Не знаю, про что эта картинка, но мне напоминает повесть Гарри Гаррисона "Далет-эффект". Там тоже на подводной лодке на Луну летали.

18.11.2012 в 14:40

Пишет  Касиопея:

@темы: иллюстрации

---

Оригинал взят у в Орхидеи Никитского сада

Во время цветочных выставок Никитского сада я обязательно захожу в оранжерею с ор-
хидеями. Знаю, что хозяева в дни массового наплыва посетителей постараются выста-
вить все свое богатство.  Так было и в этот раз.  Правда изобилия пышноцветущих  фа-
ленопсисов,  как  главного украшения сада орхидей я не заметил,  но  почти  все виды
этой коллекции были представлены. За исключением разве что башмачка...




В моем представлении орхидеи это нечто большее, чем просто цветы. Они мне кажутся
одушевленными существами инопланетного происхождения. Ну посудите сами - какой из
земных цветков может расти не касаясь земли, улавливая воду и питательные вещест-
ва прямо из воздуха!
2


3


4


5


6


7


8


9


10


11


12


13


14


15


16


17


19


19


20


21


22


23


24


25


26


27


28


29


30


Если вы хотите себе какую-нибудь фотографию фоном на рабочий стол,
скажите, я загружу в большом размере.

@темы: цветики-листочки

---

Если жаба давит покупать дорогое лекарство

Как быстро понять, что за говно мне наначили и решить, что же купить?
1) читаем, что у нас действующее вещество (бывают и комбинированные препараты, с ними немного сложнее)
2) ищем английское написание этого дела
3) пробиваем эту хрень например на RxList.com —> там нет –> ищем альтернативное лекарство, другого врача
4) нашли. значит молекула одобрена FDA (американский госрегулятор). проверяем показания (indications) –> нет нашего заболевания —> тщательно уточняем, какого хрена. иногда есть вполне допустимый offlabel (применение за пределами одобренных показаний по сумме имеющихся исследований), но это нуэжно 7 раз перепроверить
5) идем на РЛС, пробиваем по действующему веществу кирилицей, внизу находим Торговые названия препаратов с действующим веществом, открываем все, по возможности, раскрываем пункт Показать все формы выпуска, закрываем страницы, где отечественный производитель, если не имеем достоверной информации о качестве субстанции и т.п., закрываем индусов и прочую экзотику. обычно остается западная и восточная Европа и ТНК.
6) проверяем оставшихся на medlux.ru, считаем цену за таблетку (при одинаковых дозировках), за грамм (1 гр = 1000 мг, а 1мг = 1000 мкг) или за мл… дальше беседуем с внутренней жабой и определяемся окончательно.
не 100% солюшен, есть некоторое число нюансов, но данный серч в большинстве случаев защитит вас от запредельно нехороших решений
murmolka.com/post/15105/ROSNANO-vkladyivaet-4-m...

@темы: медицина

---

подборка обоев arnusha.ru/rubric/1521978/

@темы: пейзажи

---

Кое-что переврано, но пусть будет
Жизнь и удивительные приключения великого комбинатора... Осипа Шора

www.liveinternet.ru/community/2281209/post24833...

22 января 2003 г., в издающемся в Америке журнале «русского зарубежья» «Вестник», появился материал, где журналист Александр Розенбойм описал свою давнишнюю встречу с неким гражданином, как считалось, никогда не дававшим интервью и всячески отбивавшемся от назойливых журналистов. «Потребовалось немало дней, полных надежд, волнений, сомнений, разочарований и, порою, желания послать этот поиск подальше, чем от Одессы до Москвы, прежде чем состоялся телефонный разговор, во время которого была назначена встреча на Тверском бульваре, и я услышал подкупающий конкретикой вопрос: «А как же я вас опознаю, по газете «Правда» в левой руке?». Уловив иронию, я предупредил, что буду держать коробку папирос старинной одесской марки «Сальве». «Я их не видел уже сорок лет, - прозвучало на другом конце провода, и я позволил себе заверить собеседника, что он сможет их увидеть и даже покурить через сорок минут. «Кто здесь курит папиросы «Сальве» с антиникотиновым мундштуком фабрики братьев Поповых?» - будто цитируя давнишнюю рекламу, произнес кто-то надо мной. Я поднялся со своей уже «насиженной» скамейки, и увидел высокого немолодого гражданина с выразительным лицом. Действительно с «медальным профилем», одетого в видавший виды серый макинтош и сандалии или, как их еще совсем недавно называли в Одессе, штиблеты, «носков под штиблетами не было». Узнали? Конечно, каждый почитатель таланта Ильфа и Петрова ( и не только) воскликнет: «Это же портрет Остапа Бендера! А причем тут некий немолодой гражданин?

А при том, что это был Осип Беньяминович, в миру Остап Васильевич Шор, брат погибшего еще в 1918 году от пули налетчиков молодого талантливого одесского поэта Натана Шора (придумавшего себе псевдоним Анатолий Фиолетов), приятель Эдуарда Багрицкого, Юрия Олеши, Ильи Ильфа, а потом и Евгения Петрова, гимназист, студент физико-математического факультета Новороссийского университета, милиционер при Временном правительстве, красноармеец в 1919 году, рыбак в 1920-м, снабженец, поклонник Бахуса, на вопрос о том, что он предпочитает пить - вино или водку, неизменно отвечавший: «И пиво!». И как вы уже поняли – прототип Великого Комбинатора.

В книге мемуаров «Алмазный мой венец», вышедшей в 1978 году, Валентин Катаев совершенно конкретно указал на Шора как на прототипа Бендера: «Остап Бендер написан с одного из наших одесских друзей. Он был старшим братом одного замечательного поэта-футуриста... Брат футуриста был Остап, внешность которого авторы сохранили в своем романе почти в полной неприкосновенности: атлетическое сложение и романтический, чисто черноморский характер. Он не имел никакого отношения к литературе и служил в уголовном розыске по борьбе с бандитизмом, принявшим угрожающие размеры...».



Итак, что же это была за удивительная личность?

Осип Шор родился в 30 мая 1899 года в г. Никополе (ныне - Днепропетровская область) в семье владельца магазина колониальных товаров купца 2-ой гильдии Вениамина Шора и его жены – дочери одесского банкира Екатерины Бергер.

 

Когда мальчику исполнился год, семья Шоров переехала в Одессу. Дома и во дворе маленького Осипа называли на украинский лад Остапом. Это имя «приклеилось» к нему на всю жизнь, он часто даже подписывался - Остап Шор. У Оси был старший брат Натан и младшая сестричка Эльза, которая родилась уже во втором браке матери. В семь лет Осипа отдали в мужскую гимназию Илиади. Из гуманитарных дисциплин ему нравилось лишь законоведение – по нему у Оси были отличные оценки. Наверное, знание закона сыграло не последнюю роль в гениальных аферах великого комбинатора. Как впоследствии любил говорить Отсап Бендер: «Я не херувим и у меня нет крыльев, но я чту уголовный кодекс и это моя слабость».

Будучи студентом престижного Новороссийского университета, где Осип учился на физико-математическом факультете, он вдруг резко поменял свои планы на жизнь и бросил вуз. Что повлияло на такое решение, не знает никто. Чтобы обеспечить себе безбедную жизнь Осип освоил профессию картежника или, как тогда говорили, катранщика. Он успешно и часто мухлевал и до нитки обирал профессиональных шулеров.

 

В скором времени он снова поступил, но теперь в Санкт-Петербуржский институт на механический факультет, откуда через год благополучно вылетел. Учиться долго великому гению не хватало силы воли, ведь он хотел, чтобы все получалось быстро и без особых усилий. Когда Шора в 1916 году призвали в армию, Ося предоставил комиссии поддельные документы о том, что он, якобы, является сыном турецкоподданного. Дело в том, что на фронт не брали иностранцев, а турецкая диаспора была в Одессе самой многочисленной. Поэтому смуглый Ося легко сошел за турка. Также ловкий юноша за небольшое вознаграждение освободил от военной повинности нескольких псевдокурдов и лжегреков. Когда подделка вскрылась, Шор бежал из Одессы.

В голове непризнанного гения то и дело возникали какие-нибудь грандиозные планы и идеи, но из-за того, что хотелось иметь все и сразу, эти идеи так и не воплощались в жизнь. Удивительно, но в один прекрасный день Осип Шор нашел на дороге лысую курицу, которая вскоре стала очень знаменитой. Наверное, никому другому не смогла бы прийти в голову такая гениальная и довольно простая идея. Это была первая афера Остапа Шора. Идеальная курица, которую не нужно было ощипывать, привлекла внимание отечественных селекционеров и мясной промышленности.В Одессу стали съезжаться агенты крупных мясозаводов, чтобы побольше узнать о чудо-курице. Шор придумал фирму с довольно оригинальным названием «Идеальная курица».

Выдавая себя за профессора, он проводил различные лекции на тему прогресса в области птицеводства. Речь его была настолько убедительной, что практически все слушатели велись на его обман. Все верили в то, что лысая курица станет залогом прогресса мяспрома. Ведь теперь ее не нужно будет ощипывать. С фирмой «Идеальная курица». заключили контракты многие птицефабрики юга России. Когда партии лысых кур должны были поступить на птицефабрики, фирма исчезла. А в офисе нашли записку Шора. В ней он уведомил своих партнеров по бизнесу, что одесские селекционеры вывели новый вид курицы - без головы и костей!

Особенно удалась Осипу идея с конторой по продаже индульгенций. Она расположилась в одном из религиозных центров Одессы. Радовались священнослужители, которым доставалась большая часть доходов, довольны были и налётчики, которые, отправляясь на «дело», заранее покупали себе отпущение грехов. Контору, к сожалению Шора, пришлось вскоре закрыть, потому что ею заинтересовались местные власти, но совсем не для того, чтобы оплатить искупление грехов. Грянула революция.

Особого внимания в истории жизни Шора заслуживает его 10-ти месячное путешествие из Москвы в Одессу в 1917 -1918 году. С приходом к власти большевиков деньги обесценивались с каждым днем, поезда не ходили, работы не было. Чем только не промышлял Осип по пути домой. Так, толком не умея играть в шахматы, Ося представился гроссмейстером. Кроме того, будучи далеким от изобразительного искусства, он устроился на пароход художником. Под видом пожарного инспектора Шор обобрал не одно учреждение. В общем, выдумкам комбинатора не было числа. Исключительно из-за денег - времена были голодные, он даже женился на тучной даме бальзаковского возраста, которая держала лавку. Эта женщина стала прототипом мадам Грицацуевой.

Шор вернулся в Одессу в самое тяжелое время. За недолгий период в городе сменилось 14 властей. Одесса утопала в бандитизме. Шор вступил в ряды народных дружин и вскоре занял в местной полиции - стал ведущим оперуполномоченным по борьбе с преступными группировками. Одесский угрозыск получил достойного опера. Осип был в отличной физической форме благодаря своим увлечениям классической борьбой, а также занятиями с гирями. Он беспощадно расправлялся с преступниками. Поэтому глава одной из банд - Мишка Япончик решил ликвидировать великого комбинатора

Покушение на Шора произошло в кафе на Лонжероновской улице. В результате перестрелки погибли четверо наемных убийц, а гений аферы Осип Шор остался жив и невредим. Не сумев избавиться от Осипа в первый раз, бандиты по ошибке убили его брата – поэта Натана Шора, известного под псевдонимом Анатолий Фиолетов ( на снимке).

