Оригинал взят у в
13 сентября исполнилось 120 лет со дня рождения английского писателя Джона Бойнтона Пристли.
Между 31 июня и 13 сентябряДжон Бойнтон Пристли на экранеАлександр СЕДОВ (с) эссе / сентябрь, 2014 г..
Несколько лет назад мне на глаза попалась интернет-реплика одной юной англичанки. Девушка проучилась семестр в Петербургском университете по программе студенческого обмена: в северной столице она много общалась, ходила на выставки и спектакли. После очередного посещения театра (кажется, это был БДТ, давали спектакль по одному из английских классиков) гостья заметила, не то, чтобы с раздражением или досадой, но определённо с глубоким внутренним вздохом: «В России многие явления культуры выглядят совсем не так, как мы на Западе привыкли воспринимать их с детства. У них свой Шерлок Холмс, свой Винни-Пух, своя Алиса в Стране Чудес и даже своя Мэри Поппинс… Не скажу, что меня это раздражает, но каждый раз в общении с русскими друзьями рискуешь попасть пальцем в небо». – Цитирую не дословно, по памяти, но близко к тексту. .
Всё верно. Мэри Поппинс танцует и поёт у нас не в диснеевском киномюзикле, и Алиса проникает не в диснеевскую Страну Чудес, и Винни-Пух живёт не в диснеевском сказочном лесу, и Шерлок Холмс не так многолик, как на Западе. У нас свой Конан Дойл, свой Александр Милн, свой Киплинг, свой Свифт, свой Стивенсон, в конце концов, свой Шекспир – во многом благодаря советскому кинематографу. Но ещё более «свой» у нас Джон Бойнтон Пристли, английский классик 20 века, которого в издательстве «Правда» когда-то печатали миллионными тиражами... .
читать дальшеПристли не самый экранизируемый на Руси британский автор. Драматург Шекспир, к примеру, заметно обгоняет его по числу отечественных теле- и кинопостановок. Однако из более чем десятка фильмов и телеспектаклей, поставленных у нас по рассказам, повестям и пьесам Пристли, лишь в двух или трёх события разворачиваются в историческую эпоху, которую не то, чтобы подразумевал английский писатель, но которой он датировал эти произведения. Наши кинорежиссёры, как правило, предпочитали переносить действие в современность.
.
Вот, скажем, пьеса «Он пришёл» (известная ещё как «Визит инспектора» или «Инспектор Гулл»
, которую Пристли написал в победном 1945 году, и премьера которой, надо заметить, состоялась не на английской сцене, а сразу в двух советских театрах – Московском камерном театре и Ленинградском театре комедии. Действие в ней отнесено в 1912 год. Предпоследний мирный год в Европе накануне ещё Первой мировой (Великой) войны. Пристли должен был хорошо помнить образ «старого доброго» предвоенного времени, как, вероятно, каждый, кого через два года судьба забросила на передовую в составе пехотных частей. Однако вряд ли драматурга в этой пьесе интересовал конкретный год.
.
Судьба девушки, сведшей с жизнью счёты, незадолго до этого уволенной с фабрики и попавшей в жернова «острых противоречий капиталистических отношений», как говорилось про ту эпоху в советских учебниках, судьба девушки, которую всю пьесу обсуждают причастные к доведению до самоубийства лица, была, очевидно, для автора метафорой, тенью предостережения, которая проецировалась на Великобританию образца сорок пятого года. Джон Бойнтон Пристли был слишком жизнелюб, оптимист и романтик, чтобы вот так сразу огорошить современников неутешительным диагнозом. Он верил в лучшее и рассчитывал на исправление настоящего – что видно из многих его сочинений, не только из этой пьесы. Пристли не раз в своих произведениях отменял негативное будущее своих героев, закавычивал драматическое развитие внутри гипотезы, сна.
.
Первый послевоенный год как бы намечал повод для оптимизма: сплотившаяся за годы Второй Мировой войны английская нация дарила надежду на более счастливое будущее (разве не такое же мироощущение царило тогда в победном СССР?). Автор негласно утверждал: с той прежней жизнью покончено, под прошлым следует подвести черту. И начать думать о настоящем.
.
Спустя почти сорок лет пьеса «Он пришёл» снова была избрана в качестве иносказательного послания настоящему. В 1982 году, в самый острый период проведения радикальных экономических реформ правительства Маргарэт Тэтчер, режиссёр и актёр Бернард Хептон ставит пьесу на общественном телевидении ББС и сам же в ней исполняет роль инспектора Гулла. / Постановку ББС можно посмотреть полностью, но без перевода - здесь /
.
Небезынтересно сравнить постановку ББС с советской экранизацией, снятой за три года до этого, в 1979-м, в творческом объёдинении «Экран».
.
.
.
.
Английская версия по форме практически неотличима от театрального спектакля, заснятого для телевидения: всё действие сосредоточено в одной комнате, точнее – в зале большого особняка (или замка) с камином и длинным обеденным столом, за которым застигнуты члены семьи фабриканта Бирлинга. Декорация, одинаково подходящая для произведений Диккенса, Конан Дойла, Оскара Уайльда и ещё нескольких десятков авторов. Джентльмены в одинаковых смокингах, дамы в эдвардианских платьях. Неудивительно, ведь действие, в точности, как и в пьесе, вершится в начале двадцатого века. В «доброй старой Англии» всё по-прежнему, и только явившийся в сером плаще инспектор портит обществу вечер.
