dok-zlo.livejournal.com/5395777.html

@темы: картины

---

Полки с потерянными зонтиками в римском бюро находок. Рим, Италия, 1964 г.

@темы: история вещей

---

Этот старинный город расположен почти на одинаковом расстоянии от Москвы и Санкт-Петербурга — примерно 400-500 км. Рядом — Рыбинское водохранилище, которое затопило часть пригородов Череповца. Город относится к Вологодской области, которая на севере граничит с Архангельской областью, на западе — с Ленинградской. а на северо-западе — с республикой Карелия.

Череповец основали ученики Сергия Радонежского — игумена Русской церкви и чудотворца, причисленного к лику святых. Сначала здесь был мужской монастырь, а затем из его подворья вырос целый город. Сейчас Череповец — один из крупнейших промышленных центров России. Население более 300 тысяч человек. Главное предприятие города — Череповецкий металлургический комбинат (ЧерМК), вторым по величине сталелитейным производством в стране. Именно на базе ЧерМК образовалась компания Северсталь.

( Еще 47 фото... 

@темы: урбопейзажи

---

Просто одна девушка спасает другую девушку от грабителя. 

( Свернуть 

Это они так джиу-джитсу учат — а вы что подумали? 

@темы: женский вопрос, фильмы

---

пятница, 08 декабря 2023 в 13:10

Пишет Эрл Грей:

Ученые нашли способ раскрывать сложные дела при помощи пушистых свидетелей. Австралийские ученые выяснили, что кошки могут быть полезными свидетелями преступлений. Хоть их нельзя допросить по-настоящему, с помощью животных можно собрать генетические улики. Все дело в том, что на кошках (даже лысых) присутствует ДНК людей, просто находившихся рядом. Как объяснили ученые, люди оставляют свою ДНК повсюду — в виде клеток кожи и волос. Для того, чтобы их частицы остались на шерсти или коже животного, им достаточно не то что погладить кошку, а просто пройти рядом. Этой информацией и воспользовались австралийские исследователи и один следователь-криминалист, решившие провести эксперимент. В их исследовании приняли участие 20 домашних кошек из 15 семей. В их домах собрали образцы ДНК у всех жильцов и дважды взяли мазок у каждого животного. Участники также заполнили анкеты, где рассказали о повседневном поведении питомцев, их привычках и том, как часто их гладят. Большая часть распознанных генетических профилей принадлежала членам семей, где жили кошки. Но у шести животных обнаружили неизвестные человеческие ДНК. Двое из них контактировали с ребенком, у которого не брали образцы на анализ, а происхождение еще четырех экземпляров так и осталось неясным. Ни в одном доме не было чужих посетителей как минимум два дня до взятия анализов. Это говорит о том, что кошки, вероятно, могут длительное время сохранять на себе следы ДНК. Источнег знаний

@темы: звери

---

пятница, 08 декабря 2023 в 15:52

Пишет Irina77:

Овощи, корнеплоды и зелень. Лук был одним из самых дешевых овощей, широко доступных круглый год. В конце весны он немного дорожал, тогда его заменяли луком-пореем. Свеклу употребляли круглый год, в то время как топинамбур употребляли с сентября по март. Морковь и репа были недорогими продуктами питания, особенно в зимние месяцы. Капуста также была дешевой и легкодоступной, наряду с брокколи, салатом-латуком и редисом летом. Свежий горох был доступен с июня по июль, а фасоль - с июля по сентябрь. Фрукты. Яблоки были самыми дешевыми и наиболее распространенными городскими фруктами, вишня была дешевой с мая по июль, за ней следовал крыжовник, затем сливы. Бобовые и орехи. Каштан был наиболее часто употребляемым орехом, любимым уличным перекусом в сезон сбора каштанов, длившийся с сентября по январь. Фундук был доступен с октября по май. Импортный миндаль и бразильские орехи были дороже, но широко употреблялись на Рождество в качестве угощения. Кокосовые орехи также импортировались, их часто дарили в качестве подарков или выигрывали на ярмарках, обычно их покупали в тертом виде для приготовления десертов. Рыба и морепродукты. Сельдь была одной из самых важных рыб в рационе городского населения викторианской эпохи. Из употребляемой белой рыбы предпочтение отдавалось треске и пикше. Наряду с рыбой, торговали морепродуктами. Креветок продавали не на вес, а в таре объемом от полпинты (230 мл) до галлона (3,7 л). Полпинты креветок можно было купить всего за один пенни. Впрочем, креветки все же были излишеством, потому что тот же самый пенни можно было потратить на хлеб. Мясо. Наиболее часто употребляемым мясом была свинина. Яйца и молочные продукты. Многие домохозяйства Ист-Энда держали кур на своих задних дворах. Содержание пары кур приносило владельцам до дюжины яиц на семью в неделю, как для продажи, так и для домашнего потребления. Рабочий класс предпочитал твердые сыры как регулярную часть своего рациона. Их длительный срок хранения обеспечивал стабильный источник белка. Алкоголь. Пиво было наиболее часто употребляемым видом алкоголя, но, как правило, с содержанием алкоголя значительно ниже, чем в современных сортах пива (около 1-2%), в пабах же содержание алкоголя в пиве было как правило более высоким - от 2-3%. отсюда Во времена Регентства В семье Джейн Остин готовили по кулинарной книге Марты Ллойд. Она была дальней родственницей Остинов, вдовой с двумя незамужними дочерьми, и несколько лет арендовала дом у Джорджа Остина. Позже Марта переехала к миссис Джордж Остин, Кассандре и Джейн в Чотэн-котедж. С собой Марта привезла рукописный сборник рецептов, каких немало было в сельский Англии. Все рачительные хозяйки записывали понравившиеся рецепты, чтобы давать указания своим кухаркам. В книжке Марты был и луковый суп, и бифштексы с картофелем, и куриное карри – мясо курицы с приправой из галангала, куркумы, кайенского перца и рисовой муки – продуктов, привезенных из Индии. В эту эпоху на столах британцев впервые появился чай, привезенный из Китая. Говорят, Байрон завтракал чашечкой чая с разбитым туда сырым яйцом, считая, что это предохранит его от полноты. Менее экстравагантные и более беспечные британцы подавали к чаю тосты, пироги и много джема. Джейн Остин также сама поджаривала на огне булочки для гренков. В Англии было принято поливать пшеничные сухарики вином, прежде чем положить на них сыр, чтобы гренки не пересыхали. Неизвестно, поливали ли вином гренки в доме Остинов, но почему бы и нет? Еще одним традиционным десертом был трайфл – выпечка из бисквитного теста, часто смоченного хересом или вином, с заварным кремом, фруктовым соком или желе и взбитыми сливками. Этот рецепт приводит с своей книге Ханна Гласс. Чай как бодрящий напиток подавали за завтраком, а холодными вечерами англичане согревались негусом – разновидностью глинтвейна, изобретенной Фрэнсисом Негусом еще во времена королевы Анны. Он готовился из портвейна, сахара и лимонов. Георгианцам подавали много дичи. Оленина издавна была лакомством аристократии. После огораживаний бедняки уже не могли позволить себе зайчатины, зато на кухне дворян заячье жаркое вошло в постоянное меню. Его готовили с беконом, мускатным орехом, луком и пряными травами. В 1816 году принц-регент не устоял и, отступив от своих патриотических убеждений, нанял бывшего повара Наполеона Антуана Карме. Карме вернул британской кухне французский шик. Он угощал принца-регента супом с креветками, фаршированным паштетом, фисташками и трюфелями кабаньими головами, мясом на вертеле по-королевски, лососем, тушеным в шампанском, желе, приправленными куркумой, корицей и портвейном, суфле, меренгами, фруктами из марципанов и волованами с петушиными семенниками. Как раз в тот период принц-регент растолстел настолько, что газеты прозвали его «китом». Из Франции также пришла мода на рулетку. Увлеченный этой игрой лорд Сэндвич изобрел сэндвичи – бутерброды, чтобы перекусывать ими прямо за игорным столом. Королева Виктория любила ростбифы, мороженое и пудинги и к концу жизни изрядно растолстела. Впрочем, она дожила до восьмидесяти двух лет (в то время как средняя продолжительность жизни викторианской женщины составляла 48 лет). Наглядный пример того, что если женщине везло с родами и она могла получать медицинскую помощь, то все перекосы диеты ей были нипочем. В викторианскую эпоху картофель уже был распространен повсеместно. Кроме него на стол могли подать… консервированную тушенку. Она была изобретена для британского флота, но стала популярна и у сухопутных гурманов. Впрочем, картошкой лакомились не только гурманы. В лондонских забегаловках появилась фиш-энд-чипс – порции жареной рыбы с картошкой. Дешевая и вкусная, это еда была нарасхват. На улице также можно было купить дешево жареных угрей, гороховый суп, бараньи потроха на оладьях и бараньи ножки. К концу века в Лондоне была 41 тысяча лотков с дешевой горячей пищей. В моду также быстро входило карри. Но викторианцы добавляли карри к уже приготовленному мясу, поэтому вкус соуса оставался очень острым и горьковатым. На званых обедах теперь сервировали стол «по-русски» – приносили блюда с кухни горячими перемена за переменой, вместо того чтобы, как раньше, сразу выставлять все на стол. Отдельную перемену блюд и предмет гордости хозяев составляли десерты, опять-таки включавшие в себя много жирных сливок, яиц, сахара, муки и масла. Изюминкой стола были вычурные десерты. Их, как правило, не готовили дома, а покупали у кондитеров. Желе с кларетом, желе с шампанским и торт с франжипаном (миндальным кремом) были заключительными аккордами роскошного пиршества. За время правления королевы Виктории потребление сахара выросло в 7 до 40 килограммов на человека в год. "Гордость и предубеждения женщин Викторианской эпохи". отсюда