Убийца выследил Шора, не уточнив, тот ли это Шор, которого ему заказали. Натан погиб как раз накануне своей свадьбы. Узнав об убийстве брата, Остап впал в ярость. Несколько суток подряд, без еды и сна, он рыскал по подворотням, собирая улики. Но убийц брата он вычислил. Шор пришел в самое логово бандитов, выложил на стол маузер и потребовал выдать того, кто убил Натана. «Стреляй!» - распахнул свою грудь убийца. Он знал, что убил человека по ошибке. Шор стоял перед убийцей брата, но выстрелить не смог. А потом ...уронил голову на стол и заплакал. Опер просидел в бандитском логове до утра, вспоминая за стаканом водки о брате и читая его стихи. А на утро уехал в Петроград.

Много чего было ещё в жизни этого незаурядного человека. В 1934 году он получил письмо от своего друга Василия Ильичёва – директора Челябинского тракторного завода: «Учитывая мои знания, опыт и твою деловую хватку, мы можем вместе сделать много полезного». Шор это предложение принял. Став одним из помощников директора, он с увлечением приступил к работе. А в 1937 году в кабинет Ильичёва ворвались сотрудники НКВД, предъявив ему обвинение в шпионаже. Осип вступился за своего начальника, и был тут же арестован, но когда его вели к «воронку», сбежал.

 

 

 

Шор перебрался в Москву, где жил у своего земляка - писателя Юрия Олеши (автора «Трех толстяков». Там встретился с Валентином Катаевым, известным писателем и редактором, которому и рассказал о некоторых эпизодах своей жизни. А тот поведал о них молодым журналистам Ильфу и Петрову и поручил написать книгу приключений Осипа , положив в основу историю о 12 стульях.

 

 

Фамилию персонажу дали Бендер, её с юности знал Ильф, поскольку рядом с его домом на легендарной Малой Арнаутской улице, где, как утверждал Остап, делается вся контрабанда, располагалась "Мясоторговля Бендера". Так, Ося Шор был увековечен образом обаятельного мошенника Остапа Бендера. Правда, когда спустя годы, он заявился к авторам, с требованием поделиться гонораром за использование его образа, те подняли его на смех, заявив, что это собирательный персонаж. Тогда Шор попросил хотя бы воскресить Остапа. Что и было, как мы знаем, сделано, появилась вторая часть - «Золотой телёнок».

Во время войны Шор пытался прорваться в блокадный Ленинград, где после эвакуации оказались его родные. Однако его усилия были тщеты. На фоне нервных переживаний у Шора развилась экзема, которая впоследствии переросла в рак кожи. Сестру Эльзу он смог разыскать в Ташкенте, куда она была эвакуирована. Почти невероятно, но его вылечили, он смог победить смертельную болезнь! После окончания войны Остап и Эльза переехали в Москву. За всю свою жизнь Шор так и не успел завести детей. Его сестра устроилась работать на «Мосфильме» костюмером-гримером.

Шор вышел на пенсию по инвалидности. Но он не хотел сидеть дома. До конца жизни он проработал проводником поезда Москва – Ташкент. Полмесяца он ездил в одну сторону, полмесяца – обратно, а следующий месяц жил в Москве у сестры. Так он и доживал свою жизнь, практически в одиночестве, без семьи, без детей и внуков.

 

Великий комбинатор прожил почти восемьдесят лет, перенеся два инфаркта и ослепнув на один глаз. Похоронили его на Востряковском кладбище в 1978 году.

(Использованы статьи

http://casino.ru/group/casino/afera/blog/topic/7232osip_shor__realnaya_istoriya_ostapa_bendera

http://www.sane4ka.ru/mishka-yaponchik-vs-ostap-bender

Документальный фильм из цикла программ«Эпоха и люди»



А Остап Бендер до сих пор остается популярнейшим персонажем в нашей стране. Причем во все времена. Правда ведь забавно, что даже в СССР любимым героем миллионов был человек сомнительной репутации, а проще говоря мошенник. Возможно, это потому, что он, как и его прототип, несмотря ни на что, оставался добрым, и его аферы были направлены на тех, кто сам был не в ладу с законом и совестью?

Не счесть памятников, установленных по всех стране Остапу Бендеру. В Москве и Петербурге, Харькове и Одессе, Старобельске и Козьмодемьянске. Кстати в последнем ( а именно он представлен в романе под именем Васюки), есть музей Остапа Бендера. О музее в Санкт-Петербурге  писалось ранее

@темы: книги

---

Это слон

Оригинал взят у в Чернильница

Флоренция, Италия

ок. 1550-ок. 1600

Бронза.© V&A Images

 

@темы: письменные принадлежности

---

Оригинал взят у в Почему в Чехии гомосексуалисты – бузеранты и теплоуши, а в России – голубые.

Вопрос, конечно, интересный  - в тему языковых отличий двух славянских языков и правил появления и расзростания новой жаргонной терминологии.

«Бузеранты» и «теплоуши»

Языковое окружение Чехии – немецкий язык, которое долгое время поставлял различные термины.

Бузерант – с любопытной историей.  Оказывается, в Северной Италии было слово  buzarada (содомит), а оно возникло из поднелатинского bugeru (bulgaru) и означало болгар  - приверженцев ереси богомилов (бабунов), появившейся в Болгарии в 10 веке. По Брокгаузу и Эфрону  «На Западе они назывались не богомилами и бабунами, а манихеями, публиканами (павликиане), патаренами — в Италии, катарами — в Германии (отсюда Ketzer — еретик), альбигойцами — в Южной Франции (от города Альби), а также текстарантами (от tissarands — ткачи, по ремеслу). Несмотря на такую широкую распространенность секты, не было забыто ее болгарское происхождение, и потому она именовалась у западных писателей: Bulgarorum haeresis, bulgari, bugri (отсюда бранное французское слово bougre)». 

Еретиков связывали с разными сексуальными извращениями, в частности, и богомилов с гомосексуализмом, хотя те и запретили его в своей среде.

Через немецкий язык слово бузерант стало чешским. Тут, в чешской среде возникл глагол бузероват – то есть  тиранить.

В чешском  жаргоне появлось еще и слово буквица – якобы путем трансформации  buzerant - bukál - bukvice.

Теплоуш – якобы калька с немецкого   „Schwul“,  возникшего из регионально ругательства   „die Schwuchtel“ (педик) от  „schwuchteln“ – скакать, танцевать . Будто бы одно из близких слов  - означает еще и теплый, на чешском teplý

«Голубые»

 „… первые четко зафиксированные словоупотребления слова «голубой» в значении «гомосексуал» относятся лишь к 1960–70-м гг.…

Ареал первоначального распространения термина был очень узким и ограничивался гомосексуальной субкультурой центра Москвы, то есть рамками так называемой «штриховой элиты» – сообщества гомосексуалов, группирующегося в сквере перед Большим театром. В этой среде и следует, как мы полагаем, искать корни слова.

По нашему мнению, первоначальной формой было существительное «голубь» (также как и общеупотребительное значение слова «голубой» (т. е. «имеющий цвет отлива оперения голубя» произошло, по мнению многих этимологов, от слова «голубь» …

Опираясь на московский гомосексуальный фольклор (см. например, мы можем реконструировать такую форму как первичную, по той причине, что впервые она упоминается несколько раньше, чем производный от нее термин «голубой» в значении «гомосексуал». Более того, понятна первичность именно существительного для обозначения гомосексуала как одушевленной категории и вторичность прилагательного «голубой» в значении «гомосексуальный». Таким существительным, по нашему мнению, могло быть только слово «голубь».

Постоянные посетители уже упомянутого скверика у Большого театра часто назывались не только «голубями», но «голубками», «голубарями» и даже «голубцами», а позже и сам скверик (именовавшийся также «Штрихом» (как предполагается, от формы немецкого глагола streichen – ходить, гулять)) получил название «голубятня» или «голубика».

 …

Еще одним аргументом в пользу первичности сленгизма «голубь» могут послужить переиначенные строки популярной советской песни, написанной в 1951 г. поэтом М. Л. Матусовским для кинофильма «Мы за мир» на музыку И. О. Дунаевского – «Летите, голуби», приписываемые другому известному композитору, Никите Богословскому:

Летите, голуби, летите!

Для вас нигде преграды нет.

Хоть всю столицу обосрите.

Вас не обидит Моссовет! 

Здесь первая строка ни что иное, как предупреждение гомосексуалам о приближающейся на них облаве со стороны милиции или КГБ (зафиксированное в лексикографических источниках), что было весьма актуально в советское время. Громкое пение этой песни (разумеется, со словами оригинала и на его мотив) в скверике служило кодовым сигналом для собравшихся в нем гомосексуалов о готовящемся нападении. Заметим, что пик популярности песни «Летите, голуби» приходится на конец 1950-х – начало 1960-х гг. – т. е. на то время, когда о «голубых» еще никто не слышал.

Чем же можно объяснить выбор для названия советских гомосексуалов такого вида птицы, который не более и не менее других видов склонен к гомосексуальному поведению? По нашему мнению, здесь три причины, которые можно условно обозначить как позитивная, нейтральная и негативная.

Прежде всего, если исходить из значения слова «голуби» именно как собирательного самоназвания гомосексуалов, понятно, что его смысл апеллирует к тем качествам, приписываемым голубям, которые в наибольшей степени импонируют самим гомосексуалам: нежности, ласковости, готовности к самопожертвованию, миролюбивости и т. д.

С другой стороны, поставленный примерно в то же самое время (октябрь 1961 г.) здесь, на тогдашней площади Свердлова (ныне – Театральная) внушительный памятник Карлу Марксу стал излюбленным местом скопления столичных голубей, что могло навести на мысль о сходстве с гомосексуалами, также избравшими это место для своих встреч. И третья, самая обидная для завсегдатаев «Штриха» версия заключается в том, что по количеству оставляемых после себя бытовых отходов на месте свиданий, гомосексуалы недалеко ушли от голубей, гадящих примерно в том же месте (вспомним уже цитировавшиеся строки из переиначенной песни).

Безусловно, со временем значение слова претерпело определенную трансформацию, связанную с его постепенным распространением во времени и в пространстве. Например, в тюремном жаргоне оно приобрело коннотацию – «пассивный или молодой гомосексуалист» (см. например. В более просвещенных, интеллигентских кругах, голубой цвет стал считаться вариацией «небесного» цвета, восходящего к имени Афродиты Урании, как покровительнице небесной (т. е. гомосексуальной) любви (о чем мы уже упоминали).  …

По видимому, ласкательные обращения к мужчине «голубь», «голубок» и «голубчик» также оказали косвенное влияние на появление эвфемизма, но так как они выражали, прежде всего, наличие у объекта обращения уже упомянутых положительных черт характера, якобы присущих голубям, и явно устарели к 1960-м гг., они не могли трансформироваться сами по себе в слово «голубой» с гомосексуальной коннотацией.

Радикальное расширение границ узуса слова произошло в годы перестройки и демократизации в СССР – конце 1980-х – начале 1990-х. Именно перестройка и гласность положили начало триумфальному шествию некогда малоупотребительного социолектного эвфемизма, ограниченного к тому же узким географическим ареалом словоупотребления, по всей стране.

