"Начиная с XIV-XV вв. мы встречаем протесты против приписок на полях, что свидетельствует о новом эстетическом отношении к книге, когда пространство основного текста постепенно перестает противопоставляться в культурном сознании маргинальному пространству приписок. Так, в январской служебной Минее XII в. из комплекта миней новгородского Софийского собора в конце рукописи в правом верхнем углу приписано почерком XIV в.: «О горе тому, кто черькает у книг по полем, на оном свете те писъмена исъцьркают беси по лицю жагалом железным». В ноябрьской Минее из того же комплекта находим приписку читателя XV в.: «Кто пише у книг по полем, вьси на том свете та писъмена по лицу исписати»; последняя приписка тем более замечательна, что на полях этой рукописи никаких других посторонних приписок нет".
"...Железные дороги помешают коровам пастись, куры перестанут нести яйца, отравленный дымом воздух будет убивать пролетающих мимо птиц, дома близ дороги погорят <...> в случае взрыва паровоза будут разорваны на куски все пассажиры". Так писали английские газеты в 1820 году. Первый паровоз - "паровой локомотив" был запатентован в 1804 году инженером Ричардом Тревитиком. Однако локомотив получился слишком тяжелым, чугунные рельсы не могли его выдержать, да и железо в те годы было очень дорогим. Несмотря на это, самым известным локомотивом стал "Rocket", построенный в 1829 году, то есть четверть века спустя, отцом и сыном Джорджем и Робертом Стефенсонами. Самым известным он стал потому, что во-первых "Ракета" выиграла соревнования паровозов — "Рейнхильские состязания", и это был первый в мире паровоз с трубчатым паровым котлом.
"Рейнхильские состязания" - по названию местечка между Ливерпулем и Манчестером, были организованы с целью выяснить, какой из двух способов передвижения - локомотивы или конные дилижансы окажутся более быстрыми и экономичными. Победителю полагалась награда в пятьсот фунтов - большие деньги по тем временам.
В связи с сильным сопротивлением некоторых консервативно настроенных слоев общества вопрос слушался в палате общин британского парламента. "Мистер Стефенсон, давайте предположим, что ваша машина едет по рельсам со скоростью, скажем, два с половиной или три километра в час, а в это время через дорогу переходит корова и преграждает машине путь. Не будет ли это, в некотором роде, очень деликатная ситуация? Да, - ответил, не раздумывая, инженер, - Слишком деликатная. Для коровы.<...> - Не будет ли паровоз на пути следования непозволительно сильно пугать людей и животных своей дымовой трубой, покрашенной в ярко-красный цвет? Стефенсон был англичанин, и чувство юмора ему не изменило - А как, по-вашему, они поймут, что его следует опасаться, если труба не будет покрашена?"
"Сама "Ракета" весила всего четыре с половиной тонны. На ней был применен котел с трубчатой испарительной системой, очень похожей на ту, что используется в современных котлах с трубчатыми испарителями. Длина котла составляла 1,82 метра при диаметре в 1 метр. Паровые цилиндры были смонтированы наклонно, а каждый из поршней напрямую вращал одно из двух ведущих колес большого диаметра. Отработанный пар выбрасывался в трубу через специальные выхлопные трубки с заостренными концами."(c)
Соревнования состоялись 15 сентября 1830 года, на церемонии их открытия присутствовали многие видные государственные деятели, включая премьер-министра, герцога Веллингтона. Кроме "Ракеты" к состязаниям были допущены - "Новость" Бретвета и Эриксона и "Несравненный" Гакворта. Премия была присуждена Стефенсону. Его паровоз поразил всех рекордной скоростью в сорок километров в час и, следовательно, легко обошел конкурентов, а также мог перевозить груз весом в тринадцать тонн. Блестящий успех был несколько омрачен только одним происшествием - член парламента от Ливерпуля Уильям Хаскисон по собственной неосторожности был сбит "Ракетой" и задавлен насмерть. Джордж Стефенсон получил предложения возглавить строительство многих железных дорог на территории Великобритании, и со дня своей победы считается "отцом парового локомотива", а его "Ракета" - первым паровозом.
Все больше и больше донимает меня мысль, что мы живем в "Марше экклезиастов". Только вот надежды на то, что придет Гумилев и все разрулит, нет никакой. И это все, что я хочу сказать о происходящем в сопредельных государствах,
С началом промышленной революции во второй половине 18 века многие горожане получили работу на фабриках с жёстким графиком, однако далеко не все могли позволить себе иметь часы, чтобы вовремя просыпаться. В Англии и Ирландии эту проблему решали так называемые «будильщики», или knocker-ups. Это были специальные люди, которые за небольшую плату каждое утро проходили по улицам и будили своих клиентов стуком палок в двери до тех пор, пока не убеждались, что клиент разбужен. Если рабочий жил на втором этаже, его будили стуком длинной палки или плеванием гороха из духовой трубки в окно.
После чтения одной книги запала мне в голову фраза "Бойся не любящей музыку твари". Типо от таких тварей непонятно чего можно ожидать, и не приручаются они. Ну вот я такая же тварь. Не то, чтобы совсем мне не нравится музыка, но чаще никаких эмоций я не испытываю, и желания что-то специально поставить и послушать у меня обычно не возникает. Причем как раз в депрессии ставила и слушала Рахманинова, была у меня где-то пластинка, Рахманинов в сопровождении филадельфийского оркестра.
Не какой-то конкретный жанр, будь то рэп, григорианский хорал, диско, бурановские бабки или классический джаз, а музыка как таковая. Оказывается, ответ даёт нейрофизиология.
Нейробиолог из Университета Барселоны Хосеп Марко-Паллерес выяснил, почему некоторые люди неспособны получать удовольствие от музыки, пишет Verge. Результаты исследования опубликованы в журнале Current Biology.
