[Шано]

вторник, 08 марта 2022 в 19:24

Пишет Эрл Грей:

Этот принцип – «что приятно читать, то читать постыдно» – на самом деле отнюдь не нов. С 1774 по 1820 год в США было опубликовано всего лишь девяносто наименований художественной литературы, но уже к 1840 году число опубликованных книг выросло до 800. Предложение росло, чтобы удовлетворить спрос – особенно со стороны женщин, которые читали романы запоем и требовали еще. Люди, имеющие доступ к выражению своего мнения в печати, тут же объявили, что удовольствие от подобного чтения – недостойное. В 1855-м главным бестселлером года стала книга некой Марии Сюзанны Камминз «Фонарщик». Она разошлась огромным для своего времени тиражом – 70 тысяч экземпляров в первый же год в США и еще 100 тысяч – в Британии. Популярность «Фонарщика» у читателей не убывала в течение многих десятилетий. Один критик назвал эту книгу «чрезвычайно оригинальным и естественным повествованием», но Натаниель Готорн, сам известный писатель и критик (чье мнение ценится и по сей день), невзлюбил ее. «В чем загадка бесчисленных переизданий “Фонарщика”?» – спрашивал он у своего редактора. Готорну, как и многим литературным критикам (тогдашним и современным), бестселлер как явление казался необъяснимым. Готорн заявил своему редактору, что для него невыносимо быть коллегой «толпы баб, марающих бумагу» и производящих «мусор», которым зачитывается Америка; Готорн сказал, что лучше вовсе перестанет писать. Подобные воззрения живы до сих пор. Роман «Фонарщик» повествует о судьбе никем не любимой девочки-сироты по имени Герти. Она живет у злой старухи, но потом ее оттуда забирают и воспитывают в ней способность любить, крепкие моральные ценности и веру. В то же время девочка сохраняет природную живость и твердость характера. Конечно, к концу книги она взрослеет и наконец находит свою любовь. Роман пользовался огромной популярностью; Готорн же считал его чересчур сентиментальным. Через сто лет другой писатель, Джеймс Джойс, вывел в романе «Улисс» героиню по имени Герти Макдауэлл. Джойсова Герти – безжалостная карикатура на героиню «Фонарщика». У нее есть изъян – хромая нога; кроме того, она полна греховных мыслей и больше всего на свете интересуется собственными трусами. Несмотря на огромный успех «Фонарщика», ни Готорн, ни Джойс и не думали принимать всерьез сироту Герти. Оба писателя-мэтра презирали «Фонарщика» за то, что его автор старалась играть на чувствах читателя, и считали такой подход позорным. Прошло сто пятьдесят лет, но сообщество литературных критиков по-прежнему состоит из Готорнов и Джойсов. Как и эти писатели, критики предпочитают видеть в художественной литературе скорее пространство для социально-политического анализа или осознанных языковых экспериментов, чем место для получения удовольствия. Рекомендуя литературу своего времени, Готорн составил список из десяти книг, выбранных за лучшие описания Америки, за историчность или рассуждения о политике, за искусные поэтические метафоры или изящное построение фраз. Но другие литературоведы более взвешенно отнеслись к «Фонарщику» и прочим современным им романам женского авторства. Некоторые – в весьма изящных формулировках – оценили мощь художественного повествования, которое разворачивается в мире чувств, а не в мире истории и политики. Эти литературоведы – кстати, по большей части женщины – всерьез восприняли «книги, в которые уходишь с головой», «удовольствие бегства от действительности», «очарование вымысла». Они признали: некоторые романы так сильно «воздействуют на массы» не из-за того, что они «говорят» читателю, а из-за того, что они с ним делают. Не следует считать подобное чтение второсортным. ...Компьютерный анализ книг вообще часто преподносит сюрпризы, и в этом его прелесть. С этим сюрпризом мы решили разобраться. Мы хотели выяснить, насколько сильно выражен гендер в тексте. Предшествующие исследования в области установления пола автора с помощью компьютерного анализа достигли точности 83 %. Интересно, подумали мы, даст ли наша модель похожий результат? Сможет ли система в самом деле определить пол автора, глядя всего лишь на способ употребления слова of и частоту других распространенных слов (таких как remember, myself, just)? С помощью стилеметрии уже удалось доказать, что Роберт Гэлбрейт на самом деле – Дж. К. Роулинг. Может ли компьютерная модель определить также, что «Дорога», «Сын повелителя сирот» и «Ганнибал» написаны мужчинами? А «Парижская жена», «Комната» и «Мертвые и забытые» – женщинами? Научив компьютерную модель отличать мужчин от женщин, мы установили, что это возможно. Но прежде чем мы обсудим, что это значит, следует указать, что компьютер иногда ошибался. Он угадал пол автора в 71 % случаев, но некоторые его ошибки заслуживают внимания. Одна из самых удивительных состоит в том, что многие самые успешные бестселлеры он приписал авторам-женщинам, когда на самом деле они были созданы мужчинами. ...