По рассказам старожилов Аварии, для захвата ясырей организовывались отряды, которые в набегах захватывали мужчин, женщин, маленьких детей, а также стада баранов и лошадей. Возвращение после набега в селениях отмечали особым празднеством. Так, участвовавших в подобных предприятиях гидатлинцев называли героями (бахар-зал) и устраивали для них пиры и танцы [6, с. 35].
Слава, завоеванная в набегах, была для горцев предпочтительнее экономической выгоды и являлась для них лучшей наградой [5, с. 69]. Поэтому в фольклоре [4, с. 10] народов Северо-Восточного Кавказа сюжет набега и добычи фигурирует довольно часто [11, с. 116-117].
При всех свидетельствах, важно отметить, что не следует чрезмерно преувеличивать значение «профессионального разбоя» на Кавказе. Ведь даже имевшиеся в распоряжении ученых конца XIX века весьма неполные источники с высокой долей вероятности отчетливо свидетельствуют о том, что «хищнические набеги» отнюдь не являлись основным источником существования местных жителей.
------
Рабство и работорговля отнюдь не являлись своеобразной «визитной карточкой» Кавказа наряду с буркой, шашлыком и т. п. «экзотикой», по легковесной информации падких на сенсации журналистов XIX в. Так, автор кандидатской диссертации «Рабство в Сибири и Оренбургском крае в XVIII - первой половине XIX в.», основываясь на архивных и литературных данных, констатировал, что в исследуемый им период на Сибирской кордонной линии также процветала торговля «живым товаром». При этом императорским указом 1757 г. право распоряжаться азиатскими рабами было ограничено: их разрешалось перепродавать лишь потомственным дворянам, т. е. лицам, имеющим право владения крепостными [15, с. 210-211]. С.Б. Броневский отмечал, что «в редком доме чиновника или купца (по Сибирской линии и в прилегающих городах. - Авт.) нет служанок из калмычек» [9, с. 165]. (Интересно заметить, что зачастую и девушек-рабынь из киргизов работорговцы выдавали за калмычек, т. е. здесь опять-таки срабатывало то обстоятельство, что калмыки - немусульмане, ведь мусульманам религией запрещено обращать в рабство единоверцев. - Авт.).
Приобретали рабов и представители высшей знати. Сам оренбургский военный губернатор Г.С. Волконский занимался распространением азиатских невольников среди петербургской и московской знати - он покупал их себе, а также дарил своим родным и знакомым. «.. .В то время .. .в высшем свете была на них «мода»... Как видно, представители знати приобретали азиатских невольников как предмет экзотики.»
--------
В недавно увидевшей свет работе Ю.Ю. Клычникова и А.А. Цыбульниковой, посвященной пленнопродавству (по терминологии авторов), мы находим вариации этого процесса, напоминающие вышеописанные нами: «Покупателями кавказских рабынь нередко становились знатные мусульманки - воспитание девочек-невольниц с 8-10-летнего возраста среди дам высшего сословия рассматривалось как весьма выгодное финансовое предприятие» [13, с. 59]. «Экзотика» была также в моде и в Европе. «Английские и французские дворяне нередко покупали на восточных невольничьих рынках экзотических рабынь - например, черкешенок», - пишет Ю.Ю. Клычников. Он же приводит историю черкесской красавицы Аиссе, во Франции крещенной и нареченной Шарлотой-Элизабет, известной в высшем свете, но так и не получившей свободы
----------
«Пока турки и татары пользовались монополией в торговле кавказскими невольниками, - отмечал Осман-бей в середине XIX в., - они мало заботились о проповедовании нравственности и об обращении горцев к исламу; распространение магометанства, без сомнения, стеснило бы эту торговлю, так как продавать черкесов-идолопоклонников не было преступлением, а продажа черкесов-магометан могла бы пасть на совесть правоверных большим упреком»
КиберЛенинка: cyberleninka.ru/article/n/rabstvo-v-srednevekov...
Слава, завоеванная в набегах, была для горцев предпочтительнее экономической выгоды и являлась для них лучшей наградой [5, с. 69]. Поэтому в фольклоре [4, с. 10] народов Северо-Восточного Кавказа сюжет набега и добычи фигурирует довольно часто [11, с. 116-117].
При всех свидетельствах, важно отметить, что не следует чрезмерно преувеличивать значение «профессионального разбоя» на Кавказе. Ведь даже имевшиеся в распоряжении ученых конца XIX века весьма неполные источники с высокой долей вероятности отчетливо свидетельствуют о том, что «хищнические набеги» отнюдь не являлись основным источником существования местных жителей.
------
Рабство и работорговля отнюдь не являлись своеобразной «визитной карточкой» Кавказа наряду с буркой, шашлыком и т. п. «экзотикой», по легковесной информации падких на сенсации журналистов XIX в. Так, автор кандидатской диссертации «Рабство в Сибири и Оренбургском крае в XVIII - первой половине XIX в.», основываясь на архивных и литературных данных, констатировал, что в исследуемый им период на Сибирской кордонной линии также процветала торговля «живым товаром». При этом императорским указом 1757 г. право распоряжаться азиатскими рабами было ограничено: их разрешалось перепродавать лишь потомственным дворянам, т. е. лицам, имеющим право владения крепостными [15, с. 210-211]. С.Б. Броневский отмечал, что «в редком доме чиновника или купца (по Сибирской линии и в прилегающих городах. - Авт.) нет служанок из калмычек» [9, с. 165]. (Интересно заметить, что зачастую и девушек-рабынь из киргизов работорговцы выдавали за калмычек, т. е. здесь опять-таки срабатывало то обстоятельство, что калмыки - немусульмане, ведь мусульманам религией запрещено обращать в рабство единоверцев. - Авт.).
Приобретали рабов и представители высшей знати. Сам оренбургский военный губернатор Г.С. Волконский занимался распространением азиатских невольников среди петербургской и московской знати - он покупал их себе, а также дарил своим родным и знакомым. «.. .В то время .. .в высшем свете была на них «мода»... Как видно, представители знати приобретали азиатских невольников как предмет экзотики.»
--------
В недавно увидевшей свет работе Ю.Ю. Клычникова и А.А. Цыбульниковой, посвященной пленнопродавству (по терминологии авторов), мы находим вариации этого процесса, напоминающие вышеописанные нами: «Покупателями кавказских рабынь нередко становились знатные мусульманки - воспитание девочек-невольниц с 8-10-летнего возраста среди дам высшего сословия рассматривалось как весьма выгодное финансовое предприятие» [13, с. 59]. «Экзотика» была также в моде и в Европе. «Английские и французские дворяне нередко покупали на восточных невольничьих рынках экзотических рабынь - например, черкешенок», - пишет Ю.Ю. Клычников. Он же приводит историю черкесской красавицы Аиссе, во Франции крещенной и нареченной Шарлотой-Элизабет, известной в высшем свете, но так и не получившей свободы
----------
«Пока турки и татары пользовались монополией в торговле кавказскими невольниками, - отмечал Осман-бей в середине XIX в., - они мало заботились о проповедовании нравственности и об обращении горцев к исламу; распространение магометанства, без сомнения, стеснило бы эту торговлю, так как продавать черкесов-идолопоклонников не было преступлением, а продажа черкесов-магометан могла бы пасть на совесть правоверных большим упреком»
КиберЛенинка: cyberleninka.ru/article/n/rabstvo-v-srednevekov...