Американская исследовательница Соня Франета, проинтервьюировавшая в 1990-х гг. множество сибирских геев и лесбиянок, задавала им также вопросы о бытующих среди них самоназваниях [13]. Ответы на вопросы интервью показывают, что слово «голубой» с гомосексуальной коннотацией известно ее собеседникам примерно с начала или середины 1980-х гг., что подтверждает нашу версию о постепенном распространении термина в среде геев, живущих вдалеке от столицы. Например,

«Игорь [Красноярск]: …Сам я узнал эти слова [«голубой» и «гей»] в 85-м или 86-м году, уже во времена перестройки»; «Миша [Новосибирск]: Еще в советские времена получил распространение термин «голубой». Я его услышал в студенческие [1977–1983] годы».

Кроме всего прочего, широкое распространение термина привело к тому, что ранее нейтрально воспринимающиеся словосочетания, в состав которых входило прилагательное «голубой» (особенно в значениях «идеализированный», «идеальный», «приукрашенный», «связанный с мечтами» и т. д.) стали восприниматься исключительно с гомосексуальной окраской. Например, «Голубой щенок» (название мультфильма), «Голубой вагон» (популярная детская песенка), «Голубая дивизия» (название подразделения румынской армии во время II-й мировой войны), «Голубой огонек» (некогда популярная телепередача) и т. д. Позитивного в этом явлении мало, но упрекать гомосексуалов в широком распространении эвфемизма конечно же нельзя. Это сделали не они, а вполне гетеросексуальные носители языка, которые избегая произносить и писать слово «гомосексуал(ист)», а в последнее время малопонятное им «гей», в значительной мере способствовали их повсеместной замене на эвфемистическое «голубой». Постепенное расширение сферы распространения эвфемизма привело к появлению в лексике гей-сообщества параэвфемизмов «синий» и «светло-синий», выступающих в речи уже как эвфемизмы слова «голубой».

 ….

Еще один пример можно привести, если обратиться к производному сленгизму «голубоватый» – в значении «гомосексуальный в незначительной степени», «бисексуальный». Явное созвучие со словом «гееватый» (от англ. gay и русского уменьшительного суффикса -еват) с синонимичным значением, привело к тому, что для выяснения степени гомосексуальности потенциального партнера гомосексуалы стали использовать выражение «Песнь о Гайавате?», объединяя таким образом оба слова в один фразеологизм, стилистически усиливаемый аллюзией на известное произведение Г. У. Лонгфелло.

В заключение отметим также, что в настоящее время термин goluboy (в английской транскрипции) приобрел неожиданную популярность в Австралии (особенно в Сиднее), что связано с наличием одновременно и крупной русскоязычной общины в стране и городе, и довольно значительного гей-сообщества. Австралийцы воспринимают русский термин goluboy как искаженное английское gal-boy – «мальчик-девочка» (здесь простонародное gal = girl), т. е. «женоподобный гомосексуал» и применяют его в этом значении.

Так об этом пишет  М. Пашков (г. Челябинск) «Об этимологии слова «голубой» в гомосексуальной коннотации, или почему российских геев называют «голубыми»?»

@темы: Вавилон-18

---

Оригинал взят у в Иллюстратор Laurel Long. Hans Brinker

Laurel Long

@темы: иллюстрации

---

Оригинал взят у в маржа

В 1886 году бутылка кока-колы стоила 5 центов. И в 1900 году. И в 1915. И в 1930. Последняя бутылка за 5 центов была продана в 1959 году. Прошло 70 лет, две Мировые войны и Великая депрессия, а цена не менялась.

В 30-х годах по рыночным позициям "Кока-колы" ударила PepsiCo. Пепси-кола начала продаваться в бутылках по 12 унций по цене 5 центов. Бутылка «Кока-Колы» объёмом 6 унций так же стоила 5 центов. «Кока-кола» не могла выпустить напиток в другой бутылке, так как торговые автоматы принимали только монеты по 5 центов, к тому же у «Кока-колы» оставался запас в 1 миллиард 6-унциевых бутылок.

В начале 50-х "Кока-кола" обратилась к министру финансов США с просьбой выпустить монету номиналом 7,5 центов. Для оплаты в торговых автоматах. В просьбе было отказано.

История про двух юристов

@темы: деньги

---

Оригинал взят у в <b>Наводнение в результате падения плотины Сен-Френсис 12-13 марта 1928 года</b>

Дамбу Сент-Френсис проектировал архитектор Вильям Малхолланд. Проект был задуман как монументальное сооружение, предназначенное для обеспечения водой и электроэнергией всего Лос-Анджелеса.
Сент-Френсис до катастрофы


Для этого был спроектирован и построен гигантский акведук (372 км) через горный массив Сьерра-Невада. Одних только туннелей сквозь восточные склоны массива было прорублено 80 км. Один из таких туннелей начинался в 70 км к северу от Лос-Анджелеса. Там же, над отвесной 300-метровой скалой, обрывающейся вниз, в каньон Сент-Френсис, Малхолланд построил две электростанции, которые должны были преобразовывать энергию падающей в каньон воды в электроэнергию, питающую город.

В этом же месте, как раз посредине каньона, между двумя электростанциями была запланирована постройка гигантской дамбы. Излишки воды, приносимые акведуком, должны были собираться в огромный резервуар и, в случае необходимости, этот резервуар мог обеспечивать водой Лос-Анджелес целый год! Великолепный проект. Но именно этот проект и называют самым нелепым и несуразным проектом 70-летнего строителя.
Разрушенная дамба Сент-Френсис

Геологи предупреждали проектировщика о том, что он собирается строить плотину на ненадежном месте. Плотина была расположена вдоль геологического разлома, выходящего к поверхности.

Поэтому грунт под самой плотиной состоял в основном из обломочных пород, который все время размывался водами каньона и растворялся в его водах, превращаясь в грязь из слюдянистого кварца. На этой грязи и возвел гигантскую плотину опытный архитектор, не вняв ничьим предупреждениям.

Высота сооружения была 62 метра, длина плотины -- 210 метров, толщина у основания -- 52 метра. Но почти сразу бетонный фундамент начал течь, пропуская воду из водохранилища на 38 000 акрофутов воды. По бетонной стене самой плотины тоже обозначились трещины.
За 20 минут до наступления часа Х воды стали просачиваться из резервуара в результате утечки. Наводнение разрушило здание ГЭС расположенное в 1 км ниже плотины в 12.04 утра 13 марта 1928

С раннего утра 12 марта со стороны обломочных горных пород появилась большая трещина. Специальная инспекция осмотрела ее и вызвала самого Малхолланда. Но он счел эту трещину незначительной.
Весь бетонный фундамент плотины разрушен. 17 марта 1928

Поздним вечером того же дня, в 23 часа 58 минут плотина не выдержала. Со страшным грохотом несколько секций плотины, весом 3000 тонн каждая, были отброшены валом воды, несущей миллиарды литров в долину Санта-Клара.
Место последнего упокоения нескольких огромных бетонных блоков в четверти мили вниз по течению от плотины.

Огромные бетонные блоки западной части плотины обнаруженные примерно в полумиле ниже плотины. Каждый блок приблизительно 63 футов в длину, 30 футов высотой и 54 футов в ширину

Дом второй электростанции на 300 метровой скале задрожал, и огни Лос-Анджелеса замерцали и погасли.
Разрушенная турбина

Долина Санта-Клара лежала в 15 километрах от злополучного каньона. Там располагался строительный лагерь, где в палатках спали 150 человек, занятые на строительстве. Из них 66 удалось чудесным образом избежать волны, остальные погибли.
Тридцать автомобилей - все, что осталось от лагеря строителей возле Пиру. Погибло восемьдесят девять человек. 18 марта 1928.

Миновав долину и рабочий лагерь, рокочущая водяная стена набросился на Калифорнийском шоссе, и поглотила 50 автомобилей со 125 пассажирами.
Дороги между Кастиком и Пиру в Калифорнии размытые от наводнения. 18 марта 1928.

Позже некоторые были обнаружены под слоем грязи в 35 километрах от шоссе. Разлившись в ширину до 3 километров, вода замедлила свой бег и превратилась в поток грязи, несущий в воды Тихого океана обломки строений, изгородей и другой хлам.
Пылевые облака от оползней. 17 марта 1928.

Но и в этом, «замедленном» виде это явление представляло собой ревущий вал воды высотою в 36 метров и шириною в 3 км. С разрывающим душу воем пронесся он мимо Лос-Анджелеса, к счастью для горожан, и обрушился в Тихий океан. К этому времени дамба просуществовала всего 2 года.
Все, что осталось от дома, расчитанного на пятьдесят человек на АЭС-2 в притоке долины Сан-Франциско

В результате проведенного расследования вся вина и ответственность были возложены на одного человека, который взял себе право принимать единоличные решения, касающиеся возведения плотин и дамб. 73-летний Уилльям Малхолланд полностью принял на себя вину и ответственность за смерть около 600 человек.
Дома, заваленные на бок после потопа в Уолнат Гров недалеко от Санта-Пола. 18 марта 1928

Железнодорожные пути между Кастиком и Пиру,разрушенные от наводнения. Команда спасателей занимается расчисткой завалов. 18 марта 1928.



Уличная сцена в Санта-Пола после потопа. 18 марта 1928.

Санта-Пола, разрушенные после потопа здания. 18 марта 1928

@темы: 20 век, старые фото

---

Оригинал взят у в Волк — острый ум и острые клыки

Волк — острый ум и острые клыки

Волки умные животные. Когда стая волков идёт на охоту, - все члены стаи действуют координированно, слаженно, обеспечивая успех общего дела. Волк живет недолго, всего 12-15 лет. Каждая волчья стая охраняет свою территорию и непримирима к чужакам.

@темы: звери

---

Оригинал взят у в рейд

Россия помогла Линкольну выиграть гражданскую войну. Существовала реальная угроза вступления Англии и Франции в войну на стороне южан.

В 1863 году в США пришли две наши эскадры: Атлантическая и Тихоокеанская. В состав Атлантической эскадры вошло три фрегата— «Александр Невский», «Пересвет» и «Ослябя», два корвета — «Варяг», «Витязь» и клипер «Алмаз». В Тихоокеанской было четыре корвета — «Калевала», «Богатырь», «Рында», «Новик» и два клипера — «Абрек» и «Гайдамак». Контр-адмирал Лесовский получил приказ в случае начала войны "действовать всеми возможными средствами, нанося наичувствительнейший вред неприятельской торговле".

Подготовка к экспедиции шла в тайне. Известие о неожиданном сосредоточении обеих российских эскадр в американских портах произвело сильное впечатление на деловые круги Англии: потенциальная угроза практически незащищённому в оживлённому торговому судоходству подействовала отрезвляюще. И английское правительство приняло решение уклониться от поддержки Франции.






Наши моряки в Нью-Йорке

Harper's Weekly, October 17, 1863

THE US-RUSSIAN ENTENTE THAT SAVED THE UNION

@темы: 19 век, СшА

---

masterok.livejournal.com/439597.html

@темы: птички

---

15.11.2012 в 15:55

Пишет  tweed tea:

Смолянки. Смольный институт благородных девиц
Продолжаю разбалять вашу френдленту благородными девицами.

