Оригинал взят у в Пути и открытия.
Открытие первое. Два великих пацана; «O, mus!»; англичанин-мудрец.
читать дальшеНижние страны знают двоих великих пацанов. Первый - будучи ребёнком - гулял беззаботно по осаждённому неприятелем городу. Вечерело; смеркалось; вдруг упала около мальчугана бомба - басурмане пошли на приступ. Это не читайте, это навеяло. Но говорят, что мальчик - будучи ребёнком - беззаботно гуляя по осаждённому городу, увидел, как упавшая около бомба шипит фитилём; он, не растерявшись, достав первичный половой признак и поливши запал слабым аммиачным раствором, обезвредил взрывной снаряд, спас город и стал увековечен в виде манекена писа, кого может увидеть всякий в Брюсселе - если этот всякий прорвётся через легионы захвативших Брюссель японцев, притом, что они будут нещадно бить всякого длинными объективами никонов и кэнонов.
Второй мальчик из Нижних стран - будучи ребёнком - беззаботно гулял вдоль плотины, когда услышал журчание. Сообразив, что сам он ещё не успел достать первичный половой признак, дабы всласть пожурчать слабым аммиачным раствором - ибо бомбы в окрестностях не обнаруживалось - мальчик смекнул, что дело в чём-то другом; так и было - сквозь дырочку в плотине сочилась вода. Тогда мальчик заткнул дырочку какой-то частью своего малолетнего организма и простоял так всю ночь. Он посинел и весь дрожал. Наутро горожане обнаружили его и он прославился.
Дальнейшая судьба его неизвестна. Но если он захотел бы продолжить столь славно начатый жизненный путь, ему стоило бы идти в дератизаторы, сиречь в истребители крыс. Дело в том, что главной угрозой для защитных дамб Нижних стран стали именно эти зверушки, воспетые в «Ветре в ивах». Их норы с длинными, ветвистыми ходами пронизывают тело плотины, облегчая просачивание внешних вод. Просачивание поднимает уровень подпочвенных вод и приводит к затоплению местностей. Кроме того, испещрённая такими крысьими червоточинами дамба теряет прочность и может уступить напору моря. Тогда происходит уже внезапное, сокрушительное наводнение.
Сведения эти я почерпнул здесь - у Гарлема, в примечательнейшем месте.
Станция - цилиндрическое приземистое здание; с боков, как паучьи лапы, торчат стальные коромысла, внутри - машина.
Её пускают на потребу туристам (хотя, конечно, уже не на паре). Станция шевелит коромыслами, в воду опускаются бочки с прямым и обратным клапанами-заслонками, сверху и снизу, медленно и ритмично, побулькивая и журча, набирая и сливая воду. Такими станциями - их было три - Гарлемский дистрикт был осушен в 4 года (1848-1852). Выкачали 800 миллионов тон воды.
Меня заинтересовала, показалась любопытной, некоторая финансовая особенность этого предприятия, Машины были сделаны в городе Хейле, Англия. На той, что осталась для показа, стоит небесной красоты латунный счётчик числа качков. Смотрительница музея объяснила: англичане брали деньги по количеству качков. То есть не все деньги чохом, после поставки, установки и запуска машины - но регулярно, снимая показания счётчика. Музейная дама сказала, что из Англии приезжал инспектор, снимал показания, выставлял счета. «Больно дорого» - ёжились, полагаю, голландцы. «А не хотите, не качайте, сэр. Кто ж вас неволит?» - флегматично отзывался инспектор.
Открытие второе. Он мельник, а не ворон!
Замечательно вдруг открыть для себя очевидное. Вот мельница. В Киндердейке. Одна из многих Она уж не развалилась. И в неё пускают. Я отчего-то всегда полагал, что мельница нужна для того, чтобы делать работу силою ветра или воды. Никогда не задумывался о том, зачем это не просто крыльчатка на палке. Зачем их делали так, что залюбуешься - из камня или брёвен, с оконцами, прочно и красиво.
В Киндердейке я вдруг понял, что мельница - некоторые, по крайней мере - это ещё и дом. Это многоэтажный одноквартирный хутор. Там живёт семья мельника: на одном этаже престарелые родители, на другом - он с супругой, на третьем - дети, т.п. Причём из-за скудости с местом, квартира эта оборудована так, что сын мой внимательно осматривался, бормоча, что переймёт некоторые идеи, когда вселится в достраиваемую теперь свою квартиру - она будет невелика.
Вот, например, - устройство кровати с детской люлькой в ногах. И встроенный бельевой шкаф.
А это отец семейства, мельник. Поймал крысу на удочку. Может быть, это выросший мальчик из первого сюжета?
И ещё открытие - на крылах мельницы можно брать рифы, меняя площадь паруса.
Мельницы Киндердейка и Брюгге.
