Оригинал взят у в Первый президент... Гавайев (блин, они вообще склоняются?)
Данный деятель - Николай Судзиловский-Руссель - считается (в нашей литературе, по крайней мере) первым президентом Гавайской республики. В англоязычных источниках я такого пока не вижу, но, впрочем, на Гавайях он и звался-то по другому.
Но прожил человек удивительно феерическую жизнь, о которой расскажу по книге "Покровск-250", купленной вчера в краеведческом музее г.Энгельса. Собственно, другие версии легко ищутся в Яндексе.
читать дальше Николай Судзиловский - сын в прошлом крупного могилевского помещика, вынужденного переехать в Саратовскую губернию к родственникам. Будучи еще студентом медицинского факультета Киевского университета, Николай примкнул к группе бунтаря-народника Владимира Карповича Дебагория-Мокриевича. Не окончив пятого круса, Судзиловский прибыл на Волгу для ведения антиправительственной пропаганды среди рабочих и крестьян. Николай Александрович устроился конторским служащим на железнодорожную станцию Покровск. Свою работу выполнял прилежно, добросовестно, без показной суеты.
Начальнику станции и невдомек было, что молодой, интеллигентного вида конторщик под форменной железнодорожной курткой приносит на станцию запрещенной царской цензурой книги, брошюры, газеты и читает их железнодорожникам и крестьянам слободы Покровской в каком-нибудь пустом товарном вагоне, загнанном в тупик..
... Зная, что полиция, и не только покровская, дотошно выявляет личность всякого, кто попадает в поле ее зрения, Николай Константинович счел за разумное не дразнить гусей и покинуть Покровскую слободу. Куда бы Судзиловский не приезжал, везде он чувствовал за спиной дыхание догоняющих полицейских ищеек. Это обстоятельство вынудило подпольщика нелегально перебраться за границу.
В Лондон к Судзиловскому приехала Любовь Савич, с которой он познакомился еще в Киевском университете. Ставшие скоро мужем и женой, они совершили короткую поездку в Америку, снова вернулись в Англию, затем переезжали поочередно в Женеву, Софию, Бухарест.
В Румынии Николай Константинович снова засел за оставленные некогда в Киеве учебники медицины, чтобы завершить, наконец, прерванное образование. Подавая прошение в местный университет о сдаче экзаменов на звание врача Судзиловский вынужден был скрыть, что обучение в Киевском университете прервалось из-за ареста.
Радость при получении аттестата доктора медицины была омрачена вестью, что русская полиция снова напала на его след. Судзиловский меняет фамилию, теперь он называется доктор Руссель.
В Румынском городе Яссы, куда Руссель переехал в 1879 году, он имеет большую врачебную практику, но, как отмечают секретные донесения жандармского управления России, "для себя и семейства уделяет доходов небольшую часть, все же остальное употребляется на поддержку партии".
Спасаясь от преследования агентов Третьего отделения, Николай Константинович оказывается в Турции, затем во Франции. Потом Судзидиловский-Руссель уезжает за океан, в Северную Америку. Обосновавшись в Сан-Франциско, он, благодаря отличным познаниям в медицине и добросоветсному отношению к делу, приобрел вскоре широкую практику среди местного населения.
И в Сан-Франциско Николай Константинович не чувствует себя в безопасности. Теперь он боялся не только ищеек Российской империи, но и американского правосудия, с критикой которого он осмелился выступить. Пришлось в очередной раз оставлять обжитое место.
В 1892 году Николай Руссель устроился судовым врачом на пароход, отправлявшийся на Гавайские (Сандвичевы) острова. Новая земля поразила Николая Константиновича и своим внешним видом, и разнообразной тропической растительностью, и пестротой шестидесятитысячного населения. "На Земном шаре, - писал Судзиловский-Руссель несколько лет спустя в своих очерках, опубликованных под псевдонимом в русском журнале "Книги Недели", - вряд ли отыщется другой такой благодатный уголок, как Гавайские острова..."
Коренных гавайцев там проживало не более половины всех жителей, остальные пятьдесят процентов составляли североамериканцы, англичане, французы, немцы, австрийцы, но особенно много было японцев и китайцев. На острове Саху разместились десятки переселившихся из России семей. К ним присоединилось и семейство Русселя. Потом, ища уединения, Николай Константинович переселился на остров Гавайо. Близ одного из потухших вулканов он арендовал участок в 160 акров, выстроил дом и занялся разведением кофе. Затем на его плантациях появились бананы, ананасы, лимоны, апельсины...
Откровенная эксплуатацмя американцами коренное населения возмущала доктора Русселя. Он, как прежде в России, стал организовывать среди туземцев-канаков подобие революционных кружков, где разъяснял гавайцам творимое над ними беззаконие.