Смольный институт.Последний выпуск 1917 года


Джакомо Кваренги. Фасад Смольного института (ок. 1806)

Начало системе женских закрытых институтов было положено Екатериной II, основавшей в 1764 году Воспитательное общество благородных девиц.
Цель его создания, была, как водится, самой благой – «дать государству образованных женщин, хороших матерей, полезных членов семьи и общества». Другое дело, что со временем изначально дававшая неплохие результаты (особенно на фоне тогдашней общественной ситуации) система выродилась в самоподдерживающееся болото, категорически противящееся любым переменам. Именно тогда, спустя сто лет, и начали раздаваться иронические реплики о "жеманных дурочках", "жантильных белоручках" и "сентиментальных барышнях", считающих, что "булки растут на деревьях" и "после тура мазурки кавалер обязан жениться", а слово "институтка" стало синонимом излишней сентиментальности, впечатлительности и ограниченности.

+++

Воспитанницы Смольного института благородных девиц на уроке танцев. 1901 г.

Изначально для поступления в институт было необходимо сдать экзамены (немного из французского, еще меньше из русского, плюс наличие определенного религиозного воспитания) и пройти отбор по происхождению, изрядно уменьшавший ряды желающих. Скажем, в первых наборах рассчитывать на поступление могли лишь дочери тех дворян, чьи роды были внесены в III, V и VI части дворянских родословных книг, или тех, которые имели чины, как минимум, 9-го класса (капитан) на военной службе или 8-го класса (коллежский асессор) на гражданской. Однако немногие из знати были согласны обрекать своих дочерей на безвыездные 12 лет учебы, после которых вставал нелегкий вопрос о дальнейшей выдаче замуж чересчур образованной девицы. Именно поэтому основной состав учениц был родовитым, но бедным.
Между прочим, после 1825 года многие дети декабристов учились в институтах: обе дочери Каховского, например, закончили курс с серебряными медалями. Говорят, что когда в институт приезжали княжны, то дочери императора и дочери руководителей восстания весело играли вместе.
Учились здесь и "иноземки": внучка Шамиля и дочери грузинских князей, княжны Черногории и шведские аристократки. Несмотря на то, что, согласно пафосным официальным источникам, начальница Смольного, княжна Ливен, говорила молодой классной даме: «Вы, может быть, еще не знаете традиций Смольного. С принцессы надо требовать вдвое и втрое, потому что от ея характера будут зависеть судьбы ея подданных», отношение к ним, безусловно не было обычным. Например, хотя августейшие особы и носили форменные институтские платья и ходили на обычные уроки, им предоставлялись другие помещения для жилья и собственная кухня, каникулы девушки проводили в имении начальницы института, а на праздники выезжали в императорскую семью.

Левицкий Д.Г.Портреты Смолянок:

Портрет Е.Н.Хрущовой и Е.Н.Хованской 1773 г.


Портрет Ф.С.Ржевской и княжны Н.М. Давыдовой ,1772 г.


Портрет Молчановой Е.И.,1776 г.


Портрет Алымовой Г.И.,1776 г.


Портрет А.П.Левшиной ,1775 г.


Портрет Е.И.Нелидовой ,1773 г.


Портрет Борщовой Н.С.,1776 г.

Помимо "государственных" мест для воспитанниц, довольно большое количество девушек содержалось за счет специальных стипендий, вносимых как императорской семьей (кстати, Каховские были пансионерками Николая I), так и просто богатыми людьми. И. И. Бецкой, изначально стоявший во главе Воспитательного общества, обучал по десять девочек с каждого приема, положив на их имя в банк особый капитал. А в 1770 г. гофмейстерина Е. К. Штакельберг завещала деньги, полученные за имение, в уплату содержания в Смольном девочек из неимущих семей дворян Лифляндии и выдачи им пособий при выпуске. Делали ежегодные взносы для содержания стипендиаток Орловы и Голицыны, Демидовы и Салтыковы. Смолянки, обучаемые на чей-то частный капитал, носили на шее ленточку, цвет которой выбирал благотворитель. Так, у стипендиаток Павла I они были голубые, у Демидовских – померанцевые, протеже Бецкого повязывали зеленые, а Салтыкова – малиновые. За тех, кто не мог получить какую-либо стипендию, вносили плату родные. В начале XX века это было около 400 рублей в год. Количество мест для таких учениц, однако, все равно было ограничено.
В 1765 году было открыто Александровское училище для девушек недворянского происхождения, дававшее образование по сокращенной программе, а впоследствии ставшее Александровским отделением института.
После присоединения, правда, многие пережитки сословного отношения сохранялись еще долгое время. Например, лучшим выпускницам не давали фрейлинских шифров и не представляли ко двору, на церковных службах место "мещанок" было рядом с нянечками и горничными, при встрече с воспитанницами Николаевской половины полагалось делать реверанс первыми, и, отгадайте, в чьей половине парке зимой для удобства прогулок аллеи выстилались досками...?
Изначально курс на благородной Николаевской половине был расчитан на 12 лет, позднее был сокращен до 9. На Александровской учились 6 лет. Для того, чтобы ограничить любое постороннее влияние на воспитанниц, все эти годы девочки безвыездно жили в институте, видясь с родными только в короткие часы официальных встреч под бдительным взором классных дам и не имея возможности посетить дом даже на каникулах. Традиция строгой изоляции была прервана только во второй половине XIX века.
Переход в новый класс, соответственно, набор и выпуск, происходили каждые три года. Это сильно затрудняло работу с отстающими - держать девицу в классе еще три года находили негуманным для нее и неудобным для себя. Неуспевающую просто переводили в слабое отделение и редко вызывали, но аттестат так или иначе выдавали. Подобные девушки, считающие Александра Невского польским королем и ограничивающие срок Семилетней войны десятью годами, однако обладающие бумагами об окончании наиболее престижного женского учебного заведения, сильно подрывали престиж альма матер. В начале 1860-х с легкой руки Ушинского воспитанницы обеих частей Смольного стали обучаться по 7 лет (VII класс был самым младшим) и переводиться в новый класс каждый год, потом нововведение позаимствовали и другие институты. Между прочим, он же, протестировав старшеклассниц, отобрал 30, на его взгляд, безнадежных и сформировал из них отдельный класс, который (впервые за всю историю Смольного!) после годичного обучения был выпущен без аттестатов.

Учебная программа(еще на 12 лет):

(даю расшифровку):
Благородные
1 возраст.

1. Краткому Катехизису - 2 часа в неделю
2. Российскому чтению и писанию - 7
3. Французскому чтению и писанию - 7
4. Немецкому чтению и писанию - 4
5. Рисованию - 3
6. Танцованию - 2

2 возраст

1. Краткому Катехизису - 2
2. Чтению определенной Российской книги, краткой Российской Грамматике и изустному Правописанию - 5
3. Французскому изустному писанию, чтению определенной Французской книги и Французской Грамматике - 3
4. Чтению определенной Немецкой книги и изустному Немецкому писанию - 3
5. Российскому Чистописанию - 1
6. Французскому Чистописанию - 1
7. Немецкой краткой Грамматике - 2
8. Истории, Географии, Хронологии и Мифологии - 3
9. Арифметике - 3
10. Рисованию - 2
11. Танцованию - 2

А это - 3-4й возраст. Все в принципе то же самое, только добавляется физика и геометрия.


А это - Генеральный штат сего воспитательного общества для двухсот благородных девиц.

Четверо господ Попечителей из числа Сенаторов, или других знатнейших особ - 4
Живущие в самом воспиталище

Госпожа Начальница - 1
Госпожа Правительница - 1
Надзирательниц - 4
Учительниц классов - 12
Монахинь, составляющих церковный крылос, которые сверх того обучают девиц грамоте, и за больными ходят - 12
Служанок - 14
Кастеланша - 1
Ее помощниц - 5
Женщин для хождения за больными - 3
Поварих -2
их помощниц - 2
Женщин для чищения посуды - 4
Женщин же для служения при мыльнях, которые и к другим должностям употребляются - 3
Привратников - 2


Выпускницы сдавали экзамены по всем предметам. Настоящими испытаниями, на которых распределялись награды, были инспекторские, публичные (в некоторых институтах с присутствием царских особ) - простой формальностью: лучшие ученицы рассказывали заранее заученные билеты.
По результатам обучения выдавались награды и шифры. Шифр - это металлический вензель царствующей императрицы, он носился на левом плече на банте из белой в цветную полоску ленты. Цвет полос зависел от учебного заведения. В случае, если институтка, имевшая шифр, жаловалась во фрейлины, которым шифр был присвоен как знак придворного звания, то бант был двойным, из институтской ленты и голубой фрейлинской. (Такое часто случалось на Николаевской половине Смольного, в других институтах - почти никогда). Еще вручались золотые и серебряные медали разной величины (или порядка).

Интересно, что воспитанниц учили кулинарии и ведению домашнего хозяйства, впрочем, многие выпускницы рассказывали, что знания по эти предметам давали совершенно отрывочные. Например, в старших классах существовало дежурство по кухне, когда институтки под руководством поваров сами готовили еду, однако, скажем, жарка котлет исчерпывалась для них только... лепкой изделий из уже готового фарша. Никаких сведений о выборе мяса или о дальнейшей тепловой обработке блюда не давали. В Смольном служили хорошие преподаватели рукоделия, однако занимались они не столько обучением, сколько изготовлением дорогих вышивок, которые было принято дарить посещавшим институт важным персонам. Кроме того, девушек, которые особой склонности к вышивке не проявляли, предпочитали вовсе не учить этому ремеслу в целях экономии материала. (Как я поняла, в начале XX века ситуация с прикладными науками изменилась в лучшую сторону)

Ученицы, выпуска 1889г:

Большое значение уделялось изучению языков (французского и немецкого), кстати, до реформ Ушинского на французском преподавались многие предметы, например, физика. Обычным было чередование французских и немецких дней, когда девушки были обязаны говорить только на этих языках даже между собой. За использование русского на шею проштрафившейся вешался картонный язык, который она должна была передать следующей осаленной, пойманной на месте "преступления". Правда, подобное наказание научились легко обходить: перед русской фразой вставляли на иностранном: "Как это сказать по-французски (по-немецки)?" и далее спокойно переходили на родной.
За исключением первых лет существования Смольного и короткого периода инспекторства Ушинского, диалоги между преподавателями и девушками не поощрялись. Задавать вопросы по изучаемой теме тоже не полагалось.
Оценки ставились по двенадцатибалльной шкале, по результатам успеваемости составлялись рейтинги и выдавали промежуточные знаки отличия - где-то банты-кокарды, цвета которых обозначали успешность носительницы, где-то - шнурки с кисточками, которые повязывали на волосы.
Обязательными были уроки физкультуры (немного гимнастики) и танцы. Впрочем, учитывая, что в стенах института запрещалось бегать или играть в подвижные игры, а ежедневные прогулки были короткими, избытка физической активности не было.
Неотъемлемой частью обучения было зазубривание ритуала приема августейших особ. «Помню, как при полном сборе всех классов инспектриса «репетировала» с нами этот церемониал: глубочайший, почти до самого пола, поклон-реверанс и хором произносимая по-французски фраза приветствия. Я ее помню и по сей день», — писала спустя десятилетия после окончания института Е.Н. Харкевич.
Однако в связи с тем, что на первом месте в институтах шло не обучение, но воспитание, во второй половине XIX века по объему и характеру образования тот же Смольный отставал от женских гимназий, и лишь в 1905—1907 годам его программы были приравнены к программам Мариинских женских гимназий.
Умение изящно приседать в реверансе в Смольном XIX века ценилось больше успехов в математике, за хорошие манеры прощали неудачи в физике, ну а исключить могли за вульгарное поведение, но уж никак за неудовлетворительные оценки. Единственной из наук, считавшейся священной, было изучение французского языка.
Критерии вульгарности и непристойности определялись на месте заинтересованными лицами. Иногда, охраняя институток от греховных пороков, воспитатели доходили до идиотизма: седьмую заповедь (запрет прелюбодеяния) заклеивали. Встречается в мемуарах и факт, что для изучения литературы использовалась строго отцензуренная классика, в которой зачастую пропусков было больше, чем собственно цитат.
Елизавету Цевловскую, осмелившуюся в приемный день поцеловать внезапно приехавшего из армии старшего брата, спасло от скандального исключения только вмешательство дяди-генерала. Причиной бурного разбирательства послужило подозрение (!) классной дамы об отсутствии родства между ними.

Смольный институт.В швейной мастерской.Выпускной альбом института 1889 года.

Встречи с родственниками были ограничены четырьмя часами в неделю (двумя приемными днями). Особенно тяжело приходилось девочкам, привезенным издалека. Они не видели своих родных месяцами и годами, а вся переписка строго контролировалась классными дамами, которые читали письма перед отправкой и после получения.

Основным критерием отбора классных дам, обязанных следить за достойным воспитанием девочек, обычно был незамужний статус. Во времена, когда удачный брак было главным (и, соответственно, наиболее желанным) событием в жизни женщины, неустроенность личной жизни весьма негативно откладывалась на характере. Окруженная молодыми девушками, осознавая, что жизнь не оправдала ожиданий, стареющая особа начинала (осознанно или нет) отыгрываться на своих подопечных, запрещая, все, что можно, и наказывая за малейший проступок. Телесные наказания для воспитанниц не были приняты, однако с теми, кто совершил какой-либо проступок, особенно не церемонились: окрик, брань, наказание - таков был привычный арсенал средств и методов институтской педагогики. Обычными считались наказания, когда нарушительницу позорили перед всем институтом: снимали передник, прикалывали неубранную бумажку или рваный чулок к платью, оставляли стоять посреди столовой во время обеда. Совсем тяжело приходилось детям, страдающим, скажем, энурезом - такая воспитанница должна была идти на завтрак с мокрой простыней поверх платья, что считалось страшным позором не только для нее лично, но и для всего дортуара. После этого девочки, чтобы подобного несчастья больше не случалось, обычно будили одноклассницу ночью. Народу в комнате было много, каждая ученица пару раз распихивала несчастную, можно представить, как "положительно" этот метод сказывался на нервах и без того униженного ребенка.
Заработать выговор можно было за любое отступление от правил: слишком громкий разговор на перемене, небрежно заправленную постель, не по уставу завязанный бант на переднике или выбившийся локон из строгой прически. Очень высоко здесь ценилось полное подчинение правилам и обычаям институтской жизни, на что указывает само определение воспитанниц, отличавшихся послушанием и отменным поведением - "парфетки" (искаженное французское "parfaite" - совершенная). Всякое же нарушение порядка было отступлением от институтского "благонравия" и считалось "дурным поведением". Поэтому шалуний и строптивиц называли "мовешками" ("mauvaise" - дурная). Даже внешность учениц была строго регламентирована: одинаковые прически, разные для разных возрастов (младших девочек часто коротко стригли, а старших заставляли строго закалывать волосы), аккуратная форма.
Она состояла из собственно платья с коротким рукавом и вырезом, фартука (передника), пелеринки и нарукавников на тесемках. Цвет формы зависел от класса обучения. Первоначально, при Екатерине II, воспитанницы носили соответственно платья коричневого ("кофейный" класс, самый младший), голубого, серого и белого цветов. Первым трем возрастам полагались белые передники, самым старшим выдавались зеленые. С уменьшением срока обучения на Николаевской половине серые платья были "сокращены", а белому классу начали выдавать зеленые с белым передником. На Александровской половине голубого класса не было. Те же самые цвета - кофейный, синий, зеленый - чаще всего использовались и в других институтах. Пепиньерки обычно носили серые платья. (Пепиньерками назывались девушки, оставшиеся после окончания основного курса для получения дальнейшего образования и дальнейшего карьерного роста до классной дамы. Им читали дополнительный курс педагогики и в качестве практики использовали как помощниц воспитательниц).

Самые первые институтки были отгорожены от влияния семьи, но не от мира вообще. Их частно вывозили на прогулки и придворные мероприятия, в стенах Смольного устраивались торжественные обеды и спектакли. В XIX же веке концепция поменялась и в иную, не казарменную, жизнь воспитанниц старались не выпускать. Если раз в год выводили в Таврический сад, то под строгим контролем, делая все, чтобы не допустить контакт институток с другими гуляющими. Несколько раз в год (в день именин императора и императрицы, на Новый год) устраивались балы, на которых присутствовали все воспитанницы и начальство. Несколько часов девочки танцевали друг с другом, не имея возможности посмеяться или подурачиться, чтобы не быть наказанными. Изредка (и отнюдь не везде) устраивались балы с приглашением кавалеров-родственников (родство считалось обязательным условием), а кое-где (о распущенность!) и воспитанников дружественных мужских учебных заведений ("Юнкера" Куприна). А с началом Первой мировой войны прекратились и эти малочисленные праздники: считалось предрассудительным веселиться, когда идут бои.

Даже мужчин, допущенных перед очи институток, пытались оптимизировать. Учителей набирали преимущественно из женатых, если же попадался холостяк, то или в возрасте, или весьма невзрачной внешности, зачастую с физическими недостатками, дабы не вводил непорочных девиц во искушение.
Впрочем, помогало это мало - обычно поклонницы были у любого, кто имель хоть какое-то отношение к институту. Это было связано с весьма специфической институтской традицией - обожанием, то есть стремлением находить себе объект поклонения, кумира в лице того, кто попадется под руку. Подруга, старшеклассница, священник, учитель, император... Только классных дам не жаловали, но это было следствием боязни быть заподозренной в откровенном подхалимаже. Обожательница дарила предмету любви подарки на праздники, испытывала всяческие ритуальные мучения для того, чтобы быть "достойной", например, вырезала ножиком или выкалывая булавкой инициалы «божества», ела в знак любви мыло или пила уксус, пробиралась в церковь ночью и там молилась за благополучие обожаемого, оказывала различные практические услуги: чинила перья или шила тетрадки. Обожание императора, поощряемое руководством, вообще переходило всяческие границы - институтки собирали и тщательно хранили "кусочки жаркого, огурца, хлеба" со стола, за которым обедал царь, выкрадывали платок, который разрезался на маленькие кусочки и распределялся между воспитанницами, носившими эти "талисманы" у себя на груди. "Со мной делайте, что хотите, - говорил Александр II воспитанницам московского Александровского института, - но собаку мою не трогайте, не вздумайте стричь у него шерсть на память, как это было, говорят, в некоторых заведениях". Однако, говорят, девушки не только отрезали шерсть с домашнего любимца Александра, но даже ухитрились вырезать в нескольких местах дорогой мех от шубы.

Обычная температура воздуха в институте была примерно +16...+18 (а в некоторых институтах могла доходить и до +12), поэтому зимняя ночь, проведенная под тонким одеялом, становилась для воспитанниц испытанием. Дополнительные покрывала разрешались в качестве редкого исключения.

Практиковалось ежедневное утреннее умывание до пояса (вода, понятное дело, не подогревалась) и еженедельная баня.
Примерное расписание дня институток Екатерининского иинститута:
6:00 - подъем, умывание, приведение себя в порядок
7:30 - приход классной дамы, молитва
8:00 - утренний чай
9:00, 11:30 - начало уроков
12:00 - обед
до 14:00 - свободное время
14:00, 15:30 - уроки
17:00 - вечерний чай
18:00 - приготовление уроков, уроки танцев или пения
20:00 - ужин
21:00 - отбой

Воспитанницы многих институтов жаловались на дурное питание, иногда - плохое по качеству, чаще - скудное по количеству. Кое-где в дополнение к основной порции пищи можно было взять сколько угодно хлеба, но смолянок такой роскошью не баловали.
Обычное меню середины XIX века в Смольном:
-Утренний чай с булкой
- Завтрак: кусок хлеба с небольшим количеством масла и сыра, порция молочной каши или макарон
- Обед: жидкий суп без мяса, на второе – мясо из этого супа, на третье – маленький пирожок
- Вечерний чай с булкой
(Если вы обратили внимание на то, что в предыдущем абзаце речь идет о наличии в институте, помимо двух чаепитий, обеда и ужина, а меню в Смольном приводится на завтрак и обед, то описки здесь нет, просто это зависит непосредственно от традиций данного учебного учреждения, а количество и наименование пищи в день практически не меняется)
В посты рацион становился еще менее питательным: на завтрак давали шесть маленьких картофелин (или три средних) с постным маслом и кашу-размазню, в обед был суп с крупой, небольшой кусок отварной рыбы, метко прозванной голодными институтками "мертвечиной", и миниатюрный постный пирожок.
Таким образом кормили не только в продолжительные посты, но и каждую среду и пятницу. В один прекрасный момент более половины девочек оказались в лазарете с диагнозом "истощение" - посты сократили... до полутора месяцев в год. Среды и пятницы никто не отменил.
Если девушка имела карманные деньги, то можно было, внеся специальную плату, пить утром чай с более питательной пищей в комнате воспитательниц, отдельно от других институток, или договориться с прислугой и втридорога купить чего-либо из еды. Впрочем, последнее сурово карались классными дамами.

Недельное меню Смольного, сентябрь 1859 года

"1859 года сентября 6 дня воскренье. Фриштик: хлеб с маслом и колбасою, картофель тертый. Обед: суп рисовый, бифштекс с огурцами, пироженое хворост.

7 сентября, понедельник: Фриштик: хлеб с маслом и говядиной, каша ячная молочная. Обед: борщ со сметаной, говядина с картофельным соусом, драчона с сахаром.

8 сентября, вторник: Фриштик: суп молочный манный, пироги с говядиной. Обед: суп-пюре из кореньев с пирожками, жаркое телятина с салатом крас. капусты, пирожное кондитерское, вино мускат люнель.

9 сентября, среда: Фриштик: каша гречневая молочная, картофель жареный. Обед: щи ленивые, говядина с морковным соусом, блины с вареньем.

10 сентября, четверг: Фриштик: хлеб с маслом и сыром, макароны с маслом. Обед: суп перловый, клонфлейш с картофелем, патешу с сахаром.

11 сентября, пятница: Фриштик: лапша молочная, пирожки с кашей. Обед: суп гороховый с сухарями, говядина обжаренная с разварным картофелем, ватрушки с сахаром.

12 сентября, суббота: Фриштик: студень с хреном, каша пшенная молочная. Обед: суп рисовый, говядина с капустным соусом, пирожки с морковью".
"Реест Кушанью воспитанницам Общества благородных девиц"


В лазарете было теплее, нежели в огромных дортуарах, выдавалось усиленное питание и многие девицы устраивали себе "каникулы", симулируя соответствующие болезни. Впрочем, многим притворяться не приходилось.
Обычно существовало два помещения: запасной лазарет, который использовали во время эпидемий или для тяжелобольных, и обычный, куда помещались все остальные пациентки.

