Оригинал взят у в Книга 500 Beaded Jewelry - современные украшения из бисера и бусин. Часть вторая.

Showcase 500 Beaded Jewelry: Photographs of Beautiful Contemporary Beadwork (500 Series)


Еще фотографий из книги 500 украшений из бисера и бусин. Первую часть я показывала вот здесь. Красиво и понравится даже тем, кто не увлекается бисером. Книга свежая, вышла в августе 2012, и в ней участвует множество художников по украшениям. Во второй части я отсняла крупнее то, что мне показалось интересным ( но это все равно меньше одной десятой всех украшений


Браслет Лоры МакКабе из конусов тигриного глаза и кожи страуса.

Мозаичные  подвески.


Аааа, кубики льда - супер!

такое нежное, водное и прозрачное!


Автор говорит - тарантул, я вижу планеты и орбиты

Целый сад

Старинный наконечник для курительной трубки


Бумага! хочу такие.

Мозаичные цикады


Летние листья, мозаика из бисера.


Искажение времени

Вязаные щупальца и присоски

Розово-оранжевое

 Ткань и жемчуг

Фарфоровые крылышки

 Картинка и вышивка


Пули

Старинные перламутровые пуговицы

Ожерелье-рукав


Замочная скважина:

Причудливая проволока


Красные конусы


Стеклянная сова и множество глазок:


В несколько рядов и моего любимого цвета


Плетеный треугольник

Бусы в складках ткани


Этот каскад подвесок очень хорош.

Бигуди


А тут в центре старинный наконечник мундштука для сигар - с лошадью.


Зонтики-парасольки

Джеми Клауд Икин в своем "племенном" духе.


Оливковая ветвь

Броши в моем любимом стеле seeds and pods


Чайники!


Старое фото и маленький кролик


А это из скрепок канцелярских


Деревянные бусы с выжженым узором:

Варварское:


Какая "корсетная" брошь!


Целый пруд бисерный.


Как ловко граница одной раковины становится границей другой! Прямо Эшер какой-то.

Карпы




Морская пена.

 Эти матовые с белыми горошками мне ужасно нравятся - хочу!

серебро и золото:


Смешная лошадиная попа, уходящая за горизонт в конце фильма


Все хороши, правда? Что вам больше всего понравилось?

Книга 500 Beaded Jewelry на Амазоне

Серия книг "500 объектов" на Амазоне

Красивые книги в разделе art books у меня в жж.

@темы: камешки, бисер

---

Оригинал взят у в J.C Leyendecker - мастер золотого века журнальной иллюстрации. Техника: масло по холсту.

В моей любви к золотому времени журнальной иллюстрации  совершенно особое место занимает Лейендекер. Он автор невыносимо красивых мужчин джазового времени - всего Фитцджеральда можно проиллюстрировать лейендекеровскими красавцами. Они статны, стройны, невозмутимы, безупречно одеты.

Лейендекер никому не подражает, он с самого начала был мастерски оригинален. Его работы маслом для журнальных обложек и рекламы всегда в каком-то смысле были рекламой - персонажи на них увлекательны, отточенно красивы, безупречно атлетичны. В них всегда была квинтэссенция соблазна - все мужчины хотели на них походить, все женщины хотели с ними спать.

 И это одна из любимейших моих книг на полке с книгами про иллюстраторов. Рассказ будет и про его технику создания иллюстраций.

самое начало:



В начале книги идет небольшой рассказ о золотом времени журнальной иллюстрации и ее героях. Уайетт с первопроходцами, знаменитая  Мисс Свобода Нормана Рокуэлла, и знаменитый плакат Джеймса Монтгомери Флагга ты записался добровольцем? "Ты мне нужен в американской армии"


 Еще сотоварищи и современники:


 Биография Лейендекера и его самое знаменитое создание - Arrow Collar Man. Красавец, рекламирующий воротнички фирмы Arrow.


Кроме Джо Лейендекера существует еще его брат Франк - с тем же образованием, темми же умениями и очень похожей техникой.


Вот эта знаменитая бабочка-флапперша, которую и я принимала за работу Джо, оказалась кисти его брата Франка.


Но сам Джо, конечно же, неподражаем. Очередной Arrow man с рыжеволосой красавицей. 1923 г.


Лейендекер выработал себе характерную манеру - очень свободные и крупные мазки, безупречно лепящие форму, положенные ровно на то место, где нужно - безошибочно, сильно и энергично.


 Знаменитая "Пара, спускающаяся с лестницы". Точеное лицо Arrow man' а, безупречные туалеты, лебединая шея его спутницы.


Крупнее:


Светские красавцы, военные и атлеические спортсмены - все равно удавались Лейендекеру, каждое его полотно становилось символом мужественности. Его  стиль характеризовался крупными перекрестными мазками-штрихами с добавлением пуантилизма. Чтобы так работать маслом по холсту, ему нужно было, чтобы масло очень быстро сохло и каждый мазок ложился твердо и отчетливо. Лейендекер разработал специальный состав для  разведения красок, который хранил в строжайшем секрете ( поделившись им только с братом, Фрэнком). Состав позволял краске  сохнуть почти мгновенно.


Еще стрелочные красавцы - с клюшками для гольфа. Размер холста примерно 100 на 50 см. Академическая выучка дает Лейендекеру идеальное владение анатомией и светом. Удивительно, как при такой импрессинистичной манере и крупном свободном мазке он создает просто фотографически точное впечатление.



В отличие от своих собратьев ( того же Нормана Рокуэлла ) Лейендекер никогда не работал с фотографий - только с натуры. Система его работы была такова. Получив задание, они рисовал множество эскизов, размером примерно 5 на 7 см, все на одном листе, чтобы видеть их бок о бок и сравнивать. Выбрав тот, который лучше всего передавал идею, Лейендекер увеличивал его по клеткам до размера обложки в натуральную величину, отрисовывал его более подробно и детально, вводил цвет, если нужно - акварелью и гуашью. Только после этого он приглашал нужную модель. Делал с нее множество набросков и штудий - в карандаше и угле, чтобы ознакомиться с фигурой, костной структурой, разными углами и ракурсами. Затем брал небольшой "набросочный" холст и писал там маслом самый интересный вариант фигуры, рук, складок. На этом холсте мог складываться целый набор рук в разных жестах, отдельных лиц, отдельных деталей костюма.

Вот то, что внизу - это не  окончательная реклама, а как раз тот самый "набросочный" холст, на котором он примерялся.


Хорошо видны его перекрестные, как штриховка, мазки. Когда результат его удовлетворял, он переводил при помощи  кальки  и увеличения рисунок на большое полотно, как минимум в два раза больше журнальной обложки. И писал маслом уже окончательный вариант. На предыдущей странице слева видны  оригинальные страницы из журнала с этими рисунками.

 Штудия для страницы слева. Обложки для журнала Saturday Evening Post


Еще обложки. Шуты, детишки-ангелочки и пасхальный маркиз в розовом атласном камзоле.


 Ангелочек крупнее. Резкая и отчетливая манера ничуть не заставляет страдать изображения детей - они щекасты, курносы и лопоухи, как полагается.


 Обложки:


 Одна иллюстрация, как бы на двух холстах.


Многие из его натурщиков становились известными актерами. А сам Arrow Man - просто символом безупречной мужской красоты и элегантности


Еще прекрасных читателей в правильных воротничках.



Пара в лодке. Правда же "Ночь нежна"?


 Очередные рекламные иллюстрации - к воротничкам слева и для the House of Kuppenheimer ( элегантная мужская одежда) справа.


 Крупнее нижнее объявление:


 Левиафан и сестричка милосердия.


В работах с  Arrow Man'ом у Лейендекера часто применяется освещение снизу. Он писал с натуры своих позирующих  в затененной комнате, при свете свечи.


 Спортсмены и болельщики. Удобный случай показать мужскую одежду от Куппенхаймера.


 Дэнди на диване


Как при такой сложной и многодельной работе он умудрялся рисовать тонны этих обложек? Холст со спортсменом справа и он же на обложке внизу слева.


Крупнее.


Еще футболист. Drop Kicker/


 Он же крупнее.


 Ветеран и обложки

 Мальчики, играющие в шарики. В книге много таких разворотов - небольшие обложки с одной стороны и крупная картинка на всю полосу - с другой стороны. Разглядеть можно в подробностях. Я все выбираю красивых мужчин, а него полно и голопопых младенцев. на каждый новый год он рисовал обложку с младенцем-годом - как  слева в центральном ряду.



 Доктор у больного.


Labor Day ( неофициальный конец лета) на пляже. Это уже 1932 г.


 И крупнее. У воды мамаши и дети.


около стойки спасателя молодежь. Брюнет завлекает красотку музыкой, а блондин напрасно страдает по статуэтке в косынке - она вожделеет бронзовго спасателя.


 Еще футбольного героя.


 Немецкий солдат 1914 г.

Старинная пара под  mistletoe.


По правилам нужно целоваться.


 а это как раз его младенцы-новые годы. Автомеханик и кузнец с наковальней.

 День Благодарения - индейцы и пилигримы. Множество цветных набросков индюшки и фермера для обложки слева.


 А это книжные иллюстрации.

 крупнее красавец с дамами.

 Любимое освещение снизу.


 В хронологической справке разрезанное полотно рекламы для Куппенхаймера - дама в золотом
-
и мужчина в пальто в елочку.


 Книга великолепно издана - большого формата, почти квадратная, и все ее 256 страниц заполнены картинками отличного качества - хорошими сканами подлинных обложек и фотографиями оригиналов работ. Будет дивным подарком и себе - и кому-то, кто занимается иллюстрацией и/или живописью.

__________________________________________________
___________________________

 Книга J.C. Leyendecker на Амазоне

Красивая книга с обложками Вога

Все книги в разделе art books у меня в жж.

@темы: иллюстрации

---

07.03.2013 в 01:31

Пишет  Злата Звенигора:

Вне цехов: прислуга и поденщики

Столица предоставляла гораздо более широкий спектр занятости и видов труда, чем тот, о котором говорится в уставах ремесленных цехов. Были труженики, о которых реже упоминается в письменных источниках, ибо даже если у них и было постоянное место работы и хорошее жалованье, условия их оплаты и найма определялись в частных договорах, возможно устных, — во всяком случае, у них было мало шансов сохраниться в архивах.

Это относится к домашней прислуге, штат которой был весьма велик В самом деле, даже семьи со скромным доходом нанимали юную служанку или молодого слугу. На положении домашней прислуги жили большинство женщин, зарабатывающих себе на жизнь: от родственницы, получавшей стол и кров за работу по дому, до экономок, включая всякого рода горничных и служанок. Мужчин тоже нанимали в услужение. Как только семья начинала жить в достатке, в доме появлялась смешанная прислуга и работы распределялись соответственно полу.

Автор «Парижской домохозяйки» придает важное значение таким конкретным и привычным аспектам, поскольку речь идет о советах молодой супруге. Наем и управление прислугой занимают в книге важное место. Ясно, что рассматривается дом богатого нотабля, получающего солидный доход, чья супруга должна поддерживать свой статус. Ей не приходится самой выполнять работу по дому с помощью одной-двух служанок, так что мы получаем обзор возможностей, предоставляемых наемным рабочим такого рода большим городом и его богатой и могущественной элитой.

Женская прислуга находилась под властью экономки, которая распределяла работу и следила за ее выполнением. (В «Парижской домохозяйке» речь идет о зрелой женщине, Жанне Бегинке, — возможно, одной из тех благочестивых мирянок, которые не входили в парижскую общину бегинок, — то есть о такой, чья нравственность и добродетель оградят юную супругу от грехов, свойственных молодым богатым женщинам, окруженным соблазнами.) Хозяйка дома осуществляла лишь общий надзор. Ремонт парижского особняка, содержание сада и сношения с загородным домом находились в руках слуг-мужчин, за которыми присматривал управляющий, занимающийся также лошадьми, собаками и ловчими соколами — эта сфера не входила в ведение хозяйки дома. (Хозяин обращался непосредственно к управляющему, когда надо было ухаживать за этими животными, в особенности за лошадьми, а молодой жене говорил, что она в это время может отдохнуть или развлечься.) Однако именно супруга нанимала, оплачивала и увольняла слуг и служанок с помощью экономки и управляющего.

Условия найма варьировались в зависимости от того, нанимали слуг для выполнения определенной работы, на определенный срок или на год. Добропорядочный мещанин объясняет своей жене, что помощники, нанимаемые для различных работ, — зачастую грубые и невоздержанные люди и что для их найма она должна взять себе в помощь управляющего, который лучше сумеет подобрать тихих и покладистых поденщиков. Он уточняет, что рекомендуется ясно определить с самого начала условия труда и его оплаты, ибо многие из тех, кто ищет работу, говорят: «Монсеньор, тут труд невелик, и делать-то нечего; вы мне заплатите достаточно, и я буду доволен тем, что вы мне дадите», а когда их наймут и работа будет выполнена, они требуют: «Сеньор, трудиться пришлось больше, чем я думал: надо было сделать то, потом это, и так далее», и если не уплатить им то, что они требуют, они вас выбранят, а потом пустят о вас дурную славу.

В том, что касается специализированного труда или найма на год, автор «Домохозяйки» объясняет, что хозяйка дома должна навести справки о прежних хозяевах нанимаемого человека. Он также рекомендует проследить, чтобы жалованье выплачивалось вовремя — тогда не будут накапливаться долги, которые впоследствии порождают споры и тяжбы. Счета надлежит вести со всем тщанием. В тексте содержится намек на грамоты или другой документ, но также на деревянные таблички, на которых помечается зарубками оговоренная сумма: такой метод не требует навыков чтения и знания цифр, но по надежности равен письменному договору. Полагаться только на память рискованно, ибо «заимодавцы всегда помнят большую сумму, а должники — меньшую».

На год слуг нанимала непосредственно супруга, чтобы те знали, кто ими командует, но автор «Домохозяйки» добавляет, что, если прислугу нужно уволить или заменить, супруга может «в частном порядке» посоветоваться с управляющим. Такой наем еще в большей степени, чем сезонные работы, требует предварительного наведения справок о человеке. Хотя автор приводит примеры среди женской прислуги, он уточняет, что в отношении мужчин надлежит провести то же расследование, и добрый буржуа подсказывает, какие следует задавать вопросы. Есть ли у горничной знакомства в городе? Почему она ушла с предыдущего места? Следует расспросить прежнего хозяина, можно ли доверять служанке, не слишком ли она болтлива, не прикладывается ли к бутылке, и в любом случае надо проявлять осторожность. Служанки, являющиеся просить места сами, наверняка имеют какой-то грешок за душой, а иностранки, возможно, оставили свое отечество из-за плохой репутации, ибо «если бы они были безупречны, то были бы хозяйками, а не служанками». Короче, супруга должна заручиться самыми надежными гарантиями, прежде чем вводить в свой дом горничных и служанок. Если предварительное расследование дает удовлетворительный результат, новенькая должна назвать свое имя, место рождения, имена отца и матери и нескольких родственников с указанием места их проживания; все эти сведения управляющий заносит в счетную книгу. Как узнать, порядочна ли горничная? Здесь тоже подозрительность — основа безопасности. Если кандидатка громко разговаривает, она будет заносчивой и наглой и станет злословить о вас, когда покинет ваш дом; если она осыпает вас чрезмерной лестью, значит, хочет в чем-то обмануть. Окажите предпочтение краснеющей молчунье, но уж тогда обращайтесь с ней как с дочерью.

