Календарь на апрель 1540 года

Все люди пользуются календарем, изобретение удобное и полезное во всех смыслах. Однако привычный нам календарный месяц в XVI веке выглядел несколько иначе. Эту разницу легко заметить, стоит только взглянуть на календарь 1540 г. за апрель. Календарь имел непривычную нам структуру, но, в то же время, был достаточно содержателен.Декоративные элементы выполняли не только функцию украшения, но и несли в себе важную для читателя информацию: религиозные праздники, соответствующий месяцу знак зодиака, традиционные для этого времени виды деятельности и занятий и т.д.

Календарь за апрель из часослова Golf Book (Book of Hours, Use of Rome), работы Simon Bening, Нидерланды (Брюгге), 1540 г.

Столбик содержащий буквенные значения a, b, c, d, e, f, g – обозначал дни недели. Знак месяца – Овен. В качестве иллюстрации – изображение выпаса овец. В правом столбике отображались церковные и другие праздники, наиболее значимые из которых выделялись красным цветом. В левом верхнем углу писалось название месяца, количество дней и фаза Луны. В данном случае: Апрель, 30, фаза Луны XXIX. Там же отображалась литера, соответствующая первому дню по Римскому календарю. В нашем календаре – это KL или Kalendae (первоначально первый день новолуния). Недели не имели такого значения, как в наши дни, более важным моментом являлась фаза Луны. Во многих других календарях помимо Kl, отображались и иды (Idus, сокр. Id.); первоначально в лунном месяце середина месяца, день полнолуния и ноны (Nonae, сокр. Non.), день первой четверти луны. В таких календарях имелся еще один столбец, где велся отсчет до следующей фазы. Первый столбец – Золотые числа (от I до XIX), помогают вычислить, когда будет Пасха и фазы Луны. Обычно это римские цифры, но в нашем случаем – арабские. Числа эти располагаются с промежутками, вместе с буквенным обозначением дней недели помогают точно определить дату Пасхи и новолуния. Вообще данный календарь несколько упрощен, в следующий раз мы обратимся к более ранним образцам, где потребуется вычислять даты самим.

В дорогих часословах, вроде того, что рассматриваем мы, перед календарной таблицей шла иллюстрация к месяцу. В данном случае изображается богато одетая аристократическая пара, стоящая в цветущем саду возле фонтана. В нижней части миниатюры шесть человек играют в игру с битой и мячом:

srednieveka.net/socialnaya-istoriya/kalendar-sr...

@темы: звезды, средние века

---

Скорость путешествия в XVI веке

Сколько времени занимало путешествие или доставка груза в Средние века или Новое время? Например, сколько дней у вас бы потребовалось, чтобы добраться в XVI веке из Венеции в Стамбул или из Антверпена в Лион. Вопрос достаточно сложный, но, в то же время, важный, поскольку скорость обращение денежных средств, информации и товаров определяло функционирование всей европейской экономики.

Стоит отметить, прежде всего, что европейское пространство для человека XVI века было огромным, а маршруты постоянно менялись, так письмо, отправленное из Испании в Италию, могло добираться до цели через Лион, Бордо или Ниццу, письмо из Венеции могло идти в Фонтебло через Брюссель, что особо удивительно, письма из Рима иногда шли в Португалию через Антверпен. Причина подобных маршрутов – надежность, Филипп II писал на полях одного послания: «за исключением экстренных случаев, для нас важнее надежность пути доставки писем, чем выигрыш четырех-пяти дней», и, наверное, это было распространенное мнение.

Другим фактором, помимо надежности маршрута, был случай или удача. Когда на море дует попутный ветер или на несколько дней установится благоприятная погода, за одну-две недели можно проплыть столько, сколько другой не проплывет и за шесть месяцев. На суше нет таких задержек, связанных с ветром, но могут возникнуть другие осложнения, например, война, ливни или иные чрезвычайные ситуации, которые опрокидывают все мыслимые прогнозы. Таким образом, расстояние в XVI веке не было постоянной величиной, оно могло увеличиваться и уменьшаться в десятки раз.

Предельные скорости на море составляли около 200 км. в день, чтобы двигаться с такой скоростью должна была устояться хорошая погода, а на галерах должны были быть усиленные команды. Предельной скоростью по суше можно считать 139 км. в сутки, случай единичный, и был характерен только для маршрута Италия-Брюссель через Тироль, которым пользовались некоторые почтовые курьеры. Но обычно скорости были значительно ниже, так новость о Варфоломеевской ночи 24 августа 1572 года достигла Мадрида со скоростью 100 км.в день, а Барселоны 3 сентября. Новость о взятии Никосии 9 сентября 1570 года достигла Константинополя 24 сентября, Венеции – 26 октября, Мадрида – 29 декабря.