Большинство людей не способны даже допустить, что их любимая песня может не вызвать у кого-то вообще никакой эмоциональной реакции. Нейробиолог Марко-Паллерес провел эксперимент, доказывающий, что некоторые люди в силу самого строения их мозга физиологически не способны получать удовольствие от музыки. В их случае музыка просто не затрагивает так называемую нейронную систему поощрения, которая в ответ на определенные стимулы вырабатывает вещества-нейромедиаторы, вызывающие приятные ощущения.
читать дальше«Музыка представлена во всех человеческих культурах, начиная с доисторических времен, хотя не связана ни с какими очевидными биологическими преимуществами (такими как еда, секс и так далее) или потребительной стоимостью (такой как деньги), — говорится в аннотации исследования. — Тем не менее музыка входит в число главных источников удовольствия, и ее важная роль в нашем обществе и культуре заставляет предполагать, что способность музыки вызвать удовольствие универсальна. Однако это предположение никогда не проверялось опытным путем. В настоящей работе мы определили группу здоровых лиц без депрессии и общей ангедонии, которые, несмотря на возможность музыкального восприятия, показали пониженный эмоциональный отклик и никакой вегетативной реакции на (...) музыку. Эти же лица показали нормальные поведенческие и физиологические реакции на денежное вознаграждение. Таким образом, низкая чувствительность к музыке не связана с глобальной гипофункцией системы поощрений. Эти результаты указывают на существование специфичной музыкальной ангедонии и предполагают наличие индивидуальных различий в (...) системе поощрений».
Ученые поставили эксперимент с тридцатью студентами. Молодых людей опросили об их музыкальных пристрастиях, после чего поделили на группы в зависимости от ответов: очень чувствительные, умеренно чувствительные или вовсе нечувствительные. Исследователи убедились, что среди них нет глухих, слабослышащих и страдающих от депрессии, которая также может снижать чувствительность к музыке.
Студентов попросили принести из дома любимые записи. Уже на этом этапе у некоторых участников исследования возникли трудности. Учащиеся, попавшие в группу равнодушных, принесли меньше всего дисков; некоторые вообще не слушали музыку, поэтому одолжили CD у членов своей семьи. Включив записи в аудитории, ученые контролировали сердцебиение и потоотделение каждого студента. Некоторые не выказали ровным счетом никакой физиологической или эмоциональной реакции: их пульс не учащался, когда певец брал особенно высокую ноту или во время крещендо, но при этом они безошибочно определяли, грустная играет песня или веселая.
После прослушивания музыки равнодушным студентам предложили сыграть в игру с денежным вознаграждением. Они отреагировали точно так же, как и все остальные: мысль о возможности выиграть даже небольшую сумму денег приводила к небольшой тахикардии. Результаты не изменились через год, когда исследование повторили с теми же студентами.
«Музыка не являются поощряющей для них, в отличие от других видов наград, например, денег. Она просто не влияет на них», — цитирует Verge Марко-Паллереса.
Эта индифферентность не имеет ничего общего с неприязнью. Когда равнодушных студентов просили описать их симпатию к определенной песне по шкале от одного до десяти, они, как правило, ставили «5», что эквивалентно неопределенному пожиманию плечами.
«Специфичная музыкальная ангедония» — таким термином окрестили нейробиологи это явление. Ангендонией психологи называют неспособность человека получать удовольствие от деятельности, которую большинство находит привлекательной. Раньше предполагалось, что ангедония — это нечто вроде депрессии, то есть явление общего порядка, при котором утрачивается мотивация сразу ко всем видам потенциально приносящей удовольствие деятельности (выпивке, сексу и так далее). Но, как показала часть эксперимента с денежным вознаграждением, «равнодушные» студенты сохраняли способность радоваться по другим поводам, при этом будучи неспособны к эмоциональному восприятию музыки.
Чтобы определить, какие именно нейронные цепи в мозгу «равнодушных» повреждены, биологи планируют провести новый эксперимент с использованием функциональной магнитно-резонансной томографии (фМРТ). Марко-Паллерес надеется, что открытие музыкальной ангедонии на нейронном уровне станет отправной точкой для исследования всех других типов ангедоний. Тот факт, что первой удалось идентифицировать именно музыкальную ангедонию, примечателен, поскольку с эволюционной точки зрения крайне трудно объяснить, почему людям вообще нравится слушать музыку, которая не предоставляет никаких преимуществ для выживания в ходе естественного отбора.
Существует чЮдесный перевод "Behold the Man" Муркока (как "Пришелец"; переводчик не указан, имени трудящего трансляйтера мы не знаем до сих пор), где герой вовсю читает Джанга. Джанг то и Джанг сё. Карл Густав Джанг, естественно.
Сегодня, матерясь, обнаружил парный идиотизм в советской историографии: план Юнга. По имени американца Оуэна Д. Янга, само собой.
Бен Райх из романа Альфреда Бестера так и остался у нас Беном Ричем, я полагаю.
Дьявольский изобретательный ум пытается развязать мировую войну. Только один человек может остановить его — Шерлок Холмс, которому помогает доктор Ватсон — его партнер, раскрывающий преступления вместе с ним. Но в последнем фильме о Холмсе “Шерлок Холмс: Игра теней’’ им необходимы не только надежные револьверы и умение Холмса предвидеть боевые сцены, они также должны понять и кое-что из математики.
Злодей — противник Холмса, Джеймс Мориарти, профессор математики и всесторонний злой гений. В рассказе “Последнее дело Холмса‘’ он описывается самим Холмсом как “гений, философ, человек, умеющий мыслить абстрактно. У него первоклассный ум’’.
