@темы: фильмы, Вавилон-18

---

Jian Chong Min

@темы: картины

---

Узнали картину, которая повторяется из года в год перед 8 марта. Я тоже вот купил эти сильнопахнущие желтенькие цветочки. Ну я надеюсь вы в курсе, то это не мимоза. Хоть этим и забит весь интернет, но если кто вдруг по нелепой случайности не знает, какие цветы покупает своим женщинам и тем более не знает как выглядит настоящая мимоза, вам одна дорога — под кат!

Итак, давайте выяснять …

( Читать дальше... )

@темы: цветики-листочки

---

Вы можете подумать, что это прикол и там нет стекла, но ...

( Читать дальше... )

@темы: картины

---

Несториане в Японии japanblog.su/post209101050/?upd

Несториане в Японии

Считается, что первыми в Японию христианство принесли иезуиты в 1549 году, когда в порт Кагосима прибыл св. Франциск Ксавье, отправленный на миссию лично св. Игнатием Лойолой. Вслед католикам в Стране восходящего солнца появились протестантские миссионеры. Но так ли это? Появляется все больше доказательств того, что первые христианские миссионеры появились в Японии за 8 веков до появления европейцев. Это были несториане.

Смотреть дальше

Древняя несторианская Библия

Ассирийские несториане

Несториане - христианская церковь, возникшая среди арамеоязычного населения Междуречья в I веке. В это время арамейский язык вытеснил в Палестине древний иврит и стал международным языком всего семитского населения Ближнего Востока. На этом языке первоначально был написан ряд книг Ветхого и Нового Завета. По-арамейски говорил Иисус из Назарета и его ученики - апостолы. Первая христианская миссия вне Палестины находилась в столице римской провинции Сирия двуязычной греко-арамейской Антиохии. Именно в Антиохии учеников Иисуса стали впервые называть христианами. Появление христианских общин связывают с деятельностью апостолов Петра и Фомы, а также апостолов Аддая и Мари. Апостол Пётр считается первым патриархом этой церкви. Несториане - одно из ранних движений в христианстве, утверждавшее, что Христос был человеком, наделенным божественной искрой, но не богочеловеком, как полагает ортодоксальное христианство. В несторианских храмах нет икон и статуй. Свое название они получили по имени Константинопольского патриарха Нестория, который был в 428-431 годах константинопольским патриархом. Реальный Несторий имел не очень большое отношение к Церкви Востока, а доктрина её была окончательно сформулирована Бабаи Великим в начале седьмого века - в единой личности Христа объединены две ипостаси. Несторианами были в основном ассирийцы, сирийцы, евреи.

Руины церкви в Эфесе, здесь в 431 году прошел Вселенский Собор,

на котором архиепископ Нестор Константинопольский был отлучен от церкви

Третий Вселенский Собор в Эфесе в 431 году

В 431 году на Вселенском соборе в Эфесе Несториан был предан анафеме, так как неосторожно заявил, что у Бога нет матери и что Христос был человеком, наделенным божественной искрой, но не богочеловеком, как полагает ортодоксальное христианство. За эти слова он и был осужден как еретик. В 434 году на соборе в Бит-Запате несторианство было признано господствующей религией персидских христиан. Поддержка персидского шаха для византийских несториан оказалась роковой. В 489 году император Зинон подтвердил осуждение несториан и закрыл эдесскую школу, где несториане преподавали свое учение. Школа переехала в Персию, в Низиб, а в 499 году в Ктезифоне возникла несторианская патриархия. В V веке по решению церковного собора было признано необязательным безбрачие духовенства, включая епископов. Однако с начала VI века в епископы стало возможным посвящать только тех, кто дал обет безбрачия. Священники же и сейчас могут жениться и после рукоположения. Сан патриарха был наследуемым в одной семье, он передавался от дяди к племяннику.

По Шелковому Пути - несторианская миссия в Центральной Азии

Ассирийцы оказались талантливейшими организаторами и миссионерами. Они очень быстро распространили свою миссию по всему Шёлковому Пути. В VI веке христиане не без успеха проповедовали свою веру среди кочевых тюрок. Несторианские проповедники двинулись на восток и организовали цветущие поселения в Центральной Азии и Индии. В V—VI веках появляются епархии на территории современных Йемена и Катара. В разные периоды времени несториане были ведущим религиозным движением в Маверранахре (Узбекистан), Мерве (Туркмения), Уйгурии, Монголии, Джунгарии, Китае, Корее и Японии.

Император Тай-цзун (599-649)

Император Тай-цзун приветствует ассирийских христианских миссионеров

Первый контакт между конфуцианством и христианством произошел во время династии Тан во время правления императора Тай-цзун (599-649), когда ассирийские несториане пришли в Китай через Персию. В Китае несторианская община была основанна около 636 года епископом Алобэнем. По прибытию несториан в город Чанъань (нынешний Сиань) в 635 году, тогдашнюю столицу танского Китая, несторианского епископа приветствовал премьер-министр, епископ был допущен на прием к императору. Через три года был основан столичный христианский монастырь Дацинь. Несторианское христианство искало поддержки в конфуцианстве, особенно в его этическом учении. В переводах библейских книг десять Господних заповедей были перефразированы. Первые четыре заповеди обобщались как люди должны почитать и бояться Небесного Отца. Остальные шесть концентрировались на сыновнем почитании родителей - основное положение конфуцианства. Несториане сочетали служение правителю, родителям и Богу в триединое требование для верующих. Для закрепления в политической системе конфуцианского Китая несториане ввели ритуалы поклонения императору и устанавливали статуи танских императоров в местах богослужений. Несторианство процветало по всей стране около двухсот лет. Несторианская община была довольна многочислена, насчитывала до 3000 монахов. Китайская династия Тан исповедовала несторианство. Китайцы в течение двух веков всячески благоволили к несторианам, позволив построить до 300 монастырей, всячески помогая им.

Процессия несторианских священников на Вербное воскресенье

в седьмом или восьмом веке, настенная живопись из несторианской церкви в Китае, династия Тан

Верхняя часть Несторианской стелы 781 года близ Сианя

В 781 году близ Сианя была воздвигнута несторианами каменная стела, древнейший памятник христианства в Китае. Стела была установлена приверженцами Ассирийской церкви Востока в танском Китае и сообщала о миссионерских успехах этой церкви. В китайской традиции верхняя часть стелы увенчана двумя переплетающимися драконами, но там можно обнаружить и крест.

Пагода Дацинь в китайской провинции Шэньси - древнейшая христианская церковь на Дальнем Востоке. Воздвигнута христианами-несторианами приблизительно в 640 году. Первоначально входила в состав монастыря. На стенах памятника по сей день можно разглядеть изображения Рождества Христова и Ионы под стенами Ниневии. Также сохранились отдельные надписи на ассирийском языке.

Несторианство процветало в танском Китае два века. Эта эпоха закончилась в 845 году, когда император У-Цзун повелел вернуться в мир буддистским, даосским и несторианским монахам. К концу танской династии имперская толерантность к заграничным религиям исчерпалась. Более двух тысяч несторианских миссионеров были высланы из Поднебесной империи.

Первая христианская община Японии была основана в 8 веке несторианами, прибывшими из Китая. Восточное христианство под именем «кейкиото» проникает в Японию, где новую религию принимает влиятельный род Хата, владевший поселением Узумаса (предположительно от сирийского «Ишо Мшиха», Иисус Христос, нынешний г. Киото). Блестящее Учение Кейкьё было принесено в Японию и там значительно утвердилось. В Храме Каико-но-Яширо, который клан Хада (Хата) построил в Киото, можно увидеть предмет, похожий на треножник в пруду. Он - символ троичности: Бог-отец, Бог-сын и Бог-святой дух. В храме Мацуодайд-зи в Киото чтят изображения предков Хата (как духов-покровителей), а один из представителей группы хата — участник строительства храма Корюдзи - Хатавакацу познакомил японцев с методами ведения земледелия, шелководства и изготовления водки.

Несторианский артефакт

Среди несториан, прибывших в Японию, были и израильтяне - третья волна Потерянных Колен. В отличие от западного христианства несторианство сохраняло еврейские традиции и культуру. Оно было распространено среди евреев в первые века нашей эры. Несториане говорили на древнееврейском, и давали своим детям еврейские имена - Авраам, Иегошуа, Биньямин, Дан, Йосеф и т.д. Они сохраняли еврейские ритуалы, в том числе и храмовые, отмечали еврейские праздники, и прежде всего - Песах, делали обрезание детям на восьмой день, не употребляли запрещенную евреями пищу.

Японская мифология упоминает три бога, которые появились первыми. Они называются "Зока Сан-Шин", что переводится, как три бога творения. Первый - Аме-но-минака-нуши, который создал Небеса. Это - высшее божество, подобное Богу-отцу. Второй - Таками-мусухи, он, согласно божественной генеалогии, содержащейся в Храме Шинто Комо-Джинджа в Киото, является его сыном Аме-но-минака-нуши. Он подобен Ииусу. И третий - Каму-мусухи, дух, заложенный в людях. Он подобен Святому Духу.

Небольшая группа несториан, приняв ряд местных традиций, возможно, просуществовала на окраинах Японской империи вплоть до 17 века. Согласно памятнику русской старообрядческой литературы "Путешественник, сиречь маршрут в Опоньское царство", группа старообрядцев в конце 17 века бежала от преследований царским правительством на Японские острова и нашла приют у местных христиан "ассирского языка".

Несторианский монастырь Св. Гавриила

В настоящее время возглавляет несториан имеющий резиденцию в Тегеране патриарх-католикос всего Востока (сейчас Мар-Динха IV), причём должность эта с 1350 года является наследственной в семье Мар-Шимун. Патриарху подчинены митрополиты и епископы. Должность священников тоже носит наследственный характер. Священники не обязаны соблюдать целибат и могут вступать в брак и после рукоположения. Богослужения и обряды священникам помогают совершать диаконы. Численность последователей несторианской Ассирийской церкви Востока - около 200 тыс. человек. Несториане расселены в Ираке, Сирии, Индии, Иране, США, России, Грузии, Армении, Турции. По национальной принадлежности подавляющее большинство несториан (кроме живущих в Индии) - ассирийцы, индийские несториане - малаяли. После начала войны в Заливе иракские ассирийцы эмигрировали в Калифорнию, США. Старейший несторианский монастырь Св. Гавриила находится на плато Тур Абдин на юго-востоке Турции, где живет много ассирийцев. Монахини и монахи, живущие в монастыре, работают в окружающих садах и огородах. Ассирийцы являются одним из древнейших общин в Турции и до сих пор говорят арамейском, языке Иисуса Христа. Во время первой мировой войны турки осуществили не только геноцид армян, но и убили треть всех ассирийцев планеты.

запись создана: 05.01.2013 в 15:23

@темы: блокнот

---

Оригинал взят у в Джек Потрошитель: первые успехи полиции

Полицейская фотография Мери Энн Николз

Вернувшиеся в морг полицейские обнаружили, что Манн и Хатфилд, вопреки приказанию не трогать тело, раздели его, обмыли и уложили в гроб. "Мы приготовили ее к приходу доктора ", — объяснили они. Одежда покойной лежала кучей во дворе. По тогдашним правилам, она принадлежала теперь работному дому. Согласно перечню, составленному Спратлингом, эта одежда состояла из порыжевшего поношенного коричневого свободного пальто-ольстера с семью большими пуговицами, на которых была изображена всадница верхом и мужчина, стоящий рядом с лошадью, коричневого полушерстяного платья (выглядевшего новым), белого фланелевого белья, двух нижних юбок: фланелевой и серой шерстяной, короткого коричневого корсета, хотя и чиненного, но находившегося в хорошем состоянии, нижней сорочки, фланелевых панталон, черных в рубчик шерстяных чулок, закрепленных подвязками, мужских разрезанных вверху ботинок с эластичными резиновыми клиньями сбоку и стальными набойками на каблуках. Найденная рядом черная соломенная шляпка-капор без полей была отделана черным же бархатом. На поясах нижних юбок стоял штамп "LAMBETH WORKHOUSE, P. R.", что означало, что юбки эти были выданы в Ламбетском работном доме на Принсес-роуд. Инспектор Хелсон велел Хатфилду вырезать ему эти два штампа — они давали хоть какую-то зацепку для установления личности.

Денег у покойной не было, да и вещи, найденные инспектором Спратлингом, были немногочисленны: гребень, белый носовой платок и осколок зеркала. Последний привел полицию к заключению, что убитая женщина была обитательницей многочисленных ночлежных домов в окрестностях, так как зеркало было редкой роскошью в таких заведениях, и именно те, у кого не было своего дома, носили обычно такие предметы с собой.

Мери Энн Николз в гробу (рисунок из The Illustrated Police News)

Покойница имела довольно заурядную внешность: она была 1 м 58 см ростом, с карими глазами, смуглым лицом, седеющими каштановыми волосами; с мелкими тонкими чертами лица и высокими скулами. У нее не хватало нескольких зубов, но вот каких именно — данные разнятся. В рапорте Спратлинга от 31 августа он указывал на отсутствие одного переднего зуба на верхней челюсти и двух слева на нижней челюсти, в газетах называлось также число в пять зубов.

Поскольку прямых указаний на личность убитой обнаружить не удалось, полиция закинула в мутные воды Уайтчепла широкие сети, в которые надеялась поймать хоть кого-то, кто сможет опознать покойную, и затем, если получится, выследить тех, в компании с кем ее видели в последний раз. На активную помощь со стороны местных жителей рассчитывать не приходилось, поэтому начали с самого простого. Все сменившиеся в шесть утра с ночного патрулирования констебли из прилегающих к Бакс-роу районов были допрошены, но никто не видел убитую и не помнил ее среди примелькавшихся в окрестностях лиц проституток.