.
Классическая трактовка, которая близка другой советской телевизионной постановке «Он пришёл» 1973 года, где тоже всё подчёркнуто строго, а драма разворачивается исключительно в пределах одного помещения (в чёрно-белом фильме-спектакле А. Прошкина и Л. Ишимбаевой не столь определённо, но всё же, в костюмах и причёсках правит мода 1960-1970-х годов).
.
/ кадры из советского телеспектакля 1973 г./
.
.
.
.
.
.
Возможно, то был лукавый приём Бернарда Хептона – подать острокритическую вещь в декорациях столь любимых англичанами «heritage-films» - «фильмов наследия»? Начало спектакля в этом плане особенно символично: служанки в традиционных белых фартуках заученно обносят хозяев и гостей за ужином, а затем стройной шеренгой удаляются, закрывая за собой тяжёлые дубовые двери. Всё, что последует дальше – не предназначено для посторонних ушей, Бирлинги затворились от мира для ежедневного ритуала – семейного ужина. И, вынося сор из избы на сцену, режиссёр и драматург (а Пристли в 1982 году был ещё жив) дают консервативно настроенной части общества звонкую оплеуху.
.
.
.
.
.
.
Но как-то подчёркнуто традиционно всё в этой английской версии: исполнители произносят свои диалоги будто со сцены, то прохаживаясь вдоль длинного стола, то за него усаживаясь, обязательно вполоборота к предполагаемому залу, хотя спектакль снят в студийной декорации. Картинка с камер, расположенных, по всей видимости, стационарно, в одной точке, а также фронтальное освещение, - всё это не даёт обмануть опытного зрителя: спектакль создан в духе старой, а к тому времени устаревшей философии телевидения, с использованием технологий и художественных приёмов, практиковавшихся ещё с 1950-х годов. Даже ранняя версия А. Прошкина и Л. Ишимбаевой смотрится намного изобретательнее.
.
Но, может, в столь консервативной форме смысл спектакля проявился острее, полемичнее, актуальнее? Бернард Хептон в роли инспектора Гулла держится с представителями новой буржуазной аристократии просто образцово – необычайно корректно, не повышая голоса, не позволяя себе ни единого неверного, неосторожного жеста. В своих движениях и мимике он скуп, сдержан, ежесекундно сигнализируя о том, что он, полицейский инспектор, знает себе место и цену в сложившейся иерархии. Это, вероятно, и сбивает столку семью Бирлингов, которые с самодовольным энтузиазмом включаются в игру в детектив.
.
Как бы то ни было, разыгранное тридцать лет назад представление до сих пор тревожит сердца и будоражит умы английских зрителей (некоторых, уж точно). На интернациональном киносайте IMDB.com пользователь из Лондона в мае этого года опубликовал рецензию, которую без обиняков можно счесть за отповедь «марксисту Пристли». Притом, что самой психологической драме он ставит высокую оценку:
.
«Всё сделано очень увлекательно. Однако в целом, на мой взгляд, сочинения Пристли довольно сомнительны с политической точки зрения и предосудительны с моральной, и эта пьеса не исключение. По-видимому, автор склонен к коллективистской философии, но таких либертарианцев и индивидуалистов как я одурачить не так легко.
.
Главный тезис Пристли заключается в том, что мы все несём ответственность за то, что происходит с другими, - на мой взгляд, всё это социалистическо-марксистско-коллективистская чепуха.
(&hellip
Предполагается, что смысл пьесы в критике классовой системы общества, но это несправедливо и кажется передёргиванием. Богатые Бирлинги представлены как «злодеи», которым следует молиться на девушку из рабочего класса, когда как на самом деле всё наоборот. Мистер Бирлинг, владелец мукомольной фабрики, даёт работу и платит жалованье «бедной девушке из рабочего класса», рискуя собственным капиталом, в то время как она приносит ему одни неприятности, а после того, как её увольняют, она поочерёдно оказывается на щедром обеспечении даже не одного, а двух молодых людей. Короче говоря, она ведёт себя как девушка с обложки, которая умеет снять пенку дважды, так же, как большинство сегодняшних попрошаек, которые жалуются на свою судьбу, сидя в муниципальных квартирах перед 42-дюймовыми экранами цветных телевизоров, и всё это удовольствие оплачивают Бирлинги всего мира».
.
Как видите, копья вокруг творчества Пристли на Западе ломаются до сих пор. Идейные противники готовы признать в авторе успешного драматурга, но не правоту его суждений.
.
В Советском Союзе таких проблем у Джона Бойнтона Пристли не было.
.
продолжение следует...
-
-
17.09.2014 в 22:37или хоть
или 10 замени на 14,хотя бы. уж очень мелко,хотя... хто_я_такое
-
-
17.09.2014 в 22:45-
-
17.09.2014 в 23:20