@темы: история кухни, англомания

---

 В книге «Как выжить женщине в Средневековье. Проклятие Евы, грех выщипывания бровей и спасительное воздержание» (издательство «Манн, Иванов и Фербер», переведенной на русский язык Еленой Лалаян, историк Элеанор Янега рассказывает, как общество смотрело на женщин и какой была жизнь самых выдающихся из них — фермерш, хозяек пивоварен, ремесленниц, художниц и других.

@темы: женский вопрос, напочитать

---

вторник, 05 декабря 2023 в 20:11

Пишет Irina77:

Образование леди Большинство молодых женщин получали образование с помощью нескольких учителей, каждый из которых старался ради одной высшей цели: в результате должно было получиться элегантное создание, которому предстояло покорить свет или хотя бы не остаться старой девой. Итак, вот кто нес ответственность за обучение леди: Родители. В некоторых семействах мать девочки учила ее читать и писать, выполнять простые арифметические действия и иногда основам французского. Отец девочки тоже мог принимать участие в ее образовании, особенно если имел духовный сан. Это могло быть единственным формальным образованием, которое получала девушка, если родители не нанимали для нее гувернантку или не посылали в школу в возрасте десяти лет. Гувернантка. Хорошая гувернантка учила юную леди истории, географии и языкам, вырабатывала элегантный почерк. Она же учила девочку рисовать, шить, вышивать, играть на фортепиано и, возможно, на арфе, а также держаться уверенно и элегантно. Гувернантка оставалась в семье, пока все девушки в доме не выходили замуж. Иногда гувернантка оставалась в семье и после этого в качестве компаньонки для матери или для незамужних дочерей. Учителя. Подходящие учителя дополняли образование молодой женщины. Они совершенствовали ее навыки в музыке, в рисовании, в языках и танцах. Самых лучших учителей находили в городе, но даже в сельской местности соседи обычно нанимали нескольких учителей, обучавших всех местных молодых леди. Школа. Если родители девочки предпочитали не нанимать гувернантку, или девочка - сирота, или по каким-то другим причинам ей необходимо было место для проживания, ее по достижении десяти лет могли отослать в школу, где она находилась до восемнадцати. Хотя, если девушку считали готовой для дебюта в свете, то могли забрать из школы и в шестнадцать лет. Школы в Лондоне или Бате, которые часто называли семинариями для молодых леди, были более формальными и модными. Молодая девушка, получившая образование в подобном заведении, умела музицировать, рисовать, вышивать, красиво двигаться и правильно вести себя. Иногда этот лоск приобретался ценой здоровья девушки или придавал ей ложное чувство собственной ценности. Самых удачливых посылали в хорошие старомодные пансионы, из которых они выходили более здоровыми, более счастливыми и благожелательными. Такие девушки всегда могли пополнить свое образование с помощью книг из отцовской библиотеки. Маргарет Салливан "Как поступила бы Джейн. Этикет для истинных леди в эпоху инстаграма" отсюда Этикет Если джентльмен навещал леди, то свою шляпу, трость или зонт он брал с собой в гостиную и держал в руках при встрече с хозяйкой. Оставлять их в холле считалось неслыханной вольностью и дурным вкусом, поскольку только члены семьи или очень близкие люди могли так себя вести. Войти к даме, не имея цилиндра в руках, все равно что показаться перед ней в нижнем белье, поскольку таким образом мужчина подчеркивал, что он был с ней в близких (интимных) отношениях. Только после пожатия руки он клал все эти личные вещи на ближайшее кресло или стол или же продолжал держать их в руках в зависимости от того, как он себя удобнее чувствовал. Уходя, джентльмен надевал головной убор только в холле и ни в коем случае не мог себе позволить сделать это в присутствии дамы. Татьяна Диттрич "Повседневная жизнь Викторианской Англии". отсюда Стоимость содержания лошади во времена Джейн Остин. Во времена Джейн Остин самым распространенным способом передвижения была ходьба, подавляющее большинство британцев не могли позволить себе иметь лошадь. Хорошая каретная лошадь стоила около 100 фунтов стерлингов. Корм для лошадей обходился в 30 фунтов стерлингов в год, к тому же нужно было платить кузнецу и оплачивать налог на роскошь в размере 30 шиллингов за каждую лошадь. Самой экономичной альтернативой владению лошадью была покупка осла. Обычный осел стоил около 5 шиллингов, а самого дорогого осла можно было купить всего за 3 фунта. отсюда

@темы: этикет и титулы, англомания

---

найденные в Сети
( Читать дальше... 

@темы: картины

---

понедельник, 04 декабря 2023 в 20:16

Пишет EricMackay:

Неустойчивость фамилй приводила к тому, что они могли изменяться и существовать в рамках одной семьи в самых разных вариантах. Так, отец носил одну фамилию, дети - другую, внуки возвращались к фамилии деда или брали отцовскую. Если кто-то в семье получал персональное прозвище, оно часто вытесняло прежнюю фамилию и передавалось последующим поколениям. Бывало и так, что один из братьев брал новый вариант фамилии, а другой оставлял старый или употреблялся и тот, и другой варианты. Подобные явления встречались довольно часто как среди гостей, так и членов гостиной сотни, причем повсеместно. Ярославские гости Лузины, например, взяли свою фамилию от отца Остафия, получившего прозвище «Луза», тогда как их дед именовался Лютовым. Новгородские гости Микляевы - по деду, иногда назывались Никифоровыми - по отцу. Сыновья черносошного крестьянина Федота Гусельникова предпочли стать Федотовыми, хотя в отдельных случаях пользовались и старой фамилией. В семье Чистых четверо гостей: Иван и три его сына Назар, Иван и Аникей были Чистыми, сын Ивана Ивановича Ерофей, по прозвищу Алмаз, превратился в Ерофея Иванова или Алмаза Иванова, а его сыновья иногда именовались Ерофеевыми, а иногда Алмазовыми. ...Вязьмичи, слывшие там Дьяконовыми и Антоновыми, после переезда в Москву и пожалования в гости начали именоваться по своему отцу Васильевыми, а сыновья и внуки Матвея васильевича Васильева вернулись к фамилии Антоновы. В разветвленной семье бывших черносошных крестьян Усовых, после того как один из ее членов получил прозвище Грудца, каждый из его потомков, вошедших в гостиную сотню использовал три варианта фамилии: Усов, Усов-Грудцын или Грудцын. Лишь в четвертом поколении одна ветвь стала отдавать предпочтение фамилии Усовы, а другая Грудцыны... Из гостей Хозниковых один брат, живший в Москве, сохранил эту фамилию, а другой, обитавший в Пскове, и его дети приняли вариант Хозины... Одной из особенностей ономастики являлось существование и параллельное употребление имен, полученных при крещении, и сложившихся в просторечии прозвищ... Так, один из самых крупных гостей первой половины XVII в. Епифаний Андреевич Светешников, за очень редким исключением, фигурировал в документах как Надея Светешников, а его сын Семен носил отчество Надеевич. Братья Константин и Тимофей Судовщиковы именовались соответственно Смирным и Третьяком, а сын Константина Демьян, по прозвищу Герман, встречался в разных источниках то как Герман Смирнович, то как Демьян Смирнович... Гость Софроний Федорович Тараканов был гораздо известнее как Томило Тараканов, а сын гостя Меньшого Семеновича Булгакова Никита, член гостиной сотни, как правило, именовался Рудельфом Булгаковым... Другой особенностью ономастики было употребление разных вариантов одного и того же имени, например: Вонифатий - Нифантий - Нифонт или Евстафий - Остафий... Практиковалась также замена одного имени другим из-за... созвучия. Так, Савелия могли именовать Саввой, Маркела - Марком, Андрея - Андрианом и наоборот... Из затрудняющих... учет осложнений... следует отметить обычай давать родовые имена, из-за чего в таких семьях встречались лица, у которых были не только одинаковые имена, но и отчества. В семье Сверчковых было например два Ивана Матвеевича, в семье Чистых три Ивана Ивановича - дед, сын и внук. Среди Климшиных насчитывалось два Ивана и четыре Василия, причем трое последних с одинаковыми отчествами... Такое же положение складывалось в семьях и тогда, когда братья получали одинаковые имена при крещении. В таких случаях к их именам могли даваться пояснения «Большой» или «Меньшой»... В огромном клане Рюминых, например, были «Большой» и «Меньшой»... Семены, Дмитрии и Филиппы... Встречались и варианты, когда дополнение к имени давалось только одному из братьев. Так, из двух Васильев Климшиных старший брат именовался только Василием, а младший - Василием Меньшим. К двоюродным братьям подобные пояснения не применялись и поэтому их можно было различить только по отчеству. Среди Юдиных, где в двух ветвях насчитывалось семь Иванов, прозвища Большой и Меньшой получили только два родных брата. В семье Чечкиных четверых Иванов можно было распознать, только зная имена их отцов... Особенности употребления имен, сохранившиеся и в первой четверти XVIII века, породили ошибку, когда самый богатый московский купец гостиной сотни Матвей Григорьевич Евреинов, именовавшийся и Матвеем Григорьевым, принимался за двух разных людей. Н. Б. Голикова «Привилегированные купеческие корпорации России, XVI - первая четверть XVIII в.»

@темы: фамилии, имена

---

dok-zlo.livejournal.com/5381889.html

@темы: картины

---

Откуда происходит слово «спрут»?

Когда я опубликовал рассказ про слово кальмар, в конце упомянул в частности, что по-датски кальмар называется blæksprutte, то есть «разбрызгивающий чернила». Во Вконтакте к этому тексту написала комментарий Оля Смирнова с вопросом, не от датского ли blæksprutte происходит слово спрут. Я пообещал выяснить, и вот что смог разузнать.

Спрут считается словом неясного происхождения. 

Оно явно заимствовано сравнительно недавно (самое раннее упоминание, которое удалось найти — в «Настольном словарь для справок по всем отраслям знаний» Феликса Толя, 1864), поэтому классические этимологическое словари, такие как словари М. Фасмера и А. Г. Преображенского, его игнорируют. В 1866 году в словаре Даля упоминается «спрут, спруд, скруд — род полипа, каракатицы, поглощающей целые корабли».

В этимологическом словаре П. Я. Черных автор признает неясность происхождения слова и скорее от безысходности предполагает, что оно может быть связано с английским sprat 'килька, шпрот' («может быть, — следствие какой-то путаницы в обозначении консервированного рыбьего мяса (мясо осьминогов считается вкусным)». Этимологический словарь МГУ до слова спрут пока не добрался, тем более не успел этого сделать А. Е. Аникин в своем «Русском этимологическом словаре». «Толковый словарь русского языка с включением сведений о происхождении слов» под редакцией Н. Ю. Шведовой упоминает другой возможный английский источник — sprout 'росток, побег', без пояснений. В словаре Г. Ю. Багриновского указаны обе версии sprat и sprout.

Словари иностранных слов, если включают слово спрут (что делают далеко не все) и дают справку о его происхождении (опять-таки не все), то приводят одну из этих двух версий:

Большой иллюстрированный словарь иностранных слов (АСТ, Астрель, Русские словари, 2002) — sprat.

Егорова Т. В. Словарь иностранных слов современного русского языка (2014) — sprout.

Захаренко Е. Н. Новый словарь иностранных слов (2003) — sprout.

Слово спрут есть также в украинском языке. «Етимологічний словник української мови» приводит версию П. Я. Черных про sprat, добавляя, что она «вызывает сомнения».

Итак, я, конечно, не проверил все возможные сборники статей и публикации в научных журналах по этимологии, но, по-моему, Оля Смирнова заметила куда более вероятный источник слова спрут, чем предлагавшиеся ранее профессиональными лексикографами. Датское слово blæksprutte образовано из blæk «чернила» и‎ sprutte «брызгать». В современном датском языке без blæk- это название не употребляется, но словарь Ordbog over det danske Sprog, охватывающий лексику с XVIII века, сообщает, что вариант sprutte «спрут» существовал, и приводит пример 1917 года.

Те, кто считал спрута связанным с

английским sprout были в чем-то ближе к истине, хотя и всё равно далеки от нее. Дело в том, что, возможно, датское sprutte «брызгать» и английское sprout «прорастать» восходят к одному и тому же прагерманскому корню *spreutaną «давать ростки». Как любитель лексической полисемии сообщу, что сочетание значений «брызгать» и «давать ростки» у одного глагола — дело нередкое. rousseau.livejournal.com/585165.html

@темы: Вавилон-18

---

dok-zlo.livejournal.com/5383236.html

@темы: птички

---

dok-zlo.livejournal.com/5376468.html

@темы: звери

---

среда, 29 ноября 2023 в 15:17

Пишет natali70:

Эта статья практически знаменует начало 3-го выпуска "Baker Street Journal" за июль 1946 года и начала ее тоже еще на работе. Ну, вот, да, можно сказать, что за отпуск я успела немного) Состояние здоровья никуда не годится. Что касается статьи, то ничего в ней особого нет, она только как бы передает общее впечатление. Но я извлекла из нее очень важную информацию. Дело в том, что, когда я некоторое время назад переводила одну статью о Майкрофте из июльского номера "Sherlock Holmes Journal" за 2012 год, то наткнулась там на фразу "parent vicarage", которая поставила меня в тупик.morsten.diary.ru/p221558055.htm К тому же там еще была ссылка якобы на работу Нокса, и я ее тогда очень тщательно проглядела, но никакого намека на дом какого-либо викария не нашла. И вот здесь снова упоминается этот дом священника, но на этот раз уже приводится информация, что это из работы Нокса "Загадка Майкрофта" (а не из "Исследования литературы о Шерлоке Холмсе, как я предположила). И что статья эта находится в сборнике "Baker Street Studies". Сборник нашла. Статью обязательно изучу, а, возможно, и приведу здесь, но... Я ее пробежала глазами, и она мне показалась, с одной стороны, сомнительной, с другой - возможно, это первоисточник всех идей о "темном" Майкрофте. И я прямо увидела, что во многом ноги "Шерлока" растут оттуда. Наверное, неплохо бы сделать перевод, хотя бы для истории. До сих пор у нас Нокс представлен только "Исследованием литературы о Шерлоке Холмсе". Так что статья оказалась по-любому полезной. Шерлок Холмс, химик. Д.Х. и Хамфри Митчелл «Знания в области химии – глубокие»- гласит краткая запись в перечне Уотсона “Возможности Холмса”, этом любопытном и интригующем документе, который можно найти в "Этюде в багровых тонах". Уотсон, возможно, сильно заблуждался в некоторых своих оценках пределов интеллектуальных достижений Холмса, но, по крайней мере, в этом он был недалек от истины, хотя, возможно, определение“глубокие” граничит с преувеличенным описанием его способностей в химии. Но как бы там ни было, в данном конкретном случае Уотсон действительно знал, о чем говорил, ибо каждый,кто был удостоен степени доктора медицины в Лондоне - степени, надо сказать, очень высокого уровня, как замечает мисс Хелен Симпсон - получил отличное образование в области химии. Уотсон был многострадальным человеком, и из-за стрельбы из револьвера в комнате, зловонных экспериментов и общего нагромождения приборов,пробирок и флаконов, которые переполняли импровизированнуюлабораторию, его жизнь иногда была довольно тяжелой. Его терпение, и правда, подверглось жестокому испытанию; и однажды, когда во время дела «Пяти апельсиновых зернышек» Холмс вспомнил об их раннем приключении, Уотсон был уязвлен и пересмотрел свою оценку с “глубоких” до "эксцентричных". Но, возможно, это была всего лишь еще одна из маленьких насмешек, почерпнутых из той “жилки лукавого юмора”, которой Холмс так и не научился остерегаться. Удивительно, что Уотсон не окрестил научные занятия Холмса “вонючими” и ограничился лишь этим. Но он сам получил научное образование и не был выпускником Оксфорда, чтобы использовать эту неэлегантную, но классическую фразу для обозначения любой отрасли чистой науки. Интригующе наблюдать, как на протяжении всей его карьеры химический лейтмотив остается верным и неизменным. Та удивительная первая встреча Холмса и Уотсона произошла в лаборатории Бартса, “высокой комнате, где на полках и где попало поблескивали бесчисленные бутыли и пузырьки. Всюду стояли низкие широкие столы, густо уставленные ретортами, пробирками и бунзеновскими горелками с трепещущими язычками синего пламени”. Холмс только что добился триумфа - он открыл реагент, осаждаемый “гемоглобином и ничем иным”. Это замечательное достижение, и мы можем задаться вопросом, нашло ли оно свое место в практике судебной медицины до тех пор, пока его использование не было вытеснено микроскопическим анализом. “Его руки были вечно в чернилах и в пятнах от разных химикалий”, - немного позже говорит нам Уотсон в «Этюде в багровых тонах», что немного расходится с его “кошачьей аккуратностью”.Но, по крайней мере, он осторожен, потому что часто балуется ядами. «Я обычно держу дома химикалии и время от времени ставлю опыты. Это не будет вам мешать?»– спрашивает он, когда они обсуждаютсовместное проживание в той квартире на Бейкер-стрит, которую присмотрел Холмс и решил, что она подойдет им во всех отношениях. “Нисколько”, - неосмотрительно отвечает Уотсон. Возможно, если бы он догадался, во что ввязался, его готовность разделить с Холмсом жилье могла бы засохнуть на корню, и в результате мир многого бы лишился. Но, к счастью, никакие дурные предчувствия не омрачили его согласия, и они поселились под одной крышей. И разве захотела бы миссис Хадсон пустить в свой дом жильца, несомненно, самого худшего в Лондоне, с его отвратительными химикатами и неизлечимой неряшливостью? Но добрая женщина все время была у него под каблуком; одного его взгляда было достаточно, чтобы подавить любые протесты с ее стороны, и в любом случае эти его “царские платежи” во многом компенсировали общий беспорядок. Что же касается Уотсона, временами страдая от этого, он в то же время все это любил, - стрельбу из револьвера в комнате, скрипичные медитации, семипроцентный раствор кокаина и ужасающую вонь, которая отравляла атмосферу и иногда вынуждала его бежать прочь. С какой радостью он вернулся в дом 221В после того, как они благополучно избавились от полковника Морана! Правда, он увидел “непривычную опрятность”, но все старые достопримечательности были на своих местах. «На месте был "уголок химии", в котором по-прежнему стоял сосновый стол, покрытый пятнами от едких кислот.» с диаграммами над ним, одной из которых, несомненно, была периодическая таблица элементов. «уголок химии» - какая восхитительная фраза, напоминающая об ”уютных уголках" викторианцев! Несомненно, “уютное пристанище” мистера Милвертона - если использовать насмешливую фразу мистера Морли - было дополнено одним из таких уголков, где он мог немного потолковать со своими клиентами. Но уголок на 221B был далек от уютного; он был оборудован исключительно для дела, и притом дела очень серьезного. Достаточно ясно, что хобби Холмса, его настоящей любовью, была органическая химия. Занимаясь ею, он отдыхал и расслаблялся. В «Знаке четырех» мы находим типичную ремарку. – «Так вот, я решил дать голове полный отдых и занялся химическими опытами. Когда мне удалось наконец разложить углеводород, я вернулся к нашей загадке и все заново обдумал.». А в “Медных буках" он называет органические химикаты, с которыми работал, когда после лабораторной сессии, занявшей целую ночь, говорит: «Тогда, пожалуй, я отложу анализ ацетона, завтра утром нам может понадобиться максимум энергии.» «Мы вернемся в город послеобеденным поездом, Уотсон, - говорит он в “Пляшущих человечках”,- так как сегодня вечером мне необходимо закончить один любопытный химический анализ.» Способность полностью переключать свои мысли с одного занятия на другое была преимуществом, которое во многих случаях сослужило Холмсу хорошую службу. Это способность, присущая многим первоклассным умам. “Один из наших великих государственных мужей сказал как-то, что перемена занятия - лучший отдых. ” (Холмс, конечно, имеет в виду хорошо известный афоризм мистера Гладстона), - говорит он в "Знаке четырех" и перейдя от проблемы Шолто к вопросу углеводородов, ему удается расслабиться. Онбыл настолько поглощен своим занятием, что едва ли отвечал на вопросы, которыми Уотсон несколько бестактно засыпал его о деле, вызывавшем у него интерес. Но Холмса не интересовала проблема Пондишери Лодж; его разум был погружен в еще более запутанную проблему, и бедному Уотсону пришлось остаться неудовлетворенным. Поэтому он выбрал наилучший способ действий,возможный в данных обстоятельствах; он оставил Холмса в покое и отправился навестить мисс Морстен, чье общество в данный момент было гораздо более приятным, чем общество раздраженного химика. Если позволено будет немного удивиться, то можно сказать, что, по-видимому, Холмс при проведении своих экспериментов работал в довольно тяжелых условиях. Трудно предположить, что сантехника в доме 221B могла быть приспособлена для установки раковины в гостиной, и мы можем представить мальчика-слугу, поднимающегося по лестнице с ведрами воды и спускающегося с ведрами, полными отходов. Но без сомнения Холмс давал ему щедрые чаевые за эти дополнительные услуги. Мы можем предположить, что вся эта научная деятельность была неодобрительно встречена хозяйкой его квартиры на Монтегю-стрит, которая сильно возражала против химических экспериментов, не говоря уже о стрельбе из револьвера на втором этаже ее квартиры. Это была не верная Марта Хадсон, и Холмс был выдворен в лабораторию Бартса. Но как только он смог соорудить свою собственную лабораторию, мы больше не слышим о том , чтобы он не выходил из больницы целыми днями и неделями. Он больше туда не ходил; за исключением, возможно, тех случаев, когда хотел проверить какие-то свои выводы по определенным “темам”. К своим химическим экспериментам он неизменно обращался, когда дела шли плохо и семипроцентный раствор кокаина не достаточно его стимулировал. “Огромное количество бутылок, пробирок и едкий запах соляной кислоты свидетельствовали о том, что он посвятил весь день столь любезным его сердцу химическим опытам. – Ну что, нашли, в чем дело? – спросил я, входя в комнату. – Да, это был бисульфат бария", - ответил он в "Установлении личности». В “Медных буках" мы видим , как Холмс "приступил к опытам, за которыми частенько проводил ночи напролет. Когда я уходил к себе, он стоял, наклонившись над ретортой и пробирками; утром, спустившись к завтраку, я застал его в том же положении.” Мы знаем, что во время «Морского договора»он воспользовался своими химическими опытами для очень серьезных нужд; жизнь человека зависела от изменения цвета кусочка лакмусовой бумажки. Даже находясь в ужасном напряжении от затянувшейся дуэли с Мориарти и когда он почти достиг предела своей огромной силы и выносливости, мысли Холмса с тоской возвращаются к миру и спокойствию своего любимого занятия. «Между нами говоря, -говорит он Уотсону, когда уже близка развязка, - благодаря последним двум делам, которые позволили мне оказать кое-какие услуги королевскому дому