Хозяйка должна вести дом и организовывать работу слуг. Именно она распределяет работу и следит за тем, чтобы прислуга не слонялась без дела, но в действительности ее роль сводится к присмотру за исполнением конкретных поручений экономки или управляющего. В книге даются практические рекомендации. Не допускать, чтобы, получив задание, слуга сказал: «Время терпит, успеется» или: «Сделаю завтра с утра пораньше». Нельзя давать задание, ни к кому не обращаясь, — только лично тому или иному слуге или служанке, иначе каждый свалит на другого и ничего не будет сделано.

Хорошая хозяйка должна уметь распределять время отдыха и приема пищи. Ей дают советы по поводу кормления прислуги. Она должна предоставлять им в определенное и подходящее время сытную пищу: одно плотное блюдо, питье в достаточном количестве и велеть им есть много, хорошо запивать, не разговаривая и не засиживаясь за столом, ибо как только они расставят локти на столе и начнут мечтать «о небесных пирожках», пора им выходить из-за стола и снова приниматься за работу. Автор добавляет пословицу, как часто делает, чтобы подчеркнуть свою мысль: «Когда слуга начинает проповедовать за столом, а конь пастись на лугу, пора их оттуда гнать: хорошенького понемножку».

Если прислуга заболеет, хозяйка «добросердечно и милосердно» позаботится о лечении, как она заботится о том, чтобы она имела достойное жилье и отопление в холодную пору. Особый совет касается молодых служанок — пятнадцати-двадцати лет, уточняет автор. Их следует поместить подле покоев хозяйки, в комнатах, куда нет легкого доступа снаружи, чтобы легче было присматривать за ними и защищать.

В обязанности хозяйки дома входит следить за хорошим поведением прислуги, она должна поучать и одергивать слуг, когда те поступают дурно, в частности, когда божатся «кровью проклятых лихорадок», «кровью проклятой недели» или «кровью проклятого дня». Автор «Домохозяйки» объясняет, что честная женщина не должна ни понимать таких выражений, ни говорить о крови. Служанки не должны произносить слов «м…да» и «ж…па», делать неприличные намеки, обзывать друг друга шлюхами или потаскухами, поскольку «честные женщины» не знают, что означают такие слова.

После таких рекомендаций нравственного порядка автор конкретно перечисляет основные виды работ, выполняемых в доме: ежедневно мести пол и смахивать пыль в зале, где принимают посетителей, а также в спальнях, мыть и чистить кухню и всё, что к ней относится, чистить и чинить одежду и белье, проветривать меха, не забывать кормить домашних животных — собачек и птиц в клетке. Эта работа внутри дома распределяется и контролируется непосредственно экономкой. Внешние и сельскохозяйственные работы входят в зону ответственности управляющего: например приобретение кормов для овец, лошадей, быков, домашней птицы. Хозяйка дома проверяет, всё ли исполняется должным образом. В частности, следит за тем, чтобы экономка и управляющий правильно вели счета и бумаги: так, количество скота, ягнят, телок, свиней, а также птицы следует регулярно помечать, чтобы можно было проследить за его увеличением или уменьшением. Хозяйка должна требовать письменных отчетов и счетов обо всем, что касается дома, чтобы все, до самой последней служанки, знали, что от нее ничто не укроется и что она все может проверить.

Разумеется, здесь описан случай многочисленной прислуги, которой приходится управлять экономке и управляющему. Наверняка обоих нанимали, исходя из их образованности, умения читать, писать и вести счета. Однако в этом не было ничего исключительного. В Париже буржуа, цеховые мастера и, разумеется, судейские использовали письмо в повседневной жизни, но долго хранить эти бумаги, счета, письма и частные архивы не было причин.

Чтобы как следует командовать и добиваться послушания, нужно также обладать познаниями, позволяющими решать проблемы большого дома, вот почему в «Домохозяйке» содержатся рецепты всякого рода. Самые длинные — кулинарные, но к ним примешиваются и «полезные советы»: как лучше чистить одежду и кожу, хранить запасы вина и виноградного сока, зерна, сала и жира, гороха и бобов. Поднаторев в таких вещах, молодая хозяйка лучше сумеет исполнять свою роль, которая состоит не в том, чтобы самой работать в парижском особняке, на ферме и в загородном доме, а в том, чтобы хорошо руководить теми, кто выполняет эту работу. Невозможно точно сказать, сколько людей находилось в подчинении у хозяйки дома, но наверняка больше десяти. А в Париже было много таких больших домашних хозяйств.

Таким образом, столица являла собой обширный рынок труда, привлекая мигрантов из провинций и деревень. Не всем удавалось подыскать себе хорошее место у буржуа, даже не столь обеспеченного, как автор «Домохозяйки». Нужно представить себе поток поденщиков, разнорабочих, людей, перебивавшихся случайным заработком и перепродажей всякого рода вещей, повседневная жизнь которых колебалась между бедностью и нуждой; о них не сохранилось упоминаний в письменных источниках, за исключением случаев, когда их преследовали по суду или оказывали им благотворительность. В период экономической депрессии или политических волнений власти и руководство говорят о них как об опасности, поскольку их много, они стекаются в Париж, а бедствия того времени делают их завистливыми и неукротимыми.

(c)

@темы: история

---

07.03.2013 в 01:40

Пишет  Злата Звенигора:

Гильдии


Гильдии - в широком смысле - различного типа корпорации и ассоциации (купеческие, профессиональные, общественные, религиозные), созданные с целью защиты интересов своих членов. Гильдии существовали уже в ранний период истории Месопотамии и Египта. В Китае гильдии долгое время господствовали в экономической жизни. Корпорации торговцев и ремесленников, занятых одним видом деятельности, были широко распространены в Древней Греции, а также в эллинистических империях, существовавших в юго-западной Азии и Египте. В эпоху Римской империи объединения, известные как collegia, распространились по всему Средиземноморью. Гильдии охватывали все ремесла, самые мощные объединяли корабельщиков и паромщиков в приморских городах.


В эпоху поздней Римской империи гильдии сделались объектом государственной регламентации. Членство в них стало принудительным, поскольку закон требовал, чтобы сыновья продолжали дело отцов. В античную эпоху все гильдии преследовали как социальные, так и экономические цели. Они функционировали как органы помощи нуждающимся и похоронные общества. Имелись особые посвятительные церемонии и иные обряды религиозного характера. После падения Западной Римской империи система collegia, находящихся под государственным надзором, сохранялась в Византийской империи. Выдвигалось предположение (впрочем, весьма спорное), что некоторые римские collegia продолжали существовать в ряде итальянских городов на протяжении всего Средневековья. Вопрос о происхождении купеческих гильдий, появившихся в 11 в., как и относящихся к более позднему времени ремесленных цехов по-прежнему остается предметом научных дискуссий. Различные историки усматривали их корни то в римских collegia, то в таких раннегерманских институтах, как правоохранительные "гильдии благочиния" или питейные сообщества, то в "экономическом микрокосме манора" или в возникавших в приходах благотворительных обществах.

Социальные и религиозные функции. В деятельности купеческих гильдий и ремесленных цехов большую роль играли общественные и религиозные мотивы, хотя на первом плане всегда оставались экономические интересы. Даже в том случае, когда гильдия вырастала не из религиозного братства, с течением времени она принимала такие функции, или же ее члены образовывали ассоциированное общество или братство с этой целью. Из взносов членов гильдии создавался общий денежный фонд, средства от которого шли на помощь больным и нуждающимся, вдовам и сиротам, а также на устройство пристойного погребения членов. Нередко в честь святого покровителя данного ремесла устраивались пышные и продуманные до мелочей религиозные церемонии. Братья наставлялись жить в любви и взаимопомощи, а доброе имя объединения поддерживалось строгими правилами и мерами наказания для нарушителей. Цехи играли важную роль в общегородских празднествах, их члены участвовали в шествиях по улицам в традиционных костюмах, предназначавшихся для торжественных поводов. Многие гильдии отвечали за постановку мистерий (например, на праздник Тела Христова), в которых воспроизводились библейские сюжеты или сцены из человеческой истории - от творения до Страшного суда.

Купеческие гильдии. В Северной Европе купеческие гильдии сложились на полвека раньше ремесленных цехов. Своим возникновением они обязаны оживлению торговли и росту городов в 11 в. С целью самозащиты и в общих коммерческих интересах купцы объединялись на торговых путях в караваны. Такого рода союзы, поначалу создававшиеся на время, постепенно приобретали характер постоянно действующих - либо в городах, куда караваны направлялись, либо по возвращении в родной город. К 12 в. купеческие гильдии фактически полностью монополизировали торговлю в городах, что в первую очередь характерно для Италии, Франции и Фландрии. Члены гильдий и городские власти. Поначалу членство в купеческих гильдиях было добровольным, но со временем независимые торговцы оказались не в состоянии конкурировать с гильдиями, и возникшая в итоге монополия получала признание со стороны феодальных вельмож и королей, а также других городов. Поскольку в гильдию теперь входили все богатые купцы, она была в состоянии оказывать значительное влияние на городское управление. Купеческая гильдия была в первую очередь коммерческой организацией, которая располагала квази-юридическими правами в отношении своих членов, а также имела характерные общественные и религиозные функции.

Союзы купеческих гильдий. Иногда с целью установления контроля над общим для них внешним рынком купеческие гильдии объединялись в широкие союзы, получившие в Северной Европе название "ганза" (от нем. Hanse - союз, товарищество). К такому типу объединений относилась лига городов Фландрии, занятая главным образом закупкой шерсти в Англии. Еще большее влияние приобрел знаменитый Ганзейский союз (или Ганза), объединивший северонемецкие города в 14-16 вв. Он держал в своих руках всю торговлю на Балтийском и Северном морях и располагал монопольными привилегиями в других местах. Могущественные итальянские купеческие гильдии (в частности, венецианские), занимавшиеся внешнеторговыми операциями, напоминали торговые компании, возникшие в более позднее время в Англии и Северной Европе. Грузоперевозки строго регламентировались государством, а непосредственно торговлей занимались члены гильдии. Если оставить вне поля зрения крупные города, вовлеченные в обширную внешнюю торговлю зерном, шерстью и другими товарами, где рано зародились капиталистические отношения, большинство городов Северной Европы имели незначительные размеры и были ориентированы лишь на внутренний рынок. Жители окрестных сел и деревень привозили в город сельскохозяйственные продукты и сырье на продажу, платили пошлину за место на рынке, а на вырученные деньги закупали продукты городского производства. Купцам из других городов местные власти разрешали продавать оптом лишь то, в чем нуждался город, а также покупать и экспортировать излишки городской продукции. За это купцы были обязаны платить пошлины, если не имели соответствующих льгот, выданных им родными городами.

Правила торговли. Важно было исключить конкуренцию между собственными членами и не позволить более способным и энергичным купцам вытеснить с рынка более слабых торговцев. Поэтому принимались очень строгие меры против снижения цен и всякого рода нечестных методов конкуренции вроде скупки или придержания товаров, монополизации товара, перепродажи по более высоким ценам и др. Впрочем, несмотря на штрафы и прочие наказания вплоть до тюремного заключения, гильдии так и не смогли искоренить эти запрещенные приемы обогащения. Тогда было введено правило, что все, кто входит в гильдию, должны получать долю от любой сделки, заключенной членом гильдии. В некоторых городах это распространялось только на тех членов гильдии, которые находились в городе в момент заключения сделки. Регулируя цены и обеспечивая за всеми членами приблизительное равенство возможностей, гильдии препятствовали появлению класса посредников.

Ремесленные цехи. Поначалу ремесленники допускались в купеческие гильдии, хотя и располагались в социальной иерархии ниже купцов. Гильдии небольших городов вполне удовлетворяли интересы и тех и других, тем более что между купцом и ремесленником не было четких границ. Но в крупных городах развитие торговли и промышленности привело к увеличению числа рабочих и к специализации ремесленников, которые стали объединяться по ремеслам и создавать собственные корпорации по типу купеческих, получившие название цехов. Процесс образования цехов облегчался тем, что люди, занятые одним родом деятельности, имели обыкновение селиться в одном городском квартале или на одной улице, где они держали мастерские и тут же продавали свои изделия.

Происхождение цехов. Истоки цехов можно обнаружить в религиозных братствах, возникавших в Северной Европе с конца 11 в. Такие братства формировались из прихожан одной церкви для исполнения похоронных обрядов и празднования дня местного святого-покровителя. Вполне естественно, что при встречах члены братства обсуждали и вопросы коммерческого характера, а отсюда легко могла возникнуть ассоциация, основной функцией которой было осуществление надзора над производством продукции в данной отрасли.
Специализация и права. Купеческие гильдии, которые, как правило, стояли во главе городского управления, обычно были заинтересованы в самоуправлении цехов. Вместе с тем купцы стремились сохранить свою власть над ремесленниками. Однако со временем цехи приобретали самостоятельность. Король или иной правитель мог предоставить тому или иному цеху монопольные привилегии. Такого рода привилегиями пользовались практически все цехи. К 13 в. они сложились во всех городах Северной Европы и Англии, достигнув в течение последующих двух веков пика своего развития. По мере специализации производства от старых цехов отпочковывались новые. Так, например, в текстильной промышленности возникли цехи чесальщиков, сукновалов, красильщиков, прядильщиков и ткачей.

Отношения с городскими властями. В некоторых странах, особенно в Германии, муниципальные власти сохраняли за собой право регулировать деятельность цехов и назначать их руководителей. В других странах, прежде всего во Франции и в Нидерландах, где города начали развиваться раньше и достигли большей зрелости, цехи всячески добивались полной независимости; они даже старались присоединиться к купеческим гильдиям, чтобы контролировать городское управление. Во многих городах такие права были им предоставлены, а некоторые города, как, например, Льеж и Гент, оказались всецело во власти цехов. Однако ожесточенное соперничество цехов привело к анархии, которая продлилась в Генте до 1540, а в Льеже прекратилась полтора века спустя (в 1684), когда усилиями местного епископа цехи были лишены всякого политического влияния.

Задачи цехов. Целью цехов было обеспечение монополии в области производства и сбыта продукции. Но монополия была возможна лишь до тех пор, пока продукция предназначалась для местного рынка, и все обстояло гораздо сложнее, когда дело касалось других городов либо ремесленников данного города, не состоявших в цехе. В интересах собственных членов и потребителей цехам было необходимо осуществлять контроль над ценами, заработками, условиями труда и качеством продукции. С этой целью цехи запрещали ночную работу, поскольку плохая освещенность и отсутствие должного надзора могли привести к халатной или недобросовестной работе, а также потому, что внеурочный труд давал преимущество одним цехам перед другими. Цеховики были обязаны работать в помещениях, выходящих на улицу, у всех на виду; трудиться по воскресеньям и в праздники было запрещено.

