качестве барона, виконта, графаили маркиза; или который, возможно, является старшим сыном герцога, маркиза или графа, и поэтому ему из любезности разрешается принять второй титул своего отца и, таким образом, подписываться своим именем, как если бы он был Пэром, хотя это не делает его таковым и не дает ему права заседать в Палате лордов. На самом деле это всего лишь вопрос данного ему соизволения. Итак, в справочнике, к которому Холмс обратился за информацией о своем потенциальном клиенте, определенно говорилось, что последний был вторым сыном герцога, герцога Балморала, фамильное имя которого было Сент-Саймон. Из любезности младшим сыновьям, вторым, третьим и так далее, сыновьям герцогов (и маркизов) разрешается взять по обычаю титул “Лорд”, но это просто, так сказать, дворянский ярлык, прикрепленный к фамильному и христианскому именам человека. Следовательно, именно “лорд Роберт Сент-Саймон”, а не “лорд Сент-Саймон”нанес визит Шерлоку Холмсу в тот день в четыре часа в надежде выяснить, что случилось с его невестой. Этот лорд Роберт не мог подписаться, как “Сент-Саймон". Он, конечно же, подписал письмо “Роберт Сент-Саймон”, точно так же, как второй сын герцога Денверского подписывается “Питер Уимзи”, а не “Уимзи”или “лорд Уимзи”. Возвращаясь назад к повествованию, мы обнаруживаем, что знатного холостяка называют по имени примерно двадцать восемь раз. Двадцать четыре раза он описан или назван неправильным именем “лорд Сент-Саймон”. И лишь четыре раза в повествовании ему присваивается правильное имя “лорд Роберт Сент-Саймон”. Умный читатель к этому времени, конечно, уже поймет разницу, но, несомненно, также снова задастся вопросом, как Уотсон мог быть столь удивительно беспечным. Мы знаем, что беспечным он был всегда; но в данном случае его невнимание к важным деталям возводится в ранг достижения.Он действительно заставил нас поверить, что Холмс, воплощенная точность, допустил бы вульгарную ошибку, назвав своего клиента "Лорд Сент-Саймон", когда всего за несколько минут до его появления он заглянул в справочник и обнаружил, что он второй сын герцога! Можно извинить нерадивого доктора за первоначальную ошибку в подписи. Это было так на него похоже. Но тянуть Холмса за ту же цепочку ошибок - преступление. Кстати, невесту fainéante (против воли), которая у алтаря обнаружила, что она не была тайной вдовой, собирающейся стать невесткойгерцога, но все же подлинной миссис Фрэнсис Хэй Маултон, конечно, звали бы не леди Сент-Саймон, а леди Роберт Сент-Саймон. Для непривычного уха может показаться довольно странным называть прекрасную женщину “леди Роберт”, но ее имя должно звучать именно так. На этом этапе критики, конечно, следует сказать, чтодоктор Уотсон, всегда осторожный, по крайней мере, в одном вопросе, скрывал истинные имена участников этой супружеской неразберихи. На самом деле никакого герцогства Балморалского не существует, но в книгу пэров входят всего двадцать девять герцогств. Для экспертов по социальной истории викторианской эпохи вопрос установления истины будет не очень сложным: и можно оставить все, как есть. Тем не менее, возможно, было бы неправильно завершать это небольшое исследование, не предоставив несколько фрагментов соответствующей информации о правильных способах описания членов этого величественного института - британского пэрства. По сути, несколько слов о самой этой впечатляющей структуре тоже не помешают. Титул пэра Великобритании восходит к XI веку, когда герцог Нормандии Вильгельм обосновал свои притязания на трон Англии, вторгшись в эти земли и победив короля Гарольда в битве при Гастингсе. Вильгельм стал королем Англии и даровал своим собратьям-разбойникам (ибо они именно ими и являлись) конфискованные земли и соответствующие титулы. Но со времен Вильгельма произошло много изменений. Сегодня пэрство – это звание, но не социальная группа. Оно перестало ею быть, во всех практических аспектах, во время Войн Алой и Белой Розы пятьсот лет назад. Палата лордов сначала была палатой, в которой заседали лорды духовные (епископы) и лорды светские (главы семей крупных землевладельцев), которые образовали первое и второе “Сословия королевства”. Третье сословие, однажды ставшее величайшей политической силой Королевства, состояло из членов, избираемых растущими торговыми городами и(строго ограниченным) электоратом графства. Они заседали в Палате общин и сразу же начали ту борьбу с монархией (Короной), которая должна была закончиться их полной победой. Сегодня Палата лордов - это едва ли нечто большее, чем пережиток прошлого. Она обладает лишь временным правом вето на законодательство, и поэтому вряд ли когда-либо сможет хотя бы задуматься об отклонении законопроекта, внесенного Палатой общин; но она стала чем-то еще более ценным. Сегодня это место встреч не только нескольких наследственных землевладельцев, но и самых выдающихся военных, моряков, ученых, литераторов и философов страны,а также пожилых государственных деятелей, ушедших на покой от суеты Нижней палаты. Фактически, это Совет старейших государственных деятелей, и к тому же очень полезный. Более трех четвертей всех нынешних титулов пэров существуют не более ста лет. Старинные семьи быстро вымирают. Существует пять рангов пэрства в порядке значимости их титула: герцоги,маркизы, графы, виконты и бароны. Последние известны просто как “лорд такой-то”. Виконты, графы и маркизы также в разговорной речи известны как лорд А (Lord A) или лорд Б (Lord B), но герцоги всегда “герцог из Б”(“The Duke of B.