Из пятидесяти авторов, насчет которых модель была уверена почти на 100 %, что это мужчины, она ошиблась относительно троих. Однако в тех 50 случаях, когда модель была уверена в том, что автор – женщина, она ошиблась 14 раз! Из этого можно сделать два вывода. Первый – что авторы-мужчины из нашего корпуса текстов обладают более постоянным и «однородным» стилем. Второй – что у авторов-женщин, представленных в нашем корпусе текстов, стиль более разнообразен. Это уже интересно, но дальше будет еще интереснее. Три женщины, которых наша модель сочла мужчинами, – Тони Моррисон, Сара Блейк и Барбара Кингсолвер. Мы заметили, что у этих писательниц есть нечто общее, хотя, конечно, совпадение могло быть и случайным. Тони Моррисон не только пишет книги, но и преподает. Она получила Пулитцеровскую премию, Американскую книжную премию, Нобелевскую премию и Президентскую медаль свободы. У Сары Блейк – степень бакалавра искусств из Йельского университета и степень доктора философии из Университета Нью-Йорка. Блейк преподает писательское мастерство в нескольких американских университетах. Барбара Кингсолвер – магистр биологии, лауреат литературной премии Оранж и Дейтонской литературной премии мира за особые достижения, обладатель национальной гуманитарной медали США. Можно сказать, что эти три писательницы – в числе наиболее образованных и сведущих в литературе женщин, представленных в нашем корпусе текстов, с общепризнанными заслугами в области образования и литературы. ...Чем больше мы изучали биографии писателей, тем сильнее уверялись, что компьютер неправильно связал пол автора с приметами стиля. Стиль, который наш компьютер счел мужским, на самом деле просто был наиболее «литературным»: в списке носителей «мужского» стиля Дж. Р. Р. Толкин и Салман Рушди стояли совсем недалеко от Фрейзера и Дорра. Тони Моррисон, попавшую в одну группу с ними, часто считают лучшим американским автором-женщиной в области серьезной литературы. Похоже, мы наткнулись не столько на «природную» разницу в стиле между мужчинами и женщинами, сколько на результат воспитания – влияние полученного образования. Неудивительно, что модель поместила в одну группу писателей – как мужчин, так и женщин, – получивших обширное образование в области классического литературного английского языка (так вышло, что эта область до сих пор во многом является вотчиной мужчин). «Более литературный» стиль этих писателей не случаен: он свидетельствует о том, что они поддерживают литературные традиции, и тень литературного истеблишмента лежит на их работе и на восприятии их обществом. Чему же может научить нас другой конец списка? Книги и авторы, классифицированные нашей моделью как «наиболее женские», тоже, оказывается, имеют нечто общее, но их общие характеристики – абсолютно другие. Три автора с «самым женским» стилем, по мнению нашей системы, – это Пола Хокинс, Терри Макмиллан и Кэтрин Стокетт. Оказывается, все они учились на журналиста или работали в прессе. Эта тенденция прослеживается почти во всем списке. Обучаясь писать как копирайтер или журналист, автор неминуемо перенимает доступный, разговорный язык и стиль, не слишком похожий на стиль Мелвилла и Генри Джеймса. Тех, кто пишет для журналов, специально обучают создавать авторский голос, хлесткие заголовки, цепляющий текст из коротких предложений, лучше всего подходящих для колонки или статьи. Мы не хотим сказать, что журналистское образование несовместимо со знанием литературного канона или что журналист не может написать роман, принадлежащий большой литературе. Но будет справедливым утверждение, что перечисленных выше авторов обучали писать стилем, привлекающим массовую публику и не рассчитанным на литературный истеблишмент. Неудивительно, что многие авторы этой группы попали в список бестселлеров со своей дебютной книгой. Они не снискали всевозможных литературных наград, но зато понимают возможности и могущество стиля и потому с первой же попытки взлетели прямо в стратосферу. Когда мы ранжировали свой корпус текстов по наличию в них «привлекательного» стиля, в верхней части списка действительно оказалось много женщин. Но в их книгах проявляется не столько «женский» стиль, сколько склонность к «повседневному языку простого человека», которому Вордсворт заклинал нас подражать. У писателей-дебютантов, попавших в список бестселлеров с первой книгой, есть нечто общее – это не правило, но заметная тенденция. Писатели, которые явились вроде бы из ниоткуда и сразу взлетели на первое место в чартах (авторы книг «Девушка с татуировкой дракона», «Девушка в поезде», «Счастливые девочки не умирают», «Вязание по пятницам», «Дьявол носит Prada» и «Прислуга», имеют отношение к журналистике. Их романы сохраняли место в списке бестселлеров – и не только в США, а по всему миру – в течение нескольких месяцев. Так можно ли сказать, что Кинг и Паттерсон «пишут как женщины»? Нет. Они пишут как авторы, умеющие говорить с миллионами людей. Мы рады, что много женщин с дебютными романами попадает из Золушек сразу в принцессы, если можно так выразиться. Но пол автора тут ни при чем. Дело в том, насколько хорошо автор понимает аудиторию. Дело в природном чувстве языка, доведенном до совершенства кропотливой работой. Из книги Мэттью Джокерса, Джоди Арчер "Код бестселлера"

@темы: писательское