Но за умом этого героя фильма стоит математическое ноу-хау команды из Оксфордского университета. Алан Гориэли (Alain Goriely) и Дерек Мэлтэн (Derek Moulton) из Математического института Оксфорда усердно работали за кулисами, помогая создать правдоподобного злодея-математика.
Сначала создатели фильма пришли к математикам, чтобы попросить их заполнить уравнениями доску Мориарти. Мало того, что они должны были быть реальными, они должны были быть исторически точными, полученными на основе математических знаний XIX века.
“Когда мы написали уравнения на доске, [кинематографисты] были восхищены’’, — говорит Гориэли. “Хотя они и держали в секрете сюжет фильма, они сказали нам, что Мориарти был профессором математики, и что они хотели бы, чтобы мы им помогли добавить больше смысла в сценарий, который был немного туповатым и по большей части неверным.”
Гориэли и Мэлтэн в итоге вышли за рамки сценария, чтобы разработать секретный код, который Мориарти использует в фильме для отправки сообщений по всей Европе, стоящей на грани войны, которую он пытается развязать.
читать дальшеНо как же можно попасть в разум вымышленного злого гения XIX-го столетия? К сожалению, книги Артура Конан Дойла помогают лишь ограниченно, в них очень мало деталей, говорящих об интересах Мориарти. Гориэли говорит: “Мы знаем, что профессор написал две книги. Одна из них о биномиальной теореме, а другая называется “Динамика астероида’’.’’
Чтобы создать убедительный код, команда начала с бинома Ньютона. “Бином Ньютона связан с треугольником Паскаля, поэтому мы разработали секретный код, основываясь на этом’’, — говорит Гориэли.
Код скрыт в красном бумажнике Мориарти, который заполнен числами. Числа сначала говорят читателю, какой p-код Фибоначчи — способ выбора чисел из треугольника Паскаля — нужно использовать. Это дает другой список чисел, которые указывают на страницы, строки и слова из книги, которые нужно использовать. Гориэли считает, что его код бьет точно в цель. “Мориарти был одержим треугольником Паскаля и кодами Фибоначчи,’’ — говорит он.
Математики также написали целую лекцию для Мориарти на основе его интереса к небесной динамике. “Я использовал элементы математики из небесной механики конца XIX-го века’’, —говорит Goriely. “Это была очень популярная тема в то время’’.
В лекции обсуждается задача n тел — математическая задача, в которой рассматривается взаимодействие движущихся небесных тел друг с другом под действием гравитационных сил. “Мориарти, вероятно, особенно интересовался этой теорией, с учетом ее возможных применений в разработке вооружения’’, — говорит Гориэли. “Если бы вы могли построить ракету и выбросить ее из атмосферы, она могла бы повторно войти в нее с воздействием, подобным тому, которое производит астероид. Ее бы вернула назад сила тяжести’’.
Хотя замаскированный Холмс мог присутствовать на всей лекции, к сожалению, только маленький фрагмент ее остался при окончательном монтаже доступным аудитории. И тогда как беглый взгляд Холмса на доску Мориарти дал ключ к его успеху позже в срыве коварных планов профессора, математик даже с самым проницательным взглядом, посмотрев фильм, назовет такую ловкость трюком. Но, возможно, в этом и заключается привлекательность Шерлока Холмса и его удивительных дедуктивных способностей.
Если кто-то считает, что он обнаружил нечто новое, но не хочет рассказывать об этом, не будучи полностью уверен в своем открытии, у него появляется чувство страха, можно сказать, паники, связанное с возможностью, что кто-то другой узнает то же самое и объявит об этом первым, таким образом, с открытием навсегда будет связано имя этого человека. Или, по крайней мере, это то, что заставляет действовать определенным образом некоторых ученых в некоторые моменты истории.
Таким образом, интересный способ действия в этом случае — оставить намек на то, кто первым сделал открытие, но не показать это всем, отправив сообщение только нескольким людям, или зашифровав его, или использовав оба эти варианта.
Одна из самых любопытных историй, связанная со всем этим, имеет отношение к двум хорошо известным ученым: Галилео Галилею и Иоганну Кеплеру — астрономам и математикам, которые жили в конце XVI — начале XVII веков. В этом случае история относится к астрономии.
Это увидел Галилей в 1610 году, наблюдая Сатурн в свой замечательный телескоп. Это было необычно и странно. Казалось, что планета имеет уши, но, к сожалению, Галилей не мог сказать, что это было, учитывая несовершенство телескопа.
читать дальшеЯсно, что Галилей наблюдал кольца Сатурна, но он об этом не знал. Во всяком случае ничего не оставалось делать, кроме как продолжать наблюдения. Но конечно, из-за страха, о котором уже говорилось, он решил записать свое открытие, чтобы была уверенность в том, что он сделал его первым. Он сделал это с помощью следующего зашифрованного сообщения, отправленного Кеплеру:
SMAISMRMILMEPOETALEUMIBUNENUGTTAVIRAS
Кеплер был неплохим дешифровщиком, но к сожалению, попыткам расшифровки мешали его собственные исследования. В это время старый добрый Иоганн изучал проблемы, связанные с Марсом, и это, кажется, было решающим для расшифровки полученного им сообщения Галилея (посредством разумного перемещения букв) следующим образом:
Salve umbistineum geminatum Martia proles,
что будет чем-то вроде
“Радуйся, два выступа, дети Марса”
и это Кеплер мог истолковать так: предположение, возникшее у него в голове, что у Марса есть два спутника, было верным.
Но нет, это не так. Конечно же, Марс имеет два спутника (хотя, кажется, не по тем причинам, которые предполагал Кеплер), но послание не имеет ничего общего с этим. На самом деле сообщение, которое Галилей хотел оставить, как позже выяснилось, было следующим:
Planetam altissimum tergeminum observavi,
получающееся также перестановкой букв (и изменением одного U на V). Это сообщение в действительности будет чем-то вроде
“Я наблюдал, что самая высокая планета имела форму трех’’.