Хотя фотография в Столичной полиции уже широко использовалась для идентификации преступников, в дивизионах не было своих фотографов, и детективам пришлось обратиться к Джозефу Мартину, бывшему танцору в мюзик-холле, а теперь фотографу из ателье в доме 11 по Кэннон-стрит-роуд, который уже исполнял обязанность фотографирования неопознанных мертвых тел для полиции в течении последних нескольких лет.

Женищины у ночлежки на Флауэр-энд-Дин-стрит

С отпечатанной фотографией убитой, лежащей в гробу, и с вырезанными штампами в Ламбетский работный дом в Южном Лондоне на другом берегу Темзы был послан полицейский, который должен был привезти в морг на опознание тамошнюю кастеляншу. Толку от кастелянши Ламбетского работного дома не оказалось. Она не cмогла опознаnm убитую или вовсе не поехала в морг, по штампам же определить ничего не могла, сказала только, что юбки могли быть изготовлены Союзом работных домов в любое время за последние два-три года.

Однако по мере того, как распространялись слухи об убийстве, у зеленых ворот покойницкой стал скапливаться народ, появились корреспонденты местных восточно-лондонских газет. Несколько человек, которые ожидали снаружи мертвецкой, заявили полиции, что их подруги или знакомые исчезли, и вызвались взглянуть на тело. Но никто из них не смог или не захотел опознать труп. И все-таки вскоре дело стронулось с мертвой точки. Сначала одна, а потом другая посетительница морга заявили, что в общественном ночлежном доме на Трол-стрит, 18 одно время проживала женщина, похожая на покойницу. Полиция тотчас же отправилась по указанному адресу и доставила оттуда обитательниц, которые опознали покойную как «Полли», которая в течении трех недель, со 2 по 24 августа делила в этой ночлежке комнату с тремя другими женщинами на обычных для ночлежек условиях: по 4 пенса за ночь с каждой.
Последние дни «Полли» отсутствовала, но вечером накануне убийства пришла проситься на ночлег. Управляющий не пустил ее, потому что у нее не было денег. Она была уже пьяна, и в ответ только рассмеялась, попросив оставить ей кровать и сказав: "Я скоро добуду деньги на ночлег. Смотри, какая теперь есть у меня симпатичная шляпка». На ней действительно был капор, который в ночлежке на ней прежде не видели.

Пересечение Осборн-стрит и Уайтчепл-роуд, где Эллен Холланд видела последний раз живой Полли Николз

Управляющий не мог сказать ничего определенного ни о личности этой «Полли», ни о том, где она провела последние десять дней. Гораздо больше толку оказалось от некой Эллен или Эмили («Нелли») Холланд, сорокалетней замужней женщине, которая делила с «Полли» кровать в ночлежке на Трол-стрит все те недели, что Полли провела там. Холланд встретилась с «Полли» в половине третьего ночи, всего за час до убийства, на углу Осборн-стрит и Уайтчепл-роуд, почти напротив уайтчеплской церкви Св. Марии. «Полли» шла по Осборн-стрит одна, нетвердой пьяной походкой по направлению к церкви. Эллен Холланд она рассказала, что ее не пустили сегодня в ночлежку, где она когда-то жила с Холланд, потому что она не смогла заплатить за кровать. Холланд пыталась уговорить «Полли» пойти с ней в ночлежку вместе, но та отказалась: "У меня уже трижды за сегодняшний день были деньги на ночлег, но я их спустила». И ушла по Уайтчепл-роуд в сторону Лондонской больницы, сказав, что она пойдет туда, где она сможет разделить кровать с мужчиной, и таким образом раздобудет себе денег на ночлег. Больше о «Полли» Холланд не знала, по ее словам, «Полли» была тихой (в отличие от самой Холланд, которая в октябре дважды привлекалась к суду за пьянство и дебоширство) и очень чистоплотной женщиной, она никогда ни с кем не ссорилась, и Холланд даже не знала, знакома ли она с какими-нибудь мужчинами или нет.

Трактир "Сковорода" на Брик-Лейн в 1977 г.

Инспектор Хелсон разослал своих детективов по окрестным ночлежным домам, к его людям присоединились также детективы из соседнего Н-дивизиона. Допросам также подверглись содержатели кофейных палаток, торговавших на Уайтчепл-роуд всю ночь, владельцы трактиров и проститутки, а также ночной сторож Патрик Малшоу на Уинтроп-стрит. Удалось выяснить, что в 11 часов вечера «Полли» видели прогуливавшейся в одиночестве по Уайтчепл-роуд, а в половине первого — выходившей из трактира «Сковорода» на Брик-лейн, но также одну. Никто не видел ее позже чем Эллен Холланд, поэтому где и с кем она находилась в тот час, что предшествовал ее смерти, так и осталось тайной.
Полиции удалось выяснить даже, где «Полли» жила последние десять дней. Ее пристанищем на это время стал так называемый «Белый дом», общественная ночлежка на Флауэр-энд-Дин-стрит, 56, где мужчинам и женщинам дозволялось ночевать в одной кровати. Этой возможностью часто пользовались проститутки, и «Полли», вероятно, была в их числе.

Наконец, в половине восьмого вечера из Ламбетского работного дома была доставлена Мери Энн Монк, которая опознала в убитой бывшую обитательницу Ламбетского работного дома Мери Энн Николз, известную также как «Полли Николз», которая жила там вместе с Монк, по ее словам, в апреле-мае этого года, пока 12 мая не покинула заведение, чтобы занять место прислуги в Ингесайде, Уонсуорт-коммон. Монк заявила, что встретила Николз около шести недель назад, когда сама покинула работный дом, и пила с ней в трактире на Нью-Кент-роуд. Монк была уверена в том, что это именно «Полли Николз» и дважды подходила к гробу разглядывать черты ее лица, чтобы удостовериться в этом.

Полицейская часть на Бетнал-Грин (1930-е): трехэтажное здание с эркерами справа сразу за автобусом и перед высоким четырехэтажным домом

Полученные полицией от Монк сведения позволили к утру следующего дня найти еще несколько человек для окончательного установления личности убитой. Это были содержатель кофейной палатки на углу Уайтчепл-роуд и Кембридж-роуд, некий Джеймс Скорер, помощник торговца на Смитфилдском рынке, и Эдуард Уокер, кузнец, проживавший на Мейдсвуд-роуд, 16 в Камберуэлле.

Содержатель палатки сказал, что в три часа ночи, то есть за полчаса до обнаружения тела, в его заведение зашла женщина, отвечавшая описанию покойной. Ее сопровождал мужчина пять футов три или четыре дюйма ростом, одетый в темное пальто и черный котелок, по-видимому, лет тридцати пяти. У него были черные усы и бакенбарды, он был суетлив и беспокоен. Он отказался что-нибудь есть, но заплатил за кофе для женщины. Он ворчал и постоянно торопил ее, поскольку желал добраться до дома. Мистера Скорера привело сюда сообщение во вчерашнем выпуске вечерней газеты «Стар», что фамилия мертвой женщины могла быть Скорер, и сказал, что его жена, с которой он разошелся 11 лет назад, была обитательницей Ламбетского работного дома. Он сказал, что у нее была подруга по имени Полли Николлз, и что он знал последнюю в лицо. Он не знал цвета глаз своей жены, но сказал, что у нее было два шрама на теле — один на правом бедре и другой на правом предплечье. Эдуард Уокер, седой бородатый мужчина, был извещен полицией о том, что убитая могла быть его дочерью. Мужчинам было дозволено взглянуть на останки, но из этого ничего не вышло. Содержатель кофейни сказал, что он не думает, что это та женщина, которая заходила к нему в палатку, хотя и не может утверждать уверенно. Та женщина имела значительно более худое лицо. Скорер же сказал, что, насколько он может вспомнить, покойница не была ни его женой, ни ее подругой Николз. И только Уокер положительно опознал тело, заявив, что в гробу лежит его дочь Мери Энн Николз.

Уильям Николз во времена его брака с Мери Энн

Он рассказал, что его дочери было около 44 лет (метрические записи называют 26 августа 1845 года как точную дату рождения), когда они с женой Каролайн жили в доме на Шу-лейн, хотя выглядела она лет на десять моложе. Когда ей было 22 года (это произошло в середине января 1864 года), она вышла замуж за Уильяма Николза и родила ему пятерых детей: Эдуарда Джона (1866), Перси Джорджа (1868), Элис Эстер (1870), Элайзу Сару (1877) и Генри Альфреда (1879). Некоторое время новобрачные жили на Боври-стрит , затем перебрались к Уокеру на Трафальгар-стрит, 131, где прожили около 10 лет. Последние шесть лет (с 1875 по 1881) они провели в домах Пибоди на Стамфорд-стрит, в блоке 6D. Там они платили за жилье 5 шилл. 6 пенсов в неделю. В 1881 году Мери с Уильямом разошлись после 24 лет совместной жизни, причем четверо детей остались при отце, а старший сын перебрался к деду. По словам Уокера, причиной развода явилась измена Уильяма Николза, сошедшегося с нянькой, которая ухаживала за Мери во время ее беременности младшей дочерью Элизой Сарой (родилась в 1877 г.). Как показывают данные переписи за 1881 и 1891 год, этой нянькой была Розетта Уоллс, проживавшая в тех же домах Пибоди на Стамфорд-стрит, только в соседнем блоке 5D. После развода с женой Уильям Николз сожительствовал с Розеттой, которая в 1884 году родила ему сына Артура, официально оформив отношения только в 1894 году, когда у них было уже трое совместных детей.

Промаявшись по работным домам (в том числе Ламбетскому), в марте 1883 Мери поселилась у отца в Камберуэлле. Он нашел, что у его дочки беспутный характер и что она "пьяница, которая, он знал, скверного кончит". Однако, несмотря на пьянство, у нее не было привычки отсутствовать где-либо поздно вечером. Пристрастие Мери к алкоголю вызвали ссору между отцом и дочерью, и на следующий день она ушла.

Какое-то время она жила в Вулворте с овдовевшим кузнецом по имени Томас Стьюарт Дрю в его доме в Йорк-Мьюз на Йорк-стрит, 15. Первая жена Дрю, Матильда, умерла в марте 1884 года, и в декабре 1886 он повторно женился на Элизабет Барван или Берйан. Очевидно, Николз была его сожительницей где-то в промежутке между этими двумя событиями. В июне 1886 года она пришла на похороны ее старшего брата Эдуарда, который погиб при взрыве керосиновой лампы. На ней было дорогое платье, что свидетельствовало о ее относительном материальном благополучии в тот момент. Но ссора с отцом все еще не была забыта, и они не перемолвились с нею даже словечком.

Дом Самьюэла и Сары Коудри

Затем опять начались мытарства по работным домам и ночлежкам, пока в середине мая она не нашла работу прислуги у Самьюэла и Сары Коудри, живших в Уонсуорте на Роуз-Хилл-роуд. Самьюэл Коудри был представителем полицейского департамента на строительстве нового здания для Скотланд-Ярда на набережной Виктории и был весьма достаточным человеком. С Роуз-Хилл-роуд около 17 мая Мери написала отцу письмо:

Я пишу просто потому, что тебе будет приятно узнать, что я устроилась на своем новом месте, и пока все идет хорошо. Мои хозяева уехали вчера и не возвратились, так что меня оставили ответственной. Внутри это большой дом, с деревьями и садами позади и спереди. Все недавно чинилось. Они трезвые и религиозные, так что я должна с ними поладить. Они очень хорошие люди, и у меня не слишком много работы. Я надеюсь, что ты в порядке, а у мальчика есть работа. Так что пока до свидания,
искренне твоя,
Полли
Ответь побыстрее, пожалуйста, и дай мне знать, как вы живете

Уокер ответил ей, но так и не дождался обратного письма. Через несколько дней полиция выяснила, что хозяева оставляли Мери Энн присматривать за домом в их отсутствие, и проработав только три месяца, она в один из таких моментов сбежала, украв одежду на сумму 3 фунта стерлингов.

C помощью Уокера полиция вышла на его зятя Уильяма Николза, бывшего мужа Мери Николз, проживавшего близ Олд-Кент-роуд в доме 12 по Кобург-роуд и работавшего на издательскую компанию «Перкинз, Бэкон и Ко.» с Уайтфрайрз-роуд.

Уильям Николз рассказал полиции, что он не видел жену уже шесть или семь лет, что в действительности после рождения Сары Элайзы их брак длился еще три года, и Мери родила в нем последнего их сына Генри Альфреда, свидетельство о рождении которого у него имеется. Он утверждал, что покойная бросала его четыре или пять раз, может быть шесть, и в последний раз оставила его бездомного, с пятью детьми, младшему из которых был год и четыре месяца. Он содержал себя и детей там, где он жил, в течении двух с половиной лет, прежде чем завел кого-то. При этом он выплачивал бывшей жене 5 шиллингов еженедельно, пока не узнал, что она живет с другим мужчиной и не прекратил выплаты. Попечители приходского совета Ламбета вызвали его для объяснений о причинах прекращения выплаты содержания, и после объяснений Ламбетский полицейский суд признал Мери Энн Николз виновной в супружеской измене позволил Уильяму больше не платить ей.

Эдуард Джон Николз, старший сын Мери Энн

Касательно же старшего сына Эдуарда Джона (которому исполнился уже 21 год и который был инженером) Николз заявил, что тот проживал с ним до 1886 г.: «Он покинул дом по собственному желанию два с половиной года назад, и мы все время поддерживали нормальные отношения. Я видел его не далее как два или три месяца назад, а на прошлой неделе я получил от него два письма, в которых он спрашивал: не знаю ли я о какой-нибудь работенке для него".