Регламентация. Процесс производства, от первичной обработки сырья до получения конечного продукта, был строго регламентирован: все детали оговаривались, на все устанавливались стандарты, ограничен был и объем выпуска продукции. В целях соблюдения равенства и единообразия запрещались любого рода новшества (кроме тех, которые пошли бы на пользу всем членам) - касались ли они инструментов, сырья или технологии. Всякий имел возможность подняться до определенного уровня благосостояния, но не выше того. Такая установка отвечала средневековой концепции общественного устройства, согласно которой каждый должен был удовлетворяться своим положением в социальной иерархии. Эта установка поддерживалась также понятием "справедливой цены" и религиозными догматами. Огромные усилия предпринимались для того, чтобы сохранить в неприкосновенности эту сложившуюся жесткую экономическую структуру. Всякого нарушившего правила ожидало строгое наказание - штраф, тюремное заключение и даже запрет на занятие ремеслом. Само по себе обилие разного рода правил и ограничений свидетельствует о том, к каким хитроумным приемам прибегали некоторые ремесленники, чтобы выйти за рамки регламента.

Состав цехов. В цехи входили мастера, владевшие мастерскими и торговыми лавками, подмастерья (наемные рабочие) и ученики. В делах гильдии подмастерья имели ограниченное право голоса, ученики вообще не имели права голоса. В период расцвета цехов мастера придавали большое значение воспитанию смены, поэтому способный и трудолюбивый ученик мог рассчитывать на то, чтобы со временем стать мастером.

Обучение. Любой желающий мог поступить в ученики, чтобы овладеть определенным ремеслом. Но по установившимся правилам в цех принимали только того, кто прошел этап ученичества. Даже сын мастера, имевший право унаследовать дело своего отца, был обязан пройти через этап ученичества, обучаясь ремеслу у своего отца либо другого мастера. Позже сын мастера стал пользоваться преимуществом при вступлении в цех. Ученик жил и работал вместе с мастером на условиях контракта, подписанного родителями или опекунами мальчика. Обычно ученик обязывался быть трудолюбивым и преданным, беспрекословно подчиняться мастеру, хранить его добро и секреты ремесла и во всем соблюдать его интересы. Он также обещал не жениться, пока не окончит обучения, не становиться завсегдатаем таверн и прочих увеселительных заведений и не совершать неблаговидных поступков, способных бросить тень на репутацию мастера. Со своей стороны мастер обязывался обучить мальчика ремеслу, предоставляя ему пропитание, жилище, одежду и карманные деньги, а также осуществлять руководство его нравственностью, прибегая в случае необходимости к наказаниям. Иногда родители ученика платили мастеру за эти услуги. Если случалось, что подросток ударялся в бега, его возвращали в мастерскую и строго наказывали. С другой стороны, сам мастер подлежал наказанию за злоупотребление властью или пренебрежение своими обязанностями.

Требования к ученику. Как цехи, так и городские власти были заинтересованы в том, чтобы ученики, которые нередко отличались буйством и иными пороками, со временем стали мастерами и добропорядочными обывателями, и поэтому совместно устанавливали правила приема в ученики. Внимание при этом обращалось на факторы различного рода - моральный облик, возраст, срок обучения, количество учеников у одного мастера и т.д. Обычно учениками становились юноши в возрасте от 14 до 19 лет, а срок обучения сильно разнился от места к месту и от эпохи к эпохе. В Англии и в некоторых других странах юноша обычно поступал в ученики на 7 лет. Позже цехи стали намеренно затягивать сроки обучения, чтобы ограничить количество претендентов на место мастера. По тем же причинам мастерам запрещалось держать одновременно больше определенного числа учеников. Делалось это также и для того, чтобы за счет дешевого труда подростков одни мастера не получили преимущества перед другими.

Прием кандидатов. Достойный кандидат не встречал особых препятствий при вступлении в цех. Таковым считался ремесленник в возрасте 23-24 лет, прошедший полный курс обучения, готовый открыть свою мастерскую и отчислять взносы в казну цеха. Позже от претендента требовалось создать нечто выдающееся (т.н. "шедевр", франц. "произведение мастера"). Если претендент проходил обучение в другом городе, он должен был найти себе поручителей в том цехе, куда собирался вступить. Подмастерье, женившийся на дочери своего наставника, часто становился полноправным партнером своего тестя, а иногда с его помощью заводил собственное дело. Не имея таких преимуществ, подмастерье, чтобы скопить капитал, необходимый для обзаведения собственной мастерской, должен был работать по найму, скитаясь по городам и весям в поисках лучшего заработка. По мере развития производства требовался все больший начальный капитал, и этап подмастерья стал неизбежным, а со временем и обязательным. В Англии, чтобы стать мастером, было необходимо 2-3 года отработать подмастерьем.

Подмастерья. С 14 в. цехи стали избегать переизбытка конкурирующих мастеров на ограниченном рынке. А поскольку и подмастерья не были в состоянии откладывать из своего нищенского жалованья сколько-нибудь значительную сумму, многие из них так никогда и не переходили в разряд мастеров. В то же время самые предприимчивые мастера начали обходиться без длительного взращивания учеников, предпочитая нанимать подмастерьев, которым поручались особые операции, не требовавшие усиленной подготовки. В результате возник класс постоянных наемных работников и одновременно с ним - наследственная промышленная аристократия, основанная на владении имуществом, возникшим вследствие вложения в производство значительных капиталов. У последней обнаруживается немало сходства с наследственной аристократией, уже возникшей в среде старинных купеческих гильдий. Этот слой ремесленников-капиталистов поначалу заявил о себе в экспортных отраслях, а затем, по мере развития торговли, выделился во всех сферах производства.

Союзы подмастерьев. Исключение подмастерьев из числа полноправных членов, утрата ими какого бы то ни было влияния на дела цехов привели к тому, что с 14 в. они стали создавать собственные независимые объединения. Особенно активно этот процесс происходил в континентальной Европе, где объединения подмастерьев приобрели даже большее значение, чем "союзы йоменов" в Англии. Формы организации рабочих были различными, но все эти объединения боролись за увеличение жалованья и ограничение эксплуатации, все противостояли развивающейся капиталистической экономике. Многие союзы выработали изощренную систему тайных обрядов, родственную практиковавшимся у вольных каменщиков, что иногда навлекало на них гонения церкви. Союзы подмастерьев прибегали к различным формам борьбы - устраивали забастовки, уличные беспорядки и локауты. В частности, они протестовали против найма иностранцев и работников, не прошедших обучения. В ответ мастера, используя свое влияние на городские власти, официально запрещали союзы подмастерьев и развязывали преследования. Так обстояло во многих городах Фландрии и Италии. Власти пытались воспрепятствовать тому, чтобы подмастерья, находящиеся на постоянной работе, брали работу на стороне, открывали собственные мастерские и держали учеников. Особенно часто трения возникали в тех отраслях, где было занято много наемных рабочих. На каком-то этапе рабочие могли одержать верх, но чаще побеждали противостоящие им силы - союз работодателей, членов цехов и городских властей, которые располагали политической и экономической властью.

Упадок цеховой системы. В период позднего Средневековья цеха делались все более замкнутыми, членство в некоторых становилось наследственным, они цепко держались за свои привилегии, хотя рост капиталистического производства в других городах уже снизил их значение. Они сохраняли жизнеспособность лишь в масштабах местного рынка, причем лишь там, где пользовались поддержкой властей.
Развитие капиталистического производства. К началу 16 в. система цехов уже не соответствовала нуждам капиталистического производства, ориентированного на широкий рынок. В преимущественном положении оказались те цехи, которые из ввезенного сырья производили продукцию на экспорт. Они взяли под контроль местных мелких производителей. Так, например, в производстве текстиля во Флоренции и Фландрии капиталисты поставляли ремесленникам шерсть или пряжу, а затем скупали у них произведенные ткани. Мелкие производители, не имевшие доступа к источникам сырья и рынкам сбыта, были низведены фактически до положения наемных рабочих, трудившихся на богатых купцов.

Борьба цехов. Во второй половине 14 в. по многим областям Европы прокатилась волна городских революций. Во Флоренции низшие цехи производителей, которых в тот момент поддержали массы неорганизованных рабочих, подняли восстание против купеческих гильдий, обладавших властью в городе. В ряде случае эти восстания привели к власти тиранов (в античном значении этого слова), бравших на себя роль поборников народного дела, вроде флорентийских Медичи. Во фламандских городах восстания горожан 1323-1328 привели к власти графов Фландрии, а в конечном итоге - французского короля.

Переход к надомной работе. Система ограничений и непрекращающиеся конфликты с производителями заставили капиталистов искать новые способы для того, чтобы освободиться от этой зависимости. В конце 15 в. фламандские торговцы текстилем перестали закупать пряжу и ткань в то и дело сотрясаемых беспорядками городах и обратили свои взоры к маленьким городкам и селам, где не слыхали о цехах, а затраты были ниже. Получив сырье и самопрялку, крестьяне и их семьи работали на дому, их труд оплачивался сдельно. Надомная система вполне подходила для уже знакомого крестьянам текстильного производства, не столь сложного для освоения, как другие ремесла. Вскоре система надомной работы стала применяться и в других отраслях производства, из-за чего многие старинные промышленные города начали терять свое значение, так что об их былом величии теперь напоминали лишь величественные здания цеховых собраний.

Исчезновение гильдий и цехов. В том или ином виде гильдии просуществовали вплоть до 19 в. Даже богатейшие купцы, занятые экспортной торговлей, усматривали пользу в их сохранении. В конце 15 в. английским экспортерам тканей пришлось объединиться, чтобы закрепиться на континенте, где они наталкивались на сильнейшее противодействие Ганзейского союза. Но со временем система гильдий сделалась ненужной. Цехи продолжали существовать в течение нескольких веков, хотя постоянно утрачивали свое экономическое значение. Какое-то время они пытались удерживать монополию в городах, но их притязания на исключительность входили в противоречие с новыми экономическими условиями. Во Франции цехи были распущены в 1791, в ходе Великой французской революции. В Пруссии и других германских государствах они постепенно исчезали на протяжении первой половины 19 в.; в Англии остатки цехов были ликвидированы актами от 1814 и 1835.

(с)

dic.academic.ru/dic.nsf/enc_colier/1967/%D0%93%...

@темы: история

---

Оригинал взят у в "В сложных ситациях следует обращаться не к здравому смыслу, а к юристам" (с) Lincoln's Inn

"Вечер настает в Линкольнс-Инне, этой непроходимой и беспокойной долине теней закона, в которой просители почти никогда не видят дневного света, - вечер настает в Линкольне-Инне, и в конторах гасят толстые свечи, а клерки уже протопали вниз по расшатанным деревянным ступеням лестниц и рассеялись кто куда.



Колокол, который в девять часов звонит здесь, уныло жалуясь на какие-то мнимые обиды, уже умолк; ворота заперты, и ночной привратник, внушительный страж, одаренный редкостной способностью ко сну, стоит на часах в своей каморке. Тускло светятся окна на лестницах - это закопченные фонари, как глаза Суда справедливости, близорукого Аргуса с бездонным карманом для каждого глаза и глазом на каждом кармане, подслеповато мигают Звездам. Кое-где за грязными стеклами верхних окон мерцает слабое пламя свечи, позволяя догадываться, что какой-то хитроумный крючкотвор все еще трудится над уловлением недвижимой собственности в сети пергамента из бараньей кожи, что в среднем обходится примерно в дюжину баранов на акр земли. Вот над какой пчелиной работой - хотя служебные часы уже миновали, - все еще корпят эти благодетели своих ближних, чтобы, наконец, подвести итог прибыльному дню."





"Улица за окном и при самом красивом освещении все равно - скучная улица, на которой два длинных ряда домов уставились друг на друга с такой чопорной строгостью, что кажется, будто некоторые из стоящих здесь роскошных особняков были выстроены не из камня, во мало-помалу окаменели, завороженные
этими взглядами.





Улица за окном преисполнена столь унылого величия, так твердо решила не снисходить до оживления, что даже двери и окна здесь мрачно кичатся своей черной окраской и пылью, а гулкие конюшни на задних дворах имеют такой безжизненный, монументальный вид, словно в них должны стоять только каменные кони, сошедшие с пышных постаментов. На этой величественной улице ступени подъездов украшены замысловатыми железными решетками и, приютившись в их омертвелых гирляндах, гасители для устаревших факелов дивятся на выскочку - газ."
Чальз Диккенс. "Холодный дом"
The Honourable Society of Lincoln's Inn - Линкольнз-инн. Отгороженный от остального Лондона высокими стенами и воротами, это город в городе. Название восходит к имени первого владельца особняка, построенного здесь в царствование Эдуарда I, Генри де Лейси, третьего графа Линкольна. В качестве судебного инна здание функционирует с 1310 года.
Начало комплекса отмечает надвратная башня 1518 года.







"Лондон. Осенняя судебная сессия - "Сессия Михайлова дня" - недавно началась, и лорд-канцлер восседает в Линкольнс-Инн-Холле."
Чальз Диккенс. "Холодный дом"
The Old Hall - впервые упомянут в 1489 году. Перестраивался неоднократно, и особенно неудачно в 1800 году, когда дубовые балки были заштукатурены, что грозило обвалом крыши. В 1924-27 была проведена реконструкция, потолку возвращен его первоначальный облик (деревянное покрытие по дубовым стропилам с затяжками), балки укреплены.



The Great Hall был построен по проекту Филиппа Хардвика, первый камень был заложен 20 апреля 1843 года, и закончен в 1845, при открытии присутствовала королева Виктория. Здесь проводятся все торжественные мероприятия, находится столовая, проходят концерты музыкального общества.













Библиотека Линколнз-инна - год создания - 1471, первоначально занимала здание рядом с Old Hall, сейчас занимает здание, построенное в 1845 году , как часть комплекса Грейт-холла. В фонде библиотеки более 150 тысяч книг и около тысячи редких манускриптов.
В читальном зале высоченные стеллажи, между которыми стоят столики – небольшие, на одного человека. Среди выпускников иннов – Оливер Кромвель и Маргарет Тэтчер, писатель Уилки Коллинз,1851 стал барристером в 1851 году, тут работали: Чарльз Диккенс, посвятивший немало строк описанию нравов здешних обитателей, Томас Мор, творец "Утопии", одно время Мор хотел стать монахом, но чувство долга перед страной победило, и в 1504 году он вошел в Парламент.







Церковь была построена в 1608, на месте уже существовавшей с 1428 года, существующая сейчас возведена по проекту Иниго Джонса в 1623 году, перестроена в 1797 и еще раз в 1915. Колокол, как утверждают, относится к 1596 году. Именно в местной церкви Линкольнз-инна в свое время существовала традиция: когда умирал кто-то из судей, звонил колокол, и клерков посылали узнать имя этого судьи. В 1591 году в школе барристеров Линкольнз-инн проходил обучение Джон Донн – английский поэт-священник, будущий настоятель лондонского собора Святого Павла. В своих "Духовных стихотворениях" Донн, увековечил эту традицию словами - "а потому не спрашивай никогда, по ком звонит Колокол: он звонит по Тебе". В церкви 6 витражей, созданных Van Linge, в стиле английской "перпендикулярной готики".





