То есть что-то вроде того, что самая высокая планета (на самом деле самая дальняя, которая была известна в то время) состояла из трех частей (сам Сатурн и уши — его кольца).
Как сложно бывает абстрагироваться от наших собственных интересов, и как сложно сделать так, чтобы наша обеспокоенность не отражалась на всем, что нас окружает, как легко найти то, что хочется, когда хочется и где хочется. Какое разочарование было бы для Кеплера узнать истинный смысл, а также очень жаль, что он умер, не зная, что Марс на самом деле имеет два спутника, хотя это уже совсем другая история.
Несколько дней назад умерла замечательная пожилая англичанка, которую звали Мэвис Бати. Она дожила до 92 лет, что вовсе не так уж плохо. Ушел один из последних криптоаналитиков Блетчли-Парка, легендарного места, где Англия во время Второй мировой войны расшифровывала наиболее важные вражеские сообщения.
читать дальшеС конца семидесятых работавшим в Блетчли-Парке было разрешено говорить, История с большой буквы изменилась. Теперь известно, как и почему Германия проиграла решающие сражения Второй мировой войны. Крупные сражения Африканского корпуса, Битва за Британию, вторжение в Нормандию, Битва за Атлантику должны быть пересмотрены и переоценены. Сам Блетчли-Парк после нескольких лет неопределенности стал историческим музеем, который должен посетить каждый, кто интересуется криптологией (мне посчастливилось быть там однажды, и я рекомендую побывать там). Главные герои рассказали свои истории, сами или через третьих лиц, но один человек решил остаться незаметным.
Мэвис Бати никогда не хотела известности. Она сделала свою военную работу, вышла замуж за другого криптоаналитика, жила счастливо с ним в течение шестидесяти лет, написала несколько книг по садоводству, все это с большой скромностью. Хотя о ней говорится в некоторых статьях, ее история еще должна быть написана. Сегодня я собираюсь вставить свои пять копеек для заполнения данного пробела. Все, что следует далее — краткий очерк, я боюсь, он не восстанавливает справедливость, но это то, чем я хочу поделиться с вами. Некоторые детали известны, они были ранее опубликованы, и я также рекомендую недавнюю статью в “Телеграф’’.
Другие факты не опубликованы, их мне предоставила в свое время… сама Мэвис Бати.
В восемнадцать лет Мэвис Левер (такова была ее девичья фамилия) только что вернулась, закончив курс университета Цюриха. Когда началась война, она была погружена в университетские исследования немецкой классики. Она могла бы быть эвакуированной в Уэльс и там продолжить учебу, но совесть и чувство долга не позволили ей это сделать. За два года до этого, во время гражданской войны в Испании, она была свидетелем того, как некоторые из ее товарищей отправились на материк как волонтеры интернациональных бригад. Мэвис сама шила для них красный флаг. Также она записалась на “голодовку за Испанию’’ по вторникам… но как-то я узнал, что часто все ограничивалось финансовым пожертвованием, а дальше шли есть шоколадку.
Мэвис решила пойти на войну добровольно в качестве медсестры. Однако те, с кем она говорила, посчитали, что ее знание немецкого языка было бы более полезным, чем умение накладывать бинты. Когда ей сказали, что она будет отправлена в министерство для экономической войны, благодаря ее немецкому, она подумала: “Отлично, это будет интересная работа, как у Мата-Хари, соблазнять прусских офицеров’’. Не потребовалось много времени, чтобы узнать правду, и как она говорила с юмором много лет спустя, “кажется, ни мои ноги, ни мой немецкий не были достаточно хороши, потому что я была направлена в GC&CS [государственную школу кодов и шифров] ‘’. Кроме того, я предполагаю, что повлияли ее способности возиться с кодами.
Когда она прибыла в Блетчли-Парк в конце апреля или в начале мая 1940 года, была поставлена под командование легендарного криптоаналитика, настолько же талантливого, насколько мало известного широкой публике и сегодня —Дилвина (Дилли) Нокса. Этот ветеран (он взламывал немецкие коды уже во времена кайзера Вильгельма) создал отдел, который в основном занимался итальянскими кодами и ключами.
Рассказывают, что Нокс обошел весь Блетчли, выбирая самых красивых девушек. Не думаю, чтобы это было правдой, хотя верно то, что его группа была составлена из молодых девушек, затем ставших известными как “девушки Дилли’’. В первый раз, когда Левер предстала перед Ноксом, он попросил карандаш, протянул ей несколько зашифрованных сообщений и сказал, чтобы она их просмотрела. Мэвис сказала: “Боюсь, что это для меня как греческий’’ (эквивалент нашего выражения “это для меня китайский язык’’), на что Нокс, ученый, специализировавшийся в греческом, ответил “лишь бы не больше!‘’ и засмеялся. История вдвойне забавная, потому что в 1919 году криптоаналитик Фрэнк Берч написал небольшой рассказ под названием “Алиса в стране ID25’’, где герои Льюиса Кэрролла смешались с британскими криптоаналитиками. В этой работе Алиса предстает перед Дилли Ноксом с той же фразой, которую Мэвис использует в 1940 году. Сама Мэвис не знала этой детали до семидесятых годов.
Начало не было хорошим. Вскоре после начала работы в Блетчли немцы развязали наступление на Францию. В течение нескольких недель французы капитулировали, британская армия чудом была спасена в Дюнкерке и, казалось, сама Англия вот-вот будет захвачена. Один из методов, используемых для попыток расшифровки немецких сообщений, назывался “cillies’’. Пытались представить, какие четыре буквы использовал немецкий радист для шифровки сообщения. Не один раз эти четыре букв образовывали имя. В самом деле, некоторые говорят, что “cillies’’ происходит от имени подружки немецкого шифровальщика, который должен был быть очень влюблен, потому что часто использовал это слово (другие, однако, считают, что от слова “sillies’’ — “глупости’’ по-английски) . Иногда оператор использовал немецкие ругательства. Так Мэвис становится экспертом по вопросу о cillies и хвастается этим: “Я мировой эксперт по немецким ругательствам из четырех букв.’’