Уильям Николз был видным мужчиной с окладистой русой бородой и усами, он явился в морг вечером 1 сентября в сопровождении инспектора Абберлайна. На нем было длинное черное пальто, темные брюки, темный галстук и шелковый цилиндр, в руке он держал зонт и вообще выглядел очень респектабельно и достойно. Снаружи он встретил Уокера, сопровождаемого их с Мери старшим сыном. «Вот, взгляни, здесь твой сын, — так, согласно одному газетному репортажу, встретил Уокер своего бывшего зятя. — Я заботился о нем и сделал из него человека.» «Да, я на самом деле не узнал его, — сказал Николз. — Он так вырос и изменился». Однако когда в мертвецкой сняли крышку с гроба и показали ему труп, он побледнел и, согласно сообщениям в газетах, мелодраматически произнес: «Я прощаю тебя такой, какая ты есть, за то, чем ты была для меня.» В изложении других газет в словах его был несколько иной смысл: «Видя тебя такой, как ты сейчас, я прощаю тебя за то, что ты мне сделала.» Чтобы действительно не говорил Николз в морге (я не уверен, что кто-нибудь из газетчиков вообще был допущен полицией внутрь в этот момент), слова его по выходе на улицу поставили точку в истории опознания: «Да, тут нет ошибки. Наконец все пришло к печальному концу.»

Вернуться к главе "Убийство на Бакс-роу"

запись создана: 03.01.2013 в 15:53

@темы: Потрошитель

---

Оригинал взят у в Возможно, половина известных вам фактов неверна

Старая правда разлагается и уступает место новой правде с удивительной скоростью.

Динозавры были холоднокровными. Удлиннение обучения и уменьшение размера классов улучшило результаты школьников. Большая часть человеческого генома состоит из мусора. Сахарин вызывает рак, а высокошлаковая диета предотвращает рак. Звёзды не могут быть тяжелее 150 солнечных масс.

[ На всякий случай: это мой перевод свежей статьи Рональда Бейли вот отсюда — Ф.М. ]

За последние 50 лет все вышеупомянутые факты оказались ложными. Согласно Самуэлю Арбесману, автору книги «Полураспад фактов», в современном мире факты меняются постоянно.

Производство фактов ускоряется, пишет Арбесман, старший научный сотрудник Кауфман Фаундейшн и эксперт по наукометрии, науке измерения и анализа знаний. В то время как факты открываются и меняются со всё увеличивающейся скоростью, Арбесман обеспокоен тем, что большая часть из нас не следит за актуальностью своих знаний. Это означает, что мы основываем наши решения на фактах, которые мы смутно помним со школы или института — на фактах, которые часто оказываются устаревшими и неверными.

В 1947 году математика Дерека Джона де Солла Прайс попросили временно похранить в своём доме полную подписку журнала «Философские труды Королевского общества». Прайс сложил журнал в хронологическом порядке по десятилетиям и обнаружил, что число томов удваивалось примерно каждые 15 лет: то есть, научное знание, по-видимому, росло с экспоненциальной скоростью. Это и стало тем полем, на котором зародилась наукометрия.

Прайс начал анализировать все другие виды научных данных, и к 1960 году пришёл к заключению, что все последние 300 лет научное знание постоянно росло со скоростью в 4,7% за год. В 1965 году он восторженно заметил: «все грубые измерения к настоящему времени показывают в первом приближении, что знание растёт экспоненциально, примерно на 7% в год, таким образом удваиваясь каждые 10-15 лет и удесятеряясь каждые полвека. За последние 300 лет, с момента, когда в 17-м веке появились первые научные статьи, объём знаний человечества увеличился в миллион раз».

В 2010 году опубликованное в журнале Наукометрия исследование, рассматривавшее период между 1907 и 2007 годом, заключило: общая скорость роста знаний по-прежнему составляет не менее 4,7% в год.

Поскольку знания продолжают прирастать впечатляюще быстрыми темпами, нас не должно удивлять то обстоятельство, что многие изученные в школе факты уже устарели. Однако с какой скоростью факты устаревают? Арбесман применил к устареванию фактов концепцию полураспада — времени, которое требуется половине атомов радиоактивного вещества, чтобы распасться. Например, период полураспада радиоактивного изотопа Стронция-90 — 29 лет. Применив концепцию полураспада к фактам Арбесман исследовал устаревание научных знаний о циррозе и гепатите. Он выяснил, что период полураспада фактов в этой области медицины составил 45 лет.

Другими словами, добрая половина знаний врачей о болезнях печени стала спустя 45 лет неверной или устаревшей. Подобным же образом мозги обычных людей завалены списками устаревших фактов, подобных перечню из 10 крупнейших городов США.

Факты постоянно производятся и, как показывает Арбесман, многие из них впоследствии оказываются неверными. Научный процесс подразумевает проверку каждого факта: экспериментальные результаты должны проверяться и повторяться другими исследователями. Так сколько же исследований из 845 тысяч, опубликованных в 2009 году в PubMed, свободной онлайновой медицинской базе данных, были на самом деле проверены и повторены? Не так уж много. В 2011 году пугающее исследование в Nature обнаружило, что команда исследователей за десять лет оказалась способна воспроизвести результаты только 6 из 53 работ в области доклинических исследований рака.

В 2005 году врач и статистик Джон Иоаннидес опубликовал в журнале PLoS Medicine статью «Почему большая часть публикуемых данных исследований неверна». Иоаннидес каталогизировал изъяны большей части биомедицинских исследований, указывая на то, что маленькие отчёты реже оказываются верными, что постулируемые эффекты по большей части слабы, формы и выводы отчётов слишком гибки, финансовые и нефинансовые конфликты интересов встречаются повсеместно, а конкуренция в этой области является жёсткой. Иоаннидес заключил, что «для многих современных областей науки провозглашённые результаты исследований могут часто являться просто точными измерениями старых предрассудков». Тем не менее, наука продолжает двигаться вперёд, порождая новые факты и изменяя старые.

Другая причина, по которой персональные знания разлагаются, заключается в том, что люди цепляются к тем «фактам», которые подтверждают их слепую веру в устройство нашего мира. Арбесман замечает: «Мы склонны добавлять к нашим знаниям только те факты, которые согласуются с тем, что мы уже знаем, вместо того чтобы принимать любые факты — независимо от того, меняют ли они нашу картину мира». Это очень верно. «Подтверждающий» уклон распространён повсеместно.

Можем ли мы что-нибудь сделать, чтобы сохранять актуальность наших знаний? Арбесман предполагает, что простое понимание того обстоятельства, что наши знания имеют период полураспада, должно сделать нас более скромными и более готовыми усваивать новую информацию. Что же, надежда умирает последней.

Более того, Арбесман предлагает: «Прекращайте запоминать вещи и просто сдайтесь. Наша индивидуальная память может быть отдана „на аутсорс“ в облако». При помощи Интернета мы можем «найти любой факт в любое время». Действительно? Интернет отлично подходит для нахождения актуального перечня 10 самых больших городов США, но если научная литература замусорена неверными фактами, то киберпространство является завлекательной трясиной лжи, пропаганды и полной ерунды, которую никто и не пытается чистить.

Ближе к концу Арбесман предполагает, что «экспоненциальный рост знаний не может продолжаться вечно». Среди причин, которые он называет для будущего замедления, есть то обстоятельство, что если текущие темпы роста сохранятся, то однажды каждый обитатель нашей планеты вынужден будет стать учёным. В Наукометрии за 2010 год также поднимается вопрос увеличения числа учёных и выдвигается предположение, что «граница между наукой и другими видами деятельности в современном глобальном обществе будет становиться всё более и более размытой». В итоге наукой будет заниматься большинство. Арбесман отмечает, что «число нейронов, на которые можно вести запись одновременно, растёт экспоненциально, удваиваясь примерно каждые семь с половиной лет». Это позволяет предположить, что прямая связь между компьютером и мозгом станет через какое-то время возможной.

Я, например, с нетерпением жду возможности ежедневно обновлять свои знания через прямую связь между моим мозгом и оцифрованным содержимым Библиотеки Конгресса.

Комментарии

Jerryskids

Около 99% новых фактов относятся к тому, что Снуки ел на обед, что Пэрис Хилтон сказала о Ким Кардашьян и кого вышвырнули с проекта «Танцуем со звёздами». Мусор на входе — мусор на выходе.

Ken Shultz

Большая часть людей неспособна думать самостоятельно. Они просто доверяют тем или иным людям и тому, что они говорят.

Francisco d Anconia

Я немного запутался. Если факт изменился, разве это был факт?

запись создана: 03.01.2013 в 15:17

@темы: наука в истории

---

Не так давно мне подвернулась книга из разряда тех, что мне особо по нраву. Я имею в виду литературную игру, когда по тексту ставшей уже классической книги, не отступая ни на шаг от канона, реконструируются события, о которых в классическом тексте как бы умалчивается. Когда-то я задумалась над рассказами о Шерлоке Холмсе, ибо и там было полно неувязок и недоговоренностей. Из этого получились "Часы доктора Ватсона", которые, что греха таить, слегка очернили эту личность.
Автор "Острова без сокровищ" Виктор Точинов покусился, как мы видим, на Р.Л Стивенсона. В результате я получила несколько часов сплошного удовольствия, чего и вам желаю.
Кусочек текста "для попробовать" ниже, а вот издавалось ли это, я не знаю. Во всяком случае, на Либрусеке эта книга есть целиком.

О своем отце Хокинс пишет очень мало, мы узнаем лишь, что он владел трактиром «Адмирал Бенбоу», заболел и умер. Однако даже эта скудная информация вызывает множество вопросов.
Надо отметить, что бизнес старшего Хокинса особой выгоды не приносит. Он либо убыточен, либо едва позволяет сводить концы с концами. Билли Бонс, едва появившись в «Адмирале Бенбоу», первым делом интересуется у Хокинса-отца: много ли посетителей?
«Отец ответил, что нет, к сожалению, очень немного», – сообщает нам Хокинс-сын. Насчет «очень немного» отец не соврал, а вот его сожалениям по этому поводу позвольте не поверить… О причинах недоверия чуть позже.
Билли Бонса такая ситуация с посетителями вполне устраивает по личным причинам, и он поселяется в «Адмирале». Но почему продолжает заниматься бесперспективным делом Хокинс-старший? Какой у него бизнес-план?
Трактир «Адмирал Бенбоу» стоит на морском берегу в гордом одиночестве, но неподалеку, всего лишь в полумиле, расположена небольшая деревушка. Казалось бы – вот они, потенциальные клиенты. Но там имеется аналогичное заведение, о чем Хокинс-младший упоминает. Есть ли смысл тащиться из деревни в «Бенбоу», а затем обратно, – и все лишь для того, чтобы опрокинуть стаканчик горячительного? Если можно сделать то же самое без лишней ходьбы?
Смысла нет, и вскоре после 1736 года владелец «Адмирала Бенбоу» должен был разориться (в дальнейшем мы разберемся с точной датировкой событий и увидим, что происходили они в последовавшее за 1736 годом десятилетие). Именно в том году английский парламент принял знаменитый Джин-акт (Gin-Асt), крайне чувствительно ударивший по карману продавцов спиртного. Налог с продаж в пересчете на галлон чистого спирта вырос с четырех пенсов до двадцати шиллингов – т. е. в шестьдесят раз! И значительно увеличилась стоимость лицензии на продажу спиртного. Хокинса-старшего с его вялотекущей коммерцией такие нововведения должны были пустить ко дну. Но он каким-то загадочным образом остался на плаву…
Однако «Адмирал Бенбоу» – это не только распивочная. Это еще и гостиничный бизнес. В трактире имеются комнаты для приезжих, приносящие, по идее, какой-то дополнительный доход. Но доход они не приносят – жилец упомянут лишь один, Билли Бонс. А старый пират платить за проживание категорически не настроен.
В таком случае комнаты приносят прямой убыток, причем не только в виде недополученной выгоды. Проблема опять состоит в особенностях английского налогового законодательства тех лет – в 1699 году был принят закон, облагавший недвижимость налогом в зависимости от количества окон. В каждой гостевой комнате, надо полагать, хотя бы одно окно имелось – какой же приезжий согласится жить в темной конуре? И Хокинс-старший за эти окна регулярно платил, ничего не получая взамен. Странный бизнес…
Поставим вопрос шире: а для кого вообще были предназначены эти комнаты? На первый взгляд ответ очевиден: рядом с «Бенбоу» проходит дорога, проезжающие по ней люди, застигнутые в пути ночью или непогодой, и есть потенциальная клиентура…
Но все не так просто. Во-первых, упомянутая дорога отнюдь не центральный тракт и явно имеет лишь местное значение – ни разу юный Хокинс не упоминает о проезжавших по ней путешественниках. Во-вторых, путешественникам – странствуют ли они верхом, или же в карете – останавливаться в «Адмирале Бенбоу» крайне неудобно.
«Лошадь осталась в деревушке, так как в старом „Бенбоу“ не было конюшни», – сообщает нам Хокинс-младший. Если проезжающие вынуждены держать лошадей в деревне, то и самим им логичнее всего остановиться там же, в упомянутой в тексте «Гостинице короля Георга».
Получается, что комнаты для приезжих «Адмирала Бенбоу» рассчитаны на пешеходов, лошадьми не обремененных? Получается именно так. Пешеходов Хокинс младший упоминает – матросов, изредка шагавших по дороге в Бристольский порт. И о том, что они заглядывали в «Бенбоу», упоминает. Но пешеходы – клиентура с весьма сомнительной платежеспособностью, им бы на стаканчик дешевой выпивки наскрести да подремать затем в общем зале на дармовщинку…
И тут судьба посылает Хокинсу-отцу неожиданное ноу-хау, неожиданный козырь в конкурентной борьбе. Козырь выглядит необычно – как старый пират, каждый вечер напивающийся рому и травящий морские байки. Однако действует очень эффективно, посетители идут и идут в «Бенбоу», чтобы послушать захватывающие рассказы.
Но старший Хокинс отчего-то недоволен наплывом посетителей… После вселения Билли Бонса «отец постоянно твердил, что нам придется закрыть наш трактир», – пишет в своей рукописи Джим.
Любопытно, правда? Нет посетителей – хозяин упорно продолжает свой убыточный бизнес, а едва наметился наплыв клиентуры – собирается прикрывать дело. Причем под надуманным предлогом: Бонс, дескать, отвадит всех посетителей. В то время как мы видим совершенно обратную картину: присутствие старого пирата лишь привлекает клиентов в «Бенбоу».
Объяснить странное поведение хозяина можно лишь одним: продажа выпивки и сдача комнат отнюдь не главный источник доходов Хокинса-старшего, они лишь ширма, прикрывающая главное дело его жизни. Причем лишние посетители этому делу помеха, из чего следует, что настоящий бизнес носит не совсем законный характер. А то и совсем незаконный.
Чем же именно занимался Хокинс-старший? Скупал добычу у романтиков большой дороги? Содержал подпольный винокуренный заводик? Чеканил в подвале фальшивые шиллинги?
Вариантов много, но наиболее логичный из них – контрабанда. Все минусы «Адмирала Бенбоу», проистекающие из его неудобного расположения, вредят заведению лишь в его ипостаси распивочной и гостиницы. Стоит предположить, что трактир заодно является тайной перевалочной базой контрабандистов – и все минусы мгновенно оборачиваются плюсами.
Отдельного описания местоположения «Адмирала Бенбоу» юный Хокинс не дает, но если свести воедино обрывочные упоминания, там и тут разбросанные по тексту, общую картину представить можно.
Итак, трактир расположен на мысе – не на самой его оконечности, а на той части, что примыкает к берегу. Место возвышенное, судя по всему, раз уж называется у местных жителей Черным холмом. Мимо проходит дорога, достаточно безлюдная, как мы помним. По обеим сторонам от мыса – две бухты. Одна из них называется бухтой Черного холма, или попросту Черной бухтой, и на ее другой стороне расположена та самая деревушка. Другая именуется Киттовой Дырой. Причем если Черная бухта отлично просматривается из деревушки, то Киттова Дыра оттуда не видна, холм закрывает обзор. Что происходит в водах Киттовой Дыры, видно лишь из окон «Адмирала Бенбоу». Есть у Киттовой Дыры еще одна интересная особенность – судно с небольшой осадкой может там подойти практически вплотную к берегу. Эта особенность хорошо проявляется в тот момент, когда остатки шайки слепого Пью спасаются бегством на люггере от преследования таможенников (а люггер, между прочим, излюбленный тип судов контрабандистов того времени) – никаких указаний на то, что бандиты воспользовались шлюпкой, нет, и можно предположить, что они попросту поднялись на борт по сходням, опущенным на береговые скалы.
Короче говоря, Киттова Дыра – идеальное место для выгрузки контрабандных грузов: уединенное место с удобным причалом, рядом дорога… Но все преимущества можно реализовать только в том случае, если в «Адмирале Бенбоу» у контрабандистов есть свой человек. Который, например, может предупредить о засаде или об иной опасности, – самым простым способом, просигналив фонарем из окна. В противном случае трактир превращается для контрабандистов в угрозу: оттуда очень удобно наблюдать за всем происходящим в бухте, да и таможенники могут разместиться там в засаде со всеми удобствами, а не мерзнуть на берегу.
И кто же из постоянных жильцов «Адмирала Бенбоу» более всего подходит на роль пособника контрабандистов? Мистер Хокинс-старший, сомнений нет. Выбор не особенно велик – бизнес семейный, посторонние в нем не задействованы, и предполагать, что такими делами занималась в одиночку миссис Хокинс, а ее муж оставался в блаженном неведении, достаточно нелепо.
Стоит предположить, что Хокинс-отец активно участвовал в делишках контрабандистов – и все странности, происходящие в «Адмирале Бенбоу», получают вполне разумное объяснение. Комнаты для приезжих отнюдь не всегда пустовали – но их жильцы, достаточно платежеспособные, пользовались водным транспортом и конюшня им не требовалась. Опасения хозяина, что Бонс «отвадит всех посетителей», приобретают совсем иной смысл – речь идет не о деревенских пьянчугах, которых рассказы старого пирата лишь привлекают в трактир. Речь о посетителях особых, приносящих главный доход заведению и не нуждающихся в лишних свидетелях.
Знал ли юный Хокинс о противозаконных занятиях своего отца? Вполне вероятно. Юноша он был не глухой, не слепой, не слабоумный, к тому же весьма любопытный… Но в рукописи, сочиненной Джимом, это знание никак не отразилось. Не враг же он себе, в самом деле… Едва ли побережье изобиловало такими удобными для контрабандистов местами, как Киттова Дыра. И прекращать весьма успешную и доходную деятельность только лишь из-за смерти хозяина трактира им резона не было. Гораздо более разумным представляется другой вариант – увлечь на ту же стезю наследников усопшего.
А кто у нас наследники? Джим Хокинс и его мать. Могли женщина и юноша-подросток стать пособниками контрабандистов? Могли. Таскать тяжелые тюки с товаром им не надо – дать приют людям и предоставить место для хранения груза, просигнализировать об опасности, не задавать лишних вопросов и держать язык за зубами, – всё вполне по силам и женщине, и подростку.