читать дальшеНижние страны знают двоих великих пацанов. Первый - будучи ребёнком - гулял беззаботно по осаждённому неприятелем городу. Вечерело; смеркалось; вдруг упала около мальчугана бомба - басурмане пошли на приступ. Это не читайте, это навеяло. Но говорят, что мальчик - будучи ребёнком - беззаботно гуляя по осаждённому городу, увидел, как упавшая около бомба шипит фитилём; он, не растерявшись, достав первичный половой признак и поливши запал слабым аммиачным раствором, обезвредил взрывной снаряд, спас город и стал увековечен в виде манекена писа, кого может увидеть всякий в Брюсселе - если этот всякий прорвётся через легионы захвативших Брюссель японцев, притом, что они будут нещадно бить всякого длинными объективами никонов и кэнонов.
Второй мальчик из Нижних стран - будучи ребёнком - беззаботно гулял вдоль плотины, когда услышал журчание. Сообразив, что сам он ещё не успел достать первичный половой признак, дабы всласть пожурчать слабым аммиачным раствором - ибо бомбы в окрестностях не обнаруживалось - мальчик смекнул, что дело в чём-то другом; так и было - сквозь дырочку в плотине сочилась вода. Тогда мальчик заткнул дырочку какой-то частью своего малолетнего организма и простоял так всю ночь. Он посинел и весь дрожал. Наутро горожане обнаружили его и он прославился.
Дальнейшая судьба его неизвестна. Но если он захотел бы продолжить столь славно начатый жизненный путь, ему стоило бы идти в дератизаторы, сиречь в истребители крыс. Дело в том, что главной угрозой для защитных дамб Нижних стран стали именно эти зверушки, воспетые в «Ветре в ивах». Их норы с длинными, ветвистыми ходами пронизывают тело плотины, облегчая просачивание внешних вод. Просачивание поднимает уровень подпочвенных вод и приводит к затоплению местностей. Кроме того, испещрённая такими крысьими червоточинами дамба теряет прочность и может уступить напору моря. Тогда происходит уже внезапное, сокрушительное наводнение.
Сведения эти я почерпнул здесь - у Гарлема, в примечательнейшем месте.
Это одна из нескольких некогда бывших и работавших здесь мощных паровых насосных станций - одну сохранили, как музей. Одна станция - одна мощнейшая паровая машина английского производства.
Станция - цилиндрическое приземистое здание; с боков, как паучьи лапы, торчат стальные коромысла, внутри - машина.
Её пускают на потребу туристам (хотя, конечно, уже не на паре). Станция шевелит коромыслами, в воду опускаются бочки с прямым и обратным клапанами-заслонками, сверху и снизу, медленно и ритмично, побулькивая и журча, набирая и сливая воду. Такими станциями - их было три - Гарлемский дистрикт был осушен в 4 года (1848-1852). Выкачали 800 миллионов тон воды.
Меня заинтересовала, показалась любопытной, некоторая финансовая особенность этого предприятия, Машины были сделаны в городе Хейле, Англия. На той, что осталась для показа, стоит небесной красоты латунный счётчик числа качков. Смотрительница музея объяснила: англичане брали деньги по количеству качков. То есть не все деньги чохом, после поставки, установки и запуска машины - но регулярно, снимая показания счётчика. Музейная дама сказала, что из Англии приезжал инспектор, снимал показания, выставлял счета. «Больно дорого» - ёжились, полагаю, голландцы. «А не хотите, не качайте, сэр. Кто ж вас неволит?» - флегматично отзывался инспектор.
Открытие второе. Он мельник, а не ворон!
Замечательно вдруг открыть для себя очевидное. Вот мельница. В Киндердейке. Одна из многих Она уж не развалилась. И в неё пускают. Я отчего-то всегда полагал, что мельница нужна для того, чтобы делать работу силою ветра или воды. Никогда не задумывался о том, зачем это не просто крыльчатка на палке. Зачем их делали так, что залюбуешься - из камня или брёвен, с оконцами, прочно и красиво.
В Киндердейке я вдруг понял, что мельница - некоторые, по крайней мере - это ещё и дом. Это многоэтажный одноквартирный хутор. Там живёт семья мельника: на одном этаже престарелые родители, на другом - он с супругой, на третьем - дети, т.п. Причём из-за скудости с местом, квартира эта оборудована так, что сын мой внимательно осматривался, бормоча, что переймёт некоторые идеи, когда вселится в достраиваемую теперь свою квартиру - она будет невелика.
Вот, например, - устройство кровати с детской люлькой в ногах. И встроенный бельевой шкаф.
А это отец семейства, мельник. Поймал крысу на удочку. Может быть, это выросший мальчик из первого сюжета?
И ещё открытие - на крылах мельницы можно брать рифы, меняя площадь паруса.
Мельницы Киндердейка и Брюгге.
@темы: история зданий и мебели