Еще один талант Мэвис раскрылся, когда, пытаясь расшифровать перехваченное сообщение, она обнаружила, что в зашифрованном тексте не было ни одной буквы “л’’. Она знала, что машины Энигма из класса не взаимных (то есть буква никогда не шифровалась той же самой буквой) , поэтому она решила, что в зашифрованном сообщении отсутствовали “л’’, потому что исходный текст состоял только из букв “л’’. Это указывало на то, что сообщение было “пустышкой’’, посланной, чтобы обмануть и дезинформировать врага. Мэвис справедливо предположила, что это было так, и ей удалось получить информацию, необходимую для реконструкции нового ротора машины Энигма. В своей работе она должна была обратиться за помощью к одному из лучших математиков в Блетчли-Парке, новобранцу из Тринити-колледжа по имени Кит Бати. Вскоре после этого Мэвис и Кит вступили в брак, став одной из “пар Блетчли’’.
В другой раз ее коллеги пытались выяснить, что значит гексаграмма STGOCH, которую они получили при расшифровке. Одни считали, что это Сан Гоч, другие думали, что это ошибка, и на самом деле это значило Сен-Роз, город во Франции. Мэвис нашла правильное решение , STGOCH — сокращение Сантьяго-де-Чили.
Но больше всего они отличилась в дешифровке сообщений итальянской военно-морской Энигмы. Во время гражданской войны в Испании Ноксу удалось расшифровать сообщения коммерческой Энигмы, используемой итальянцами. Вопрос был в том, будет ли работать тот же метод с итальянской моделью. Была надежда, что будет, потому что машина не была изменена. Проблема была в том, что используемый метод (названный “штыкование’’, или метод полос) зависел от предварительных знаний о структуре сообщения. Дешифровщик должен предположить, что часть зашифрованного текста соответствует определенному слову (так называемая “шпаргалка’’) , и из этого попытаться восстановить остальной текст. В основном это метод возможного слова, который использовался в криптоанализе в течение многих столетий, он еще раз продемонстрировал свою силу во время немецкого блицкрига.
Мэвис Бати первой удалось взломать итальянскую военную Энигму. Это было большим достижением, так как она знала из итальянского лишь некоторые слова, относящиеся к музыке и еде, и небольшие фрагменты “Ада’’ Данте. Конечно, это не остановило ее. Одна из вещей, которые она узнала от Нокса, что не всегда дела идут, если все сделано по написанному, и иногда нужно подойти к делу творчески и перескочить с пятого на десятое… особенно, если то, как нужно, еще не написано.
Нокс предложил начать со слова PERX (PER = “para’’ — “за’’, X использовался для разделения слов). Мэвис послушалась и делала безуспешные попытки в течение нескольких месяцев. Наконец, в тишине ночной смены, их усилия были вознаграждены. Сообщение, казалось, начинается с текста PERS, с S вместо X. Она решила попробовать с другим словом: PERSONALE (личный). Вскоре удалось расшифровать начало сообщения: “PERSONALEXPERXSIGNORX ‘’ ( “лично для сеньора… ‘’). Этот успех принес Мэвис повышение и ужин с шефом, Дилли Ноксом (“в это время ожидали вторжения и на Уотлинг-стрит возводили противотанковые препятствия’’)… За этим словом последовали другие, такие как SUPERMARINA (название итальянского военно-морского верховного командования) или XALX ( “alto’’ — “высокий’’) . С последним Нокс придумал забавную игру слов, заявив, что с ней все они “возвысятся’’.
Несколько месяцев спустя, в марте 1941 года, расшифровка некоторых итальянских военно-морских сообщений позволила узнать намерения итальянцев: напасть на британские конвои, которые плыли к Греции для ее укрепления. Адмирал Каннингем воспользовался этой информацией, и под его руководством британский флот одержал крупную победу в битве при мысе Матапан, где итальянцы понесли тяжелые потери. Глава военно-морской разведки позвонил в Блетчли-Парк: “Скажите Дилли, что мы одержали большую победу в Средиземном море благодаря ему и его девушкам’’. Адмирал Каннингем вскоре после этого приехал в Блетчли лично поздравить “девушек Дилли’’. Девушки тем временем создавали свои собственные ловушки: они сделали так, чтобы Каннингем прижался к недавно побеленной стене, а потом весело провели время, наблюдая, как он удалялся “с кормой, окрашеннной в белый цвет’’. Никакой реакции адмирала не последовало, хотя я не думаю, что в данных обстоятельствах он сердился.
Достижения Нокса и его девушек до 1941 года сами по себе являются доказательством его выдающихся способностей. Здесь нужно иметь в виду, что способы ускорения расшифровки, придуманные Аланом Тьюрингом и другими (с помощью машины “бомба’’, например) еще не были изобретены. Группа Нокса, так сказать, смогла сохранить позиции до подхода подкрепления.
Была еще одна задача, более тонкая, если угодно: взламывать послания абвера, немецкой военной разведки. Англии удалось установить и удерживать под контролем практически всех немецких шпионов на своей территории. Но чтобы знать намерения немцев, знать, попался ли Гитлер на приманку, приготовленную ему союзниками, было крайне необходимо справиться с системами связи немецкой разведки.