запись создана: 03.01.2013 в 12:48

@темы: книги, фильмы

---

В российской армии последний случай применения децимации, то есть выборочной, по жеребьевке, казни каждого десятого рядового части, совершившей побег с поля боя, зафиксирован в 1868 году, пишет В.В. Кучма в "Феномене рецепции византийского права в российском военно-уголовном законодательстве эпохи Петра I". Чем-то этот факт меня поразил. Я понял, что ничего не знаю о децимации, скажем, в британской армии - хотя ведь тоже наследники первого-второго Рима.
отсюда angels-chinese.livejournal.com/2026624.html

запись создана: 03.01.2013 в 10:40

@темы: история оружия

---

Оригинал взят у в пневматика

Всю жизнь относился к пневматике, как к детской игрушке, пока не прочитал про винтовку австрийского механика Бартоломео Жирардони.
В 1779 (!) году он создал пневматическую винтовку со скорострельностью 20 выстрелов в минуту и прицельной дальностью 100-150 шагов. Напомню, что у огнестрельного оружия того времени скорострельность была 5-6 выстрелов в минуту, а прицельная дальность около 40 метров. Кроме того, винтовка Жирардони обладала высокой точностью, у нее была очень слабая отдача, была практически бесшумной, и выстрел из нее не сопровождался появлением облачка дыма и стрельба не зависила от погодных условий (дождь, снег). Идеальное оружие для спецназа.

Резервуаром для воздуха в винтовке Жирандони служила металлическая колба, одновременно выполнявшая функции приклада. Колба фиксировалась при помощи винтов и при необходимости могла быть легко заменена. Воздух накачивался в баллон ручным насосом (для этого требовалось около 1500 качаний), давление в нем достигало 33 атмосферы, чего вполне хватало, чтобы придать 10-граммовой пуле начальную скорость около 200 м/с (дульная энергия - 200 Дж). Одного баллона хватало на 20 достаточно убойных выстрелов, хотя баллистика, конечно, изменялась от выстрела к выстрелу. Баллон заменялся стрелком на запасной в боевых условиях (на одно ружье полагалось два запасных баллона-приклада). Австрийский император Иосиф II подсчитал, что 500 солдат, вооруженных такими ружьями, будут обладать суммарной огневой мощью свыше 100000 выстрелов в час.

Впервые это оружие было применено в 1800 году, когда войска Наполеона вторгаются в Италию. Когда императору сообщили о причинах больших потерь во время перехода и представили образец винтовки, Наполеон был в неописуемой ярости. Он приказал вешать на месте любого, у кого найдут не только пневматическое ружье, но и любую деталь от него. После победы при Гогенлиндене и подписания мира с Австрией одним из самых настойчивых требований Наполеона было уничтожение всех образцов и чертежей этого вида оружия. Времени на перевооружение собственной армии у Наполеона не было.

Существенным минусом этого оружия было сложное и дорогостоящее производство. Изготовление оружия с необходимой точностью требовало высококвалифицированных мастеров, причем мастера приводились к особой присяге о соблюдении секретности.

подробнее
eng

запись создана: 01.01.2013 в 16:40

@темы: история оружия, ШХ

---

Для вас, ведьмы: Отворотное зелье.

Оказалось, что если закапать окситоцин в нос мужчинам, состоящим в постоянной моногамной связи с женщиной, то комфортное расстояние до незнакомой привлекательной женщины для них значительно увеличивается, чего нельзая сказать о мужчинах, не имеющих постоянной партнерши. Таким образом, повышение эндогенной продукции окситоцина у женатых мужчин может служить залогом их супружеской верности.
подробнее здесь www.evrika.ru/hotnews/3213

запись создана: 29.12.2012 в 11:16

@темы: медицина

---

Оригинал взят у в Как правильно тянуть резину или история создания синтетического каучука

К дню рождения Чарльз Нельсон Гудьир / Charles Nelson Goodyear, 29 декабря 1800 

Каучук получил свое название от индейского слова «каучу», означающего буквально «слезы дерева». Майя и ацтеки добывали его из сока бразильской гевеи (Hevea brasiliensis или резинового дерева), похожего на белый сок одуванчика, который темнел и отвердевал на воздухе. Из сока они выпаривали липкое темное смолообразное вещество «каучу», изготавливая из него примитивную непромокаемую обувь, ткани, сосуды, детские игрушки. Также у индейцев существовала напоминающая баскетбол командная игра, в которой применялись специальные каучуковые мячи, отличающиеся удивительной прыгучестью. Во времена Великих географических открытий Колумб привез в Испанию среди прочих диковин Южной Америки несколько таких мячей. Они полюбились испанцам, которые, изменив правила индейских соревнований, изобрели нечто, ставшее прообразом нынешнего футбола.


Вот так добывают каучук По консистенции и запаху сок напоминает клей ПВА.




Следующее упоминание о каучуке появилось лишь в 1735-ом году, когда французский путешественник и естествоиспытатель Шарль Кондамин, исследуя бассейн Амазонки, открыл для европейцев дерево гевею и его млечный сок. Обнаруженное членами экспедиции дерево выделяло странную, быстро затвердевающую смолу, которой мыслители из Парижской академии наук позже дали название «резина». После того, как в 1738-ом Кондамин привез на континент образцы каучука и различные изделия из него вместе с подробным описанием способов добычи, в Европе начались поиски способов применения этого вещество. Французы сплетали резиновые нитки с хлопком и использовали как подвязки и подтяжки. Потомственный английский сапожник Самуэль Пил в 1791-ом году получил патент на изготовление тканей, пропитанных раствором каучука в ски***е, создав фирму Peal & Co. В это же время возникли первые эксперименты по защите обуви чехлами из такой ткани. В 1823-ем году некий Чарлз Макинтош из Шотландии придумал первый непромокаемый плащ, добавляя между двумя слоями ткани тонкий кусок резины. Плащи быстро стали популярными, получили название в честь создателя и положили начало настоящему «резиновому буму». А вскоре в Америке в сырую погоду стали надевать поверх башмаков неуклюжую индейскую обувь из резины – галоши. Макинтош до самой смерти продолжал смешивать каучук с различными веществами вроде сажи, масел, серы в попытках изменить его свойства. Но его эксперименты к успеху не привели.

Из прорезиненной ткани делали одежду, головные уборы, крыши фургонов и домов. Однако у подобных изделий был один недостаток – узкий температурный диапазон эластичности каучука. В холодную погоду такая ткань твердела и могла потрескаться, а в теплую, наоборот, размягчаясь, превращалась в зловонную липкую массу. И если одежду можно было убрать в прохладное место, то обладателям крыш из прорезиненной ткани приходилось мириться с неприятными запахами. Таким образом, увлечение новым материалов быстро прошло. А жаркие летние дни приносили разорение компаниям, наладившим производство резины, поскольку вся их продукция превращалась в дурно пахнущие кисели. И мир вновь на несколько лет забыл про каучук и все связанное с ним.

Пережить второе рождение резиновым изделиям помог случай. Живший в Америке Чарльз Нельсон Гудьир всегда верил, что каучук способен превратиться в хороший материал. Он вынашивал эту идею много лет, упорно смешивая его со всем, что попадалось под руку: с песком, с солью, даже с перцем. В 1939-ом году, потратив все свои сбережения и задолжав более 35 тысяч долларов, он добился успеха.



Современники насмехались над чудаковатым исследователем: «Если вы встретите человека в резиновых ботинках, резиновом пальто, резиновом цилиндре и кошельком из резины, в котором не будет ни одного цента, то будьте уверены – перед вами Гудьир».

Ходит легенда, что открытый им химический процесс, получивший название вулканизации, появился благодаря забытому на печке куску плаща макинтоша. Так или иначе, но именно атомы серы объединили молекулярные цепи натурального каучука, превратив его в тепло- и морозоустойчивый, эластичный материал. Именно его и принято сегодня называть резиной. История этого упорного человека имеет счастливый конец, он продал патент на изобретение и оплатил все свои долги.

Еще при жизни Гудьира началось бурное производство каучука. США сразу захватили лидерство по производству галош, которые продавали по всему мира, включая и Россию. Стоили они дорого, и позволить их купить могли только богатые люди. Самое любопытное, что галоши применяли не для сохранения от промокания основной обуви, а как домашние тапочки для гостей, дабы они не запачкали ковры и паркет. В России первое предприятие, изготавливающее резиновые изделия, открылось в Санкт-Петербурге в 1860-ом году. Немецкий делец Фердинанд Краузкопф, уже имевший завод по производству галош в Гамбурге, оценил перспективы нового рынка, нашел инвесторов и создал «Товарищество Российско-американской мануфактуры».



Мало кто знает, что финская компания «Nokia», помимо прочего, с 1923-ий по 1988-ой год специализировалась на выпуске резиновых сапог и галош. Собственно в годы кризисов это и помогло удержаться компании на плаву. Всемирно известной же «Nokia» стала благодаря своим сотовым телефонам.

