Издательство "Wydawnictwo Iskry"

1955 Cover Bohdan Bocianowski


( Свернуть 

1955 Cover by Bohdan Bocianowski

@темы: ШХ, иллюстрации

---

среда, 07 сентября 2022 в 11:12

Пишет Эрл Грей:

Со времен Средневековья существовали как минимум два других способа приготовления пасты, то есть в духовке и в бульоне (или в молоке). Но то, что мы сейчас называем «сухой пастой», всегда приправляли тертым сыром. Прежде всего нам надо избавиться от довольно типичной ошибки перспективы. Не следует думать, что первые блюда уже существовали в современном варианте и что преобладала сухая паста. Как раз наоборот, в течение многих веков роль пасты была минимальной по сравнению с той, которая ей отводится в нынешней гастрономии. Если обратиться к первым свидетельствам о сухой пасте, то мы обнаружим, что сыр считался не просто дополнительной приправой, а, наоборот, единственным и незаменимым ингредиентом. Это сочетание присутствовало и в средневековом сознании, и этому существует ярчайший пример. ...В эпоху Возрождения, золотой век итальянской кухни, сухая паста по-прежнему сочеталась исключительно с маслом и с сыром, однако со все более систематичным использованием сахара и специй (особенно корицы) – по крайней мере, для тех немногих, кто могли себе их позволить, но к этому мы вскоре еще вернемся. В дальнейшем не наблюдалось больших изменений, и даже в начале XIX века, хотя уже и возникали важные новшества, основы оставались теми же самыми. В 1803 году Винченцо Аньолетти удалось объединить в один рецепт три способа приготовления пасты – единственные, представлявшие собой норму еще в его время. Основой приправы для макарон остается сливочное масло с пармезаном, к которому можно было добавить перец и корицу; иногда сливки и бешамель или мясной соус. ...Хотя существуют десятки рецептов, описывающих макароны с маслом, трудно понять, как по-настоящему выглядело блюдо, подававшееся в действительности, и причиной этому – отсутствие точной информации о количестве используемых ингредиентов. Редчайшее описание пасты в XVIII веке нам оставил ни больше ни меньше как Джакомо Казанова, в рассказе о его необыкновенном побеге из венецианской тюрьмы Пьомби. Как многие знают, в 1755 году знаменитого авантюриста посадили в тюрьму, из которой он сбежал, просверлив отверстие в потолке камеры отточенным железным прутом. Когда работа была почти завершена, его план провалился из-за перевода в другую камеру. Однако Казанове удалось сообщить о своем плане монаху, занявшему его место, сделав того соучастником побега. Чтобы все получилось, он должен был умудриться передать большую пику монаху, и единственным, кто, сам того не зная, мог ее принести, был тюремщик Лоренцо. Казанова придумал спрятать приспособление в Библии, которая, однако, не скрывала инструмент полностью. Тогда он решил использовать ее как подставку для большого блюда макарон с маслом, которое надо было передать монаху. Благодаря этой оригинальной хитрости блюдо, наполненное до краев сливочным маслом, грозившим вылиться на обложку находящейся под ним книги, должно было помешать тюремщику заметить торчащий из книги прут. ...Соусы для макарон начали появляться примерно в конце XVIII века, что произвело настоящую революцию в итальянской кухне и превратило довольно однообразное блюдо в гастрономическую разновидность, которая сейчас насчитывает сотни блюд. Первые шаги в этом направлении были сделаны благодаря добавлению нескольких ложек мясного соуса к макаронам с сыром. После этого стремительно начали завоевывать собственное пространство разные рецепты – такие, как спагетти с помидорами или тальятелле с черенками, описанные Ипполито Кавальканти еще в 1837 году. Сегодня мы привыкли приправлять макароны самыми разными способами, традиционными или креативными, и нам кажется «естественным» использовать их как нейтральную основу, чтобы придавать ей вкус по желанию. На самом деле все не совсем так, потому что даже сейчас многие сочетания не приемлемы на гастрономическом уровне, и, если исключить некоторые смелые эксперименты, никому бы не пришло в голову подавать к столу спагетти с майонезом или с шоколадом. Однако, если оглянуться назад, можно подумать, что в Италии веками ели только «макароны с маслом», излюбленную еду детей, – те, которые рекомендуются выздоравливающим или позволявшим себе излишества накануне вечером. Все же, каким бы странным это ни казалось, и у простых макарон с сыром были свои ограничения или как минимум предпочтения, касавшиеся, в частности, выбора сорта используемого сыра. Начиная с первых рецептов, рекомендуется, в частности, сорт, обычно называемый пьячентино или лодиджано, который, судя по всему, был довольно похож на наш пармезан или сыр грана. Не любой и не какой-нибудь выдержанный сыр, а сыр конкретного сорта, и по сей день относящегося к числу наиболее предпочтительных сортов, которым в тертом виде посыпают макароны. Благодаря итальянскому врачу Панталеоне да Конфьенца и его написанному в 1477 году трактату «Исследование молочных продуктов» («Summa lacticiniorum» мы обладаем одним из самых подробных описаний того, каким представляли этот сыр в конце Средневековья. Автор собрал все свои знания о молочных продуктах как Италии, так и зарубежных стран и высоко ценил сыр пьячентино. • Сыр пьячентино некоторые называют пармезаном, потому что и в Парме делают подобные, не очень отличающиеся по качеству. Делают их и на территории Милана, Павии, Новары и Верчелли, […] но, честно говоря, пьячентини превосходят других по качеству. Они большие и широкие и весят иногда 100 фунтов и больше, но обычно 50 фунтов или около того. […] Что до их качества, то вкусны и приятны особенно изготовленные весной и хорошо выдержанные, то есть трех- или четырехлетние, в соответствии с их размером, ибо, как было сказано выше, самые большие сохраняются дольше. […] Такие сыры получают из коровьего молока, поэтому они жирные. Они еще и мягкие, хотя из молока извлекают немало сливочного масла. Согласно «Исследованию молочных продуктов», сыры пьячентини весили в среднем 15–16 кг, но могли весить и больше 30 (что является нижним предельным весом для современных сыров). Точно так же, как и теперь, их делали из частично обезжиренного молока и выдерживали в течение 3–4 лет. Одним словом, они, видимо, не особенно отличались от тех больших головок сыра, к которым мы привыкли, если не считать породы скота, его питания и метода разведения. Панталеоне да Конфьенца был первым, посвятившим целый трактат сыру, которой все еще считался грубым продуктом для бедняков и пригодным, самое большее, для людей, довольствующихся простой деревенской пищей. Такое представление было характерно почти для всего Средневековья. В результате небыстрых преобразований в XV веке сыр начал утверждаться на всех столах, даже дворянских. Против этого многовекового предубеждения выступает тот же автор: • Ни одна причина не может убедить меня прийти к выводу, что все сыры отвратительны, как говорят некоторые авторы. […] Лично я видел королей, в числе которых – христианнейший Людовик, король Франции, – бесчисленных герцогов, графов, маркизов, баронов, солдат, дворян, купцов, простолюдинов обоих полов, с удовольствием употребляющих сыр. Высокая культура постепенно осознавала, что сыр был продуктом, достойным внимания и очень качественным, хотя врачи еще не оправдывали его полностью – он не будет получать одобрения еще как минимум пару веков из-за своих особенностей, считавшихся опасными для здоровья, в соответствии с теориями того времени. Несмотря на это, сыр занял свое полноправное место на столе вместе с макаронами, которые, опять-таки в соответствии со старинными медицинскими представлениями, имели, судя по всему, другие (положительные) характеристики, как минимум две из которых сегодня покажутся неожиданными. Сначала речь шла о продукте, подходящем для употребления даже во время поста, то есть в дни, предписываемые церковным календарем, когда налагалась обязанность воздержаться от употребления мяса. На деле существовали два типа питания в пост. Первый, самый распространенный, исходил из запрета есть мясо в определенные дни недели и в другие периоды года, например, в сочельник. Второй относился к «строгому», или «сорокадневному» посту: как правило, он включал в себя предшествующие Пасхе 40 дней, когда запрет распространялся на всю пищу животного происхождения, включая молоко, молочные продукты и яйца. Однако в обоих режимах питания можно было есть рыбу и некоторых земноводных (например, лягушек). Эти правила питания базировались на точном календаре, появившемся еще в I–II веках христианской эры, и оказали решающее влияние на диету: количество постных дней в течение года могло доходить даже до 150–160. Начиная с XVIII века, Великий пост стал более гибким, допуская даже такие неразрешенные продукты, как сливочное масло, и в конечном итоге слился с диетой самого обычного поста. ...Многие справедливо утверждали, что одна из причин успеха макарон в Италии связана с тем, что они были пищей, разрешенной на протяжении всего года, даже при самом строгом посте, будучи полностью растительного происхождения. Вспомним, например, о начинках из одних сыров и овощей для фаршированной пасты или о традиционных соусах на основе овощей и рыбы (которая разрешалась всегда), или о блюде, считающимся сегодня самым представительным для нашей страны, – о спагетти с помидорами. Из книги Луки Чезари "Краткая история пасты. От тортеллини до карбонары" Вот! Самая правильная паста - с маслом и сыром!

@темы: история кухни, напочитать

---

...У древних римлян была специальная служба ("Мать Всех Разведок"), которая выведывала ритуалы и магические формулы у конкурентных религий и культов. Они же занимались нейтрализацией, "убийством" вражеских богов.
Службой активно использовалась следующая технология "обнуления" неудобных но, при этом, социально и политически значимых пророчеств. Агенты нанимали актёров, которые театрально разыгрывали плохое предсказание "в лицах" (скорее, "в масках"). Это происходило всегда с максимальным вниманием к внешним деталям (если очередная пифия упоминала "красный", то всех актёров наряжали в красные туники).( Свернуть 

Но, при этом, само действо не совпадало с предсказанием по некоторым ключевым, хотя и малозаметным для профанов параметрам (как правило, времени или места действия). Например, брали за основу совсем другую звезду в гороскопе события (сходную в написании и "неправильно" произнесённую, или "случайно" названную на другом языке). Или вместо девственницы специально подбирали шлюху. Если всё было сделано правильно, негативное пророчество считалось "сброшенным".
https://palmas1.livejournal.com/99253.html https://t.me/tkpalaman/5888

@темы: кладовка мифов

---

воскресенье, 04 сентября 2022 в 19:06

Пишет Moraine:

Начну, пожалуй, с того, что в очередной раз возоплю – никогда не верьте рекламным надписям на переплетах! Это должно быть на подкорке, как не пить из пузырька, на котором написано «Яд», и не ходить ночью на торфяные болота (да и днем тоже). Короче, фраза «Мулан» встречает «Песнь Ахилла» имеет такое же отношение к содержанию романа, как я – к ядерной физике. Но что тогда тут имеется на самом деле? В общем-то, все отнюдь не так плохо, чем я воображала себе, когда только услышала о «Той, что стала солнцем». Сравнения с пресловутой «Опиумной войной» не избежать, потому что перед нами снова ориентальное фэнтези с сильным женским персонажем на главных ролях. Однако, как говорится, есть нюанс, и до него мы обязательно доберемся. Начнем же традиционно с краткого пересказа сюжета. Четырнадцатый век, почти наш Китай, однако кое-какие отличия все же имеются. Мистики в романе немного, тем не менее, она определяет все происходящее. Небесный мандат тут вполне реален, и есть люди, им обладающие. А еще некоторые способны видеть мертвых, и этот дар не сказать, чтобы приятный. Китай переживает лихие времена: центральная власть никак не может подавить все ширящееся восстание, природа тоже немилостива, как следствие, население голодает, но ни одной из увлеченно сражающихся сторон до этого нет дела. К тому же ходит слух, что император как раз утратил пресловутый мандат, зато Сияющий принц (позже князь – видимо, аж три указанных редактора так и не смогли прояснить этот вопрос до конца) им обладает, что привлекает к восставшим новых сторонников. Однако покамест главной героине номер раз, безымянной девочке, нет до всего этого дела. Ей бы протянуть хоть еще один день, потому что есть ее семье нечего. К тому же она всего лишь женщина, пустое место, которую если вообще кормят, то по остаточному принципу. То ли ее брат – ему предсказано блестящее будущее. Однако на домик нападают разбойники и убивают всех родичей героини. И тогда девочка забирает себе имя брата и, надеясь забрать и его судьбу, отправляется на обучение к монахам. Теперь ее зовут Чжу Чонба, а еще за ней наблюдают мертвецы. Главный герой номер два совсем иного происхождения. Оюан когда-то принадлежал к знатному роду, однако всех его родичей перебили, а его самого оскопили. С тех пор он служит убийцам своей семьи: Оюан блестящий генерал, одерживающий победу за победой, однако несмотря на это, вынужденный сносить насмешки и оскорбления. Все это он терпит ради единственной цели – мести. Но до той еще далеко, пока же Оюан пытается удержаться на плаву, благо к нему очень тепло относится Эсэнь, его господин, а также сын человека, вырезавшего семью Оюана. В какой-то момент пути Чжу Чонбы и Оюана пересекутся, и их противостояние заставит вздрогнуть саму землю.

Неплохое ориентальное фэнтези с повесточкой

В общем, как вы поняли, в одном углу ринга у нас девушка, прикидывающаяся юношей, еще точнее, монахом, а в другом – мужик, который не совсем мужик. Уже этого факта хватило, чтобы у некоторых читателей вспыхнуло жопное зарево. Однако мы все же поговорим не только об этой волнующей теме, а о достоинствах романа, благо они есть. Итак, что тут хорошего? Атмосфера. Не сказать, что она прямо-таки офигенно проработанная, но я вполне верю в этот Китай. И да, это не «Опиумная война», где той атмосферы хуй и нихуя, зато понатащено всякого с миру по нитке. Что забавно, сразу же часть читателей, которая непривычна к хоть чуть-чуть непривычному антуражу, взвыла. Однако, поверьте, в тексте нет вообще ничего сверхсложного. По мне, автор упрощает, как может, но при этом не настолько, чтобы та самая атмосфера пропала. А теперь о повесточке, которая, внезапно, не вызывает тут скрежета зубовного, а вполне вписалась ажно в четырнадцатый век. Оба героя отнюдь не белопушистые кролики, но прекрасно видно и понятно, откуда что взялось. Чжу Чонба одержима желанием выжить и стать кем-то значимым. Причем ее желание эволюционирует от хотения присвоить судьбу брата до стать значимой самой. И эта эволюция вполне неплохо показана. Чжу начинает как послушник монастыря, и на первых порах, когда наставник раскрывает ее таланты и в какой-то момент рассматривает как вероятного наследника, это предел ее мечтаний. Однако монастырь ровняют с землей, и Чжу оказывается среди отрядов Сияющего принца-князя, где быстро делает себе уже военную карьеру. И под конец ее амбиции уже огромны. О том, что Чжу на самом деле женщина, знают всего несколько человек, в том числе и ее жена Ма. Она самая человечная героиня из персонажей романа, и Чжу просит ее говорить, когда Ма, считает, что Чжу перегибает палку, но… война и политика, как мы понимаем, не способствуют проявлению лучших человеческих качеств. Хотя Ма в ужасе от последнего поступка Чжу, она все же выбирает простить ее и остаться вместе с ней. Тут отвлечемся от сюжета и похихикаем над цивилами. У части читателей еще и возгорелось от единственной постельной сцены. Кому-то, почти цитирую, очень не хотелось знать, кто в кого и что именно засовывает. Я, поправляя монокль: «Ну, на эрочку натянется» В общем, если для вас такая травма знать, что туда можно запихать не только МПХ, но и язык и руку, не читайте. В остальном же отношения Чжу и Ма довольно милые. Теперь перейдем к Оюану, Эсэню и Баосяну, младшему, не родному брату Эсэня. Сразу скажу, тут читателей обломали, впрочем, вполне закономерно, потому что тараканы в головах всей честной компании размером с медведку, особенно у Оюана. Да, и физиологии евнухов автор недодала, видимо, решив не пугать читателей еще больше. Но тут правда все очень сложно и очень печально. По сути, Оюан всю свою жизнь приносит в жертву будущей мести. В глубине души он симпатизирует Эсэню, переживает за него, но, увы, тому предстоит умереть, как и его отцу. Плюс Оюан испытывает отвращение и к самому себе, недомужчине, к тому унизительному статусу, в котором завис. В общем, герой не позволяет себе попуститься ни на секунду. Самое печальное, Эсэнь по нему юстится только так, но, как можно догадаться, ни к чему хорошему это не приведет. Что касается Баосяна, то во многом он единственный адекват на этом празднике жизни. Как следствие, никто его слушать не желает, зато все презирают, потому что вместо того, чтобы воевать, он занимается какой-то хренью: восстановлением хозяйства, попытками наполнить казну и обеспечить армию… короче, вы поняли. Баосян и Оюан, пусть и ненавидят друг друга, порой прекрасно друг друга понимают. И все это тоже приведет к неисчислимым бедам. Да, все главные персонажи на протяжении романа стремительно пробивают дно за дном, а впереди ждут лишь новые интриги, предательства и сражения во имя абстрактного величия и пресловутого мандата небес. Остановится ли хоть кто-то из них, офигев от того, что вытворил, очень большой вопрос. Что более чем приятно, герои здесь – продукты своего окружения. Разве что Чжу пытается прыгнуть выше головы, однако автор четко разъясняет, откуда у нее вообще зародилась эта идея. И да, героиня продолжает мыслить категориями своего общества, а не кидается современными лозунгами, как частенько бывает у нынешних юных творцов. И ее умение мыслить шире в определенных ситуациях тоже вполне обосновано. Если снова сравнивать с «Опиумной войной», то, может, для части читателей «Та, что стала солнцем» окажется менее привлекательной именно потому, что тяжелее воспринимается за счет сеттинга, герои рефлексируют и вообще похожи на живых людей, а не на болванчиков. Подведем итог. По мне, автор все же чуть более снисходительно относится к Чжу, хотя пофестивалить по итогам она тоже успела знатно. Тем не менее, мотив, что вот она, пытается вывернуться в этом мужском-мужском-мужском мире, есть – ну хоть, слава богу, не то безобразие, что было в «Железной вдове». Но главное, герои тут большей частью вполне живые, пусть на заднем плане и возникают порой абстрактно негодяйские мужики. Сюжет тоже вполне крепкий и вменяемый. Да, он не развивается стремительно, как сейчас любят, зато большей частью держит вполне ровный и бодрый темп, да и я никуда не спешу. «Та, что стала солнцем» вполне неплохой роман во вменяемом ориенталистском антураже и с более чем неоднозначными персонажами. Ни на какое новое слово в жанре он не потянет, но прочла я его с интересом, которого сама от себя не ожидала. И да, в главных героях тут девица, прикидывающаяся мужиком, и евнух. Если для вас этого достаточно, чтобы невзлюбить книжку, идите себе мимо. Остальным предлагаю попробовать.

@темы: напочитать

---

"Peineta" ("la peineta" )- классический высокий испанский гребень. Хорошо держится в причёске, идеально подходит для завершения образа в танце. Раньше он изготавливался из слоновой кости, черепахового панциря. Современные изготавливаются из пластмассы, не причиняя вреда черепахам. Размеры исторической пейнеты – обязательно (!) высота в 20 см. Прямоугольной формы, часто скругленная по форме затылка, с 5-6 зубцами. Цвет – черный или коричневый (для замужних женщин), белый или кремовый (для незамужних), иногда красный (для танца фламенко). Носили ее строго по средней линии - никаких "налево", особенно для замужних дам! В последствии форма и размеры гребня изменились, особенно когда его стали носить отдельно от мантильи – сейчас можно встретить и совсем миниатюрные декоративные пейнеты. Гребни украшались шикарной резьбой, но почти никогда не было инкрустаций камнями

 

 

vk.com/wall-75129743_95513

@темы: история одежды

---

Собачья латынь или тресковая латынь — это фраза или жаргон , имитирующий латынь ^[1] , часто путем «перевода» английских слов (или слов других языков) на латынь путем спряжения или отклонения их, как если бы они были латинскими словами. Собачья латынь обычно представляет собой юмористический прием, высмеивающий научную серьезность. Это также может означать некачественную попытку написать настоящую латынь. ^[2] 

See also[edit]

• Latatian, dog Latin in the Discworld novels by Terry Pratchett


• Hiberno-Latin, playful learned Latin literature by Irish monks


• Latino sine Flexione, a constructed language based on Latin, but using only ablative as the standard form


• Law Latin, a form of Latin used in English legal contexts, similarly to Law French


• Lorem ipsum, nonsense filler text based on a Cicero work


• Macaronic language, using a mixture of languages, such as Latin and English


• Medieval Latin, including many influences from vernacular languages


• New Latin, Latin used in the modern world


• Pig Latin, simple verbal code language based on English

en.wikipedia.org/wiki/Dog_Latin

@темы: Вавилон-18

---

Шляпа с помпонами является принадлежностью костюмов представительниц протестантского населения региона. На шляпе 14 помпонов, хотя видны только 11, остальные спрятаны. Вес шляпки около 1,5 кг. Красные помпоны носят незамужние девушки. Первый раз такую шляпку они надевают после конфирмации. А вот после свадьбы женщины носят шляпку с черными помпонами.

Такие шляпки известны издавна. Первое упоминание есть в приказе. 7 января 1797 года герцог Фридрих Ойген фон Вюртемберг издал инструкции для общин в Оберамт-Хорнберге "нанести  украшение черной и красной краской" на свои соломенные шляпы. (übliche Decoration von schwarzer und roter Farbe aufzutragen). Скорее всего он уже закрепил давно существовавшую традицию. Однако это первое упоминание считается днем рождения этого головного убора.
Известность в мире шляпы получили с середины 19 века, когда в этот регион благодаря развитию железных дорог стали приезжать туристы и художники. Многие живописцы рисовали такие шляпки на своих работах. Сейчас изображение шляпок можно стретить на различных сувенирах.

( Читать дальше... 

 

@темы: история одежды

---

Интересна книга не только людям, читающим истории времён гражданской войны, но и знатокам английской викторианской литературы - Данстервиль - «тот самый» Сталки из повести Киплинга «Сталки и компания». Мы ж, кто ещё учился в советской школе, крохотный фрагмент этой истори знаем по Есенину - "Баллада о двадцати шести".

@темы: книги, 20 век: Россия и вокруг нее

---

суббота, 03 сентября 2022 в 13:44

Пишет Эрл Грей:

Внезапно Kурс квантовой теории Cуществуют два типа людей частиц, “мальчики” и “девочки”. Мальчики одеты в брюки, на которые уходит 1 метр полотна. Это — целый спин. Такие частицы–мальчики называются бизоны бозоны. Девочки одеты в юбки, на которые уходит 0,5 метра полотна. Это — полуцелый спин, а частицы–девочки — фермионы. Ведут они себя по–разному. Когда бозоны собираются вместе на чисто мужскую вечеринку и обнаруживают, что все одеты в абсолютно одинаковые костюмы, они радостно улыбаются, садятся рядом, хлопают друг друга по плечу, ставят друг другу пиво, становятся лучшими друзьями и действуют как единое целое. Это – бозонный конденсат (он же конденсат Бозе–Эйнштейна). А когда раздается крик «наших бьют!», все частицы–мальчики устремляются на защиту — в одном направлении и не мешая друг другу. Это — сверхтекучесть. А когда девочки–фермионы, собравшись на девичник, обнаруживают, что на них одинаковые платья или юбки, они фыркают, отворачиваются и стараются друг к другу близко не подходить и на соседние стулья не садиться. Это — принцип запрета Паули. Теперь представим себе торговый центр с двумя входами–выходами с разных сторон. Это — проводник. Внутри — множество магазинов и бутиков. Это — кристаллическая решетка. Если запустить через один вход частицу–девочку (фермион), то вместо того, чтобы пройти прямо насквозь и выйти с другой стороны, она будет испытывать многочисленные столкновения с магазинами, и выйдет с изрядно похудевшим кошельком. Это — механизм электрического сопротивления (электроны являются фермионами). А теперь представим, что на входе девочка встречает подругу, и они зацепляются языками начинают болтать о моде, прическах и мальчиках. При этом две девочки (фермионы) действуют как единое целое. Это — куперовская пара. Увлеченные разговором, подруги не замечают магазинов и проходят торговый центр насквозь, не испытывая соударений с бутиками и не потратив ни копейки денег, то есть ведут себя точно так же, как мальчик (бозон). Это — сверхпроводимость. Ну вот, теперь вы знаете столько же, сколько студенты–физики узнают в рамках годового курса квантовой теории. Ну, почти. © Дмитрий Мамонтов, физик, научный редактор Политехнического музея Источнег знаний Не знаю, насколько это верно с точки зрения физики (я по диплому лирик), но забавно. )

@темы: хи-хи, наука в истории

---

Праздник избыточного веса в Америке

В середине 1800-х годов «движение толстяков» набрало силу, когда состоятельные люди, которым не нужно было работать и которые могли позволить себе обильное питание, начали набирать вес.
Самопровозглашенные «толстяки» в крупных городах США собирались в клубы (с такими названиями, как «Клуб толстяков Новой Англии», «Клуб веселых толстяков», «Объединенная ассоциация толстяков штата Нью-Йорк», «Клуб толстяков» «Beneficial Association and the Heavy Weights» на различных ежегодных мероприятиях, таких как пикники, экскурсии, балы и многое другое, и, конечно же, любой, кто весил менее 90 кг, должен был наблюдать со стороны.

( Читать дальше... 

@темы: Дэн, медицина-историческое

---

Английские боевые ракеты наполеоновских времен.


Поперечный разрез английского "ракетного фрегата", сцена ракетного залпа и фрагмент борта с ракетными амбразурами.

Ну и в качестве бонуса - английский пехотный ручной ракетомет начала XIX века со штыком и кремневым замком. vikond65.livejournal.com/1509067.html

@темы: история оружия, флот, англомания

---

@темы: урбопейзажи

---

пятница, 02 сентября 2022 в 20:09

Пишет EricMackay:

На государственную свадьбу крещеного Чингисида Михаила Кайбулина в 1623 году из Большого дворца продуктов дано, в два приема: 1) 50 пудов меда пресного северского, 52 ведра меда паточного, красного смородинного, малинового и вишневого, 16 ведер заморских вин - «рамонеи», «лакану» и «ренского», 2 ведра вина двойного [т. е. водки] лучшего боярского, 4 чети муки, пуд пшена сорочинского (риса), 3 живых лебедя, по 3 фунта шафрана, имбиря, гвоздики и корицы, 7 фунтов гвоздики и корицы «ряженые» и корицы «батоги», 7 голов сахара больших и меньших, 5 «сахоров зерновых», по 4 фунта «всякого сахара» и «сахару леденец», ведро соли, 50 лимонов, овощи, 50 коврижек больших, средних и меньших, 50 хлебов больши и меньших, 6 труб пастильных, 2 яблочника меньших, пуд ягод и изюма, полпуда ягод винных, четверть пуда «рошков», 5 фунтов фиников; 2) 20 пудов меду вишневого пресного, 26 ведер меда паточного, красного смородинного и вишневого, 9 ведер заморских вин - «рамонеи», «алкану» [так в тексте] и «ренского», ведро вина двойного лучшего боярского, 20 четей солоду ячного, 7 четей муки пшеничной, крупчатой, сметной, 3 живых лебедя, 4 «тетереви глухих», 15 «тетереви полевых», 10 зайцев, 10 гусей живых, 10 гусей битых, 8 утят живых, 8 утят битых, 8 кур, 5 поросят живых, 15 поросят битых, 3 стяга говядины, 7 туш свиных, 6 баранов живых, 1 четь крупы гречневой, 1 четь крупы овсяной, 5 пудов масла коровьего, 2 ведра масла конопляного, 2 000 яиц, пуд пшена сорочинского, 2 пуда сыров, 5 ведер молока, 3 ведра сметаны, 5 ведер уксуса доброго, 10 ведер уксуса расхожего, луку, чеснока и хрену - на рубль, полбочки огурцов, бочку соленой капусты, 30 кочанов капусты свежей, ведро вина двойного, 15 ведер вина расхожего, ведро меда обарного в ества, 6 фунтов перца, шафрана, гвоздики, имбиря и корицы, по 2 фунта гвоздики и корицы ряженой, 3 фунта корицы «батоги», 7 голов сахара больших и меньших, 5 «сахоров зерновых», по 4 фунта «всякого сахара», фунт леденцов, полпуда патоки, ведро слив, 50 лимонов, овощи, 50 коврижек больших, средних и меньших, 50 хлебов больши и меньших, 6 труб пастильных, 2 яблочника меньших, пуд ягод и изюма, полпуда ягод винных, четверть пуда «рошков», 5 фунтов фиников. см. - А. В. Беляков Симеон Бекбулатович: пример адаптации выходцов с Востока в России XVI в. Итого: - 70 пудов меда пресного - 78 ведер меда паточного, красного смородинного и вишневого - 25 ведер заморских вин - 3 ведра водки - 6 лебедей - 19 глухарей и тетеревов - 20 гусей - 8 кур - 16 утят - 3 стяга (туши) говядины - 7 свиных туш - 20 поросят - 6 баранов - 10 зайцев - 11 четвертей муки - 1 четь гречневой крупы - 1 четь овсяной крупы - 2 пуда риса - 2 000 яиц - 5 пудов масла коровьего - 2 пуда масла кополяного - 2 пуда сыра - 5 ведер молока - 3 ведра сметаны - 15 ведер уксуса - ведро вина двойного, 15 ведер вина расхожего, ведро меда обарного (видимо для готовки) - 32 фунта перца, шафрана, гвоздики, имбиря и корицы - ведро соли - 14 голов сахара + 10 сахаров зерновых и 9? фунтов прочего сахара и леденцов - 100 лимонов, - ведро слив - полбочки огурцов - бочка соленой капусты - 30 кочанов капусты свежей - 100 коврижек - 100 хлебов - 12 пастильных труб и 4 яблочника - 2 пуда ягод и изюма - пуд ягод винных - полпуда рошков - 10 фунтов фиников Пуд - 16,38 кг; фунт - 409,5 г; четверть, на это время - 4 пуда; ведро (предположительно) - 12,3 литра, бочка - ?

@темы: история кухни

---

Зарядил Midjourney классику: "Буря мглою небо кроет, вихри снежные крутя", в результате получил вот что:

https://pikabu.ru/story/klassika_v_neyronnyikh_setyakh_9412429 https://ivanov-petrov.livejournal.com/2406668.html?thread=194090252#t194090252

@темы: сигом, картины

---

https://magadansky.livejournal.com/397880.html

@темы: картины

---

четверг, 01 сентября 2022 в 12:14

Пишет Эрл Грей:

На Флибусте попалась интересная книжка Уильяма Дерезевица "Экономика творчества в ХХI веке. Как писателям, художникам, музыкантам и другим творцам зарабатывать на жизнь в век цифровых технологий". Ну, собственно, о том, как писателям, художникам и музыкантам зарабатывать в век торрентов и Флибусты цифровых технологий. На примере разных творцов из разных сфер (музыка, литература, живопись и пр.) автор рассказывает, на что они надеялись, что делали, чтобы осуществить свою мечту, и что у них получилось. (У большинства - чуть больше чем ничего.) Но нас интересует литература... Дерезевиц в нынешнем положении на литературном рынке винит прежде всего "Амазон", не Флибусту. "Питер Джинна, автор книги «Что делают редакторы», работавший в нескольких ведущих издательствах, рассказывал, что, когда он в 1982 году начал свою деятельность, это была «исключительно зрелая отрасль». После появления в 1950-х книг в революционном бумажном переплете ничего существенно не изменилось, как и в последующие пятнадцать лет. Джинна говорил со своей точки зрения, из самого сердца нью-йоркской издательской индустрии. Ричард Нэш, стратег в области цифровых медиа, бывший глава Soft Skull Press, кое-что к этому добавил. Для Нэша важный поворотный момент наступил в конце 1980-х годов с появлением настольной издательской системы и супермаркета Barnes & Noble. До этого, по его словам, читалось в основном то, что издательская индустрия велела читать. Ежегодно выходило всего около 350 литературных изданий, о них узнавали из New York Times Book Review. Но теперь выпустить книгу стало несравненно проще – а поскольку в магазинах всегда найдутся свободные полки, то и показать ее публике. Независимое издательское дело переживало бум, и количество экземпляров, напечатанных как молодыми, так и маститыми издателями, быстро множилось. Тем временем, как отмечали и Нэш, и Джинна, главные игроки продолжили консолидацию, начавшуюся в 1960-х годах. В начале 1990-х в отрасли доминировала «Большая шестерка», и все принадлежало медиаконгломератам. А потом появился Amazon (это то самое, как вы поняли, единственное имя). Компания была основана в 1995 году. Она не только смогла обеспечить покупателям книг невероятно удобный шоппинг, но и, благодаря бесконечной уверенности Уолл-стрит в своей бизнес-модели (компания не становилась прибыльной в течение двадцати лет), смогла продавать книги со значительными скидками по сравнению с ценами, которые устанавливали издательства и книжные магазины. Кроме того, это никогда не было настоящим бизнесом Amazon. Компания всегда была рада потерять деньги на любом продаваемом экземпляре (роскошь, не говоря уже о том, что старейшим участникам рынка это не нравится). Для Amazon книги были способом создания клиентской базы состоятельных, хорошо образованных потребителей (их можно назвать поколением органической продукции). При среднем доходе на 50 % выше, чем в среднем по стране, количество покупателей литературы просто зашкаливает в верхней пятой части распределения доходов – сегменте, на который приходится 60 % потребительских расходов. К 2010 году продажи через интернет составили 28 % книжного рынка – и львиная доля их принадлежит Amazon. Между тем компания внедрила новую стратегию, направленную на то, чтобы взять все под контроль: продажу электронных книг. Дебютировавшая в 2007 году электронная «читалка» Kindle изначально провалилась. Затем компания вложила в новый формат около полумиллиарда долларов, продавая устройства себе в убыток. С 2008 по 2013 год он набрал обороты (именно тогда люди начали писать эссе о смерти печатных изданий). Продажи электронных книг с тех пор замедлились и значительно снизились, если не включать в статистику авторов самиздата (как оказалось, читатели любят бумажные книги – достаточно сильно, чтобы щедро за них платить). Но формат позволил Amazon устроить еще один массивный сдвиг в доле рынка. Электронные книги можно купить только онлайн. Как только читатели отправятся на сайт, чтобы купить электронную, бумажную они купят там же. К 2017 году продажи через интернет составили 67 % книжного рынка, а Amazon урвал примерно половину всего пирога: более 40 % продаж печатных книг, более 80 % цифровых. Влияние компании на бизнес было стремительным и обширным. С 1995 по 2000 год 40 % независимых книжных лавок в США вышли из игры. С 2000 по 2007 год более тысячи магазинов закрыли свои двери. Независимые книготорговцы с тех пор несколько оправились, поскольку традиционные лавки заново возродились в качестве многоцелевых культурных зон. С 2009 по 2018 год их число выросло почти на 40 %, с возвращением примерно четверти былой доли. Но бизнес в целом продолжал стремительно сокращаться. С 2011 года Barnes & Noble закрыла около 10 % своих офисов. Borders, которыми также владела компания Waldenbooks, в том же году издох, ликвидировав более шестисот магазинов. Небольшие сети также схлопнулись: только в 2017 году три из них вышли из бизнеса, что составило еще четыреста торговых точек. С 2007 по 2017 год общий объем продаж книжных магазинов сократился на 39 %. Такое положение оказывает финансовое давление на издательскую индустрию, ограничивая количество «открытий», способность читателей узнавать о новых книгах: это особенно проблематично для отрасли, где прибыль определяется продажей новых продуктов (в отличие, скажем, от товаров повседневного потребления, ведь покупатели склонны покупать одну и ту же зубную пасту или газировку). Первые заказы, особенно крупные, в таких сетях, как Barnes & Noble (и так далее), – это вливания для дальнейшего продвижения. И, как я отметил в четвертой главе, гораздо проще искать товар в трехмерном пространстве физического магазина, чем на Amazon, и вдруг наткнуться на книгу, название которой вы не слышали и которую не собирались покупать. Даже сейчас, если вы спросите людей, как они узнали о последней купленной книге, только 5 % укажут на онлайн-продавца. Но самое главное, что книжные магазины делают для издателей, – это предлагают им альтернативный канал сбыта и, таким образом, другого партнера по переговорам с Amazon. Последний – монополист в бизнесе, а это значит, что на оптовом уровне – это монопсония, когда на рынке доминирует один покупатель, который может уговорить продавцов пойти на уступки, в том числе и дать более низкие цены. Этот урок Джефф Безос извлек из опыта Walmart, чью бизнес-модель он скопировал: устранять конкурентов, предлагая самые низкие цены, и выдавливать эти самые низкие цены из поставщиков. Уродливая публичная битва Amazon с компанией Hachette в 2014 году, в ходе которой продажи книг издательства сознательно подавлялись продавцом, была посвящена именно этому вопросу: какая сторона будет иметь право устанавливать цены на электронные версии. Совсем недавно Amazon кое-что покрутила в своем механизме, так что нажатие кнопки «купить новинку» уже не обязательно приведет вас к реальному издателю, лишив последнего возможности продать книгу. «Amazon этим и славится, – сказал мне Марк Кокер, основатель Smashwords, новой платформы распространения электронных книг. – Как только они получают контроль над тобой, они заставляют тебя протягивать руку и с каждым годом отдавать все больше крови». ...Дело в том, что с падением прибыли крупные коммерческие издательства (от которых сейчас осталась «Большая пятерка», с момента слияния издательств Penguin и Random House) сократили свои списки наименований, объединив каталоги вокруг наиболее популярных книг: художественной литературы звезд жанра (Кен Фоллетт, Даниэла Стил), поп-франшиз («Гарри Поттер», «Девушка с татуировкой дракона» – Män som hatar kvinnor), романов знаменитостей и «всего о Трампе». Издательскому делу не чужда логика блокбастера, которая доминирует в культуре в цифровую эпоху. Объемные книги продаются активнее, чем когда-либо; маленькие – хуже. Это означает, что коротким историям – и авторам, которые их пишут, – также достаются менее щедрые предложения издателей: более скромные маркетинговые бюджеты (которые, в свою очередь, приводят к еще более низким продажам) и, что еще хуже, меньше продвижения. Это область так называемого «среднего списка», в которой живет или пытается жить большинство авторов. ...Серьезные работы, как сказал Питер Джинна, даются крупным издателям все труднее: история, биографии, сборники стихов или эссе. Многие виды книг, которые когда-то кормили коммерческие издательства, по его словам, мигрируют в независимые (которые часто являются некоммерческими) или академические (которые обязательно являются таковыми) издательства. И в том и в другом случае гонорары обычно ничтожны (и Amazon давит на этих издателей, на самом деле, еще сильнее, потому что у них меньше переговорной силы, чем у мэйджоров). Ричард Нэш видит, что литературная фантастика идет по пути поэзии: инди-пресса, маленькие магазины, экспозиция через живые события. А это означает, за редким исключением, крошечную читательскую аудиторию и отсутствие денег. ...Продажи книг и отчисления с этих продаж были основными способами, которыми писатели привыкли зарабатывать на жизнь. Еще одним была журналистика: внештатная работа над всевозможными статьями для газет и журналов. Но мы знаем, что случилось с журналистикой. Появился Craigslist, который уничтожил газетные объявления, затем Google и Facebook проглотили большую часть остальной рекламной базы. В промежутках между ними такие проекты, как BuzzFeed и Huffington Post, которые начинались в основном как «сайты-агрегаторы», а затем научились перехватывать онлайн-трафик, переупаковывая новости в кликбейты. С 2000 по 2016 год рекламные доходы американских газет упали с 65 до 19 миллиардов долларов. С 2004 по 2019 год около 2100 из них вышли из бизнеса; другие сократили количество публикаций или вообще ликвидировали свои печатные издания. С 2000 по 2016 год газеты лишились более 240 тысяч рабочих мест, что составляет 57 % их рабочей силы. В журналах – практически то же самое. Нишевые издания, по крайней мере некоторые из них, сумели выжить, но их приверженцы сейчас больше похожи на бродящих кругами зомби. Rolling Stone пустили с молотка, Glamour перестал печататься в бумажном виде, Newsweek с 2010 года перепродавался четырежды, Time, Fortune и Atlantic (как и Washington Post) теперь принадлежат миллиардерам. Меньше денег на публикации означает, что их нет и для писателей. Ставки внештатных сотрудников упали, кое-где на целых 80 %. Журналы, которые когда-то платили за количество слов и держали большой штат авторов, сейчас не делают ни того ни другого. Да, есть миллион других изданий, где можно разместить свои работы – бесчисленное множество СМИ и литературных сайтов, раскачавшихся уже в новом веке, и среди них относящиеся к развитым издательствам, – но на них, как правило, работают за еду, если не бесплатно: 300 долларов, 100 долларов, 50 долларов. Мелин Тумани с 2008 по 2013 год забросила фриланс, чтобы писать мемуары. Говорит, что когда вернулась, то ощутила себя в шкуре Рипа Ван Винкля. Она не могла понять, как можно писать за нынешние гонорары. В книге «Мир без разума: экзистенциальная угроза больших технологий» (World Without Mind: The Existential Threat of Big Tech) Франклин Фоер сообщает, что в качестве редактора New Republic он платил 150 долларов за онлайн-рецензии – столько же, сколько журнал предлагал за сопоставимые работы в 1930-х годах. С поправкой на инфляцию – это снижение ставки на 95 %. Кроме того, к настоящему моменту уже ясно, что прежние любимцы новых средств массовой информации лучше конкурируют с Google и Facebook, чем старые динозавры. Vice, Vox, BuzzFeed и другие – все они начинают шататься, теряя целевые показатели по доходам и увольняя персонал. За исключением нескольких устоявшихся флагманов, которые сумели использовать капитал своего бренда – New York Times, Washington Post, New Yorker, Atlantic, – в эпоху интернета никто не смог сделать журналистику прибыльной. Так почему же кто-то пишет за такие гонорары? И еще важнее – как? На второй вопрос можно ответить одним словом: стимуляторы. Пишешь много, очень быстро, все время. Как Джейсон Даймонд, автор Flavorwire, культурного сайта, – он в обязательном порядке выдавал по два текста в день, не менее пятисот слов каждый. «Я подумал: ну, выпью тонну кофе и напишу», – сказал он. Использование аддералла и похожих препаратов, как я уже упоминал в пятой главе, – массовое явление среди молодых литераторов Нью-Йорка. О том, зачем вообще так делать, Даймонд сказал: «Я был совсем зеленым и действительно влюбился в идею стать писателем». Шон Бланда, бывший директор 99U, сайта и конференции для творческих профессионалов, рассказал мне, что по последним слухам Vice платил своим штатным писателям 28 тысяч долларов в год, «неприличную сумму» по меркам Нью-Йорка. Я удивился: как им это сходит с рук? «Спрос и предложение, – сказал он. – Множество писателей поклоняются Vice и тому, что журнал олицетворяет. Они думают: “Возьму свой чек с зарплатой в двадцать восемь тысяч долларов, поеду в квартиру в Краун-Хайтс, где со мной живут еще десять человек, и буду уповать на то, что все сложится”». ...Так что же делать писателю? Ричард Нэш – большой сторонник идеи «выхода авторов за рамки книги», того, что они должны придумать способы взаимодействия с читателями, которые не связаны с продажей им печатных экземпляров. Как и в случае с другими сферами искусства, это предполагает физическое взаимодействие и непосредственное участие. «Договоритесь с местным рестораном и проводите четыре мероприятия в год, беседуя с десятью людьми, которые платят сто пятьдесят долларов за встречу с вами на званом ужине», – предложил он. Если вы ценитель вин, пусть ваш издатель объединится с винодельней и подберет бутылку, которую человек разопьет, начиная читать вашу следующую книгу. «Можно заказать простую деревянную коробку, приклеить подписанный твердый переплет книги и небольшую пояснительную записку, и продать каждую такую за триста долларов, легко». Писателям, которые не знают, как делаются такие вещи, Нэш сказал: «Ответ: “Возьми, блин, и разберись”». А кто не хочет разбираться, тем он советует «переступить через себя». Последний совет мне особенно понравился. "Добавлю: с точки зрения зарабатывания на жизнь, самиздат – в его традиционном смысле, как сказали бы Нэш и Фридман, – это зачастую лишь один из компонентов более крупной бизнес-стратегии. Мы вернулись в нишу, к «длинному хвосту» и тысячам настоящих фанатов. Публикация книги о, скажем, пицце из кукурузной муки (пример с сайта Фридландера) поможет автору утвердиться в качестве эксперта в этой области, что можно будет монетизировать самыми разными способами: продавать книги, вести переговоры, совершать турне, преподавать на занятиях и семинарах. А если ты публикуешься самостоятельно, то таким образом устанавливаешь отношения с читателями. Другими словами – создаешь аудиторию. * * * Однако ничто из этого не решает культурную проблему: что делать с настоящими литераторами, как поддержать серьезную работу? Пару лет назад Питер Джинна рассказывал, как прочел несколько топовых самоизданных книг и обнаружил, что даже на базовом уровне это полная профанация: диалоги, сцены, корректура. Как он отметил, их «жуткие обложки» даже при беглом взгляде «выглядели отталкивающе, как дешевка с массовой распродажи». Орна Росс, конечно, поспорила бы, но даже она признает, как и Джоэл Фридландер, что самиздат не подходит для художественной литературы. Вместо этого, заметила она, все популярнее, особенно среди молодых читателей, становятся «узкие нишевые жанры» вроде «ЛГБТ-мусульманской научной фантастики». Но если самиздат не может, как коммерческие издатели, финансировать литературные произведения, он способен помешать этому, сократив доходы, от которых зависит традиционный бизнес. По данным Джейн Фридман, по состоянию на 2017 год независимые авторы захватили до трети рынка фантастики «взрослых» жанров – романтики, триллеров, мистики, детективов, – который является «дойной коровой» для коммерческой прессы. В основном это происходит из-за того, что самиздат продает электронные книги гораздо дешевле. И, как сказал Джинна, оказывается, что многие люди скорее заплатят два доллара за жалкое подобие Гришэма, чем десять – за настоящего. И самое страшное в мейнстримном издательстве – что «кто-то вроде Гришэма» может решить действовать в одиночку. В 2012 году Дж. К. Роулинг основала Pottermore Publishing, чтобы выпускать свои электронные и аудиокниги, пусть и в партнерстве с оригинальными издателями. Спустя пять лет – напоминаю, речь идет о всего одном авторе – издательство Pottermore заняло 2,4 % всего рынка аудиокниг и 0,7 % – электронных. Такая же тенденция в нишевых жанрах прослеживается и на Wattpad, ведущей платформе самиздата малой прозы. Wattpad – это такой глобальный феномен. В 2019 году 80 миллионов его читателей проводили на сайте примерно 23 миллиарда минут в месяц, выбирая из 665 миллионов текстов, загруженных шестью миллионами авторов на пятидесяти языках. Сорок пять процентов пользователей сайта – люди в возрасте от 13 до 18 лет, еще 45 % – от 18 до 30; 70 % читателей – женщины; 90 % читают книги с мобильных устройств. Что касается категорий и подкатегорий, на которые разбит этот циклопический архив, то большинство из них – жанровые: «Миллиардер» («власть», «плохой парень», «мафия», «Оборотень» (снова «власть», «разбойник», «стая», «Дамское» (и опять «власть», «миллиардер», «плохой парень». Когда я впервые попал на сайт в 2017 году, одной из подкатегорий, коих сотни, была «литература». К 2019 году она исчезла. Для Эшли Гарднер, контент-директора Wattpad, которая занимается монетизацией и продвижением наиболее популярных авторов и произведений, это дает возможность видеть, что люди действительно хотят читать, поскольку платформа ориентирована на пользователя. Сравнивая себя с другими редакторами, Гарднер сказала: «Я не выбираю то, что мне нравится. Я слушаю аудиторию и продвигаю то, что она просит. Как мы можем знать, чего люди хотят на самом деле, если большинство рейтингов идет из Нью-Йорка, где царит монокультура определенного типа людей, которые могут себе позволить нырнуть в издательское дело и целый год провести в бесплатной стажировке». Поэтому, добавила она, самиздат «проталкивает сообщества, недостаточно представленные» мейнстримными издателями. Например, на Филиппинах, где книги традиционно издаются на английском, языке грамотных слоев, Wattpad Tagalog «зажег напалмом», а его первый успешный проект, «Дневник дурнушки» (Diary of an Ugly Girl), стал культурным феноменом уровня «Пятидесяти оттенков серого». Гарднер запустил Wattpad Stars – программу, в рамках которой крупнейшим писателям платформы предлагается возможность заработать деньги, помимо прочего, путем создания фирменного контента. Эта площадка также стремится связать их с традиционными издательскими компаниями, с кино- и телестудиями. Ее первым большим кроссовером стал фанфик «После» (After) Анны Тодд, посвященный группе One Direction и описывающий их альтернативную реальность (ребята учатся в колледже вместо того, чтобы создавать группу), который был опубликован Simon & Schuster, он стал сенсацией в Европе, а права на его экранизацию были куплены Paramount. Однако не каждый именитый автор готов писать для Stars, сказала Гарднер". Из книги Уильяма Дерезевица "Экономика творчества в ХХI веке. Как писателям, художникам, музыкантам и другим творцам зарабатывать на жизнь в век цифровых технологий"

@темы: напочитать, писательское

---

Винтажные, тридцатых и сороковых годов, обложки журнала «Популярная механика» примагничивают взгляд и становятся тем притягательнее, чем дольше на них смотришь. Они дают какой-то давно утерянный взгляд на вещи, оптику, которая умерла вместе с некогда царившим технологическим оптимизмом.

( Читать дальше... 

@темы: Дэн, иллюстрации

---

насколько понимаю, в основе ррразоблачения - "Остров без сокровищ" Точинова

@темы: книги, фильмы

---

У ПЕТЕРБУРГСКИХ МОРОЖЕНЩИКОВ НЕ ХВАТИЛО МОРОЖЕНОГО
Внезапно наступившая жара вызвала небывалый спрос на мороженое, которым в Петербурге торгуют в развоз с ручных тележек.
Даже мороженщики, торгующие в Петербурге 20—30 лет, не помять такой хорошей торговли мороженым. У многих «мороженщиков» не хватило товара через два-три часа.

Фото: Уличный продавец мороженого, 1900-е.

Торговать мороженщики выезжают в 11—12 часов утра. Возвращаются домой, смотря по торговле, но не позже 8—9 ч. вечера. Встают мороженщики рано и начинают приготовлять свой товар на леднике или в сарае, который арендуют с Пасхи до августа. Для этого они организуются в артели — человек 15—25.
Товар приготовляет каждый отдельно на свой страх и риск... Но такие продукты, как сахар, и молоко, соль закупают на артельных началах.
При дележке у них бывают часто ссоры, переходящие и в драку.
Также на артельных началах арендуется помещение.
Лед привозят в своих тележках, платя по 1 р. 50 к. за тележку.

Мне пришлось говорить с мороженщиком, который торгует в Петербурге более 30 лет. Он жалуется, что раньше было «вольготнее» и «проще», а ноне строгости пошли. Здесь нельзя ездить, там нельзя «кричать»...

В Петербурге мороженщиков до 1000 человек. Зарабатываюсь они за сезон от 300 до 100 р., смотря по лету. С августа мороженщики переходят к торговле овощами, арбузами и фруктами.

"Петербургская Газета" 30 (17) мая 1912 года

@темы: деньги, 20 век: Россия и вокруг нее

---

Роскошные украшения античности и раннего средневековья, в которых деньги служат непосредственно красоте.



О как. Слово "монисто", если верить этимологическому словарю Фасмера, никакого отношения к слову "монета" не имеет, происходя от индоевропейского корня "мон/ман", обозначающего шею. И даже по-древнегречески "ожерелье" будет "моннос". И оказывается, термином "монисто" обозначают любые народные ожерелья, сложносоставные бусы. Так что, встречая у классиков русской литературы это слово, теперь буду знать, что героини не обязательно тренькали монетками.

Однако ж. Я люблю именно мониста из монеток, в самом общеупотребительном смысле слова. У меня даже есть несколько (недавно нашла мастерицу, которая для меня их собирает, в частности, с тетрадрахмами диадоха Лисимаха, копиями конечно, и теперь я дико счастлива).

Так что давайте полюбуемся на древнейшие образцы этого ювелирного жанра.
Кроме монет тут будут попадаться круглые медальоны, не всегда легко разобраться, заранее извиняюсь за погрешность.

( Читать дальше... 

@темы: деньги, камешки