Шли годы. Куака-Лукини ("Русский Доктор") стал популярнейшим человеком на островах. Он не только восстанавливал здоровье больным, но и давал множество деловых советов туземцам, справедливо разбирался в их спорах и распрях. Куака-Лукини, как достопримечательность острова, посещают иностранные путешественники; приезжает русский врач Сергей Сергеевич Боткин.
В 1892 году американцы решили образовать на Гавайских островах вместо королевства республику. В предвыборной компании, по заведенному обычаю, проходила борьба республиканской и демократической партий. Но нашелся человек - доктор Руссель - вставший во главе только что организованной третьей национальной партии. Новое объединение называло себя "Партией Независимых" Вождь партии, прошедший в России школу агитационной работы, умело вел пропаганду среди канаков и пользовался их бесконечным доверием. Поэтому, когда год спустя на островах Гавайи состоялись государственные выборы, Куала-Лукини был избран сначала сенатором, затем президентом первого республиканского правительства Гавайских островов.
Островитяне не обманулись в выборе нового президента. Русский доктор провел несколько широких прогрессивных реформ, значительно облегчив участь канаков...
... Руссель-Судзиловский и сам понимал, что долго противостоять такой крупной державе, как Америка, не сможет. Ему не только республику, себя лично защитить было трудно. У Гавайского государства не было своей армии, лишь отряд милиции во главе с полковником поддерживал порядок на островах. И все же доктор Руссель президентствовал до 1902 года. За это время много доброго успел он сделать для туземного населения.
В какой бы стране ни оказывал Николай Руссель, судьба Родины всегда волновала его. Он постоянно искал возможности лично поучаствовать в революционной борьбе. Отойдя от политической жизни гавайцев, Руссель отправляется в Шанхай, чтобы организовать вооруженный отряд и освободить каторжан в Сибири. Конечно же, эта наивная идея не нашла нужной поддержки у русских эмигрантов, и от нее пришлось отказаться.
Когда началась война России и Японии, у Русселя родился новый план: не поехать ли на театр военных действий для распространения революционной пропаганды среди русских моряков. И он использовал эту возможность.
В Японии Судзиловский-Руссель прожил до 1930 года. Все время жизни за границей он мечтал о поездке в Россию, долго и трудно готовился к отъезду. Наконец, восьмидесятилетним старцем решил он отправиться в дальний путь. Прервала поездку внезапная болезнь, воспаление легких. Смерть настигла Николая Константиновича 30 апреля 1930 года года на вокзале в чужом китайском городе Чунцыне... Русская граница была уже совсем близко...
Данный деятель - Николай Судзиловский-Руссель - считается (в нашей литературе, по крайней мере) первым президентом Гавайской республики. В англоязычных источниках я такого пока не вижу, но, впрочем, на Гавайях он и звался-то по другому.
Но прожил человек удивительно феерическую жизнь, о которой расскажу по книге "Покровск-250", купленной вчера в краеведческом музее г.Энгельса. Собственно, другие версии легко ищутся в Яндексе.
читать дальше Николай Судзиловский - сын в прошлом крупного могилевского помещика, вынужденного переехать в Саратовскую губернию к родственникам. Будучи еще студентом медицинского факультета Киевского университета, Николай примкнул к группе бунтаря-народника Владимира Карповича Дебагория-Мокриевича. Не окончив пятого круса, Судзиловский прибыл на Волгу для ведения антиправительственной пропаганды среди рабочих и крестьян. Николай Александрович устроился конторским служащим на железнодорожную станцию Покровск. Свою работу выполнял прилежно, добросовестно, без показной суеты.
Начальнику станции и невдомек было, что молодой, интеллигентного вида конторщик под форменной железнодорожной курткой приносит на станцию запрещенной царской цензурой книги, брошюры, газеты и читает их железнодорожникам и крестьянам слободы Покровской в каком-нибудь пустом товарном вагоне, загнанном в тупик..
... Зная, что полиция, и не только покровская, дотошно выявляет личность всякого, кто попадает в поле ее зрения, Николай Константинович счел за разумное не дразнить гусей и покинуть Покровскую слободу. Куда бы Судзиловский не приезжал, везде он чувствовал за спиной дыхание догоняющих полицейских ищеек. Это обстоятельство вынудило подпольщика нелегально перебраться за границу.
В Лондон к Судзиловскому приехала Любовь Савич, с которой он познакомился еще в Киевском университете. Ставшие скоро мужем и женой, они совершили короткую поездку в Америку, снова вернулись в Англию, затем переезжали поочередно в Женеву, Софию, Бухарест.
В Румынии Николай Константинович снова засел за оставленные некогда в Киеве учебники медицины, чтобы завершить, наконец, прерванное образование. Подавая прошение в местный университет о сдаче экзаменов на звание врача Судзиловский вынужден был скрыть, что обучение в Киевском университете прервалось из-за ареста.
Радость при получении аттестата доктора медицины была омрачена вестью, что русская полиция снова напала на его след. Судзиловский меняет фамилию, теперь он называется доктор Руссель.