Во второй половине 19-го века Бразилия переживала пик своего расцвета, являясь монополистом по выращиванию гевеи. Манаус, бывший центром каучуконосных районов, стал богатейшим городом на западном полушарии. Чего только стоил потрясающий оперный театр, построенный в скрытом джунглями городе. Его создавали лучшие архитекторы Франции, а стройматериалы для него везли из самой Европы. Бразилия тщательно охраняла источник своей роскоши. За попытку вывоза семян гевеи полагалась смертная казнь. Однако в 1876-ом году англичанин Генри Уикхем тайно вывез в трюмах корабля «Амазонас» семьдесят тысяч семян гевеи. Они послужили основой первых плантаций каучуконосов, заложенных в колониях Англии в Юго-Восточной Азии. Так на мировом рынке возник дешевый натуральный британский каучук.


Производство каучука.


"Спасательный жилет" из велосипедных шин (Германия, 1925)

Вскоре разнообразные резиновые изделия завоевали весь мир. Из каучука изготавливались транспортерные ленты конвейеров, всевозможные приводные ремни, обувь, гибкая электроизоляция, бельевые резинки, детские воздушные шары, амортизаторы, уплотняющие прокладки, шланги и многое-многое другое. Другого похожего на каучук продукта просто не существует. Он обладает изоляционными свойствами, водонепроницаем, гибок, может растягиваться и сжиматься. При этом прочен, крепок, легко обрабатывается и устойчив к истиранию. Наследие индейцев оказалось куда более ценным, чем всё золото знаменитого Эльдорадо. Без резины невозможно представить всю нашу техническую цивилизацию.



Основное применение новый материал получил с открытием и распространением сначала резиновых экипажных, а потом уже автомобильных шин. Несмотря на то, что экипажи с шинами из металла были очень неудобны и издавали страшный шум и тряску, новое изобретение было встречено неохотно. В Америке даже запретили экипажи на массивных цельнолитых шинах, поскольку они слыли очень опасными из-за невозможности шумом предупредить прохожих о близости транспортного средства.

В России подобные конные экипажи тоже вызывали недовольство. Основная проблема крылась в том, что они зачастую обливали грязью не успевших отскочить пешеходов. Московским властям пришлось выпустить специальный закон об оснащении экипажей с резиновыми шинами особыми номерными знаками. Это делалось для того, чтобы горожане могли заметить и привлечь своих обидчиков к ответственности.

Производство каучука выросло во много раз, но потребность в нем продолжала расти. Около ста лет ученые люди по всему миру искали способ научиться изготавливать его химическим путем. Постепенно обнаружилось, что натуральный каучук представляет собой смешение нескольких веществ, но 90 процентов его массы представляет собой углеводород полиизопрен. Подобные вещества относятся к группе полимеров – высокомолекулярных продуктов, образующихся соединением очень многих, одинаковых молекул гораздо более простых веществ, называющихся мономерами. В случае каучука – это были молекулы изопрена. При благоприятных условиях молекулы-мономеры соединялись между собой в длинные, гибкие ниточки-цепи. Подобная реакция возникновения полимера получила название полимеризации. Остальные десять процентов в каучуке составили смолоподобные минеральные и белковые вещества. Без них полиизопрен становился очень неустойчивым, теряя на воздухе свои ценные свойства эластичности и прочности. Таким образом, чтобы научиться получать искусственный каучук, ученым было необходимо решить три вещи: синтезировать изопрен, полимеризовать его и защитить от разложения полученный каучук. Каждая из этих задач оказалась чрезвычайно сложна. В 1860-ом году английский химик Вильямс получил изопрен из каучука, который представлял собой бесцветную жидкость со специфичным запахом. В 1879-ом году француз Густав Бушард, нагрел изопрен и с помощью соляной кислоты смог осуществить обратную реакцию — получить каучук. В 1884-ом году британский ученый Тилден выделил изопрен, разложив ски*** в ходе нагрева. Несмотря на то, что каждый из этих людей внес свой вклад в изучение каучука, тайна его изготовления осталась неразгаданной в XIX-ом веке, потому что все обнаруженные способы были непригодны для промышленного изготовления вследствие малого выхода изопрена, дороговизны сырья, сложности технических процессов и ряда других факторов.

В начале двадцатого века исследователи задумались, а действительно ли изопрен нужен для изготовления каучука? Существует ли способ получить из других углеводородов необходимую макромолекулу? В 1901-ом году русский ученый Кондаков обнаружил, что диметилбутадиен, оставленный на год в темноте, превращается в каучукоподобное вещество. Этот способ позже использовала во время Первой мировой войны Германия, отрезанная от всех источников. Синтетический каучук получался очень плохого качества, процесс изготовления был очень сложен, а цена непомерно высока. После войны подобный метил-каучук нигде и никогда больше не производился. В 1914-ом году ученые-исследователи Мэтьюс и Стрендж из Англии получили очень неплохой каучук из дивинила используя металлический натрий. Но дальше опытов в лаборатории их открытие не пошло, потому что не было понятно, как в свою очередь производить дивинил. Также они не сумели создать установку для синтеза в заводских условиях.

Спустя пятнадцать лет ответ на оба этих вопроса нашел наш соотечественник Сергей Лебедев. До мировой войны русские фабрики производили из привозного каучука около двенадцати тысяч тонн резины в год. После того как закончилась революция потребности новой власти, проводящей индустриализацию промышленности, в каучуке многократно выросли. Один танк требовал 800 килограмм резины, автомобиль – 160 килограмм, самолет – 600 килограмм, корабль – 68 тонн. Каждый год покупки каучука за границей все возрастали и возрастали, несмотря на то, что в 1924-ом году его цена достигала двух с половиной тысяч золотых рублей за одну тонну. Руководство страны было озабочено не столько необходимостью платить такие огромные деньги, сколько зависимостью, в которую ставили Советское государство поставщики. На высшем уровне было принято решение разработать промышленный способ изготовления синтетического каучука. Для этого в конце 1925-го года ВСНХ предложило конкурс на самый лучший способ его получения. Конкурс был международным, однако согласно условиям каучук должен был изготавливаться из продуктов, добываемых в Советском Союзе, а цена на него не должна была превышать среднемировой за последние пять лет. Итоги конкурса подводились 1 января 1928-го года в Москве по результатам анализа предоставленных образцов весом не менее двух килограмм.



Сергей Васильевич Лебедев появился на свет 25 июля 1874-го года в семье священника в Люблине. Когда мальчику исполнилось семь лет, его отец умер, а мать была вынуждена перебраться с детьми к родителям в Варшаву. Учась в Варшавской гимназии, Сергей подружился с сыном знаменитого русского ученого-химика Вагнера. Часто бывая в их доме, Сергей слушал увлекательные рассказы профессора о своих коллегах-друзьях Менделееве, Бутлерове, Меншуткине, а также о таинственной науке, занимающейся превращением веществ. В 1895-ом году, успешно окончив гимназию, Сергей поступил на физико-математический факультет Петербургского университета. Все свободное время молодой юноша проводил в доме Марии Остроумовой, являвшейся сестрой его матери. У нее было шестеро детей, но особенно Сергея интересовала кузина Анна. Она была многообещающим художником, училась у Ильи Репина. Когда молодые люди поняли, что их чувства далеки от родственных, то решили обручиться. В 1899-ом году Лебедев был арестован за участие в студенческих беспорядках и выслан на год из столицы. Однако это не помешало ему в 1900-ом блестяще закончить университет. Во время русско-японской войны Сергей Васильевич был призван в армию, а вернувшись в 1906-ом, всецело посвятил себя исследованиям. Он целые дни жил в лаборатории, соорудив себе ложе из хранящихся на случай пожара одеял. Анна Петровна Остроумова несколько раз обнаруживала Сергея в больнице, лечащегося от ожогов, полученных в результате опасных экспериментов, которые химик проводил всегда сам. Уже в конце 1909-го года он, работая практически один, сумел добиться впечатляющих результатов, продемонстрировав коллегам каучукоподобный полимер дивинила.

Сергей Васильевич Лебедев прекрасно представлял себе все трудности производства синтетического каучука, однако решил принять участие в конкурсе. Время было трудное, Лебедев возглавлял в Ленинградском университете кафедру общей химии, поэтому трудиться приходилось по вечерам, выходным дням и совершенно безвозмездно. К счастью несколько студентов решили помочь ему. Чтобы успеть к сроку, все работали с большим напряжением. Сложные эксперименты проводили в самых плохих условиях. Участники этого предприятия позже вспоминали, что абсолютно ничего не хватало и приходилось делать или находить самостоятельно. Например, лед для охлаждения химических процессов все вместе кололи на Неве. Лебедев помимо своей специальности освоил профессии стеклодува, слесаря и электромонтера. И все-таки дело двигалось. Благодаря предыдущим многолетним исследованиям Сергей Васильевич сразу отказался от экспериментов с изопреном и остановился на дивиниле в качестве исходного продукта. В качестве легкодоступного сырья для производства дивинила Лебедев попробовал нефть, но потом все же остановился на спирте. Спирт оказался самым реальным начальным сырьем. Основная проблема реакции разложения этилового спирта на дивинил, водород и воду состояла в отсутствии подходящего катализатора. Сергей Васильевич предположил, что им может являться одна из природных глин. В 1927-ом году, проводя отпуск на Кавказе, он постоянно искал и изучал образцы глин. Нужную он отыскал на Коктебеле. Реакция в присутствии найденной им глины дала отличный результат, и в конце 1927-го года был получен дивинил из спирта.

Супруга великого химика Анна Лебедева вспоминала: «Иногда он, отдыхая, лежал на спине с закрытыми глазами. Казалось, Сергей Васильевич спит, и тут он доставал записную книжку и начинал писать химические формулы. Много раз, сидя в концерте, и будучи взволнованным музыкой он поспешно доставал свой блокнот или даже афишу и начинал что-то записывать, а потом убирал все в карман. То же самое могло произойти и на выставках».

Полимеризацию дивинила Лебедев проводил по способу британских исследователей с присутствием металлического натрия. На конечном этапе полученный каучук смешивали с магнезией, каолином, сажей и некоторыми другими компонентами для предохранения от распада. Поскольку готовый продукт получался в мизерных количествах – пара грамм в сутки – работы шли почти до последних дней конкурса. В конце декабря синтез двух килограммов каучука был окончен, и его отправили в столицу.

Анна Петровна писала в своих мемуарах: «В последний день в лаборатории царило оживление. Присутствующие были радостны и довольны. По обыкновению Сергей Васильевич был молчалив и сдержан. Слегка улыбаясь, он смотрел на нас, и все говорило о том, что он доволен. Каучук выглядел как большая коврижка, похожая цветом на мед. Запах был резкий и довольно неприятный. После того, как описание способа изготовления каучука было закончено, его упаковали в ящик и повезли в Москву».

Жюри закончило изучать присланные образцы в феврале 1928-го года. Их оказалось совсем немного. Результаты работ ученых из Франции и Италии, но основная борьба развернулась между Сергеем Лебедевым и Борисом Бызовым, который получил дивинил из нефти. В итого каучук Лебедева был признан наилучшим. Получение дивинила из нефтяного сырья было труднее реализовать в промышленных масштабах в то время.

Об изобретении синтетического каучука в России написали газеты по всему миру. Многим это пришлось не по душе. Знаменитый американский ученый Томас Эдисон публично заявил: «Изготовить синтетический каучук в принципе невозможно. Я попытался проделать опыт самостоятельно и убедился в этом. Поэтому новость из Страны Советов является очередной ложью».

Событие имело огромное значение для советской промышленности, позволив уменьшить потребление натуральных каучуков. Также синтетический продукт обладал новыми свойствами, например, стойкостью к бензину и маслам. Сергею Васильевичу было поручено продолжить исследования и изготовить промышленный способ производства каучука. Снова началась тяжелая работа. Однако теперь возможностей у Лебедева было хоть отбавляй. Понимая всю важность работ, правительство дало все нужное. В Ленинградском университете создали лабораторию синтетического каучука. За год в ней была построена экспериментальная установка, производившая по два-три килограмма каучука в сутки. В конце 1929-го года технология заводского процесса было закончена, а в феврале 1930-го в Ленинграде началось строительство первого завода. Заводская лаборатория, оборудованная по распоряжениям Лебедева, являлась настоящим научным центром синтетического каучука и одновременно одной из лучших химлабораторий того времени. Здесь прославившийся химик позже сформулировал правила, позволявшие его последователям правильно определять вещества для синтеза. Кроме этого, Лебедев имел право подбирать себе любых специалистов. По возникавшим вопросам он обращаться лично к Кирову. Постройка опытного завода было закончена в январе 1931-го года, а в феврале уже были получены первые дешевые 250 килограмм синтетического каучука. В этом же году Лебедева наградили орденом Ленина и избрали в Академию наук. Вскоре было заложено строительство еще трех заводов-гигантов по единому проекту – в Ефремове, Ярославле и Воронеже. А перед войной появился завод и в Казани. Мощность каждого из них составляла десять тысяч тонн каучука в год. Их строили возле мест, где производился спирт. Сырьем для спирта изначально служили пищевые продукты, в основном картофель. На одну тонну спирта требовалось двенадцать тонн картофеля, а для изготовления шины для автомобиля в то время уходило около пятисот килограммов картошки. Заводы объявили комсомольскими стройками и сооружали с ошеломительной быстротой. В 1932-ом первый каучук дал Ярославский завод. Изначально в производственных условиях синтез дивинила проходил с трудом. Требовалась наладка оборудования, поэтому Лебедев вместе со своими сотрудниками отправился сначала в Ярославль, а потом в Воронеж и Ефремов. Весной 1934-го года в Ефремове Лебедев подхватил сыпной тиф. Он умер вскоре после возвращения домой на шестидесятом году жизни. Его тело было похоронено в Александро-Невской лавре.

Однако дело, которому он дал такое значимое основание, развивалось. В 1934-ом году Советский Союз выпустил одиннадцать тысяч тонн искусственного каучука, в 1935-ом – двадцать пять тысяч, а в 1936-ом – сорок тысяч. Сложнейшая научная и техническая задача была успешно разрешена. Возможность оборудовать автотехнику шинами отечественного производства сыграла немаловажную роль в победе над фашизмом.