"Сюда, намного чаще, чем в Оксфорд и Кембридж, сельские джентльмены и богатые горожане посылали сыновей – повидать жизнь и набраться знания законов. Богатые и бедные юноши проживали в этом районе; буйные головы, такие как Августин Гарленд и Николас Лав из Линкольн-Инна, были грозой привратников и сторожей, получая за это выговоры; другие с головой погружались в учебу, как Матфей Хейл, читавший по шестнадцать часов в день; встречались интеллектуалы, обсуждавшие музыку, философию, литературу и изящные искусства, такие как Джон Хатчинсон и Эдвард Хайд. Они сидели на одних лекциях, обедали в одном зале, посещали одну церковь и вместе веселились на Рождество."
С. В. Веджвуд. "Королевский мир"

@темы: англомания

---

Если вспомнить, так и слово "изба" не русское и даже не славянское. А щас вроде как родное.

07.03.2013 в 11:43

Пишет  Diary best:

Пишет  alwdis:

Спектр значений

Давеча ночью попалась мне в одном из блогов статья некоего журналиста, который рекомендует себя почти доктором наук и рассуждает на тему засоренности русского языка. Ссыль искать влом, но если очень надо - я притараню.

Дык вот, сколь я помню школьное детство, в аккурат над моей партой висела цитата из Вэ И Ленина: "Русский язык мы портим. Иностранные слова употребляем без надобности. К чему говорить "дефекты", если можно сказать "недостатки", "недочеты" или "пробелы"?".

Так что ничто не ново.

Но.

И этот журналист, и лично Ленин не учитывают, что иностранное слово приживется в языке, если займет свою нишу. То есть будет кроме основного смысла содержать дополнительный, только им выражаемый.

Вы купили технику с некачественной деталью. Ну, и чё у этой детали? Пробел? Недочет? Недостаток? - не, батеньки. Недостаток детали - это ошибка инженера. А дефект детали - это у китайца-изготовителя руки вставлены не туда.

Недостаток речи - это вот я, например, сленгом вякаю (ну, считают же это недостатком некоторые...). Это не лечится. А дефект речи - пожалте к дохтуру, и вот уже Карл у Клары украл и дрова, и траву, и даже двор, мерзавец!

Я не знаю, было ли это расхождение в значениях во времена В.И.Ленина, но сейчас путать "дефект" с "недостатком" - это пробел в эрудиции.

дальше жестче

Ну и в мильён раз сильнее это в современных "впарингах", "лизингах и приклеингах" и прочих иностраннингах.
Автор той статьи ругается, что неча употреблять модное слово "тренд", а надо говорить по-русски "тенденция". Спасибо, блин, большое (с). Значит, старое заимствование хорошо, а новое плохо. Правда, автор вспомнил еще и русское слово "направление".
И что, вот вы мне хотите сказать, что "тренд" ничем от "тенденции" не отличается?

Сравним две фразы.
"Планшеты - это тренд".
"Планшеты - это тенденция". Кста, здесь же "Планшеты - это направление".
Каков смысл первой? Переведем на нищааасный русский язык: "Планшеты - это модное, статусно значимое, быстро растущее направление ПОКУПОК ". "Тренд" всегда связан с бизнесом. Все предложения "быть в тренде" - предложения коммерческие. Тренд всегда растет очень быстро, патамушта через месяц в тренде будет уже другая хрень.

"Модное" и "статусно значимое" - не одно и то же. Закручивать волосы валиком на специальной резиночке - модно, (красиво!), но не статусно. А планшет - это всегда статус. Оно же "понты"

Ну вот и посчитайте дополнительные смыслы слова "тренд".

А фраза про тенденцию выглядит, согласитесь, незаконченной. У меня сразу возникает вопрос: а какая она, тенденция? Положительная или наоборот? Растущая или падающая? Ниччо не сказано.

Фраза про направление - это вообще третий клубок смыслов. Есть направление ноутбуков (проводной интернет, мышка), есть направление планшетов - тактично-тактильный вай-вай-фай. Но фраза опять-таки в таком виде незакончена, ибо на вопрос "какое это направление?" нет ответа.

Я уже признавала, что я плохой филолог, но я совершенно против изгнания слова "тренд" из языка. В пять буковок влезло целое предложение! Я, наверно, ничего не пониманию в лексикографии, но, ИМХО, это праздник для исследователя.

В той статье ругали слово "коучинг"... "кроучинг"... слуште, я не знаю, как его... ну, которое про подбор персонала. Пусть будет "кручининг", ладно? Всё равно от него ничего хорошего не жди. Ну и автор говорит, что есть русское слово "кадровик". Дескать, зачем нам этот иностранный термин.

Насчет "русского" слова - ага, щаз. А по сути...

Сразу понятно, что этот кручининг - американская система работы с кадрами, обезличивающая, превращающая человека в деталь управленческого механизма. Кста, не скажу, что это так уж плохо. Многим так легче.

А для других сей термин - как табличка "Не влезай, убьет!" Сразу всё понятно. Таким как я - туда, где есть кадровик.

В статье ругались на переименования старых профессий. Эт, батеньки, еще Конфуций очень советовал: называть вещи правильно. Изменилась вещь - меняй имя. Зря этот почти доктор наук Конфуция не читал.

Пример от меня. Есть "русское" слово "кассир". С русификатом "кассирша". Кассиршу представили? Стерва из советского магазина. Причем даж не обязательно стерва по характеру, но если вокруг тебя 8 часов ежедневно озверелая советская очередь, то быть доброй и вежливой не выйдет.

И вот я прихожу в гипермаркет (слово, на совеЦкий язык не переводимое!), где есть "хозяйка кассы". Термин вполне русский, что приятно. Почему она не "кассирша"? - потому что она мне улыбнулась, поздоровалась, мило пообщалась, пока я расплачиваюсь, попрощалась - культурный человек. Она, опять-таки, мож стерва, ее выучили всем этим "здрасьть-досвидань", но иметь с ней дело приятно. И стоишь ты в, с позволения сказать, очереди не минимум полчаса, а максимум десять минут.

Другое явление. Другое название. Конфуций был прав.

На сем завершаюсь.
Нет у нас ненужных заимствований. Все наши иностраннинги несут кучу дополнительных смыслов. А если старые слова уходят, так это, извините, экстралингвистические факторы. Множатся кручиннинговые агенства - уходят на пенсию кадровики. Вы против? Я вот против. Но при чем тут рассуждения о языке?

PS Слово "иностраннинг" я придумала, сев писать эту заметку. Но его смысл вами ловится мгновенно. А всё ж давайте распишу, ради лингвистического наслаждения от актуальной продуцирующей словообразовательной модели.
Итак, "иностраннинг" - термин, заимствованный из американского бизнес-сленга одновременно с заимствованием реалии бизнеса, появившийся в языке в конце 20 - начале 21 века.
Две строчки текста, блин. Или одно слово. Я люблю русский язык.

Он и не такое переварит

Свое | Не Бест? Пришли лучше!

@темы: Вавилон-18

---

Кое-что у меня уже было, но пусть еще раз

Оригинал взят у в Пейзажности

Разноцветье природы

Лестница натюрель


Заводь с каскадом


Розово-красная аллея



Горный храм


Истоки Турции


Хобби уборщицы


Звездный мост


Дорога в небо


Огонь и вода


Прозрачная церковь


Звездная скала


Плавни


Полосатые горы


На грани ночи


Карета Снегурочки


Звездный прилив


У стен дворца она пасла гусейовец


X-posted at http://jaerraeth.dreamwidth.org/411118.html

@темы: пейзажи

---

06.03.2013 в 14:52

Пишет  tweed tea:

24.10.2008 в 23:10

Пишет  Ling Da:

Карта, которая всегда с тобой
Это отпечатанная на кожаных перчатка карта Лондона 1851 года. Автор - Джордж Шоув.
Вы когда-нибудт рисовали на руке как куда-то пройти, когда у вас не было под рукой бумаги?
Это карта на перчатках олжна была помочь разобраться куда идти посетителя Большой Выставки 1851 года.

@темы: сумочки и аксессуары

---

из этой фотоподборки
prophotos-ru.livejournal.com/1564642.html

@темы: фото

---

Оригинал взят у в Как искоренить порок и испортить соседу выходной

Продолжение развернутого комментария к «Жемчугу проклятых». Давайте поговорим о том, как можно с елейной улыбочкой испортить соседу выходной день. Ибо нефиг. И вообще.

В прошлый раз я упоминала задачи славного Общества по искоренению пороков, которое веселилось в Англии лет эдак 80 — сначала громче, потом уже втихую. Пороки, которое искореняло ОИП, были следующими:
1. Нарушение запрета на работу и развлечение в воскресенье (т. е. нарушение четвертой заповеди)
2. Распространение непристойных текстов и изображений. Обвешивание при торговле.
3. Содержание борделей, игорных и питейных заведений, нарушающих общественный порядок. Нелегальная лотерея. Жестокость по отношению к животным.

Если от первого пункта у вас глаза полезли на лоб, то вы не одиноки — многие современники ОИП реагировали точно также. Это ж как так: пашешь, как проклятый, шесть дней в неделю, а в воскресенье ни на рынок не сходить, ни в кегельбан? А что ж тогда делать рабочему человеку? Ответ «посетить церковь, почитать детям Библию, чинно прогуляться всей семьей по улице, не сворачивая в парк» многих не устраивал.

Карикатура из "Панча". Развлечения в воскресенье - такие, какими их хотели бы видеть святоши.


Если для рабочих воскресенье было единственной отдушиной за всю неделю, то аристократы вообще не вели счет дням и, не задумываясь, кутили и в воскресенье. Это, конечно, означало, что тем самым они заставляют работать горничных, лакеев и кучеров, хотя в заповеди сказано недвусмысленно «чтобы отдохнул раб твой, и раба твоя, как и ты». Но до четвертой заповеди дело было лишь людям религиозным.

Однако проблема заключалась в том, что номинально правда была на стороне ОИП. В начале 19 века английские законы действительно запрещали торговлю по воскресеньям. А кроме того - разнузданные танцы, азартные игры, непосещение церкви и еще много чего. Правда, написаны эти законы были во времена пуритан или того раньше. Никто не удосужился их отменить просто потому, что все про них благополучно забыли. Все, кроме самых отчаянных крючкотворов. Но те смахнули паутину с пожелтевших страниц и аккуратно перепечатали старинные статуты в пособие для констеблей. А то вдруг те не знают, кого тащить к судье?

Надо отметить, что карательной власти у ОИП не было никакой: оно не являлось рупором церкви и правительственной организацией, его члены не могли самолично судить и штрафовать. Тем не менее, они обладали как финансовыми, так и моральными ресурсами, чтобы довести любое нарушение до суда.

На суде обычно выяснялось, что у стародавних законов есть и обратная сторона: штрафы, казавшиеся неподъемными по меркам 17 века, в начале 19 были скорее досадной мелочью. Проштрафившимся мясникам и цирюльникам, открывавшим свои заведения в воскресенье, приходилось уплатить всего-то несколько шиллингов. В то же время, судебные разбирательства могли попортить немало нервов. Да и вообще, тошно честному человеку раз за разом таскаться к судье, будто воришке какому. Пинту крови из своих жертв ОИП выпивало с удовольствием. По его данным, 92% дел о торговле по воскресеньям заканчивались обвинительным приговором.

Еще одна карикатура из "Панча". Ревнители морали проповедуют ребятишкам из небогатых семей, а вот учить жизни лордов не смеют.


Далеко не все судьи с радостью назначали штрафы. Самые упертые отмахивались от наскоков ОИП. К примеру, в 1808 году лондонский олдермен (член городского совета) оправдал цирюльника, похвалив его за то, что он хотя бы раз в неделю дает работягам возможность побриться. Оправдал он и кабатчика, который впустил пастухов, гнавших коров на рынок, что открывается в понедельник утром. Разве может христианин не накормить голодных? Увы, не все судьи были настолько принципиальны.

Увы, дальше будет только хуже. Члены ОИП придерживались взглядов «саббатарианцев» - т. е. тех, кто выступал против работы, торговли и развлечений по воскресеньем. А влияние саббатарианцев в 19 веке только крепло. Кстати, поклонники романа Мишеля Фейбера «Багровый лепесток и белый» наверняка помнят набожного Генри, который погибает довольно специфической смертью. Так вот, Генри как раз саббатарианец, хотя и не очень воинственный:

«Для Генри День отдохновения есть нечто гораздо более значительное, чем просто искус послушания. Подобно столь многим законам Господним, установления этого дня кажутся суровыми и деспотичными, на деле же они добры и мудры, как материнское попечение. (&hellip Лихорадочный темп современной жизни не оставляет нам ни минуты покоя и, лишь исполняя Четвертую заповедь, попадаем мы в благословенные объятия тишины.

В дни будние Генри все еще остается человеком непоседливым. Он рубит хворост на меньшие, чем требуется, кусочки; посещает улицу миссис Фокс в Бейсуотере — на случай, если она выйдет из дома как раз в тот миг, когда он будет следовать мимо, а затем продолжает прогулку до Гайд-парка и дальше; ему ничего не стоит пешком добраться, без всякой на то нужды, до самого кладбища Кенсал-Грин. Однако по воскресеньям он читает Библию и желает, чтобы все, мужчины и женщины, делали то же самое.»

Жизнь саббатарианцев была тяжела. Куда ни взгляни, повсюду их окружала мерзость. Воскресные газеты. Поезда, нагло стучащие по шпалам в Божий день. Открытые музеи, магазины и театры. Кабаки, наконец! Но саббатарианцы были господами деятельными. Они не только поднимали очи горе, но и забрасывали парламент петициями. Запретить, все запретить! А поскольку евангеликов было много и влиянием они обладали немалым, с их мнением приходилось считаться.

Так, их стараниями по воскресеньям перестал принимать посетителей Хрустальный дворец. Когда стало ясно, что вместо посещения Хрустального дворца лондонцы повадились слушать военные оркестры в парках, саббатарианцы вновь закусили удила. Под их давлением премьер Палмерстон вынужден был прикрыть и эту лавочку. В свою очередь, уступки премьера взбесили королеву Викторию, которая заявила, что «не может в достаточной мере выразить свое сожаление по поводу непостижимой слепоты и ложной набожности так называемых «евангелистских святых»».

Впрочем, королеву никто и не принуждал отказываться от оркестра по воскресеньям. Этого не допустил бы принц Альберт. При всей своей чопорности он любил послушать музыку и побегать с собаками в Божий день, и Виктория с удовольствие переняла его привычки.

Королева: "Получается, милорд, и мне придется отказаться от оркестра по воскресеньям".
Архиепископ Кентерберриский: "Ну что вы, ваше величество, это со-о-овсем другое дело!"


Позакрывав музеи, картинные галереи и парки, саббатарианцы устремили свои взоры на кабаки — давно пора! Пиво по воскресеньям можно было отпускать всегда, за исключением того времени, когда проводились церковные службы. Пиво — это во все времена святое, так что запрет на торговлю по воскресеньям на него не распространялся. Но в 1854 году парламент ограничил продажу спиртного по воскресеньям до 6 часов в день. Этого работягам, естественно, показалось недостаточно (за 6 часов качественно не напьешься). Но когда год спустя правительство предложило народу вообще не пить по воскресеньям, разозленные лондонцы устроили уличные беспорядки. Проходили беспорядки с таким размахом, что парламент тут же добавил два с половиной часа питья по воскресеньям. Саббатарианцы были разочарованы.