Скандинавии и республике Франции, я имею возможность вести образ жизни, более соответствующий моим наклонностям, и серьезно заняться химией.» Какова была научная подготовка Холмса? Стоит задаться этим вопросом, и хотя есть определенные неясности, которые нелегко прояснить, все же нет ничего невозможного в том, чтобы прийти к достаточно точному представлению об этом. Важнейшие доказательства были предоставлены в «Этюде в багровых тонах». “ Холмс не занимался медициной. Он сам однажды ответил на этот вопрос отрицательно, подтвердив тем самым мнение Стэмфорда. Я не видел также, чтобы он систематически читал какую-либо научную литературу, которая пригодилась бы для получения ученого звания и открыла бы ему путь в мир науки”. Одним словом,Холмс никогда не получал ученой степени, и тщательно продуманная и остроумная реконструкция его карьеры в Кембридже сделанная мисс Дороти Сэйерс, рушится. Мы можем принять то, что мисс Сэйерс называет Кембридж его университетом, и мы даже можем, хотя и с сомнением, признать Сидни Сассекс его колледжем; но дальше этого мы пойти не можем. Холмс провел в Кембридже всего два года и ушел оттуда, не получив ученой степени; ничто не может быть более бесспорным, чем это. Его собственное недвусмысленное заявление о том, что его первое дело, "Глория Скотт", имело место во время его двухлетнего пребывания в колледже, является весьма убедительным. Можно отметить, что мисс Сэйерс строит свою теорию о том, что он провел в Кембридже обычные четыре года студенческой жизни, на благовидном, но, тем не менее, совершенно ошибочном толковании употребления предлога. Холмс говорит "в (at) колледже", а мисс Сэйерс превращает это в "в (in) колледже" и утверждает, что, как это принято в Оксфордеи Кембридже, он провел обычный двухлетний период в стенах колледжа и еще два –снимая квартиру за его пределами. Но если бы Холмс имел в виду «в стенах колледжа», он бы так и сказал; немыслимо, что бы он совершил то, что для выходца из Кембриджа было бы солецизмом. Он разговаривает с Уотсоном, который не учился ни в Оксфорде, ни в Кембридже, и использует разговорное выражение “в колледже” (at college) для обозначения своего пребывания в университете. Он проучился в Кембридже два года,и не больше, и покинул его в конце второго курса. Почему прервалось его обучение в Кембридже? Должна была быть какая-то веская причина, и мы ни на мгновение не можем предположить, что какой-либо проступок стал причиной его изгнания. Не может быть другого объяснения этого неожиданного отъезда из Кембриджа , кроме каких-то перемен, происшедших с семейным благосостоянием. Холмс определенно был обеспечен, когда поступил в университет, и на протяжении тех двух лет, что он там провел. В «Глории Скотт» он говорит : «Все это произошло во время первого месяца летних каникул. Я поехал в свои лондонские комнаты, где провел семь недель, сделав несколько экспериментов в области органической химии». Выражение «мои лондонские комнаты» весьма показательно. Очевидно, Холмс был достаточно обеспечен, чтобы иметь в городе временное жилье. А затем случилась катастрофа. Что же произошло? Единственным объяснением должен быть внезапный финансовый крах. Возможно, его отец играл на бирже и разорился. Последний отпрыск старинного рода сельских сквайров лишился фамильного поместья;*старший сын, Майкрофт, который должен был унаследовать его, вынужден был занять скромную должность на государственной службе, а Шерлок , блестящая карьера которого в Кембридже резко оборвалась, удаляется на Монтегю-стрит, чтобы зарабатывать себе на хлебс маслом в качестве детектива-консультанта. Мы можем скорбеть о несбывшихся надеждах и внезапном погружении из достатка в бедность; но мы должны согласиться, что это было лучшее, что когда-либо случалось с семьей Холмсов. Майкрофт, который “временами и был самим британским правительством”,и Шерлок, обретший бессмертную славу, - это фигуры, которые с успехом заменяют сельского джентльмена и выдающегося ученого, неизвестного за пределами ученого мира.»** В чем заключался особый интерес Холмса к химическим исследованиям? На этот вопрос нетрудно ответить, и мы можем сказать без колебаний - производные каменноугольной смолы. Перкин незадолго до этого сделал свое эпохальное открытие лилового цвета, и работники лабораторий в Кембридже были глубоко взволнованы. Неудивительно, что нетерпеливый студент испытал всепоглощающий интерес к этому исследованию, настолько всепоглощающий, что у него нет времени на светское общение в колледже. И вот в начале вторых летних каникул на своем курсе он покинул Кембридж и отправился в Лондон. Если бы мы не знали, в чем заключаются его интересы, это было бы трудно объяснить, поскольку, как принято в Кембридже, старшекурсники проводят большую часть летних каникул в университете, и особенно те, кто сдает экзамены по естественным наукам, которые работают вдоступных им там лабораториях. Но Холмс поехал в Лондон с особой целью: он хотел быть вблизи работ Перкина, расположенных в Харроу, и, без сомнения, связаться с самим их великим автором. Очень показательно отметить, что на протяжении всей его карьеры Холмс сохранял эту преданность исследованиям в области каменноугольных смол. Должно быть, на его лице появилась мрачная улыбка, когда он увидел треснувшую бутыль в комнате Шолто и почувствовал запах вытекшего креозота. Этот запах был ему знаком; он сам работал с ним, и никто лучше его не знал, что с помощью Тоби он сможет проследить его след по всему Лондону. С каким облегчением он, должно быть, прибыл в Монпелье после своих напряженных путешествий в Лхассу и Мекку и приступил к своему любимому изучению угольных смол, и прервал это занятие только тогда, когда стало необходимо положить конец нечестивой деятельности печально известного полковника Морана. Последнее его изображение в удалении от дел, которое у нас есть, так очаровательно выполненное мистером П.М. Стоуном***, показывает, что он все еще интересуется производными каменноугольной смолы. Быстрый взгляд на лабораторию показывает доменную печь с кирпичным покрытием”. Но мистер Стоун не специалист в этих областях, и то, что он увидел, на самом деле было печью для перегонки нефти, заключенной в “оправу” из изоляционного кирпича. Такая перегонная печь используется для получения в чистом виде некоторых редких и уникальных углеводородов, которые можно найти в угольной смоле. Смола перегоняется мелкими фракциями; некоторые при высоких температурах, оставляя остаток кокса, и таким образом Холмс, возможно, находился в процессе получения каких-то новых углеводородов со странными свойствами и ценностью. Несомненно, он наблюдал за этой процедурой в лаборатории в Монпелье и воспроизвел ее для собственного использования в своем уединении на холмах, где у него были возможности для поистине скрупулезных методов, сильно отличающиеся от довольно тесной квартиры в доме 221B и тамошнего“химического уголка”. Какая нам представляется восхитительная картина жизни великого человека в безмятежной тишине его уединения! После завтрака - такого же вкусного, как, мы надеемся, всегда готовила ему миссис Хадсон, а ее завтрак был поистине великолепен, - если день выдался погожий и позволял его ревматизм, он шел в сад осмотреть ульи и посмотреть комфортно ли себя чувствует пчелиная королева, которую он недавно отделил от роя. Возвращаясь, он обнаруживает, что "Таймс" доставил мальчик из "У. Х.Смит", который приезжает на велосипеде с железнодорожной станции. За бокалом хереса и бисквитом "Абернети" он читает новости, с интересом просматривает колонку объявлений и внимательно следит за любыми сообщениями о преступлениях. Скотленд-Ярд, похоже, занимается ими без своего обычного... ну, что ж, все идет довольно неплохо. Пришла его почта, и есть письмо от миссис Хадсон, выражающей надежду, что оно застанет его в таком же добром здравии, в каком пребывала она, отправляя его. Вдали от его властного присутствия и не испытывая смущения от одного из его пронзительных взглядов, она становится смелее, чем прежде, и настаивает на том, что в это время года было бы желательно пить что-то прохладительное и напоминает, что он должен менять носки после прогулок в саду? Затем следует ланч - холодный фазан и небольшой выбор белых вин. Полуденный сон, чашка чая и он снова выходит из дома, чтоб осмотреть свои розы. Он экспериментирует с химическим обрызгивателем собственного изобретения для борьбы с тлей. Последний, что он сделал, был чересчур крепким, с несколько неудачными результатами, и он надеется, что более слабый раствор может оказаться менее разрушительным для роз. Или лучше придерживаться того никотинового вещества, которое рекомендуют флористы? Что ж, возможно, но, в конце концов, он имел дело со столькими человеческими вредителями, что его сил должно хватить, чтобы справиться с этими надоедливыми паразитами. И он загадочно улыбается, размышляя о том, что отошел от своей борьбы с преступностью среди людей и приступил к другой –с опустошительными набегами насекомых. Все они одинаковы, эти паразиты, и должны быть безжалостно уничтожены, если мы хотим сохранить все хорошее и милосердное в жизни. Какая же это борьба! Снова вернувшись в свой уютный дом, он находит пару написанных страниц из своего magnum opus, своего руководства по раскрытию преступлений; а потом ужин. Он несколько минут дремлет у огня, потомучто июньские вечера немного прохладные, и он, наконец, засовывает пальцы ног в персидские туфли - теперь нет Уотсона, который настаивал бы на изяществе в одежде. А затем идет в лабораторию, где он занимается своими исследованиями до тех пор, пока старые глаза не устанут настолько, что не позволят ему осторожно обращаться с его хрупкими химическими приборами, и день закончится. Finis coronat opus.( Конец делу венец.) * Приятная картина с изображением двух мальчиков Холмс в милом старом деревенском доме священника в “Тайне Майкрофта”(BAKER STREET STUDIES), написанная преподобным Рональдом Ноксом, невозможна. ** Можем ли мы рискнуть и предположить, как это сделал мистер Морли, что замечание Шерлока о том, что ни одной из его сестер не следовало бы входить в дом ДжефроРукасла, указывает на сестер Холмса, которые в результате краха семейного состояния, возможно, были обречены на тяжелую работу благородной гувернантки? ***Статья "Сассекское интервью" в сборнике "221B: Studies in Sherlock Holmes"

@темы: ШХ

---

@темы: 20 век: Россия и вокруг нее, имена

---

Едва ли не самая распространенная фамилия в городе - Эспозито, что буквально означает "выложенный": оставляя младенцев, женщины выкладывали их на встроенную в дверной проем вращающуюся полку. Одна из тех фамилий, по которым неаполитанца можно безошибочно узнать в любой стране, будь он даже звездой канадского хоккея".

больше здесь  dzen.ru/a/XkU-RdZ6YngQ_vR1

@темы: фамилии

---

найденные в Сети

( Читать дальше... 

@темы: картины

---

Не так давно вспоминали с вами об основным символах Революции (ну, или октябрьского переворота- если вам так угоднее),важнейшим и главным среди которых до сих пор является крейсер "Аврора". И это не совсем справедливо. Точнее-совсем несправедливо. Ибо никакого залпа (напомню - этим термином называется одновременный выстрел 2 и более орудий) канониры крейсера не давали, а произведенный холостой выстрел большого влияния на ход восстания не оказал.

Но главное, как то затерто и забыто то, что окромя "Авроры" в тот день в акватории Невы находилось еще 10 (!) боевых кораблей. К 19 часам 25 октября 1917 года по заранее составленной диспозиции между Николаевским мостом и до Морского канала заняли свои места: эскадренные миноносцы «Забияка», «Самсон», сторожевой корабль «Ястреб», минные заградители «Амур» и «Хопер», тральщики № 14 и № 15, учебное судно «Верный», яхта «Зарница», линейный корабль «Заря Свободы».
Почему же так случилось? Наверное, потому, что "Авроре" повезло, а вот другим кораблям-не очень.

Самым крупным и мощным кораблем этой революционной эскадры был линкор «Заря Свободы». Переименован он так был только в мае 1917, а до этого носил гордое имя «Император Александр II». Спущен на воду он был 14 июля 1887 г., официально достроен в декабре 1889-го, а фактически — летом 1891 года. Это был эскадренный броненосец типа "Александр II".

Достаточно мощный корабль- главный калибр был представлен двумя 305-мм орудиями Обуховского завода с длиной ствола 30 калибров и массой 51,43 т, установленных в барбетной установке в носовой части корабля. Средний калибр был представлен четырьмя 229-мм и восемью 152-мм орудиями.
( Читать дальше... 

@темы: 20 век: Россия и вокруг нее

---

суббота, 25 ноября 2023 в 19:36

Пишет natali70:

Что-то как-то с большим трудом перевела эту статью. И, возможно, она не самая нужная и содержательная. Но все же не лишенные интереса рассуждения о происхождении Холмса. Поневоле вспомнила "Шестого Наполеона" morsten.diary.ru/?tag=6342710&n=t. Не скажу, что я сторонник таких теорий, но все это вполне логично. Немного запуталась тут с Сигером Холмсом, не сразу поняла и осознала, что это он сын той самой бабушки Верне) Как я уже говорила, всплывают периодически интересные несостыковки в переводе Канона, и даже не то, что несостыковки, а такие фразы, которые, наверное, трудно перевести адекватно. Знаменитые слова Холмса: "Благодаря мне воздух Лондона стал чище" тоже имеют несколько иное звучание. Во первых, там "sweeter" , а это не только чище, но и ароматнее, благоуханнее, приятнее. И буквально это звучит как "Воздух Лондона стал приятнее, благодаря моему присутствию") Немного нескромно, да?) Обратила еще внимание на идею Холмса-старшего - мега-шпиона. Мне кажется, что Мора Морстейн могла взять ее именно отсюда для своего "Детства Шерлока Холмса". В общем, не самая бесполезная статья. ЭТО был не американец! Или французские связи. Джеффри Алан Брэдуэй Статья из сентябрьского номера 1995 года Baker Street Journal Прошло более шестидесяти лет с тех пор, как Кристофер Морли рассматривал вопрос об истинной национальности Шерлока Холмса в своей колонке для «Субботнего литературного обозрения». По его мнению, у Холмса были родители-американцы, и он провел довольно много времени среди деятелей преступного мира в Соединенных Штатах. В той же статье он также выразил мнение: “Прискорбно, что наши исследователи Холмса сделали так мало, чтобы проследить за его французскими родственными связями.” Я согласен с этим заявлением и предприму собственную попытку заполнить этот пробел в наших шерлокианских познаниях. В “Случае с переводчиком”, доктор Уотсон заметил: «За все мое долгое и близкое знакомство с мистером Шерлоком Холмсом я не слышал от него ни слова о его родне и едва ли хоть что-нибудь о его детских и отроческих годах. От такого умалчивания еще больше усиливалось впечатление чего-то нечеловеческого, которое он на меня производил, и временами я ловил себя на том, что вижу в нем некое обособленное явление, мозг без сердца, человека, настолько же чуждого человеческих чувств, насколько он выделялся силой интеллекта. И нелюбовь его к женщинам и несклонность завязывать новую дружбу были достаточно характерны для этой чуждой эмоциям натуры, но не в большей мере, чем это полное забвение родственных связей.» То, что добрый Доктор никогда не требовал от своего друга полного отчета о его прошлом, объясняют его же слова: «В холодных бесстрастных манерах моего компаньона было нечто такое, что делало его последним человеком, с которым было бы желание пойти на такую вольность» (ЗНАК ЧЕТЫРЕХ). Вспомним, что Уотсону было известно о семье Холмса только то, что он узнал, когда после первых лет совместного проживания в квартире на Бейкер-стрит, 221Б, сыщик заговорил об “артистичности в крови” (Случай с переводчиком). В тот день Уотсон узнал не только о том, что Холмс происходил от французского художника Верне, но также и о том, что у него был брат, более интеллектуально одаренный, чем даже он, и который, фактически, жил в том же городе. Давайте рассмотрим, что именно нам известно о прошлом Шерлока Холмса. “Случай с переводчиком” предоставляет нам те немногие факты, которыми мы располагаем. В этом рассказе Холмс говорит Уотсону: «Мои предки были захолустными помещиками и жили, наверно, точно такою жизнью, какая естественна для их сословия. Тем не менее, эта склонность у меня в крови, и идет она, должно быть, от бабушки, которая была сестрой Верне, французского художника.» В этих нескольких предложениях – вся информация, которой Шерлок Холмс когда-либо непосредственно удостаивал Уотсона относительно истории своей семьи. Однако мы можем вчитаться в эти скупые фразы и почерпнуть еще несколько подробностей. Например, Холмс говорит, что его “предки” были сельскими сквайрами. Несомненно, слово “предки” подразумевает более отдаленные отношения, чем одно поколение между родителем и ребенком. Вряд ли кто-то стал бы даже называть своих бабушку и дедушку “предками”. Потом опять таки, там это заявление Холмса, что эти предки “похоже, жили точно такою жизнью, какая естественна для их сословия ”. И, конечно, вновь эта неопределенность со стороны Холмса в отношении их образа жизни, говорит о довольно большой временной дистанции поколений между великим сыщиком и его предками-сквайрами. Затем в Саге есть любопытный инцидент, связанный с родителями Холмса. Они никогда не упоминаются в Каноне — что, конечно, любопытно. В то время как нам дается лишь самая краткая информация относительно предков братьев Холмс, нам вообще никогда не предоставляют никакой информации об их родителях: ни об их именах, занятиях, ни о месте жительства. Мы бы никогда даже не заподозрили об их существовании, если бы не бесспорное существование Шерлока и Майкрофта. Кем были эти старшие Холмсы? Как они формировали и направляли жизнь своих юных сыновей, особенно Шерлока? Еще одно направление исследования прошлого Мастера заключается в различиях между Шерлоком и Майкрофтом. У них определенно странные отношения. У них обоих мощный интеллект, и все же они сильно отличаются по внешности, характеру и привычкам. Внешность Шерлока Холмса, конечно, настолько хорошо известна, что нет необходимости описывать ее здесь. Его привычки были весьма умеренными, даже аскетичными, и он мало интересовался собственным комфортом. Он всегда натренированный, с железной хваткой. Он живет ради своей работы, в то время как безделье изматывает его. Тем не менее, он становится жертвой периодов черной депрессии. Как правило, он встает поздно, за исключением тех случаев, когда он не спит всю ночь из-за дела. Он может работать без отдыха несколько дней, даже неделю. У него инстинктивная любовь к драме. Он увлеченный и опытный музыкант, который любит концерты и оперу. Он “не является искренним поклонником женщин”. Любовь и любые сильные эмоции противоречат его точному, холодному уму. У Майкрофта Холмса, который старше Шерлока на семь лет, есть некоторые общие с его братом черты. Он высок и обладает такими же поразительными чертами лица, включая большой лоб и серые глаза. Однако, он абсолютно тучен. Его лицу присуще то пронзительное выражение, которое было столь примечательно у Шерлока. И его опять таки серые глаза, «как будто навсегда удержали тот устремленный в себя и вместе с тем отрешенный взгляд, какой я подмечал у Шерлока только в те минуты, когда он напрягал всю силу своей мысли» (Случай с переводчиком). Его умственные способности намного превосходят способности Шерлока. Его способность фиксировать разрозненные факты в своем упорядоченном мозгу и позже извлекать их наружу , чтоб объяснить последствия комбинации любого их количества сделала его незаменимым для британского правительства. Фактически, временами его можно было бы назвать тем самым британским правительством. Эта аккуратность ума распространяется и на его личные привычки. Его распорядок дня неизменен (за исключением тех случаев, когда он проводит время со своим братом): квартира на Пэлл-Мэлл, клуб "Диоген", Уайтхолл. Он не занимается физическими упражнениями, за исключением ходьбы от одного из этих объектов до другого (Чертежи Брюса Партингтона). Тогда, как карьера Майкрофта была посвящена службе британскому правительству, карьера Шерлока уводит его за границу. Помимо его работы в Англии, крупнейшая сфера деятельности великого детектива находится во Франции. На протяжении всего Канона встречаются многочисленные ссылки на эту страну. В начале своей дружбы с Холмсом Уотсон получил телеграмму из Лиона, в которой говорилось, что сыщик заболел там после того, как сорвал грандиозные планы барона Мопертиуса (Рейгетские сквайры). Позже к Холмсу обратились из Марселя с довольно запутанным делом (Установление личности). Затем он защищал мадам Монпансье от обвинения в убийстве ее падчерицы мадемуазель Карер (Собака Баскервилей). Весной 1891 года французское правительство наняло Холмса по делу чрезвычайной важности, и Уотсон получил известия от своего друга, отправленные из Нарбонна и Нима (Последнее дело Холмса). Во время второй половины Великого хиатуса он занимался исследованиями производных каменноугольной смолы на юге Франции (Пустой дом). В 1894 году он участвовал в выслеживании и аресте Юре, убийцы на Бульварах, за что получил благодарственное письмо от президента Франции и был награжден Орденом Почетного легиона (Пенсне в золотой оправе). Холмс поддерживал тесные контакты с различными французскими детективами, в том числе с Франсуа ле Виларом, который консультировался с ним и перевел некоторые из его монографий на французский язык (Знак четырех), и Дюбюком из полиции Пана,которому он продемонстрировал истинные факты другого случая второго пятна (Морской договор). Наконец, Холмс свободно владел французским, о чем свидетельствует та легкость, с которой он вел многие дела на французской земле и способность цитировать Уотсону французские эпиграммы (которые, к сожалению, неверно были записаны Уотсоном).