На втором месте по производству синтетических каучуков в то время были немцы, которые активно готовились к войне. Их производство было налажено на заводе в городе Шкопау, который СССР после победы по условиям репараций вывез в Воронеж. Третьим производителем стали Соединенные Штаты Америки после потери в начале 1942-го года рынков природных каучуков. Японцы захватили Индокитай, Нидерландскую Индию и Малайю, где добывалось более 90 процентов натурального продукта. После вступления Америки во Вторую Мировую продажа им была приостановлена, в ответ правительство США менее чем за три года построила 51 завод.

Наука также не стояла на месте. Совершенствовались способы изготовления и сырьевая база. Синтетические каучуки по применению разделились на общие и специальные со специфическими свойствами. Возникли особые группы искусственных каучуков вроде латексов, отверждающихся олигомеров, пластификаторных смесей. К концу прошлого века мировое производство этой продукции достигло двенадцати миллионов тонн в год, производимой в двадцати девяти странах. Вплоть до 1990-го года наша страна удерживала первое место по объемам производства синтетического каучука. Половина произведенных в СССР искусственных каучуков шла на экспорт. Однако после развала Советского Союза ситуация изменилась в корне. С лидирующих позиций наша страна попала сначала в число отстающих, а потом опустилась до категории догоняющих. В последние годы наблюдается улучшение ситуации в этой отрасли промышленности. Доля России на мировом рынке производства синтетического каучука сегодня составляет девять процентов.

Автор Игорь Сулимов

фото http://ymorno.ru

запись создана: 31.12.2012 в 14:26

@темы: история вещей

---

Оригинал взят у в старинный, но грустный перевод

Встречается в церковно-славянском переводе Евангелия: всяко, еже входит во уста, во чрево вмещается и афедроном исходит. Однако греческое слово αφεδρων означает вовсе не задний проход, а отхожее место. На латынь Sacra Vulgata так и переводила: secessus.

Когда Мартин Лютер перевел афедрон изысканным natürliche Gang, это нисколько не изказило мысль Спасителя о том, что ничто, извне входящее в человека, не может осквернить его, ибо не в сердце его входит, а в чрево, и выходит вон, чем очищается всякая пища. Однако возможно под влиянием Лютера, в XVIII и XIX веках многие ученые предполагали, что слово афедрон является эвфемизмом для обозначения прямой кишки. Тут они и сами ошибались и ввели в заблуждение малолетнего Александра Сергеевича, который освятил грустный перевод своим стихотворением "Ты и я". С тех пор как Пушкин высказался "Афедрон ты жирный свой подтираешь коленкором", слово афедрон по-русски стало прочно означать "жопа" и ежели сегодня один русский гуманист сообщает о другом, что тот даёт в афедрон, это следует понимать как злейший навет, который можно смыть только кровью.

Однако при переводе Евангельских текстов следует помнить, что αφεδρων значит latrine, отхожее место или выгребная яма. Хотя слово редкое и у Гомера с Гесиодом не встречается, правильный смысл самым прямым образом был продемонстрирован в документах найденных при Пергамских раскопках. В Уложении о городских писцах (Lex de astynomis Pergamenorum) ясно сказано, что в число их обязаннностей входило следить за публичными афедронами и вытекающими из них трубами.

Впрочем, согласно Откровению (2:13) Иоанна Богослова, Пергам ― это то место, где жил Сатана (покровитель грустных переводов) и где находился его престол.

запись создана: 31.12.2012 в 05:40

@темы: Вавилон-18

---

John Vicat Cole - The Phonograph Man

@темы: 19 век, СшА, картины

---

07.03.2019 в 17:59

Пишет  Нари:

Наши в Венеции поют "степь широкую"


www.youtube.com/watch?v=0HCryjX1r1I

@темы: история музыки

---

Отказ от одежды может выражать политический или социальный протест, быть атрибутом образа жизни, делом вкуса или способом достижения сексуального удовлетворения. Широко распространено мнение, что эксгибиционизм чаще встречается у мужчин. Так, согласно авторитетному диагностическому руководству по психическим расстройствам DSM-IV эксгибиционизм — расстройство чисто мужское.

Только в 2013 году с публикацией DSM-V ассоциация признала вероятность диагностирования его недуга у женщин.

( Читать запись полностью » )

@темы: 20 век

---

07.03.2019 в 18:30

Пишет  Sindani:

07.03.2019 в 14:45

Пишет  ZEAl:

Японский шифр на передовице: как свободная американская пресса раскрыла военную тайну
Когда дело касается военной журналистики, часто бывает очень трудно определить тонкую грань, отделяющую вполне объяснимую погоню за сенсацией от работы на врага. В 1942 году в «Чикаго Трибьюн» вышла статья, раскрывавшая ни много ни мало военную тайну. О громком скандале, не имевшем последствий,

Флот знал, и вы знайте
Седьмого июня 1942 года Америка праздновала свою первую победу в продолжавшейся уже более полугода войне — разгром японского авианосного соединения у атолла Мидуэй. Однако тем, кто обеспечил эту победу, было не до праздников. Причиной стала небольшая статья под броским названием «Флот знал план морского удара джапов», опубликованная одной из ведущих американских газет «Чикаго Трибьюн» и сразу же перепечатанная рядом других изданий.


Первая страница газеты «Чикаго Трибьюн» за 7 июня 1942 года
«Нормальные» читатели, скорее всего, сочли её обычной «диванной аналитикой», пропустивший статью военный цензор тоже не увидел ничего предосудительного.

Но вот у тех очень немногих, кто знал действительное положение вещей, волосы под фуражками встали дыбом.

В статье был приведён состав японских соединений, причём в таких деталях, что это могло означать только одно: на очень высоком уровне произошла утечка критически важной информации.

Японский шифр JN-25
Проблема была в том, что командование ВМС США действительно «знало план джапов».

Это стало возможным благодаря радиоразведке флота, взломавшей японский шифр JN-25. В условиях, когда США на Тихом океане столкнулись с противником, превосходящим их не только количественно, но зачастую ещё и качественно, эти разведданные были чуть ли не единственным оставшимся козырем. Именно они помогли свести «вничью» сражение в Коралловом море, а месяц спустя превратить японскую ловушку в районе Мидуэя в разгром самих японцев.


Фрагмент страницы «Кодовой книги D», как на самом деле назывался шифр «JN-25»
А теперь этот источник бесценной информации оказался под угрозой. Настолько детальный состав сил противника невозможно было получить средствами тактической разведки. Так что попади эта статья на глаза кого-то в Японии, кто тоже знал действительное положение вещей, он без труда сложил бы два и два и вычислил источник утечки. А далее достаточно было просто поменять шифры.

В тот же день «на ковёр» к Главкому ВМС США адмиралу Эрнесту Дж. Кингу срочно вызвали начальника разведуправления ВМС и его заместителя, отвечавшего за Дальний Восток. Поскольку автор статьи ссылался на некий «надёжный источник в военно-морской разведке», то офицеры с порога узнали много новых слов как о своём управлении, так и о себе лично. Но они уже успели провести быстрый анализ документов и по ошибкам в названиях кораблей вычислили: источником данных была секретная радиограмма главкома Тихоокеанского флота адмирала Честера У. Нимица. То есть утечка произошла не у них в Вашингтоне, а на Тихом океане.


Оригинал той самой злосчастной радиограммы главкома ТФ США от 12:21 31 мая 1942 года

Военно-морской бардак
Автором статьи оказался военный корреспондент «Чикаго Трибьюн» Стэнли Джонстон. Во время сражения в Коралловом море он находился на борту авианосца «Лексингтон», а после гибели корабля 8 мая 1942 года был подобран вместе с остальными выжившими членами экипажа и вместе с ними отправлен в Штаты на борту транспорта «Барнетт». После прибытия моряков фактически поместили в карантин, дабы не болтали лишнего. В то время как гражданский Джонстон спокойно уехал в свою редакцию.

Как вскоре выяснилось из допросов моряков с «Лексингтона» и «Барнетта», старшие офицеры погибшего авианосца настолько живо интересовались новостями с фронта, что убедили радистов транспорта принимать шифрованные сообщения, которые были адресованы не их кораблю. Что прямо запрещалось десятком инструкций. В результате они спокойно читали все радиограммы с грифом «совершенно секретно» и не видели в этом ничего предосудительного.


Фрагмент списка пассажиров войскового транспорта «Барнетт»
А некоторые ещё и держали расшифровки в своих каютах, зачастую оставляя просто на столе, что нарушало ещё десяток инструкций. Среди таких моряков был и старший помощник командира «Лексингтона» капитан 2-го ранга Мортон Т. Селигмэн. Его соседом по каюте оказался тот самый корреспондент Стэнли Джонстон — с ним офицер подружился во время последнего похода авианосца.

Ответ на вопрос «кто виноват?» был найден. Но оставался вопрос «что делать?».

Казнить нельзя помиловать
Тем временем «тихий скандал» добрался до самого верха. Президент США Франклин Д. Рузвельт рвал, метал и жаждал крови. Благо согласно «Акту о шпионаже» от 1917 года, виновным в утечке вполне можно было впаять вплоть до 30 лет или даже «вышку». Но флот оказался в дурацком положении. По-хорошему, под трибунал следовало отправить всех старших офицеров «Лексингтона», организовавших этот военно-морской бардак на «Барнетте». Тех самых, которых только что объявили героями и представили к высоким наградам.


Капитан 2-го ранга Мортон Т. Селигмэн
И проблема была даже не в наградах, а в том, что такие трибуналы значительно увеличили бы количество людей, которые бы уже не подозревали, а точно знали: радиоразведка взломала и читает японские шифры.

В результате адмирал Кинг, жаждавший крови не меньше Рузвельта, вынужден был ограничиться сакраментальным «никогда ты не будешь майором» (в смысле, капитаном 1-го ранга) в адрес непосредственного виновника, капитана 2-го ранга Селигмэна. Вместо повышения в звании и своего авианосца тот был отправлен командовать тыловой авиабазой.

С гражданским виновником обстояло ещё хуже. В ходе расследования выяснилось, что бардака хватало и в Пёрл-Харборе. Там не смогли обнаружить никаких документов об аккредитации Стэнли Джонстона. То есть гражданский журналист находился на боевом корабле в зоне боевых действий, не подписав предупреждение об ответственности за разглашение секретных данных. И ему крайне сложно было предъявить формальное обвинение, так как он не был официально, под роспись, ознакомлен с тем, что является секретным, а что нет.


Героический корреспондент «Чикаго Трибьюн» Стэнли Джонстон гордо позирует с фотографией горящего авианосца «Лексингтон» в руках
Однако Рузвельт решил не мелочиться и пустил в ход «тяжёлую артиллерию» — представлять гособвинение было поручено ни много ни мало бывшему генпрокурору США. Но в сложившихся обстоятельствах для запуска процесса требовалось предварительное расследование с участием так называемого большого жюри присяжных. Что также автоматически увеличивало круг людей (на этот раз вообще гражданских), посвящённых в одну из главных государственных тайн страны.

Опять вставал вопрос «вам шашечки или ехать?»

Что важней, покарать отдельно взятого безответственного идиота или сохранить в секрете возможности радиоразведки?

А в дело вмешивалась ещё и политика. «Чикаго Трибьюн» была одним из главных рупоров крайних республиканцев — политических противников Рузвельта. И уже после первого допроса Джонстона газета развернула кампанию о «гонениях на героического репортёра, который всего лишь честно выполнял свой журналистский долг».

В результате было решено тоже спустить всё на тормозах.


Стэнли Джонстон и главный редактор «Чикаго Трибьюн» Дж. Лой Мэлони (слева) после допроса в министерстве юстиции. Обратите внимание на глубокое раскаяние на лицах
Эпилог
К счастью для американцев, в Японии этот скандал не заметили от слова «совсем». И нам остаётся только гадать, что случилось бы, если б императорский флот всё-таки устроил радикальную замену своих шифров. Во сколько кораблей, самолётов и тысяч жизней обошлась бы Соединённым Штатам преступная халатность нескольких офицеров, помноженная на глупость и беспринципность одного журналиста в его погоне за сенсацией.


warhead.su/2019/03/07/yaponskiy-shifr-na-peredo...

@темы: 20 век

---

07.03.2019 в 19:09

Пишет  Sindani:

06.03.2019 в 05:03

Пишет  Die Glocke:

Небольшое наблюдение (которое я ни в коем разе не пытаюсь выдать за непреложную истину) о том, как встречаются лингвистика, ботаника и маркетинг.

Возьмем, к примеру, такое растение, как тимьян, он же чабрец. Названия, в принципе, взаимозаменяемые (хотя в кулинарном контексте обычно все же используют «тимьян»). А вот какое из них будет написано на бутылочке с шампунем, во многом зависит от того, как и кому именно этот шампунь хотят впарить.

Если это шампунь а-ля «Бабка Агафья», основанный на «старинных русских рецептах», то в описании, вероятнее всего, будут фигурировать поля дикорастущего чабреца на экологически чистых просторах Сибири. А если это что-то «под Европу» — то там уже будет тимьян с полей Прованса, конечно же. Самый смак, когда это шампуни одного и того же производителя, и чабрец/тимьян там тоже один и тот же, откуда-нибудь из условного Подмосковья, чтоб далеко не ездить.

Ну и с другими растениями тоже работает. Косметика типа аюрведическая? Пишем «метхи», в скобочках — «фенугрек», для ударенных в эзотерику можно еще приписать «шамбала». А вот если для тех, кто любит отечественное, — страшных слов писать не будем, напишем «пажитник». И так далее)))))

И это я еще не беру в расчет Natura Siberica, которая любит писать на упаковках про «ледяную арктическую мяту» или «редчайшую забайкальскую морошку», а по факту и мята там обычная перечная, и морошка ничем не выдающаяся.

АПД. Кстати, на Вандерзине довольно толковая статья о том, что не все, написанное на упаковках, так прекрасно, как пытается казаться:
www.wonderzine.com/wonderzine/beauty/otherbeaut...