&rdquo . Каждый класс пэрства был достигнут его обладателями, поднявшимися по более низким ступеням, так что к тому времени, когда человек становится герцогом, у него также есть право на титул маркиза, и графство, виконтство или баронство. Старшему сыну герцога, маркиза или графа из любезности разрешается носить второй титул своего отца. Так, старшего сына дяди Уинстона Черчилля, герцога Мальборо, называют“Маркиз Блэндфорд” и он подписывается “Блэндфорд”. Но он не пэр, не заседает в Палате лордов и может быть избран в Палату общин, если ему удастся убедить какой-нибудь избирательный округ выбрать его. В Палате общин всегда присутствует значительное количество обладателей титулов по соизволению, что еще больше сбивает с толку неподготовленных наблюдателей. Младшие сыновья и все дочери герцога также носят титулы по любезному разрешению. К ним обращаются соответственно "лорд Роберт" и "леди Мэри", и за этим обращением следует фамилия. Таким образом, получается, что Уотсон, когда ему пришлось придумывать псевдо титул для герцога, семейные дела которого он не хотел слишком явно предавать огласке, назвал его “Герцог Балморал” с фамильным именем Сент-Саймон. Таким образом, второй сын 15-го герцога Денверского(с фамильным именем Уимзи) – лорд Питер Уимзи. Старший сын маркиза принимает второй титул своего отца(обычно, графский) опять же по любезному разрешению. Младшие сыновья и все дочери маркиза известны как лорд Джон и леди Элен, или как-то там еще и за этим титулом следует фамильное имя. Таким образом, один из выдающихся сыновей великого маркиза Солсбери, бывшего трижды премьер-министром Англии, фамильное имя которого Сесил, является лордом Хью Сесилом, ныне ректором Итонского колледжа. Старший сын графа по любезному разрешению принимает второй титул своего отца, виконтство или баронство. Дочери графа принимают носимый по обычаю титул леди Мэри, или какой бы то ни было иной, за которым следуетфамильное имя. Младшие сыновья известны просто как Достопочтенные Джон или Питер .То же самое касается детей виконтов и баронов, все в равной степени известныпросто как достопочтенный Джон или Мэри и т.д., за которыми следует фамильное имя; но этот ярлык довольно часто игнорируется, за исключением официальных случаев. Пэрство на первый взгляд выглядит сложно и запутано, но в принципе там все достаточно просто. Только глава семьи является пэром и, следовательно, имеет право заседать в Палате лордов. Но он не может сам отказаться от своего титула. Таким образом, знаменитый Бертран Рассел на самом деле является третьим графом Расселом и имеет право на место в Палате лордов, если когда-нибудь захочет его занять. И пэр не может баллотироваться на выборах в Палату общин. С другой стороны, пэры сегодня не имеют политических или юридических привилегий, превосходящих те, которыми пользуются все подданные короны.Перед законом они имеют равные права со всеми остальными гражданами. Последние следы некогда более высокого правового статуса пэров исчезли, когда парламент несколько лет назад отменил право членов Палаты лордов подлежать суду только перед самой этой палатой, то есть перед своими “пэрами”, когда их обвиняют в государственной измене или тяжком преступлении. На самом деле, к этой привилегии прибегали очень редко — возможно, дважды или трижды за столетие в наше время, — так что ничего важного не было потеряно из-за отмены этой последней юридической привилегии. Да, британское пэрство впечатляющая политическая и социальнаяструктура. Она прочно укоренилась в обычаяхстраны и вряд ли будет отменена. Просто она несколько сложновата для понимания. И, конечно, она всегда была слишком сложной для доктора Уотсона. В деле «Исчезновения леди Фрэнсис Карфакс» он повинен в том, что назвал ее, и кроме того написал, что и Холмс, по крайней мере, один раз назвал ее Леди Фрэнсис Карфакс (The LadyFrances Carfax); что неверно. Она могла быть Леди Фрэнсис Карфакс (The Lady Frances Carfax), но на самом деле она ею не была. Она была Lady Frances Carfax. Не в силу полного невежества, как однажды сказал доктор Джонсон в другом контексте, а просто ради забавы, я предоставлю другому ученому объяснить причину этого тонкого различия.

@темы: ШХ, этикет и титулы, англомания