(Союз рыжих) Давайте подведем итог нашего обсуждения: и Майкрофт, и Шерлок обладают общим багажом знаний и интеллектуальных способностей. У обоих эксцентричные личные привычки, которые, однако, принимают самые разные формы. Майкрофт так же постоянен в своих привычках, как Филеас Фогг, ни на йоту не отклоняясь от своего распорядка дня. Вся его жизнь посвящена службе британскому правительству. У него нет друзей; когда он не на работе, он либо находится у себя в квартире или в клубе "Диоген", где каждому члену воспрещается обращать малейшее внимание на другого (Случай с переводчиком). Шерлок яркая, богемная натура, ведет нерегулярный образ жизни, готов пойти куда угодно и сделать что угодно. У него есть один настоящий друг и бесчисленное множество знакомых всех типов, классов и национальностей. Он неизменно вежлив с женщинами, но никому не доверяет и никогда не поддастся никаким сильным эмоциям, и меньше всего любви. Ему комфортно работать на чужой территории, и он делает это с определенной регулярностью и успехом. В то время как оба брата унаследовали кровь Верне, на долю Шерлока ее, бесспорно, пришлось больше, поскольку он демонстрирует гораздо более широкий спектр “артистических” качеств, чем Майкрофт: богемные привычки, космополитизм, неугомонность, любовь к драматизму. Как можно объяснить столь несопоставимую долю характеристик? Нашему анализу можно придать форму, которую монсеньор Рональд Нокс идентифицировал, как Шерлокисмус: чему мы можем приписать тот факт, что братья Холмс так странно отличаются друг от друга? Братья Холмсы так странно отличаются друг от друга, потому что они вовсе не родные братья, а всего лишь сводные. У них был общий отец, от которого каждый унаследовал кровь Верне. Но матери были разные : мать-англичанка у Майкрофта, француженка - у Шерлока. Таким образом, французский элемент во всем существе Шерлока Холмса усугубился: вместо того, чтобы быть французом на четверть, он был французом на три четверти. И точно так же, как Уотсон не был женщиной, Шерлок Холмс не был американцем (мои извинения доктору Джулиану Вольфу и мистеру Кристоферу Морли). Как только эта гипотеза будет принята, многие детали встанут на свои места. Эта теория долгое время находилась в разработке. Многие из ее элементов выдвигались на протяжении многих лет шерлокианской интерпретации. На довольно раннем этапе Рольф Босуэлл утверждал, что Холмс-старший был женат дважды: на мисс Майкрофт, затем на мисс Шерлок. Каждая жена произвела на свет сына, который носил фамилию своей матери в качестве своего настоящего имени. Позже Жак Барзун выдвинул смелую гипотезу о том, что Шерлок был незаконнорожденным. Как он отметил, это отвечает на большинство вопросов о различиях между братьями: физических, темпераментных, мировоззренческих. Он говорит: «Они были сводными братьями, и не питали друг к другу ни вражды, ни привязанности.» В колонке “Субботнего литературного обозрения, процитированной в начале этого эссе, Кристофер Морли привел разговор между Шерлоком и Майкрофтом. “ Еще никогда не выпадало тебе случая оказать родине столь большую услугу, - восклицает Майкрофт. - Ну что же,(well, well) - отвечает Шерлок, пожав плечами.» Морли продолжает: “Очевидно, его [Шерлока] возмущало предположение Майкрофта о том, что Англия была его единственно родной страной…“ В то время как Морли ошибался, полагая, что другой страной Шерлока были Соединенные Штаты, он был прав, указывая на эту деликатную тему в отношении его национальности. Тревор Холл в своем превосходном сборнике эссе утверждал, что Шерлок очень гордился своим французским происхождением. В то время как С. С. Робертс заметил, что «Вкусы и привычки Холмса были... далеки от вкусов и привычек сквайра... Именно галльская сторона родословной Холмса сильнее всего повлияла на его образ жизни. . . Примечательно, что он редко пренебрегал возможностью расследовать французскую загадку. . . Весьма многозначительно и то, что Холмс принял орден Почетного легиона, а когда в 1902 году ему предложили рыцарское звание, он отказался от него…» Таким образом, несколько выдающихся шерлокианцев намекнули на аспекты настоящей теории, а именно: Шерлок Холмс - сводный брат Майкрофта, рожденный от второй жены его отца, француженки. Можем ли мы пойти дальше и предположить вероятную последовательность событий, происшедших в середине девятнадцатого века, которая будет охватывать “факты”, изложенные выше? Как однажды заявил сам Холмс : Девиз фирмы – «Мы можем только попытаться»”. (Человек на четвереньках). Эдгар Розенбергер изучил семейную историю Холмсов. Он предположил, что дед Холмса по материнской линии служил в Британском Министерстве иностранных дел. Этот джентльмен после беспорядков наполеоновской эпохи отправился во Францию и там познакомился с мадемуазель Верне. У них родилась дочь, которая вышла замуж за мистера Холмса. Их первенец, Майкрофт, решил пойти по стопам своего деда в Министерстве иностранных дел. Уильям С. Баринг Гоулд в своей впечатляющей и весьма художественно написанной биографии написал, что некто Сигер Холмс, отец Шерлока и Майкрофта, кавалерист, служивший в Восточной Индии, по инвалидности вернулся домой, где унаследовал имущество своего покойного брата. После рождения Шерлока он не находил покоя и повез свою семью на юг Франции, где они прожили много лет. Используя эти идеи (с некоторыми изменениями) в качестве основы, можно построить весьма правдоподобный сценарий. Когда Сигер Холмс (если использовать имя, данное ему Баринг Гоулдом) переехал во Францию, его первая жена была уже мертва. Учитывая более позднюю комплекцию Майкрофта, вполне вероятно, что миссис Холмс умерла после особенно трудных родов своего сына. Обезумевший от смерти жены, Сигер стал искать, чем бы заняться. Он знал, что работа - лучшее противоядие от горя, и это его мнение его сын повторит несколько десятилетий спустя (Пустой дом). Благодаря посредничеству своего отца (ибо это именно он служил в Министерстве иностранных дел), Сигер получил там должность. Его задачей было проникнуть во французские военные круги и получить информацию, полезную британскому правительству. Короче говоря, он стал шпионом. Оставив своего сына Майкрофта на попечении бабушки и дедушки, Сигерсон отправился во Францию. Он проводил много времени на юге Франции, полностью погрузившись в свою новую роль. Он научился безупречно говорить по-французски. (Без сомнения, благодаря разговорам со своей матерью он уже был близко знаком с этим языком.) Он жадно впитывал в себя французскую культуру и историю. Наконец, он научился отлично маскироваться, что было необходимо в его новой профессии. Примерно через год он почувствовал, что может переехать в столицу, где, учитывая его военное прошлое и подготовку (он, без сомнения, был снабжен соответствующими документами), он смог получить доступ к обществу французских военных. Учитывая способности его сыновей и карьерные успехи, это не слишком притянуто за уши. Даже не трудно предположить, что он добился немалого успеха во французских военных кругах или во французских правительственных министерствах, которые занимались военными вопросами, — все это время тайно передавая полученную информацию в Британию. Через некоторое время Сигер Холмс (так его будут называть и впредь, поскольку его псевдоним неизвестен) стал вполне преуспевающим человеком. Вероятно, он смог приобрести виллу на юге Франции, где он сперва поселился. Там он встретил молодую леди , тамошнюю уроженку, на которой в свое время женился. В начале 1854 года у них родился сын. Какое имя ему дали изначально, мы, возможно, никогда не узнаем. В какой-то момент мадам Холмс раскрыла тайну своего мужа. Она поставила ему ультиматум: либо он откажется от своей двойной жизни, либо она разоблачит его. Сигер Холмс разрывался на части. Он любил свою жену, но был англичанином до мозга костей, как бы хорошо он ни приспособился к жизни во Франции. Он согласился отказаться от своей карьеры в шпионаже, но не мог отказаться от Англии. Сигер уехал на родину. Мадам Холмс, будучи такой же патриоткой своей родины, не захотела покидать свой дом; она оставила сына при себе. Однако вскоре она впала в отчаяние и покончила с собой. Ее юного сына отправили в Англию. Его отец, терзаемый чувством вины за свою роль в безвременной кончине жены, замкнулся в себе. Он отослал своего сына, поскольку тот был постоянным напоминанием обо всем случившемся. От французского имени мальчика решили отказаться. Его переименовали в “Шерлока”, что означает не только “светловолосый”, но и “блестящий”, что, несомненно , было очень дальновидным выбором со стороны Сигера. Со временем его отправили в школу-интернат. Сигер Холмс умер через несколько лет разбитым и ожесточенным человеком. Только во время учебы в колледже Шерлок Холмс узнал о своем истинном происхождении. От потрясения, вызванного этим открытием, он так никогда и не оправился. Это постоянно оказывало на него влияние. Вся его личность, стиль жизни и карьера сформировались благодаря тому, что он узнал о своих родителях. Придя в смятение от того, что произошло между его матерью и отцом, Холмс отказался от любых эмоциональных отношений. Он посвятил себя своей карьере — карьере, которая основывалась на опыте его родителей. Его поразило то, как его отец занялся шпионажем: интенсивной подготовкой к своей “роли”, мастерством маскировки, тайными расследованиями. Точно так же его глубоко интересовала родина его матери — интерес, которому суждено было перерасти в настоящую любовь, поскольку, хотя он и считал себя англичанином, тем не менее, Шерлок Холмс сохранил неизменную привязанность к Франции. Итак, вот моя скромная попытка прояснить один аспект Шерлокианской саги. Если кто-то будет возражать против этой теории, давайте вспомним изречения самого Шерлока Холмса. Во-первых, “ Все теории, объясняющие явления природы, должны быть смелы, как сама природа ” (Этюд в багровых тонах) и ”... жизнь несравненно причудливее, чем все, что способно создать воображение человеческое.– Нам и в голову не пришли бы многие вещи, которые в действительности представляют собою нечто совершенно банальное”. (Установление личности). Судьбы родителей Холмса были действительно печальными. Об их истории великий детектив мог бы сказать фразу, которую он произнес в одном своем деле: “ Бедные мы, бедные! Почему судьба играет такими жалкими, беспомощными созданиями, как мы? (Тайна Боскомбской долины) И все же, несмотря на все невзгоды их жизни, они все же принесли счастливые плоды. Как сказал Холмс Уотсону: “ Мне кажется, я имею право сказать, что не совсем бесполезно прожил свою жизнь. Благодаря мне воздух Лондона стал чище. ” (Последнее дело Холмса). Сама жизнь, для всех и каждого из нас, всегда будет чище и приятнее, благодаря этому великому человеку.

@темы: ШХ