@темы: Вавилон-18, цветики-листочки

---

Оригинал взят у в На злобу дня

Распечатать и в карман как шпаргалку :-)

запись создана: 27.12.2012 в 23:21

@темы: посуда и кухонная утварь

---

Оригинал взят у в Джек Потрошитель: убийство на Бакс-роу

Лето 1888 года не баловало лондонцев погодой и было одним из самых холодных и сырых в XIX веке. Раннее утро последнего летнего дня было под стать всему прошедшему лету — в два часа ночи над британской столицей разразилась гроза, и целый час ливень хлестал по улицам, грохотал гром, а небо озарялось сполохами молний. На юге к ним добавилось зарево от двух пожаров, вспыхнувших в эту ночь в доках, и хотя в три часа ночи ливень закончился, было все равно мрачно, холодно и дождливо, а багровое небо в стороне Темзы делало улицы восточного Лондона подходящей сценой для какого-нибудь дьявольского преступления. И оно произошло.

План Бакс-роу и окрестностей. В основу положена карта Уайтчепла, изданная картографическим управлением в 1894 году, с некоторыми исправлениям в соответствии с картой того же управления за 1888 год.

Первым об этом узнал Чарльз Кросс, работавший вот уже 20 лет возчиком на Ковент-Гарденском овощном рынке у господ Пикфордов, контора которых находилась на Брод-стрит западнее вокзала Ливерпуль-стрит. В 3:20 он вышел из своего дома 22 по Даветон-стрит близ Кембридж-роуд и направился на работу.

Современная панорама с сохнранившегося здания школы в сторону железной дороги. За траншеей находится здание, построенное на месте конюшенного двора Барбера и «Нового Коттеджа». Слева от нее идет Бакс-роу (совр. Дарвард-стрит), справа — Уинтроп-стрит. Белая стрелка указывает на место, где произошло убийство.

Современная фотография Бакс-роу. Хорошо видно здание школы и ограда железной дороги перед ней. Стрелкой указано место убийства.

Путь его пролегал сперва по Парсон-стрит, затем пересекал Брейди-стрит и шел далее чередой улиц на восток. Миновав столб последнего газового фонаря на углу с Брейди-стрит, он свернул в темную мощеную булыжником улочку под названием Бакс-роу, шедшую параллельно Уайтчепл-роуд. Примерно треть своей длины — 140 метров от Брейди-стрит до трехэтажного здания начальной школы в ведении школьного комитета Совета Лондонского графства — улочка была узкой, всего около 6 метров шириной, и совершенно темной. По левую, южную, сторону шел ряд террасных двухэтажных жилых домов, занятыми квалифицированными рабочими и мелкими торговцами, а всю северную сторону занимали высокие склады и производственные здания: шерстяной склад Брауна и Игла, картузная фабрика Шнайдера и склад под названием Эссекский Причал (существует теория, что здешние склады именовали причалами, потому что когда-то тут действительно шел канал и по нему ходили баржи; с каналом историки так и не выяснили, но одно время Бакс-роу называлась «Ducking Pond Row», то есть «Улочка Макательного пруда», потому что здесь в пруд погружали ведьм, подвергаемых судебному испытанию. Считается, что потом название исказилось в «Duck´s Row», «Утиная улочка», откуда со временем и возникло название «Buck´s Row»; официально это название было закреплено в 1864 году, когда были построены жилые дома). Эссекский Причал принадлежал в те дни строительной компании «Джеймс Браун, Сын и Бломфилд» и Джеймсу Брауну, изготовителю кирпичей (несомненно родственнику папаши и сына Браунов). Ряд жилых домов заканчивался домишком, отличавшемся от остальных внешним видом — он был построен позже, когда часть террасного ряда была снесена в 1875 году при прокладке поперек Бакс-роу линии Восточно-Лондонской железной дороги, а затем на свободном месте было решено все-таки достроить одно жилое строение. Оно получило название «Новый Коттедж». Между проходящей под улицей траншеей железной дороги, обнесенной высокой кирпичной стеной, и «Новым Коттеджем» помещался небольшой старый конюшенный двор Брауна (возможно, тоже родственника или даже одного из владельцев Эссекского Причала). Во дворе имелись стойла, каретные и сенные сараи, но, похоже, двор или не использовался для содержания лошадей, или доживал свои последние дни — через четыре месяца он будет выставлен на торги как участок со строениями, подлежащими сносу, с перечислением строительных материалов, которые при этом с них можно получить. Двор был обнесен кирпичной стеной, высокие, около 3 метров, деревянные ворота выходили на Бакс-роу и были заперты.

Место убийства (иллюстрация из газеты The Star)

Именно здесь, напротив этих ворот, остановился Чарльз Кросс, когда различил в темноте нечто показавшееся ему тюком брезента, лежащим на узком, менее метра шириной, тротуаре. Он вышел на середину улицы и только тогда понял, что это вовсе не брезент, а тело женщины. В этот миг он услышал шаги человека, шедшего метрах в тридцати с небольшим по Бакс-роу со стороны Брейди-стрит в том же направлении, что и Кросс. Это был Роберт Пол, также возчик, спешивший в этот ранний час на работу из дома 30 по Форстер-стрит. Увидев стоявшего посреди темной улицы человека, Пол испугался: такая встреча ночью на глухой улочке не предвещала ничего хорошего. Он шагнул на тротуар, но человек заступил ему дорогу. Он вернулся обратно на проезжую часть, но тот опять сделал шаг ему навстречу. К счастью для Пола, Кросс не имел никаких дурных намерений. Он дотронулся до плеча Пола и сказал:

— Подойди сюда, взгляни. Здесь на тротуаре лежит женщина.

Они оба встали около тела и Кросс взял женщину за руки. Руки были холодные и расслабленные.

— Думаю, она мертва, — сказал Кросс.

Он потрогал ее лицо, которое показалось на ощупь теплым. Пол в свою очередь тоже дотронулся до лица и рук. Ему показалось, что он заметил легкое движение, словно от дыхания, он положил ладонь женщине на грудь напротив сердца и сказал:

— Я думаю, она дышит, но очень слабо, если это вообще так.

Казалось, что женщина была изнасилована и находилась в обмороке. Кросс предложил «передвинуть ее», то есть посадить вертикально, однако Пол ответил, что он не собирается ее касаться. Тогда Кросс попытался одернуть женщине задранные неприлично высоко юбки, но не слишком преуспел в этом даже не смотря на помощь Пола. Где-то вдалеке послышалась характерная поступь какого-то полицейского. Пол сказал, что он бы привел полицейского, но у него совсем нет времени. У Кросса тоже не было времени, он также спешил на работу. Поэтому оба решили идти дальше и сообщить первому же констеблю, которого они встретят на своем пути.

Констебля Майзена извещают о теле на Бакс-роу (рисунок из Famous Crimes Past and Present)

Полицейский встретился им на Бейкерс-роу, там где она пересекается с Олд-Монтагью-стрит и Ханбери-стрит. Им был констебль 55Н Джоунас Майзен. Ему было уже сорок, он служил в полиции пятнадцать лет и был, видимо, в округе достаточно доверенным человеком, поскольку занимался таким архаичным делом, как побудка тех жильцов из домов на его маршруте, которым требовалось рано вставать на работу. Возчики сказали Майзену, что на Бакс-роу лежит женщина, Кросс добавил:

— По мне она выглядит так, будто она мертва или пьяна.

— Я думаю, она мертва, — сказал Пол.

— Хорошо, — сказал Майзен.

Кросс и Пол пошли дальше по Ханбери-стрит и расстались на углу Корбет-стрит, где находилась гужевая контора Пола. А констебль Майзен поспешил на Бакс-роу, хотя это была территория соседнего дивизиона.

Констебль Нил обнаруживает тело убитой у ворот конюшенного двора (рисунок из Famous Crimes Past and Present)

Тем временем на Бакс-роу появился новый персонаж — полицейский констебль 97J Джон Нил. Это был высокий, со свежим цветом лица мужчина, с каштановыми волосами и соломенного цвета усами и эспаньолкой. Родом он был из Ирландии, из графства Корк, служил в полиции тринадцать лет, из них пять лет в Бетнал-Грин. Через девять лет, в 1897 году, он выйдет в отставку из-за увечий, полученных на службе во время дежурства. Пока же он сделал очередной круг своего обхода и возвращался от Уайтчепл-роуд по Бейкерс-роу. Он разминулся с Кроссом и Полом всего на несколько минут. Пройдя по широкой открытой Уайт-роу, он дошел до школы и нырнул в черную мрачную дыру Бакс-роу слева от нее. Здесь Нилу пришлось открыть заслонку фонаря, чтобы как-то освещать себе путь до Брейди-стрит. Он прошел всего с полсотни шагов, когда тоже заметил женщину у ворот конюшенного двора.

Она лежала вдоль тротуара головой на восток, левая рука ее почти касалась ворот. Направив на тело луч фонаря, констебль осмотрел неожиданную находку. Женщина лежала на спине, одежда ее была в беспорядке, юбки задраны чуть выше колен. Нил пощупал ее руку, выше запястья она была еще вполне теплая. Глаза ее были широко открыты, шляпка лежала на земле рядом с правой рукой. Из перерезанного горла под шеей натекла лужа крови. В восточном конце Бакс-роу, там, где светил единственный на улице фонарь, послышались шаги другого патрульного — это констебль 96J Джон Тейн шествовал по Брейди-стрит на север от Уайтчепл-роу. Нил посигналил ему фонарем и тот сразу же подошел. Поскольку полицейский, нашедший мертвое тело, обязан был находиться при нем до самого помещения оного в морг, Нил сказал Тейну: «Тут мертвая женщина с перерезанным горлом. Беги скорее за доктором Лльюэллином», и Тейн тотчас же удалился.

Констебль 97J Джон Нил (рисунок из The Penny Illustrated Paper)

С противоположной стороны появился извещенный Кроссом и Полом констебль Майзен, которого Нил тотчас направил в участок на Бетнал-Грин-роуд за санитарной тележкой, хотя Майзен и был из соседнего дивизиона.

Оставшись один, Нил осмотрел, сколько мог, при свете «бычьего глаза» дорогу, но не заметил каких-либо следов. Он позвонил в двери Эссекского Причала, открылось окно на лестничной площадке, и человек, высунувшийся в него, на вопрос, не было ли слышно какого-нибудь шума, дал неприветливый ответ: «Нет». Когда пришел сержант 10J Генри Кирби, он постучал в дверь «Нового Коттеджа», и из окна второго этажа выглянула женщина, которая также ничего не слышала и не видела.

Доктор Р. Р. Лльюэллин (рисунок из The Penny Illustrated Paper)

Тем временем констебль Тейн мчался за доктором (по крайней мере так потом предпочитала утверждать полиция). Приемная доктора Ральфа Риза Лльюэллина располагалась в доме 152 по Уайтчепл-роуд. Доктор был человек «тихий и уравновешенный, как приличествует мужчине» — так описывала его газета «Ист Лондон Обсервер». Лльюэллин был потомственным врачом, его отец, тоже доктор, переехал в Уайтчепл из Южного Уэльса еще до своей женитьбы, поэтому Ральф провел здесь все свои 38 лет. Согласно переписи 1871 года, в это время он с отцом и братьями уже проживал по этому адресу. К 1888 году отец его умер, братья разъехались или были отданы родственникам после смерти кормильца, поэтому доктор жил в доме только с 25-летней незамужней сестрою, со своим ассистентом и с прислугой: кухаркой и горничной.

Сейчас уже трудно объяснить, почему Нил направил своего коллегу именно к Лльюэллину. Он не был полицейским врачом J-дивизиона, хотя одно время состоял больничным хирургом при Лондонской больнице. Похоже, что он даже не был дежурным врачом в эту ночь (обычно частные врачи во время дежурства вывешивали на дверях своих домов красные фонари), иначе его не пришлось бы будить. Расстояние до дома Лльюэллина было больше, чем до Лондонской больницы (по расчетам Айвора Эдвардса, от места убийства до больницы, если идти вокруг школы и далее через узкий проход над подземкой под названием Вудс-билдингс, было всего 171,6 м (то есть 2 минуты пешком). Во всяком случае доктор Лльюэллин, как показало дальнейшее развитие событий, был не самым хорошим выбором.

Констебль Тейн разбудил Лльюэллина и сообщил, что его ждут на Бакс-роу. Доктор быстро оделся и они вдвоем направились туда. Кроме Нила, сержанта Кирби и возвратившегося с санитарной тележкой и еще одним констеблем Майзена здесь уже стояли двое рабочих с находившейся по соседству скотобойни.

Бакс-роу в представлении художника Энди Кемпбелла в серии комиксов Алана Мура "Из Ада"

Вид на Бакс-роу со стороны Брейди-стрит (фото Леонарда Маттерса, кон. 1920-х, The Mystery of Jack the Ripper)

Констебли и сержант сгрудились вокруг Лльюэллина и светили ему фонарями, а он склонился над женщиной. Она лежала на спине, распрямив ноги. Доктору даже показалось, что ее специально так уложили, но Нил возразил, что тела они не трогали. Кисти и запястья женщины уже похолодели, но нижние конечности все еще были теплые. Доктор осмотрел ее грудь и попытался услышать сердце, но оно не билось. Полицейским Лльюэллин сказал, что покойная была мертва не более получаса. У него не было сомнений, что это убийство и что покойная не покончила с собой, перерезав себе горло. Однако ему показалось, что для такой раны крови натекло на землю мало, по оценке Лльюэллина — не более двух бокалов для вина, то есть полпинты, не более, — да еще эта странная поза, будто труп сюда откуда-то принесли и аккуратно положили на мостовую. Возможно, уже тогда он высказал полиции предположение, что убийство было совершено в другом месте. Во всяком случае он не намерен был продолжать в темноте осмотр, да и зеваки начинали собираться: кто-то прошел у них за спинами по Бакс-роу, пока он склонился над трупом, явились еще один боец со скотобойни и приглядывавший за канализационными работами на соседней улице пожилой сторож. Доктор Лльюэллин велел отвезти тело в морг — он осмотрит его позже, когда рассветет. Конечно, в случае чего он всегда к услугам полиции...

Бакс-роу в 1938 г. Справа находится здание школы, затем виден проем с забором, ограждающим железнодорожную траншею, за ним «Новый Коттедж» и ряд коттеджных жилых домов. (из книги Уильяма Стьюарта Jack the Ripper A New Theory

Тейн помог Нилу положить тело на тележку — громоздкие деревянные носилки на двух колесах с закрывающимся кожаным верхом, — и тот с Майзеном в сопровождении сержанта Кирби отправились в покойницкую Уайтчеплского работного дома поблизости на Олд-Монтагью-стрит — в приходе вот уже много лет не было своего общественного морга, он был снесен при прокладке новой улицы и так и не был выстроен вновь, ходя деньги для этого выделялись ежегодно. Констеблю Тейну и приведенному Майзеном из участка констеблю было велено дожидаться прибытия дежурного инспектора, им сегодня был Джон Спратлинг.

Вопреки мнению доктора Лльюэллина крови после трупа оказалось достаточно. Мало того, что Тейн перепачкал в ней руки, когда помогал водружать труп на тележку — одежда на спине убитой была обильно пропитана кровью, — так еще и на земле остались кровавые пятна там, где были ноги, да масса запекшейся крови сантиметров пятнадцать в диаметре там, где находилась голова убитой, крови, которая частично стекла в водосточную канаву еще до того, как свернулась. Однако до прибытия инспектора Спратлинга эта лужа крови не дожила. Когда начало стало светать, из Нового Коттеджа вышел работавший на мистера Брауна Джеймс Грин, сын хозяйки, и при помощи ведра воды и метлы смыл неприятное украшение у ворот конюшни.

Инспектор Джон Спратлинг

Инспектор Джон Спратлинг первый раз услышал о произошедшем убийстве в половине пятого, когда находился на Хокни-роуд. В отличие от Нила, Тейна и сержанта Кирби, которые служили здесь еще до образования отдельного Бетнал-Гринского дивизиона, Спратлинг был переведен сюда совсем недавно, в марте прошлого года, из Ламбетского дивизиона в южном Лондоне, где успел пробыть только три месяца после перевода из Гринвича. В фильме «Джек Потрошитель» с сэром Майклом Кейном в главной роли Спратлинг выведен заносчивым и надменным по отношению к детективам из Скотланд-Ярда офицером. О нем не так много известно, но ничего не говорит о том, что реальный Спратлинг был похож на этого киногероя. Он был потомственным полицейским: его отец прослужил в Столичной полиции до самой своей нелепой смерти в пруду после вечеринки в трактире. Джон был достаточно высоким по тем временам человеком, 1 м 78 см ростом, с темно-каштановыми волосами и карими глазами («Ист Лондон Обсервер» описал его как «мужчину с проницательным взглядом и стального цвета волосами и бородой»; он пил самый крепкий чай и курил самый крепкий в Столичной полиции табак, но дожил в итоге до 90 лет. Получив извещение о происшествии на Бакс-роу, инспектор Спратлинг отправился туда и увидел здесь констебля Тейна с напарником, указавших ему на место, где лежала покойная. Но увы: инспектор смог разглядеть лишь пятна крови на тротуаре между камней.

Морг лазарета Уайтчеплского работного дома, примыкающий к площадке, где играют дети

Охранять на месте уже было нечего, так что Спратлинг, взяв с собой констебля Тейна, отправился в морг. Покойницкая лазарета Уайтчеплского работного дома на Олд-Монтагью-стрит представляла собой небольшой кирпичный сарай с зелеными воротами, темный и вонючий, расположенный в правой части большого двора, который использовавшегося Управлением общественных работ для складирования своих материалов. Тело все еще лежало на тележке во дворе. Сам Уайтчеплский работный дом располагался неподалеку, на углу Бейкерс-роу и Томас-стрит, и хотя привезшие тело полицейские послали туда за ключами, никто до сих пор не пришел. В ожидании ключей Спратлинг начал составлять описание трупа, но в то время не заметил каких-либо ран на теле. Примерно в 5-5:20, как раз когда взошло солнце, в покойницкую наконец прибыл Роберт Манн, престарелый и припадочный обитатель работного дома, отвечавший за морг. Он открыл ворота и тело завезли внутрь. Здесь Спратлинг решил завершить начатую работу.

Переписывая одежду убитой, инспектор Спратлинг приподнял нижние юбки, чтобы внести в список исподнее, и обнаружил, что в брюшной полости имеются обширные рваные раны. Он тотчас послал Тейна за доктором Лльюэллином. Было начало шестого. Пришел невыспавшийся доктор Лльюэллин и произвел осмотр, продолжавшийся примерно 10-15 минут. Вечером того же дня доктор заявил прессе, что «он видел много ужасных случаев, но никогда такого зверского дела, как это».

Результаты осмотра сохранились только в пересказе инспектора Спратлинга в его рапорте, написанном в тот же день:

...ее горло перерезано слева направо, два отчетливых разреза находятся на левой стороне. Трахея, глотка, спинной мозг перерезаны; справа на нижней челюсти синяк, вероятно, от большого пальца, другой синяк на левой щеке; брюшная полость была вспорота от середины нижних ребер вдоль правого бока, в нижней части таза к левой части живота, рана там была неровной, сальник или покрытие живота был также прорезан в нескольких местах, и также две небольших колотых раны на интимных местах, очевидно, нанесенные ножом с прочным лезвием, полагаю, что они были сделаны левшой, смерть наступила практически сразу.

Место убийства

Когда доктор отправился домой досыпать дальше, инспектор Спратлинг велел Манну не трогать тело и вместе с Тейном ушел обратно на Бакс-роу. Старик почтительно выслушал инспектора, закрыл морг и отправился к шести часам утра в работный дом завтракать.

Прибыв на Бакс-роу, Спратлинг велел констеблю Тейну обыскать местность, где была найдена убитая женщина, включая стены, дворы и железную дорогу. Констебль обыскал Эссексский Причал, арки Большой Восточной железной дороги, линию Восточно-Лондонской железной дороги и окружную железную дорогу вплоть до Тимз-стрит, но не обнаружил никаких следов крови или чего-нибудь подозрительного. Сам Спратлинг также осмотрел Бакс-роу и Брейди стрит на предмет пятен крови, но ничего не нашел.

Детектив-инспектор Джеймс Хелсон, отвечавший за работу отдела уголовного розыска в J-дивизионе и живший, как и многие старшие полицейские офицеры, в южном Лондоне, получил извещение о произошедшем убийстве только без четверти семь. Из дома он направился сперва в Бетнал-Гринскую полицейскую часть, где выяснил все имеющиеся на тот момент подробности. Оттуда он вместе со своими подчиненными из дивизионного отдела уголовного розыска, детектив-сержантами Патриком Энрайтом и Джорджом Годли, пошел в мертвецкую.

Улица Олд-Монтагью-стрит в 1950-х годах

Теперь в морге находилось уже двое обитателей работного дома: Манн и его престарелый товарищ Джеймс Хатфилд. Тело было все еще одето. Лиф платья на трупе был застегнут спереди, кроме четырех верхних пуговиц, которые, видимо, были расстегнуты доктором Лльюэллином при осмотре, корсет был короче, чем обычно, и не достигал бедер, стягивавшие две его половинки пряжки также были застегнуты. Инспектор Хелсон уже знал о теории доктора Лльюэллина. Судя по показаниям Хелсона, в нее входило не только то, что женщину убили где-то в доме и затем перенесли на улицу к воротам конюшенного двора, но также то, что ее одели уже после убийства и нанесения ей увечий в брюшной полости. Во всяком случае Хелсон особо обратил внимание, что раны эти были видны даже при надетом корсете, так что у убийцы не было особой необходимости снимать его. Одежда была лишь в легком беспорядке, что указывало на то, что тело не тащили. Хелсон также заметил кровь на волосах и на воротнике платья и ольстера (длинного дорожного пальто), но на нижних юбках следы крови отсутствовали. Платье было пропитано кровью на спине только выше плеч, там, где кровь стекала из раны на шее. Ольстер также пропитался кровью, и между ним и платьем находились сгустки крови. Хелсон не нашел никаких признаков того, что убийству предшествовала борьба, не было никаких ссадин, которые бы свидетельствовали о том, что с пальцев убитой срывали какие-нибудь кольца. Правда, на лице имелся синяк, как если бы женщину ударили в щеку, и на правой стороне нижней челюсти имелся кровоподтек.

Вид на Бакс-роу со стороны Брейди-стрит. Конюшенный двор находился на месте гаража (1967, фотография Стьюарта Эванса)

Сержант Энрайт велел Манну и Хатфилду не трогать труп, и детективы отбыли на место преступления. Здесь Хелсону с Энрайтом пришлось выслушать свидетельства, которые, казалось бы, говорили в пользу первоначальной версии доктора Лльюэллина о том, что убийство произошло в другом месте. В полицейских документах не сохранились эти показания, но они могут быть с определенной долей достоверности восстановлены из сообщений в прессе. Газета «Стар» от 7 сентября упоминала заявление некоей миссис Колуэлл с Брейди-стрит о том, что примерно во время убийства она услышала женщину, бежавшую по улице с пронзительным криком «Убивают! Полиция!» «Она убегала от кого-то, — сказала миссис Колуэлл, — кто, судя по тому, как она кричала, бил ее, пока она бежала. И меня поразило, что я не слышала звуков каких-нибудь шагов.» Другая газета, «Ллойд Уикли Ньюспейпер» от 2 сентября сообщала, что утром в день убийства на достаточном расстоянии вдоль тротуаров по обе стороны Брейди-стрит наблюдались свежие пятна крови. Они представляли собой цепочку капель, падавших на расстоянии чуть меньше метра друг от друга, а временами до двух метров, после чего следовала значительно большее по размеру пятно, указывавшее на то, что человек остановился. По уверению газеты, этот истекавший кровью человек шел или бежал зигзагами, дважды пересекая улицу туда и обратно. След был прослежен по Брейди-стрит на 140 метров до Хониз-Мьюз, где у ворот находилось большое пятно, выглядевшее так, как будто человек свалился у стены и лежал там некоторое время. Далее кровавый след шел к Бакс-роу, где было найдено тело. Позднее Хелсон на дознании упомянул, что пятно на Брейди-стрит, которое, возможно было кровью, оказалось единственной подозрительной вещью, найденной в окрестностях Бакс-роу. Однако инспектор уверенно полагал, что убийство все-таки было совершено именно там, где был найден труп.

«Новый Коттедж» и ворота в бывший конюшенный двор в 1938 г. (из книги Уильяма Стьюарта Jack the Ripper A New Theory

Тем временем детектив-сержант Годли присоединился к инспектору Спратлингу, с которым он обыскал Восточно-лондонскую и Окружную железнодорожную линии и насыпи, а также двор Большой Восточной железной дороги и другие места в окрестности, но не нашел ничего. Во дворе Большой Восточной железной дороги дежурил полицейский констебль № 81 БВЖД, его будка находилась позади ворот двора метрах в пятидесяти-шестидесяти от места, где было обнаружено тело, но он не слышал ничего особого в эту ночь. Полиция также побеседовала с еще двумя сторожами: Уильямом Кортом, ночным сторожем из склада господ Брауна и Игла, и с Томасом Монтагью, сторожем в школе, но ни тот, ни другой ничего не видели и не слышали.

На самой Бакс-роу инспектор Спратлинг с детектив-сержантом Годли посетили полдюжины человек, живущих по соседству с местом убийства, но ни один не заметил ничего подозрительного. Больше всего полицию интересовали жильцы двух домов: «Нового Коттеджа», чьи окна смотрели прямо на место убийства, и Эссекского Причала, который находился напротив на другой стороне улицы.

В «Новом Коттедже» проживала миссис Эмма Грин, вдова, с дочерью и двумя сыновьями. Один из ее сыновей отправился в кровать в 9 часов вечера, второй — без четверти десять. Сама она пошла спать в 11 часов вместе с дочерью, они занимали с ней переднюю комнату на втором этаже. Обычно сон у нее не был крепким, и если бы на улице раздался какой-нибудь крик о помощи, она бы его услышала, но она беспробудно проспала до 4 часов, до того самого момента, как ей в дверь постучался сержант Кирби. На вопрос, нет ли на Бакс-роу какого-нибудь игорного дома или дома терпимости, она ответила, что не знает ни одного такого дома в ближайших окрестностях.

Эссекский Причал (за вторыми воротами) и здание за ним, построенное на месте картузной фабрики Шнейдера, незадолго перед их сносом в 1988 году

Эссекский Причал занимал со своей семьей Уолтер Паркисс. Когда-то он сам жил в Новом Коттедже и работал столяром и плотником, а теперь он был управляющим складом. Вместе с женой Мэри Энн он спал в передней части дома — в комнате на третьем этаже, дети — в задней части дома. Кроме того, в доме находилась служанка. Сам Паркисс лег спать в 11 часов вечера или в четверть двенадцатого, просыпался несколько раз за ночь и бодрствовал с часу до двух. Но он ничего не слышал вплоть до звонка констебля Нила. Жену его мучила бессонница большую часть ночи, но она также не слышала ни звука, было необыкновенно тихо. Они наверняка услышали бы шум, если бы на улице что-то происходило.

Около полудня стало ясно, что найти убийцу по горячим следам не представляется возможным, улик пока нет, да еще вдобавоке предстоит как-то установить личность самой убитой. Оставив на месте убийства одного констебля на случай, если кто-нибудь пожелает сообщить следствию что-либо важное, детективы и инспектор Спратлинг проследовали обратно в морг.

Эссекский Причал в сентябре 1989 года.

Вернуться к главе "Полиция Восточного Лондона"

Перейти к главе "Первые успехи полиции"

запись создана: 27.12.2012 в 11:40

@темы: Потрошитель