И последнее, но от того не менее важное – это сезон или время года, пожалуй, это имеет первостепенное значение для моря и также существенное для суши. Учитывая все вышесказанное, можно лишь вычислить средние значения длительности путешествий из разных городов, но и это уже не мало.

Отправка курьеров и путешествия были очень дорогостоящими мероприятиями, позволить которые могли далеко не все, так доставка почты от Венеции до Феррары, то есть на небольшое расстояние, стоила около дуката, от Венеции до Нюрнберга – 58 флоринов за четыре дня, 25 флоринов за 6 дней. Речь в большей степени шла о новостях и курьерах, а они перемещались гораздо быстрее обычного путешественника.

Еще одним любопытным фактом является изохронность или неравномерность скоростей на карте Европы.

Для чего нужны эти расчеты скорости путешествий и доставки писем? Любая деятельность вступает в противоборство с пространством, преодолевает навязанные им ограничения и приспосабливается к нему. Средиземноморская экономика, обреченная на медленные темпы, на трудоемкие приготовления, на неизбежные простои, должна быть рассмотрена прежде всего под этим углом зрения.

Даже такой привилегированный товар, как заемные письма, подчиняется всеобщему закону инерции. К сроку их оплаты повсеместно прибавляется время пути к месту назначения. В начале века расстояние от Генуи до Пизы считалось равным 5 дням, до Милана — 6 дням, до Гаэты, Рима, Авиньона — 10, до Анконы — 15, до Барселоны — 20, до Валенсии и Монпелье — 30, до Брюгге —два месяца, до Лондона —три. Перевозка наличности занимает еще больше времени.

Столь же затруднено продвижение товаров — производство занимает немало времени, потом они пылятся на складе и, наконец, начинают переходить из рук в руки. Между закупками руна и отделкой ткани, производимой из шерсти, которая поступает из Испании во Флоренцию, проходят месяцы и месяцы86, а чтобы ткань нашла своего покупателя в Египте, в Нюрнберге или где-то еще, могут понадобиться годы. К тому же, проделав долгий путь, одни товары часто бывают вынуждены ожидать другие. В Аквилу в Абруццах каждый год стекается множество купцов, привлеченных бойкой торговлей шафраном. Но в этой торговле участвуют и другие товары: шафран должен быть упакован в льняные мешки (восемь мешков составляют один груз), а мешки, в свою очередь, укладываются по четыре в кожаные чехлы. Кроме того, платежи осуществляются медными слитками, из которых местный монетный двор чеканит мелочь: cavalli и cavalluzzi. Так что оборот шафрана зависит (так же, как и другие товары — от него) от поступления отрезов льна и листов меди из Германии и тюков кожи, доставляемых из Венгрии. Эти товарные потоки сходятся в Аквиле.

И последний интересный факт, относящийся к скорости обращения монет и денег в целом, в марте 1464 года, с отплытием галер в Сирию, Венеция лишилась своих запасов наличности. Ее денежные запасы плывут по морю, оставив город обескровленным и парализовав его жизнь. Спустя столетие такое же зрелище являет собой Севилья, находящаяся в расцвете юношеских сил. «Индийский» флот еще не успел отправиться в путь (он прошел через Сан-Лукар только 24—29 марта 1563 года), а корреспондент Симона Руиса уже писал ему из Севильи 15 февраля101: «Здесь на рынке вот уже несколько дней невозможно занять ни реала под любые проценты». Все деньги истрачены на последние закупки товаров для отправки за море, денежное «изобилие» наступит снова только после возвращения флота.

По Броделю Ф. “Средиземное море и средиземноморский мир в эпоху Филиппа II”, Часть 2. Коллективные судьбы и универсальные сдвиги.

@темы: карты, средние века

---

Средневековые люди жили в мире, где время редко было точным. К точному времени вообще относились зачастую настолько равнодушно, что порой с трудом вспоминали свой возраст.

Дорогие и громоздкие водяные часы существовали, но в малом числе экземпляров. Песочными часами, по-видимому, пользовались не очень широко. Недостатки солнечных часов, особенно при частой облачности, были слишком явны. Поэтому прибегали к занятным ухищрениям. Король Альфред, желая упорядочить свой полукочевой образ жизни, придумал, чтобы с ним повсюду возили свечи одинаковой длины, которые он велел зажигать одну за другой. Такая забота о единообразии в делении дня была в те времена исключением. Обычно, по примеру античности, делили на двенадцать часов и день и ночь в любую пору года, так что даже самые просвещенные люди приноравливались к тому, что каждый из этих отрезков времени то удлинялся, то сокращался, в зависимости от годового обращения Солнца. Так продолжалось, видимо, до XIV в., когда изобретение часов с маятником привело к механизации инструмента.

Анекдот, приведенный в хронике области Эно, ( Эно — область в Нидерландах (ныне в Бельгии).) прекрасно отображает эту постоянную зыбкость времени. В Монсе должен был состояться судебный поединок. На заре явился только один участник, и когда наступило девять часов — предписанный обычаем предел для ожидания, — он потребовал, чтобы признали поражение его соперника. С точки зрения права сомнений не было. Но действительно ли наступил требуемый час? И вот судьи графства совещаются, смотрят на солнце, запрашивают духовных особ, которые благодаря богослужениям навострились точнее узнавать движение времени и у которых колокола отбивают каждый час на благо всем людям. Бесспорно, решает суд, «нона» ( Нона (лат.) — девятый час в церковном суточном распорядке.) уже минула. Каким далеким от нашей цивилизации, привыкшей жить, не сводя глаз с часов, кажется нам это общество, где судьям приходилось спорить и справляться о времени дня!

Несовершенство в измерении часов — лишь один из многих симптомов глубокого равнодушия к времени. Кажется, уж что проще и нужней, чем точно отмечать столь важные, хотя бы для правовых притязаний, даты рождений в королевских семьях: однако в 1284 г. пришлось провести целое изыскание, чтобы с грехом пополам определить возраст одной из богатейших наследниц Капетингского королевства, юной графини Шампанской. В X и XI вв. в бесчисленных грамотах и записях, единственный смысл которых был в сохранении памяти о событии, нет никаких хронологических данных. Но, может быть, в виде исключения есть документы с датами? Увы, нотариусу, применявшему одновременно несколько систем отсчета, часто не удавалось свести их воедино.

Более того, туман окутывал не только протяженность во времени, но и вообще сферу чисел. Нелепые цифры хронистов — не только литературное преувеличение; они говорят о полном отсутствии понятия статистического правдоподобия. Хотя Вильгельм Завоеватель учредил в Англии, вероятно, не более пяти тысяч рыцарских феодов, историки последующих веков, даже кое-какие администраторы, которым было вовсе нетрудно навести справки, приписывали ему создание от 32 до 60 тыс. военных держаний. В ту эпоху, особенно с конца XI в., были свои математики, храбро нащупывавшие дорогу вслед за греками и арабами; архитекторы и скульпторы умели применять несложную геометрию. Но среди счетов, дошедших до нас — и так вплоть до конца средних веков – нет ни одного, где бы не было поразительных ошибок. Неудобства латинских цифр, впрочем, остроумно устранявшиеся с помощью абака, ( Абак — счетная доска, применявшаяся в древности и в средние века; напоминает современные счеты.) не могут целиком объяснить эти ошибки. Суть в том, что вкус к точности с его вернейшей опорой, уважением к числу, был глубоко чужд людям того времени, даже высокопоставленным.

По книге Марка Блока “Феодальное общество”

@темы: звезды, средние века

---

Этикет и правила поведения за столом в Средние века

srednieveka.net/socialnaya-istoriya/etiket-i-pr...

Манеры и поведение в обществе меняются из столетия в столетие, каждая эпоха оставляет свои свидетельства правильного или достойного поведения. Этот набор правил как нельзя лучше характеризует особенности менталитета людей, живущих в рассматриваемой эпохе. Не исключением является и средневековье. Для изучения средневекового общества тема застолья и этикета при приеме пищи занимает особо важное место.

Стандарт поведения или этикет в Средние века представлен достаточно определенно. Правила поведения назывались courtoisie, термин означающий, прежде всего, поведение при дворе, некоторый стандарт, выражающий самосознание верхушки мирян в средневековье.

Повар с ножом, Luttrell Psalter, f. 207v. The British Library

Этикет в Средние века, если сравнивать с последующими периодами, был прост, а местами и наивен. Но, прежде чем перейти к непосредственно текстам, стоит оговориться словами Норберта Элиаса (по чьей книге, по большей части, и написан этот материал):

Могут сказать: “Как велик наш прогресс, как далеко мы ушли от подобного стандарта”. При этом не всегда понятно, с кем себя идентифицирует говорящий, – кто это “мы”, на чью долю приходится такая заслуга. Ведь возможно и прямо противоположенное суждение: “А что, собственно изменилось? Прибавилось пара обычаев, вот и все”.

Итак, перейдем к этикету в Средние века. Все четко разделено, есть правильное и неправильное, приятное и неприятное.

В немецком переводе “Disticha Catonis” говорится: “Ты должен стремиться к хорошему и избегать дурного”. Если ты откусил от куска хлеба, то не макай его в общее блюдо. Так поступают крестьяне, а не лучшие люди.

Не следует бросать обглоданные кости обратно в общее блюдо:

Иной же имеет обыкновение,

Съевши окорок,

Бросать обглоданную кость обратно на блюдо.

Это следует считать серьезным проступком.

Бросать кости, на самом деле, предписывалось на пол… то же касается и плевания: не плюй на стол, разрешается плевать только под стол или на стену.

Кто за столом сморкается

и вытирает нос рукой, -

тот, по моему мнению, невежа,

не знакомый с хорошими манерами

Носовых платков в Средние века еще, конечно, нет, поэтому высмаркивались рукой, этикет против этого ничего не имеет, но за столом следует быть предусмотрительным и ни в коем случае не сморкаться в скатерть. Часто и предписание:

Не сморкайся в ту же руку, в которой ты держишь мясо.

Чесаться следовало краем одежды, а не пальцами. Руками вообще не следовало дотрагиваться до ушей, глаз и носа. Есть по этикету предписывалось левой рукой:

Следует отказаться от привычки

Есть обеими руками

Но, справедливости ради, стоит отметить, что руки надлежало мыть:

О некоторых, я слышал, говорят, -

И если это правда, то это дурная привычка, -

Будто они едят, не вымыв рук;

Пусть у таких пальцы онемеют!

Гнев автора понятен, так как ели обычно из общей посуды. Элементарным правилом было и соблюдение простой тишины:

Тот, кто во время трапезы сопит, будто тюлень

Как привыкли делать некоторые,

И чавкает подобно баварцам и саксонцам, -

Сколь далек он от благопристойности!

Цитаты из уже названного “Катона” и “Hofzucht” Таннгейзера, то есть речь идет о XIII веке.

Livre du roi Modus et de la reine Ratio, XIV век. Париж, Национальная библиотека, отдел манускриптов, Франция, 22545 fol. 72.

Этикет в Средние века не сильно разнился от региона к региону. Везде мы находим наставление прочесть перед трапезой молитву, не класть локти на стол, много не болтать и т.д. Чем-то эти правила напоминают то, что мы говорим детям за столом в наше время. Кусок, который побывал у тебя во рту, нельзя класть обратно на общее блюдо, ножом не следует ковырять в зубах, не следует спать за столом, пищу нельзя совать в солонку, не предлагай другим остатки своей еды. И так далее.

Посуды на столе было обычно мало, мясо брали, как уже говорилось руками, а жидкие блюда – черпаком или ложкой, правда, суп часто пили и через край, то есть из прямо из посуды. Ложки, к слову, приобрели овальную форму лишь с XIV века, до этого они были круглыми и плоскими. Такова была стандартная техника еды и этикет в Средние века.

В конце Средних веков появляется вилка, чтобы брать еду из общей посуды. Но распространены они были крайне мало: в описи драгоценностей Крала V было всего чуть более десятка вилок, а у Карла Савойского, чьи драгоценности включали в себя множество роскошной посуды, известна только одна вилка.

Трапеза короля с герцогами, Royal 14 E IV f.265v, вторая половина XV века

Что касается самой пищи, то интересен пример употребления мяса. Он иллюстрирует как отношения между людьми, так и их душевную организацию. Если вообще потреблялось за столом мясо, то в Средние века оно подавалось в виде туши целиком, либо большими частями. Подавались целые гуси, ягненка, части теленка и т.д. Туши разделывались прямо на столе, поэтому хорошо воспитанному человеку следовало уметь разделывать эти туши. Стоит также отметить, что доля мяса в рационе средневекового человека разнилась в зависимости от социального класса. В высших слоях мирян оно потреблялось в фантастических количествах, тогда как низшие слои, конечно, позволить себе могли его крайне редко. В монастырях же господствует аскетический отказ от мяса.

Как подчеркивает Элиас, нравы отвечали потребностям людей средневековья, они казались им осмысленными и важными. Любопытен случай женитьбы венецианского дожа на греческой принцессе в XI веке. Принцесса подносила еду ко рту с помощью вилки… чем вызвала страшный скандал. Нововведение было настолько утонченным до крайности, что она вызывала порицание со стороны церкви. Начиная с XVI века вилка приходит из Италии во Францию, а затем в Англию и Германию.

Этикет в Средние века и формы поведения за столом не является чем-то отдельным от всего общества, стандарт поведения соответствует социальной структуре. В средневековье была менее ощутима стена аффектов, что отделяет людей сегодня. Вообще работа Элиаса интересна не столько примерами, хотя и они любопытны, сколько наглядной динамикой изменений в этикете от Средних веков к Новому времени. Разделка мяса и приготовление еды уходит за кулисы, люди начинают дистанцироваться от факта убийства животного. Нормируется использование ножа, появляется носовой платок, салфетка, частичное используется вилка, суп теперь едят из отдельной посуды и т.д.

Luttrell Psalter, f. 207v. The British Library

Причиной подобных изменений этикета и норм поведения кроется в изменение порога чувствительности людей. Поведение, которое в Средние века не казалось неприятным, вдруг становится связанным с неудовольствием окружающих. Сначала чувствительность и особо чувство “неприятного” было признаком придворного круга, а затем постепенно распространяется и на другие слои населения.

Правила приема пищи и этикет в Средние века не были авторскими трудами, так как не содержали личных впечатлений или интерпретаций авторов, напротив, дошедшие до нас свидетельства являются частью устной традиции, они значимы потому, что передают не исключительное, а типичное.

Питание в раннее Новое время srednieveka.net/socialnaya-istoriya/pitanie-i-e...

Охота в Средние века srednieveka.net/socialnaya-istoriya/oxota-v-sre...

@темы: история кухни, этикет и титулы

---

“Не следует девочкам учиться писать и читать, ежели только им не предстоит стать монахинями, поскольку, войдя в возраст, они могут писать и получать любовные послания”, — предупреждал барон Филипп Наваррский. ”Девочек нужно учить читать, чтобы они научились узнавать истинную веру и могли защитить себя от опасностей, угрожающей их душам”, — возражал ему шевалье де ла Тур Ландри. Впрочем, в средневековом обществе с подозрением относились не только к образованию для девочек. Аристократы и буржуа, считавшие, что письмо и чтение — занятие, достойное разве что нищих монахов, были не такой уж редкостью.

И тем не менее, большинство мальчиков и некоторых девочек из аристократических и богатых буржуазных семей обучали грамоте очень рано. Важная роль в этом процессе была отведена няне, ведь она должна была не только кормить ребенка молоком, но и научить его правильно говорить. Итальянский ученый-гуманист Леон Баттиста Альберти (XV в.) отмечал, что “заботу об очень маленьких детях следует поручать женщинам — няне или матери”, и подчеркивал, что алфавит дети должны выучить как можно раньше. Дети учились читать “на слух”, повторяя буквы, на которые указывала мать или нянька. Видимо, именно поэтому образ матери-учительницы появляется в христианской иконографии настолько же часто, насколько редко встречается образ женщины-ученицы. Существует множество изображений Марии, держащей книгу перед младенцем Иисусом, и Анны, обучающей Марию, но никогда ни Христос, ни его мать не изображались учащимися писать или просто пишущими; предполагалось, что Христос читает Ветхий Завет, чтобы было крайне важно для подтверждения неразрывности Писания.

Святое семейство. Иллюстрация из манускрипта (1440 г.)

Но вот буквы выучены, и образованием мальчиков начинали заниматься учителя-мужчины (если семья могла себе это позволить), девочек же обучали матери. Хотя в XV столетии в большинстве богатых домов не трудно было создать подходящие условия для обучения, большинство ученых советовали учить мальчиков вдали от дома, в компании других мальчиков. В свою очередь, девочек отсылали в школы учиться читать и писать для того, чтобы подготовить их к монастырю. Именно благодаря этому, в аристократических семьях Европы встречались прекрасно образованные женщины, – достаточно вспомнить хотя бы Кристину Пизанскую, Бригитту Шведскую и Герраду Ландсбергскую.

(По книге А. Мангуэля “История чтения”)

@темы: женский вопрос, рай библиомана

---

Одним из самых ярких примеров “неформального” чтения в Средние века можно назвать “Евангелие прялки”, написанное в XV веке. Рассказчик, старый ученый человек, “однажды после ужина, в одну из долгих зимних ночей между Рождеством и Сретением”, посетил дом престарелой дамы, где часто собирались живущие по соседству женщины, “чтобы прясть и говорить о многих веселых и незначительных вещах”.

Женщины, отметив, что их современники мужчины “бесконечно строчат гнусные сатиры, позорящие честь женского пола” попросили рассказчика посещать их встречи до их полного завершения и выступать в качестве секретаря, пока женщины будут читать о взаимоотношениях полов, любовных интригах, браке, суевериях и местных обычаях и комментировать все прочитанное с женской точки зрения. Одна из нас начнет читать и прочтет несколько глав всем присутствующим, — с энтузиазмом объясняла одна из прях, — чтобы мы могли как следует запомнить их и навеки сохранить в своей памяти”.

В течение шести дней женщины читали, перебивали друг друга, комментировали, возражали и объясняли и при этом наслаждались так явственно, что рассказчик счел их легкомыслие утомительным, хотя все же записывал все их слова, заметив, однако, что в их комментариях “нет ни смысла, ни рифмы”. Рассказчик, без сомнения, привык к более формальным схоластическим изысканиям мужчин.

srednieveka.net/kultura-i-iskusstvo-v-srednie-v...

@темы: рай библиомана

---

Гималаи, Непал

Каньон дель Сумидеро, Мексика

из этой подборки trasyy.livejournal.com/1303142.html

@темы: Котловина, Талас, пейзажи

---

По преданию, существует демон, прозванный Titivilitarius или проще Titivillus, то есть Придирчивый. Каждое утро он приносит в ад полный мешок букв, которые были пропущены монахами, занимавшимися переписыванием книг.

***

“В изнурительном труде переписчика я не нахожу утешения, поэтому, о, Господи, я возношу тебе эту молитву: да не помешают моему сердцу познавать сокрытое моя рука, выводящая эти буквы, и мои глаза, созерцающие форму слов; да бодрствует и печется мое сердце более о внутреннем, нежели о внешнем, и да не устанет писать моя рука!”

(Молитва монаха времен Карла Великого)

***

С точки зрения Петра Достопочтенного (1094-1156), переписывание является самой полезной работой, так как оно позволяет отшельнику “взращивать плоды духа и замешивать тесто для небесного хлеба души”. По мнению же св. Иеронима (342-420), это занятие служит способом побороть праздность, победить плотские пороки и тем самым обеспечить “спасение своей души”.

***

Для скриптория — помещения, в котором переписывались книги, — был предусмотрен специальный ритуал освящения. Как правило, все работы по переписыванию книг совершались бесшумно, благодаря чему скрипторий был одним из самых тихих мест в монастыре.

***

В день монах переписывал от трех до шести листов форматом “in quarto” (в четверть). Для переписывания Библии требовался год. За всю свою жизнь переписчик успевал завершить до 40 трудов. Упоминают одного монаха-картезианца, переписавшего 50 книг. В аббатстве Санкт-Галлен переписыванием занималось три четверти братии, то есть около 300 монахов.

***

Переписывать Евангелие, Псалтирь или молитвослов поручалось наиболее серьезным из монахов, то есть тем, кто был уже в возрасте.

***

В сфере переписывания книг очень рано начались разделение труда и специализация: одни монахи изготовляли пергамент, другие карандашом проводили на нем линии, третьи шлифовали кожу; затем наступал черед собственно писцов, корректоров, миниатюристов, переплетчиков. В одном тексте даже упоминается монах, который был обязан следить за правильностью пунктуации.

***

Перечень орудий труда, которыми располагал средневековый переписчик в картезианском монастыре:

кафедра для письма;
конторка;
гусиные и лебединые перья для письма;
мел и пемза (шлифовальный материал);
два рога — чернильницы для красных и черных чернил;
скальпель для разрезания кожи;
бритва, чтобы скоблить шероховатости и разрезать страницы;
игла — размечать пергамент, прежде чем провести на нем линии;
шило — протыкать дырочки в страницах, чтобы сшить их в общий том маленькими кожаными ремешками;
отвес, чтобы лучше выверить вертикальные линии;
дощечка с линейкой, чтобы шлифовать пергамент, пробивать в нем отверстия и линовать его;
покрытые воском дощечки, служившие черновиками или записными книжками;
стило — для письма на воске.
А еще “перья разные для письма”, инструменты для заточки этих перьев, пропорциональный циркуль, “камень, на котором разводят краски”, “металл для полирования”, стамески, кожи из Кордовы и крашеные шкуры, медные “застежки”, руанские гвозди и сусальное золото…

***

Пергамент был редкостью и стоил дорого, поэтому монахи очищали старые, уже использованные листы, подобно тому, что практиковалось еще в Древнем Риме (очищенный для повторного использования пергамент назывался палимпсестом). Монахов часто обвиняли в том, что они жертвовали античными шедеврами ради переписки богословских трудов, уже имевшихся в достаточном количестве экземпляров. Но анализ манускриптов показывает, что все то, что мы имеем из классической латинской литературы (произведения Тацита, Сенеки, Тита Ливия, Апулея и др.), дошло до нас благодаря монахам-переписчикам. Они использовали только рукописи в плохом состоянии или, точнее, те страницы, которые невозможно было разобрать. Но никогда не приносили в жертву целую книгу.

***

Изначально чернила для переписывания книг делались из капустного сока (succo cauli), из купороса (сульфат меди по-латыни “cupri rosa”) и из чернильного орешка. Все эти ингредиенты варились на огне с гуммиарабиком и добавлением вина или пива.

***

Об использовании разноцветных чернил: отличавшееся своим пуританизмом аббатство Сито стремилось противостоять переливам цветов, предписав (в 1125 году) монахам использовать для заглавных букв только один цвет. К счастью, это распоряжение не соблюдалось.

***

В каждом скриптории был свой особенный почерк. В итоге какой-либо один из них делался наиболее распространенным, вытесняя остальные. Так было с минускулом: ясный, четкий, элегантный почерк развивался в аббатствах Люксей и Корби. Принятый в Клюни, он затем возродится в печатном шрифте антиква. А “ломаный почерк”, то есть готический шрифт, придет из Монте-Кассино и распространится от Мон-Сен-Мишель до Германии, где переживет расцвет уже как типографский шрифт, оставаясь в употреблении вплоть до конца XIX века.

(По книге Лео Мулена “Повседневная жизнь средневековых монахов западной Европы: X-XV века”)

@темы: рай библиомана

---

Оригинал взят у в Из истории чтения

В IV веке до нашей эры, задолго до начала эпохи Средневековья, произошло удивительное. Согласно Плутарху, Александр Великий молча прочел письмо от матери, чем и привел в немое изумление своих солдат.
Спустя несколько веков о столь же необычных случаях упоминал Клавдий Птолемей. В частности, в своем трактате “О правосудии” он писал, что “иногда, когда люди особенно сильно сосредоточены, они читают про себя, ибо чтение вслух сбивает их с мысли”.

Святой Августин, встретивший в 383 году проповедника Амвросия Медиоланского, был настолько поражен манерой чтения последнего, что даже упомянул об этом в своей “Исповеди”. “Когда он читал, — писал Августин, — глаза его бегали по страницам, сердце доискивалось до смысла, а голос и язык молчали.”


Св. Амвросий Медиоланский. Изображение XVII в. (музей Шалон-ан-Шампань, Франция)

***
Надо сказать, почтенным умам древности было чему удивиться. В течение многих веков молчаливое проглядывание страниц, в отличие от чтения вслух, считалось чем-то из ряда вон выходящим. Записанные слова предназначались в первую очередь для того, чтобы их произносили, и, столкнувшись с письменным текстом, читатель был просто обязан отдать свой голос молчаливым буквам. Классическая фраза “verba volant, scripta manent” — которую мы понимаем как “слова улетают, написанное остается” использовалась, чтобы выразить как раз обратное; имелось в виду, что слово, сказанное вслух, обладает крыльями и способно летать, в то время как слово, записанное на странице, неподвижно и мертво.

До середины Средневековья авторы книг подразумевали, что читатели будут не только видеть, но и “слышать” написанный текст. Поскольку читать в те времена умели сравнительно немногие, были распространены публичные чтения, и средневековые тексты часто призывали читателя “слушать внимательно”. Возможно, именно эхо тех чтений отзывается в наших идиомах, когда мы говорим: “Давно ничего не слышно от такого-то” (имея в виду “от такого-то давно нет писем&rdquo, или: “Там-то сказано” (что означает “там-то написано&rdquo.


Barbavara Book of Hours - Walters W323
Страница из итальянского часослова (1440 г., Walters W323)

Древние тексты, — в которых не было ни отдельных слов, ни разницы между строчными и прописными буквами, ни знаков препинания, — хорошо подходили тем, кто привык к чтению вслух. Разделение букв на слова и фразы приживалось очень медленно. Писцы так хорошо знали свое дело, что в помощи не нуждались, и первые христианские монахи чаще всего знали наизусть тексты, которые переписывали. Но чтобы помочь тем, кто читал неважно, писцы из скрипториев начали применять метод, известный под названием “per cola et commata”: текст разделялся на строки по смыслу. Таким образом возникла примитивная форма пунктуации, помогавшая неумелым чтецам своевременно понижать и повышать голос. Возможно, именно эти первые опыты способствовали развитию искусства чтения про себя. Во всяком случае, уже в конце VI века святой Исаак Сирийский писал “я соблюдаю тишину, ибо строфы прочитанного мною наполняют меня блаженством”, а в середине VII столетия теолог Исидор Севильский характеризовал чтение про себя как “чтение без усилий, позволяющее с легкостью уйти от воспоминаний”.

К IX веку “тихое чтение” было уже так широко распространено, что переписчики начали отделять друг от друга слова, чтобы облегчить задачу читателям. Тогда же вошло в практику выделять грамматические обороты внутри предложения, и были введены многие знаки препинания, которыми мы пользуемся и сегодня. Если раньше монахи в монастырских скрипториях писали под диктовку или вслух читали сами себе текст, который переписывали, то теперь они были обязаны хранить молчание. Постепенно на смену словам приходит общение при помощи знаков. Например, если писцу требовалась новая книга для переписывания, он делал вид, что переворачивает воображаемые страницы; если ему нужен был псалтырь, он клал руки на голову в форме короны (ссылка на царя Давида); сборник библейских изречений обозначался снятием воска с воображаемых свечей; требник — крестным знамением; а если писец хотел получить книгу, написанную язычником, он почесывался, словно собака.

Таким образом, именно благодаря средневековым монахам у читателей впервые появляется возможность устанавливать нерушимую связь с книгой. Текст, защищенный от любого внешнего посягательства, становится собственностью читателя, его личной тайной — и в скриптории, где кипит работа, и на рыночной площади, и дома.

Источник via

@темы: рай библиомана, Арагарта

---

больше фото Иркутска - здесь chistoprudov.livejournal.com/146827.html

@темы: урбопейзажи

---

Оригинал взят у в post

Нью-Йоркская публичная библиотека опубликовала для бесплатного скачивания и использования 20 тысяч исторических карт. Об этом сообщается на её сайте.

• Lawrence H. Slaughter Collection;


• Коллекция из более  700 топографических карт Австро-Венгерсокй империи созданных между 1877 и 1914 годами;


• Многжество карт САСШ практически за всю историю существования.

@темы: карты

---

Коллекция красивейших обоев на рабочий стол "Весна пришла!" www.lady-of-rain.ru/post319130367/?upd

СКАЧАТЬ

@темы: цветики-листочки

---

из этой подборки www.liveinternet.ru/users/2496320/post319164426...

@темы: картины

---

Ушная сера в прежние времена находила широкое применение в хозяйстве. Средневековые переписчики извлекали из неё пигменты для иллюстрирования книг. До того, как вощёные нити стали массово доступны, швеи смазывали ушной серой кончики нитей, чтобы они не трепались. Книга для американских домохозяек 1832 года рекомендовала ушную серу как лучшее средство для смягчения боли при колотом ранении от гвоздя или шампура.

Источник: en.wikipedia.org

@темы: история вещей, медицина-историческое

---

Элеонора начала болеть и часто ездила в Баден на воды. Однажды по дороге она была ограблена Йoргом фон Штайном и Вильгельмом вон Пуххаймом. Разбойники похитили весь багаж императрицы, в котором, помимо украшений, находились и две из трёх её льняных ночных рубашек. Император объявил, что Штайн будет прощён, если вернёт хотя бы рубашки. Грабитель принял предложение государя.

@темы: исторические россказни

---

02.04.2014 в 10:06

Пишет  Нари:

Вона как
9tv.co.il/news/2014/04/01/172394.html

Психологи обнаружили, что "гормон любви" заставляет людей врать. Д-р психологии Шауль Шалой из факультета психологии университета имени Бен-Гуриона в Беэр-Шеве вместе со своим коллегой из Амстердама Кристином Де-Дрю провели исследование и пришли к выводу, что гормон окситоцин заставляет людей лгать, если они убеждены, что ложь обслуживает интересы той группы, с которой человек ощущает высокую степень солидарности и общности. Свое открытие они опубликовали в журнале Proceedings of the National Academy of Sciences (PNAS).
В рамках исследования "подопытные" люди были разделены на две группы: одна получила таблетку-пустышку, а другая таблетку, содержащую вышеупомянутый гормон. В итоге, испытуемые из второй группы проявили большую склонность ко лжи "ради группы", а вовсе не ради себя. Мало того, врали они более охотно и безоглядно. Однако они вовсе не ожидали, что другие члены группы тоже будут обманывать.

Предыдущие исследования влияния этого гормона на поведение человека выявили, что он способствует более доверительным отношениям между людьми.

"Исследование доказывает, что люди готовы нарушать моральные нормы ради помощи своим близким, — сказал д-р Шалой. — Это поднимает интересные философские вопросы, как, например, действительно ли вся ложь аморальна?"

Ранее мы приводили результаты другого исследования об истоках нравственных установок людей. В нем говорилось, что моральный код заложен в человеке от рождения, но также формируется под воздействием общения младенцев с родителями в первый год жизни. В нем моральным ориентиром служит восприятие ребенком "кто сильный, а кто слабый" и отношения между ними.

@темы: медицина

---

Оригинал взят у в Пора и о себе подумать

Впервые после 600-летнего перерыва в Великобритании могут появиться на свет птенцы аиста, выведенные в естественном гнезде. Как уточняет EDP24, в последний раз аистята вылуплялись в 1416 в гнезде, которое их родители вывели на крыше собора Святого Джайлса в Эдинбурге.
Еще одна попытка аистов свить гнездо была зафиксирована в 2004 году. А вообще они хоть и прилетают в Англию раз в год, видимо, ради шоппинга, но рожать предпочитают на континенте.

Теперь пара аистов свила гнездо в Норфолке, на крыше здания Тригби-холл в Филби. Директор Тригби-холла Кен Симс сказал, что сотрудники учреждения подготовили для гнезда структуру на одной трубе, но птицы свили себе гнездо на другой - сами.



Фото Joe Blossom

@темы: англомания, птички

---

Оригинал взят у в post

Огромный айсберг на озере Грей, Патагония, Чили, декабрь 2013

@темы: пейзажи

---

Супер фото_обои_цветы на рабочий стол часть 15 arnusha.ru/post318995461/?upd

ДАЛЕЕ

[user=Arnusha]

@темы: цветики-листочки

---

Первые. Нежные. www.liveinternet.ru/users/jea/post318673483/

еще немного

@темы: цветики-листочки