В Румынском городе Яссы, куда Руссель переехал в 1879 году, он имеет большую врачебную практику, но, как отмечают секретные донесения жандармского управления России, "для себя и семейства уделяет доходов небольшую часть, все же остальное употребляется на поддержку партии".
Спасаясь от преследования агентов Третьего отделения, Николай Константинович оказывается в Турции, затем во Франции. Потом Судзидиловский-Руссель уезжает за океан, в Северную Америку. Обосновавшись в Сан-Франциско, он, благодаря отличным познаниям в медицине и добросоветсному отношению к делу, приобрел вскоре широкую практику среди местного населения.
И в Сан-Франциско Николай Константинович не чувствует себя в безопасности. Теперь он боялся не только ищеек Российской империи, но и американского правосудия, с критикой которого он осмелился выступить. Пришлось в очередной раз оставлять обжитое место.
В 1892 году Николай Руссель устроился судовым врачом на пароход, отправлявшийся на Гавайские (Сандвичевы) острова. Новая земля поразила Николая Константиновича и своим внешним видом, и разнообразной тропической растительностью, и пестротой шестидесятитысячного населения. "На Земном шаре, - писал Судзиловский-Руссель несколько лет спустя в своих очерках, опубликованных под псевдонимом в русском журнале "Книги Недели", - вряд ли отыщется другой такой благодатный уголок, как Гавайские острова..."
Коренных гавайцев там проживало не более половины всех жителей, остальные пятьдесят процентов составляли североамериканцы, англичане, французы, немцы, австрийцы, но особенно много было японцев и китайцев. На острове Саху разместились десятки переселившихся из России семей. К ним присоединилось и семейство Русселя. Потом, ища уединения, Николай Константинович переселился на остров Гавайо. Близ одного из потухших вулканов он арендовал участок в 160 акров, выстроил дом и занялся разведением кофе. Затем на его плантациях появились бананы, ананасы, лимоны, апельсины...
Откровенная эксплуатацмя американцами коренное населения возмущала доктора Русселя. Он, как прежде в России, стал организовывать среди туземцев-канаков подобие революционных кружков, где разъяснял гавайцам творимое над ними беззаконие.
Шли годы. Куака-Лукини ("Русский Доктор") стал популярнейшим человеком на островах. Он не только восстанавливал здоровье больным, но и давал множество деловых советов туземцам, справедливо разбирался в их спорах и распрях. Куака-Лукини, как достопримечательность острова, посещают иностранные путешественники; приезжает русский врач Сергей Сергеевич Боткин.
В 1892 году американцы решили образовать на Гавайских островах вместо королевства республику. В предвыборной компании, по заведенному обычаю, проходила борьба республиканской и демократической партий. Но нашелся человек - доктор Руссель - вставший во главе только что организованной третьей национальной партии. Новое объединение называло себя "Партией Независимых" Вождь партии, прошедший в России школу агитационной работы, умело вел пропаганду среди канаков и пользовался их бесконечным доверием. Поэтому, когда год спустя на островах Гавайи состоялись государственные выборы, Куала-Лукини был избран сначала сенатором, затем президентом первого республиканского правительства Гавайских островов.
Островитяне не обманулись в выборе нового президента. Русский доктор провел несколько широких прогрессивных реформ, значительно облегчив участь канаков...
... Руссель-Судзиловский и сам понимал, что долго противостоять такой крупной державе, как Америка, не сможет. Ему не только республику, себя лично защитить было трудно. У Гавайского государства не было своей армии, лишь отряд милиции во главе с полковником поддерживал порядок на островах. И все же доктор Руссель президентствовал до 1902 года. За это время много доброго успел он сделать для туземного населения.
В какой бы стране ни оказывал Николай Руссель, судьба Родины всегда волновала его. Он постоянно искал возможности лично поучаствовать в революционной борьбе. Отойдя от политической жизни гавайцев, Руссель отправляется в Шанхай, чтобы организовать вооруженный отряд и освободить каторжан в Сибири. Конечно же, эта наивная идея не нашла нужной поддержки у русских эмигрантов, и от нее пришлось отказаться.
Когда началась война России и Японии, у Русселя родился новый план: не поехать ли на театр военных действий для распространения революционной пропаганды среди русских моряков. И он использовал эту возможность.
В Японии Судзиловский-Руссель прожил до 1930 года. Все время жизни за границей он мечтал о поездке в Россию, долго и трудно готовился к отъезду. Наконец, восьмидесятилетним старцем решил он отправиться в дальний путь. Прервала поездку внезапная болезнь, воспаление легких. Смерть настигла Николая Константиновича 30 апреля 1930 года года на вокзале в чужом китайском городе Чунцыне... Русская граница была уже совсем близко...
@темы: 20 век, Котловина, 19 век, СшА