Специфическое отношение к немногочисленным мужчинам и доходящее до абсурда мнение институток о правилах приличия доставляли много хлопот врачам. Сама идея о раздевании в присутствии лица другого пола заставляла стеснительных девиц терпеть боль до конца. Периодически - трагического.
Та же Цевловская пишет о том, что когда она упала с лестницы и сильно повредила грудь, мысль о том, что надо показаться в обнаженном виде доктору, заставила ее скрывать свое нездоровье. И только когда Елизавета от лихорадки упала в обморок, ее доставили к специалисту.
(Мне вот интересно, на фотографии в правом углу стоит кресло, напоминающее гинекологическое - это оно? )

Бывшая институтка Анастасия Вербицкая вспоминала: "До чего заброшенными росли мы; до чего мало обращали внимание на физическое воспитание девушки, видно хотя бы из того, что эти самые важные, самые критические моменты девичьей жизни мы встречали совершенно неподготовленными. На все вопросы половой сферы умышленно накидывалось покрывало. Все было неприлично. Позорно. Все вызывало отвращение, брезгливость, стыд". Целомудренно-стыдливое отношение, воспитываемое у девочек "из приличных семей", доходило у воспитанниц до глупости. Елизавета Цевловская вспоминала о том, как из-за институтских представлений о приличиях довела себя до лазарета и операции:
"...Я оступилась и полетела вниз с лестницы: на одном из ее поворотов я задержалась было, но сзади бегом спускавшиеся воспитанницы нечаянно толкнули меня, и я уже без всяких задержек полетела вниз, пока не упала на пол, недалеко от дверей столовой. Когда подруги подняли меня, я была в сознании, только сноп кровавых точек мелькал перед моими глазами. Я постояла с минуту и, не чувствуя никакой боли, вошла с другими в столовую. Скоро я совершенно успокоилась, а когда мы пришли в дортуар и улеглись спать, я тотчас уснула. Ночью я проснулась от боли в груди и от лихорадки, укрылась салопом, в надежде как-нибудь оправдаться перед дортуарной дамой, но меня никто не тревожил. Когда прозвонил колокол и наши начали вставать, я объявила им, что у меня кружится голова, и я не могу приподнять ее от подушки. Наконец мне удалось привстать, но приступ жестокой лихорадки так сковал мои члены, голова так кружилась, что я не могла шевельнуться. Мне помогали вставать подруги; то одна, то другая из них, указывала на то, что шея и грудь у меня распухли и покрылись кровоподтеками; они потолковали между собой по этому поводу и единогласно пришли к мысли, что при таком положении для меня немыслимо идти в лазарет: перед доктором придется обнажить грудь, и этим я не только опозорю себя, но и весь выпускной класс. Это обстоятельство, рассуждали они, должно заставить каждую порядочную девушку вынести всевозможные мучения скорее, чем идти в лазарет....
Когда на другой день я опять после бессонной ночи встала с постели с еще более значительною опухолью на шее и груди и двигалась еще с большим трудом, они решили, что это произошло оттого, что я накануне ничего не ела, и что они должны заставлять меня есть...Но когда мы пришли в класс после обеда, меня стало так тошнить, что подруги насилу вытащили меня в коридор к крану, где можно было скрыть последствия тошноты, и принялись обливать холодной водой мою несчастную голову, горевшую как в огне... Мне становилось все хуже. На третий день утром я заявила им, что не могу встать. Хотя то одна, то другая из них, осматривая меня, вскрикивала: "У нее еще более распухла грудь и посинела шея!" — тем не менее было решено, что мне нужно встать и отправиться в класс... Когда наши возвратились в класс, моя сторожиха стащила меня туда же и усадила на скамейку, а другие подошли к дежурной даме просить ее о дозволении для меня сидеть на уроках в пелеринке. Но та отвечала, что так как с тою же просьбою они уже обращались к ней третьего дня, то она убеждена, что это какой-нибудь фокус, а потому и приказала мне подойти к ней. Я встала, но, сделав несколько шагов, упала без чувств.
Когда я пришла в сознание, я лежала в отдельной комнате лазарета, предназначенной для труднобольных...
...Прошло уже около двух месяцев, как меня принесли в лазарет, а я была так слаба, что не могла сидеть и в постели. Тупое равнодушие овладело мною в такой степени, что мне не приходила даже в голову мысль о том позоре, которому я, по институтским понятиям, подвергала себя при ежедневных перевязках, когда доктора обнажали мою грудь; не терзалась я и беспокойством о том, как должны были краснеть за меня подруги... Но вот наконец, когда однажды я почувствовала себя несколько бодрее, доктор, делавший операцию, сел у моей кровати и начал расспрашивать меня о том, почему я не тотчас после падения с лестницы явилась в лазарет. Когда он несколько раз повторил свой вопрос, я отвечала:
— Просто так.
— Немыслимо, чтобы вы без серьезной причины решились выносить такие страдания!
— Я вам отвечу за нее, профессор… Я ведь знаю все их секреты! Хотя никто не сообщал мне, но я не сомневаюсь в том, что ее подруги и она сама считают позором обнажить грудь перед доктором, — вот милые подруженьки, вероятно, и уговаривали ее не ходить в лазарет.
— Однако этот институт — презловредное учреждение. — И, обращаясь ко мне, профессор добавил: — Понимаете ли вы, что из-за вашей пошлой конфузливости вы были на краю могилы?
Это меня жестоко возмутило. Когда доктор, проводив профессора, подошел ко мне, я со злостью сказала ему:
— Передайте вашему профессоришке, что, несмотря на его гениальность, он все-таки тупица, если не понимает того, что каждая порядочная девушка на моем месте поступила бы точно так же, как и я… "



Ну и, говоря о быте институтов благородных девиц, нельзя забыть о самой знаменитой институтке, Нине Джаваха-оглы-Джамата:

"Всему внимая чутким ухом,
— Так недоступна! Так нежна! —
Она была лицом и духом
Во всем джигитка и княжна.

Ей все казались странно-грубы:
Скрывая взор в тени углов,
Она без слов кривила губы
И ночью плакала без слов.

Бледнея гасли в небе зори,
Темнел огромный дортуар;
Ей снилось розовое Гори
В тени развесистых чинар...

Ах, не растет маслины ветка
Вдали от склона, где цвела!
И вот весной раскрылась клетка,
Метнулись в небо два крыла.

Как восковые — ручки, лобик,
На бледном личике — вопрос.
Тонул нарядно-белый гробик
В волнах душистых тубероз.

Умолкло сердце, что боролось...
Вокруг лампады, образа...
А был красив гортанный голос!
А были пламенны глаза!

Смерть окончанье — лишь рассказа,
За гробом радость глубока.
Да будет девочке с Кавказа
Земля холодная легка!

Порвалась тоненькая нитка,
Испепелив, угас пожар...
Спи с миром, пленница-джигитка,
Спи с миром, крошка-сазандар.

Как наши радости убоги
Душе, что мукой зажжена!
О да, тебя любили боги,
Светло-надменная княжна!"

Смольный институт. Приём - экзамен на знание хороших манер .Выпускной альбом института 1889 года.


Смольный институт. Помывочная.Фото 1889 г.

P.S. Во время революции и начала гражданской войны многие институты эвакуировались в более спокойные города, оказавшись в итоге за рубежом, в основном в балканских странах. Согласно данным эмигрантов, в 1924 году в интернатах училось порядка 4,5 тысяч подростков.
В сети же до сих пор существует общество выпускниц Мариининского Донского института в Югославии, возникшее на базе того учебного заведения, которое когда-то называли Воспитательным обществом благородных девиц.


Несколько сумбурно, материалы из разных мест.

@темы: женский вопрос

---

Я и мои тараканы

Как известно, люди любят создавать трудности, а потом героически их преодолевать.
Я полгода не сидела за своим собственным компом, и когда наконец руки дошли его отремонтировать, таки пересела за него и обнаружила, что с браузерами у меня творится сущий бардак.
ФФ, как оказалось, работает из рук вон медленно, и я выхожу из себя, пока он решит загрузить страничку.
Ладно, у меня ж еще есть куча браузеров, в чем проблема?
Гуглохром. Все в порядке. Но когда-то давно, несколько месяцев назад, мне показалось удобным настроить его так, чтобы он открывал каждую нажатую ссылку в новой вкладке. Щас мне этого не надо, но я не нахожу, как мне это отменить, потому что настройки хрома изменились с той поры. Пичаль!
Есть у меня клон хрома под названием Яндекс.Интернет. И в принципе он меня устраивает. До той поры, пока мне не надо проверить почту или зайти в ЖЖ. Как выяснилось, при моей скорости соединения ЯИ показывает яндекс.почту всмятку. даже не облегченной версией, а сбитой кучей ссылочек. Ладно, почту я могу и в хроме открыть, там ящик прекрасно открывается, хотя как-то это странновато: для того, чтобы открыть яндекс-почту, уходить с яндексовского браузера к гугловскому. Но ЖЖ! Вот жутко меня раздражает, что чужие журналы ЯИ открывает в моем дизайне. Я даже пугалась сначала: кто посмел передрать мою заставку??? потом оказалось проще, оказалось, что майне-дизайне браузер добавляет в адресную строку самостоятельно. А я не хочу видеть свой дизайн в чужих журналах! Пичаль!
Как мне читать ЖЖ? Раздражаясь от открывающихся помимо моей воли вкладок или раздражаясь на собственный дизайн в чужих журналах???
И настроек не вижу, которыми это можно отрегулировать...

@темы: шпаргалки

---

Мастера фотографии. Marsel van Oosten - Белая и дикая Япония.
По ссылке alien-igon.livejournal.com/45068.html пост с фото и видео, перетаскивать себе не хочу. Мне не нравятся макаки, они жуткие.

@темы: птички

---

15.11.2012 в 03:39

Пишет  silent-gluk:

Бухнер и ПНВС. Часть 1.
Какое-то время назад я, поделившись избранными местами из перевода г-ном Бухнером "Трудно быть богом", сказала, что еще в природе есть не менее прекрасный разбор не менее прекрасного не менее его не менее перевода "Понедельника начинается в субботу". Г-да Э.Симон, Д.Макаров и БВИ любезно разрешили мне поделиться этим разбором. (Я там немного поправила опечатки и те самые немецкие буквы с умляутами заменила на буквы без них). И вот наконец - время пришло. Осенне-зимняя депрессия, холодно, мрачно и все такое. Самое подходящее время.

Итак, мы начинаем.

Д.Макаров

Суета вокруг «Понедельника...»
Сравнительный анализ перевода Германна Бухнера ( Hermann Buchner )


На правах эпиграфа:
«В Научно-исследовательском Институте Волшебства, где шарлатаны изучают проблемы человеческого счастья, задумал один ученый создать счастливого универсального потребителя. Его гомункулус, модель человека полностью удовлетворенного, грозит в скорости проглотить Вселенную...
Творчество Аркадия и Бориса Стругацких заняло прочное место в мировой литературе и не только для читателей научной фантастики.»
Frankfurter Allgemeine Zeitung


Скажу прямо: прочесть такую вот цитату на обложке хорошо знакомой, с детства любимой книги – было несколько неожиданно. И несколько неприятно. Вот тогда-то и пришла мысль провести сравнение перевода с оригиналом, чтобы понять, отчего же у журналиста известной и солидной газеты, пишущего, по-видимому, регулярные обзоры книжных новинок, сложилось такое странное мнение о «Понедельнике...»