Это было нелегко. Абвер использовал лучшие криптографические машины Германии, такие как Т52 (“Sturgeon’’) и SZ40/42 (“Tunny’’) . Также была задействована модель Энигма, но гораздо более сложная, чем любая из других доступных моделей (за исключением, пожалуй, военно-морской версии). Одна из таких моделей, которая называлась GGG, использовалась немецкими шпионами, дислоцированными в районе Альхесирас и Испанском Марокко для того, чтобы сообщать о передвижениях союзных судов в проливе.
Нокс и его девушки получили эту задачу от командования, они образовывали группу, которая называлась “Интеллектуальные услуги Нокса’’ или ISK. Модель GGG быстро была побеждена, поскольку это была коммерческая стандартная модель Энигмы, без дополнений или изменений. Только роторы были новыми, и вскоре они были восстановлены. Иногда сообщения немецких шпионов были ненадежными вследствие погоды или по другим обстоятельствам. Однажды английский корабль был идентифицирован как лодка “Остерегайтесь винтов’’, что вызвало большое удовольствие группы ISK.
Была вторая модель, которая называлась “Энигма абвера’’, гораздо более сложная и трудная для взлома. Процесс был долгим, утомительным и очень сложным, поэтому мы оставим его детали на другой раз. Достаточно сказать, что Нокс достиг успеха, и Мэвис Левер немало этому способствовала. Она была одной из самых больших удач Блетчли-Парка.
После окончания войны Кит и Мэвис Бати (уже не Левер) перешли на работу в другие отделы британской администрации: на дипломатическую службу она и в государственную службу Уайтхолла он. Наряду со многими другими героями Блетчли-Парка они жили анонимно, наблюдая, как растут их дети, а затем внуки. Мэвис Бати стала членом Ордена Британской империи в 1987 году, но не за свои воинские успехи, а… за охрану и сохранение исторических садов Англии. Оба вышли в отставку в восьмидесятых, но не стоит делать ошибку, считая, что они стали скучными пенсионерами. Наоборот, они продолжали жить так активно, как во времена Блетчли-Парка. Она возобновила свои литературные исследования на том месте, где должна была прерваться в 1939 году, и была по совместительству преподавателем, обучавшим экстернов в Оксфорде.
В начале нового века по просьбе историка Дэвида Кана Мэвис начала вспоминать о Дилли Ноксе и его подвигах в Блетчли-Парке. По мнению Мэвис, Дилли заслуживает место в первом ряду в истории Блетчли-парка, и я не могу не согласиться с ней. Как одна из “девушек Дилли’’, она знает об этом лучше, чем кто бы то ни было. Результатом стала книга “Дилли, человек, который взламывал Энигмы’’ (Dilly, the man who broke Enigmas), в которой Бати отдала должное своему начальнику и другу и рассказала его историю. Его, а не свою собственную.
Именно во время ее работы в качестве биографа Нокса наши с ней пути пересеклись. В начале прошлого десятилетия меня увлекла криптография (мне очень нравится эта тема, и хотя у меня теперь меньше времени, вы можете прочитать о моей работе в книге “Когда криптография сдается’’ — Cuando la Criptografía Falla). Я изучал машины Энигма, которые использвал Франко во время гражданской войны в Испании. Многое сейчас уже известно об этом, особенно когда эти машины появились в штабе армии в октябре 2008 года, но в то время эта история была почти неизвестна. О Дилли Ноксе было известно, что он работал с итальянской машиной Энигма, и один историк дал мне электронный адрес Мэвис.
Я должен признаться, что не питал больших надежд. В конце концов, ей уже было более восьмидесяти лет. Как могла эта почтенная старушка помочь мне в истории, которая случилась шестьдесят лет назад? Так вот, могла, и много. Она и ее муж Кит удивили меня, делясь своими воспоминаниями. Они рассказали мне анекдоты и мелкие бытовые истории. Они вытащили из архивов (подозреваю, что из архивов Блетчли-Парка, который в настоящее время является музеем) и прислал мне уйму технических деталей, некоторые из которых не опубликованы до сих пор.
Мне сказали, что, например, в ноябре 1943 года Киту удалось расшифровать сообщения, отправленные испанским военным советником в Берлине, который среди прочего отвечал за прием сообщений от Голубой дивизии и пересылку их в Мадрид. Кит нашел много сообщений, в которых открытым текстом было всегда одно и то же: “Сегодня от дивизии (Голубой) нет новостей’’. Шифровка одного и того же сообщения с различными ключами — ошибка новичка, и Кит воспользовался ей, чтобы легко расшифровать другие сообщения. Хуже того, он обнаружил, что ключи, использованные для шифрования сообщения, были предсказуемы, и что они соответствовали названиям испанских прибрежных городов.
Однажды я имел честь читать проект статьи о Дилли Ноксе, которую Мэвис Бати готовила для журнала “Криптология’’. В электронной почте от 4 апреля 2007 года семья криптоаналитиков раскрылась мне со своей человеческой и искренней стороны. Мэвис попросила меня не упоминать о проекте до принятия статьи редактором, но в остальном “все, что я говорю [статья], Вы можете использовать, если хотите’’. Кит, со своей стороны попросивший не называть его, в ответ мне написал: “Мне нравится анонимность и безвестность’’. По этой причине я не давал подробной информации о его собственной жизни. Информация о нем, которую я публиковал, уже была где-то ранее опубликована.
Кейт Бати умер в 2010 году. Его жена и спутница, старушка из Блетчли-Парка, недавно покинула нас. Я знаю, что это закон жизни и все такое, но мне трудно привыкнуть к этой мысли. Остается кому-то написать ее историю, и хотя она не хотела этого делать, это стоит рассказать. Я надеюсь, что это кто-то сделает. Когда-нибудь.
Томас Джефферсон (1743-1826) — третий президент Соединенных Штатов — в 1795 году придумал шифратор, состоящий из цилиндра, образованного 36 деревянными дисками, которые вращались вокруг металлического вала. По краю каждого диска в разном порядке расположены 26 букв алфавита, так что, поворачивая диски, можно составить текст в любой строке.
