Вот чёто не верю я этой новости. От переломов бог пока миловал, но таки болезненные ощущения в костях дополнительный кальций снимал. Правда, и жрать его приходилось не в гомеопатических дозах.

учёные из Новой Зеландии в своей работе (MJ Bolland et al. Calcium intake and risk of fracture: systematic review. BMJ 2015;351:h4580) установили, что дополнительное поступление кальция с лекарствами, БАДами или пищей, содержащей повышенное количество кальция, повышает плотность костной ткани лишь на 1-2% и что это не влияет на риск переломов костей, и что нет никаких клинических испытаний, свидетельствующих, что увеличение потребления кальция из пищевых источников предотвращает переломы. Доказательная база того, что добавочное количество кальция предотвращают переломы слаба и противоречива.
gastroscan.livejournal.com/498738.html?view=199...

@темы: медицина

---

Оригинал взят у в Убийцы-кровопийцы!

(до пятницы не дотерплю)

Ой, на сайте Нобелевской премии мини-игрушка про группы крови и их совместимость. Если все делать правильно, спасенный пациент издает крик "YYYESSSS!!!" таким голосом, что понимаешь, откуда берутся зомби.

PS специально убила одного, чтобы посмотреть, что будет. Даааа, зомби берутся именно оттуда.

www.nobelprize.org/educational/medicine/bloodty...

@темы: медицина, шпаргалки

---

Оригинал взят у в Из истории посудомоечных машин

Для европейских и американских домохозяек посудомоечная машина не только освободила время. но и избавила от стояния у раковины, порчи маникюра и проблем с кожей рук от моющих средств.

Первым изобретателем посудомоечной машины стал  Джоул Гоутон, которому 14 мая 1850 года в Нью-Йоркском филиале Патентного бюро США был выдан патент на «усовершенствование машины для того, чтобы мыть посуду». Устройство Гоутона представляло собой цилиндрическую стойку, внутри которой размещалась вертикальная шахта. Горячая вода, льющаяся в шахту, стекала в специальные ведёрки, которые при помощи ручки поднимались и снова выплёскивали в шахту воду. Конструкция была неудобна и неэффективна.

А вот про мадам Жозефину Кокрейн, правнучку Джона Фитча, написаны легенды. В молодости тот самый Фитч, который изобрел пароход, довольно быстро сбежал от супруги после свадьбы, оставив у нее на руках сына. У Фитча-младшего родилась дочь Ирэн, которая впоследствии вышла замуж за инженера-строителя Джона Гариса, прославившегося и изобретением гидравлического насоса, применявшемся на строительстве старого Чикаго (ещё до большого пожара 1871 года). Их дочь Жозефина, родившаяся в 1839 году, вышла замуж за торговца и политического деятеля Уильяма Кокрейна и жила жизнью богатой светской львицы в графстве Шелби, штат Иллинойс.

Когда Жозефина не досчиталась нескольких тарелок в своих коллекционных фарфоровых сервизах, находящихся в семье с XVII века, она очень расстроилась. Эти сервизы были её гордостью, вызывая восхищение гостей на званых обедах. Жозефина начала сама мыть драгоценную посуду, но быстро остыла к этому занятию. Оставалось одно – решить проблему другим путём – придумать посудомоечную машину. Её знаменитая фраза «Если никто не соберётся изобрести посудомоечный агрегат, то это сделаю я сама» вошла в историю.

У мадам Кокрейн после тяжёлой и непродолжительной болезни внезапно умирает муж Уильям, оставив ей скудные полторы тысячи долларов и море долгов. По сегодняшнему курсу ушедший в иной мир супруг задолжал «сущие пустяки» – около $45.000. Все в жизни несчастной вдовы изменилось. Жозефина уединилась в сарайчике на заднем дворе собственного дома, а несколько месяцев спустя запатентовала «Машину, моющую посуду». Это произошло 31 декабря 1885 года в Иллинойском филиале Патентного бюро Соединённых Штатов Америки.




«Мое изобретение имеет отношение к усовершенствованию машин для того, чтобы мыть посуду под непрерывным потоком мыльной пены или чистой горячей воды, которая поставляется к корзине, держащей стойки и клетки, содержащие блюда, в то время как корзина вращается…» – объясняла Кокрейн принцип действия своего детища в патентном письме. Устройство представляло собой металлическую либо деревянную бадью, поделённую вдоль на две части. В нижнем резервуаре, также разделённом поперек напополам, находились два поршневых насоса. В верхней части бадьи располагалось подвижное основание, которое осуществляло разделение мыльной пены и чистой горячей воды. На него сверху надевалась решётчатая корзина, куда по кругу на специальные стойки устанавливались тарелки, чайные чашки и столовые приборы. Конструкция корзины была рассчитана и подогнана под размеры сервизных блюдец и чашек. Снизу от поршневых насосов к основанию шли трубки, по которым нагретая вода поднималась к тарелкам и блюдцам в верхний резервуар. На чём же работала первая посудомоечная машина? Традиционно для потомков Фитча – на пару. Под нижний резервуар, с той стороны, что предназначалась для горячей воды, ставился нагреватель (проще говоря – печка). Температура воды поднималась, создавалось давление, поршни насосов начинали двигаться и гнать воду в верхний резервуар, где и находилась корзина с драгоценными блюдцами и чашками. Подвижное основание посредством системы рычагов также приводилось в движение паром. В своём патентном письме Жозефина писала, что свежевымытые тарелки вытирать не придётся.

По замыслу изобретательницы, они должны были высыхать от высокой температуры, которую приобретали в процессе мойки. Из машины Жозефина намеревалась доставать совершенно чистую и сухую посуду. Конечно же, это было не совсем так. Мытьё посуды в агрегате мадам Кокрейн было делом довольно мокрым.

Запатентовав изобретение, первым делом миссис Кокрейн наладила производство своего творения. Она продала два агрегата большой гостинице в Чикаго, и заказы от крупных отелей и ресторанов посыпались на Жозефину. Надо отметить, что новшество стоило 150 долларов, которые по нынешнему курсу составляют примерно 4 500.

Из-за высокой стоимости особенно негодовали мужчины, отказывающиеся платить целое состояние за то, что прислуга делает ежедневно и гораздо дешевле. Тем не менее Жозефина Кокрейн показала свою посудомоечную машину на Всемирной выставке в Чикаго 1 апреля 1893 года и произвела фурор. Несмотря на успех, многие люди, особенно представители церкви, называли посудомоечную машину «безнравственной».

Самый яростный протест выражали девочки-слуги, которые считали, что посудомоечная машина отнимет у них рабочие места. Спустя 4 года после представления посудомоечной машины широкой публике Жозефина Кокрейн рекламировала уже своё коммерческое предприятие, компанию «Гарис-Кокрейн», в периодических изданиях. Позже она сказала, что основной её задачей было не превращение светского человека в механика, а превращение светского человека в создателя нового продукта. Несмотря на увеличивающиеся продажи, удачливая бизнесвумен не почивала на лаврах, а постоянно улучшала своё изобретение. Финальным её творением стал аппарат с вращающейся системой ополаскивания посуды, центробежным насосом и шлангом для слива воды. Жозефина Кокрейн умерла в возрасте 74 лет, в 1913 году. В последние годы жизни она любила говорить: «Если бы я знала всё, что я знаю сейчас, у меня никогда не нашлось бы храбрости начать».

После того, как её не стало, компания по производству посудомоечных машин перешла к другому владельцу, а в 1940 под маркой Kitchen Aid стала частью корпорации Whirlpool.

Первой в Европе посудомоечные машины стала производить фирма Miele, основанная еще в 1899 году Карлом Миле и Райнхардом Цинканном. Это предприятие уже успело прославиться своими велосипедами, а также деревянными и металлическими стиральными машинками. Сначала компания производила посудомоечные машины, при использовании которых требовалась мускульная сила. Первая электрическая посудомоечная машина появилась в 1929 году, на заводе Miele в немецкой деревне Харцерброк (сегодня это город Гютерсло). Новый прибор был цилиндрической формы и при необходимости передвигался при помощи трёх колёсиков. Через откидывающуюся крышку в него загружалась посуда. Однако интерес к посудомойкам был прохладным. Ни хозяйкам, ни владельцам баров и ресторанов «бездушная железка» не внушила доверия в таком ответственном деле, как мытьё посуды. И это было не удивительно. Качество работы тех машин оставляло желать лучшего.



В Америке, посудомоечные машины стали массово производить в 1930 году под маркой Kitchen Aid. Но и тут хитом они не стали. Во-первых, потому, что это было время Великой депрессии, ну а во-вторых, те, кто мог позволить себе что-то купить, предпочитали холодильник: их только-только стали выпускать, и понятно, что сохранение пищи в такое нелёгкое время было намного важнее, чем мытьё посуды.

Первая автоматизированная посудомойка была предложена опять же компанией Miele в 1960 году. Выглядел этот триумф инженерной мысли как большой железный бак на ножках. Посуда закреплялась в специальном контейнере из проволоки. Коромысло, разбрызгивающее воду, приводилось в движение при помощи электричества. Процесс мойки выглядел так: горячая вода с мыльным раствором заливалась в агрегат, посуда мылась в этой жидкости, которая затем сливалась. А затем в бак автоматически заливалась новая порция уже чистой воды. Радости европейских домохозяек не было предела. Именно тогда и началась «эра посудомоечной машины»: люди стали приобретать эти устройства.



Достижение Miele быстро подхватили и взяли на вооружение другие европейские компании, в частности, итальянская фирма Zanussi, выпустившая свою первую посудомоечную машину в 1965 году. Впрочем, агрегаты эти всё равно были ещё довольно слабо распространены. К 1970-м годам женщины, начавшие активно бороться за свои права еще в начале XX века, добились своего и стали работать наравне с мужчинами. Времени, сил и желания на мытьё посуды стало катастрофически не хватать, мыть её стало решительно некому, и посудомоечная машина из элемента моды и роскоши стала переходить в разряд необходимых в быту устройств.



В 1978 году компания Miele снова поразила мир своими высокотехнологичными разработками, выпустив серию домашних приборов с микрокомпьютерами и сенсорной электроникой. Тут уж не удержались от соблазна остальные производители крупной бытовой техники и начали активно разрабатывать и выпускать посудомоечные машины. Однако далеко не всем удавалось угнаться за немецким производителем. Так, фирма ARDO выпустила свою первую посудомоечную машину только в 1987 году.

А вот в СССР бытовых посудомоечных машин не выпускалось. Политика партии была направлена не на отдельного индивида с его потребностями, а на коллектив, поэтому заводы производили посудомоечные машины для столовых, школ и больниц.



Головным предприятием по производству отечественных посудомоечных машин считался (и считается до сих пор) Гродненский завод торгового машиностроения, хоть он и находится ныне в другом государстве – дружественной Белоруссии. Производительность последних моделей посудомоек, выпускаемых на этом заводе, составляет 720, 1400 и 2800 тарелок в час. При этом стоимость изделия 75 тысяч рублей, что в полтора-два раза ниже стоимости зарубежных аналогов. Много лет посудомоечные машины оставались неэффективны и не избавляли от ручной работы в полной мере. Они попросту не всё отмывали. Чтобы быть справедливыми, заметим, что к середине 80-х годов прошлого века это случалось в основном по вине моющих средств, которые просто-напросто не справлялись с загрязнённой посудой. Моющую химию для автоматических посудомоечных машин, такую, какой мы знаем её сегодня, впервые предложил профессор Дейтонского университета Денис Ватерби только в 1984 году. Это было трехкомпонентное средство, зарегистрированное фирмой Ргоcter&Gamble под именем «Каскад». Принцип состоял в поэтапном, «каскадном» использовании разных химических составляющих и не изменился и по сей день.




Что касается встраиваемой техники, то первые посудомоечные машины такого типа были предложены компанией Siemens в 1980 году.



На сегодняшний день это направление является ведущим на рынке подобных приборов. Однако статистика вещь упрямая. Только у 56,5% американских семей есть посудомоечные машины. И это при полуторавековой истории развития посудомоечных машин! В России этот показатель гораздо ниже – всего 11% (по исследованиям 2014 года). Современные разработки в этой области направлены на создание устройства, обеспечивающего максимально высокую температуру для достижения полной дезинфекции посуды. При этом инженеры помнят – посудомоечная машина не должна утерять те блага, которые путём проб и ошибок приобретала на протяжении 150 лет своей эволюции: почти полная бесшумность работы, низкое энергопотребление и способность безупречно мыть посуду.

По мотивам статьи на сайте shkolazhizni.ru

@темы: история бытовой техники

---

Оригинал взят у в Последние дни Мартиники

Мартиника — остров, который входит в состав архипелага Малые Антильские острова. Объект был открыт в 1502 году знаменитым Христофором Колумбом, который окрестил его «раем на Земле». В 1635 году началась колонизация Мартиники французами. Местные жители (индейцы) встретили чужеземцев враждебно, однако быстро были или истреблены, или вымерли от европейских болезней. Затем для работ на созданных французами плантациях стали массово завозить негров-рабов из Африки.

В 1902 году размеренная жизнь острова была неожиданно прервана извержением вулкана Мон-Пеле…

 

Новая классификация вулканических извержений, новое название и новое отношение к области научных исследований, называемой «вулканизмом», были установлены 8 мая 1902 года. В тот день также был установлен новый рекорд жертв и разрушений. 8 мая 1902 г. взорвался, разлетевшись на части, вулкан Мон-Пеле, который при этом уничтожил один из главных портов острова Мартиника Сент-Пьер вместе с его населением. В мгновение ока погибли 36000 человек.

Так как выбросы шли не через вершину вулкана, а через побочные кратеры, то все вулканические извержения подобного типа с тех пор называются «пелейскими». Что же касается нового отношения к вулканизму, то оно возникло благодаря президенту Теодору Рузвельту, который 14 мая отправил крейсер «Дикки» не только с благотворительной целью, но и с учеными и журналистами на борту (при этом была выделена помощь на сумму 250000 долларов).

Как и большинство «вулканических повествований», данная история начинается с доисторических времен, когда формировались Малые Антиллы. Это группа островов, которые тянутся через вход в Карибское море в виде 700-километровой дуги, выгнутой к Атлантическому океану. Они простираются от пролива Анегада к востоку от Виргинских островов почти до самого побережья Южной Америки.

Это вулканические острова. Наибольшей активностью отличались два вулкана: Мон-Пеле на острове Мартиника и Суфриер на острове Сент-Винсент. Очередное извержение произошло в 1902 году с интервалом всего в 18 часов.

Мон-Пеле расположен в северной части острова Мартиника. Он возвышается на 1350 метров над городом Сент-Пьер, самым большим поселением на острове, имеющим население 32000 человек.

По словам писателя Лафкадио Херна, посетившего город перед извержением Мон-Пеле, это был «самый-самый» город. Вот как он выразил свои чувства: «… Самый причудливый, самый необычный и в то же время самый красивый город среди городов Вест-Индии; полностью построенный из камня, с вымощенными камнем мостовыми, узкими улочками, деревянными или цинковыми навесами и остроконечными крышами из красной черепицы, пронзенными слуховыми мансардными окнами… Архитектура относилась к XVII веку и напоминала стиль старомодного квартала Нового Орлеана».

 

 

То, что эта каменная архитектура будет за считанные минуты превращена в мелкие камешки, находилось, вероятно, за пределами самого живого воображения строителей Сент-Пьера. Ни одно извержение Мон-Пеле до 1902 г. не давало никаких намеков на то, что это опасный вулкан. Во время извержения 1767 года погибли 16000 человек, но большинство погибло на склонах вулкана. С тех пор его извержения становились все слабее и слабее.

Хотя майское извержение предупреждало о себе, вряд ли кто-либо в местном правительстве и местной печати обратил внимание на это. Так, 2 апреля через некоторые отверстия (фумаролы) на склоне горы стали пробиваться довольно сильные струи пара. 23 апреля на улицы Сент-Пьера посыпался пепел с явным запахом серы, и от подземных толчков попадала посуда с полок.

Начиная с 25 апреля стали появляться более заметные, хотя и не очень тревожные, сигналы приближающегося бедствия. Например, раздавались взрывы в кратере. А те, кто осмеливался приблизиться к кратеру на Пеле-Этанг-Сек, слышали звуки кипения. Затем кратер наполнился кипящим озером шириной до 200 метров. Рядом с ним возник 10-метровый фонтан перегретой воды.

27 апреля усилилось выпадение пепла. Он завалил некоторые дороги и придал ландшафту зимний вид. Кроме того, поступили сообщения о том, что животные и птицы задыхаются от ядовитого газа, который исходил от пепла.

 

 

Местная газета «Дес Колониес» так описывала конец апреля в Сент-Пьере: «Дождь из пепла не прекращается ни на минуту. Примерно в половине десятого робко выглянуло солнце. Больше не слышно шума потока карет на улицах. Колеса погружаются в пепел. Порывы ветра сметают пепел с крыш и слуховых окон и задувают его в комнаты, окна которых неблагоразумно оставили открытыми».

И тогда население Сент-Пьера забеспокоилось. Большое число жителей покинуло город, но их место тут же заняли еще большие группы беженцев со склонов горы. Жена консула США миссис Томас Т. Прентис писала своей сестре: «Мой муж уверяет меня, что непосредственной опасности нет, а если появится хоть малейший намек, мы покинем город. В порту стоит американская шхуна «Р. Дж. Морс», и она останется еще, по крайней мере, две недели. Если вулкан начнет угрожать, мы тут же сядем на корабль и выйдем в море».

После катастрофы 8 мая спасатели найдут обуглившийся труп консула в кресле перед окном, выходящим на Мон-Пеле. В соседнем кресле находился точно так же обуглившийся труп его жены. Тела их детей так и не нашли.

Но до того дня толпы молящихся горожан заполняли местный собор. Один житель писал 4 мая своим родственникам во Францию: «Я спокойно ожидаю это событие… Если смерть ждет нас, то мы оставим этот мир многочисленной компанией. Будет это огонь или удушье? Будет то, что пожелает Господь».

 

 

Не такими спокойными оказались животные. «Дес Колониес» писала: «На пастбищах тревожно ведут себя животные — отчаянно мычат, ревут, блеют». На крупном сахарном заводе Усин-Гуэрин, расположенном в устье реки Бланш, в северной части города, невероятное нашествие муравьев и сороконожек мешало работать во всех помещениях. Лошади во дворе ржали, брыкались, вставали на дыбы, так как муравьи и сороконожки поднимались по их ногам и кусались. Конюхи окатывали лошадей ведрами воды, пытаясь смыть насекомых. Внутри помещений работники били сороконожек стеблями сахарного тростника, а на расположенной рядом вилле владельца завода горничные пытались избавиться от них с помощью утюгов и кипятка.

Тем временем в одном из кварталов Сент-Пьера выгнанные потоком горячего пепла из своих гнезд змеи заполонили улицы и дворы. Они убивали оказавшихся на их пути цыплят, свиней, лошадей, собак и людей. В тот день от укусов змей погибли 50 человек и 200 животных.

5 мая хлынувшие на гору сильные дожди вызвали потоки коричневой воды во всех долинах юго-восточного склона Мон-Пеле. В тот же день, вскоре после полудня, тот самый сахарный завод, который испытывал нашествие насекомых, был погребен под огромной грязевой лавиной с множеством громадных валунов и деревьев. Скатившись с гор, лавина поглотила завод за считанные минуты, залив кипящей грязью 150 человек и оставив на поверхности только трубы. Расправившись с заводом, лавина двинулась к морю. Там она создала огромную волну, которая перевернула два стоявших на якоре судна и затопила нижнюю часть города Сент-Пьер.

Газета «Дес Колониес» писала: «Поток людей устремился из нижней точки Муляж. Это было бегство в поисках безопасности, не зная, куда бежать. Весь город пришел в движение. Магазины и частные дома закрываются. Все готовятся к поискам укрытия на возвышенностях «.

А затем произошло одно из самых циничных событий в истории. Стремясь удержать население в Сент-Пьере на время приближавшихся выборов, назначенных на воскресенье 10 мая, французский губернатор назначил комиссию по расследованию опасности, исходящей от Мон-Пеле. «Дес Колониес» сообщила: «Профессор Ландс из Лисе сделал вывод, что вулкан Мон-Пеле представляет для жителей Сент-Пьера не большую опасность, чем Везувий для населения Неаполя… Признаем, что мы не можем понять эту панику. Где можно чувствовать себя лучше, чем в Сент-Пьере? Разве те, кто заполнил Форт-де-Франс, верят, что им будет лучше, чем здесь, если начнется землетрясение?»

Для того, чтобы придать выводам комиссии особый вес, губернатор отдал войскам приказ возвращать беженцев в пределы города. А чтобы еще больше успокоить потенциальных избирателей, губернатор и его жена приехали из Форт-де-Франс в Сент-Пьер, где через день оба встретили огненную смерть.

Консул США Томас Прентис отослал депешу, ставшую его последним посланием президенту Теодору Рузвельту. Понимая политические манипуляции губернатора, местного правительства и местной газеты, он с горечью заметил: «Отказаться от выборов было бы немыслимо. Ситуация представляет собой кошмар, где никто, кажется, не может или не хочет видеть истинное положение вещей».

Весь день 7 мая Мон-Пеле непрерывно извергался. Но жители Сент-Пьера немного приободрились от новости, что вулкан Суфриер, находящийся в 145 километрах к югу, на острове Сент-Винсент, взорвался. Ложась спать в последнюю ночь своей жизни, жители Сент-Пьера думали, что взрыв Суфриера уменьшит давление на Мон-Пеле и авось пронесет.

Рассвет 8 мая занимался ясным, день обещал быть солнечным. Столб пара из кратера Мон-Пеле поднялся выше обычного, но, кроме этого, не было ничего исключительного или странного в поведении вулкана. Около 6.30 корабль «Рорайма» с покрытыми пеплом палубами вошел в порт Сент-Пьера и стал на якорь рядом с 17 другими судами.

А в 7.50 Мон-Пеле разорвался на части. Точнее, прозвучали 4 взрыва, оглушающих, похожих на пушечные выстрелы. Они выбросили из главного кратера черную тучу, которую пронизывали вспышки молний. Но это был не самый опасный выброс. Именно боковые выбросы — те, что с того времени будут называться «пелейскими», — послали с ураганной скоростью огонь и серу по склону горы прямо к Сент-Пьеру. За 2 минуты все более чем 30000 населения Сент-Пьера, за исключением 4 человек, были превращены в пепел. Они или мгновенно сгорели, или же мгновенно задохнулись.

Все дома, все постройки Сент-Пьера взорвались или частично разрушились. С деревьев сорвало все листья и ветки, остались лишь голые стволы. Каменные и бетонные стены толщиной до метра разорвало на части, будто они были из картона. Шестидюймовые пушки на Норн д’Оранж сорвало с креплений, а статую Девы Марии, весившую не менее 3 тонн, поток отнес на 15 метров от ее основания. На причалах и складах порта взорвались тысячи бочек рома, огненная жидкость растеклась по улицам и ручьями лилась в воду около пристани.

 

 

Не удивительно, что не было оставшихся в живых. Перегретый вулканический газ, из-за своей высокой плотности и большой скорости движения стлавшийся над самой землей, проникал во все щели и уголки, никому не оставляя шансов на спасение. Даже спустя 3,5 часа после выброса — в 11.30 -горящий город настолько горячо «дышал», что корабль из Форт-де-Франса не мог подойти к берегу.

Сильный порыв ветра перевернул большинство кораблей в порту, а их команды и пассажиры погибли в кипящей воде. За день до этого, пожалуй, самый мудрый из капитанов в порту Сент-Пьер — неаполитанец по имени Марино Лебофф, командовавший итальянским барком «Орсолина», пренебрег решением портовых властей, не позволявших ему отплыть, и покинул порт. «Я ничего не знаю о Мон-Пеле, но если бы Везувий выглядел так, как выглядит сегодня утром ваш вулкан, я бы бежал из Неаполя что есть духу», — сказал он на прощание.

16 из 18 кораблей в гавани в момент взрыва перевернулись. Пароход «Рорайма» оказался в самой гуще черной тучи. Помощник эконома Томпсон вспоминал минуты перед извержением, когда команда вместе с капитаном (он позже погиб) собралась посмотреть на вид извергающегося вулкана.

Томпсон рассказывал:

«Зрелище было чудовищным и великолепным… Мы различали катившиеся и прыгающие красные языки пламени, которые в громадном количестве вырывались из горы и высокой струей били в небо. Огромные тучи черного дыма висели над вулканом. Затем пламя взметнулось прямо вверх, время от времени склоняясь на мгновение в одну или другую сторону и снова резко подпрыгивая еще выше. Слышался постоянный приглушенный грохот. Было похоже, что на вершине горы расположился самый большой в мире нефтеочистительный завод. Раздался ужасающий взрыв… Гора разлетелась на части. Не было никакого предупреждения. Склон вулкана откололся, и оттуда прямо к нам устремилась плотная стена огня. Она издавала звук, как от выстрелов тысячи пушек. Волна огня металась, как вспышка молнии. Она была похожа на огненный ураган, который катился прямо на Сент-Пьер и корабли. Город исчез у нас на глазах, а потом воздух стал удушающе жарким, и мы оказались в самой гуще. Где бы масса огня ни прикоснулась к морю, вода вскипала и появлялись огромные облака пара… До того, как взорвался вулкан, окрестности Сент-Пьера были переполнены людьми. После извержения ни одной живой души не было видно на земле…»

Старший офицер «Рораймы» Эллари Скотт описал момент, когда произошел удар: «Наступила темнота чернее ночи. «Рорайма» качалась и кренилась, потом резким толчком легла на правый борт, погрузившись защитными поручнями глубоко под воду. Мачты, дымовая труба, оснастка — все было начисто смыто и скрылось за бортом. Железная дымовая труба оторвалась, а две стальные мачты сломались на расстоянии 60 сантиметров над палубой. Одновременно в нескольких местах вспыхнули пожары, и мужчины, женщины, дети погибли через несколько секунд».

Только двое из пассажиров — маленькая девочка и ее няня — остались в живых. Позже блестящий гарвардский геолог доктор Томас Джэггер беседовал с ними. Особенно ярким был рассказ няни:

«… Стюард промчался (позже он погиб) мимо каюты, где я помогала детям одеться к завтраку, и крикнул: «Закройте дверь каюты — приближается вулкан!» Мы закрыли дверь, и в тот же момент раздался ужасный взрыв, от которого чуть не лопнули барабанные перепонки. Судно поднялось высоко в воздух, а потом, казалось, все тонет, тонет. Удар сбил нас с ног, и мы сжались в одном углу каюты.

… Взрыв, казалось, раздался в небе над нашими головами, и прежде, чем мы успели подняться, на нас повалил горячий влажный пепел; он падал кипящими хлопьями, похожими на жидкую грязь без единого кусочка камней…

Следующим ощущением было удушье, но когда дверь распахнулась, вовнутрь ворвался воздух, и мы немного пришли в себя. Когда мы увидели лица друг друга, они были покрыты черной грязью, младенец умирал. Рита, старшая девочка, страшно мучилась, а у меня болело все тело. Кучка горячей грязи скопилась около нас, и когда Рита опустила руку, чтобы подняться, она обжигающей массой поднялась до ее локтя…»

Огромная вулканическая туча накрыла район полного уничтожения. Вторая зона разрушений протянулась еще на 60 квадратных километров. Эта туча, образованная из сверхгорячего пара и газов, отяжеленная миллиардами частиц раскаленного пепла, двигавшаяся со скоростью, достаточной, чтобы нести обломки горных пород и вулканических выбросов, имела температуру 700-980 градусов по Цельсию и была в состоянии расплавить стекло.

Для того, чтобы город ожил и в него могли войти спасатели, потребовалось 4 дня. В городе спасатели увидели невыносимые картины ужаснейших разрушений. На перегонном заводе выгорели резервуары, представлявшие собой массивные баки из 6-миллиметрового железа, спаянные вместе.

Один из наблюдателей отметил: «Как будто по ним вели артиллерийскую стрельбу — они покрылись отверстиями самых разных размеров: от небольших трещин до огромных разрывов в 60, 75 и 90 сантиметров по бокам».

Спустя 2 недели прибывшие на американском спасательном судне «Дикки» увидели, по словам Анджело Хейлирина из Филадельфийского географического общества, «перекрученные железные балки, огромные массы кровельного покрытия, намотанные, как тряпки, на столбы, на которые их бросил ветер; брусья, завязанные петлей и развешанные гирляндами, как будто они были сделаны из веревок».

Они обнаружили обуглившиеся трупы людей, завтракавших за столами, которые, вследствие избирательной природы капризной тучи, убивавшей людей, были сервированы неповрежденными тарелками, приборами, стаканами.

Была найдена обуглившаяся женщина с прижатым к губам совершенно нетронутым платком. Многие тела лежали обнаженными — сильный порыв ветра сорвал с них одежду. В ювелирном магазине температура оказалась настолько высокой, что сплавила сотни часовых механизмов в один комок, а неподалеку, на кухне, стояли целые и невредимые закрытые пробками бутылки с водой. Рядом — пакеты с крахмалом, где гранулы остались нетронутыми.

Только 4 человека остались живы после катастрофы 8 мая 1902 года. Двое находились за городом.

 

Сен-Пьер, северная часть. 14 мая 1902

 

Одна из них — девочка по имени Харвива де Ильфрайл. Она рассказала горестную историю о том, как на полпути в гору по поручению своей бабушки заглянула в «кипящее вещество», выходящее из так называемого «спирального кратера». Она побежала к гавани и прыгнула в лодку брата и, повернувшись, увидела, что ее брат бежит впереди кипящей волны пепла. «Но он слишком опаздывал, — рассказывала она. — И я услышала, как он пронзительно закричал, когда поток сначала коснулся, а потом поглотил его».

Из гавани маленькая девочка каким-то образом вывела лодку и добралась до небольшого грота, где когда-то играла с друзьями. «Но до того, как забраться туда, я оглянулась: весь склон горы, который был у города, казалось, раскрылся и кипящим потоком обрушился на людей; меня много раз обжигали камни и пепел, летавшие возле лодки, но я добралась до пещеры», — закончила она.

Другим уцелевшим жителем Сент-Пьера оказался 25-летний портовый грузчик Аугусте Кипари, который во время взрыва сидел в подземной тюрьме. Позже он рассказал свою историю Джорджу Кеннану, а затем стал главной приманкой в цирке «Барнум и Бейли». Находясь под защитой своей подземной темницы, он, тем не менее, получил обширные ожоги по всему телу. Кеннан назвал эти ожоги «почти невыносимо ужасными, чтобы их описывать».

С других частей острова Мартиника в Сент-Пьер хлынули грабители. Французские моряки с крейсера «Суше» застрелили 27 из них.

Прошли месяцы, прежде чем смогли похоронить всех жителей Сент-Пьера. За это время Мон-Пеле извергался еще раз — 20 мая — почти с такой же силой, как и 8 мая. Были разрушены оставшиеся в Сент-Пьере стены и погибли еще 2000. Почти все погибшие были спасатели, инженеры и моряки, доставившие помощь на остров.

Корабль с запасным продовольствием и учеными из США прибыл спустя несколько часов после второго извержения. Ученые остались на месяцы, и Мон-Пеле дал им последний, более милосердный спектакль. Где-то в середине сентября куполообразная масса лавы, слишком густая, чтобы растекаться, образовала в кратере Этанг-Сек нечто вроде столба или обелиска. Его диаметр был 100-150 метров, и через несколько месяцев он достиг высоты 310 метров над основанием кратера или 1585 метров над уровнем моря. Он был в два раза выше памятника Вашингтону и таким же большим, как пирамиды Гизы.

Но он был слишком неустойчивым, чтобы долго существовать. И к сентябрю 1903 года рухнул. К тому времени ученые с «Дикки» сфотографировали его, сохранив на века. А пока обелиск стоял, то казался ученому Анджело Хейлирину «природным памятником в честь 30000 погибших, которые остались лежать в безмолвном городе у его подножия » .

 

Фотографии которые вы увидите ниже были сделаны за 2 года до извержения вулкана. В это время на Мартинике текла мирная жизнь. На большинстве снимков запечатлены креолы и темнокожие люди. Местные жители в большинстве своем состояли из потомков переселенцев-европейцев и африканских рабов, поскольку местных жителей уничтожили еще в 17 веке.

Фото 1.

Фото 2.

Фото 3.

Фото 4.

Фото 5.

Фото 6.

Фото 7.

Фото 8.

 

 

Панорама Сен-Пьера

Панорама Сен-Пьера

Причал и собор

Корабль в доке перед извержением

Таможня

Часовня Святого Петра

Часовня Морн-Руж

Бертен

Погрузка сахара

Вход. Ботанический сад

Дом фотографа

Городская окраина

Рорайма (за день до гибели)

Извержение вулкана

Извержение вулкана

Рорайма

Гавань Сен-Пьера после извержения вулкана

Вид Сен-Пьера после извержения вулкана

Вид на Сен-Пьер после извержения вулкана

Вид побережья в районе Сен-Пьер после извержения вулкана

Вид Сен-Пьера после извержения вулкана

Город после извержения вулкана

Сен-Пьер, южная часть, 14 мая 1902

Сен-Пьер. 14 мая 1902

Сен-Пьер, 14 мая 1902

Сен-Пьер. 14 мая

Вид зданий и и груды щебня после извержения вулкана

Жертвы извержения

15 трупов

Жертвы извержения

Сен-Пьер 14 мая 1902

Жертвы извержения

Руины здания

Руины Колониального банка

Развалины собора

Руины собора

Руины собора

Разрушенный магазин

Форт

Станция связи

Статуя Девы Марии

Высадка беженцев в Сент-Люсии

 

источники

world-island.ru/tag/%D0%B2%D1%83%D0%BB%D0%BA%D0...

supercoolpics.com/za-shag-do-gibeli-redkie-snim...

www.mysterylife.ru/vulkany/vulkan-mon-pele

humus.livejournal.com/3799896.html

 

Еще вам интересного про вулканы: вот вам Церковь в вулканической лаве, а вот Идеальный вулкан. Посмотрите как выглядит Лава на Гавайах и вот оно - Море лавы. Посмотрите на Врата ада и Кратер в городе. Вот так выглядят Лавовые трубки и «Мордор» на Земле. А вот они знаменитые Вулканические молнии и знаете ли вы Когда взорвется СУПЕРВУЛКАН ?

Оригинал статьи находится на сайте ИнфоГлаз.рф Ссылка на статью, с которой сделана эта копия - http://infoglaz.ru/?p=77954

@темы: "Титаник" и др.

---

Оригинал взят у в Древнейший штамм чумы нашелся в янтаре.

Ну как в янтаре. Штамм - в блохе, блоха - в яйце, яйцо в утке, утка в шоке в янтаре.

Блохи довольно редко сохраняются в янтаре, пояснил автор открытия, один из ведущих мировых экспертов по фауне и флоре янтарей, энтомолог Орегонского университета Джозеф Пойнар. Поэтому, получив в свое распоряжение обломок неогенового янтаря возрастом 20 млн лет из Доминиканы, с явной блохой внутри, он изучал новый образец со всей тщательностью. Под микроскопом в районе хоботка блохи обнаружилась высохшая капля, содержащая ископаемые бактерии палочковидной и округлой форм. Точно такие же бактерии были найдены и в кишечнике паразита.

Больше всего эти бактерии похожи на Yersinia pestis – зловещего возбудителя чумы, ответственного за миллионы человеческих жизней. Из всех патогенных микроорганизмов, переносимых блохами, такую форму имеют только йерсинии. "Помимо физических характеристик этих ископаемых бактерий, с бактериями чумы их роднит расположение в прямой кишке, которое характерно и для современных бактерий чумы, – рассказал Пойнар. – Наличие подобных бактерий в высохшей капле на хоботке блохи также согласуется с методом передачи чумных бактерий, известным по современным блохам".

Когда блоха выпивает кровь больного животного, бактерии чумной палочки вместе с кровяными клетками образуют желеобразную массу, закупоривающую один из блошиных желудков. В результате паразит больше не может пить кровь и вынужден отрыгивать бактериальную смесь обратно в ранку, чтобы прочистить свою пищеварительную систему. Именно поэтому блохи являются высокоэффективными переносчиками чумы – ведь зараженную кровь они могут отрыгивать и в ранку на теле еще здорового человека.

Блоха, в организме которой обнаружены ископаемые чумные палочки, принадлежит к уже вымершему виду, и скорее всего, паразитировала на каких-то грызунах, населявших леса Доминиканской республики в неогеновом периоде. Кстати, шерсть неустановленных грызунов также была найдена в янтаре из этого местонахождения.

"Если это действительно древний штамм Yersinia, то мы на пороге открытия чрезвычайной важности, – уверен американский палеонтолог. – Ведь тогда мы сможем утверждать, что чума представляет собой очень древнее заболевание, и что многие животные наверняка болели или даже вымирали от нее задолго до появления человека. Чума, возможно, играла в прошлом большую роль, чем мы можем себе представить".

Между тем, согласно данным геномных исследований, жизненный цикл чумных бактерий с использованием блох и позвоночных в качестве хозяев сформировался в последние 20 тысяч лет, а вовсе не 20 млн лет назад. Тем не менее, сегодня науке известны несколько различных штаммов Yersinia pestis, и имеются весомые свидетельства того, что вспышки этого заболевания в истории были вызваны иными штаммами, некоторые из которых сейчас должны считаться вымершими.

Вполне возможно, что "человеческие" разновидности чумных палочек действительно развились в последние 10 или 20 тысяч лет, полагает Пойнар. Но древние штаммы Yersinia, появившиеся у паразитов грызунов, вполне могли появиться задолго до человека, и окончательно вымереть к нашим дням.

Статья A New Genus of Fleas with Associated Microorganisms in Dominican Amber опубликована в Journal of Medical Entomology

Doi: 10.1093/jme/tjv134

paleonews.ru/index.php/new/622-blackdeath

@темы: медицина-историческое

---

Как и чем учились писать российские школьники за последние три века


Несмываемые пятна позора

До XIX века писали гусиными перьями. Главным достоинством этой немудреной письменной принадлежности являлась относительная простота изготовления. Достаточно было поймать гуся, выдернуть из его крыла перо, ненадолго засунуть его кончик в горячий песок, чтобы обезжирился, стал тверже и эластичнее, затем срезать под острым углом, расщепить — и можно отправляться на учебу.

— Лучшими считались перья, выдернутые из-под левого крыла гуся — у них более удобный для правшей изгиб, — поясняет историк Роман Бирюков. — К сожалению, очень скоро тоненький кончик стирался о бумагу и перо нужно было снова «затачивать», заострять. А еще при письме перья сильно скрипели, поэтому даже самым строгим учителям не удавалось добиться полной тишины в школьных классах. Чернил хватало лишь на то, чтобы вывести несколько букв. Потом нужно было снова обмакивать его в чернильницу. Поэтому главным проклятием несколько веков подряд оставались кляксы.

Стоило обмакнуть перо слишком глубоко или неосторожно им тряхнуть, как на бумаге появлялось предательское пятно. А значит, нужно было переписывать всю страницу: школьные правила по сей части были предельно строги. За испорченный текст педагоги больно били нерадивых учеников линейкой по рукам, а потом еще и заставляли несколько раз переписывать написанное. Неудивительно, что все школьники пытались избежать суровой кары, вылизывая кляксы языком. Еще один способ заключался в том, чтобы дождаться, пока клякса подсохнет, и попробовать соскоблить ее ножичком или бритвой. Увы, чаще всего эти попытки заканчивались лишь тем, что на месте чернильного пятна появлялась дыра, за которую наказывали еще строже.



— В советские времена перед писателями и мемуаристами поставили задачу — создать идеальный образ вождя мирового пролетариата, — продолжает Роман Бирюков. — Чтобы подчеркнуть, каким удивительным ребенком был маленький Володя Ульянов, в его официальную биографию вставили следующий эпизод: «После обеда Володя садился за уроки. В его комнате всегда было чисто, книжки завернуты в газетную бумагу, в тетрадках все было аккуратно. Володя как-то посадил на страницу большую кляксу. Это его очень взволновало. Он вынул этот лист из тетради, вшил другой и сейчас же переписал все три страницы, ранее им сделанные». Со временем количество страниц росло, и через полвека учителя уже рассказывали школьникам, что Ленин поставил кляксу на самом последнем листке толстой тетради и переписал все 96 страниц.

Тем не менее строгая муштра давала результаты: к моменту окончания учебы кляксы можно было встретить только в тетрадях отпетых неучей. Урок запоминался на всю жизнь, и в приличном обществе чернильное пятно даже в обычной записке считалось моветоном. Так, арестованный за участие в студенческих волнениях дворянин Евгений Михаэлис не получил помилование от государя лишь за то, что не уследил и поставил в конце поданного на высочайшее имя прошения небольшую кляксу.

Перья «с усиками» и без

К середине XIX века в школах появились металлические перьевые ручки, очень быстро вытеснившие гусиные перья.

— Они были изобретены еще в 1803 году. Конструкция была достаточно простой: на конце деревянной палочки, напоминающей современный карандаш, был закреплен металлический наконечник с пазом, в который каждый мог самостоятельно вставить перо с кончиком нужной толщины и жесткости. Школьники прозвали такие сменяемые металлические перья «вставочками», — рассказывает историк Георгий Ильин. — Вплоть до 60-х годов прошлого века толщину перьев маркировали номерами. Ученикам начальной школы разрешалось пользоваться перьями №11 и №86, позволявшими выводить как толстые, «нажимные», так и тонкие, «волосные» линии — в зависимости от силы давления на бумагу.

Стоило не рассчитать нажим, как половинки кончика расходились и перышко нужно было выбрасывать. Однако использование других номеров строго пресекалось. Если школьник самовольно заменял «вставочку» на запрещенную, в дневнике сразу появлялось обращение к родителям: «Ваш ребенок пишет без нажима!» Лишь к старшей школе ученикам разрешалось переходить на более прочные перья, дававшие тонкую линию одной толщины.

— Тогда же, в середине XIX века, в школах получила распространение новая мода. Учителя решили, что их замечания и исправления в тетрадях учеников будут намного заметнее, если они станут писать их чернилами контрастного цвета, — продолжает Георгий Ильин. — Сделать «учительским» именно красный цвет впервые предложил некий преподаватель латыни, работавший в одной из столичных гимназий. Он вспомнил, что в Древнем Риме писать красными чернилами имел право только император, а сами они считались священными. К сожалению, история не сохранила имя человека, благодаря которому поколения российских школьников вздрагивают, увидев любые надписи красного цвета.

А к концу XIX века в школах стало популярно самодельное приспособление, позволявшее окунать перо в чернильницу значительно реже — ручки с «усиками». Для этого тонкую медную проволоку навивали на гвоздик, а потом прикрепляли к металлической перьевой ручке, чтобы один конец получившейся в результате пружинки приходился на основание пера, а второй — на его кончик. Чернила постепенно стекали по пружинке, и написать можно было уже не пару слов, а несколько предложений. Это было удобнее, но вот беда: во столько же раз возрастала и вероятность посадить кляксу.

«Вечные перья» крамолы

Металлические перья благополучно дожили до середины XX века. Именно они упоминаются в советской песне, ставшей полуофициальным школьным гимном: «Буквы разные писать тонким перышком в тетрадь учат в школе…»

Современный набор для письма пером

— Лишь в середине XX века в советских школах впервые появились «вечные перья» — пипеточные и более дорогие поршневые ручки с небольшой емкостью внутри, заправлявшейся чернилами, — рассказывает Роман Бирюков. — Их серьезным преимуществом было то, что отныне перо не требовалось постоянно окунать в чернильницу, достаточно было заранее заправить ручку. А главное, вечные перья практически исключали кляксы.

Стоила новинка относительно дорого, поэтому поршневые ручки нередко использовались в качестве подарка для лучших учеников или первоклассников. Советская промышленность даже начала выпускать варианты с надписями «Лучшему ученику» и «Учись на отлично!»

— Большинство сделанных в СССР ручек царапало бумагу, писало неровно. Но уже само то, что их не нужно было через каждые несколько слов окунать в чернильницу, воспринималось как великое благо, — продолжает Роман Бирюков. — А мечтой каждого советского школьника, показателем высокого статуса стали ручки с золотым пером — они стоили баснословно дорого, но зато и служили по 10–12 лет. Также очень дорогими и статусными были ручки со сменными ампулами, уже заполненными чернилами. Но сами ампулы делали настолько некачественно, что вскоре такие ручки пришлось снять с производства.


К 70-м годам прошлого века советская промышленность начала выпускать не только фиолетовые и красные, но также черные и синие чернила для «вечных перьев». Они продавались редко, были дефицитом. Правда, черные были отвратительного качества.

— А вот синие по функционалу почти ничем не отличались от фиолетовых. Но по неизвестной причине школьные учителя тут же запретили ими пользоваться, строго-настрого потребовав заправлять ручки только привычными, фиолетовыми, — говорит Георгий Ильин. — Сделать в школьной тетради запись синими чернилами в те годы считалось фрондерством, эпатажем — на такое «преступление» решались только самые отпетые хулиганы. Те же, кто хитрее, смешивали синие и фиолетовые чернила, добиваясь среднего цвета, который можно было списать на заводской брак.

Главное — внутренний стержень

А в конце 1960-х до советских школ наконец-то добрались и шариковые ручки, изобретенные венгерским журналистом Ласло Биро еще в 1931 году. Место заостренного кончика в них занял шарик, вращавшийся при скольжении по бумаге и обеспечивавший равномерную подачу пастообразных чернил. За «железным занавесом» шариковые ручки получили массовое распространение после того, как французский коммерсант Марсель Бик начал их выпускать под торговой маркой BIC. В СССР же их начали изготавливать в 1965 году, когда было закуплено швейцарское оборудование для их производства.

— Первые советские шариковые ручки были изготовлены, скорее, в пропагандистских целях, чтобы «догнать и перегнать» Запад, — рассказывает Георгий Ильин. — Их конструкция изначально была морально устаревшей: стержень внутри был металлическим, и заменить его было нельзя. Когда чернила заканчивались, приходилось покупать в магазине специальный тюбик с тоненьким кончиком. Он вставлялся внутрь стационарного стержня, и нужно было как следует постараться, чтобы аккуратно, не перепачкав все вокруг, заправить его пастой из тюбика. Если паста попадала на руки, то оттереть ее нельзя было даже пемзой, а с одежды она не отстирывалась в принципе.

Поэтому, когда в продаже появились ручки со сменными стержнями, это стало ответом на молитвы школьников.


— Правда, первые пластмассовые советские ручки были очень тоненькими, ломались от малейшего нажатия и стоили несуразно дорого — 2 рубля, — говорит Роман Бирюков. — А в сменных стержнях регулярно встречались пузырьки воздуха, и, чтобы использовать чернила до конца, школьникам приходилось подолгу в них дуть, пытаясь сместить пасту ближе к кончику. Периодически из-за этого вылетал сам кончик вместе с чернилами, раз и навсегда уничтожая одежду сидящего за передней партой соседа. Но на какие жертвы не пойдешь ради моды!

Когда шариковые ручки «выкидывали» в магазины, за ними выстраивались километровые очереди. Особенно ценились ручки с тонким шариком — они писали дольше и тоньше, хотя и хуже, чем импортные.

— Импортные ручки BIC долгое время оставались несбыточной мечтой каждого советского школьника. Достать их было почти невозможно, а стоили они на черном рынке космических денег — 5 рублей, — продолжает Роман Бирюков. — Дети дипломатов и больших партийных функционеров вызывали дикую зависть одноклассников, демонстрируя им импортные ручки, в которых в одном корпусе имелись стержни нескольких цветов, до 12 штук. Чтобы наружу высунулся стержень нужного цвета, следовало потянуть за соответствующего цвета кнопку.

Конец эпохи

Шариковые ручки советского производства писали намного хуже, чем перьевые или поршневые, периодически «мазали» — вдруг начинали выдавать в несколько раз больше пасты. От них больше, чем от перьевых, уставала рука, а скорость письма падала. Поэтому советские учителя долгое время категорически запрещали использовать шариковые ручки в младшей школе, особенно на уроках чистописания.

— Считалось, что ученик должен сначала выработать правильный и красивый почерк и лишь после этого пользоваться удобными, но губительными для каллиграфии новинками, — поясняет Роман Бирюков. — В некоторых школах пользоваться ими запрещали даже старшеклассникам. Так, если выпускное сочинение было написано шариковой ручкой, его не проверяли в принципе, а сразу ставили «двойку».

Тотальный запрет на шариковые ручки в школах перестал действовать лишь в середине 1970-х годов. Однако учителя почти сразу же выбрали новый объект для борьбы. Как раз в это время в продаже появились стержни для них не только с фиолетовой, но и с синей пастой. Педагоги стали по привычке бороться и с этим нововведением. До 1980-х за то, что ученик писал в тетради синей пастой, его родителей могли вызвать в школу.

1990-е годы ознаменовались появлением другой технологической новинки — гелевых ручек, писать которыми было так же легко, как пером. Еще через 10 лет распространилась мода на роллеры и капиллярные ручки. Однако такого интереса к ним, как их бабушки и дедушки, современные школьники уже не проявляют. Многие специалисты в сфере образования полагают, что в скором времени они вообще разучатся писать от руки. Гораздо удобнее и быстрее «набить» текст на компьютере, чем водить пером по бумаге.

rusplt.ru/society/kak-lenin-96-stranits-perepis...

@темы: письменные принадлежности

---

photocentra.ru/work/535181

@темы: Котловина

---

Оригинал взят у в Азбука Морзе

Термин «Азбука Морзе» знают не только профессиональные связисты, дотошные радиолюбители, но и наверное более или менее информированные обыватели, благодаря кино, прессе и радио. Но к сожалению далеко не все знают истории её изобретения, самих авторов и так далее. Но всё же давайте начнём с самого начала. Итак кто такой есть сам Морзе?

Сэмюэль Морзе не имел никакого специального технического образования. Он был вполне успешным художником, основателем и президентом Национальной академии рисунка в Нью-Йорке.

Вот теперь подробности истории этого изобретения …

Самюэл Финли Бриз Морзе родился 27 апреля 1791 г. в семье известного местного проповедника Джедида Морзе в американском городишке Чарльзтаун (штат Массачусетс). В 1805 г. он поступил в Йельский университет.

В 1811 г. Самюэл отправляется в Европу для изучения живописи у Вашингтона Олстона. Юноша подавал большие надежды как художник. В 1813 г. он представил в Лондонскую королевскую академию художеств картину «Умирающий Геркулес», удостоенную золотой медали. В 1815 г. — вернулся на родину. Через несколько лет Самюел был признан лидером и кумиром молодых американских художников (его кисти принадлежит знаменитый портрет президента Мунро). В 1825 г. он основал в Нью-Йорке общество живописцев (впоследствии — Национальная академия рисунка) и стал его президентом, а в 1829 г. — вновь отправился в Европу для изучения устройства рисовальных школ и выдающихся произведений живописи.

 

 

1 октября 1832 г. из Гавра в Hью-Йорк вышел парусник «Салли» (капитан судна — Пелл). Его пассажирам знаменитый врач тех времен (открыватель наркоза и новых методов обезболивания в медицине) — Чарльз Т.Джексон в салоне первого класса демонстрировал фокус-опыт: начиналась вращаться стрелка компаса при поднесении к нему куска провода, подсоединенного к гальваническому элементу. За опытом внимательно наблюдал Самюэл.

В Европе, в это время, была опубликована книга М.Фарадея и приведенные в ней опыты повторялись во многих лабораториях, а Петербург в начале 1832 г. стал свидетелем первых опытов Шиллинга. «Извлечение искр из магнита» казалось непосвященным чудом. Увиденный опыт натолкнул его на мысль о создании системы передачи сигналов по проводам, с использованием сочетаний передачи «искр». Эта идея захватила его. За время месячного плавания домой Морзе набросал несколько чертежей. Следующие три года, работая на чердаке в доме своего брата Ричарда, он посвятил строительству по своим чертежам аппарата, но безуспешно. В 1835 г. он был назначен на пост профессора живописи в только что открытом Нью-Йоркском университете, в котором в сентябре 1837 г. продемонстрировал свое изобретение. Сигнал был послан по проволоке длиной 1700 футов.

Крупный американский промышленник Стив Вейл заинтересовался работой Морзе и согласился пожертвовать 2 тыс. долларов и предоставить помещение для дальнейших опытов при одном условии — С.Морзе возьмет в помощники его сына Альфреда. Союз младшего Вейла и Морзе оказался плодотворным. Первое сообщение было послано 27 мая 1844 г. и текст которого гласил: «Чудны дела твои, Господи!» Для передачи посылок использовался ключ, изобретенный российским ученым Б.С.Якоби, а для приема — электромагнит, якорь которого управлял перемещением по бумаге чернильного пера.

 

 

Работая над дальнейшим совершенствованием своего телеграфного аппарата, Самюэл Морзе в 1838 г. изобрел и код — телеграфную азбуку. Примечание: Телеграфная азбука (система кодировки символов короткими и длинными посылками для передачи их по линиям связи, известная как «код Морзе» или «морзянка», которую применяют сейчас, существенно отличается от той, что изобрел в 1838 году С.Морзе, хотя некоторые исследователи полагают, что ее автором был Альфред Вейл — партнер Самюэля Морзе по бизнесу.

Надо заметить, что исходная таблица «кода Морзе» разительно отличалась от тех кодов, что сегодня звучат на любительских диапазонах. В ней, во-первых, использовались посылки трех разных длительностей (точка, тире и длинное тире). Во-вторых, некоторые символы имели паузы внутри своих кодов. Кодировки современной и исходной таблиц совпадают только для примерно половины букв (A, B, D, E, G, H, I, K, M, N, S, T, U, V и W) и не совпадают ни для одной цифры. Более того, для построения кода ряда символов в оригинальной «морзянке» вообще использовались иные принципы. Так, на ряду с «точками» и «тире», были сочетания «двойное тире» (буква L) и даже «тройное тире» (цифра 0), а некоторые символы включали в себя паузу… . Латинская буква С, например, передовалась тогда как «две точки-пауза-точка», т.е., по существу, как буквы И и Е, переданные друг за другом. Это заметно осложняло прием радиограмм. Вот почему вскоре появились различные варианты телеграфной азбуки, не содержавшие кодов с паузами между посылками (Филлипса, Бална, «морской», «континентальный»….

 

Современный вариант международного «кода Морзе» (International Morse) появился совсем недавно — в 1939 году, когда была проведена последняя корректировка (т.н. «континентального» варианта), коснувшаяся в основном знаков препинания. Звучит еще невероятнее, но факт — первоначальный вариант «кода Морзе» кое-где использовался на железных дорогах до середины 60-х годов XX века!

В 1851 г. германская «Комиссия по устройству телеграфа» оценила преимущества «аппарата Морзе», и с тех пор он нашел свое широкое применение.

Последние годы С.Морзе жил в Пончкифи (близ Нью-Йорка) и умер 2 апреля 1872 г. в богатстве и почете.

 

источники

www.aif.ru/infographic/1100337

razmishlyajem.ru/o-raznom-vsyakom/interesny-e-f...

xn—-dtbjalal8asil4g8c.xn—p1ai/pribo...

ua4cgr.narod.ru/2010/morze.html

www.morze.ru/morze/morze_bio.htm

 

Еще немного историй про известные персоны: вот вам История крестьянина, заставившего мир содрогнуться, а вот всем известный Человек — пулемет и были Времена, когда весь ЛСД в мире делал один человек. Вот кто был Отец дьявола и кто такой Джеронимо !

Оригинал статьи находится на сайте ИнфоГлаз.рф Ссылка на статью, с которой сделана эта копия - http://infoglaz.ru/?p=77713

@темы: Котловина

---

Оригинал взят у в Как географические открытия обрушили экономику Османской империи

Картина Жана Батиста ван Мура «Шествие Султана в Стамбуле»

В XVI веке Османская империя была сильнейшей державой в Европе, вызывая страх как у мусульманских, так и у христианских соседей. Но стремительный взлет обернулся стагнацией и упадком, чему немало способствовали провальная финансово-экономическая политика и крайне неудачная глобальная конъюнктура.

В 1526 году армия турецкого султана Сулеймана Кануни одержала одну из самых выдающихся своих побед в истории, сокрушив венгерское феодальное ополчение в битве при Мохаче. Король Людовик II пал в сражении, и с независимостью Венгрии было покончено на несколько столетий — страну разделили турки и австрийцы. Блистательная Порта (официальное наименование султанского двора) окончательно закрепила свое господство над Балканами. Османская империя, ранее разгромившая Египет и Иран, достигла зенита могущества и славы.

Спустя три года последовала первая крупная неудача — под стенами Вены османская армия не смогла развить успех и овладеть ключевым городом Габсбургов, главных врагов Порты. Но это лишь зафиксировало баланс сил в Юго-Восточной Европе. Причины последовавшей за «великолепным веком» стагнации, а затем и деградации Османской империи вовсе не в военных поражениях.

 

 

Занимая огромные территории (от Будапешта до Басры и от Алжира до Азербайджана), империя долгое время была экономически самодостаточна. При этом собственное производство было развито слабо. Приток богатств обеспечивался за счет контроля над транзитными торговыми путями между Европой и Востоком. В Константинополе и портах Сирии европейцы покупали персидские шелка, китайский фарфор и специи из Юго-Восточной Азии.

 

Падение Константинополя вовсе не привело к закрытию для европейцев торговли с Востоком. Напротив, это христианская Европа пыталась бороться с турецким транзитом разнообразными запретами. Османы уже к концу XV века воспринимались европейцами как главный враг. Но все ограничения игнорировались купцами, в особенности венецианцами, которым торговать не мешала даже постоянная война Венеции с Портой. Диковинные товары шли в Европу, а турки собирали сливки, получая груды серебра. Из этого металла султаны чеканили мелкую монету акче — основное платежное средство в государстве.

 

 

Но уже в первой половине XVI века ситуация изменилась — из-за общих пертурбаций в глобальной экономике. К 1530 году испанцы надежно овладели Мексикой и Перу, ежегодно приносившими больше серебра, чем вся Европа и Ближний Восток за много лет. Общий объем добычи этого драгметалла в европейской ойкумене резко увеличился, а за полтора века, с 1520 по 1680 год, в Европу было ввезено около 17 тысяч тонн серебра.

Результатом стала так называемая «революция цен», резко поднявшая стоимость большинства товаров. Рост в среднем по Европе превысил 100 процентов, а в отдельных регионах был четырехкратным. Про Османскую империю, где производство материальных благ стояло на более низком уровне, и говорить нечего. Серебряный шквал захлестнул страну, приведя к гиперинфляции (уникальный случай до эпохи бумажных денег). Доходы турецкой казны оставались прежними, а расходы росли экспоненциально.

 

 

Между тем к Константинополю уже подкрадывалась угроза с другой стороны. Весь XVI век португальцы, испанцы, а затем и голландцы работали над тем, чтобы обеспечить стабильность поставок из Индии, Китая и Юго-Восточной Азии через Индийский океан. Робкие попытки турок и их арабских союзников воспрепятствовать этому не помешали португальцам закрепиться в Южной и Восточной Аравии, а также в Ормузском проливе. К концу века основные порты региона — Аден, Маскат, Ормуз — прочно ими удерживались. Поток восточной торговли, на котором так долго зарабатывала Порта, иссяк.

 

По оценкам, империя теряла из-за резкого сокращения торговли до 300 тысяч золотых султани в год. А это десятки процентов ее государственного бюджета. Европейцы, теперь в гораздо меньшей степени нуждавшиеся в торговле с империей, перестали ввозить серебро, что привело к обратной по сравнению с серединой века ситуации — дефициту валюты. Султанский двор девальвировал акче. Монету существенно облегчили и добавили в нее медь.

Надо ли говорить, что этот шаг, на короткое время решивший проблемы двора, вызвал катастрофический всплеск инфляции. Акче лишился всякого доверия подданных империи. В регионах начали чеканить собственную, более увесистую и надежную монету. Порта тем самым практически лишилась контроля над своей финансовой системой.

Однако экономические проблемы лежали отнюдь не только в монетарной сфере. Веками империя успешно пополняла свой бюджет за счет завоевательных походов. На Балканах, в Египте, Ираке были награблены огромные богатства. Все это позволяло государству существовать без проблем, облагая подданных, включая немусульман, легкими, не слишком обременительными налогами. Благодаря этому обстоятельству бунты и восстания в стране были относительной редкостью, за исключением разве что движения шиитов в Анатолии. Даже славяне Балкан нередко видели в султане лучшего сюзерена по сравнению с христианскими властителями.

К середине XVI века завоевания закончились. Слабых противников не осталось, и уже надо было не нападать, а защищаться от тех хищников, которые окружали империю. Результат — резкое повышение налогов для всех слоев населения. В течение века они увеличились пятикратно, а в некоторых регионах — в десятки раз. Внезапно вся огромная держава ощутила тяжесть налогового бремени. Причем доходы бюджета (в реальном выражении) все равно не достигли уровня первой половины XVI века. Соседи же, напротив, богатели.

Дело усложнялось тем, что военные расходы росли диспропорционально. Османское войско было инновационным для своего времени. Ручное огнестрельное оружие внедрялось в турецкой пехоте быстрее, чем в любой другой армии Европы. Но все это стоило огромных денег. Кроме того, ядро армии, янычарский корпус, приходилось постоянно увеличивать. Масштабы империи требовали эффективной регулярной армии и войск быстрого реагирования. Для содержания флота пришлось ввести дополнительный налог.

 

Параллельно весь век деградировал институт тимариотов, феодальных воинов, служивших за землю. Они попадали в зависимость к откупщикам земли и ростовщикам, разорялись и бросали свои наделы, становясь кочевниками и разбойниками. Остальные выжимали последние соки из своих крестьян-издольщиков, что отнюдь не прибавляло согласия между сословиями. Тимариоты прибывали в армию куда хуже обученными и вооруженными по сравнению с эпохой Сулеймана Кануни. Их желание сражаться за султана и дисциплина явно оставляли желать лучшего.

 

 

Султаны пытались переломить ситуацию усилением бюрократического аппарата, состоявшего из «капыкулу» (буквально — «рабы двора»). К концу века эти люди, несмотря на столь «низкое» наименование, были подлинными хозяевами империи. Богатея за счет тотальной коррупции, чиновники на местах превращались в полунезависимых правителей, разрушая саму ткань аппарата централизованной до предела державы.

В общем, к концу XVI века Османская империя попала в идеальный шторм: экономика и финансовая система были близки к коллапсу, военное сословие деградировало, а государство стремительно лишалось рычагов управления. Последствия не заставили себя долго ждать.

В 1596 году в Анатолии вспыхнуло восстание крестьян и мелких тимариотов, которое возглавил янычар Кара Языджи. За несколько месяцев мятеж охватил почти всю Малую Азию. Восставшие отказались платить налоги в Константинополь и провозгласили себя независимым государством. Войска султана, присланные на подавление бунта, потерпели несколько болезненных поражений. Пришлось бросить против мятежников отборные части. Султанам Мехмеду III и Ахмеду I потребовалось в общей сложности 16 лет, чтобы одолеть повстанцев. Но сердце империи, Анатолия, и раньше особенно сильно страдавшая от экономического кризиса, была разорена окончательно. Достаточно сказать, что численность ее населения превысила показатели раннеосманских времен только в XX веке.

 

Похожие процессы развивались и на других территориях империи. В особенности в областях, населенных христианами. Хотя титаническими усилиями султанам удалось восстановить единство государства, экономика пришла в упадок безвозвратно. На протяжении следующего века турки боролись лишь за сохранение статус-кво, периодически нарушавшегося под напором соседей, в первую очередь Австрии и Ирана. То, что Османская империя уцелела непосредственно после экономического коллапса рубежа веков, было в основном заслугой потрясений у соседей — Смутного времени на Руси, Тридцатилетней войны в Германии и «шведского потопа» в Речи Посполитой.

Но вернуться к подъему туркам так и не удалось. В XVIII веке быстро отстающая экономически и технологически страна окончательно превратилась в «больного человека» Европы, на которого великие державы смотрели уже не как на угрозу, но как на добычу.

источник

 

Еще несколько исторических экскурсов: вспомним про Рим семи царей и про Мифы и реальности во взаимоотношениях Руси и Орды. Вот какова Четвертая власть в СССР и что это за Русско-индейская война на Аляске

Оригинал статьи находится на сайте ИнфоГлаз.рф Ссылка на статью, с которой сделана эта копия - http://infoglaz.ru/?p=77664

@темы: деньги

---

Оригинал взят у в Песок необыкновенный

Исследователь Гари Гринберг из Лондона провел микросъемку и изучение песка из разных уголков мира под микроскопом.
«Если вы посмотрите на песчинки, увеличив их в 250 раз, то вы увидите что-то необыкновенное! Ведь каждая из них – это мельчайшая часть какой-то породы, раковины или крошка вулканической магмы.
Невозможно даже представить, что когда вы идете по пляжу, вы идете по этим маленьким сокровищам. И в этом, конечно же, есть смысл. Кто бы мог подумать, что вокруг всегда было столько красивого!», – прокомментировал он свои снимки.

@темы: камешки

---

Оригинал взят у в Хасимото

Kansetsu Хасимото родился 10 ноября 1883 года в Кобе, префектура Хего, Япония. Он был художником нихонга, популярного в Киото в течение эпох Taisho Showa. Cын живописца Хасимото Кайкан, конфуцианского выдающегося ученого.




Его бывшая резиденция Киото в настоящее время музей Мемориальный дом Хасимото.



Когда Хасимото был 5, его мать, эксперт в каллиграфии, развелась с  отцом, и  растила его бабушка, которая научила Хасимото китайской поэзии. В двенадцать лет мальчика забрали из общеобразовательной школы и отдали учиться живописи — в японском стиле, у полузабытого ныне художника Катаоки Коко.

Он стал художником, влюбленным в китайское искусство, и взялся возрождать в Японии традицию живописи в китайской манере, «нанга», — только в духе «новой нанга», осторожно соединяя свой Китай с заимствованиями из западной (европейской) живописи.

@темы: картины

---

Я знала смутно, что британские книги для американского рынка редактируют, но наивно думала, что дело касается орфографии. Ну, в отдельных случаях, редко, заголовков. Ха.

У меня много лет была книжка Дика Френсиса The Edge, купила в США, в букинистическом. Потом я ее как-то отдала кому-то, а не так давно купила опять бумажную, уже британское издание. Хо-о. Нашла в первых же три замененных слова.

Герой характеризует некта:

Fairly young, fairly gormless -- британский вариант
Fairly young, fairly stupid -- американский
mithrilian.livejournal.com/1703496.html#comment...

@темы: Вавилон-18

---

Аэропорт в Фаро, жду рейс на Дублин. Беру кофе, тут же опрокидываю. Хорошо, не на себя, но лужа вышла изрядная. Фу мне.

Сажусь в самолет ирландской компании Аэр Лингус. Едем на ВПП, по-английски уже всё рассказали, врубают язык страны отлета.

-- Шановне панове, проше...

И-ик, думаю, это как. Сижу впереди, встречаюсь глазами со стюардессой, жестикулирую, мол, язык не тот. Она хватается за голову. Но самолет уже на ВПП, так и взлетел под проше-пана.

Если что, то в европейском португальском этих ваших -ш- очень много. Все романские -s- почти у них -ш-. Множественное число тоже -s, и тоже -ш читается.

Так что в салоне все были спокойны. Португальцы думали, что это гэлик, ирландцы - что это португальский. Ш да ш. И интонации похожи, я постоянно в Португалии думаю, что вокруг на русском говорят.

mithrilian.livejournal.com/1717699.html#comment...

@темы: Вавилон-18

---

Оригинал взят у в Римский мраморный унитаз.

Фото экспоната из Британского музея, раскопанного в банях Каракаллы, Рим, 2-3 вв. н.э.
Ирония древнего изготовителя - стульчак сделан в виде места на колеснице.

@темы: Сантехнически-гигиеническое

---

www.livelib.ru/story/4708
"Волнующая тема андрогинности веками тревожила лучшие умы человечества. Имея стандартный женственный облик, я никак не соприкасалась с этой животрепещущей проблемой, пока...
... пока мама не купила мне эту чёртову зимнюю куртку.

Обыкновенная куртка, овчинная, с капюшоном. Но из-за какой-то особенности кроя, стоило её надеть или хотя бы набросить, как она неумолимо искажала пропорции фигуры, даруя бесценную возможность выступить в амплуа травести. Более того: тогдашние мои друзья при взгляде на обновку восторженно заржали и предложили принести из дому топор, колпак и свалявшуюся дедморозовскую бороду, чтобы образ пожилого гнома приобрёл законченность и совершенство. Если близкие проявили так мало снисходительности, легко догадаться, как реагировали остальные.

Понеслось: "Мальчик, передай деньги", "Мальчик, уступи место девочке", "Мальчик, помоги поменять колесо", "Мальчик, уйди, это женский туалет", "Пацан, дай закурить", "Малец, третьим будешь?" и многое, многое другое. Куртка была тёплая, хорошая, я отмахивалась, улыбалась и пошучивала над собой. Но настал край.
И настал он тогда, когда я собралась на концерт в лектории Зоопарка и при полном параде - в преподобной куртке, но в платье, в сапогах на элегантном каблуке, с распущенными по плечам кудрями - ждала своих у метро "Горьковская". И тут подваливает ко мне гоповатый дядечка средних лет и средней же степени опьянения, легонько дёргает меня двумя пальцами за прядь этих самых кудрей и восклицает:
- Эх, парень! В армии-то налысо побреют !
- Уйдите! - зашипела я, - уходите отсюда! Какая армия? Глаза разул бы... (в моём исполнении то был предел возможной грубости).
Дядечка присмотрелся. Его мутный взор пал на подол, на каблуки, и искра осознания мелькнула в нём... но угасла. Товарищ отбежал от меня на безопасное расстояние, приосанился и заявил:
- Люби Родину, парень! Хоть ты и педераст, а служить надо."

@темы: кроссдрессинг

---

03.10.2015 в 12:08

Пишет  larshire:

Что в отчестве тебе?
пишет mithrilian

Известно, что при коронации Елизаветы II принц-консорт Филипп пожаловался, что он единственный в Европе, кто не может дать своим детям свою фамилию. Хе, оказывается Романовы похлеще отжигали. Ползаю тут по Википедии, смотрю кое-что в биографии Ивана, брата Петра I, и вижу про его жену:

"Её отец Александр Салтыков был переименован по случаю свадьбы в Фёдора и пожалован в бояре, правителем и воеводой города Киева. Это изменение имени подтверждает в своих записках Патрик Гордон[7]. (Обычай менять отчество цариц на «Федоровна» связан с реликвией Романовых Федоровской иконой Божьей Матери). "

Никогда внимания не обращала, но ведь и вправду, куда ни глянь - сплошные Федоровны. Обалдеть. Вот так тестем в царскую семью входить. Знаменитое "Надо, Федя, надо!" заиграло новыми красками

в комментах к жж посту





Единственное исключение - это Екатерины. Что первая, что вторая - обе Алексеевны. И Екатерина Долгорукова, кстати, тоже.

А еще, изначально предлагалось менять не только отчество (на Федоровну), но и имя - на Анастасию (в честь первой жены Грозного). Но эта традиция, как началась на Михаиле, так на нем же и закончилась. ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9C%D0%B8%D1%85%D0%B0%...

@темы: имена

---

Оригинал взят у в первая кремниевая долина

Интересный рассказ о ценах в Сан-Франциско во времена золотой лихорадки (1849).

В то время, как средний заработок профессионального рабочего в Нью-Йорке составлял один-два доллара в день, стоимость номеров в гостинице Сан-Франциско достигала $ 10 000 в месяц (около $ 300 000 сегодня). Эдвард Гулд Буффум, автор книги «Шесть месяцев на золотой шахте» (1850) рассказывает о завтраке на двоих с хлебом, сыром, сливочным маслом, сардинами и двумя бутылками пива за $ 43 (около $ 1200 сегодня). Кусок хлеба мог стоить доллар, а кусок хлеба с маслом – два ($ 56 сегодня). В пересчете на сегодняшние цены дюжина яиц стоила $ 90; топор $ 1500; фунт кофе $ 1200, а сапоги целых $ 3000.

И самые большие деньги зарабатывали не старатели, а люди, поставлявшие им товары. Женщина могла заработать $ 18 000 на продаже пирожков золотоискателям, а один из коммерсантов доставил 1500 газет в Калифорнию, которые продавал по одному доллару. Там же началась история Леви Страусса с джинсами и производителя автомобилей Джона Студебеккера, который сколотил состояние, продавая тачки шахтерам

@темы: Дикий Запад, деньги

---

Оригинал взят у в Заскриню на память

"Дабы дурость всем видна была" (с)


А эпизод в общем-то известный, отразился во многих источниках.
Участник Ливонской войны с польской стороны Рейнгольд Гейденштейн писал, что "многие из убитых отличались тучностью; немецкие маркитантки, взрезывая такие тела, вынимали жир для известных лекарств от ран, и между прочим это было сделано также у Шеина".

Иван Грозный писал Стефану Баторию: "город Сокол новым умышленьем зжег и людей побил и мертвым поругалися беззаконным обычаем, чево ни в безверных не слыхано: убьют ково на бою да покинут, ино то ратной обычей; а твои люди собацким обычеем делали, выбирая воевод и детей боярских лутчих мертвых, да у них брюха възрезывали, да сало и жолчь выимали как бы волховным обычеем Пишешь и зовется государем хрестьянским, а дела при тобе делаютца не прилишны хрестьянскому обычею: хрестьяном не подобает кровем радоватися и убийством и подобно варваром деяти".

Самое интересное, что Баторий в ответе не отрицал использования человеческого сала и желчи: "то бывает во всем христианстве, те тела мертвые в малые куски розрезывают, присматриваючися члонков всых и внутрности, абы у хоробах (т.е. болезнях) и ранах живым помагали"

Dixi

@темы: медицина-историческое

---

Оригинал взят у в по обычаю иных государств

Рассматривая случаи положения невольников на галерах в рамках военно-исторической антропологии, нельзя не отметить различные проекты по привлечению "невольной" силы к гребным работам.
Можно указать на прожекты европейцев, служивших Лексею Михайловичу, о создании гребных кораблей. Ну и конечно же, "по обычаю иных государств" предлагали использовать невольников и каторжан.

Так, проект голландского капитана Давида Бутлера "Вельми потребно сделать судно морское полегче корабля, которое будет зело годно, чтоб Хвалынское море очищать от воров и казаков, и то судно будет сделано на образец каторги, как венецияне против турок имеют.
И то судно на подобие каторги, зело потребно в тихое погодье за неприятельми под берегами гнатися, потому что тому судну в воде ходу будет на 5 или на б пядей, и тем вельми угодно в реки всходить и всякие пески объезжать. Также та каторга вельми годна, как корабль, во время тихости плавает и корабль от неприятелей оберегает и во всяких прилучающихся нуждах с корабля на берег перевозит и неприятелю всякую шкоду чинит. А на той каторге бывает 36 весел и косой парус, а гребцам мочно быть, как в иных государствах, полоненникам и всяким ворам, которых сажати у каждого весла по 4 человека, и скованы бывают на долгих цепях. Также потребно баркантин или струг, которой будет 7 сажень, на нем с 20 весел, на котором будет 6 или 7 малых пушечек, ядро в один фунт, которым судном мочно с тою имянованною каторгою за неприятелем гнаться и тому всякую шкоду учинить"

Прожект Андрея Виниуса развивает мысль Бутлера:
1.Такие катарги по свойству того Хвалынского моря лутче и пригоднейше караблей тем, что то море глубостию не как Океан, и того ради во время бури валы ходят не таковы велики, как на Океяне, но часты, и тем караблю чинится великая шкода, а тою катаргою мочно угрести; и тому свидетельство: как голстинские послы в прошлых летех поехали на корабле в Перейду, и тогда на море корабль их разбило.
2. Как бывает на море погода и ветр противен, и тогда караблем не токмо вперед бежати невозможно, но бывает и назад отбивает, а во время безветрия караблю вперед плыти невозможно, но шатается всегда в однех местех; а катаргою и во время противного ветра или безветрия спешно мочно вперед плыти, а во время доброго ветра парусом не тише карабля бежит.
3. Караблем вверх по великой реке ехать невозможно и впереди видя воров нетак мочно шкодить, как с катарги: потому что катаргою по великой реке всходить и воров впереди видя мочно по тех из великих пушек, которые бывают у катарги на носу, стрелять и шкодить, так же и на море, не допуская до себя неприятеля, мочно по тем стрелять же.
4. Карабль во время безветрия поворотиться вскоре не может, а как неприятель наступит, то хотя на нем и пушек много, не так противится может, как каторга, потому что катаргою великой скоростию за неприятелем мочно гнатися, и гоня стрелять и отбежать спешно, по времени смотря.
5. Всяких воров и бусурманских полоняников мочно на катарги сажать для гребли на цепях, чтоб не розбежались и зла не учинили (гы - турки вон сажали на цепи, а невольники чуть ли не каждый год на протяжении XVII в."зло чинили" - alexuslob); и чем таким ворам и полоняником, которых по тюрьмам бывает много, хлеб туне давать, и они б на катаргах хлеб заработывали, а иных воров, по делу смотря, мочно посадить на 5 и на б лет и болши, а иных, которые достоили смерти, и на век по обычаю иных государств.
6. А к строению тех катарг в Московском государстве всякие к тому запасы изобилны есть, лес, пенек, железа, смола, пушки, порох; а в иных землях мало не все то покупают из иных государств.
7. А прибыли мочно быть великого государя казне в строении таких катарг много, потому что те катарги гораздо лутче бус крепостию, обороною и поспешением в ходу; и великими бури тех не будет забивати, как бус разбивает часто, и тем великие богатства погибают, и от того великого государя подданным и иноземцам чинится великое разорение, а иным конечная нищета бывает; да сверх того катарга поспешнее переходити будет к сугубой прибыли великого государя казне в сборах таможенных.
8. Всякие люди руские и иноземцы, увидя, что в таких судех им по морю с товары своими ходить нетокмо от воров не опасно, но и от морского потопления бережняе и в пути поспешнее бус, склонность будут имети к простиранию своего торгового промысла.
9. Нетокмо с персидами, но и с иными народы облежащих вкруг того моря, где те катарги будут приходить, мочно в пристанищах промысл торговой учинить, и в верховые городы с катаргами, будет реки великии, ехать: и то прибыли великого государя казне, а торговым людем пожиток.
10 Те катарги учинить мочно казною великого государя, и теми всяких купеческих руских людей и иноземцев с товары их перевозить в которые страны похотят, а за то имать с них в таможенную избу с товаров лишную пошлину; и тем они с своими товары будут сохранены, а великого государя сбору таможенному прибыль.
11. А будет сыщется реками великим путь в Индею и промысл торговый учинится, то самая великая прибыль великого государя казне и Московскому государству имат быти.
12. Хождением тех катарг мочно нетокмо великие промыслы с окрестными государствы чинить, но и воров всяких с моря очищать, которым отнюдь появиться будет невозможно, потому что тех нетокмо на море, но и в реках великих мочно догонять и разорять.
13. Всего потробнее, что такими катарги в Московском государстве промысл торговой умножится, великого государя казне сбору прибыль, от воров великая оборонь и помочь и к пожитку купетских людей, которые как будут богатяе, то великого государя казне прибыльняе. Сие объявляя, бью челом вашей пречестности, чтоб гнева своего на меня за се не имели, что изъявляю такие дела, которые на меня не положены, но своими высокими государя доложите, аще ж негодно, мою непристойную дерзость простить изволите".

@темы: флот

---

РГБ выложила крайне малодоступную книгу Александра Вельтмана "Предки Калимероса. Александр Филиппович Македонский" (1836) - один из самых странных русских историко-фантастических романов (как утверждают, первая в России история о путешествиях во времени).

@темы: книги