Переводить с одного языка на другой, пусть даже и на свой родной, сложно. Еще сложнее делать это так, чтобы книга в переводе ничего не потеряла, осталась такой же интересной, какой ее задумал автор. А это почти то же самое, что написать книгу заново, но уже на другом языке. Для этого нужно, по-моему, как минимум две вещи: знать и чувствовать язык, с которого переводишь, и с любовью относиться к своему делу. Это немного, но и, ой как, немало.

После прочтения «Понедельника...» в переводе, у меня сложилось впечатление, что у господина Бухнера серьезные проблемы как со знанием языка, так и с ответственным отношением к своей работе. [Здесь и далее красным цветом выделены комментарии Эрика Симона. (прим. автора) ----- Позволю себе заметить, что ему полагается обращение не просто «господин», а «доктор». Что он доктор – точно знаю. По какой науке, не могу сказать со стопроцентной уверенностью, но если мне не изменяет память – по славянской филологии. На его совести – переводы ТББ, ПНВС и ОО, один изящнее другого.] Перевод буквально кишит неточностями, порой очень странными и необъяснимыми. То же самое подтвердил и просмотр читательских рецензий именно на этот перевод (существует еще один, сделанный несколько раньше для берлинского издательства «Фольк унд Вельд») на интернет-странице www.amazon.de – очень крупной книготорговой фирмы. Один из таких вот добровольных рецензентов написал, например, что «тому, кому эту книгу порекомендовали русские, не стоит ожидать слишком многого – насколько гениален оригинал, настолько бездарен перевод... книга осталась достаточно милой, но не более того.»

Что ж такого в этом переводе? А ничего особенного. Именно такой результат и стоит ожидать, когда переводчик относится к своему делу с легкомыслием и плохоскрываемой халатностью. За несколько дней я просмотрел обе книги, предложение за предложением, выписывая все попадавшиеся мне на глаза неточности и снабжая их по возможности короткими комментариями. Все переводческие «ляпы» стоило бы условно разделить на три типа: добавления, изъятия и ошибки.

Думаю имело бы смысл коротко пояснить такое разделение.

Итак, тип первый – добавления. Пожалуй, самая безобидная порода «ляпов». И господин Бухнер вставляет что-то от себя как правило для пояснения некоторых моментов повествования, которые были бы (с его точки зрения) сложны для понимания средним западноевропейским читателем. Например, совершенно с потолка взятое предложение о том, что Вий – демоническое существо из русских народных сказок. Или о том, что КОТ – это возможно одно из этих странных сокращений. Или, что Камноедова (фамилия осталась непереведенной, хотя это вполне могло было быть сделано – фамилия-то «говорящая») называют камнеедом. Неточности такого рода не особо влияют на повествование, они лишь делают его чуть более тяжеловесным и неуклюжим. Читая перевод хорошо знакомой книги, как бы спотыкаешься об эти нелепые и не всегда нужные фразы.

Тип второй – изъятия. Самый, пожалуй, неприятный и раздражающий, именно своей нелогичностью и необоснованностью, тип неточностей. Вычеркнуто много. Я бы даже рискнул сказать, что вычеркивали со вкусом. В первой части книги это было не настолько сильно, но во второй и, в особенности, в третьей поработали на славу. Причем из-за того, что из текста часто выкидывались отрывки изобилующие мелкими, забавными и интересными подробностями, складывается ощущение, что господин Бухнер просто не захотел обременять себя возней с этими «мелочами». Обидно, эти мелочи как раз и делают картинку живой, объемной, подвижной, придают какую-то жизненную убедительность и колорит описываемым событиям. А в переводе многих этих подробностей нет. Нет отрывка, в котором Саша сочиняет со Стеллочкой стихи для стенгазеты. Нет описания щитов Джян бен Джяна и Книги Судеб. Нет и большущего куска уже в конце третьей части, в котором собственно и раскрывается загадка биографии и «двуличности» Януса Полуэктовича, а заодно и тайна Тунгусского метеорита. И от этого вся концовка книги совершенно непонятным образом зависает в воздухе. И, кстати, возможно именно поэтому истории связанные с професором Выбегаллой, которые странным образом меньше всего пострадали от такой вот «кастрации», и кажутся читателю, незнакомому с оригиналом, наиболлее яркими, значительными и интересными.

Тип третий – ошибки. Самый распространенный и, возможно, самый забавный сорт «ляпов». Здесь господину Бухнеру, пожалуй, нет равных. На одну из феноменальнейших особенностей этого переводчика обратил когда-то внимание Эрик Симон в своей замечательной статье-анализе переводов «Трудно быть богом». Дело в том, что Бухнер часто вместо одного слова переводит совершенно другое – схожее по звучанию в русском языке, но имеющее абсолютно другое значение. Так лужу он путает с лужайкой, половики с половицами, хрип с храпом, голодного с голым и т.д. Но самая замечательная ошибка такого рода повергла меня просто-таки в благоговейный трепет перед мощью человеческой фантазии. Так в первой части, в сцене провоза дракона в цистерне по улицам Соловца, детские флажки в руках пожарника отчего-то превратились в детскую бутылочку (имеется ввиду бутылочка с соской, из каких кормят младенцев). В данном случае это просто-таки интеллектуальное сальто-мортале – русское слово «флажки» оказалось созвучно немецкому слову «Flaschchen» («флэшхен» - бутылочка). Вот такой вот транслингвистический скачок.

Из всего этого напрашивается весьма логичный вывод о том, что господин Бухнер знает русский язык весьма приблизительно и часто переводит скорее всего просто наугад. Ну и напоследок следует добавить, что господин Бухнер, как оказалось, австриец. Это, кстати, объясняет использование им в переводе некоторых слов и оборотов, которые хоть и вполне понятны его соотечественникам, но почти не используются в немецком-немецком языке (если я не прав – пусть Эрик меня поправит). Оттого некоторые мои знакомые немцы, которым я рекомендовал «Понедельник...» в качестве интересного и увлекательного чтива, были вынуждены иногда при чтении пользоваться словарем (!). Так было, например, с «ма-а-аленькими бифштексами», которые в переводе отчего-то превратились в тефтели. Всем моим знакомым оказалось вполне понятно слово «бифштекс», но вот за бухнеровскими «faschierte Laibchen» пришлось лезть в словарь, чтобы определить, что это – широко используемое в Австрии словосочетание, обозначающее все-таки тефтели.

Не стоит, пожалуй, более загружать почтенное люденство копанием в структуральной лингвистике – имеющий уши да услышит, имеющий глаза да увидит. Ниже я привожу полный список найденных мной неточностей и странностей перевода (вполне возможно, что любой профессионал смог бы найти их значительно больше [Это точно. Но если искать дальше, список правильных переводов получится короче списка ошибок.]). Для удобства и понятности я сначала выписывал отрывок оригинального текста, затем – соответствующий отрывок из перевода, и потом мой перевод перевода.

Было бы, конечно, интересным провести подобный анализ переводов на другие языки, но тут мои возможности очень ограниченны. Впрочем, я буду очень рад, если это направление «изысканий» покажется кому-то из люденов-полиглотов интересным настолько, чтобы его продолжить.

С уважением
Дмитрий Макаров.

PS: Заранее приношу свои извинения за возможные сложности с отображением немецких фрагментов текста. Дело в том, что в немецком языке есть несколько букв, которых нет в английском. Компьютер часто не может их распознать и вынужден заменять на «доступные» ему символы. Таким образом иногда посреди немецкого слова совершенно неожиданно возникает русская буква.

@темы: книги

---

Росомаха, Камчатка
Фотография: Сергей Горшков
Росомаха производит впечатление существа неповоротливого, однако она необычайно ловко лазает по деревьям.

vasily-sergeev.livejournal.com/4104021.html

@темы: звери

---

Оригинал взят у в Закат с крыши «Легенды Цветного»

Давно я не выкладывал съемки с крыш. А еще я давно не видел солнца, тем более интересный закат. Вчера я вместе с работал на крыше «новостройки» и захватил с собой фотоаппарат. Не хватало только конвертера, термоса с чаем и зонта. Вот, что из всего этого получилось:






1. Главное здание МГУ





2. Исторический музей и гостиница «Москва».

1024x768 | 1280x800 | 1280x1024 | 1366x768 | 1440x900 | 1600x1200 | 1680x1050 | 1920x1080 | 1920x1200 | 2048x1152 | 2560x1440 | 2560x1600

3. Министерство образования и науки РФ, Мэрия Москвы, жутковатый «Усадьба-Центр» на фоне высоток на Новом Арбате.





4. Шпили гостиницы «Украина», дома на Кудринской площади и небоскребы «Москва-Сити».



Увеличить изображение



5. Этот вид чуть позже.





6. «Книжки» на Новом Арбате, шарик ФСО (или кого там?), шпиль МИДа, самолетик, трубы ТЭЦ-12 и дом на Мосфильмовской.





7. Дома на Печатниковом переулке и Рождественском бульваре.





8. Почти в каждом кадре по самолету )

1024x768 | 1280x800 | 1280x1024 | 1366x768 | 1440x900 | 1600x1200 | 1680x1050 | 1920x1080 | 1920x1200 | 2048x1152 | 2560x1440 | 2560x1600

9.



Увеличить изображение



10.





11.

1024x768 | 1280x800 | 1280x1024 | 1366x768 | 1440x900 | 1600x1200 | 1680x1050 | 1920x1080 | 1920x1200 | 2048x1152 | 2560x1440 | 2560x1600

12. Трубная площадь.





13. Панорама Цветного бульвара.



Увеличить изображение



14. Бульварное кольцо.



Увеличить изображение



15. Ветер был такой, что фотографировать на длинном фокусе удавалось разве что мазню и абстракции.

1024x768 | 1280x800 | 1280x1024 | 1366x768 | 1440x900 | 1600x1200 | 1680x1050 | 1920x1080 | 1920x1200 | 2048x1152 | 2560x1440 | 2560x1600

16.





17. И в завершение еще одна вчерашняя карточка, но уже с «Федерации».



Всем спасибо!


Каталог всех моих записей в блоге



Все фотографии, представленные в этом репортаже, принадлежат фотоагентству «28-300», по вопросам использования снимков, а также проведения фотосессий пишите на электронную почту [email protected]

@темы: урбопейзажи

---

Оригинал взят у в История бисера

Оригинал взят - u-babushki.ru/index.php?menuop=view&menuid=24&c...


История бисера

Самые древние бусы, возраст которых превышает 40 000 лет, были найдены американскими археологами при раскопках в Кении, и их считают одним из доказательств того, что именно в Африке зародилось человечество. Ученые полагают, что, придумав бусы, человек окончательно отделился от животного мира. Бусинка — безделушка, не имеющая конкретной практической пользы. Бусы могут быть только знаком, символом — а это начало культуры и духовности. Так это или нет, но, во всяком случае, всегда и всюду людей сопровождали бусинки.






По бусинкам, обнаруженным при раскопках древних поселений или захоронений, археологи датируют свои находки, прослеживают экономические связи народов и торговые пути, выявляют этнографические признаки культур, судят о нравах, вкусах и моде разных эпох. Сначала бусы изготовляли из костей, камней, семян, ракушек. Потом появились металлические, керамические, стеклянные и, наконец, пластмассовые. Бусинки нанизывали на нити и вешали на шею, руки, ноги, вдевали в уши, ноздри, веки, губы и другие части тела. Бусами украшали ритуальные предметы, домашнюю утварь, одежду, оружие, элементы интерьера.



Изделия, выполненные в разные времена представителями разных народов, сильно отличаются друг от друга материалами, цветовыми решениями, рисунками. А вот в технике исполнения много общего.



Например, метод низания «мозаика» был известен и на Среднем Востоке, и в Америке задолго до того, как между народами этих стран установились связи. Ажурные сетки из бисера, жемчуга или пиленого перламутра часто использовались при создании деталей традиционного русского костюма, но не менее россиян преуспели в низании сеток народы далекой Индонезии. Можно привести много подобных примеров. Если даже в те далекие времена, когда люди жили разрозненно, было столько общего в приемах работы с бусинами, то сейчас, когда идет активный обмен информацией и опытом, не всегда удается по внешнему виду определить национальную принадлежность того или иного современного изделия. Мастера развивают свои традиционные виды рукоделия и охотно, творчески осваивают приемы, пришедшие из других стран. Так, индейцы и коренные народы Африки издавна использовали в изделиях низанные из бусин цепочки с цветочками и цепочки «венок», а теперь они очень популярны у молодежи цивилизованного мира, в том числе и России.



Используемый материал сейчас не всегда подскажет, где проживает автор той или иной работы: в магазинах можно купить и чешский бисер, и восточные бусинки-амулеты. Тем не менее при выборе материалов и сочетаний цветов, при создании формы рукотворных изделий все мы — кто осознанно, а кто подсознательно — опираемся на вековые традиции и опыт своего народа. В старину на территории нынешней России, как и во всем мире, для изготовления бусин использовали камень, металл и т. д. Уникальными являются бусины из костей мамонта, найденные в Сибири и не встречающиеся больше нигде в мире.

Стеклянные бусины появились на Руси уже в домонгольский период. Славяне в I тыс. н. э. вообще были знакомы со стеклом только по украшениям: бусам и подвескам. Арабский писатель X века Ибн-Фодлан, рассказывая о жизни зажиточного росса, пишет, что русские жены носят богатые украшения, очень любят зеленый бисер и дорого за него платят.

Среди бусин, найденных при раскопках на территории Древней Руси, встречаются как привозные — сирийские, византийские и египетские, так и местные. Бусинки древнерусского производства отличались от привозных цветовой гаммой. Они были коричневые, фиолетовые, синие, бирюзовые, желтые. Как правило, это бусы среднего размера, из прозрачного стекла, без декора. Исключение составляют золоченые бусы. Первые на территории Руси стекольные мастерские появились в XI веке в Киеве. В них производили сосуды, смальту для мозаик, бусы. Образцы изделий были иноземными, да и обучали русских людей ремеслу заморские мастера. В то время сильно сказывалось влияние Ближнего Востока, Византии. Но скоро произведения русских мастеров приобрели особые, самобытные черты. По некоторым свидетельствам, их работы не уступали по качеству венецианскому стеклу. Позднее бусы стали делать в Новгороде, Полоцке, Рязани и других городах.

Древняя Русь — царство стеклянных бус: доля их среди найденных в раскопках превышает 2/3. Оставшуюся треть составляют все остальные виды бус: янтарные, из сердолика, хрусталя, аметиста. Кроме того, встречаются бусы из кости, глины, бронзы, серебра, золота. Совсем редко в раскопках того периода находят жемчуг, хотя из документов известно, что уже в XI веке одежду украшали жемчужной вышивкой. В Переяславской летописи, относящейся к этому времени, описан сон древлянского князя Мала. Привиделось ему, будто княгиня Ольга подарила ему шитую жемчугом одежду: «порты многоценны червлены, все жемчюгом изсаждены».

После монголо-татарского нашествия, прервавшего развитие ремесла на Руси, стеклоделие возрождается сначала на территории современной Украины, а затем и России.

В Средние века в России, особенно на севере, в качестве бусин широко использовали кусочки перламутра и речной жемчуг, который в большом количестве добывали в реках. Эти красивые материалы были доступны всем слоям населения. Их применяли для отделки нарядного платья (как женского, так и мужского) и головных уборов, для изготовления ожерелий, серег и т. п. Широко использовали жемчуг и для отделки церковных облачений, утвари, для украшения переплетов книг и окладов икон.

Из жемчуга и перламутра низали густые сетки: широкие ожерелья, спускавшиеся на лоб поднизи женских головных уборов, другие детали костюма. Вышивку выполняли, пришивая на ткань отдельные жемчужины или предварительно нанизанный на нить жемчуг. Фон оставляли свободным или вышивали нитками. В Псковской губернии кокошники украшали большими (размером с яйцо) шишками из жемчуга.

Привозной, очень нарядный бисер ценился высоко и нередко соседствовал в дорогих нарядах и в церковной утвари с драгоценными камнями, золотом, жемчугом. Уклад в российских семьях, даже в богатых, не поощрял праздности и способствовал развитию рукоделия, особенно женского. Иностранец Петрей, описывавший нравы Московского царства, свидетельствовал, что художественное рукоделие было весьма распространено среди знатных женщин. Многие из них, сидя взаперти, дошли до такого мастерства в шитье жемчугом, что перещеголяли иных швей, и рукоделия их вывозят в дальние страны.



В 1915 году в некоторых церквях еще хранились покрывала, ризы и другие принадлежности, вышитые княжнами да царевнами в XIV—XVI веках и преподнесенные ими в качестве благочестивых вкладов. Не было зазорно и продавать изделия знатных мастериц. Из документов известно, что в 1677 году работы Дарьи Милославской были проданы во дворец. Жемчужное шитье достигло своего расцвета в XVII веке. До середины XVIII века бисер только дополнял вышивку жемчугом, нитками, канителью. Причем и в вышивке, и в низании по отношению к бисеру применялись те же приемы, что и в традиционных русских изделиях из жемчуга.

Петр I, в стремлении сблизить Россию с Европой, не только энергично внедрял европейские порядки, одежду, еду и прочее, но и поставил под наблюдение иностранцев русских мастеров художественных промыслов. Древнерусское искусство с той поры замерло, отчасти сохраняясь только в удаленных от столицы, глухих уголках страны.

Ввоз бисера в Россию постоянно увеличивался, больше становилось и привозных образцов. Изделия из бисера того периода составляют гордость русского прикладного искусства, несмотря на то что и материал, и образцы были иностранными. Даже в 1753—1768 годах, в период работы ломоносовской фабрики в Усть-Рудице, производимые на ней бисер и стеклярус составляли лишь небольшую часть используемого в России.

В отличие от других европейских стран, в России изделия из бисера почти не предназначались для торговли. Рукоделие было домашним занятием. На продажу изделия производили в монастырях да изредка крепостные в небольших мастерских. В XVIII веке в работах знатных дам появляются новые приемы, ведь бисер используется уже не в дополнение к жемчугу, а как самостоятельный материал. Модными становятся сплошные вышитые бисером картины, в которых заполнен и фон. Правда, лица людей, как правило, не вышивают, а пишут маслом по холсту. В вышивках XVIII века снизки бисера располагают вдоль контуров рисунка, подчеркивая бисерными «линиями» форму и объем изображаемых предметов. Позже распространяется вышивка по счету, когда каждая бисеринка занимает свое место в рисунке, разбитом на клетки, как при вышивке крестиками. На смену традиционному русскому рукоделию пришло другое, иностранное, с другими материалами и приемами работы.

В XVIII—XIX веках еще крепко держался старинный уклад и в дворянских семьях, поощряющий художественные занятия девиц и дам. Необычайно популярно было и бисерное рукоделие, поэтому упоминания изделий из бисера, обычно предназначенных в подарок, часто встречаются в художественной и мемуарной литературе, в переписке того времени.

В начале XX века в Успенском соборе Москвы еще хранились собственноручные работы Екатерины II. Возможно, великая императрица принимала непосредственное участие и в вышивке знаменитого стеклярусного кабинета в Китайском дворце в Ораниенбауме. Вот как сказано об этом в описи: «Стеклярусная комната с богатым цветным парадом, на стенах обои, вышитые Екатериной II». В усадьбах и дворцах бисером вышивали картины и украшали предметы обихода, вязали всевозможные чехлы крючком и на спицах, реже выкладывали картинки по воску, ткали на специальных станочках. Низаные работы, столь широко распространенные у крестьян, среди «помещичьего бисера» встречаются редко.



Аристократические вышивки выполнялись обычно по иностранным образцам. Схемы с российскими сюжетами мастерицы составляли сами, иногда преобразуя по своему вкусу картинки из книг и журналов.

Сюжеты вышивок отражают популярные стили XIX века. В начале века был в моде сентиментализм — цветы, голубки, сердечки, урны, жертвенники. Для вышивок в стиле ампир характерны меандры, пальмы, колонны, амуры, античные сюжеты, изображения богов. Отечественная война и победа над Наполеоном способствовали росту патриотизма и популярности армии. В вышивках появляются атрибуты войны, изображения воинов. В 30-40-х годах возник романтизм: замки, рыцари, трубадуры, охотники, пастушки.

Многие дворянки не только работали сами, но и обучали рукоделию крепостных. Мастерские в усадьбах способствовали распространению и развитию ремесел. После отмены крепостного права изготовление предметов народного искусства из сферы домашнего производства переходит в ремесленное. Это относится и к бисерным работам.

Кустарные мастерские в деревнях стали источником дохода для крестьян. В 1891-м неурожайном году тульская помещица С. А. Ильинская в деревнях своего имения организовала мастерские, в которых крестьянки изготовляли цепочки и другие украшения из бисера. В работе принимали участие девочки с 6 лет. Самые младшие нанизывали бисер на нитки, подготавливая его для старших работниц. Эти работы были настолько выгодны крестьянкам, что в окрестных деревнях появлялись все новые мастерские.

Перед организатором промысла Ильинской встало множество проблем: приобретение материала, выбор моделей, сбыт продукции. Ильинская сама составляла схемы, определяла расход бисера, покупала все материалы. Работала она практически без выгоды для себя. Но оборотных средств не хватало, хотя спрос на бисерные изделия и был, особенно за границей.

Несмотря на искреннее желание помочь крестьянкам заработать деньги, приходилось отказывать в работе некоторым из них, оставляя в мастерских лишь самых способных, аккуратных. Были среди крестьянок и талантливые, творческие работницы. Они сами придумывали рисунки, новые приемы низания и декоративные элементы. Подобные мастерские были организованы в Тверской, Московской губерниях.

После 1917 года работа кустарных мастерских, использующих импортный материал и сбывающих продукцию за границу, стала невозможна. Уклад жизни резко изменился, женское рукоделие потеряло свою былую популярность, став даже признаком мещанства, пережитком прошлого. Наверное, именно эти обстоятельства и в 20-х, и в 80-х годах XX века позволили российским авторам книг о бисерных работах писать: «бисерные рукоделия — явление, отошедшее в область истории», «время бисера ушло безвозвратно». К счастью, они ошиблись.

Сейчас в России после длительного перерыва снова необычайно популярна работа с бисером. И это не только молодежные фенечки. Многие мастерицы творят из бисера чудеса — великолепные картины, роскошные украшения, нарядные бытовые мелочи. Наверное, мы устали от того, что нас окружают вещи массового машинного производства, хочется чего-нибудь особенного, рукотворного, хранящего частицу души мастера.

@темы: бисер