Томас Джефферсон (1743-1826) — третий президент Соединенных Штатов — в 1795 году придумал шифратор, состоящий из цилиндра, образованного 36 деревянными дисками, которые вращались вокруг металлического вала. По краю каждого диска в разном порядке расположены 26 букв алфавита, так что, поворачивая диски, можно составить текст в любой строке.
После написания сообщения, выбирается любая другая строка букв на цилиндре и отправляется получателю.
Чтобы расшифровать сообщение, получатель, имеющий цилиндр с дисками, расположенными в том же порядке, должен был набрать на своем собственном цилиндре полученное закодированное сообщение в строку и найти строку с отправленным сообщением…
Хотя кто-то, имеющий диски, мог перехватить сообщение, он не мог его расшифровать: важно то, в каком порядке эти диски расположены. Сколько способов их расположения существует? способов, то есть
способов расположения. ОЧЕНЬ трудно найти правильное положение дисков, если вы его не знаете!
Данная система шифрования использовалась в Первой мировой войне и, кажется, показала себя очень эффективной.
В книге Секретная история: История криптологии (2013) Крейга П. Бауэра говорится о шифровке, которую вы видите ниже, созданной в 1915 году криптографом армии США Джозефом Мабугне и до сих пор не расшифрованой:
Бауэр выдвинул гипотезу, что причиной невозможности расшифровки является еще и то, что здесь была использована система шифрования, аналогичная системе Джефферсона.
Томас Джефферсон (1743-1826) — третий президент Соединенных Штатов — в 1795 году придумал шифратор, состоящий из цилиндра, образованного 36 деревянными дисками, которые вращались вокруг металлического вала. По краю каждого диска в разном порядке расположены 26 букв алфавита, так что, поворачивая диски, можно составить текст в любой строке.
После написания сообщения, выбирается любая другая строка букв на цилиндре и отправляется получателю.
Чтобы расшифровать сообщение, получатель, имеющий цилиндр с дисками, расположенными в том же порядке, должен был набрать на своем собственном цилиндре полученное закодированное сообщение в строку и найти строку с отправленным сообщением…
Разобранный шифратор Джефферсона (репродукция Рональда Кирби) Хотя кто-то, имеющий диски, мог перехватить сообщение, он не мог его расшифровать: важно то, в каком порядке эти диски расположены. Сколько способов их расположения существует? 36! способов, то есть
способов расположения. ОЧЕНЬ трудно найти правильное положение дисков, если вы его не знаете!
Данная система шифрования использовалась в Первой мировой войне и, кажется, показала себя очень эффективной.
В книге Секретная история: История криптологии (2013) Крейга П. Бауэра говорится о шифровке, которую вы видите ниже, созданной в 1915 году криптографом армии США Джозефом Мабугне и до сих пор не расшифрованой:
Бауэр выдвинул гипотезу, что причиной невозможности расшифровки является еще и то, что здесь была использована система шифрования, аналогичная системе Джефферсона. hijos.ru/2014/01/15/dzhefferson-shifrovalshhik/...
18 февраля исполнилось 610 лет со дня рождения архитектора, математика и гуманиста Леона Баттиста Альберти (1404–1472).
Его трактат “О принципах составления кодов’’ (De Componendis Cyphris) (1466-1467) — самая старая книга по криптографии, известная в западном мире. В нем Альберти анализирует одноалфавитные шифры подстановки и приводит первый пример таблицы частот.
Он первым предложил полиалфавитный шифр подстановки, названный шифром Альберти. В работе José Luis Tábara, Breve Historia de La Criptografía Clásica, объясняется, как он работает:
“Пусть имеется два медных диска. Один из них больше другого, этот диск фиксирован, а второй диск подвижный. Диаметр закрепленного диска на одну девятую больше диаметра подвижного диска. Разделим круги дисков на 24 равных части, называемых секторами. В каждом из секторов большого диска напишем в алфавитном порядке красным прописные буквы. Сначала A, затем B, C и т.д., опуская Н и К, которые не являются необходимыми.’’
(Замечание. В латинском языке буквы “k’’ и “c’’ обозначали один и тот же звук “k”, а букву “h” можно было опустить, смысл текста оставался понятен.)
В латинском языке нет букв “J’’, “U’’, “W’’ и “Y’’, поэтому таким образом заполнены 20 секторов, а в четырех других можно написать цифры 1, 2 , 3 и 4. Продолжаем описание того, как заполняется маленький диск:
“…строчными буквами, но не в алфавитном порядке, как на закрепленном диске, а совершенно произвольно. Так, можно предположить, что первой будет буква a, второй — c, третьей — e, и так заполняют 24 сектора (добавлены символы “&”, “k”, “h” и “y” [...]. Выполнив эти операции, маленький диск помещают на большой так, чтобы через их центры проходила общая ось, вокруг которой вращается подвижный маленький диск.’’
На маленьком диске выберем букву, например “k’’. Выровняем диски так, чтобы эта буква соответствовала одной из букв на большом диске, например, B. Эта буква и будет записана вместо “k” в передаваемом сообщении:
“Используя это положение дисков, каждую букву сообщения заменяют на букву закрепленного диска, которая находится над ней. После написания трех или четырех писем можно изменить положение дисков, чтобы “k’’ соответствовало, например, “D’’. Теперь в сообщении будет написана большая буква “D’’, и с этого места, “k’’ больше не шифруется буквой “B’’, а шифруется буквой “D’’, и все буквы неподвижного диска шифруются по-новому.’’