И еще две карикатуры из "Панча", показывающие классовое расслоение. Суть их в том, что лорду в клубе чарку поднесут хоть в воскресенье, хоть когда. А вот бедной рабочей семье придется пить из фонтана. Она останется без пива! Аааа! Даже малютка - и без пива! О, времена.





Карикатуры с victorianweb.org, библиографию приведу в третьем и завершающем посте. Мы ж еще про порнуху не поговорили

@темы: 19 век

---

1
из вот этой подборки levkonoe.livejournal.com/7764228.html

2

@темы: картины

---

Оригинал взят у в "Законов наших стран защитник и хранитель здесь трудится сейчас"(с) The Middle & Inner Temple

"The Honourable Society of the Middle Temple and The Honourable Society of the Inner Temple" - Миддл и Иннер-Темпл.
Узкая и низкая подворотня уведет вас из нынешнего века в давно минувшее.



Здесь сохранились газовые фонари и мощеные улицы, сады, разбитые в XVII веке, рыцарские гербы на воротах и одна из древнейших церквей Лондона.
Названия дворов "Иннер-Темпл" и "Мидл-Темпл" достались им от рыцарей-тамплиеров, которые построили поблизости церковь и монастырь.
Когда рыцари-госпитальеры, которым конфискованное имущество тамплиеров было пожаловано папой, были распущены королем Генрихом VIII, их собственность была передана короной в аренду юристам с ежегодной арендной платой в десять фунтов. Но вскоре изучающих право студентов стало так много, что пришлось земли разделить на две части – на корпорации Иннер-Темпл и Мидл-Темпл.







Трех-четырехэтажные кирпичные дома с белыми наличниками дверей и окон, небольшие и тихие дворики. Когда-то здесь жили студенты-правоведы со своими преподавателями. Нижние этажи теперь занимают конторы крупнейших адвокатов, библиотеки, верхние этажи так и остались жилыми.















Агнец, ягненок как символ Общества королевских барристеров, чей девиз "Nolumus Mutari", то есть "Никаких перемен".



"Я родился и провел семь первых лет моей жизни в Темпле. Его церковь, его палаты, его сады, его фонтан, чуть не сказал его река, - ибо в те юные годы чем была для меня эта королева всех рек, как не потоком, омывавшим наши милые края?
И действительно, это самая изысканная часть нашей столицы. Для сельского жителя, впервые попавшего в Лондон, какой внезапный переход по неожиданным переулкам от забитых толпою Стренда или Флит-стрит к великолепным просторным площадям и старинным зеленым уголкам Темпля! Какой веселый открытый вид у той его части, которая с трех сторон обращена к большому саду."











"Чего ни отдать за то, чтобы появиться на свет в таким месте!"









Миддл-Темпл-холл – здание для торжеств и церемоний, построенное в 1562–1570 годах, сохранило великолепное деревянное покрытие зала с двумя рядами консольных балок и характерной крупной резьбой.





В Миддл-Темпл-холле 2 февраля 1602 года состоялась премьера пьесы Шекспира "Двенадцатая ночь". На спектакле, по преданию, присутствовал сам автор. Джон Мэннингэм замечает - "В "Мидл-темпле" много смеялись в ночь "Двенадцатой ночи!" Это единственное сохранившееся в Англии здание, где современники великого драматурга видели его пьесы.







Северный фасад Миддл-Темпл-холла украшает поэтичный Фонтанный дворик со старыми вязами, плавно переходящий в сады Темпла, спускающиеся прямо к Темзе.







По преданию, именно здесь были сорваны розы, ставшие символами дома Йорков и дома Ланкастеров в знаменитой кровопролитной Войне Алой и Белой розы.
"Лондон. Сад Темпля.
Входят графы Сомерсет, Сеффолк и Уорик,
Ричард Плантагенет, Вернон и стряпчий.
Плантагенет
Что значит, господа, молчанье ваше?
Ужель никто не вступится за правду?
Сеффолк
Там, в зале Темпля, было слишком шумно;
В саду удобней будет говорить.<...>
Плантагенет
Коль так упорны вы в своем молчанье,
Откройте мысль нам знаками немыми.
Пускай же тот, кто истый дворянин
И дорожит рождением своим,
Коль думает, что я стою за правду,
Сорвет здесь розу белую со мной.
Сомерсет
Пусть тот, кто трусости и лести чужд,
Но искренно стоять за правду хочет,
Со мною розу алую сорвет."
Вильям Шекспир. "Генрих VI"







Вслед за соглашением, достигнутым позже Джеймсом I в 1608 году, инны получили в дар от него бессрочное пользование церковью Темпл, а также им разрешили продолжать использовать церковь в качестве своей часовни, на условии того, что они будут поддерживать церковь в хорошем состоянии. Церковь не затронул Великий пожар в Лондоне в 1666 году, но пострадала от налетов авиации во время второй мировой войны.





Фигурка Пегаса - символа корпорации барристеров Иннер-Темпл

"...где находится веселый Кроун-оффис-роу (место благословенного моего рождения), прямо напротив потока, омывающего нижний сад"





"Терраса, которую называли мы плац-парадом, правда, осталась, но не сохранились следы тех шагов, благодаря которым ее каменные плиты внушали всем благоговейный трепет. Она теперь стала обыденной и пошлой. В прежние времена старейшины распоряжались ею почти как своею собственностью, во всяком случае, в первую половину дня. Никто не смел ни обгонять, ни теснить их. Облик и одеяние их определяли вид плац-парада. Проходя мимо них, вы держались на почтительном расстоянии. Теперь мы гуляем там на равных правах с их преемниками."
Чарльз Лэм (1775—1834)

@темы: англомания

---

из этой фотоподборки trasyy.livejournal.com/1088533.html

@темы: Котловина, пейзажи

---

по крайней мере одно из этих слов вошло в русский язык, практически не изменившись.

Оригинал взят у в 10 слов, придуманных Шекспиром, без которых не сможет обойтись современный человек

Великий английский драматург и поэт Уильям Шекспир (1564-1616 гг) - автор бессмертных произведений, в которых невероятно глубоко раскрыты присущие человеку страсти, добродетели и пороки.

Заслуга Шекспира заключается еще и в том, что он оказал огромное влияние на развитие английского языка. В его работах присутствует более 2200 слов, не встречавшихся ранее в письменной речи. Шекспир смело экспериментировал со словообразованием, "склеивая" вместе несколько лексем, добавляя приставки и суффиксы. Тем самым рождались новые оттенки смысла или совершенно противоположные значения. Есть очень хорошее выражение, "words coined by William Shakespeare". Английский бард не просто выдумывал слова из ниоткуда, он их именно "чеканил", вводя в обращение.

Мы с вами даже не подозреваем, что многие из привычных нам слов английского языка появились на свет много веков назад благодаря Шекспиру. Ниже - 10 примеров таких слов, с цитатами из первоисточников.


1. ADDICTION ("склонность, чрезмерное пристрастие"

Если бы не Шекспир, то основные пороки современного общества - чрезмерное пристрастие к кофеину, алкоголю, наркотикам, медикаментам, азартным играм, курению и, в конце концов, шоппингу назывались бы как-нибудь по-другому.

"Отелло"

“It is Othello's pleasure, our noble and valiant general, that, upon certain tidings now arrived, importing the mere perdition of the Turkish fleet, every man put himself into triumph; some to dance, some to make bonfires, each man to what sport and revels his addiction leads him.” – Herald

"Отелло, нашему благородному и доблестному генералу, угодно, ввиду ныне поступивших
достоверных сообщений о полной гибели турецкого флота, чтобы все и каждый предались
ликованию: пусть танцуют, пусть зажигают потешные огни, пусть развлекаются и веселятся, всякий соответственно своим склонностям" - Герольд

2. ADVERTISING ("реклама, продвижение"

Прекрасное подтверждение тому, что реклама "стара, как мир"

"Мера за меру"

"Come hither, Isabel.
Your friar is now your prince: as I was then
Advertising and holy to your business,
Not changing heart with habit, I am still
Attorney'd at your service." - Vincentio

"Прошу вас, подойдите, Изабелла.

Ваш духовник - теперь ваш государь.

Но, рясу сняв, не снял я вместе с нею

С себя святого долга вам служить." - Герцог

3. ASSASSINATION ("убийство по политическим мотивам"

Трагедии Шекспира полны коварных заговоров, жестоких политических интриг и предателей... Сегодняшняя политическая ситуация в мире продолжает оставаться напряженной, и емкое слово assassination, к сожалению, не утратило своей силы.

"Макбет"

“If it were done when 'tis done, then 'twere well it were done quickly: if the assassination could trammel up the consequence, and catch with his surcease success.” – Macbeth

"Когда конец кончал бы все, - как просто!

Все кончить сразу! Если бы убийство

Могло свершиться и отсечь при этом

Последствия, так чтоб одним ударом

Все завершалось и кончалось здесь" - Макбет

4. BELONGINGS ("собственность, имущество, принадлежности"

Как бы сейчас звучало классическое объявление в лондонском метро "Please keep your personal belongings with you at all times"?..

"Мера за меру"

“Thyself and thy belongings are not thine own so proper as to waste thyself upon thy virtues, they on thee.” – Duke Vincentio
"Ты и твои таланты

Не для того, чтоб праздно расточать

Себя для них, а их лишь для себя." - Герцог

5. EYEBALL ("глазное яблоко"

Еще один пример креативного шекспировского словообразования.

"Буря", Акт I, Сцена II

“Go make thyself like a nymph o' the sea: be subject to no sight but thine and mine, invisible to every eyeball else.” – Prospero
"Ступай и обернись морскою нимфой;

Будь видим мне - и никому другому." - Просперо

6. FASHIONABLE ("модный"
И здесь не обошлось без Шекспира!

"Троил и Крессида"

“For time is like a fashionable host that slightly shakes his parting guest by the hand, and with his arms outstretch'd, as he would fly, grasps in the comer: welcome ever smiles, and farewell goes out sighing.” – Ulysses
"Ведь Время, как хозяин дальновидный,
Прощаясь, только руку жмет поспешно,
Встречая ж - в распростертые объятья
Пришедших заключает."- Улисс

7. HOT-BLOODED ("пылкий, страстный"

Совместив два слова "hot" и "blood", английский драматург создал прекрасную метафору.
Кстати, выражение "cold-blooded" ("хладнокровный" - это тоже шекспировских рук дело!

"Король Лир"

“Why, the hot-blooded France, that dowerless took our youngest born, I could as well be brought to knee his throne, and, squire-like; pension beg to keep base life afoot.” – Lear

"Я б мог скорей у пылкого Француза,

Что нищей взял меньшую нашу дочь,

Как раб молить подачки на коленях

Для жалкой жизни!" - Лир

8. LONELY ("одинокий, в одиночку"

"All the lonely people, where do they all come from?" Ах, сколько прекрасных англоязычных песен не появилось бы на свет, если бы не Шекспир!

"Кориолан"

"I go alone,
Like to a lonely dragon, that his fen
Makes fear'd and talk'd of more than seen—your son
Will or exceed the common or be caught
With cautelous baits and practise." -  Coriolanus

"Удаляюсь ныне,

Подобно одинокому дракону,

Что страшен и в болотном далеке.

Верь, если не падет от подлых козней,

То отличится заново твой сын." - Кориолан

9. LUGGAGE ("багаж, вещи"

Невероятно нужное слово! Ну какое без него путешествие?

"Буря"

"Hence, and bestow your luggage where you found it." - Alonso

"Идите, положите эти вещи,
Где вы нашли их." - Алонзо

10. MANAGER ("управляющий, менеджер"

Как бы существовало современное общество без слова "менеджер"? Интересно, кто бы сейчас сидел в офисах, стуча по клавиатуре, если бы не фантазия английского гения? А ведь слово проникло и в русский язык!

"Сон в летнюю ночь"
Where is our usual manager of mirth?
What revels are in hand? Is there no play
To ease the anguish of a torturing hour?” – King Theseus
"Где наш изобретатель развлечений?

Что он для нас готовит? Нет ли зрелищ,

Чтоб скрасилось мучительное время?" - Тезей

Автор: Irina Klimina

@темы: книги, Вавилон-18

---

Оригинал взят у в Тайна императора

Александр I. Император и Самодержец Всероссийский

В сентябре 1825 года, накануне отъезда в Таганрог, однажды ночью император один, без всякого сопровождения, отправился в Александро-Невскую лавру. Он долго молился, а затем беседовал со схимником и получил от того благословение. Отъезд царя из столицы отличался таинственностью; он выехал ночью, без свиты. По дороге против обыкновения не было ни смотров, ни парадов.

Через месяц после приезда в Таганрог государь отправился в инспекционную поездку по Крыму в сопровождении графа Воронцова и небольшой свиты из 20 человек. Спутники императора (генерал-адъютант Чернышев, барон Дибич, начальник генерального штаба Петр Волконский и другие) отмечают, что путешествовал он по Крыму с интересом, входил в детали, даже шутил, хотя в последние месяцы перед поездкой настроение его было большей частью подавленное. Инспекционная поездка, длившаяся меньше трех недель, окончилась болезнью.

Относительно заболевания, приведшего к смерти, источники расходятся. Одни утверждают, что это была холера, другие склонны считать болезнь сильной простудой. Заболел Александр, очевидно, после посещения могилы госпожи де Крюденер. Несмотря на недомогание, император не отменил намеченное посещение Севастополя и других городов.

Историк А. Валлоттон, излагая точку зрения, близкую к официальной историографии, пишет: «Махнув рукой на лечение и не обращая внимания на дувший со стороны Кавказа ледяной ветер, Александр день и ночь проводил в седле и вернулся в Таганрог в сильной горячке. Его силы быстро таяли.

В воскресенье 14 ноября к нему срочно вызвали соборного протоиерея Федотова. «Император исповедался, причастился и соборовался». Из уважения к религии и следуя воле Божией, он согласился принять лекарства, от которых до сих пор отказывался. 17 ноября солнце залило комнату умирающего, который воскликнул: «Как это прекрасно!» Потом бред возобновился и, несмотря на все усилия врачей и то, что царица постоянно видела у его изголовья, Его Величество Александр I скончался 19 ноября 1825 года без четверти одиннадцать утра». Императрица Елизавета сама закрыла глаза мужа, перевязала его челюсть платком, разрыдалась и упала в обморок.

За несколько дней до приезда царя в Таганрог там умер фельдъегерь Масков, внешне очень похожий на Александра I. Отсюда и возникла версия о том, что вместо царя в гроб был положен Масков; по другим источникам, это был не Масков, а унтер-офицер 3-й роты Семеновского полка Струменский, еще более схожий с Александром I. Впрочем, если подмена и произошла, то, конечно, не с помощью тела Маскова, поскольку фельдъегерь умер в начале сентября, а император, согласно официальной дате, спустя месяц с лишним.

Свидетельство о смерти императора подписали лечившие его врачи Джеймс Виллие и Штофреген, а также барон Дибич и князь Волконский. Причиною смерти была объявлена холера. Между тем, в протоколе описания тела царя было сказано, что спина его и ягодицы багрово-сизо-красные, что весьма странно для изнеженного тела самодержца. Зато известно, что Струменский умер оттого, что был до смерти засечен шпицрутенами. Существует также предание, что ранним утром 18 ноября 1825 года, то есть за день до смерти Александра, часовой у дома, в котором размещался император, видел человека высокого роста, пробиравшегося вдоль стены. По уверению часового это был сам царь. Он доложил об этом начальнику караула, на что тот возразил: «Ты с ума сошел, наш император лежит при смерти!»

Так или иначе, лейб-медик Тарасов вскрыл тело подлинного или мнимого императора, вынул внутренности и произвел бальзамирование. Он так обильно напитал тело специальным составом, что пожелтели даже белые перчатки, натянутые на руки покойного. Одет был покойник в мундир армейского генерала с орденами и наградами.

Перевозка тела в Санкт-Петербург длилась целых два месяца. По пути в столицу гроб открывался несколько раз, но только ночью и в присутствии очень немногих доверенных лиц. При этом генерал князь Орлов-Давыдов составлял протокол осмотра. Князь Волконский 7 декабря 1825 года писал из Таганрога в Петербург: «Хотя тело и бальзамировано, но от здешнего сырого воздуха лицо все почернело, и даже черты лица покойного совсем изменились… почему и думаю, что в С.-Петербурге вскрывать гроба не нужно». И все-таки гроб был в столице один раз открыт — для членов императорской семьи, и мать государя Мария Федоровна хотя и воскликнула: «Я его хорошо узнаю: это мой сын, мой дорогой Александр!», но все же нашла, что лицо сына сильно похудело. Гроб с покойником еще неделю стоял в Казанском соборе, а затем было совершено погребение.

Император Александр I в 1812 году

Легенда о захоронении фальшивого императора получила продолжение через 11 лет. Осенью 1836 года в Сибири, в Пермской губернии, объявился человек, называвший себя Федором Кузьмичом. Рост его был выше среднего, плечи широкие, высокая грудь, глаза голубые, черты лица чрезвычайно правильные и красивые. По всему было видно его непростонародное происхождение — он прекрасно знал иностранные языки, отличался благородством осанки и манер и так далее.

К тому же было заметно и сходство его с покойным императором Александром I (это отмечали, например, камер-лакеи). Человек, называвший себя Федором Кузьмичом, даже под угрозой уголовного наказания, не открыл своего настоящего имени и происхождения. Его приговорили за бродяжничество к 20 ударам плетями и сослали на поселение в Томскую губернию. Пять лет Федор Кузьмич работал на винокурне, но затем чрезмерное внимание окружающих заставило его переехать на новое место. Но и там покоя не было.

А. Валлоттен приводит эпизод, когда увидевший Федора Кузьмича старый солдат закричал: «Царь! Это наш батюшка Александр! Так он не умер?»

Федор Кузьмич отрицал легенду о своем императорском происхождении, но делал это двусмысленным образом, еще больше укрепляя подозрения собеседников на сей счет. Через некоторое время Федор Кузьмич принял монашество, стал известным по всей Сибири старцем.

Очевидцы свидетельствуют, что старец проявлял прекрасное знание петербургской придворной жизни и этикета, а также событий конца XVIII — начала XIX столетия, знал всех государственных деятелей того периода. При этом он никогда не упоминал об императоре Павле и не касался характеристики Александра I.

В конце жизни Федор Кузьмич по просьбе томского купца Семена Хромова переехал жить к нему. В 1859 году Федор Кузьмич заболел довольно серьезно, и тогда Хромов обратился к нему с вопросом: не откроет ли он свое настоящее имя?

— Нет, это не может быть открыто никому, об этом меня просил преосвященный Иннокентий и Афанасий, и я им то же сказал, что говорю тебе, панок.

Нечто подобное старец сказал и своему исповеднику:

— Если бы я на исповеди не сказал про себя правды, небо удивилось бы; если бы я сказал, кто я, удивилась бы земля.

Утром 20 января 1864 года Хромов в очередной раз пришел проведать тяжело хворавшего Федора Кузьмича. В то время старец жил в келье, выстроенной специально для него около дома Хромова. Видя, что жизнь Федора Кузьмича угасает, Хромов просил благословит его.

— Господь тебя благословит, и меня благослови — ответил старец.

— Объяви хотя имя своего ангела,— попросила жена купца, на что он ответил:

— Это Бог знает.

Вечером Федор Кузьмич скончался.

Икона праведного старца Феодора Томского с частицей его святых мощей

Перед смертью он успел уничтожить какие-то бумаги, за исключением листка с шифрованными записями и инициалами А. П.

Существует полулегендарное признание, которое якобы сделал бывший солдат роты его императорского величества Николая I. Однажды ночью он вместе с тремя товарищами по роте, согласно приказу, заменил гроб с телом Александра I в Петропавловском соборе на другой, привезенный в закрытом военном фургоне. За этой таинственной операцией наблюдал сам Николай I.

Конечно, многим людям приходила мысль провести исследование останков, хранящихся в гробнице Александра I. Известный ученый И. С. Шкловский обратился однажды с таким предложением к М. М. Герасимову, скульптору-антропологу, который прославился реконструкцией скульптурных портретов исторических деятелей по их черепам. «Есть одна проблема. Михаил Михайлович,— сказал Шкловский Герасимову,— которую можете решить только вы. Все-таки вопрос о реальности старца Федоре Кузьмича… совершенно неясен. Обстоятельства смерти Александра I покрыты тайной.

С чей это вдруг здоровый молодой (47 лет!) мужчина так странно державший себя в последние годы своего царствования, совершенно неожиданно умирает в забытом Богом Таганроге? Тут, может быть, и не все ладно. И кому, как не вам, Михаил Михайлович, вскрыть гробницу императора, которая в соборе Петропавловской крепости, восстановить по черепу лицо покойного и сверить его с богатейшей иконографией Александра I? Вопрос будет раз и навсегда снят!»

Герасимов как-то необыкновенно ядовито засмеялся. «Ишь, какой умник! Я всю жизнь об этом мечтал. Три раза обращался в правительство, прося разрешения вскрыть гробницу Александра I. Последний раз я сделал это два года тому назад. И каждый раз мне отказывают. Причин не говорят. Словно какая-то стена!»

Шкловский был удивлен. Может быть, такая позиция властей — это подтверждение правдивости версии о старце Федоре Кузьмиче. Наверняка причиной отказа была не этика. Ведь не постеснялись же вскрыть гробницу Тамерлана в июне 1941 года, за день до начала войны. Разговор с Герасимовым происходил в 1968 году. А десять лет спустя Шкловский познакомился с человеком по имени Степан Владимирович, который рассказал ему, что в молодости участвовал во вскрытии могил русской знати.

«Как хорошо известно,— пишет Шкловский,— во время голода 1921 года был издан знаменитый ленинский декрет об изъятии церковных драгоценностей. Значительно менее известно, что в этом декрете был секретный пункт, предписывавший вскрывать могилы царской знати и вельмож на предмет изъятия из захоронений ценностей в фонд помощи голодающим. Мой собеседник — тогда молодой балтийский моряк — был в одной из таких «гробокопательных» команд, вскрывавших на Псковщине в родовом поместье графов Орловых их фамильный склеп. И вот, когда вскрыли гробницу, перед изумленной, занятой кощунственным делом командой предстал совершенно не тронутый тлением, облаченный в парадные одежды граф. Особенных сокровищ там не нашли, а графа выбросили в канаву. «К вечеру он стал быстро чернеть»,— вспоминал Степан Владимирович.

Но я его уже больше не слушал. «Так вот в чем дело! — думал я. — Так вот почему Михаилу Михайловичу не разрешили вскрывать царскую гробницу в соборе Петропавловской крепости! Там просто сейчас ничего нет — совсем как в склепе графа Орлова!». Поскольку вопрос об аутентичности Александра I и Федора Кузьмича волновал общественность и в «мрачные годы царизма», то еще в начале века эксперты попытались решить этот вопрос с помощью сравнительного анализа почерков императора и старца.

Но если бумаг, писанных рукою Александра сохранилось достаточно, то из бумаг Федора Кузьмича не нашли почти ничего. Для исследования взяли конверт с надписью: «Милостивому Государю Симиону Феофановичу Хромову. От Федора Кузьмича». Эксперты признали, что не имеется ни малейшего сходства как в почерке, так и в отдельных буквах. Однако следует учитывать и то, что надпись на конверте могла быть сделана не рукой Федора Кузьмича, а чьей-то другой, что эксперты могли ошибаться, что после душевных потрясений почерк человека может значительно измениться, и т. д.

Однако если Федор Кузьмич — все-таки не Александр I, то кто же он? Великий князь Николай Михайлович предположил (правда, с некоторыми оговорками), что это мог быть С. А. Великий — побочный сын великого князя Павла Петровича и С. И. Черторижской. О его смерти нет достоверных сведений. По одним сообщениям, он умер, служа в Английском флоте, по другим — утонул в Кронштадте.

Таким образом, смерть российского императора по-прежнему остается тайной за семью замками. Может, это и к лучшему. Что за история без тайн? Бухгалтерский отчет — да и только.

Источник

Хотите еще чего нибудь спорного ? Вот вам еще одна из загадок истории: Что остановило Тамерлана? или например Неофициальная история. Александр Невский. Невская битва (часть 1)

@темы: 19 век, кладовка мифов

---

1 из этой подборки levkonoe.livejournal.com/7760933.html

@темы: картины

---

Оригинал взят у в Общество по искоренению пороков - 1

Давно хотела рассказать про Общество по искоренению пороков, которое уже знакомо читателям нашего с lj user="dolorka" романа "Жемчуг проклятых". Интересно, кто-нибудь подумал, будто это Общество - плод нашего воображения? Если да, то я вас разочарую. Подобное общество действительно существовало. Правда, в реальности оно не собиралось расширять поле деятельности, чтобы преследовать... ммм, а это уже спойлер Но, тем не менее, успело наломать дров. Так что если вам интересно почитать про настоящих, хардкорных святош я-ля мистер Брокльхерст, то вам сюда.

Но начнем мы издалека.

Ни для кого не секрет, что Лондон 18 столетия не отличался благопристойностью. Поимкой преступников занималась не полиция, а так называемые «ловцы воров» (thief takers), которые нередко сами заправляли бандами. Бордели были официально разрешены (как, впрочем, и в викторианской Англии), хотя хозяйка чрезмерно шумного заведения могла оказаться в колодках на площади. Бывшие клиенты с удовольствием кидали бы в нее гнилую репу. В потемках горожан пугали шайки «золотой молодежи», известные под прозвищем «мохоки» в честь кровожадного племени индейцев. Поговаривали, что «мохоки» отрезают своим жертвам носы — просто так, забавы ради. Простой люд тоже не отставал от аристократии, хотя забавы его были попроще: напиться джина, посмотреть петушиные бои, устроить мятеж-другой. В общем, скучно не было никому. Даже по воскресеньям, когда добрым христианам полагалось ходить в церковь, желательно дважды. Церковь англичане действительно посещали, но постольку-поскольку. Мало кто позволял морали проникнуть в мозг и свить там гнездо.



William Hogarth, Gin Lane.


Однако во второй половине 18 века нравы постепенно меняются. Не в последнюю очередь эти перемены связаны с зарождением методизма — религиозного учения, основанного Джоном Уэсли (1703 — 1791) и его последователями. Методисты проповедовали сдержанность, христианское смирение, более тесные и личные отношения с Богом. Очень часто проповедники-методисты посещали деревни и устраивали собрания не в церкви, а где-нибудь в поле, под открытым небом. Народ подтягивался посмотреть на этакую невидаль — методисты разрешали проповедовать и женщинам, вот уж чудо из чудес! И проповедницы не бубнили себе под нос, как священник с высокой кафедры, а говорили пылко, с интересом, да еще и гимны распевали. Хорошо с ними было, весело. Понемногу скепсис сменялся уважением, и ряды методистов пополнялись.

(Более подробно останавливаться на методизме я не буду, но если он вас заинтересовал, советую почитать роман Джордж Элиот «Адам Бид». На русский он, насколько я знаю, не переводился — очень жаль, отличная книга. А в основу его лег рассказ тетки писательницы, которая как раз и была методисткой-проповедницей и однажды посетила камеру детоубийцы. Если же вы предпочитаете научные изыскания, то посоветую The Making of the English Working Class by E.P. Thompson — классическое исследование, в котором рассматривается, например, как методизм утихомиривал английский рабочий класс).

Поначалу методизм был не отдельной конфессией, а течением в англиканской церкви. Отпочковался он от англиканизма уже после смерти Уэлсли. Но к 1790-м англиканцам тоже захотелось попробовать что-нибудь эдакое. Нет, конечно, не распевать гимны в сарае вместе с работницами ближайшей хлопкопрядильной фабрики, это уж совсем моветон, но тоже чтобы поживее было. А то от проповедей мухи дохнут на лету. И в англиканской церкви началось движение евангеликов (evangelicals), которые тоже настаивали на более активном участии в христианской жизни. В идеале, это должно было происходить не из-под палки, а по зову души. Евангелики развернутся в полную силу уже в 19 веке и натворят много всего, в том числе и хорошего. Они будут создавать приюты и подкармливать бедняков, бороться с работорговлей и отстаивать женские права. Кто-то будет искренне улыбаться, а кто-то — приправлять каждую ложку супа, скормленную сироте, такой порцией морали, после которой еда в горло уже не лезет.

Словом, евангелики были группой разношерстной, потому и трудно чесать их под одну гребенку — зубья сломаются. Так что у нас разговор пойдет не о евангеликах как таковых, а об отдельных личностях, которые и сами толком не развлекались, и другим не давали. Этакая собака на сене с библией в зубах. В 1802 году зануды объединились в Общество по искоренению пороков (Society for the Suppression of Vice).

Интересно, что основатель общества Уильям Уилберфорс, английский политик, в начале своей карьеры уверовавший во Христа, был человеком весьма и весьма неплохим. Филантроп, ярый аболиционист, добившийся таки отмены работорговли, в общении просто душка. Но мораль — точнее, ее отсутствие — не давало Уилберфорсу покоя. Еще в 1787 году он сподобил Георга III объявить «прокламацию против пороков». В своем вменяемом состоянии король был добрым христианином, поэтому от души отругал распутников и предостерег подданных против греха.


William Wilberforce

В свою очередь, Уилберфорс основал Общество прокламации — предтечу Общества по искоренению пороков. Задачей ОП было обнаружение и наказание тех, кто подрывает мораль нации. В общем, если кто-то кое-где у нас порой... Цели были довольно туманными, так что неудивительно, что ничего путного из этой затеи не вышло.

Совершил Уилберфорс и еще одну ошибку. В своей борьбе с пороками он рассчитывал на поддержку знати, надеясь попутно смягчить нравы власть имущих. А ведь в те годы аристократия отбивалась от праведности, как только могла. Даже на то, чтобы просидеть в церкви часок и с открытыми глазами, хватало далеко не всех. Выходец из этой среды, лорд Мельбурн, уже будучи премьером, отказывался посещать церковь, чем приводил королеву Викторию в отчаяние. По его словам, от церковных служб его отучили родители, потому что в их времена это было не модно. Когда Виктории все же удавалось загнать его на службу, он в лучшем случае ерзал на скамье, а в худшем храпел.

Так что в своем стремлении завлечь в ОП знать Уилберсфорс поставил задачу не по силам. То, что поначалу казалось успехом — в ОП записалось 27 аристократов, 33 члена парламента и два архиепископа — закончилось ничем. Знатные ревнители морали не собирались менять свои привычки, а отслеживать, как там ведут себя торговки и мясники, им было попросту скучно.


George Cruikshank, Dandies.


Зато это испокон веков было любимым занятием среднего класса.

Решив, что первый блин комом, Уилберфорс решил попытать удачу с Обществом по искоренению пороков. Вице-председателями общества стали Патрик Колхун, основатель речной полиции, и Томас Бернард, занимавшийся помощью беднякам. Компанию достойным джентльменам составил Джон Боулз, который ранее в меру своих сил боролся со сторонниками Великой Французской революции. Вместо аристократии ОИП начало вербовать в свои члены средний класс, как мужчин, так и женщин, как англикан, так и методистов (а вот католикам, иудеям и нон-конформистам путь был заказан). От членов ОИП требовалось не так уж много: вести пристойный образ жизни и хранить бдительность. И у всех любителей подглядывать за соседями вдруг появилась цель в жизни, а у писателей анонимок прорезался голос. Почему бы не использовать любимое хобби на благо нации?

Название общества тоже оказалось на редкость удачным. Если «Общество Прокламации» ну совсем не звучало, то «Общество по искоренению пороков» било в яблочко. Ведь его противники автоматически становились сторонниками порока, а кому захочется, чтобы его так обозвали? Лучше уж помалкивать.

Успешной деятельности ОИП способствовали и четко обозначенные цели. В зависимости от своей важности, цели делились на три категории, и каждой из них занимался отдельный комитет:
1. Нарушения запрета на работу и развлечение в воскресенье (т. е. нарушение четвертой заповеди)
2. Распространение непристойных текстов и изображений. Обвешивание при торговле.
3. Содержание борделей, игорных и питейных заведений, нарушающих общественный порядок. Нелегальная лотерея. Жестокость по отношению к животным.

Давайте рассмотрим три пункта подробнее...


George Cruikshank

@темы: история, 19 век

---

04.03.2013 в 22:08

Пишет  arvenever:

Шпага в форме змеи

Это - шедевр испанского оружейного искусства и мастерства середины XIX века. Шпага была изготовлена по специальному заказу для вручения в качестве памятного подарка высокопоставленному лицу. Сворачивающийся в кольцо исключительно гибкий клинок напоминал и заказчикам, и одариваемому лицу о легендарных толедских шпажных клинках XVI - первой половины XVII века, продававшихся в оружейных лавках, будучи свернутыми в кольцо.

Серебряная рукоять выполнена в виде передней части туловища и головы ядовитой змеи с глазами-вставками из розового стекла. В нижней части рукояти вмонтирована пружинная защелка, фиксирующая клинок в ножнах. Серебряные ножны изготовлены в виде туловища с хвостом свернувшейся в кольцо змеи.

 

@темы: история оружия

---

Оригинал взят у в "Во всей Англии нет более тихого уголка" (с) Staple Inn. Лондон

"Таким образом, этот locus solus (оазис) тишины среди невыносимого гама метрополиса XIX века приобрел статус чуть ли не священного места.
Еще один американский автор того же столетия, Натаниел Готорн, попал туда, заблудившись в Холборне. Он прошел "в арку, над которой была надпись "Стейпл-инн"… но за ней оказался укромный дворик, вокруг которого стояли молчаливые жилые дома… Во всей Англии нет более тихого уголка. За долгие сотни лет своего существования Лондон не смог захлестнуть своими ревущими волнами этот маленький островок тишины». Здесь тишина черпала силу из своего противостояния лондонскому шуму и постепенно обратилась в эталон безмолвия — "во всей Англии нет более тихого уголка".
Диккенс хорошо знал этот двор и описал его в "Тайне Эдвина Друда".
"Это один из тех уголков, где у пешехода, свернувшего сюда с громыхающей улицы, появляется ощущение, будто уши у него заткнуты ватой, а башмаки подбиты бархатными подметками. Это один из тех уголков, где десятки задымленных воробьев щебечут на задымленных ветках, словно крича друг другу: "Давайте поиграем в деревню!"
Таким образом, в здешней тишине есть элемент нарочитости, словно Лондон заразил ее своей театральностью. Это не естественная тишина, а "игра", — она входит составной частью в один из целого ряда резких контрастов, которые вынужден сносить всякий городской житель. В этом смысле она определенно двусмысленна: может склонять к мирному созерцанию, а может и вызывать тревогу."
Питер Акройд. "Биография Лондона"















Здание Степл-Инн с остроконечной крышей и черно-белым фасадом, единственнное, уцелевшее здесь после Великого пожара, и последняя из оставшихся Канцелярских контор в южной стороне Хай-Холборн.





Самое раннее упоминание об этом месте датируется 1292 годом, когда оно был крытым рынком под названием «Le Stapled Halle». В здании взвешивали и оценивали шерсть. В XIII веке, когда король Генрих III запретил институты правового образования в Лондоне, и был издан папский указ, который запрещал духовенству учить право, юристы и студенты юридических факультетов собрались в маленькой деревне Холборн, и начали вести дела на некоторых постоялых дворах.
Позднее эти гостиницы стали четырьмя известными юридическими корпорациями. Поэтому так и называются до сих пор - инны. В 1414 юристы и студенты юридических факультетов создали "Общество членов Степл-Инна". Новое здание было построено в 1580 и в 1586 году инн работал в качестве средневековой школы первичной юридической подготовки.



























В 1800 году школу закрыли и Степл-Инн стал общественным клубом адвокатов, пока здание не продали компании пруденциального страхования, которая в свою очередь, в 1887 году, сдала здание в аренду Институту актуариев. Восстановленное после пожара, пострадавшее при бомбежках во время второй мировой войны, и перестроенное много раз, здание сохранило оригинальный дизайн. В настоящее время холл имеет красивые витражи, посвященные нормандскому рынку, обществу членов инна, Тюдорам и Стюартам. Первый этаж сдается для ресторанов и магазинов, и так как Степл-Инн получил статус важного архитектурного объекта первой степени, их вывески являются сдержанными.

@темы: англомания

---

Оригинал взят у в История кортика

Кортик— это холодное колющее оружие с прямым коротким, двухлезвийным (реже однолезвийным) узким клинком и костяной рукояткой с крестовиной и головкой. Раз¬личают кортики граненые: трехгранные, четырехгранные и ромбовидные.

Появился кортик в конце XVI века как абордажное оружие. В первой половине XVI века ведущие морские державы — Испания и Португалия — вооружили своих моряков длинными тонкими рапирами, прекрасно приспособленными для действий на верхней палубе против главных противников европейских моряков — османских пиратов. Турки, вооруженные относительно короткими кривыми саблями и еще более короткими ятаганами, не могли противостоять испанцам с длинными рапирами. Вслед за испанцами вооружились рапирами, как правило трофейными, знаменитые приватиры — «морские волки» Елизаветы I. С середины XVI века англичане стали оттеснять «ненавистных папистов» с морских путей. Морские разбойники времен Елизаветы полюбили рапиру зато, что это оружие, как никакое другое, подходило для борьбы против закованных в.железо испанцев. Прямой тонкий клинок хорошо проходил сквозь сочленение лат, что кривым сабельным было сделать затруднительно. Моряки недолюб¬ливали металлические доспехи — в случае падения за борт они предпочитали иметь на себе меньше тяжести.

Первыми заметили недостатки этого оружия англичане. Если длинно-клинковое оружие великолепно подходило для верхней открытой палубы, то около мачт, вант и тем более в тесных корабельных помещениях чрезмерная длина клинка была помехой. К тому же во время абордажа, чтобы взобраться на борт вражеского корабля, требовались две свободные руки, а затем необходимо было мгновенно обнажить оружие, чтобы защититься от атак противников. Большая же длина клинка не позволяла быстро извлечь его из ножен. К тому же тонкий клинок не обладал необходимой прочностью. Каче¬ственных толедских клинков было очень мало и стоили они баснословно дорого. Если же клинки делали более толстыми, то из-за возросшей тяжести фехтовать ими было затруд¬нительно. Англичане в тесных помещениях во время абордажа пытались использовать кинжалы и ножи, но те, напротив, были слишком короткими, а значит почти бесполезными против сабель и ятаганов. Кинжал хорош как вспомогательное оружие к рапире и шпаге, но сражаться только им против вооруженного противника было самоубийственно.

В конце XVI века среди европейских аристократов распространилось оружие, называемое охотничьим тесаком, оленьим ножом, или кортиком. С начала XVI века использовался и кабаний меч, к концу столетия почти не употреблявшийся. В XVII веке стали различать охотничий тесак, как более длинный, и олений нож, или кортик— более короткие; точных параметров не было, и потому одно и то же оружие нередко называли и тесаком, и кортиком. Длина этого оружия колебалась от 50 до 80 см. Клинки были прямыми и изогнутыми, пригодными как для колющих, таки рубящих ударов. Самым замечательным в этом оружии были фигурные литые или чеканные, часто серебряные эфесы. Проводить время на охоте позволяли себе только состоятельные люди. Они заказывали у резчиков и ювелиров целые сцены на рукоятях этого оружия. Среди них — фигуры собак, грызущих льва, вздыбленный конь, нимфы, танцующие в обнимку. Обильно украшались и ножны.

С начала XVII века кортики стали очень популярны. Мечи, сабли, шпаги и рапиры оставались только у военных. В обыденной жизни дворяне вместо длинной и тяжелой боевой шпаги предпочитали носить и использовать довольно короткий, относительно легкий, удобный и красивый кортик. Им защищались на улицах и в путешествиях от грабителей, воо¬руженных по большей части топорами и ножами. К тому же с длинной шпагой сподручнее передвигаться верхом, ас кортиком можно удобно расположиться в карете, прогулочной лодке. Передвигаться пешком также было удобнее с короткоклинковым оружием.

кортик «Андрей Первозванный»

В Испании, и особенно во Франции, кортики не получили распространения, потому что мужчины часто выясняли отношения на дуэлях, где рапира и шпага были все же предпочти¬тельнее. На войне длинноклинковое оружие было более смертоносно в полевых условиях. Для сражений в узких корабельных помещениях кортик оказался самым подходящим оружием.

Первыми моряками, вооружившимися кортиками, были англичане и голландцы. В Нидерландах такого оружия изготавливали особенно много. Сами кортики попали на корабли благодаря буканьерам. Для разделки туш убитых животных и приготовления копченого мяса (букана) наиболее подходящим оружием были охотничьи тесаки. Полюбили кортики и в других европейских странах.

В Англии кортики использовали не только матросы и офицеры, непосредственно участвующие в морских схватках. До второй половины XVIII века это оружие предпочитал даже высший командный состав. Герои умирали от ран в морских битвах, но не расставались с кортиком, что и сделало это оружие популярным среди высшего офицерства. Введенные в XVIII веке для флотских командиров барочные шпаги успехом не пользовались. В отличие от старых рапир, они были слишком короткими, чтобы сдерживать про¬тивника на верхней палубе, а для внутренних помещений — несколько длинноваты. К тому же, в отличие от кортиков, они имели тонкое лезвие, которым нельзя нанести рубящий удар. Барочная шпага в боевых условиях почти бесполезна, и ее по мере возможности заменяли кортиком. Младшие офицеры, не имеющие достаточных средств для приобретения такого оружия, переделывали в кортики обычные обломанные кавалерийские сабли и палаши. Только в Испании для флота во второй половине XVII веке была создана укороченная, тяжелая колюще-рубящая шпага, вполне подходившая для сражений в корабельных условиях.

Со второй половины XVIII века абордажи, схватки на палубах и в корабельных помещениях почти прекратились. После артиллерийской дуэли корабли расходились, тонули или спускали флаг. Но именно тогда в европейских странах начали выпускать специальное оружие для моряков — абордажные сабли с изогнутыми и палаши с прямыми клинками, по поражающим свойствам и способам действия похожие на охотничье оружие. Их рукояти, в отличие от кортиков, были простые, обычно деревянные. Иногда гарду изготавливали в виде раковины. Подобные тесаки применяли в XVI-XIX веках, и назывались они дузегги или скаллопы. В отличие от небрежно сделанного абордажного оружия, они ковались очень тщательно. Для офицеров в одних странах были установлены сабли, в других— шпаги, для адмиралов — только шпаги. Холодное оружие изготавливали с морскими символами. Чаще всего изображался якорь, несколько реже — корабли, иногда — Нептун, тритон, нереиды.

При введении уставного оружия старший офицерский состав предпочитал носить то, что положено. Младшие офицеры, которым особенно много приходилось бегать по корабельным помещениям, не желали расставаться с кортиками. Относительно длинные шпаги и сабли несколько стесняли движения их владельцев в каютах, кубриках, коридорах и даже при спуске по трапам — крутым корабельным лестницам. Поэтому офицеры заказывали кортики, которые не являлись обязательным оружием, а значит не имели и регламентации. Абордажные бои ушли в прошлое, кортики стали делать более короткими, в пределах 50 см, а значит и более удобными при ношении. Тем более, что с формой офицеру рекомендовалось иметь и холодное оружие.

Около 1800 г. кортик впервые был официально признан в Великобритании и стал изготавливаться для морских офицеров по установленным образцам фирмой «Татэм энд Эгг» (Tatham and Egg). Его длина составляла 41 см, рукоять обтягивали кожей акулы, а навершие с 1810 года делали в виде львиной головы, державшей в пасти кольцо для темляка. На концах крестовины были желудевидные утолщения, а щиток в середине гарды украшали якорем, увенчанным королевской короной. Ножны обтягивали черной кожей. Наконечники и устье ножен с кольцами для крепления к ремню изготавливали, как и металлические детали эфеса, из позолоченного серебра.

С годами кортики стали еще короче и использовались только как костюмное оружие — атрибут формы офицеров. А для рукопашных схваток предназначались сабли для офицеров и абордажные палаши и сабли — для матросов. Из-за коротких размеров кортиков возникла легенда, что они были придуманы и использовались как леворучное оружие, парное к длинным клинкам кинжалов и рапир в XVI веке.

В Югославии длина клинка кортика составляла 290 мм, а рукоятка была черного цвета с металлическим наконечником.

Кортик «Адмиральский»

В германском флоте до 1919 года наконечник рукоятки имел форму имперской короны и спиральную форму рукоятки, обвитой проволокой, с наконечником шаровидной формы. В бывшей германской армии в военно-воздушных силах на вооружение был принят кортик образца 1934 года с плоской крестовиной, концы которой изогнуты к клинку, для унтер-офицерского и офицерского состава армии — кортик образца 1935 г. с крестовиной в виде орла с распростертыми крыльями и наконечником рукоятки в виде короны, украшенной дубовыми листьями. Рукоятка — пластмассовая, от белого до темно-оранжевого цвета, обвитая проволокой. Его сменил кортик ВВС 1937 года, рукоятка покрыта светло-голубой кожей, имела форму спирали и была обвита серебря¬ной проволокой. Наконечник рукоятки имел форму диска. В 1937 г. появилась новая модель кортика: крестовина имела вид орла со свастикой в лапах, форма наконечника рукоятки — шаровидная, рукоятка пластмассовая, обвитая проволокой, на нижней части ножен — дубовая ветка с листьями.

Чиновники таможенной службы имели аналогичный кортик, но рукоятка и ножны его были покрыты зеленой кожей. Почти одинаковые кортики носили члены дипломатического корпуса и государственные чиновники. У последней разновидности кортиков направление головы орла отличало род службы его владельца. Так, если голова орла была обращена влево, то кортик принадлежал чиновнику.

Кортик образца 1938 года отличается от него только наконечником рукоятки в виде орла, несущего в лапах свастику. В России кортик получил широкое распространение в конце XVI века, позже стал традиционным оружием офицерского состава военного флота. Впервые кортик как личное холодное оружие офицеров русского флота историки упоминают в биографии Петра I. Царь и сам любил носить флотский кортик на перевязи. В Будапештском национальном музее хранился кортик, который принадлежал Петру Великому. Длина его обоюдоострого клинка с рукояткой составляла около 63 см, а рукоять клинка оканчивалась крестовиной в виде горизонтально лежащей латинской буквы S. Деревянные ножны длиной около 54 см обшиты кожей черного цвета. В верхней части они имели бронзовые обоймицы с кольцами для порту¬пеи длиной 6 см и шириной около 4 см каждая, а в нижней части — такие же обоймицы длиной около 12 см и шириной 3,5 см. Клинок кортика с двух сторон и поверхность бронзовых ножен были богато орнаментированы. На нижнем металлическом наконечнике ножен вырезан двуглавый орел, увенчанный короной, на клинке — украшения, символизирующие победу России над Швецией. Надписи, обрамляющие эти изображения, а также слова, размещенные на рукоятке и клин¬ке кортика, представляют собой как бы хвалебный гимн Петру I: «Виват нашему монарху».

Как личное оружие офицеров военно-морского флота кортик неоднократно менял свою форму и размеры.

В послеевропейский период русский флот пришел в упадок и кортик в качестве неотъемлемой принадлежности морского офицерского мундира перестал быть прерогативой этого рода войск. Помимо морских офицеров, в XVIII веке его носили и некоторые чины сухопутных войск. В 1730 г. кортик заменил шпагу у нестроевых армейских чинов. В 1777 г. унтер-офицерам егерских батальонов (вид легкой пехоты и кавалерии) вместо шпаги ввели кортик нового образца, который перед рукопашным боем можно было насаживать на укороченное дульнозарядное нарезное ружье — штуцер. В 1803 ношение кортиков как личного оружия офицеров и гардемаринов русского военно-морского флота упорядочилось. Были определены случаи, когда кортик мог заменять шпагу или морскую офицерскую саблю. Позднее был введен особый кортик для курьеров Морского министерства. Наличие кортика у лиц, не входящих в военные формирования, вообще не являлось редкостью. В XIX веке кортики штатского типа были принадлежностью форменной одежды некоторых чинов ремонтной теле¬графной стражи: управляющего отделением, помощника управляющего, механика и ревизора.

Кортик Пожарного

В XIX веке кортик появился и на русском торговом флоте. Сначала его имели право носить бывшие военно-морские офицеры. В 1851 и 1858 годах при утверждении форменной одежды служащих на судах Российско-американской компании и общества «Кавказ и Меркурий» право ношения кортика командным составом судов морского офицерского было окончательно зак¬реплено.

В 1903 г. право ношения кортиков получили не офицеры— флотские машинные кондукторы, а в 1909 г. и осталь¬ные флотские кондукторы. В 1904 г. морской офицерский кор¬тик, но не с белой костяной, а с черной деревянной рукоятью, был присвоен классным чинам государственного судоходно¬го, рыболовного и зверового надзора. Штатский морской кортик носили на поясной, черной лакированной портупее. В начале XIX века клинок русского военно-морского кор¬тика имел квадратное сечение и рукоять из слоновой кости с металлической крестовиной. Конец тридцатисантиметро¬вого клинка был обоюдоострым. Общая длина кортика со¬ставляла 39 см.

На деревянных ножнах, обтянутых кожей черного цвета, в верхней части были насажены две бронзовые позолоченные обоймицы с кольцами для крепления к портупее, а в нижней части для прочности ножен — наконечник. Портупею из черного многослойного шелка украшали бронзовыми позолоченными львиными головами. Вместо бляхи имелась застежка в виде змеи, изогнутой наподобие латинской буквы S. Символы в виде львиных голов были заимствованы у герба русских царей династии Романовых.

Русский морской кортик по своей форме был так красив и изящен, что германский кайзер Вильгельм II, обходя в 1902 году строй экипажа новейшего русского крейсера «Варяг», был восхищен им и приказал ввести для офицеров своего «Флота открытого моря» кортик по несколько видоизмененному русскому образцу. Кроме немцев, еще в 80-х годах XIX века русский кортик заимствовали японцы, сделавшие его похожим на маленький самурайский меч.

Кортик китайский

В середине XIX века получили распространение двухлезвийные клинки ромбовидного сечения, а с конца XIX века — четырехгранные клинки игольчатого типа. Размеры клинков, особенно во второй половине XIX — начале XX века, очень разнились. Украшения клинков могли быть различными, часто они представляли собой изображения, связанные с морской тематикой.

Стечением времени длина клинка у кортика немного умень¬шилась. Русский морской кортик образца 1913 года имел клинок длиной 240 мм и металлическую рукоятку. Несколько позже рукоятка была изменена, и металл на ней остался только в виде нижнего кольца и наконечника.

3 января 1914 года приказом по военному ведомству кор¬тики присвоили офицерам авиации, минных рот и автомобильных частей. Это были кортики флотского образца, но не с четырехгранным клинком, а обоюдоострым. Ношение кортиков в российском флоте при любой форме одежды, кроме парадного мундира, обязательной принадлежностью которого были морская сабля и палаш, в некоторые периоды считалось обязательным, иногда это требовалось лишь при исполнении служебных обязанностей. Например, более ста лет подряд, вплоть до 1917 года, сход морского офицера с корабля на берег обязывал его быть при кортике. Служба в береговых учреждениях флота — штабах, учебных заведениях — также требовала от морских офицеров, проходящих там службу, всегда носить кортик. На корабле ношение кортика было обязательным только для вахтенного начальника.

С 1911 года такой кортик разрешалось носить с будничной формой (сюртуком) чинам портовых учреждений; при посещении портов — чиновникам отдела торговых портов и инспекторам торгового мореплавания министерства торговли и промышленности. При обычных служебных занятиях чинам главного управления торгового мореплавания и портов разрешалось быть без оружия.

Именной кортик офицера Военно-Морского Флота

В XIX веке кортик был даже принадлежностью форменной одежды русских почтальонов. В период Первой мировой войны кортики носили члены «Союза городов» («Согор» и «Объединенного комитета союзов земств и городов» («Земгор» — всероссийских организаций либеральных помещиков и буржуазии, созданных в 1914-1915 гг. по инициативе кадетской партии с целью помощи правительству в Первой мировой войне в сферах медицинского обслуживания, помощи бежен¬цам, снабжения армии, работы мелкой и кустарной промышленности.

Армейские авиационные кортики отличались от морских рукоятями черного цвета. В августе 1916 года для всех обер-офицеров, кроме кавалерийских и артиллерийских, вместо шашек ввели кортики, а в ноябре того же года — и для военных врачей. С марта 1917 года кортики стали носить все офицеры и военные чиновники.

В ноябре 1917 года кортик был отменен и впервые возвращен командному составу РККФ до 1924 года, но через два года вновь упразднен, и лишь через 14лет, в 1940 году, окончательно утвержден в качестве личного оружия командного состава ВМФ. С начала XX века кортики носили и офицеры некоторых армейских частей. Позднее кортики вновь стали принадлежностью исключительно морской офицерской формы.

После поражения Германии в Первой мировой войне немецкому государству было запрещено иметь значимый военный флот и армию.  Весь имевшийся флот был интернирован в английской военно-морской базе Скапа-Флоу, где и был затоплен немецкими моряками в 1919 г. Такой позор и унижение не так давно объединенная Германия переживала очень болезненно. Тысячи морских офицеров оказались не у дел. Но для оставшихся на службе унтер-офицеров и офицеров «временного» флота требовался новый кортик без имперской символики. Экономика лежала в руинах, страна переживала бешеную инфляцию, и денег для создания нового образца, скорее всего, просто не было.  Некоторое время продолжали носить старый кортик, а затем был найден простой выход. Взяли бразильский морской кортик времен правления императора Педру II (1831-1889 гг.). Головку рукояти от первого морского немецкого кортика обр. 1848 г. навинтили на бразильский образец. Получился стильный и элегантный «новый» кортик обр. 1919 г., сохранивший и «преемственность », и память о великом затоплении флота — траурный черный цвет рукояти.

В 1921 г. этому кортику вернули ножны от морского офицерского кортика 1901 г. А в 1929 г. цвет рукояти был изменен на белый — в знак надежды на создание нового военно-морского флота и возрождение былой морской мощи Германии. Впрочем, бразильские оружейники, создавая морской кортик для императора Педру II, практически полностью скопировали его с голландского образца, очень популярного в 1820-х гг.  Потом в Голландии, да и в других европейских флотах мода поменялась, и этот образец остался в XIX в. только в Бразилии. С окончанием Второй мировой войны в побежденных государствах постарались уничтожить все проявления и признаки фашизма. В первую очередь это касалось нацистской символики, в том числе и кортика, как олицетворения воинственности и престижности милитаристических устремлений нации. Япония и Германия полностью отказались от использования кортика в своих вооруженных силах и военно-морском флоте. Италия оставила кортик только для кадетов своих многочисленных военных учебных заведений. Болгария, Румыния, Венгрия, Польша и Чехословакия, попав в зону социалистического давления, приняли кортики, созданные под сильным влиянием советского морского офицерского кортика обр. 1945 г.

Только Восточная Германия, также вошедшая в социалистический блок Варшавского Договора, создала для своих вооруженных сил кортик совершенно необычного современного дизайна, но в немецких оружейных традициях.

С окончанием Второй мировой войны завершилась «золотая эра» для оружейников Золингена. Германия была демилитаризована, и оружейные фабрики лишились основного государственного заказа от военных и военизированных организаций. Многие производства разорились, но крупные фирмы нашли выход, сориентировавшись на внешний рынок.

В латиноамериканских странах происходили бурные переустройства государственности. Регулярно приходящие к власти честолюбивые хунты заказывали для реформируемых вооруженных сил новые униформы как непременный признак новой власти и атрибут своего престижа. Наличие очень дорогой оснастки, штампов и литьевых форм, используемых при производстве холодного оружия, было учтено при разработке экспериментальных латиноамериканских образцов.

Таким образом появился морской кадетский кортик Венесуэлы, очень похожий на немецкий морской образец 1921 г., кортики слушателей военных и полицейских академий Венесуэлы и Колумбии, практически неотличимые от немецкого морского обр. 1929 г. А на базе немецкого кортика военно-воздушных сил обр. 1937 г. было создано целое семейство практически идентичных кортиков для офицеров военно-воздушных сил Боливии, Колумбии, Парагвая и Уругвая. Естественно, что с них исчезли нацистские знаки и появилась символика этих государств. Большую помощь в поддержании на плаву оружейных фирм Золингена оказали заказы стран Африки, Азии и Ближнего Востока, активно освобождавшихся в 1950-1960-х гг. от колониальной зависимости.

Для вновь создаваемых вооруженных сил этих стран вводилась новая униформа. А вместе с ней как неотъемлемый символ независимости часто разрабатывался образец кортика. Вездесущие немецкие оружейники и здесь использовали либо готовую оснастку для частей оружия, либо весь дизайн кортика разрабатывался в узнаваемых очертаниях.

Таким образом, подавляющее большинство кортиков, использовавшихся в странах Азии, Африки, Латинской Америки и Ближнего Востока после Второй мировой войны, было немецкого производства, что, конечно же, оказало очень сильное влияние на стилистику дизайна кортиков этих стран. Только в некоторых странах, таких как Аргентина, Мексика, Китай и Уругвай, на внешний вид морских кортиков повлиял стиль английского морского кадетского кортика обр. 1901 г.

После войны 1941-1945 гг. была принята новая форма кортика — с плоским стальным хромированным клинком ромбовидного сечения длиной 215 мм (длина всего корти¬ка— 320 мм). На правой стороне его рукоятки имелась защелка, предохраняющая клинок от выпадения из ножен. Рукоять четырехгранной формы сделана из пластмассы под слоновую кость. Нижняя оковка, головка и крестовина рукоятки выполнены из цветного позолоченного металла. На головку рукоятки была наложена пятиконечная звезда, а сбоку нанесено изображение герба. Ножны из дерева были обтянуты кожей черного цвета и покрыты лаком. Прибор ножен (две обоймицы и наконечник) выполнены из цветного позолоченного металла. На верхней обоймице с правой стороны изображен якорь, с левой — парусный корабль. У верхней и нижней обоймиц имелись кольца для портупеи. Портупея и пояс выполнялись из золоченых ниток. На пояс крепилась овальная застежка из цветного металла с якорем. Пряжки для регулирования длины портупеи также изготавливались из цветного металла и украшались якорями. Пояс с портупеей надевали поверх парадной формы одежды так, чтобы кортик находился с левой стороны. Лица дежурной и вахтенной службы (офицеры и мичманы) носили кортик поверх синего кителя или шинели.

Сейчас морские кортики разрешают носить только при парадной форме и на дежурстве. А потому исчезло замечательное выражение офицеров императорского морского флота: «Весь день чувствовал себя не при кортике», что по сухопутному означало: «Был не в своей тарелке».

Традиции сохранились и до наших дней. В настоящее время в России существуют морские кортики и кортики других родов войск, которые различаются только эмблемами. Сейчас кортик носят в ножнах на портупее адмиралы, генералы и офицеры военно-морских сил, а также мичманы сверхсрочной службы при парадной форме и во время несения дежурной и вахтенной службы.

Кортик, как личное оружие, и лейтенантские погоны в торжественной обстановке вручают выпускникам высших военно-морских училищ вместе с дипломом об окончании высшего учебного заведения и присвоением первого офицерского звания.

Златоустовские мастера создания булатной стали также не обошли своим вниманием кортик. Они создали знаменитый морской кортик «Волна», выпущенный к 300-летию российского флота. При его изготовлении применялось золото 999,9 пробы и серебро, а на отделку ножен и ручки пошло 52 темно-голубых топаза, 68 мелких рубинов, гранаты и александриты. Сам клинок кортика расписан золотыми узорами. Под стать ему по уровню мастерства отделки, но уже без дра¬гоценных камней, выполнены кортики «Адмиральский» и «Генеральский». Художники Д. Хомутский, И. Щербина, М. Финаев и мастер А. Балакин по праву могут гордиться этими настоящими произведениями искусства.

источики

sea-wave.ru

ua.coolreferat.com

mobidic.ru

Интересно наверное по теме будет вспомнить как развивалась История бескозырки и что из себя представляет Японский меч

@темы: история оружия