Как мы уже говорили, в мирное время в Роял Неви стояла очередь из желающих послужить. Но во время войн численность флотских экипажей разрасталась в несколько раз (к примеру, в 1736-м в Роял Неви служило 14 845 человек, а в 1741-м уже 43 303 человека; В 1775-м команды насчитывали 18 540 офицеров и матросов, а в 1779-м разрослись уже до 67 747 человек), и правительство разрешало прибегать к политике прессинга.
Положение добровольцев было изначально гораздо более выгодным – во-первых, при поступлении на флот доброволец получал сразу же двухмесячное жалование вперед, из которого был обязан купить себе гамак и униформу. Зарплата в британском флоте считалась достаточно высокой – от 10 (юнга) до 24 (старший матрос) шиллингов в месяц. Это были большие деньги – к примеру, шляпник в Лондоне в этот же период времени зарабатывал около 10-12 шиллингов, то есть на уровне юнги. Башмачник – до 15 шиллингов. Крестьянин зарабатывал 3-4 фунта в год (то есть всего 5-7 шиллингов в месяц).
Совсем иначе относились к тем, кого забрили во время прессинга. Их прежде всего тестировали, и в результате они получали статус либо моряка (ordinary seaman) либо сухопутного человека, не знающего матросских специальностей вообще (ladnsman). Первым ставилась оплата 3 шиллинга в месяц на полном довольствии, вторым – 1 шиллинг в месяц, то есть эти несчастные получали в десять раз меньше, чем даже юнга-доброволец. И именно эти люди всеми правдами и неправдами пытались дезертировать с кораблей. Масштабы дезертирства были просто ужасающими – Нельсон в 1803 году говорил, что за 10 лет с флота бежало 42 тысячи человек (при общей численности команд в 130 тысяч в 1800-м году), то есть почти четверть состава. Их Лордствами и кэптенами считалось, что максимальное число побегов происходит в первые 18 месяцев, далее вероятность дезертирства сильно уменьшается. Поэтому чаще всего корабли, пополненные с помощью прессинга, уходили в дальние плавания. Ну чтобы соблазна сбежать было поменьше. Кроме привычки к службе, новобранцы приобретали чувство товарищества, и их удерживала мысль о заработанном за это время жаловании. Жалование постоянно задерживалось, и через год появлялся шанс его впервые получить. Кроме того, дезертир лишался права на призовые деньги, если они ему причитались.
читать дальше
Положение добровольцев было изначально гораздо более выгодным – во-первых, при поступлении на флот доброволец получал сразу же двухмесячное жалование вперед, из которого был обязан купить себе гамак и униформу. Зарплата в британском флоте считалась достаточно высокой – от 10 (юнга) до 24 (старший матрос) шиллингов в месяц. Это были большие деньги – к примеру, шляпник в Лондоне в этот же период времени зарабатывал около 10-12 шиллингов, то есть на уровне юнги. Башмачник – до 15 шиллингов. Крестьянин зарабатывал 3-4 фунта в год (то есть всего 5-7 шиллингов в месяц).
Совсем иначе относились к тем, кого забрили во время прессинга. Их прежде всего тестировали, и в результате они получали статус либо моряка (ordinary seaman) либо сухопутного человека, не знающего матросских специальностей вообще (ladnsman). Первым ставилась оплата 3 шиллинга в месяц на полном довольствии, вторым – 1 шиллинг в месяц, то есть эти несчастные получали в десять раз меньше, чем даже юнга-доброволец. И именно эти люди всеми правдами и неправдами пытались дезертировать с кораблей. Масштабы дезертирства были просто ужасающими – Нельсон в 1803 году говорил, что за 10 лет с флота бежало 42 тысячи человек (при общей численности команд в 130 тысяч в 1800-м году), то есть почти четверть состава. Их Лордствами и кэптенами считалось, что максимальное число побегов происходит в первые 18 месяцев, далее вероятность дезертирства сильно уменьшается. Поэтому чаще всего корабли, пополненные с помощью прессинга, уходили в дальние плавания. Ну чтобы соблазна сбежать было поменьше. Кроме привычки к службе, новобранцы приобретали чувство товарищества, и их удерживала мысль о заработанном за это время жаловании. Жалование постоянно задерживалось, и через год появлялся шанс его впервые получить. Кроме того, дезертир лишался права на призовые деньги, если они ему причитались.
читать дальше
, где основной задачей было повалить противника на землю, а затем большим пальцем вырвать у него глаз, откусить нос или губу. Еще в 1746 губернатор Северной Каролины потребовал принять закон «против варварской и бесчеловечной манеры бокса, так обычной для низших слоев.» Согласившись, колониальная ассамблея приняла закон о наказании за «отрывание языка и выдавливание глаз подданных короля.» Позже к списку добавилось откусывание носа.
добавлены годы первого издания книг на английском, учтен выходящий в августе официальный перевод Snuff'а ("Дело табак"