Альберти написал первый трактат о законах перспективы, в котором объясняет (Jesús M. Ruiz, Geometría proyectiva: una exposición):
“Чтобы нарисовать поверхность, сначала нужно нарисовать квадрат или прямоугольник подходящего размера, который используется как открытое окно, из которого можно увидеть то, что требуется изобразить, и там определить высоту фигур, которые будут нарисованы, эту высоту нужно поделить на три части. Эти части для меня пропорциональны некоторой мере, обычно называемой локтем (примерно 48 см). Ибо, если посмотреть на пропорции человека, его обычная длина составляет три локтя. С помощью этой меры разделяю линии, которые являются сторонами прямоугольника, и провожу линии через деления.
Сделав это, выбираю точку внутри прямоугольника, откуда в первую очередь смотрю на объекты [...] назову ее центральной точкой. Эта точка выбирается в удобном месте, не выше, чем объекты, находящиеся в том же квадрате. Считая точку центром, провожу через нее прямые во всех направлениях, эти прямые указывают, как уменьшаются размеры объектов в данном направлении.’’
Флоренс Найтингейл о смертности в Крымской войне 1858 года
Отношение к Флоренс Найтингейл (1820-1910), как к “даме с лампой’’, обходящей больничные палаты во время Крымской войны, запечатлено в британской психике. Однако ее вклад в обработку информации — использование круговой диаграммы, позже известной как “роза Найтингейл’’.
В ее первую зиму в военных госпиталях Скутари в десять раз большее число солдат умерло от инфекционных болезней, чем от ран, полученных в бою. Позже (причем бросающееся в глаза) улучшение произошло только после того как санитарная комиссия улучшила вентиляцию и была промыта неисправная канализация.
Вернувшись в Англию с собранной для Королевской комиссии информацией, касающейся здоровья армии, Найтингейл сравнила свои записи с таблицами смертности Уильяма Фарра, составленными для населения страны в целом. Она пришла к выводу, что солдаты в два раза чаще умирали от болезней, чем гражданские лица, даже в мирное время.
Ее статья Notes on Matters Affecting the Health, Efficiency and Hospital Administration of the British Army: Founded Chiefly on the Experience of the Late War (“Заметки по вопросам, затрагивающим здоровье, эффективность и администрацию госпиталей британской армии, основанные главным образом на опыте последней войны’’) была опубликована в 1858 году. Опасаясь, что статистика может показаться “сухой’’, она включила визуальное представление данных.
читать дальшеДля диаграммы причин смертности в армии на Востоке она расположила данные по часовой стрелке на двух связанных круговых диаграммах, в которых сегменты в 30 градусов соответствовали каждому месяцу. В каждом месяце причины смерти были показаны в виде накладывающихся клиньев: синий цвет для “предотвратимых или облегчаемых заразных болезней’’ (таких как холера и дизентерия), красный для “ран’’ и черный для “всех других причин’’.
Сразу видно, что смертность увеличивается после прибытия войск в Болгарию в июле 1854 года. Ясно также, что болезнь, а не русские, была настоящим врагом. Только в последний месяц осады Севастополя число смертей от боевых ран превосходит все остальные.
Диаграмма Найтингейл имеет свои недостатки. Например, было много споров о пропорциональности клиньев, так как данные изображаются только с помощью радиусов, таким образом, слишком драматизируя ситуацию. Однако эти диаграммы помогли: после десяти лет санитарных реформ смертность в британской армии в Индии снизилась на 75 процентов. В тот год, когда это был опубликовано, Флоренс Найтингейл стала первой женщиной, избранной в Королевское статистическое общество.
Французское слово "ecrivain" означает "писатель". Но это же -- вредитель сельского хозяйства, паразит, выгрызающий на виноградных листьях отверстия, формой напоминающие буквы. Так-то, друзья-коллеги, все мы малость паразиты, сидим, буковки выгрызаем.
Уже несколько лет считается твердо установленным, что все люди, кроме африканских негров, имеют немного неандертальских генов, где-то примерно 1-3%. Недавно некие Benjamin Vernot и Joshua Akey из Сиэтла опубликовали в Science статью, которую оптимистично озаглавили "Воскрешение неандертальских генетических линий из современных человеческих геномов". Авторы взяли 665 геномов современных европейцев, китайцев и японцев, и применили к ним новый инновационный метод, позволяющий выделять в геноме чужеродные вставки, привнесенные межвидовой гибридизацией или горизонтальным переносом.
Неожиданно оказалось, что хотя у каждого конкретного человека неандертальских генов немного, у разных людей эти гены сильно различаются между собой и в целом современное человечество носит в себе 20-30% полного неандертальского генома, только эти гены "размазаны" между разными людьми.
читать дальшеЕще одно интересное достижение авторов - вот такая картинка:
По горизонтали отложена встречаемость того или иного неандертальского гена у китайцев и японцев, по вертикали - встречаемость того же гена в белой расе. Видно, что большинство неандертальских генов сосредоточены у начала координат, это бесполезные или слабовредные гены, которые постепенно вымываются из человеческой популяции. Сверху справа отмечены шесть безусловно полезных неандертальских генов, распространившихся по всей внеафриканской человеческой популяции. А в верхнем левом и нижнем правом углах размещается самое интересное - два альтернативных варианта построения верхнего слоя кожи, оба заимствованы у неандертальцев, оба предположительно повышают холодоустойчивость, но у белой расы закрепился вариант BNC2, а у желтой - вариант POU2F3. Это, по всей видимости, результат случайного выбора между двумя одинаково эффективными генетическими решениями.
Исходя из полученных результатов, гибридизация сапиенсов и неандертальцев вряд ли была результатом однократного межвидового секса. Точно установлено, что неандертальцы скрещивались с сапиенсами не менее двух раз, но не исключен и вариант, что такие скрещивания происходили регулярно и повсеместно. Не такими уж и страшными были неандертальские женщины: